Неофициальное название: «Трэш, угар и триллер»

 

Оригинальный авторский стиль сохранен.

Все права защищены.

 

Мрак, темнота. Оглушающая тишина. Неужели я умерла?! Блин, не может быть!! Я же так много всего не упела сделать, так много написать!!!

Слепящий белый свет ударил по глазам, заставив поморщиться и на время их закрыть. Когда открыла — меня по-прежнему окружал полный мрак, если не считать одного-единственного фонарного столба. Именно его свет практически оглушил меня в начале. Ну, кому придет в голову ставить его на уровне человеческой головы? Какой-то фонарь.

И никого и ничего больше. Поглощающая темнота, не оставляющая места даже для тени. Нет, ну кто-то прикалывается, что ли? Это чья-то глупая шутка?! Внезапное присвистывание заставило меня вздрогнуть.

Какая красотка! — раздался мужской голос, и навстречу вышел его высокий, безупречно атлетически сложенный обладатель. Кого-то он мне напоминал, но вот кого?..

И одна на улице в такое время суток. — Он приблизился ко мне вплотную танцующей походкой. — Не боишься, что кто-то начнет приставать?

Я бы сказала, что единственным на данный момент, кто мог это делать, был он, и, еще раз окинув его взглядом, поняла, что, блин, даже не отказалась бы от такого развития событий. Развитие, сюжет... Черт, и сказанная им фраза знакома. Я пристально вгляделась в бездонные голубые глаза, едва не утонув в них, и тут же вынырнула обратно, вспомнив. Кристиан! Ах, великолепный Кристиан, незабвенный герой моего первого любовного романа, чей образ, годами вынашиваемый и лелеянный еще со школьной скамьи, я смогла воплотить лишь пару месяцев назад. В то время меня еще привлекали хорошие мальчики. Нет, не так. Принцы на белых лимузинах, в костюмах от Армани, с часами от Картье, счетом в банке на... Сколько же я писала? Да, два с половиной триллиона долларов, и ни копейкой меньше! Ну и прочими главными чертами характера.

Вспомнив, что надо бы что-то ему ответить, я прильнула к нему еще ближе, и, облизнув губы, прошептала:

А может, я не против, чтобы ко мне пристал именно ты?

Мой принц, тьфу, Кристиан, на миг ошалел и даже растерялся. Вот уж не каждый день встретишь парня ростом в метр девяносто шесть, который тушуется перед своим создателем. Ах, как божественно звучит это скромное «создатель»!

Что это за мымра?!

Из романтических грез меня вырвал чей-то визгливый женский голос, и нашу интимную обставновку у фонарного столба нарушила высокая блондинка.

 

Звучит композиция Barbie Girl группы Aqua.

 

I'm a barbie girl, in a barbie world

Life in plastic, it's fantastic!

You can brush my hair

Undress me everywhere

Imagination, life is your creation.

Come on Barbie, let's go party!

 

Я — кукла Барби в мире Барби,

Пластиковая жизнь — это здорово!

Можешь причесать мои волосы,

Можешь раздеть меня где угодно.

Воображение... Жизнь — это то, какой ты её создашь.

Давай, Барби, поехали тусить!

 

Не успела я сменить свое вечернее платье от Шанель, а ты уже бегаешь за... этой?! — орала стройная красавица с глазами четвертого размера на моего кавалера, и он сжался под ее взглядом еще сильнее, чем под моим чувственным напором.

Я едва не заплакала от разочарования. Мало того, что не выгорело, так он еще и боится ее больше, чем меня! Ну почему, начав писать этот роман, я использовала не свою внешность, а, ностальгируя по куклам Барби, моим постоянным спутницам в детстве, описала свою мечту, своей недостижимый идеал внешности, женской красоты и душевности?

И ладно бы симпатичной, — продолжала свой визг Марианна (да-да, пусть скажет спасибо, что не назвала ее Розамундой, а была без ума сериал «Богатые тоже плачут»). — Но это... Это же... — Она покопалась в пустой копилке своих знаний и все-таки выудила оттуда новое слово: — Крокодил!

Теперь моему терпению пришел конец, и я взорвалась гневной тирадой:

Я — крокодил? Да ты курица безмозглая! Я тебя создала!! Я — автор романа, благодаря которому вы оба вообще появились на свет!!! — Я бы и бросилась на нее с кулаками, но не забыла, что по доброте душевной и по закону жанра запрограммировала ее на победу в любых боях с соперницами. И пусть моя внешность была далека от ее идеальной, но все-таки я ею дорожила.

Какое-то время, а точнее минут десять, не меньше, Кристиан и Марианна смотрели на меня в попытке осознать услышанное, но либо так и не осознали, либо осознанное легло погребальной плитой на могилу их сознания.

И между прочим, я буду издаваться, — едва не заплакав, прошептала я, сподвигнутая рассуждениями о внешности, уже больше себе, чем им. — Вот получу баснословный гонорар и сделаю пластику... Не всем же рождаться красавицами... И помечтать нельзя... — Я уже ревела вовсю, когда Кристиан подошел и подал свой платочек с вышитым вензельным «К»:

Ты и так прекрасна.

О, спасибо, ты такой милый, — не удержалась я и с улыбкой погладила его по щеке.

Руки прочь! — заорала Марианна, и я невольно одернула ладонь, как по команде вздрогнув с Кристаном при звуке ее голоса. Даже плакать перестала. Как он еще не превратился в собаку Павлова за все это время? За все бесконечные два месяца их брака, точнее написанной мною первой части истории их семейства?

Так вот кого я должна благодарить за это уродство? — Марианна уперлась руками в бедра и подошла к нашей парочке «Твикс» походкой матерого уголовника.

Я окинула ее взглядом, пару раз хлопнула глазами и снова окинула, уже придя в себя.

