Мальчик с открытки, глава XIX

Татьяна Медведева

Мальчик с открытки

Глава XIX

Как легко можно было выдрать и уничтожить страницы из личного дневника много лет назад, когда в него из любопытства заглянула мать. Осталась тогда от него лишь твёрдая тетрадная обложка с чистыми листами, но и её Вадим вскоре выбросил в мусорный контейнер, как неприятное напоминание. С тех пор не вёл дневника.

Теперь не выдерешь «страницы» из прошлого - приятные и радостные «страницы» общения с Тинкой. И не перепишешь последующие, когда с досады стал ухлёстывать за Милочкой, не вызывающей в нём никаких чувств. Вадим злился и негодовал: он хотел ухаживанием за Ланиной с корнем вырвать из сердца эту девчонку, напоминающую ему русалочку из сказки Андерсена, а в результате ещё больше увяз в необъяснимом влечении к ней. Оскорбив её, досадил только себе.

 Его тянуло к Тинке - сколько бы он не уверял себя в обратном. Стоило ей только появиться на горизонте, Вадима охватывала лёгкая дрожь, и всё в нём, словно был локатором, настраивалось на неё, хотя делал вид, что, кроме Ланиной, никого из девчонок не замечает. В действительности Вадим замечал лишь Маслёну. Он обратил внимание, да и не только он, но и другие ребята, что из Свердловска она вернулась похорошевшей, превратилась в привлекательную девушку.

- Хочу такой же «гаврош» на голове. - Тут же загорелась Люська Быкова и даже побежала в парикмахерскую, чтобы сделать подобную Тинкиной причёску, но знакомая парикмахерша отговорила её резать волосы, как выразилась сама Люська, та была вся в ужасном негодовании, как можно такие красивые волосы, похожие на лён, уничтожать и превращать чёрти во что. - Я тебе, Маслёна, не в обиду говорю, - обратилась к Тинке, чтобы сгладить своё «чёрти во что», - на твоей голове столько волос, что, чем больше обрежешь, тем красивее, а мне надо каждый волосок беречь.

Но не только причёска была другой в Тинке, в ней ощущалось не привычное для неё спокойствие. Держалась она уверенно и не задиралась, когда что-то не устраивало её. Вся казалась наполненной доброжелательностью. Зеленовато-голубые глаза уже не были колючими, смотрели на всех мягко, с теплотой. Если перед ними был не Вадковский. Даже к Милочке и Алёнке Тинка относилась терпимее, кивала им при встрече. А к Вадиму относилась как к пустому месту. Не здоровалась, впрочем, когда сталкивались лицом к лицу, глаз не опускала и не отводила, просто пронизывала взглядом как ничтожное насекомое.

Он пытался отвечать тем же, только не успевал, потому что по мере того как она приближалась, впадал в ступор, и из его головы вылетали все не благие намерения бросить ей в лицо что-нибудь обидное.

В День Победы на школьном стадионе после митинга прошли районные соревнования по разным видам спорта. Тинка участвовала в беге на сто метров и в прыжках в длину: больше учитель физкультуры не сумел её уговорить, хотя она неплохо бегала длинные дистанции.

Лучше всего ей удавались прыжки. «У тебя прекрасная толчковая нога», - хвалил её физрук, сама же Тинка считала, что большой прыжок ей удаётся из-за ощущения лёгкости и полёта в теле - лишь отрывается от земли, как летит словно птица. Так и в стометровке, бежит, будто ветер подгоняет, скорей бы всех обогнать. Она желала не так победить, как не проиграть.

Иной раз Тинке казалось, с какими бы сильными бегунами её ни поставили, она их обгонит - такая в ней сидела  уверенность. Вот и в этих соревнованиях она пришла первой в группе девчонок и прыгнула дальше всех своих сверстниц, правда, физрук ворчал, что результат оказался чуть хуже, чем на уроках, но всё равно был лучшим.

Вадим не участвовал в соревнованиях, он и Милочка были среди болельщиков, когда бежала Тинка, кричал вместе со всеми, подбадривая своих, караярских. Потом она тоже стала болельщицей, присоединившись к Галочке Иноземцевой.

В последнее время они с ней сдружились. К своему удивлению, Тинка открыла для себя, что скованная и стеснительная Галочка совсем не скучная, как ей и подружкам казалось раньше. Она даже склонна к авантюризму: поведала о себе с юмором, как в санатории назначала понравившемуся мальчику встречи от имени таинственной незнакомки, так запуталась, что пришлось однажды прятаться от него почти час под кроватью.

