Все мы в той или иной степени зависим от чего-то: работы, семьи, учёбы, и т. д. Мы пытаемся строить планы и рисовать в мыслях картины воображаемого будущего. Но жизнь полна нелогичностей и несовершенств. Всегда ли мы делаем правильный выбор и слушаем подсказки судьбы?

Посвящение

Евгению Г. Человеку, доказавшему мне, что любовь с первого взгляда существует, и всем тем, кто по каким-либо причинам сопротивляется своим чувствам.

____________________

Лето 2002 года

Неделю назад мне исполнилось четырнадцать. На праздновании дня моего рождения родственники произносили тосты с наставлениями учиться хорошо, радовать родителей своими успехами и не забивать голову всякой ерундой. Подруги же желали мне найти парня, влюбиться и перестать уже строить из себя недотрогу.

А что я? Я совсем не думала о необходимости следовать чьим-либо советам, мне казалось, что все в моей жизни идет так, как нужно. Тот факт, что подруги постепенно начинали делать первые шаги в романтике, меня не волновал. Мне было легко, а ощущение того,  что всё самое интересное еще впереди, приятно интриговало.

Небольшой пляж у озера Полимер, куда в жару стекалась молодежь нашего района, пестрел покрывалами. Мы с подругами тоже пришли позагорать и расположились почти у самой воды. За нами плавно возвышался холм, переходящий в железнодорожную насыпь, по которой тянулись поржавевшие рельсы и прогнившие шпалы. Когда-то этот путь соединял завод полимерных материалов с товарным железнодорожным узлом. Теперь же от промышленного комплекса остались только разрушающиеся стены, которые создавали какое-то странное очарование городского пейзажа.

На путях тоже сидели отдыхающие, как правило, это были ребята постарше нас, пришедшие не ради загара, а с целью искупнуться и поглазеть с высоты на девчонок в купальниках.

Я лежала и слушала Галькин рассказ о том, как в прошлую субботу на дискотеке её пытался поцеловать Лёша Звягин из восьмой школы.

– И всё бы нормально, но он мне говорит такой, прикиньте: «Галя, ты мне нрависся». Нрависся! Вот придурок. Хотела ему сказать, чтоб за доярками в колхозе так ухаживал, но жалко мальчика, пусть живет.

Мы рассмеялись, и я перевернулась со спины на живот. Что-то дернуло меня посмотреть наверх, и взгляд столкнулся с ним. Худощавый темноволосый парень, сидя на рельсах, разглядывал меня с легкой слегка грустной улыбкой на губах. Не было в этом взгляде ничего непристойного, клянусь. Он смотрел на меня как-то тепло, что ли. Кажется, я даже улыбнулась ему слегка и продолжила слушать Галькины байки.

Прошло несколько минут и меня снова потянуло взглянуть наверх. Он был не один, а с компанией. Человек восемь, кажется, включая трех девушек, и все старше нас. Мы снова столкнулись взглядами, и я почувствовала, что краснею.

Так повторилось несколько раз, и я начала непривычно нервничать.

– Пойдем, окунемся, что ли, – предложила Маринка, – а Галюня вещи посторожит, у неё все равно «гости на красной машине».

– Пошли, – согласилась я, заставляя себя не поворачивать голову в направлении насыпи.

Мы медленно плавали, наслаждаясь теплой водой, как вдруг со стороны путей с разбегу с дикими криками нырнуло двое парней, забрызгав нас с Маринкой.

- Аккуратней, э-э! – вырвалось у подруги.

- Простите, леди! – подал голос один из них, быстрым брассом удаляясь к другому берегу, видимо, наперегонки с товарищем.

Так же быстро вернувшись, парни попытались завести с нами какой-то дурацкий разговор, как вдруг Галя окликнула:

– Оль! Куда ты часы положила?

 – В сумку, там кармашек внутри на молнии! – отозвалась я.