О каком уродстве речь? — спросила я голосом нашей буфетчицы, когда обиженные клиенты осмеливались заявить, что обнаружили в купленных пирожках тараканов. Горгоне-Медузе до нее было далеко: Марья Степановна убивала одним голосом, а взглядом уже хоронила. Потом, конечно, нашей смене доставалось за то, что тараканы все-таки добежали до теста, но тараканы — вещь переходящая, а великие кулинары типа нас бессмертны. И наши пирожки по гривне пятьдесят все равно продолжали покупать. Где еще найти настоящий клад по такой цене? Тут вам и тесто, и начинка, и бонус в виде белка сразу...

Вот об этом! — Марианна указала на свое лицо, прервав мои добродушные рассуждения.

Котик, ты прекрасна... — начал было мямлить ей Кристиан, но одного злобного «тсс»» было достаточно, чтобы поставить злостного нарушителя правопорядка на место.

«Ее губы были подобны лепесткам роз», — сладко пропела Марианна, на миг превратившись в чудесную фею, а затем резко вернулась в прежний образ грифона: — Это что, красиво, по-твоему?

Да, ее губы походили на лепестки роз, точнее два лепестка, немного раздутых изнутри. Зато свежо и уж однозначно получше того, что сделали с большинством звезд нашей эстрады.

А это? — она указала на сиренево-розовые глаза и снова процитировала: — «Фиалковые», «аметистовые». Ты когда-нибудь видела фиалки? Или аметисты? С меня ржут все наши знакомые! Хоть бы погуглила или в википедию заглянула!

Вот только не надо меня учить! — Я выставила руку вперед, прерывая ее атаку. — Двадцать книг о вашей родне, три романа о вампирах и один об оборотнях — и все это за два месяца! Я умею писать! И среди этих самых ваших знакомых уж точно найдется с десяток таких же, а также бирюзовых, изумрудных и даже коралловых глаз!

Но они хотя бы похожи на настоящие! — заныла Марианна и расплакалась, не выдержав моего напора. Да, нелегко быть идеальной героиней: умной, красивой, талантливой... Кристиан достал новый платочек с вензельным «К» и подошел утешать уже ее.

Отчасти я была рада тому, что Марианна, наконец, замолчала, а то если бы припомнила мне и осиную талию, и ноги от ушей, то я застряла бы здесь надолго. С этим, конечно, был маленький перебор: даже я не совсем понимала, где у нее заканчивались уши и начинались ноги. Ну, и где собственно была ее талия.

Кстати, здесь — это где? Класное место, совсем как настоящее, вот только все черное вокруг, а так мне нравится. Может, останусь жить?

Зайка, ты же просто красавица, — раздавалось курлыкание Кристиана, пока я обходила фонарный столб в поисках хоть каких-то декораций кроме мрака, но безуспешно. Неужели у меня в голове так же темно и пусто, не считая персонажей?

И я красавец, — блондин выпрямился по стойке «смирно», демонстрируя Марианне всего себя. — А еще мы женаты. Ты должна радоваться, что мечта всей твоей жизни сбылась!

Это точно, — вяло подтвердила я, переключившись снова на них, заливаясь слюнями и утопая в черной зависти. Но Марианна, уже не мигая, следила за игрой бицепсов Кристиана, а он был полностью поглощен демонстрацией своих мышц.

Котик, я тут новый прикол разучил, — он улыбнулся ослепительной улыбкой, продемонстрировав все тридцать восемь своих белоснежных зубов, и не менее белоснежная майка куда-то исчезла, обнажив его божественно-идеальный торс. — Если напрячь trigonumpectorale, а также trigonumsubpectorale и clavipectorale, то получится вот.

Дальше он продемонстрировал то, от чего челюсти и у меня, и у Марианны одновременно отпали. Лишь немного придя в себя, я начала судорожный поиск подходящих слов, чтобы описать то, что он вытворял, в каком-нибудь следующем своем романе. «Дергал грудной мышцой». Слишком научно. «Дергал грудью». Слишком по-женски. «Дергал титей». От удара электричеством? Блин, ни одной нормальной мысли! Ну за что? Почему, когда гениальность прет фонтаном, слова выпадают из ушей? Ведь это уникальное открытие! До меня такого точно никто и нигде не описывал!!

Одновременно две, — Кристиан методично вбивал гвозди в крышку гроба моего самоконтроля. — Раз-два, раз-два. И вот по отдельности, — улыбнулся он и продолжил демонстрацию. — Левая, правая, левая, правая, левая, правая...

Я застонала от восхищения и одновременного разочарования в том, что такой потрясающий экземпляр мужского пола принадлежит не мне, и ударилась головой о столб, разбив единственную лампочку, которая там была.

И снова мрак. И тишина. Даже восхитительный фальцет Кристиана исчез.

Кристиан? — позвала я.

Молчание.

Не думала, что когда-нибудь это произнесу, но:

Марианна?

И снова тишина. Долгая. Тягучая.

 

Звучит экспозиция Vampiria группы Moonspell.

 

Vampiria, you are my destiny

My only love and true destiny

Vampiria...

 

Вампирия, ты — моя судьба,

Моя единственная любовь и истинная судьба,

Вампирия...

 

Резкое «Ааах...» раздалось в полном мраке приглушенно и таинственно, отчего я дернулась.

Кто это? — рискнула я нарушить молчание спустя несколько секунд.

Ооох... — повторился шепот.

Я вдруг вспомнила, что до этого встречала лишь персонажей своих книг, а своему творцу они точно не смогут сделать ничего плохого.

Кто это? — повторила я вопрос.

Ууух... — не то стон, не то шепот послышался в ответ.

Да кто это, чтоб тебя лешие отодрали?! — не успела я договорить, как на меня словно из ниоткуда бросились два красных глаза, громогласно заорав:

Твоя смерть!