Галочка вела тетрадь с записями мудрых высказываний, куда переписывала и стихи о любви. Впервые Тинка узнала трогательные стихотворения Эдуарда Асадова, в которых описаны не просто чувства, но и взаимоотношения девушек и юношей. Они прелесть, да и только!

Странно, рядом со слабенькой Галочкой она ощущала себя защищённой, чего не было с бывшими подружками, те сами от неё ожидали защиты. А Галочка как будто всё время предлагала помощь и готова была закрыть собой Тинку от обидчиков - такое создавалось впечатление.

- Неужели это Валентина Маслова! - Послышалось у Тинки сзади громкое восклицание. Оглянувшись, девочка узнала Василька Килина из посёлка Нагинска, мама которого в юности была подругой матери Тинки.

 Так получилось, что подруги почти одновременно родили, только Василёк появился на белый свет раньше Тинки на несколько минут, это давало ему право, шутя, подчёркивать своё старшинство.

 - Целую вечность тебя не видел! - Василёк по-свойски приобнял и поцеловал Тинку в щёку, а она радостно чмокнула его в подбородок. - Это моя невеста, - хитро сверкнув глазами, представил он её друзьям - двум парням, одетым, как и Василёк, в трико и синие футболки с белой полоской у горла. - Наши мамы ещё в роддоме договорились.

- Не верьте, он шутит, я не невеста, а подруга первых дней его суровых с пелёнок, - поправила его она, смеясь.

- Как ты расцвела, Валентина! - Именно так почему-то  всегда называл её Василёк - полным именем, даже когда им было всего по восемь лет, а она его - уменьшительным.

- Хочешь сказать, я была гадким утёнком? - хихикнула Тинка, переглянувшись с Галочкой. - А теперь я что - лебедь?

- Нет, вовсе нет! - быстро среагировал парень, но, поняв, что прокололся, смущённо поправился: - Ты была пушистым жёлтым цыплёнком с остреньким клювом.

- А теперь, значит, я курица! - Тинка напустила на себя деланно-обиженный вид, но, не удержавшись, весело рассмеялась, а вместе с ней и парни из Нагинска. Ей очень нравился Василёк, с ним ей всегда было легко разговаривать, когда они с матерью приезжали к ним в гости.

- Если курица, то очень хорошенькая и воинственная, - нашёлся Василёк и тут же познакомил её с друзьями, Алексеем и Михаилом, а она их всех - с Галочкой Иноземцевой. Василёк сразу положил глаз на Галочку - это Тинка поняла по его восхищённым взглядам, бросаемым на подружку, и усилившейся болтливости.

- Давайте после волейбола сходим в ваш парк, - предложил он, - говорят, там открыли поляну сказок, точнее, деревянных чудовищ, хочется взглянуть. Не так уж часто мы бываем в районном центре. - Тинка с Галочкой согласно кивнули, они были рады показать парням их местную достопримечательность.

Игра в волейбол проходила бурно и больше всех, пожалуй, привлекла в этот день болельщиков. Особенно хорошо играл Василёк, был он вёртким, прыгучим и легко забивал голы. Сердце Тинки наполнилось гордостью, ведь почти родственник, и очень приятно было, когда после победы нагинской команды он подошёл к ним  с Галочкой, хотя она заметила, как приостановили его кривляка Хасанова с пухленькой дочкой начальника милиции, пытаясь выразить ему своё восхищение. Он лишь на миг приостановился.

В парке было много отдыхающих, стоял тёплый солнечный день, у поляны сказок толпился народ, вообще-то в деревянных скульптурах не было ничего особенного, они были примитивны. Но всё-таки что-то новое в Караяре.

У скульптур их компания долго не задержалась, отправилась к новым скамейкам у входа в парк. Один из парней принёс купленные в киоске три бутылки лимонада и пирожки с ливером, все шумно уселись на  скамейку и принялись дружно жевать, запивая пирожки лимонадом и вспоминая моменты игры.

Краем глаза Тинка заметила, как к  скамейке, что была в метрах десяти от них, подошли Вадим с Милочкой и спокойно расположились на ней. Что им тут нужно, недовольно скривилась она про себя, разве других скамеек не нашлось, обязательно надо ей под нос сесть, чтобы ворковать.

