КРЕСТОВЫЕ ПОХОДЫ ЧАСТЬ 2

Сегодня я продолжу рассказ об истории первого крестового похода. Прошу учесть, что повествуя о таких серьезных исторических событиях в столь кратком объеме, мне поневоле приходится упрощать, сокращать информацию, оставлять за скобками часть мотивов и действий исторических персонажей, отчего они могут получиться чересчур схематичными. Но за деталями вы всегда можете обратиться к исторической литературе, а лучше - к первоисточникам.)))



Как вы помните, в прошлый раз мы остановились на том, как толпы людей, в основном бедняков, хлынули за проповедниками, в первую очередь за Петром Пустынником, освобождать Гроб Господень от "неверных", то есть, турков-сельджуков, контролировавших на тот момент Иерусалим. И как мы уже говорили, и как я позволю себе повторить словами хрониста Жозефа Мишо: "Для народов, как и для отдельных личностей, не стало земли более желанной, чем Палестина; не представлялось более славного подвига, чем крестовый поход; не утешала иная надежда, кроме освобождения Иерусалима. Фантазия и народные страсти присоединили саму природу к этому всеохватывающему воинственному порыву: она то покрывала небо кровавыми облаками, то ниспускала комету в виде меча или расстилала по небесному пространству движущиеся города с башнями и украшениями, вооруженные легионы и знамение креста. Знаменитые покойники минувших времен (таковы были толки в народе) покинули свои могилы, чтобы принять участие в этом великом движении христианской Европы".


Видение в небе

Итак, это огромное войско бедноты, называющей себя "крестоносцами", выступило несколькими отрядами и по разным дорогам, решив встретиться в Константинополе и там уже объединиться для похода на Иерусалим.
Большая часть ополчения не хотела ждать. Не имея предводителя, она потребовала, чтобы Петр Пустынник повел ее на Восток. Петр согласился на это и направился в Германию во главе огромного отряда, численность которого оценивалась до ста тысяч человек. Но эти люди и их предводители не задумались, отправляясь в военный поход, чем будут кормиться и как будут поддерживать дисциплину.
Вся эта орда надеялась прокормиться попрошайничеством милостыни. Этот путь, по которому на Восток
хлынут десятки и даже сотни тысяч людей, позднее получит название "поповской дороги".


Поход бедноты

В авангарде этого отряда следовали "крестоносцы", возглавляемые дворянином Готье (английский вариант - Вальтером) Неимущим (Голяком). Венгерский царь Коломан открыл перед ними границы. Когда войска Готье Неимущего достигли Белграда, губернатор, которого забыли предупредить о достигнутых на границе договоренностях, впал в панику. Крепостные ворота наглухо захлопнулись перед неопознанным войском. Что оставалось делать «детям Христовым»? С яростью, поистине достойной лучшего применения, они набросились на окрестные стада. Местные жители не остались в долгу и, загнав группу воров в небольшую церковь, начали закидывать её пылающими факелами. Полторы сотни крестоносцев сгорели живьем. Справедливости ради надо отметить, что скорее головорезы Неимущего не раз становились объектом нападок со стороны местных жителей. Как-то раз, на самой границе с Сербией, в местечке под названием Семлин венгры напали на небольшой отряд крестоносцев, отлупили их, ограбили и отпустили восвояси. Скорее всего, этот незначительный эпизод так и забылся бы — но кому-то из остроумцев пришла в голову мысль развесить отобранную одежду на крепостных стенах. Там она и висела, подобно ярким флагам, до тех пор пока не подошло основное войско, ведомое Петром Пустынником. Что произошло, расскажу чуть позже.


Готье Неимущий co cвоим войском в Венгрии

Авангард Неимущего прибыл в Константинополь, совершив двухмесячный поход через Венгрию и Болгарию. Император Алексей дозволил ему дожидаться в Константинополе армии Петра Пустынника.