Ё! — Я резко отпрянула назад, опять ударившись о проклятый столб, и, к моему удивлению, яркий белый свет снова залил все вокруг, но не осветил ничего, кроме черной фигуры, укутанной в плащ, словно летучая мышь. Она бы совсем слилась с по-прежнему окружавшим меня мраком, если бы не красная подкладка. Фигура дрожала, и я прониклась к ней какой-то жалостью. Ну была бы это моя смерть — я бы уже была мертва, правильно?

Спокойно, спокойно, — я сделала несколько шагов, приблизившись к фигуре и тронув ее плащ кончиками пальцев. — Я тебя не обижу.

Стоило немного раскрыть плащ, как тот, кто был под ним, резко накинулся на меня:

Бу!

Я снова заорала и отпрянула, но лишь на секунду, пока не увидела того, кто так меня напугал. Сразу же вздохнула с облегчением и взялась за сердце:

Ох, Антуан, ты меня чуть до инфаркта не довел.

 

Звучит Имперский марш из «Звездных войн».

 

Вот он, герой нового поколения, прокачанный во всех местах, усовершенствованный до нереального статуса «бессмертный». Что там убогий Кристиан, когда рядом стоит создание ночи и порождение тьмы? Исчадье Ада и Повелитель обители зла собственной персоной?

Зачем ты включила свет? — мрачно смотрели на меня рубиновые глаза.

Что? — не сразу догадалась я, а догадавшись, протянула: — А... так это случайно.

Как ты посмела включить свет? — резко заорал он и снова кинулся вперед, хватая меня за грудки: — Как ты, ничтожная тварь, посмела включить свет? — Он тряс меня так, словно груши на яблоневом дереве никак не хотели падать вниз.

Меня напугала его реакция и красные, светящиеся, словно у домашней крыски во тьме, глаза.

Прости, прости, — быстро и искренне заверила его я. — Больше так не буду. Это даже не я. Оно само включилось.

Точно? — он перестал меня трясти и даже замер на миг.

Честное пионерское. — Я даже уверенно кивнула, и плевать, что никогда не была в пионерском лагере.

Хорошо, — согласился он и отпустил меня. — Тогда начнем сначала.

Я не совсем поняла, что он имел в виду, пока Антуан не отошел на пару шагов и не принял все ту же позу летучей мыши, укутанной плащом вместо крыльев.

Спрашивай «Кто здесь?» — приказал он.

Кто здесь, — ровно проговорила я, не понимая цели этого спектакля.

Не говори, а спрашивай! — жестко приказал он.

Кто здесь? — в этот раз спросила я.

Да не так! — из-под плаща на миг показался карбункуловый глаз Антуана. — В голосе должен быть страх, тревога!

Вот так? — переспросила я и, прочистив горло, проблеяла, словно овца: — Ктооо здееесь?

Идеально! — Антуан довольно кивнул и скрылся за плащом.

Ааах... — раздался его низкий голос.

Я вспомнила начало нашей встречи и повторила голосом овцы:

Ктооо здееесь?

Ооох... — продолжал Антуан.

Ктооо здееесь?

Ууух...

Ктооо здееесь? Мне страшно! — добавила от себя и с гордостью поняла, что могу номинироваться сразу на «Оскар».

Твоя смерть! — резко закричал Антуан и рванулся ко мне, на миг развеяв радужные мечты о заветной статуэтке. Нет, все-таки нельзя забыть о потенциальной карьере актрисы. Вот только сделаю пластику...

Ну, что это такое?! — снова отвлек меня от блестящих идей Антуан, наматывая круги вокруг в порыве бешенства. — Ты же совсем не боялась! Я знаю, я знаю, в чем причина! Свет! — он остановился и развернулся к фонарному столбу. — Я должен действовать в абсолютном мраке, кромешной тьме. Я же порождение тьмы!

Да, — согласилась я, но он словно не слышал меня.

Погасни! — скомандовал фонарю Антуан, выставив вперед указательный палец с бриллиантовым перстнем размером с телевизор и диагональю минимум в тридцать дюймов, но тот не спешил выполнять приказ. — Погасни! — продолжал вампир, но натыкался лишь на стену безжалостного равнодушия. — Погаснии! И! И! — Он бил столб ногами изо всех сил долго и продолжительно и, наверное, делал бы это бесконечно, если бы я не вспомнила:

В прошлый раз свет погас, когда я ударилась головой о лампочку.

Но даже пять ударов головой в этот раз не принесли желаемого Антуаном результата. Попробовав удачу в шестой, он обессилено опустился к подножию столба и принялся рыдать:

За что мне такое наказание? За что? Я же к нему со всей душой, а он!

По пепельному оттенку его кожи и красным глазам я догадалась о причинах его депрессии.

Ты очень голоден? — опустилась я рядом и положила руку на вздрагивающее мужское плечо.

Безумно... — прошептал он сквозь рыдания.

Но всегда есть такой способ, как гипноз, — напомнила я, и Антуан резко поднял голову, вмиг приободрившись и даже перестав рыдать.

Ты будешь слушать меня и только меня, — он начал сверлить меня глазами хомячка-альбиноса. — Подчиняться любому моему желанию, каким бы ужасным и развратным оно ни было.

О да, я согласна, — грудным голосом ответила я и даже подмигнула, после чего он словно прозрел:

Но ты не гипнотизируешься!

Наверное, потому, что я — твой творец, — пожала я плечами. — Автор, который придумал тебя и написал о тебе книгу.

Дьявол! — Антуан ударил кулаком по фонарю. — Так что же мне с тобой сделать?

Не знаю... — протянула я и, подумав, добавила уже более лукаво: — Накажи.

Не успела даже воссоздать в своих фантазиях самые смелые представления о сладких пытках, как очутилась в какой-то камере, скованная кандалами. Багровые лужи вокруг не добавляли пикантности, да и развешенные вдоль стены цепи, плети, мечи и топоры — того хуже. Антуан, оживившись, прошествовал мимо своей коллекции и обратился ко мне:

С чего начнем?

Эээ... С поцелуя? — предложила я, чувствуя себя тараканом, которого вспугнули на кухне ночью, включив свет.

