- Вот же удружил батенька! - ругался Иван-царевич, пробираясь через заросший буераком овраг, - И что это ему дома не спится-то спокойно, вечно какие-то задания дурные выдумывает!
Пыхтя , парень перелезал через бревна, обходил пни и завалы, пролезал под тяжелыми ветками деревьев.
- То ему яблочки молодильные какие-то найди, как будто разница большая есть - молодильные они или из сада Яшки Серого!
Он перелез через особо большое бревно и замахал руками перед глазами, обрывая повисшую на носу паутину.
- То птицу ему жареную какую-то ищи, а то света от свечей не хватает видите ли! Хвост понадобился! Ободрать любому петуху перья, зажечь и вот те, пожальте, света хватит. Ну воняет и что? Зато под рукой всегда целый курятник!
Он, наконец, дошел до края леса и присвистнул. До указанной добрыми людьми деревушки было еще версты две пешком топать. Эх, надо было соглашаться с теми водовозами. Хоть и дольше раза в два дорога стала бы, но зато лежишь себе в телеге, травинку посасываешь, облака разными зверями да птицами представляешь.
...
К деревне он вышел только к полдню. Не привык все-таки царевич к таким дальним пешим переходам, ему бы сейчас за стол накрытый сесть, наливочки перед обедом жахнуть да огурчиком хрустящим закусить. Девки красивые да румяные вокруг суетятся, стол накрывают, гусей жареных и свининку копченую на стол ставят.
А тут что? Не деревня, а несколько хибар полускошенных. Ни стола, ни девок, ни свининки!
Конечно, насчет хибарок царевич преувеличил. Изб, и правда, стояло немного, но они все были крепкие, недавно покрашенные и подновленные ремонтом, окруженные аккуратными заборами. Чувствовалось, что люди тут живут дружно и разбойникам дадут уверенный отпор.
Иван-царевич отсчитал пятый дом от конца, подошел к нему, открыл калитку и закричал:
- Эй, люди добрые!!
В ответ – молчание.
- Я говорю – эй, люди добрые! Есть кто в доме или мне самому войти?
Огляделся царевич.
А ничего так живет старушка, добротенько. Дом , хоть и одноэтажный, но большой, выкрашенный в красно-коричневый приятный глазу цвет. Темно-зеленая крыша, в углу которой свила гнездо ласточка. Сбоку от дома разбит огородик, с другого – гусятня и небольшой яблоневый сад.
Иван подождал и в последний раз крикнул:
- Ау, люди добрые! Пеняйте на себя, я захожу!
Вдруг дверь дома приоткрылась и наружу выглянуло сморщенное старушечье лицо.
- Ну, чё разорался тут? Чё народ пугаишь?
Иван улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, развел руки в сторону и с самым дружелюбным видом пошел навстречу хозяйке:
- Бабушка Яга! Ну, здравствуй, родненькая моя!
Старушка оторопела на такой неожиданный прием и вышла на улицу вся. Цветная рубаха, длинная юбка с повязанным на цыганский манер красным платком, на голове вполне себе симпатичный платок в мелкий цветочек.
Подбоченилась, грозно глянула на пришельца:
- И хто ж ты такой будешь, не родненький мой?
Царевич остановился и горделиво поднял голову:
- Царевич я! Аль не видно?
Старушка смерила взглядом его новые, хоть и изгвазданные в болоте сапоги, порванные в двух, очень игривых, местах штаны из красного полотна, белую рубаху, обильно украшенную паутиной.
- Ты? Царевич? – она залилась звонким смехом.
Парень насупился:
- Вот я бы на тебя, бабушка, посмотрел после того как ты три дня по лесу ходить будешь напропалую!
Баба Яга еще пару раз всхлипнула, затем вытерла кончиком платка глаза от слез и уже более серьезно спросила:
- Что ж тебе надыть тут, милай?
Царевич исподлобья зыркнул на нее и стал в ногтях ковыряться:
- Дело у меня к тебе. Важное. Поможешь?
Бабушка скрестила руки на груди:
- За яблочками, что ль, пришел? Молодильными?