Русоволосый парень, стоявший рядом, поднес ладони ко рту и, издевательски улыбаясь, выкрикнул в направлении рельс:

– Серёг! Я всё узнал! Её Оля зовут!

Оторопев, я увидела, как тот, чей взгляд я ловила на себе несколько минут назад, сорвался с места и, на ходу стаскивая футболку, стремительно побежал к воде с криком:

– Клинчук, грёбанный ты придурок! Утоплю нахрен!

Завязалась шуточная драка с кучей водяных брызг, и мы с Марькой решили выйти из воды.

Галя встретила нас с полотенцами в руках и напоминанием, что через пятнадцать минут начнется «Дикий ангел».

Мы быстро оделись и ушли. Всю дорогу я слушала подколки подруг о том, что этот темненький на меня запал, что надо почаще выбираться на Полимер и, кстати, он «ничего». Я с равнодушным видом фыркала, а сердце непривычно быстро стучало.

Его зовут Сергей, он очень красив, и я ему понравилась. Фамилия его приятеля Клинчук, и он совершенно бессовестный. Может, еще и доведется встретиться...

Январь 2004 года

В нашем городке было мало развлекательных заведений. Единственный ночной клуб «Диамант» считался местом криминальным и развратным. Девчонки, которые ходили туда, как правило, имели «статус» знатных шалав. Бары и рестораны предназначались для другого поколения. У нас же – у молодежи – пользовались популярностью два дома культуры: имени 60 лет Октября или, проще говоря, Октябренок, и при бывшей обувной фабрике, прозванный Каблуком. В этих ДК,  несмотря на совковую обстановку, проходили веселые  дискотеки.

Октябренок находился в другом конце города, далеко от нашего района, и мы там почти не бывали. Однако, порядком устав от приевшегося Каблука, разжившись деньгами, подаренными на Новый год, мы решили не скупиться на такси и отправились искать приключений.

У меня по-прежнему не было парня, и я убедительно заверяла всех, что ни в кого не влюблена. Я почти забыла о том случае с переглядками на Полимере, хотя первое время мне отчаянно хотелось где-нибудь случайно встретить того Серёгу.

В холле Октябренка было шумно, толстая билетерша отказывалась впускать внутрь двух пьяных малолеток, а мы с Галей и Мариной причесывались у большого зеркала.

– Мать моя женщина! – воскликнула Галька и ткнула меня локтем в бок. – Ты смотри, кто  здесь!

Не оборачиваясь, глядя в зеркало, я увидела его, и мурашки побежали по телу. Я быстро отвела взгляд и заострила внимание на своей прическе, усерднее водя расческой по волосам.

– Он смотрит на тебя, – прошептала над моим ухом Марька, и я испугалась, что покраснею.

– Пошел в  зал, – заключила Галя, а я с трудом смогла сделать вид, что мне абсолютно всё равно.

Мы танцевали вокруг брошенных на дощатый пол сумочек, и я иногда аккуратно оглядывалась по сторонам. Тот Клинчук тоже был здесь, из чего я сделала вывод, что их компания с этого района, поэтому встретить Сергея случайно будет маловероятным.

В зале было душно и многолюдно, Галька предложила сходить покурить.

Мы вышли на улицу и направились за угол здания. Показалось, что народу там было еще больше, чем внутри. Послышался девичий визг, звучащий басом мат. Сквозь толпу мы увидели, что на снегу разворачивается драка. Подойдя поближе, я увидела их: Сергея и Клинчука, остервенело вцепившихся друг в друга. Клинчук казался здоровее своего приятеля, но именно из его носа текла кровь. Из здания ДК доносились звуки песни «Ну что же ты, студент...». Через несколько секунд их растащили, к Сергею подошла мелированная брюнетка и флегматично положила руку на его плечо со словами:

– Новицкий, чего ты завелся? Как придурки, ей-богу.

Марька достала из сумочки пачку синего «Винстона» и заключила:

– Помрешь старой девой Олька. Чернявенького уже заняли.