Хорошо, сейчас накалю утюг, — пообещал он на полном серьезе и вышел.

Я так и осталась висеть, просто обалдев от его наглости. Стоп! Он реально собрался меня пытать? Пусть сам себе обоср.... собир... покупает мыло, веревку, тумбу и... Нет, так нельзя. Он же идеал! Настоящий герой нашего времени! И я его люблю. Как бы. Между прочим. Иначе зачем писала бы о нем, воплощая все свои самые дерзкие фантазии на бумаге, планшете, смартфоне? В туалете, душе, на полигоне?

Я судорожно попыталась вспомнить подробности книги с участием Антуана, в которой что-то говорилось о камере и узниках. О да, точно: из его подвала никто живым не выходил, а пытки длились часами. Нервно сглотнув, я бросила взгляд на дверь, и она, как назло, тут же распахнулась, впуская Антуана с раскаленным докрасна утюгом.

Итак, поцелуй? — радостно засверкали его глаза, даже слегка порозовев от предвкушения.

Ты раньше пытал женщин по-другому, — напомнила я, цепляясь за собственную цитату об оргиях и стонах наслаждения его жертв.

О да, — Он на миг погрузился в воспоминания. — Но то были времена далекой и волшебной молодости. Я больше не могу иметь наследников — так зачем мне это?

Как это? Почему не можешь? — удивилась я.

Из-за этого, — он указал на соответствующую, вплотную обтянутую кожаными штанами зону. — Перегрев, теснота — и все, нет моих головастиков, — едва не всхлипнул он от печали.

Всего-то из-за этого? — От удивления я даже на миг забыла о том, что прикована.

Ну, еще курение, алкоголь, наркотики, — перечислил он, и я вспомнила весь список самых разных привычек своего идеального «плохого мальчика».

Стресс, — добавил Антуан уже более значимо и вздохнул: — То перевертыши нападут, то демоны. Когда уж тут отдыхать? Все приходится защищать империю...

Бедняга... — пожалела я, рассчитывая таким образом завоевать его признательность и отложить свою пытку.

Да... — вздохнул он и тут же оживился: — Ну, да что нам наши годы? Начнем?

 

Звучит композиция Sexual Revolution группы Army Of Lovers.

 

Love is love, let's come together

Love is free, it lasts forever

Free is love my contribution

Hail the sexual revolution!

 

Любовь есть любовь, давайте объединимся!

Любовь — это свобода, она длится вечно.

Свободная любовь — вот мой вклад.

Грядёт сексуальная революция!

 

Стоило ему сделать несколько шагов в мою сторону, как я заорала:

Нет! Не могу! Не готова!

Зато я готов и во всеоружии, — улыбнулся он и подмигнул, приблизив раскаленный утюг на опасное для моего лица расстояние.

Я... Я... — теперь я блеяла, как овца, уже по-настоящему. — Я неважно целуюсь, — вырвалось первое, что пришло в голову, и Антуан даже слегка отстранил утюг от разочарования:

Серьезно?

Да. — Я лихорадочно думала, пытаясь сообразить, как же потянуть время. — Зато шикарно танцую. Отпусти меня, и я продемонстрирую во всей красе, — я даже подмигнула для большего эффекта. Похоже, соблазн немного, но все же подействовал, так как Антуан поставил утюг и, пробормотав что-то в духе: «Ладно», снова вышел.

Я билась в кандалах, словно рыба о разделочную доску, стерла запястья в один миг и сразу же перестала рыпаться из-за дикой боли. Блин, а ведь моя героиня в них километры наматывала по лесам, преследуемая стаей оборотней!

Антуан эффектно распахнул дверь ногой и явился с добела раскаленным подобием сапогов. Металлических. «Десятое королевство» отдыхает. Я снова сглотнула и заорала, когда он даже не успел ступить шаг за порог:

Как же так, твою налево! Я — автор, который тебя создал! Я, и никто другой! А ты собираешься пытать меня до смерти? — Я говорила еще что-то и еще, а он стоял и выслушивал это с достоинством, которого я от него не ожидала. Когда мой голос почти сорвался от крика и высказанного ему недовольства, он тихо сказал:

Я все понимаю, но пойми и ты правильно: кем бы ты ни была, но ты женщина. А я ненавижу женщин.

Как это так? А твоя единственная и вечная любовь Оливия?

Из-за нее и ненавижу! — вспылил он и в порыве гнева даже бросил раскаленные сапоги, обжегшись и заорав от боли. Попрыгав на раненной ноге с минуту, он все же остановился и в этот раз присел на пороге, готовясь раскрыть мне душу, не иначе.

Когда она предала страну и изменила мне с демоном, я простил ее, — признался он. — Когда она предала страну и изменила мне с оборотнем, я опять простил, — донесся его уже более приглушенный шепот. — Но когда она предала страну и изменила мне с гномом, я не выдержал! — взорвался Антуан. — Мне! И с гномом! — Он подскочил и начал срывать со стены все орудия пытки, сбрасывая их на пол и пиная. Так продолжалось довольно долго, ровно до тех пор, пока он не наткнулся на рогатку, зацепившуюся за гвоздик и не желавшую быть содранной. Несколько попыток Антуана не увенчались успехом, и он, обессиленный, рухнул на пол к моим ногам, заливаясь кровавыми слезами.

Кровавые слезы — это хорошо. Я знала, сама же придумала. Это были настоящие слезы, которые приносили душевное исцеление. Покуда мои вампирские герои не заливались кровавыми слезами, решение их внутриличностного конфликта никогда не приходило.

Когда рыдания Антуана поутихли и превратились в едва слышное поскуливание, я немного опустила голову, чтобы по возможности приблизиться к нему, и прошептала:

Оливия не изменяла тебе.

Он не сразу понял, о чем я говорю, и лишь медленно поднял голову на меня.