- Это не твоя там подружка-красавица? - обратился к Тинке Василёк. - Напомни-ка, как её звать, кажется, Милочкой. Эй, Милочка, привет! - крикнул громко и радостно помахал ей рукой. - Присоединяйтесь к нам, вы, наверное, скучаете! - Тинка дёрнула Василька за рукав, пытаясь остановить его, но было уже поздно - слова вылетели, и приглашение дошло до прекрасных ушек Милочки, а так как, скорее всего, она действительно скучала, то быстро приняла его, и они с Вадковским подошли к ним.

Весь день Вадим был охвачен ожиданием чего-то необычного. Милочка раздражала его, но он уже по привычке волочился за ней, вернее, она с ним бродила. Встретившись на стадионе, они держались вместе, однако, мысли их шли разными дорожками.

Вадим глаз не сводил с Тинки, её голубая футболка действовала на него как алый плащ матадора на быка во время корриды, только вызывала не ярость и гнев, а трепет и волнение, и  обладала такой же силой притяжения.

Когда их взгляды случайно пересекались, он впадал на несколько мгновений в оцепенение, а потом дрожал внутри,  как осиновый лист, хотя внешне всем своим видом изображал спокойствие и хладнокровие. Злость на Тинку в последнее время прошла: Вадим понял, что глупо поддался сплетням, которые оказались беспочвенными - Маслёна и не думала дружить с Кузнецовым. Возможно, тот и пытался за ней приударить, да не вышло у него.

 Кто первым нашептал ему тогда, после его приезда из Уфы, про Тинку и Руслана - он уже и не помнит; как-то разом навалились на него с этой новостью, вот и взыграло в нём всё. Поэтому на благодатную почву упало горькое признание Милочки: «Тинка со слепой старушки деньги берёт, мы с Аленкой предлагали мыть полы бесплатно в качестве тимуровцев, но Тинка не допустила нас. Это ей не выгодно!».

 Как он тогда разозлился! Лишь потом, когда гнев прошёл, в памяти всплыла картина, которую Вадим наблюдал однажды, придя к Софье. Тинка мыла её крыльцо. Стоял холодный мартовский день. Руки девочки были красными от холода, на носу была грязь, она тщательно соскабливала ножом со ступенек наледи, смачивала некрашеные доски горячей водой и вытирала их тряпкой насухо.

Нет, ни Милочка, ни Аленка не способны на такое, они слишком изнеженные, на один раз, возможно, их хватит, а вот постоянно мыть - у них кишка тонка.   

Красавица Милочка сразу завладела вниманием всех ребят, Тинка и Галочка сникли и  как бы отошли в тень - мальчишки перестали их замечать, даже Василёк слез со своего любимого конька, не стал в шутку называть Тинку своей невестой.

Такое превращение нагинцев под воздействием привлекательной внешности Милочки возмутило Тинку, она ещё раз убедилась в бесспорности утверждения, что красота - сногсшибательная сила.  Больше всего ей было неприятно поведение Вадима - как ни в чём не бывало подошёл к её компании со своей подружкой и невозмутимо хохочет глупым шуткам нагинских ребят, выпендривающихся перед Ланиной.

 А ещё рад-радёхонек её кокетничанью с ними. Это же ненормально, ведь любой здравомыслящий парень будет переживать. А этому «мальчику с открытки» хоть бы что, даже доволен, что его девочка нравится другим.

Тинке казалось, если человек полюбит, то не будет замечать уже никого из противоположного пола, тем более восхищаться флиртом любимой у него на глазах, а выходит, это не так. Вон как все распустили хвосты перед красивой девочкой, даже противно! Ну точно индюки! Кажется, ещё приближается и Руслан, чтобы петь льстивые дифирамбы Милочке.

- Нам пора домой! - резко перебила она болтовню Василька и вопросительно посмотрела на Галочку, та с готовностью молча встала, она поняла, почему Тинка засобиралась, ей тоже не понравилось, как предательски повели себя нагинские парни при появлении Милочки. - Привет всем твоим родным, Василёк! Рада была тебя увидеть. - Не слушая уговоры парней ещё посидеть с часок, девочки направились к выходу из парка и столкнулись с Русланом и Геной Карповым из 9 «б», которые за ними увязались. Они пригласили их в кино, на вечерний предпоследний сеанс.

И почему я должна игнорировать Руслана, размышляла Тинка, шагая рядом с Кузнецовым. Он приятный внешне, нравится многим девчонкам, правда, с ним скучновато - он слушает только себя, но ведь не собираюсь же я за него замуж. Смешно об этом даже думать в нашем возрасте. От меня не убудет, если я схожу с ним раз в кино.