Иван затряс головой из стороны в сторону:
- Нет, с яблоками я разобрался, сказки это все!
Яга бросила взгляд искоса на свой сад и повторно спросила:
- Тогда чего надо?
- Батенька водицы испить хочет. Живой. Чтобы свою подагру вылечить.
- Подагру? – удивилась старушка, - Дык кто ж подагру такой водой лечит?
- Батюшка сказал, что если она не сможет, то ничто уже не сможет.
- Совсем с ума сошел Берендей! – покачала головой Яга, - Он бы еще из своих пушек по комарам стрелял!
Царевич вздохнул горестно:
- Стрелял! Разнесли две башни сторожевые, да купцу Силантию амбар. Ох, и бранился же он!!
- Кто, купец? – заинтересовалась старушка.
- Да нет, - махнул рукой царевич, - Батюшка. Надо было левее, говорит, забирать, там как раз посольство иностранное рядом, а ему интересно было, что посол иностранный на завтрак кушают. Вроде как спрашивать неудобно, все-таки ж царь, но жуть как любопытно!
- Так ведь иностранцы же!?
- И что? – удивился царевич, - Списали бы все на дурных стражников, делов-то!
- Ох, думается мне, не стражники там дурные, - тихо проговорила Яга, - Ладно, от меня-то хочешь чего?
Иван подошел ближе и стал перечислять на пальцах:
- Ты мне поведай, где эту воду найти, как ее с собой унести, дай заодно бутылочку, а то я свою в тереме забыл. Заодно, я хочу, чтобы ты...
- Эй-эй -эй! – бабка ошалела от таких требований, - Ты думаешь, я это все тебе за просто-здорово подарю?
Настала очередь удивляться Ивану:
- Конечно, я же царевич!
Яга ухмыльнулась как-то нехорошо:
- Ну, уж нет, царевич! Раз пришел просить у меня помощи, то изволь заслужить ее сначала!
Царевич насторожился:
- Что значит заслужить?
Бабка выставила перед его носом свой палец, чуть кривой и с длинным желтым ногтем, и указала направо:
- Видишь там лужайку клеверную?
Иван кивнул.
- Повадились мыши моей коровке травку портить. А травка та непростая, лечебная да волшебная, так что вот тебе работа, царевич: чтобы до захода солнца на лужайке этой не было ни единой зверушки. Ясно?
Царевич ошалело взглянул на бабку:
- Совсем сдурела, старая? Как же я тебе мышей-то гонять буду? Руками собирать?
Бабка развернулась, подошла к двери своего дома и сказала напоследок:
- Нужна водица та – придумаешь как!
...
- Бабуль? – чей-то тихий голос гундел над ухом, - А, бабуль?
Яга отмахнулась:
- Отстань, Кащей, не видишь, спит человек!
Перевернулась на другой бок. И главное, сон то какой хороший видела: как будто летит она по небу, да не в своей ступе - развалюхе, а на коне чудесном с крыльями. И конь тот розовый словно яблочко созревающее, и Яга на нем то к самому солнышку поднимется, то вниз ухнет и макушки деревьев задевает.
Но голос не отставал.
- Бабуль, я тут чего подумал? Может, тебе еще что надо сделать?
- Слышь, Кащейчик, уйди по-хорошему? – такой красивый сон бабка никак не хотела терять, а поэтому отмахивалась от голоса как могла.
- Ну, бабуль?!
Бесполезно.
...
Разбудил бабку вкуснейший запах жареной рыбки, раздающийся по дому.
Странно, рыбы она давно не покупала в местной лавке. Откуда бы тогда?
Яга открыла глаза и охнула.
Прямо напротив нее сидел довольно улыбающийся Иван-царевич, буквально лучащийся счастьем.
Глядя на его невинную и радостную мордашку у бабки зародились смутные сомнения. Неприятные такие, подозрительные.
Она оглядела быстрым взглядом избу – вроде ничего не изменилось. А откуда тогда рыбный запах? Аж слюнки текут!
Быстро встала, поправила кровать.
- Бабуль, принимай работу! – довольный донельзя Иван развел руками, - Сделал все! Мышей прогнал, в сарае прибрался, корове сена задал...