Она не изменяла тебе, Антуан, — повторила я с пафосом, в лучших традициях своих книг. — Это все происки ваших завистников. Они подставили ее.

Луч озарения и веры промелькнул в красных глазах, залитых красными слезами на ставшем от их обилия красном лице, но снова сменился недоверием:

Все три раза?

Все три раза, — все также торжественно ответила я и добавила уже проще: — У меня с фантазией туго — вот и пришлось выкручиваться. Кстати, где Оливия? Что с ней? Эту книгу я ведь еще не дописала.

На долю секунд Антуан замер, затем его левый глаз отчего-то задергался, а потом он подскочил и схватил меня за плечи, трясясь от злобы.

Ты! Ты! — Кровавая слюна брызгала мне в лицо, а я искренне недоумевала по поводу причин этой истерики, ведь только что сообщила ему самую класную во всей третьей части новость! Это же такой спойлер! Всем спойлерам спойлер!

Ты!! — гаркнул Антуан уже сильнее и ударил себя по лбу так, что даже левый клык откололся и выпал. Увидев это, он пришел еще в большее бешенство и в мгновение ока содрал со стены так долго не поддававшуюся рогатку. Содрал с пальца кольцо, натянул резинку, вставил его и нацелил орудие убийства на меня:

Умри, проклятая! — заорал так, что даже трубочисты попадали со стен его замка. — Умри! Я убил ее! Убил из-за тебя свою единственную и верную, свою любовь после гроба!

Как это убил? — Я сжалась под прицелом, но не могла безропотно принять смерть. — При чем тут я, если ты ее убил! Она же не виновна, я собиралась дописать...

Продолжения не было целых три дня! — мучительно простонал он, прерывая меня. — Обычно оно поступает каждый день, а в этот раз его не было три дня! — Уже обычные, а не кровавые слезы потекли из глаз Антуана и он решительно посмотрел на меня, озвучивая приговор: — Умри.

Стой! — заорала я и, кажется, даже успела до того, как он спустил резинку. — Если ты убьешь меня, то продолжения так и не будет. А если не убьешь и отпустишь, то я напишу его. Все исправлю и даже включу любое твое желание. Хочешь, даже детей вам сделаю? Троих, пятерых, десятерых?

Стратегия подействовала, так как Антуан опустил рогатку и задумался.

Как я могу тебе доверять? — процедил он недоверчиво, скрещивая руки на груди.

Как это? — возмутилась я. — Я твой автор, твой создатель! Разве я хоть в одной из предыдущих частей оставляла вас без хэппи-энда?

Он кивнул, соглашаясь, и начал раскрывать кандалы, приговаривая:

Только учти, если обманешь...

Какой может быть обман? Меня же читатели разорвут на части.

К тому времени, как он освободил меня и мы вернулись к фонарному столбу, я уже прикинула, что один из воспитанных Антуаном детей все-таки будет прижит от гнома. Ну, для остроты сюжетной линии. Чтобы он не убил Оливию во второй раз, сделаем ее беременной их четвертым совместным ребенком. Все-таки мать своих детей он не тронет, так, попинает слегка по животу в знак своей любви. А о том, что ребенок не его, а гнома, догадается по его размерам. Точнее, ее размерам. Это будет девочка, и о ней я буду писать части эдак в седьмой, восьмой. Какое поле для деятельности!

Девочка — дочь гнома и вампира, гномпир! Маленькая, словно смурфик, но смертоносная, как лепрекон. Никто еще до такого не додумался! Намиксуем «Дюймовочку» и «Ромео и Джульетту», добавим скандала с происхождением, нелюбовь отца и бла-бла-бла психологической мути — в общем, идеально. Все-таки не зря сказки придумывались, не зря. А влюбится в нее пусть какой-нибудь великан! Точно! Вот и «Джек и бобовое зернышко» пригодился, не даром заплатила двадцать гривен в кинотеатре за этот фильм. Оригинальный сюжет придумали, оригинальный.

Ох, я уже предвкушала описание их первого интима во всех подробностях, когда Антуан вернул меня в реальность.

Мы на месте.

И снова чернота вокруг и одинокий фонарь, который уже надоел. Нам навстречу вышли Кристиан и Марианна, раскрасневшиеся и мило воркующие.

Милый, ты был восхитителен, — приговаривала она.

Нет, котик, это ты была восхитительна, — делал он комплимент.

Нет, дорогой, все-таки ты... Ты — мегамозг! Твоя самая главная извилина — это нечто. Я испытала даже большее наслаждение, чем в свой первый раз.

Рада за вас, — мрачно развеяла я романтику их диалога, — мне бы хоть какой-то раз получить, не говоря уже о большем.

Они запнулись, округлив на меня шокированные глаза, и даже Антуан не сразу подобрал свою челюсть, затерявшуюся в темноте.

 

Вся компания в сборе? — раздался чей-то насмешливый голос, и я, уже окончательно уверившись в собственных силах, протянула:

Не вся, но, черт с тобой, выходи уже. Из какой ты книги?

Передо мной появился незнакомец, странным образом не напоминающий ни одного из моих персонажей.

Ммм... «Фауст» подойдет? — Его улыбке мог бы позавидовать и Кристиан, но от нее повеяло таким холодом, что я невольно поежилась.

К-какой Фауст? — в этот раз страх в моем голосе был не наиграным, так как все мои персонажи застыли в неподдельном ужасе, а значит, было из-за чего. Даже всемогущий Антуан, который собирался пытать меня утюгом и раскаленными металлическими сапогами, замер, словно кролик перед удавом.

Ах да, ты же такое не читаешь, — незнакомец сделал шаг вперед и пристально осмотрел нашу разношерстную компанию.

Может, все-таки «вы»? — уточнила я.

То есть? — Он отвлекся от изучения «ног от ушей» Марианны и снова посмотрел на меня.

Ну, я обращаюсь к вам на «вы», вот и вы...

