Просыпаюсь я около полудня.

И вот, наконец-то, у нас с Клауд свободный график прогулок: мы можем бродить по поместью по четыре или шесть часов кряду в любое удобное для нас время. Иногда я беру с собой еду, и мы проводим целый день на свежем воздухе. Я лежу на траве, жмурясь от солнца, а она пасется где-нибудь невдалеке. Зачем нам мужчины? Нам и так хорошо вдвоем...

В один из таких дней я слышу над собой его голос:

– Привет.

Я поднимаюсь. Волосы в беспорядке, одежда помята. Боже, как я выгляжу!

– Здравствуй, Мэт.

И снова этот его пристальный взгляд.

– Я хотел бы тебе кое-что показать на территории своего поместья. У тебя есть время?

О, да. Сейчас у меня очень много времени. И подумать. И посмотреть тоже.

– Конечно. А что это?

– Это холм, по имени которого названо поместье. Дарк Хилл[1].

– Вот как.

– Ты видела его когда-нибудь?

– Нет.

– Ну, тогда едем.

По дороге мы оба молчим, не считая обмена вежливыми репликами:

– Как съездил?

– Хорошо. Как ты?

– Спасибо, прекрасно.

Я просто ненормальная! Напридумывала себе невесть что. А сейчас он привезет меня к этому холму и в нем же закопает. И правильно! Закончить один из лучших университетов Англии и остаться круглой дурой – такое заслуживает наказания.

Мы спешиваемся у абсолютно гладкой – ни единой травинки – возвышенности. Подходим поближе. Я дотрагиваюсь до темной шероховатой поверхности камня и вопросительно смотрю на своего спутника:

– Это больше похоже на скалу, чем на холм.

– Так и есть. Веками это место выглядело, как заросший колючками холм. Нам пришлось постараться, чтобы вернуть ему первозданный вид.

– Нам?

– Принцам Невидимых.

– Он для вас что-то значит?

– Да. Я покажу.

Матиас что-то шепчет, делает едва уловимый жест рукой – и часть скалы отходит в сторону. Мы проходим в образовавшееся отверстие. Узкий коридор, а за ним перед нами открывается большое круглое помещение. В нем нет ни единого окна, но откуда-то сверху льется мягкий рассеянный свет. На земляном полу раскиданы совершенно незнакомые и странные по очертаниям предметы, а в центре, на высокой подставке, находится что-то вроде неработающего фонтана.

Стены вокруг такого же темного цвета, что и снаружи, но здесь камень обточен до безукоризненной гладкости. Я подхожу ближе и понимаю, что могу спокойно увидеть в стене свое отражение. Протягиваю руку... и вовремя спохватываюсь, оглядываясь на Мэта, и перехватываю его напряженный взгляд.

– Можно? – спрашиваю я его.

– Да, конечно, – он произносит это как-то странно.

Но я ничего не замечаю и касаюсь стены. И она тут же начинает менять свой цвет, постепенно расходясь кругами от моей руки. Я как завороженная наблюдаю, как темная каменная поверхность становится сначала молочно-белой, а потом совершенно прозрачной. А изнутри исходит желтый, а местами зеленый свет. Он становится таким ярким, что я вынуждена прикрыться от него рукой, хотя больше всего на свете мне сейчас хочется узнать, что там внутри.

И вдруг всё начинает гаснуть. Я недоуменно смотрю на Матиаса и вижу, что его рука поворачивает что-то в чаше «фонтана». Какое-то время после этого он стоит, опершись руками о края чаши и пристально глядя в ее центр. Наконец он поднимает голову и устремляет на меня холодный, отрешенный взгляд. Он снова становится похож на того парижского незнакомца. Передо мной стоит Темный Принц Война. Это настолько пугает меня, что я пячусь к выходу.

