- Как же так? – произнес Локлан.
Пустельга кинул на него насмешливый взгляд:
- А мне откуда знать? Теперь можно либо спрятать вас, либо продолжить препираться, пока вас обоих не возьмут под стражу. Вам выбирать.
У Кэт вырвался возглас недовольства: в другое время она, возможно, оценила бы эту колкость, однако сейчас предпочла бы обойтись без нее.
- Спрятать нас где? – спросила она.
Пустельга закрыл дверь каюты на задвижку и указал на несколько бочек, стоящих у задней стены.
Катарина ответила недоверчивым взглядом. Мысль хорошая, но бесполезная, ведь у них нет времени освободить бочки и припрятать их содержимое так, чтобы это не стало очевидной указкой на место их укрытия.
- Бочки же не пустые, - сказала Кэт.
- Неужели? – изобразив простачка, поинтересовался Пустельга. – А я и не собирался вас туда засовывать. Вставайте на них и забирайтесь наверх.
Он указал на потолок каюты.
Но это предложение казалось еще более смешным, чем пытаться прятаться в бочках:
- Нас там обнаружат.
- Поверьте мне. Никто никогда не смотрит наверх. Даже если потолок низкий, им и в голову не придет там вас искать.
Локлан тоже отнесся к идее с подозрением:
- Ты готов поставить на кон собственную жизнь?
- Нет, - с улыбкой отозвался Пустельга. – Но я готов поставить ваши жизни.
Кэт была уверена, что у нее на лице отразилось то же самое сомнение, что и у шотландца.
Лэрд кинул взор на потолок, затем, прищурившись, посмотрел на Пустельгу:
- Если нас найдут, тебя я убью первым.
- На здоровье. Лучше умереть быстро от твоей руки, чем снова пройти через пытки.
Прежде чем Кэт успела задать вопрос, вертевшийся у нее на языке после этих слов, Пустельга помог беглецам вскарабкаться на бочки, а затем к потолку.
Наверху был небольшой выступ, на котором едва смогла поместиться Катарина. Бедному Локлану пришлось удерживаться в висячем положении лишь силой рук и ног. Не понятно, как ему это удавалось. Несомненно, было очень больно, но он не издал ни слова жалобы.
Довольный Пустельга накинул на беглецов рыболовную сеть и подоткнул ее вокруг их тел. Затем он кивнул, слез вниз и поднял взгляд.
- Ни звука, и тогда они ни за что не догадаются, - произнес он и в мгновение ока исчез за дверью.
Все еще не в восторге от его плана, Катарина посмотрела на Локлана:
- Не очень-то удобно, верно? – сказала она, стараясь говорить тихо.
- У меня бывали времена и получше, - отозвался шотландец.
Девушка улыбнулась тому, что он, несмотря на опасность, способен на шутку.
Но улыбка угасла, едва Кэт услышала шум за дверью каюты. Различив голос отца, она запаниковала. Как же глупо прятаться в таком месте! Ведь они почти на самом виду!
Когда Кэт уже была готова вылезти из укрытия и кинуться бежать, Локлан сжал ее руку. Его стальные голубые глаза тут же наполнили Катарину смелостью:
- Доверься Пустельге, милая.
Она не знала, почему горец верил этому человеку, но голоса зазвучали ближе, и Кэт поняла, что ей остается только наблюдать, чем все закончится.
Она услышала ворчание своего отца:
- Клянусь, эта девчонка наполовину ведьма, как и ее мать! Никогда прежде не встречал никого, кто, как она, мог бы буквально раствориться в воздухе!
- Но, сир, доносчик клянется, что принцесса этой ночью собирается отплыть в Англию. И, скорее всего, именно на этом корабле.
- Ты уверен, что ему можно доверять?
- Да, сир. Он слышал, как обсуждался план побега.
- Кто еще замешан в этом?
- Лорд Страйдер из Блэкмура и Саймон из Энвика.
Король изрыгнул проклятие:
- Двое рыцарей, которых я не могу и пальцем тронуть или запугать. И эти двое сидели за столом напротив меня, смотрели в глаза и не сказали об этом ни слова! Будь они прокляты!
Раздался скрежет дверных петель.
Кэт затаила дыхание.
Рывком отворив дверь, четверо стражников вошли в каюту и начали ее обыскивать. Девушка сильнее сжала руку Локлана. Этоконец. Она была в этом уверена. В любое мгновение солдаты поднимут головы и их заметят.
Зажмурившись, Катарина истово молилась.