Человек, который пишет это слово в данном контексте с маленькой буквы, не заслуживает, чтобы его так называли, — оборвал он, и мне стало немного не по себе. Конечно, мне делали замечания по поводу грамматики и стилистики, и кучи всего еще, но я слала их куда подальше, а вот этого человека вряд ли могла послать также безнаказанно.

 

Звучит песня Аллы Пугачевой «Волшебник-недоучка».

 

Даром преподаватели

Время со мною тратили.

Даром со мною мучился

Самый искусный маг

Да-да-да!

Мудрых преподавателей

Слушал я невнимательно,

Все, что ни задавали мне

Делал я кое-как.

 

Кто Вы и что Вам от меня нужно? — спросила я.

Твоего исчезновения, — он пронзил меня взглядом и добавил немного скучающе: — Я должен был перечислить весь список твоих преступлений, но мне лень тратить время на такое убожество, поэтому перейдем сразу к экзекуции.

Чего? — Нет, с этим миром явно что-то не так, если каждый в нем начинает меня пытать. — Я еще не дописала!

Вот этого я как раз и не намерен допустить. — Он в мгновение ока оказался прямо передо мной. — Картонности персонажей, которые даже не могут вести себя, как настоящие люди. — Он толкнул Марианну, стоявшую к нам ближе всех. Застыв и став какой-то плоской, она медленно опустилась на пол, скрывшись в густом мраке. Я вдруг поняла, что Марианна действительно, в буквальном смысле была картонной.

Кристиан метнулся было к незнакомцу, но быстро стушевался под его прямым и насмешливым взглядом.

Кристиан, — произнесла я, намекая, что можно было бы применить свои мышцы по их прямому назначению. Он метнул взгляд на меня, на незнакомца, снова на меня и снова на незнакомца, после чего заключил:

Я за машиной. — И растворился во мраке со скоростью звука.

Кристиан! — возмущенно позвала я.

Сейчас, сейчас! — прокричал он откуда-то. — Только машину заведу!

Я поняла, что нужна подмога и позвала его сына, Адриана, из второй книги, но никто не появлялся.

Максимиллиан!

Его внук что-то тоже не торопился, и незнакомец сложил руки на груди, наблюдая за моими бесплодными попытками.

Себастьян! Демиан! — продолжала я, но он оборвал меня:

Бесполезно. Зови хоть Флориана и Валериана из восемнадцатой книги — они не придут. Все такие же, как и тот, — усмехнулся он и указал в темноту, намекая на Кристиана, отчего я уже истошно заорала:

Кристиан!

Извини, машина не заводится! — раздался его крик из темноты.

«Бугатти» еще жрет много топлива, — хохотнул незнакомец, и Антуан выскочил ему навстречу, загораживая меня собой:

Не позволю тронуть ее!

Я едва не рухнула в обморок от счастья, что хоть кто-то, наконец, заступился за меня. И не просто кто-то, а сам Повелитель Проклятых! Антуан порвет этого незнакомца как тузик грелку. Ну, или просто порвет. Вот вам и прекрасные принцы! Зачем они нужны, если Князья Тьмы спешат на помощь?

Она вернет Оливию, — сказал Антуан, приближаясь к незнакомцу. — Поэтому если хочешь тронуть хоть волос на ее голове, то только через мой...

Без проблем. — Незнакомец пронзил грудь Антуана рукой и вырвал его черное сердце, забрызгав кровью все вокруг. Меня подкосило и стошнило прямо там, где я стояла, и стоило поднять глаза хоть на миг, как стошнило опять. Незнакомец впился зубами во все еще трепещущее сердце, чья кровь струйками медленно стекала по его подбородку, и через несколько секунд усмехнулся:

На вкус как настоящая, хотя он мало сосал.

Тело Антуана рухнуло прямо передо мной, конвульсивно дергаясь и забрызгав меня кровью. Я судорожно отползла подальше, с трудом удерживаясь на ставшей отчего-то скользкой поверхности. Меня стошнило бы опять, если бы было чем. Ноги и руки попросту отнялись и дрожали, как будто их постоянно било электрическим током.

Писать об этом гораздо проще, чем переживать, не так ли? — Незнакомец продолжал улыбаться, наступая на меня медленными шагами. С каждым из них я все больше приближалась к тому, чтобы истерически заорать, да только голос куда-то пропал. Страх. Вот он, скользкий и липкий. Самый настоящий, а не просто дань моде.

Можешь постараться убежать, — мягко сказал незнакомец. — Я даже дам тебе фору.

К-куда? — еле прошептала я, стараясь не смотреть вниз, боясь, что фонарь все так же освещает тело Антуана, от одного воспоминания о котором мой желудок скручивал спазм.

Ты — автор, тебе решать, — поддел незнакомец.

Я подумала еще немного, прежде чем принять решение, но его громкое и резкое «ну же!» заставило подскочить и, забыв обо всем на свете, уносить ноги куда глаза глядят, а точнее — чего даже не видят. Я все время боялась споткнуться, ведь вокруг по-прежнему ничего не было видно. И чем стремительнее фонарь превращался в маленькую точку позади, тем больший ужас меня окутывал.

Лес или парк, — голос незнакомца лился буквально отовсюду, и даже мысль о том, что происходящее не может быть реальным, не помогала справиться с паникой.

Вы часто используете этот прием, — продолжал он, и усмешка звучала в его голосе. — Невинная девушка почему-то оказывается там практически в полночь, и за ней гонится вампир. Он нагоняет, — голос незнакомца раздался совсем близко, и я припустила еще сильнее. — Она даже слышит его дыхание.

Черт побери, я тоже слышала его дыхание!

Он сбивает ее с ног.

Меня повалили на землю.

Наваливается сверху.

Незнакомец развернул меня лицом к себе и придавил всем телом. В абсолютном мраке я почему-то видела лишь, как сверкают его зрачки.