Он прошел мимо меня в обнимку со своей, видимо, законно отвоеванной спутницей, зачем-то ласково мне улыбнулся и подмигнул.

Я потеряла покой. Такое может случиться, наверное, только в шестнадцать, когда ты понятия не имеешь, что делать с неизвестно откуда взявшимися и что означающими чувствами. Впрочем, нет, такое случается раньше, мой случай явно запоздал.

 Его фамилия Новицкий, и у него есть девушка, ради которой можно подраться с другом.

Мы вернулись в душный зал и примерно через полчаса познакомились с Клинчуком по имени Дима, который, отмыв снегом кровь с побитого лица, решил не терять времени зря и найти замену «конченой суке», которая ушла к его лучшему друга.

Майские праздники 2005 года

Галька ревела от того, что Диму через два дня заберут в армию, а я сочувствовала ей и втайне ждала этого момента.

Полгода назад Дима помирился с Сергеем Новицким, своим, как оказалось, лучшим другом и соседом, который должен непременно приехать на его проводы. Я узнала, что объект моих мечтаний учится в Волгограде в торгово-экономическом институте, что он старше меня на два года и в данный момент абсолютно свободен.

Я долго пыталась выбросить его из головы, пробовала завязать какие-нибудь отношения, даже встречалась три месяца с парнем из параллельного класса, но ничего не чувствовала, кроме желания видеть тот взгляд, с которым я столкнулась на Полимере. Я понимала, что это глупо, но изменить ничего не могла.

Провожать Диму в армию пришло едва ли не полрайона. За составленными буквой «П» столами на импровизированных лавках из досок и табуреток можно было уместиться только прижимаясь друг другу. Я сидела около Марины и какого-то малознакомого паренька и обреченно пыталась смириться с мыслью о безнадежности своих ожиданий.

Соседа по лавке кто-то одернул со словами:

– Женёк, здорова. Выручай. Махнемся местами? По-братски.

Я замерла.

– Базара нет, Серёг! – И моё сердце быстро и неровно заколотилось.

Он сел рядом и посмотрел на меня  упор.

– Оля.

– Да. А вы... ты то есть, конечно же, – Сергей. Я знаю. – Я старалась не выдавать своего волнения и чувствовала, что получается плохо.

– Давно хотел с тобой познакомиться, Оля, но этот балбес, – он кивнул в сторону Клинчука, – однажды меня подставил.

Я засмеялась, счастливо осознавая, что он помнит тот день.

Начиная с вечера Диминых провод, я получила возможность три дня наслаждаться Серёжиным взглядом, улыбкой и руками, которые обнимали меня во время медляков в Октябренке; возможность оставаться с ним наедине, когда после дискотек он провожал меня домой. Помню, как меня трясло от его поцелуев и нежного хрипловатого шепота.

***

Потом майские кончились, и он уехал в Волгоград. Его звонки и эсэмэски не давали мне сосредоточится на подготовке к выпускным экзаменам, но я как-то смогла взять себя в руки. За те три дня я узнала о Сергее Новицком достаточно, для того чтобы окончательно влюбиться. Серёжа не обещал мне ничего, я не являлась его девушкой и понимала, что увижу его не скоро, но была счастлива.

После выпускного я уехала в Москву, поступила в МГУПИ и поселилась у своей родной тёти.  Это стало началом конца.

Серёжа был простым студентом, живущим на стипендию и мелкие подработки. В то время он больше всего на свете боялся вылететь из института и общежития.

Моя жизнь так и вовсе попала под тотальный контроль тёти Веры, одинокой женщины строгих правил, которая требовала отчёта за каждые пятнадцать минут опозданий домой после пар. У меня не осталось подруг и возможности заниматься чем-либо, помимо учёбы. Я мечтала переехать в общагу, но не смогла отвоевать это право на семейном совете.

Наши короткие встречи с Сергеем во время приездов в родной город можно было сосчитать по пальцам. Расстояние в тысячу километров не оставило ни шансов, ни смысла продолжать отношения. Я мечтала о нём, засыпая в обнимку с подушкой и чувствуя гнетущую тоску.