Позже я пойму, что это интуитивное движение помогло мне справиться с тем, что последовало дальше. Он снова опробовал на мне свои эльфийские штучки. Только на этот раз всё было гораздо сильнее и жестче. Казалось, меня схватили десятки чужих рук. Они вертели меня, пытаясь содрать с меня одежду, прикасались к шее, груди, ягодицам, дергали, гладили и сжимали. Всё это время я старалась держаться на ногах и желала только одного: еще раз, самый последний, взглянуть на него. Чтобы только спросить: за что? Но слезы так и не дали мне это сделать.

Из последних сил, собрав всю свою волю в кулак, стряхивая с себя невидимые мне руки, я преодолела расстояние, отделяющее меня от узкого коридора, и там сразу почувствовала себя легче. Дальше бегом к выходу, и вот я уже пытаюсь взобраться на Клауд. Но, как назло, у меня это никак не получается.

Я уже была готова всё бросить и просто бежать оттуда, когда почувствовала на своей талии его руки. Испугавшись, что всё начнется сначала, я изо всей силы пытаюсь лягнуть его, но мне это не удается. Он крепко прижимает меня к себе, и я – о чудо! – уже не чувствую его излучения. Минуту (или секунду?) он стоит, уткнувшись мне в волосы, а потом поднимает и усаживает меня в седло. Шлепает лошадь по крупу, и она устремляется вперед.

У конюшен Гордон Кастла я нос к носу сталкиваюсь с управляющим. Он открывает рот. Конечно, видок у меня еще тот! Но мне уже не до этого.

– Я могу сегодня уехать в Лондон?

– Конечно, как пожелаете. Но скоро ночь. Благоразумно ли это?

К черту благоразумие! Нет, стоп. Я попала во всю эту историю только потому, что наплевала на все доводы разума и поддалась эмоциям. Больше такого не будет!

– Хорошо. Тогда завтра утром. Я прошу вас всё подготовить.

– Непременно, мисс Руста.

В своей комнате я  быстро достаю всю одежду из шкафов и кидаю ее на кровать. Вытаскиваю чемоданы, вызываю горничную, чтобы она уложила мои вещи, и, чувствуя, что полдела уже сделано, ухожу в ванную. Ванна – горячая, с душистой пеной – вот что мне сейчас нужно больше всего.

Расслабившись и успокоившись, я вдруг понимаю, что не всё еще потеряно. Да, я совершила ошибку, вела себя ужасно по отношению к Эдварду, но, слава богу, не было физической измены, а разные дурные мысли в голове не считаются. Ведь не считаются же? И потом, этот, какегонепомню, мог меня заколдовать. Ведь мог же? Но завтра я уеду, и всё снова будет в порядке. А в Париж... ну и сюда тоже... я больше ни ногой. Да.

Я вышла из ванной, высушила волосы, скинула халат и надела сорочку. Любимую: короткую, цвета топленого молока. Не люблю я длинные сорочки, вечно в них запутываюсь. Но едва прикрытая шелковой тканью, я мгновенно чувствую, что со стороны окна дует прохладный ветерок. Оно открыто? Ну, нет. На этот раз никаких открытых окон! А вдруг он умеет летать? А вдруг...

Я стою и смотрю сквозь стекло на задний двор Гордон Кастла. Быстро темнеет. А утром надо рано вставать. Клауд. Как же она без меня? Надо будет перевезти ее в город. Ведь наверняка можно что-то придумать. Эдвард обязательно что-нибудь придумает. Эдвард. И слезы снова льются у меня из глаз. Да что же это такое?!

Я уже собираюсь отойти от окна, как вдруг – словно в каком-то голливудском триллере – кто-то резко хватает меня сзади и закрывает рот своей ладонью. Ну, ладно, не кто-то. Я уже знаю его запах... Боже! Спасите меня кто-нибудь от него. Пожалуйста.

– Далеко собралась ехать? – шепчет он мне на ухо и тут же убирает ладонь ото рта.

– Подальше от тебя.

О, да я еще, оказывается, молодец... Он усмехается:

– Ну уж нет, только не сейчас, когда я тебя отыскал.

– Понимаю, долго искали. Часа два, не меньше.