И вот он момент, когда его клыки в миллиметре от ее шеи, — прошипел незнакомец, и черты его лица начали проступать передо мной в сером свете, обнажая те самые клыки.

Но он вдруг понимает, что не может убить ее. Сам не знает почему. Ведь она не такая, она другая, особенная, избранная. — Незнакомец откровенно смеялся, а у меня зуб на зуб не попадал от страха.

Я... я... п-переп-пишу... — заикаясь, пообещала я и запнулась, столкнувшись с его уничтожающим взглядом.

Бумага все стерпит, — скучающе заметил он и добавил уже мрачно: — Но не я.

Ч-ч-честно, у-уд-далю, — клацали мои зубы от страха.

Рукописи не горят.

Я п-п-печатала в инт... интернете, — насилу выдохнула я, и он цокнул, покачав головой:

Благодари своих фанатов, которые распечатали самые горячие эпизоды.

Мне захотелось завыть от безысходности, но вместо этого я завыла от боли, когда чьи-то когти пронзили мое левое плечо.

И кстати, — продолжал говорить незнакомец, хотя мне было уже не до его слов. — Помнишь, в одной из своих книг ты осмелилась назвать Азазеля устами одного из персонажей Зюзей? Скажи спасибо, что он не знает об этом, иначе тебя бы ждала долгая и мучительная смерть, а я убью тебя мгновенно. — Он занес когтистую руку над моим лицом. — Прямо сейчас.

Взмах — и второе мое плечо пронзено насквозь, пригвождая меня к земле и окончательно лишая возможности пошевелиться. Я заорала от боли, стараясь свыкнуться с огненной пульсацией в разодранной плоти.

Ты же говорил «быстро», — взмолилась я.

Я и убью тебя быстро, — пообещал незнакомец. — Что стоит пара суток по сравнению с вечностью у Азазеля? Кстати, я пошутил: он знает, так что смерть — это только начало. — Он многообещающе обнажил свои клыки.

 

Я проснулась от собственного крика, подскочив и ушибив голову о книжную полку. Огляделась вокруг, словно затравленный зверек, но не обнаружила ничего и никого из моего сна. О, каким облегчением было сейчас понимать, что все это мне просто приснилось, особенно последняя часть... Я потерла одно и второе плечо — они чесались, но, к счастью, не болели. А виной всему эта проклятая философия! Именно из-за нее я уснула прямо за компьютером!

Побродив по спящей квартире, я сделала себе кофе и даже полила облысевшее «денежное дерево». Наверное, это знак того, что автором бестселлера мне не стать, а ведь идея о гномпире была ничего! С учетом того, в каком виде критик явился ко мне во сне, — лучше за нее не браться. Я даже поежилась от воспоминания и, засунув ноги в любимые тапки с белыми зайчиками, села дописывать эссе по философии в пять утра.

 

Колледж — а по-нашему «училище» — встретил гудящей толпой у раздевалки, и, едва протиснув свою куртку в руки вахтерши и получив заветный номерок, я отправилась в триста тридцать третью аудиторию.

Дождь за окном. Первая пара — и философия. Сонливость была обеспечена на весь день. Радовало, что, по-быстрому презентовав свое эссе, я собиралась сесть за написание куда более приятных вещей. Смартфон уже подмигивал мне в ожидании очередного творческого порыва, а ведь он может застать где угодно! Вот например, сидя в маршрутке, я уже успела настрочить полглавы. Еще две-три странички — и можно будет радовать читателей. Держись, Антуан, ты уже убил Марианну, но она оказалась жива. Только дай мне время придумать почему... И закинуть удочку о ее возможной неубиенности. «Ее ресницы дрогнули». Нет, как-то слишком просто, лучше вот так: «Краешек кончика реснички Оливии дрогнул, но Антуан решил, что это из-за сквозняка». Точно. Вроде бы как совсем мимолетное незаметное движение и в то же время такой тонкий намек, что не каждый догадается.

Все-таки творчество — это круто, заключила я, делая запись в смартфоне. Как еще можно делать что угодно при том, что тебе за это ничего не будет?

От мыслей меня отвлекло начало пары. Вот только вместо платиновой блондинки, по которой мои одногруппники пускали слюни весь семестр, к нам вошел декан, серьезный грузный дяденька лет шестидесяти. Весь поток сжался под его сканирующим, словно у терминатора, взглядом, и даже мой смартфон стал прозрачным, так как был в ультраскоростном режиме заброшен в сумку.

Я знаю, что сегодня у вас защита решающего проекта, но у нас замена, — прогудел декан, и мы с соседками переглянулись, мысленно молясь, чтобы это был не он собственной персоной.

Встречайте, Азиэль Ангелович.

 

В исполнении Lana Del Rey звучит композиция Born To Die.

 

Весь поток подался вперед, чтобы увидеть чудо, которое могло носить подобное имя, и мысленно придумывая ему кличку, но стоило ему явиться в аудиторию, как я приросла к стулу. Это был тот самый незнакомец из моего сна. Тот самый! Холодный пот пробежал струйкой по спине, отогнав ко всем чертям даже мурашки.

Вверяю их Вам, — огласил декан с улыбкой Сатаны из «Адвоката дьявола» и собрался было уходить, как в двери на него наткнулся Васек, мой вечно опаздывающий одногруппник.

Позор, — прогремел декан. — И в верхней одежде!

Тот что-то пробурчал, но наш глава толкнул зашорившегося парня в аудиторию, перед выходом обратившись к Азиэлю Ангеловичу:

Позаботьтесь о том, чтобы он был опрошен с особым пристрастием.

Не переживайте. Я лично выпью всю его кровь до последней капли, — с обаятельной улыбкой ответил тот, а у меня желудок скрутило в рвотном позыве при воспоминании о своем сне. Да и его имя как-то сильно напоминало Азазеля...