А в это время Петр шел к Константинополю во главе нескончаемых обозов. При этом количество "крестоносцев" постоянно менялось: кто-то отставал, оседал в понравившемся месте или умирал в пути, а кто-то присоединялся к крестоносной армии, в одночасье возгоревшись от красноречия проповедников. Большая часть этого воинства и понятия не имела о том, какие города попадались им на пути. Да и зачем им было это знать? Куда важнее было то, что припасы кончались. И новоявленные крестоносцы грабили всех без разбора. Отбирали хлеб, угоняли скот... Неприкосновенными оставались только гусь и коза, шествовавшие впереди одного из отрядов. Считалось, что и на них снизошла божественная благодать, что они ведут "крестоносцев" в Святую Землю: по свидетельству Альберта Ахенского, этим двум животным «выказывали знаки благочестивого почитания сверх меры, и превеликая рать, подобно скотине, следовала за ними, веря в это всей душой».

О должной военной подготовке похода особенно не заботились, потому что и без того Христос должен повергнуть к стопам своих воинов любое, даже самое многочисленное и опасное войско врагов.

Толпы бедняков и мелких рыцарей, вооруженные чем попало, без припасов и снаряжения по пути в Византию порой устраивали в городах еврейские погромы, потому что христиане смотрели на евреев как на виновников распятия Иисуса, а также испытывали к ним неприязнь из-за их занятия ростовщичеством. Кто-то распространил изречение: "Мы едем в дальние страны, чтобы отомстить мусульманам. А вот евреи, отцы которых убили нашего бога, находятся среди нас. Воздадим же вначале евреям - обратим их в христианство или уничтожим!" С этими лозунгами евреев города Руана потащили в местную церковь и убили всех, отказавшихся принять христианство. Тысячи беженцев потянулись по дорогам Франции, спасаясь от озверевшей при виде крови «армии христовой».

Евреев заставляли отказаться от своей веры, но лишь немногие евреи предпочли жизнь измене своей вере, большинство погибло от рук "крестоносцев" или покончило жизнь самоубийством.


Избиение евреев "крестоносцами"

Так, в Кельне бандиты обнаружили, что еврейские дома пусты. Местные жители и крестьяне близлежащих деревень спрятали их, оставшихся епископ тайно увел в укрытия. Только один мужчина и две женщины попались убийцам и были растерзаны. "Крестоносцы" врывались в дома, выносили вещи, грабили и оскверняли синагоги, глумились над священными книгами и жгли их. Через три недели евреи были обнаружены в своих укрытиях. Начались массовые убийства и самоубийства.
Когда легионы крестоносцев приблизились к Майнцу, епископ Майнца предложил местной еврейской общине укрыться в его роскошном дворце (разумеется, небескорыстно, а за мзду). Евреи вошли в крепость, и воины епископа закрыли за ними городские ворота. Но прошло два дня, ворота были открыты, епископ бежал, а его солдаты присоединились к тысячной толпе погромщиков. Евреи решили сопротивляться до конца, и последнее сражение продолжалось до тех пор, пока все евреи не были убиты или не покончили самоубийством. Спастись удалось немногим. Погибло около 1 100 человек, четверо приняло христианство, но они тут же раскаялись в содеянном и покончили с собой.

Эти "избиения евреев" было столь жестоким и массовым, что после первого крестового похода многие немецкие священники, потрясенные насилием крестоносцев, перешли в иудаизм из солидарности с евреями.


Резня евреев в Меце

Всего в 1096 году в Германии и Чехии погибло около 5 тыс. евреев. Вот что писал хронист Жозеф Мишо: "С берегов Рейна и Мозеля выступило другое ополчение под предводительством священника Фолькмара и графа Эмикона; эта толпа - сборище бродяг и искателей приключений, - руководимая двумя лицами, плохо разумевшими смысл и дух крестового похода, устремилась как на врагов на всех евреев, которых встречала на пути, и кровью их обагрила несколько городов в Германии. Рейн и Мозель покрыты были израильскими трупами. После этих кровопролитий перед ратниками Эмикона, подвигающимися по направлению к Венгрии, все местное население обращались в бегство. Мерсбург не пропустил их через свои ворота и отказал им в продовольствии. Большинство этих недостойных крестоносцев погибло под стенами Мерсбурга после неудачной осады этого города; только немногочисленный авангард из отряда Эмикона достиг Константинополя".


Осада Мерсбурга войсками Фолькмара и графа Эмикона

Тем временем часть войска под предводительством Петра Отшельника, наконец, тоже добралась до границ с Венгрией.

Царь Коломан встретил пришельцев достаточно радушно. Крестоносцы тоже вели себя прилично. Но как на грех на их пути оказался тот самый городок Семлин, стены которого все еще были украшены одеждой их товарищей по оружию. Обноски изрядно вылиняли под солнцем и дождем, но ушлые крестьяне их опознали. Одежки есть, а хозяев нет — стало быть, они убиты! Святая месть!.. То, что произошло дальше, историки называют первым серьезным сражением крестовых походов. По иронии судьбы, произошло оно между братьями по вере. Жертвы были ужасны — несколько сот крестоносцев и четыре тысячи венгров.

После этой стычки мало кто по-прежнему верил в высокую миссию крестоносцев. Похоже, окончательно забыли о ней и сами участники похода. Никто больше не признавал никаких авторитетов. Бесчинствующее «гуляй-поле» катилось по Европе, сметая все на своем пути. Едва заслышав об их приближении, крестьяне прятались в горах, унося с собой припасы и уводя скот. Альберт Ахенский повествует, как отряд паломников после очередной ссоры с болгарами подпалил мельницы у Моравского моста. Узнав об этом, местный правитель бросился в погоню и захватил изрядное количество пленников, а главное — сундук, доверху набитый добром.

Жозеф Мишо пишет, например, о том, как пфальцский священник Готшальк отправился с 15 000 (до 20 000) войска из разных провинций Германии, вооружившегося по его призыву; при переходе через Венгрию отряд этот предался всем неистовствам разгула и был истреблен оружием венгров, так и не дойдя до цели - Святой Земли.

Один за другим венгры разгромили несколько крупных отрядов, и наконец дали бой главной армии крестоносцев под командованием графа Эмиха (Эмикона, Эмицио) Лейнингенского. И здесь, в венгерской степи, слезы ни в чем не повинных евреев полностью отлились «воинствующим пилигримам». Почти все их войско – а, по свидетельству современников, в нем насчитывалось до двухсот тысяч человек – полегло под копытами венгерских коней, и лишь жалкие остатки его смогли впоследствии добраться до Константинополя.

"Крестоносцы" умирали в дороге сотнями. Поскольку такая масса людей была подобна саранче, оставляющей за собой пустоту, зачастую их встречали с оружием владельцы земель. И снова погибали сотни, тысячи, десятки тысяч паломников. Большинство французских крестоносных отрядов было уничтожено или рассеяно, и в итоге до Константинополя дошел лишь небольшой костяк войска, не более сорока тысяч человек (в начале похода в крестьянской армии было, по разным данным, от шестидесяти до ста пятидесяти тысяч только боеспособных мужчин, не считая женщин и детей)

Петр прибыл со своим отрядом под стены Константинополя 1 августа 1096 года. На переход от Рейна до Босфора ушло чуть более трех месяцев. Но и это еще не было концом сбора великого крестьянского ополчения. Вслед за первыми двумя по дорогам Европы двинулась третья, и самая большая волна «Христовых воинов». Она уже не имела единого командования и состояла из отрядов самых разных национальностей – итальянцев, немцев, англичан, скандинавов и даже испанцев, которым показалась слишком малым подвигом борьба с маврами-мусульманами в родной Испании.

Между строк отмечу, что эта третья волна великого крестьянского выступления сильно испугала феодалов. Обезлюдели тысячи деревень, некому было убирать господский урожай, не из кого стало выбивать налоги и недоимки. Это небывалое устремление народных низов к свободе, хотя и не направлялось прямо против господ, грозило лишить деревню рабочих рук, а может быть, и сломать всю социальную структуру общества. Лишь тогда церковники и сам папа Урбан II поняли, какую лавину они вызвали своими недостаточно продуманными воззваниями. И теперь те же тысячи священников, что еще месяц назад призывали всех к походу, принялись увещевать крестьян оставаться дома – они, мол, не умеют владеть оружием, а их семьи будут только обузой на долгом и трудном пути и могут помешать Христову воинству в его священной войне с неверными.


Крестьянин отправляется в крестовый поход

Византийский император Алексис Комнин пришел в ужас, увидев в Константинополе голодную, оборванную, полубезумную многотысячную толпу, но встретил их доброжелательно. Жозеф Мишо пишет: "Петр Пустынник оказался предметом большого любопытства при императорском дворе; Алексей осыпал его подарками, приказал снабдить его армию деньгами и провиантом и посоветовал ему подождать прибытия владетельных князей, чтобы начать войну". Петр и сам хотел дождаться здесь прибытия более надежного войска, но толпа требовала, чтобы он вел ее в Азию.

Опять дадим слово Жозефу Мишо: "Все эти соединившиеся теперь ополчения становились опасными гостями для Алексея; уже несколько домов, дворцов и даже византийских церквей были сожжены и разграблены этими необузданными пилигримами; император заставил их перейти на другую сторону Босфора, и крестоносцы расположились лагерем в окрестностях Никомедии. В скором времени возникли несогласия между французами, итальянцами и германцами. Последние под предводительством Рональда двинулись к Никее, отняли у мусульман крепость Эксерогорго, но вскоре после того, осажденные турками, все почти погибли под ударами их мечей. Узнав о печальной участи итальянцев и германцев, французы потребовали от своего предводителя Готье (Вальтера) [Неимущего], чтобы он повел их навстречу неприятелю, для того чтобы отомстить за своих братьев-христиан. Неимущий отговаривал их от этого, но его благоразумные доводы были встречены общим ропотом. Яростные крики толпы заставили его уступить, и отряд в беспорядке двинулся к Никее".
Итак, в октябре 1096 г. сельджукское войско заманило крестьянские отряды в засаду и разбило их наголову. Неимущий, которые был бы достоин предводительствовать лучшими воинами, пал, сраженный семью стрелами. Петр Пустынник, который давно уже лишился доверия крестоносцев, возвратился в Константинополь еще до битвы. С этой минуты отшельник не выдавался из ряда прочих лиц, принимавших участие в крестовом походе; он был едва замечен на войне, которую он вызвал силой своего красноречия, и даже позднее пытался дезертировать.


Турки избивают участников крестного похода бедноты в Сивитто

Такова была участь 300 000 крестоносцев, вышедших из Европы. Прискорбно, но не удивительно было услышать о бедствиях, постигших эти передовые отряды, которыми не руководили ни законы, ни добродетели, ни дисциплина и которые создались, так сказать, из пены взволнованного западного строя".

Итак, "крестоносцы", эти толпы «западных варваров» (как их называли византийцы), потерпели сокрушительное поражение от турков-сельджуков — огромное войско бедняков, можно сказать, просто перестало существовать - в Константинополь после сражения с турками вернулось едва ли три тысячи.

Лишь жалкие остатки огромной орды, отправившейся за Петром Пустынником, встретили прибывшего в Константинополь первым из рыцарского ополчения Годфруа Бульонского с его войском.


Годфруа Бульонский встречает остатки войска Петра Пустынника

Но теперь на Восток начало прибывать более организованное (относительно, если не брать в расчет запутанную иерархическую систему тех времен - "Вассал моего вассала - не мой вассал") и хорошо вооруженное рыцарское войско. На Иерусалим готовился новый поход взамен так и не добравшегося до цели крестьянского похода.
Но об этом - в следующем посте.