Пролетали однообразные дни, недели и месяцы, и я быстро начала превращаться в закомплексованную «зубрилу».

Весна 2006 года

Мне удалось на неделю вырваться от тёти Веры домой. Новицкий подстроился под мой приезд и, забив на учёбу, уехал из Волгограда.

Рядом с ним, таким красивым и уверенным в себе, я ощущала себя серой мышью. Меня преследовала мысль о том, что ему нужен секс, которого я ужасно боялась. Мне было страшно показаться зажатой, скованной и непривлекательной, откуда-то даже взялась уверенность, что ему со мной точно не понравится.

Он пригласил меня к себе, зная, что никого не будет дома в ближайшие часы. В комнате было светло и жарковато от палящего сквозь окна весеннего солнца. Он целовал меня, проникая руками под кофточку, я пыталась отогнать от себя волнение, а сквозь открытое окно доносились дурацкие мелодии «Фактора-2», которыми развлекал себя Дима Клинчук, приехавший в отпуск и обнаруживший недождавшуюся его Гальку.

«Некому мне засадить... всю аллею цветами, о-о, о-о-о».

Сергей  встал и резко захлопнул оконную раму.

В голове крутилось: «Нет, так нельзя. Мы редко видимся, я не могу дать ему то, что нужно. В конце концов, даже если всё и произойдет, то... что дальше? Он не сможет ездить ко мне часто. И надо ли ему тратить время и деньги на такие бессмысленные поездки без возможности остаться наедине, без секса. А вдруг измены? Да я с ума сойду».

Он снова притянул меня к себе.

– Серёж...

– Что?

– Нам надо расстаться. Я так решила...

Июль 2007 года

 Мне исполнилось девятнадцать. Ничего не изменилось. Родня снова желала мне успешной учёбы и светлого разума, а подруги пили за то, чтобы я нашла себе мужика и перестала уже наконец быть целкой.

А мне просто хотелось перемен, любых.

Время каникул проходило достаточно весело, мне постоянно встречались какие-то знакомые, звавшие то на шашлыки, то на дискотеку, то просто погулять.

Каблук закрыли, а «Диамант» перестал считаться злачным местом. Присоединившись к большой компании приятелей, я отправилась в клуб.

За одним из столиков сидело несколько человек, включая Диму Клинчука и девушку, которая когда-то была мелированной брюнеткой. Дима радостно замахал мне руками, подошел и чмокнул в щеку. Я рада была видеть его.

– Ты отслужил уже?

– А то! Два месяца назад пришёл.

– Развлекаешься на полную катушку?

– Ага. Нет отбоя от поклонниц. Куда не приду, везде мне рады, – с иронией в голосе сказал он. – Не всех, кстати, еще удалось увидеть. Вот Новицкий, кстати, должен подойти. А вы с ним как? Уже всё, что ли?

– Уже всё.

Одна из наших девчонок узнала в брюнетке свою бывшую соседку, и было решено всем нам объединиться. Составив столики в один, наши компании образовали целый шумный балаган.

Сердце моё ушло в пятки, когда Серёжа появился в «Диаманте». Лучше бы мне вовсе никогда с ним не сталкиваться. Периодически наши взгляды сталкивались, и я цепенела, прям как тогда, летним днём на озере.

Вышло так, что целую неделю мы с подругами протусовались в компании Димы, Сергея и их друзей. Не знаю, почему я не заставила себя отказаться от такого времяпровождения. Наверное, потому, что подсознательно еще надеялась на что-то.

В один из вечеров, сидя у костра в лесу, неподалеку от Серёжиного дома, Новицкий спросил, что я теперь думаю о принятом тогда решении. Я честно призналась, что ужасно жалею.

– Оль. Я хотел бы вернуть всё назад. Но сейчас уже поздно. Прости. В Волгограде у меня есть девушка, и всё серьёзно.