Зато как разозлится воображала Хасанова, и покажу Вадиму, что мне нет до него дела. Пусть себе наслаждается обществом изысканной Милочки. Тинка же, как кухаркина дочь, точнее, посудницы, что наверняка, по мнению Вильки, Вадима и им подобным, рангом ниже, чем кухарка, то есть повариха, будет довольствоваться общением Руслана.

Вечер выдался тёплым, но Тинка всё равно взяла с собой кофточку, чтобы не замёрзнуть после кино. Они с Галочкой очень удивились, увидев Василька в кинотеатре, ведь он собирался уехать домой.

- Я переночую у дальних родственников, - пояснил он Тинке, когда она спросила, как он будет добираться до дома ночью. Василёк выглядел несколько смущённым.

- Надеешься на свидание с очаровательной Милочкой? - не удержалась съязвить Тинка. - Напрасно. Сердце прекрасной дамочки занято не менее прекрасным принцем, ты для неё лишь средство подтверждения её чар.

- Да ну тебя! - обиделся Василёк. - Можно подумать, я за Милочкой бегаю! Подумаешь, поболтали немного, так я и с тобой болтал. - И украдкой взглянул на Галочку, та отвернулась, сделав вид, что не слушает.

- Со мной болтал, а с ней заигрывал! - упрямо заспорила Тинка. - Увидел красивую девочку и растаял, словно мороженое на солнце. Иди, встречай, вон твоё солнышко на горизонте засияло. - В дверях фойе кинотеатра показалась в сопровождении Вадима и Аленки улыбающаяся красавица Милочка в голубом платье-трапеции. - Ну, настоящая «услада для взора» глупых парнишек!

- И не подумаю, - забурчал Василёк, - я с вами останусь. Думал, Милочка - твоя подружка. Кто знал, что вы раздружились. Раньше такого не случалось. - Но тут подошли Руслан Кузнецов с Геной Карповым, которые отходили к кассе, чтобы взять билеты, и Васильку ничего не оставалось, как скрепя сердце  отойти в сторону, при этом он успел многозначительно посмотреть на Галочку.

Фильм был дурацкий. И всё вокруг было дурацким. Вадим совершенно не обращал внимания на сидевшую рядом Милочку.  Несколькими рядами  впереди них  в полутьме зала маячили Тинка с Русланом - это приносило ему  душевную боль.

 Он хотел бы, как по мановению волшебной палочки, повернуть время вспять и  оказаться в прошлом, когда дружил с Тинкой, когда не заставлял себя силой сюсюкать и преклоняться перед Милочкой, когда легко и ясно было на душе, а теперь внутри - словно камень. Давит и  доставляет беспокойство.

 Не так-то просто от него избавиться. Он - словно клубок из вины, сожалений и зависти. Вадим осознавал, что виноват перед Тинкой. Оскорбил её таким же недостойным способом, как Вилька. Обозвал кухаркиной дочкой. Разве простит она ему это, он не должен был до такого опускаться, ведь знал, как остро реагирует Тинка на подобные Вилькины шпильки.

Подумать только, ещё полтора месяца назад он горел праведным гневом от одной мысли, что Вилька допускает в отношении Тинки отвратительные выпады! И не сомневался, что никогда не прибегнет к ним сам. А вот прибегнул, точь-в-точь как Вилька. Он заслуживает её презрения.

Что же ему теперь делать? Именно сегодня, не завтра и не в пресловутый понедельник, а немедленно? Подойти и всё объяснить, и повиниться.

 Увы, подумать легче, чем сделать. Вадим действовал как автомат, продолжая то, что шло уже своим ходом. Натянуто улыбался, машинально отвечал Милочке шаблонными фразами. У дома Ланиных быстро распрощался с подружками и, не оглядываясь, заспешил в Караяр.  По дороге встретил Тинку и Руслана, они прошли мимо, о чём-то разговаривая, не заметив его на полуосвещённой дороге. Или не желали замечать, подумал Вадим.

Он тут же повернул обратно, тихонько поплёлся следом за парочкой. У дома Тинки притаился за столбом, на котором не было фонаря. Ночь стояла тёмная, однако Вадиму хорошо было видно, как Тинка, попрощавшись с Русланом, исчезла за дощатыми воротами. Не стала стоять с Кузнецовым, как обычно делали Вадим с Тинкой, приятно это было узнать - в душе колыхнулась надежда.

Постояв притулившись к столбу какое-то время и глядя в освещённые, закрытые плотными занавесками окна большого дома Масловых, парень пошёл в направлении основного села, полный решимости завтра помириться с Тинкой.