– Не дерзи. Не два часа, а сотни тысяч лет.

– О... –начинаю я, но он снова закрывает мне рот.

– Вот ведь как бывает. Ты ждешь чего-то особого, какого-то знака. А она просто выходит из бара... или сидит в уличном кафе. И принадлежит другому. Твоему соседу, например. Трудно представить, что это и есть твоя судьба и твоя Избранница. Верно?

Я замираю. А он продолжает:

– Но ты всё равно чувствуешь: дело неладно. Она реагирует на тебя, не как обычные женщины. Она видит тебя, но не видит других эльфов. Ты едешь к лучшему другу, почти брату, и он предлагает проверить, может ли она открыть портал между нашими мирами. Ты делаешь это, и понимаешь: она может. И всё, у тебя уже нет выбора: дверь в старую, привычную жизнь закрыта, а впереди... Впереди – неизвестность. Знаешь, мы не боимся ничего, кроме одного – не принадлежать себе. Стены нас пугают. Я рассказывал тебе. Вот я и испугался. Всё из-за этого. Прости. Но отпустить я тебя не смогу. Ты уже не принадлежишь себе. Ты – моя.

Воспользовавшись тем, что его захват ослаб, я отскакиваю от него подальше.

– Хорошо, я поняла. Судьба и всё такое. Но ты абсолютно прав: я не принадлежу себе. Я принадлежу Эдварду, твоему соседу. – Я молчу немного и добавляю: – И  я боюсь тебя.

Он сжимает губы.

– Знаю. Я напугал тебя. И не могу обещать, что подобное не повторится. Я уже говорил: мы – кураторы Зла. Я бываю зол, жесток и беспощаден. Но меня можно терпеть. Ведь терпит такая же, как ты, Смерть.

Я оторопело смотрю на него:

– Ты ездил к Смерти?

Он кивает.

– И у него земная подруга?

Снова кивок.

– О! – И снова отворачиваюсь. – А вот я не готова.

Он напугал меня до смерти. Он... Он всё испортил. И, в конце концов, я приняла решение. И снова его голос:

– Хорошо. Ты примешь решение сама. Я не буду давить на тебя. Мы только займемся с тобой сексом... один раз.

Даже если б он сказал, что сейчас придушит меня, моя реакция не могла бы быть быстрее. Я рванулась к двери, но он каким-то образом оказался там раньше меня. Я только развернулась, чтобы бежать в обратную сторону, как он тут же перехватил меня и снова прижал к себе.

– Не бойся. Я не буду применять свою силу. Всё будет, как у людей. Всё должно было уже случиться. Тогда, когда ты призналась, что любишь, когда мужчина всё контролирует. Или тогда, когда почти раздела меня.

Я попыталась было возразить, но не смогла. Рот был тут же запечатан поцелуем.

И я сдалась. Ведь я всегда этого хотела. Еще не зная моего Принца, я мечтала о том, чтобы такие же жесткие губы терзали мой рот, чтобы его язык встречался с моим в таком же дразнящем ритме. Чтобы он также ласкал мое нёбо, покусывал мой язык, а затем втягивал его в себя так властно, как будто хотел меня проглотить.

Мы оторвались друг от друга, я тяжело дышала, глядя ему в глаза. Он снова повернул меня к себе спиной и начал поднимать мою сорочку. Прохладный воздух, следуя за его рукой, приятно овевал разгоряченное тело. Его ладонь погладила мой живот. Затем Матиас поднял сорочку еще выше.

– Прикоснись к себе. Потрогай свои груди, – шепчет он мне, – и возьми их в руки. Вот так. Сожми. Посильнее. А сейчас отпусти.

Я делаю всё, что он говорит.

– А сейчас ущипни себя за соски. Так. Потяни их. Я хочу это видеть. Как ты ласкаешь себя. Иногда я представлял себе это. И надеялся, что каждую ночь ты думаешь обо мне.

Мое сердце бьется, как сумасшедшее.

– А теперь опусти руку вниз и дотронься до своих губ. Проведи по ним пальцем... еще...

Боже, я схожу с ума...

– Оближи свой палец. А теперь возьми его в рот. Глубже.

Я беспрекословно подчиняюсь.

– Вытащи. Снова в рот. Да. Вот так. Оближи.

Он усаживает меня на кровать и снимает сорочку.

Его рука нежно касается моих твердых сосков. Я судорожно вздыхаю, тело  напряжено до предела.

– Всё хорошо, расслабься, – шепчет Матиас и опускается передо мной на колени. Он ласкает руками мою грудь, находит торчащий сосок и припадает к нему губами. И тут я не выдерживаю, хватаю его за волосы и сильнее прижимаю к себе. От прикосновений его языка я буквально содрогаюсь.

– Матиас, я больше не могу. Матиас. Ну прошу тебя...

Он выпускает сосок изо рта и трется об него лицом. Но как только тот немного охлаждается, снова захватывает его в плен своих губ и нежно сжимает зубами. А потом вдруг резко начинает сосать мою грудь так жадно, страстно и ритмично, что я не выдерживаю и тут же кончаю.

Он отрывается от груди и впивается в рот, глотая часть моего оргазма, оставляя меня почти без сил. Я разжимаю руки и откидываюсь на кровать.

Матиас начинает раздеваться. Я смотрю не него не отрываясь. Он так красив. Высокий, немного худощавый, но крепкий и мускулистый. Всё тело покрыто теми загадочными татуировками, которые я уже видела на его груди. Мой Темный Принц. Я опускаю глаза вниз. Он прекрасен. Длинный, твердый, требующий немедленного удовлетворения.

Мэт ложится рядом, притягивает меня к себе, пристально смотрит мне в глаза и гладит руками мою спину, бедра и ягодицы.

– Они такие упругие. Мне нравится, как твое тело отзывается на мои ласки.

Левой рукой он раздвигает мои бедра, а правой ласкает губы, скользкие от выступившей влаги. Его темные глаза горят от сдерживаемой страсти. Он осторожно двигает пальцами вперед и назад, пока я не раскрываюсь и не впускаю его внутрь, тут же сомкнувшись вокруг его длинных пальцев. Он закрывает глаза, а его пальцы колдуют и колдуют там внизу, готовя меня к моменту, когда туда войдет что-то более массивное.

– Расслабься, – он слегка надавливает на клитор. – Расслабься и дай мне войти в тебя.

Он берет меня за ягодицы и прижимается к моему телу. Его твердый член упирается в мой живот. Он трется им об меня. Я не могу удержаться от стона. Это так приятно.

– Я хочу, чтобы ты был уже внутри.

Он раздвигает мои ноги. Теперь я полностью перед ним открыта. Он касается кончиком пениса половых губ. Я замираю.

– Ты такая горячая и влажная, я просто теряю рассудок.

Он медленно проводит вдоль и поперек моих губ. Я дергаюсь и пытаюсь насадиться на его член. Его глаза внимательно за мной наблюдают.

– Хочешь меня?

– Да, – шепчу я.

– Скажи мне это.

– Я хочу тебя...

Он рычит и резко входит в меня.

Я чуть не умираю от невероятных ощущений во всем теле. Мы удивительно подходим друг другу. «Или эльфы подходят любой женщине?» – мелькает в голове предательская мысль. Но вскоре я уже не могу ни о чем думать.

Он снова и снова проталкивается в мое тело. А я всё теснее сжимаюсь вокруг него. Желание буквально сжигает нас обоих, и я не выдерживаю первая: мне требуется разрядка, и немедленно. Я протягиваю руку между нами и, не отрывая глаз от лица Матиаса, дотрагиваюсь до основания его члена и слегка царапаю его своими коготками. Он смотрит мне в глаза и ускоряет движения. Я зажмуриваюсь от удовольствия, обхватываю его ногами, и вскоре мы оба оказываемся там, куда так стремились.