А внизу люди короля в это время переворачивали бочки, отбрасывали в сторону корзины и искали беглецов всюду.
Всюду. Но не наверху.
В это невозможно было поверить, а между тем солдаты закончили обыск и один за другим вышли из каюты.
- Здесь пусто, ваше величество.
Филипп, стоящий в коридоре, выругался, и они направились в следующую каюту.
Кэт нервно рассмеялась.
Локлан прижал палец к ее губам.
- Мы не должны вылезать отсюда до тех пор, пока они не уйдут, а корабль не отчалит, - прошетал он.
Катарина кивнула. Горец прав. Но ей все еще хотелось кричать от облегчения, потому что уловка Пустельги сработала. О, если бы этот человек был сейчас тут, она бы его расцеловала.
Они продолжали торчать под потолком в своих неудобных позах. У Кэт уже затекли ноги. С момента, когда она последний раз слышала голос отца, прошло порядочно времени. И все же беглецы не хотели рисковать, покидая укрытие. Ведь они были так близки к тому, чтобы ускользнуть.
Внезапно они поняли, что корабль отошел от причала. Но тут дверь снова отворилась.
Это был не Пустельга.
Сердце Катарины замерло при виде вторгшегося в их убежище незнакомца, показавшегося ей пожилым, сильно хромающим моряком. Вошедший проковылял вперед, прямо туда, где прятались беглецы, поправил несколько бочек, а затем посмотрел наверх и ухмыльнулся:
- В следующий раз, когда я скажу вам что-нибудь делать, будете меня слушаться, а?
Кэт застыла в изумлении:
- Пустельга?
Он подмигнул девушке и взобрался на бочку, чтобы спустить принцессу вниз:
- Теперь вам понятно, как я получил свое прозвище? Я, бывало, прятался на деревьях, словно птица, пока не наступал безопасный момент, чтобы спастись бегством.
Катарина громко рассмеялась:
- И мы тебе за это очень благодарны. Спасибо!
- Всегда к вашим услугам, миледи, - он помог девушке спуститься, а после начал разрезать сеть, высвобождая Локлана.
- Король ушел? – спросил горец, спустившись на пол.
Пустельга кивнул.
- И ушел недовольным. Жаль мне их доносчика, кем бы он ни был. Уверен, этот человек дорого заплатит за свою болтливость. Я бы ему посочувствовал, если бы не то, что, схвати нас солдаты, настал бы нам конец. А раз так, то, надеюсь, этого ублюдка вздернут, сперва вырезав ему язык.
Кэт хотелось бы быть более милосердной, но в глубине души она не могла не согласиться с Пустельгой. Кем бы ни был этот доносчик, они ничего ему не сделали, чтобы заслужить с его стороны такую враждебность. Поэтому Катарина не могла взять в толк, почему этот человек попытался разрушить их жизни всего лишь из чистой подлости. Ее мать всегда говорила, что такое вероломство причиняет вред лишь тому, от кого исходит. И она была права.
Так что, как и Пустельга, Кэт надеялась, что доносчика повесят.
Локлан расправил сеть и обратился к следопыту:
- Страйдеру и Саймону тоже удалось отплыть из Франции?
- Нет. Но они не намного отстанут от нас, а Бракен и его семья позаботятся о жене Саймона. Так что все должно пройти гладко.
Катарина облегченно вздохнула:
- Хорошо. Я бы не хотела, чтобы из-за меня кто-то пострадал.
Пустельга фыркнул:
- И я полностью согласен с этим: я бы тоже не хотел пострадать из-за вас.
Кэт рассмеялась. Этот человек временами очень смешно шутил.
- Кстати, ваш дядя попросил меня передать вам эту записку, - Пустельга вынул из кармана небольшой клочок пергамента и протянул его принцессе.
Катарина развернула его, спеша прочесть то, что Бавел хотел ей сообщить.
«Я так рад, что нам выпала удача повидаться с тобой, котенок. Ты не представляешь, как нам тебя не хватает. Виктор совсем не умеет готовить. Почему он считает, что «хорошо приготовить» значит поджарить до углей? Или что смахнуть грязь равносильно тому же, что и помыть?..»
Кэт рассмеялась над тем, что и так хорошо знала, и продолжила чтение.
«Ну, а если серьезно, хочу сказать одну вещь, котенок. Твой отец любит тебя, но не понимает. Он считает тебя идеальной. И хотя ты безукоризненна, но все же не та женщина, какой он желает тебя видеть. Продолжайскрываться, неприближайсякнам. Я не смогу вынести, если эти люди тебя схватят. Ты этого не переживешь. Оставайся в безопасном месте, и мы скоро встретимся».
Глаза Катарины наполнились слезами. Но от ее внимания не ускользнуло, что ее дядя из осторожности не упомянул, куда она направляется, а также то, что ее сопровождает Локлан. Бавел всегда был сообразительным в таких делах.
- Все в порядке? – озабоченно спросил Мак-Аллистер.
- Да. Я просто ужасно скучаю по дяде, - ответила девушка.
Лэрд нежно улыбнулся ей и посмотрел на Пустельгу:
- Далеко еще до Англии?
- Скоро мы будем в Портсмуте (69), еще какое-то время нам понадобится, чтобы добраться до жилища Шотландца. Мы сможем оказаться там уже к полуночи.
Кэт обрадовалась за горца. Но когда она кинула на него взгляд, то увидела на его лице сомнение. Ведь они могли проделать весь этот путь только для того, чтобы выяснить истину, которую, Локлан, возможно, не захочет знать.
- Не лучше ли нам подождать до утра? – спросила она Пустельгу. – Не стоит беспокоить его домочадцев посреди ночи.
Следопыт покачал головой:
- Многие члены Братства ведут ночной образ жизни. Они предпочитают спать днем и бодрствовать ночь напролет.
Это показалось Катарине странным:
- Почему?
Лэрд шумно выдохнул и ответил:
- Потому что люди... и плохие воспоминания чаще всего приходят по ночам, когда человек наиболее уязвим.
Пустельга кивнул и посмотрел на Локлана.
Тот, встретив его взгляд, едва уловимо наклонил голову, давая понять, что понимает, отчего следопыт во время сна держит у кровати зажженную свечу, а в руке кинжал. С ним такое случалось не раз, и вспоминать об этом не хотелось.
К чести Катарины, она, кажется, тоже это поняла.
- Не выйти ли нам на палубу? –предложила она.
Пустельга отрицательно покачал головой:
- Можете считать меня чересчур подозрительным, но я думаю, лучше нам ждать здесь. Когда корабль причалит, я отправлюсь на поиск лошадей, а затем вернусь за вами. Полагаю, чем меньше людей нас увидит, тем лучше.
- Мне и самой это не нравится, я тебя понимаю, - согласилась Кэт.
Вся троица устроилась поудобнее для предстоящего путешествия через пролив. Пустельга взгромоздился на бочку так, чтобы вести наблюдение через узкую щель в борту корабля. Катарина с горцем уселись на пол, и девушка прислонилась к боку шотландца.
Было что-то невероятно успокаивающее в том, чтобы находится так близко к Локлану, чувствуя, как покачивается корабль. Никогда в жизни Кэт не чувствовала себя настолько безопасно. Присутствие этого мужчины умиротворяло ее, хотя привычная жизнь была разбита на куски, и Катарина сейчас убегала от уготованного ей будущего, не желая, чтобы оно ее догнало.
Изумленная тем покоем, который ощущала, она взяла руку Мак-Аллистера:
- Ты уже думал о том, что скажешь своему брату?
- Да. «Здравствуй» кажется мне неплохим началом беседы.
Катарина рассмеялась:
- Кроме шуток.
- А я и не шучу, - глаза шотландца блеснули, а затем стали смертельно серьезными. – Все завит от того, окажется это Киранн или кто-то другой. Если Киранн, то, боюсь, я придушу его прежде, чем мы успеем обсудить, через что он заставил пройти нашу семью.
Кэт прищелкнула языком в ответ на эту напрасную угрозу:
- Я знаю, что ты не такой плохой. Скорее всего, ты обнимешь брата и пригласишь его вернуться домой.
Лэрд усмехнулся:
- Да, но все-таки желание придушить его будет велико.
- Но ты ведь сдержишься.
Мак-Аллистер взял руку, которой принцесса касалась его, и начал неспешно перебирать девичьи пальцы. Прикосновение горца вызвало дрожь в теле Кэт.
- Твоя вера в меня велика, - заметил Локлан.
Катарина наморщила нос и отозвалась:
- Да. Ведь я тебя знаю. Ты же зануда.
Горец покачал головой в ответ на ее поддразнивание. Если бы кто-то другой сказал ему такое, он бы смертельно обиделся. Но в устах этой девицы все оскорбления звучали, скорее, как слова нежности.
Что-то было с ним не так.
А затем мысли Мак-Аллистера вернулись к Киранну. Живот его скручивало в узел от сомнений, но присутствие Кэт успокаивало. Лэрд верил, что пока она рядом, все разрешится самым правильным образом. Впервые в жизни у него было такое чувство.
Катарина – самое настоящее сокровище!
Горец повернул голову к Пустельге:
- Ты не оставишь нас на минутку?
Тот сперва даже не пошевелился, словно ему потребовалось время, чтобы понять, что обращаются именно к нему.
Затем он ответил:
- Да, - и в мгновение ока покинул комнату.
Такое проворство ошеломило Локлана:
- Этот человек всегда перемещается слишком быстро.
Кэт кивнула:
- Временами он кажется таким загадочным.
Но Мак-Аллистер собирался обсудить вовсе не это. У него были гораздо более серьезные темы для разговора. Он взял руки Катарины в свои ладони, крепко сжал и повернулся к ней всем телом. Любопытство в глазах принцессы обожгло шотландца, и на один удар сердца его храбрость пошатнулась.
Однако жар девичьих рук вдесятеро укрепил его решимость и снова вернул способность говорить:
- Я хочу быть с тобой, Катарина.
Кэт озадаченно сдвинула брови:
- Но ты и так со мной.
- Нет. Я не это имел в виду.
Горец проглотил комок в горле и заставил себя произнести то, что на самом деле подразумевал:
- Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
От этих слов у Кэт перехватило дыхание. Она и мечтать не смела, что этот мужчина когда-нибудь скажет ей такое. Часть ее все еще не была уверена, что это не сон и не ошибка.
Локлан Мак-Аллистер хочет на ней женится?
Это невообразимо! И все же это было исполнением ее мечты. Хотя Катарина осознавала, каких жертв такое решение потребует от лэрда. А было ли это ясно ему?
- Локлан... Я... Ты понимаешь, о чем просишь?
Взгляд шотландца обжег ее своей убежденностью:
- Более чем.
Кэт не ощущала такой уверенности:
- Ты знаешь, что мой отец сделает, если узнает об этом?
- Мне плевать.
Глаза Катарины наполнились слезами:
- Твой клан...
- Его может возглавить мой брат. Брейден стал бы... - Мак-Аллистер замялся, словно на ходу меняя то, что собирался сказать, - достойным лэрдом.
Кэт засмеялась, отказываясь верить, что горец на самом деле оставил бы ради нее своих людей:
- Мой отец никогда не прекратит за нами охотиться. Он обещал меня другому, а король Франции не любит поражений.
Локлан усмехнулся ее страхам:
- Как и мы, шотландцы. Вспомни: мы – единственная страна, которую не смог покоритьРим. Им пришлось выстроить стену, чтобы защищаться от нас.
Катарина снова рассмеялась при этом напоминании о Вале Адриана (70), который и вправду был построен именно по этой причине.
- Если ты согласишься выйти за меня, я не могу сказать точно, сколько времени нам будет отпущено. Но я могу обещать, что будь это всего лишь один день или многие годы, каждый из них будет наполнен моей любовью к тебе.
Эти слова пронзили сердце Кэт, причинив боль, и она коротко всхлипнула. Ни один мужчина не говорил ей такого, и никто не обращался к ней с такой искренностью. Девушка бросилась на грудь Локлану и обняла его. Чувства захлестывали и душили ее, накатывая волнами и лишая способности говорить. Все, что она сейчас могла – лишь ощущать, как велика ее любовь к этому человеку, и как сильно ей хочется провести остаток своей жизни с ним.
- Катарина?
Она услышала неуверенность в его голосе.
- Я хочу быть с тобой, Локлан, - тихо произнесла принцесса прерывающимся голосом. – Действительно хочу. Но не могу, если это будет стоить тебе жизни.
Она отстранилась от собеседника, чтобы заглянуть ему в глаза:
- А я знаю наверняка, что так и будет. Я не удовольствуюсь лишь одним часом. Я жадная женщина и хочу, чтобы ты был со мной всегда.
- Тогда мы сбежим.
Кэт покачала головой:
- Дело не в тебе, и мы оба это знаем. Ты не трус, Локлан Мак-Аллистер. Я видела, как ты стоял решительно и гордо в таких переделках, когда другой взмолился бы о пощаде. Ты таков, какой ты есть, и за это я тебя люблю. Я не хочу, чтобы ты в угоду мне пошел против своей натуры. Ни тебе, ни мне это не принесет счастья.
Катарина хотела сказать, что ей достаточно уже того, что горец пожелал вместе с ней пуститься в бега.
Но на самом деле ей этого не достаточно. Она хотела быть с ним, и ее злило, что что это невозможно. Так нечестно и неправильно.
Локлан нежно поцеловал девушку в макушку и прижал к своему сердцу. Закрыв глаза, он уже приготовился услышать в голове голос своего отца, распекающего его. Но в мыслях была лишь тишина.
Как это странно, что лишь Катарине удалось подавить жестокость и оскорбления, тянущиеся из его прошлого!
Она приносила умиротворение.
Пустельга, коротко постучавшись, открыл дверь и вошел в каюту:
- Прошу извинить, но на меня уже начали глазеть в коридоре.
Кэт отодвинулась от Локлана, а следопыт вернулся на свой наблюдательный пост.
В каюте повисло неловкое молчание. Катарина хотела заговорить, но не решилась озвучить свои заботы в присутствии постороннего.
Время тянулось медленно. Наконец Пустельга сказал:
- Кстати, - тут он остановился и повернул голову к паре на полу, - я знаю, что это не мое дело, но мне кажется, что люди больше сожалеют о вещах, которые они не сделали, чем о тех, которые совершили.
Он снова вперил взгляд в морскую даль и произнес с такой болью, что та отдалась в груди Катарины:
- Когда-то у меня была леди, которую я любил больше собственной жизни и которая упрашивала меня остаться с ней и не уезжать в Утремер. - следопыт устало выдохнул. - Я не прислушался к ее мольбам. Я хотел отправиться за море, заработать денег и добыть земли для нас, чтобы я мог обращаться с этой девушкой, как с королевой, каковой она и была в моих глазах. Но я отсутствовал так долго, что она сочла меня погибшим и вышла за другого.
С печальным лицом Пустельга помолчал и продолжил:
- И с тех пор каждый миг своей жизни я сожалею, что не остался с ней, когда в день нашего расставания она умоляла меня не уезжать. Я думал, что нам не на что надеяться из-за препятствий, с которыми мы столкнулись. Но, пытаясь в одиночку обеспечить наше будущее, я добился лишь того, что мы все потеряли.
Следопыт обернулся и посмотрел суровым, предостерегающим взглядом:
- Полагаю, Страйдер прав. Мы получаем проклятие или спасение за свой выбор. Не позволяйте страху принимать решение за вас. Пока я был в аду, я узнал там две вещи. Первое: гораздо легче встретиться с дьяволом лицом к лицу и сражаться с ним, если ты не один. И второе: то, что ты представляешь во тьме своего ума, всегда страшнее, того, что происходит на самом деле. Дьявол всегда проиграет, моргнув первым. Стой твердо и ничего не бойся.
Кэт вытерла одинокую слезу, вызванную этими словами и звучавшей за ними болью, которую Пустельга так тщательно пытался скрыть. Но ради будущего своих спутников он решился обнажить перед ними свои шрамы. Это многое говорило о нем, и Катарина пожалела ту леди, которая на свое несчастье отпустила его за моря.
- Спасибо, - сказала она.
Следопыт в ответ наклонил голову:
- Я не хочу видеть, как кто-то еще совершает мои ошибки. Если вы оба хотите сбежать, тогда бегите, пока они вас не нашли, и не оглядывайтесь назад. Никогда. Поверьте мне, мир огромен, и в нем есть места, где вы сможете жить. Никто никогда не найдет вас там.
Локлан замер, подумав о Киранне и всех тех годах, когда его брат отсутствовал. Пустельга прав. Его брат ведь сбежал, и никто из близких так и не узнал, где он. Может быть, у них с Кэт все-таки могло быть будущее?
Лэрд протянул руку Катарине:
- Ты сбежишь со мной?
Мелькнувшая в ее глазах неуверенность вызвала волну страха. Если Кэт отвергнет его, он не будет знать, что делать.
Она кинула взгляд на Пустельгу, а затем кивнула:
- Я готова бежать с тобой до самого края земли, Локлан Мак-Аллистер.
_______________________________________
Примечания переводчика:
69) Портсмут - город и порт на южном побережье Англии (отделенной от Франции проливом Ла-Манш), в наши дни там располагается база военно-морского флота Великобритании.
70) Вал Адриана (лат. VallumHadriani) - укрепление из камня и торфа, построенное Римской империей при императоре Адриане в 122—126 гг. для предотвращения набегов пиктских племен с севера, и для защиты провинции Британии к югу от стены. Пересекает северную Англию от Ирландского до Северного морей у границы с Шотландией. В наше время - наиболее выдающийся памятник античности в Великобритании.
Мне понравилось!