Итак. — Наш новый «преподаватель», которого у меня язык не поворачивался так назвать, кинул на стол потрепанный старый рюкзак. Его прикид в виде военных ботинок, кожаный штанов и рокерской футболки уже успел покорить всю женскую половину аудитории, но я сидела, словно окоченевшая, все еще ища совпадение со сном в каждом сделанном Ангеловичем жесте или сказанном слове. Он достал банку с какими-то земноводными и поставил ее на стол, отчего Артем, наш главный мачо на потоке, усмехнулся:

А желторотые зачем?

Желторотые здесь вы, — спокойно ответил Азиэль, — а с моими головастиками все в порядке.

Я нервно сглотнула и бросила взгляд на смартфон, выглядывающий из сумки. Держись, Антуан, ты жив, я знаю, ты жив. Ты в моей голове.

Что ж, — Азиэль вернулся к теме разговора. — Послушаем, что вы насочиняли? Ад, рай, философия... Очень много красивых слов, но сомневаюсь, что услышу от вас хоть что-то, приближенное к реальности. — Он пробегал глазами список в журнале, приговаривая: — Что осязать нельзя — то далеко для вас, что в руки взять нельзя — того для вас и нет, с чем не согласны вы — то ложь одна и бред, что вы не взвесили — за вздор считать должны, что не чеканили — в том будто нет цены. — И, подняв глаза на меня, сказал: — Что ж, многоуважаемый автор Богинич, час расплаты пришел.

Я не сразу осознала происходящее, но на ватных ногах поднялась со своего места и пошла к трибуне у доски. Мелкая дрожь начала бить все тело, когда я проходила мимо Азиэля, и резко оборвалась только, когда он тихо с улыбкой заметил:

Смерть — это только начало.

 

Жесткая критика

 


Комментарии:
Поделитесь с друзьями ссылкой на эту статью:

Оцените и выскажите своё мнение о данной статье
Для отправки мнения необходимо зарегистрироваться или выполнить вход.  Ваша оценка:  


Всего отзывов: 14 в т.ч. с оценками: 12 Сред.балл: 4.92

Другие мнения о данной статье:


DarinaIz [20.03.2014 18:31] DarinaIz
Автор, вы прелесть! В том плане, что так легко и ненавязчиво посмеялись над современными модными книжными течениями и авторами, сие творящими. Очень тонкая работа сделать так, чтобы и не обидеть, но и заставить задуматься - что вы творите Я признаюсь, ничто из перечисленного не читаю. Даже знаменитые "оттенки" не осилила (ведь намек про них в первом эпизоде, я правильно понимаю....или нет?!) , а уж про вампиров и прочих сущностей, занимающихся кровосмесительством с человеками вообще ни разу не открывала. За задумку отлично, а вот за исполнение на балл ниже - лично мне показалось чуть затянутым действо, я чуть скучала, дочитывая очередной эпизод

Sania [23.03.2014 16:02] Sania 5 5
Это бесподобно)))) Такая классная пародия! Мне очень понравилось. Несколько слов в теме) А именно - самые крутые фразы по моему мнению)))

Sad Memory [24.03.2014 20:24] Sad Memory 5 5
Мне понравилось Читается легко, сюжет интересный и юмор очень даже ничего )))

Ольга-А [26.03.2014 16:41] Ольга-А 5 5
В начале я заскучала. Ох уж эти мрак-белый свет-мрак
Первые герои в начале не впечатлили, что Кристиан, что Марианна показались скучными,сразу скажу что в конце - сыновья, внуки вот это было супер
опять наверно из-за того что герои в начале не особо впечатлили, мне приходилось себе напоминать что это трэш.
Цитата:
"— А может, я не против, чтобы ко мне пристал именно ты?"

вот в этом моменте захотелось даже поконючить что героиня явно не хило о фонарь стукнулась

А вот Антуан, лапочка, он мне ооочень понравился сразу и навсегда)) акромя момента бития беременной в живот (тут уж простите, юмор для меня перешёл грань возможного ).

Незнакомец - я так понимаю собирательный отзыв всех читателей, желающих убиться ап стену читая...то что пишет героиня очень интересный вышел персонаж и хорошо прописан!

Финал - если честно, Автор вы меня тут расстроили. Для меня идея - "это был сон и вот герой из сна в реальности" это самый легкий и ожидаемый вариант, а мне от этой работы хотелось бы ню-ю-ю, а чтоб всё было вообще в заправду

В целом - мне понравилось, ибо мне близка эта тема, сама тихонько кропаю на ту же тему, одна из любимых героинь из того же теста.

  Еще комментарии:   « 1 2

Список статей в рубрике: Убрать стили оформления
15.03.14 22:37  История о демоне (valentinagor)   Комментариев: 9
15.03.14 21:06  Долой Романовых, или Большевики Смутного времени (Bobruin)   Комментариев: 10
15.03.14 01:47  Путь Зары (Библиотекарша)   Комментариев: 13
10.03.14 21:02  Часы Фонтене (Кэродайн)   Комментариев: 6
09.03.14 23:28  Сила призвания (Red Sonja)   Комментариев: 12
07.03.14 23:22  Почти таинственная история (Антея)   Комментариев: 11
05.03.14 00:27  Смогу ли тебя отпустить? (Yanita Vladovitch)   Комментариев: 7
05.03.14 00:25  Валера (Mr Milcat)   Комментариев: 8
05.03.14 00:23  Вечерелла (Asja и фьора)   Комментариев: 11
26.02.14 21:56  Ангельская любовь (Asja)   Комментариев: 9
26.02.14 01:11  Пять колец на воде (KaiSatoru)   Комментариев: 16
25.02.14 22:14  Иногда они пересекаются, или Последний антигерой (Mr Milcat)   Комментариев: 13
24.02.14 18:06  Отличное место для Олимпиады (Алюль)   Комментариев: 12
24.02.14 17:54  Авторский беспредел (Red Sonja)   Комментариев: 14
Добавить статью | Хроники Темного Двора | Форум | Клуб | Журналы | Дамский Клуб LADY

Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение