Вода капала и капала, подтачивая каменный пол. Срываясь с высокого потолка пещеры и «пролетая» свою недолгую «жизнь», капли разбивались о камни, оставляя за собой след в виде выемки на твердой поверхности. Вода капала и капала... В узкий проход пещеры, прогоняя мрак, пробивались лучи восходящего солнца и, не задерживаясь надолго, отступали назад, к бушующим волнам океана. А вода капала и капала... На поверхности, за пределами пещеры, птицы радостно клекали, то опускаясь к самым волнам, то опять поднимаясь в небесную высь, озаренную яркими всполохами. Капала и капала... Небо сменило свой цвет. Сначала темно-синее, практически черное, освещенное только звездами, затем оно словно вспыхивало, пронзенное прожилками красного. Небосвод становился кровавым, угрожающим, не менее страшным, нежели был до этого, но таким родным... Но светило продолжало свой путь, и небо светлело, становясь нежно-розовым, теплым на взгляд. А затем наступал еще один рассвет. Утро. Светло-голубой небосклон с двумя солнцами и белыми облаками, которые мчатся куда-то вдаль... Вода капала и капала, и только этот монотонный звон поддерживал в ней жизнь. Она уже не чувствовала рук и ног, совсем не ощущала своего дыхания и биения сердца. Но ее слух улавливал звук капающей воды. Надоедливый и убивающий, но он давал ей жизнь. Она хваталась за него, пытаясь найти взглядом и дотянуться до живительной влаги... Последний вздох, и она закрыла глаза. Вздох, который она даже не почувствовала... Вздох, который забрал у нее жизнь, но вернул память. Из-под закрытых век просочилась слезинка, неся соленую влагу к губам. Она сжала изломанные пальцы в кулак, выгнула спину, качнула бедрами... и выдохнула. Она еще жива, еще может выжить, выбраться отсюда, отомстить... Или... Веки распахнулись, и пустой взгляд устремился на свет, к единственному выходу из этой сырой пещеры. Она смотрела и видела небо, два разных солнца, океан, птиц... Видела жизнь. То, к чему ей нужно стремиться. Вода капала и капала... Подтянувшись и потревожив сломанные ребра, шипя, переворачиваясь в собственной крови, она упала на живот, больно ударившись подбородком об острые камни... Взглядом зацепила воду, падающую с потолка пещеры, и поползла к ней, в надежде на то, что эта вода окажется питьевой. Доползла и без сил упала, на несколько секунд или минут потеряв сознание. Очнулась, опять заставила себя перевернуться, открыла рот... Отчаянный вопль зверя, раненого, но не убитого, огласил пещеру. Она закрыла глаза и стала вспоминать... Пока жизнь вливалась в нее капля за каплей. Обрывочные картинки ее прошлой жизни, ее прошлого «я» мелькали в голове яркими вспышками, убивая и без того израненное сознание. Она зажмурилась, сглотнула и пролистала жизнь на несколько часов (дней?) назад. Этого пока достаточно, пока достаточно, иначе... Голая, она убегала от своих преследователей. Все быстрее и быстрее отдаляясь от дома, от серой комнаты... Холодный ветер лизал ее раны, забирался под кожу, продолжая пытку... Боль, усиливаясь, разливалась по всему телу. Но она не замечала ее, не замечала слез... Она убегала прочь, чтобы спастись. Упала, разбила коленки, пролила кровь... Это след. Паника. Она слышала голоса за спиной, видела огоньки во тьме. Липкий, удушающий, лишающий разума страх заполнил душу. Но она не могла остановиться сейчас! Только не сейчас! Страх затопил все ее существо, принеся с собой воспоминания о Нем... Она точно знала, что для Него это была всего лишь игра. Она для Него была игрушкой! Кукла, которую можно сломать, а потом починить... А наигравшись вдоволь – выкинуть. Все для Его удовольствия. И она Ему надоела. Это последний раунд, где она жертва, которой уже не суждено спастись... Но ей хотелось жить! Она подавила в себе панику, заглушила страх и не стала оглядываться назад. Этих можно не бояться. Они поймают ее и приведут назад, к Нему. И уже там, в одной комнате с Ним, с единственным