Что?!
Бабка как оглашенная вылетела из дома.
- Ой, дурак! Ну, дурак! – завыла она, глядя на его «добрые дела».
Особо не раздумывая, царевич попросту скосил всю траву на лужайке. Тот самый клевер волшебный, зимой и летом не завядающий, которым ее коровка питалась, чтобы молоко было целебное. Вон стог стоит, на закатном солнце подсыхает. И Мурена рядом с ним смотрит на хозяйку так жалостливо, мол, а как же я-то теперь?
А косил-то, косил чем..!!!
- Косы не нашел, уж извини, бабуль, - довольный Иван возник за ее спиной, - Зато в сарае меч у тебя валялся...
Меч-Кладенец! Против врагов заклятый, в реке Смородине вымоченный и выстуженный! Каждый меч такой - он же как человек, свою душу имеет, геройскую, гордую. А этот балбес им траву косил!
- Ирод!- прошептала Яга.
- А еще, - Ивану не терпелось похвастаться сделанным, - Я у тебя в сарае прибрался...
Бабка рванула за гусятню, бросив по дороге взгляд на них. Не, вроде птиц не трогал, вон все гуси-лебеди за заборчиком гуляют. Зато в сарае Иван развернулся.
Яга молча разглядывала свой сарай-хранилище волшебных предметов и артефактов.
Ковер-самолет и сапоги-скороходы чинно стояли в углу напротив. Ковер выбит начисто и свернут в рулон. Разумеется, волшебной пыли, позволяющей ему летать, и в помине не было. Сапоги-скороходы Яга узнала с огромным трудом. Видимо, не найдя гуталина для их чистки, царевич взял первую попавшуюся мазь. К несчастью, для сапог, мазь оказалась молодильной и теперь Яга с изумлением рассматривала две голубенькие пинеточки, которые чуть подпрыгивали от переизбытка энергии.
Скатерть-самобранка была тщательно сложена и убрана на полку, этот ирод иннициативный вытряхал ее так тщательно, что под окном бабка заметила две валяющиеся баранки, а над входной дверью на гвозде вместо подковы висел большой подгорелый калачик. Как после такого договариваться со скатертью, чтобы она не одними сухарями кормила, бабка не знала.
Она тихо развернулась и вышла из сарая. Вспомнила, что ее разбудило, и спросила внезапно охрипшим голосом у царевича:
- А рыба жареная откуда?
Ваня махнул рукой.
- Да на озеро я купаться ходил, а там щука такая была,- он развел руками , показывая размер рыбины, - Ну она ко мне, мол, чего желаешь? А я что, дурак, что ли? Разве рыбы разговаривают? Взял ее за хвост да посильней о землю приложил. Ужин вот сготовил. Вкусная получилась рыбка, аж слюнки текут!
Яга от злости говорить даже не могла.
- Ну что, бабушка, сумел я угодить тебе? - довольный царевич ждал награды.
- Я тебя награжу! Я тебя сейчас так награжу!! - пообещала бабка, - Выполню я просьбу твою, скажу, куда пойти и где водицу найти живую.
Царевич закивал головой.
- И бутылочку, бабушка, а то я свою...
- Я помню, - грозно перебила она парня, - Иди-ка ты, Ваня...на Кудыкину гору! В царство Кощеево. К самому Кащею в ножки кланяться!
- Он мне водицу живую даст?
- Ага, даст... и наподдаст. И бутылочкой тоже! Ты, главное, не забудь ему про помощь мне рассказать, порадуй старика!
Счастливый царевич аж побежал к калитке.
Затем вспомнил что-то, остановился:
- Спасибо тебе, бабушка! Большое спасибо! А как мне дорогу-то найти?
- Добрые люди подскажут, царевич, - помахала ему платочком носовым на дорожку Яга, - Ты рассказать Кощею не забудь!
- Не забуду, бабушка!
- Ага, ага, не забудь, - бабка продолжала ему махать, пока тот не скрылся за поворотом, - Расскажи, расскажи ему, как все его подарки к нашей свадьбе испортил. Старик тебя так наградит, век помнить будешь!
Мне понравилось!