Мне хотелось рыдать. Если бы только я не являлась заложником обстоятельств, то могла бы быть на её месте.

У Клинчука была машина, и я попросила его подбросить меня домой. Он согласился и мы ушли.

Он открыл дверь своего гаража, включил свет и пропустил меня вперёд.

– Ты такая классная, Олька. Всегда завидовал Серёге, – неожиданно произнёс он, глядя мне в глаза

– У него теперь новая любовь, – усмехнулась я.

 Он как-то странно пристально посмотрел на меня и начал говорить какие-то комплименты. «Пропади всё пропадом», – подумала я...

Дима уложил меня на тахту, стоявшую в глубине гаража у стены, и я позволила ему раздеть себя. Мне не было страшно, когда он вошёл в меня, я не волновалась о том, как выгляжу, и вообще отбросила от себя все мысли.

– Оль, – настороженно прошептал Дима, когда почувствовал, что разрывает что-то у меня внутри.

– Что?

Он молча замер.

– Ничего, всё хорошо. – Он задышал тяжелее и начал прерывисто невпопад целовать мне шею, щеки и губы, медленно  двигаясь.

Я  расслабилась, закрыла глаза и невольно представила на его месте Сергея Новицкого.  Реальность полностью испарилась, и мне не хотелось в неё возвращаться.

Дима настойчиво, но нежно гладил мою грудь,  сжимая  соски,  не переставая при этом целовать меня.

Черт возьми, мне было очень хорошо. Тугая боль внизу живота, казалось, только обостряла ощущения, заставляя меня непроизвольно выгибаться и постанывать.

Я тянулась к нему, гладила руками его спину, плечи, затылок... Отчаянно отдавалась ему...  Серёже...

– Тебе не больно?

Хрипловатый шепот на миг вернул меня из фантазий обратно в гараж Клинчука, и я замотала головой. Так я не отвечала на его вопрос, а лишь протестовала против вторжения в свои грёзы. Дима стал двигаться быстрее и резче, и образ Новицкого всё же успел исчезнуть из моего сознания, которое словно облили горьким отваром. Моя мечта разбивалась в эти минуты о старую пыльную тахту. Слёзы защипали мне веки, я открыла глаза и встретилась взглядами  с Димой.

–  Что с тобой?

– Больно, – сообразила ответить я.

Дима снова замедлил темп и как-то бережно, что ли, обнял меня.

–  Прости. Так лучше?

Я кивнула, отмечая, что Клинчук, к удивлению, очень внимателен. Он аккуратно убрал мои слёзы губами, и я снова почувствовала, как по телу разливаются волны удовольствия.

Дима не решился сменить позу, и я была рада этому. Когда его дыхание стало глубоким и прерывистым, я почувствовала, что он сдерживает себя. Меня тронуло и удивило его старание доставить мне удовольствие, но до моего оргазма, несмотря на всю гамму ощущений, было еще  далеко. Почему-то я почувствовала себя виноватой перед Димой, как за своё предательское воображение, так и за то, что именно на него свалилось это «счастье» в виде девятнадцатилетней девственницы. Решение изобразить оргазм пришло в одну секунду, а в следующую, я уже с глубоким стоном выгибала шею и напрягала мышцы, чувствуя, как Дима бурно кончает.

Вот и всё.  Мы отдышались, и, кажется, оба почувствовали себя как-то неловко. Одеваясь, мы едва перебросились парой слов. Он отвёз меня домой, и я провалилась в глубокий, но беспокойный сон.

Проснувшись около полудня, я бесцельно бродила по квартире, ища себе занятие. О произошедшем думалось очень сумбурно. Я не ждала, что Дима позвонит, но считала, что это было бы уместно и правильно.

Он приехал вечером.

– Есть кто-нибудь дома, кроме тебя?

– Да, все дома.

– Выйди, пожалуйста, ко мне.