источником света, она умрет. В последний раз взглянув в Его глаза цвета стали... Она продолжала бежать, не замечая, что ровная дорога сменилась острыми камнями. Вдали блестел океан. Она как-то слышала, что он выбрал это место из-за Нее, той, которую любил. Любил? Ха-ха, Он не умеет любить... Она видела это в его глазах, они загорались только при виде мучений. Однажды она побывала в одном мире, где жили странные существа - «люди». Они обитали в «странах», на планете «Земля»... Тогда она была еще юна и не так опытна. Тот мир ей показался диким и допотопным. А люди - низшие создания Вселенной! А когда она попала к Нему в плен, на эту планету, где каждый вдох разъедал внутренности, а яркие лучи солнц обжигали кожу, она очень удивилась тому, насколько этот мир напоминал ей «Землю». Но не многие могли выжить здесь. Что уж говорить о слабых, немощных людишках, если даже она – из Великой расы Найнов – чувствовала неблагоприятное влияние извне. Но Он хотел исправить данную оплошность этого мира... Для Нее, для той, которую лю... Ведь Она была человеком. Закашлявшись и выплюнув очередной сгусток алой крови, она стала еще яростней впитывать влагу, углубляясь все дальше и дальше в свои воспоминания. Мысли о кровавых пытках так и норовили застить ее разум. Но она сопротивлялась, желая выжить и отомстить. Поэтому вспоминала только то, что важно. Важно для выживания и мести. Он был божественно красив. Дьявольски прекрасен. Самаэль. Полубог. Мучитель. Она думала, что сможет с ним справиться, завлечь в свои сети, насладиться... Но все пошло не так, как она хотела, просчиталась. Она его не знала. Он, великолепно разыграв свою партию, опутал ее со всех сторон и стал использовать так, как Ему это было нужно, выжимая все соки, забирая жизнь. И наконец привел сюда, в этот мир, так похожий на «Землю». В ту серую комнату, ставшую её обителью и пыточной. И с тех пор она не видела никого, кроме Него, и не чувствовала ничего, кроме боли. Лишь изредка в камере гулким эхом отдавались шаги из коридора. Иногда это была легкая поступь и радостный возглас «Сэмамайа». После этого ей становилось еще хуже... Кто может так Его звать? Так счастливо, с любовью, с нежностью и надеждой?! Кто?! Даже в самом начале, когда еще не знала, кем Он является, она никогда себе такого не позволяла, никогда... А иногда это были тяжелые шаги Его прислужников, которые то и дело судачили о Ней. О человеке... О Харис. О той, которая смела так Его звать. Новый приступ кашля сотряс ее тело. Она с силой сжала кулаки, пятками уперлась в камни и молча пережила очередной приступ боли... Она бежала по камням. Все ближе и ближе к океану, к скалам, окружающим берег. Бежала, мечтая где-нибудь спрятаться от преследователей и от Него. Она понимала, что от погони скрыться не составит труда, но вот от Него... Если только Он сам пожелает о ней забыть. Закрыв глаза, она полностью доверилась своему звериному чутью – наследию предков, и, не сбавляя темпа, помчалась к отвесным скалам. Ее шестое чувство не подвело, судьба на этот раз была милостива к ней. Когда она открыла глаза, то уже находилась здесь, в пещере, поддерживаемая монотонным биением воды о камень. Они ее не нашли, она слышала, как они копошились вокруг, видела всполохи огня, но ни капли не боялась. Это были всего лишь прислужники, которые только и могли, что выполнять приказы. Чертяги. Они никогда ее не найдут без Его помощи. Но Он был сейчас занят. Харис - это имя причиняло ей боль... но и давало надежду. Она надеялась, что та – Харис – Его задержит. Задержит настолько, что он забудет о своей жертве... И с каждым новым вдохом, с каждой прожитой минутой, надежда обретала все более четкие очертания. Она была здесь, пила воду, а очередной день клонился к своему завершению. И она все еще жива. Он забыл о ней... Яростный смех вырвался из рваного горла, заполнив собой всю пещеру. И в этом зверином рычании можно было расслышать только одно слово... Харис. Этот человек еще не знал, что только что подписал себе смертный приговор. Неделю спустя. Ветер трепал ее волосы, разнося по воздуху запах засохшей крови. Свет слепил глаза - ее зрачки автоматически сузились до маленьких вертикальных щелочек. Потянувшись во весь рост до хруста в сросшихся костях, она огласила пустой берег океана животным рыком, кличем зверя, вышедшего на охоту. Ее сверхчувствительный нюх уловил специфический аромат одного единственного в этом мире человека. Человека, который должен сегодня умереть, и причинить своей смертью боль ее Мучителю. Она надеялась, что расчет будет верным, и человек, ненавистный ей человек, сегодня умрет. Так, тихо лелея в своих мыслях план мести, она пробиралась к коттеджу, низко пригнувшись к земле и по-звериному наступая только на кончики пальцев. Ей было известно, что в той комнате, где будет человек, есть огромное окно во всю стену. Она собиралась пробраться туда, разбив стекло, впустить в комнату обжигающие лучи светил и напитать слабые легкие человека ядовитым воздухом. Оставить на ее тщедушном теле свою метку, чтобы Он знал, кто это сделал, чтобы Он умирал вместе с Ней. Медленно и мучительно, так же, как до этого погибала она. А после попытаться сбежать. Далеко ей не уйти, и она сознавала это. Он был слишком силен. Но стоило хотя бы попробовать. Этого она себя не могла лишить. Все-таки она - зверь, и инстинкт самосохранения преобладал над любыми другими чувствами. Затаившись в кустах, она рассматривала огромное серое здание резиденции Самаэля. В нем почти не было ни окон, ни дверей. Они появлялись по желанию хозяина. А иногда и по Ее желанию... Сердце опять екнуло, перегоняя сгустившуюся кровь по венам. Каждый раз, когда она вспоминала человека... Харис... ей становилось хуже. Как будто даже тело реагировало на нее негативно, понимая, что она и есть цель. Собравшись, вдохнув едкий воздух, она взглянула на небо... голубое... Сейчас больше всего на свете ей не хватало кровавого неба ее родины, которое поддерживало в ней силы, давало смелость, направляло. Голубое – для Нее, для человека...
Закашлявшись, она выплюнула бордовый сгусток. Кровь уже начала сворачиваться, практически все раны зажили. Значит, шансы на успех увеличились вдвое. Если бы она подождала еще неделю, то вероятность ее победы, успешного свершения ее мести возросла бы многократно. Но она боялась. Боялась настолько сильно, что не могла спать, только дремала и постоянно думала о Нем. Главное, что бы Он не вспомнил о ней и не пошел расспрашивать, где же его потерявшаяся игрушка. И о Ней, о той, которой было суждено причинить боль Полубогу. Еще раз вздохнув и переборов онемение в конечностях, она направилась к дому, уверенная в том, что убьет человека. Это была ее последняя мысль. Беззвучно падая, она увидела Его. Стальные глаза, жесткая усмешка, бесстрастная поза. Последняя слеза, чистая, как горный хрусталь, скатилась по её щеке, неся за собой печаль. Она за всю свою жизнь не проливала столько слёз, как здесь, на этой планете. Из-за Него... Она завидовала человеку, завидовала и мечтала, чтобы Он так относился к ней, к жертве, к той, которая добровольно отдала Ему себя всю, без остатка. Но для Него она была всего лишь еще одной забавой, еще одной самоуверенной игрушкой. В этот раз, может быть, ему было чуть интересней, чем обычно... Но кукла заигралась, совсем позабыв, кто здесь главный. Забыв, у кого в руках нити, за которые нужно дергать, чтобы жить. Он смотрел, как языки пламени охватывают обездвиженное тело жертвы, начиная с ее ног и медленно продвигаясь по телу. Она была в сознании, все видела и чувствовала, но ничего не могла ни сказать, ни исправить. Там, где проходил огонь, тело осыпалось пеплом, который, подхваченный ветром, уносился вдаль, как последнее воспоминание о той, что мечтала отомстить. |
* начало истории
В плену иллюзорных желаний - №6 выпуск журнала.