Я послушно вышла на лестничную клетку, готовая выслушать всё что угодно: и выговор о том, что о «таких вещах» надо предупреждать, и заявление об отсутствии  его намерений, и всё-всё-всё. Но стоило тяжелой входной двери захлопнуться за моей спиной, как Дима жадно обхватил  меня руками и прижал к себе.

– Оленька, – выдохнул он напевно и нежно прижался слегка колючей щекой к моему виску.  – Сокровище ты моё.

Я в недоумении осторожно обняла его в ответ, не зная, что делать со всем этим  дальше. Кажется, мы долго простояли так молча, и в моей голове вырисовалась картина Диминого понимания ситуации. Должно быть, он решил, что я давно по нему сохла, вероятно, был тронут моей невинностью и доволен собой...

***

Клинчука, в отличие от Новицкого, ничто не держало ни в родном городке, ни где бы то ни было еще. После армии он был абсолютно свободен в построении планов на жизнь.

Он продал машину, через каких-то знакомых нашел себе работу в Москве, снял однушку на Щелчке и объявил всем о серьёзных намерениях ко мне. Энергии и обаяния Диме было не занимать, и очень скоро ворчания моей родни в духе «Пусть Оля сначала институт закончит» и недовольные высказывания а-ля «Лучше б москвича нашла» сменились  одобрительными репликами типа «А он, вроде, серьёзный парень».

Я кайфовала от перемен, ворвавшихся в мою унылую жизнь, и стала всё меньше думать о своей первой неудавшейся любви. Съехав наконец от тёти Веры, я словно кандалы с ног сбросила.  Димка относился ко мне с трепетом и обожанием, и я иногда с удовольствием позволяла себе покапризничать.

Первое время я вообще вела себя эгоистично, а потом почувствовала, как он становится мне близким человеком. Мне нравилось позволять любить себя, и в благодарность за это я тоже стала его любить, иногда немножко притворяясь, как тогда, в свой первый раз.

Зима 2009 года

Я ждала Диму с работы и готовила ужин. Поставив рагу тушиться на медленном огне, решила зайти во «ВКонтакте». Напротив колонки «Сообщения» стояла цифра «1», я ткнула мышкой  по этой единичке и почувствовала приступ паники. «Оленька, прости, что пишу...» – так начиналось письмо от Сергея Новицкого.

«Так много хочется тебе  сказать, особенно о том, каким идиотом себя чувствую. Надо было не отпускать тебя с того самого момента, как увидел. Помню, как смотрел на тебя у озера и подумал: «мне бы такую девочку». За что Клинчуку такое счастье? А? Скажи. Надо было разбить ему лицо к чертовой матери, бросить всё и ехать в Москву. Помнишь, я сказал тебе, что нашёл девушку? Забудь, всё это не считается. Я пытался найти такую, как ты, но не вышло. Как дурак часами листаю твои фотографии. Ты самая лучшая. Оля, мы же с тобой половинки, давай просто начнём всё с чистого листа и будем вместе. Разреши мне попытаться, прошу тебя.

Удали это, когда прочтёшь, но очень прошу, ответь,  хотя бы парой слов.»

Мне хотелось летать, прыгать и целовать всё вокруг. Одно маленькое письмо заставило меня почувствовать себя нереально счастливой.

А потом пришёл Дима, такой хороший и такой родной. Я поняла, что не смогу просто взять и перечеркнуть всё, предав того, кто так много для меня сделал. Это было бы неправильно, нехорошо.

Ночью, когда Дима уснул, я села за компьютер и долго думала, что написать Сергею. Мучилась около трёх часов, и в конце концов  набрала:

«Серёж, привет. Ну ты и удивил меня. Не ожидала, если честно. Тронута, но не понимаю тебя совсем. Мне не пятнадцать лет, чтобы верить в сказки про любовь с первого взгляда.  Наверное, ты просто немного захандрил. Надеюсь, скоро ты найдешь новую любовь и перестанешь думать о всяких глупостях. Желаю удачи.»

***

Новицкий писал мне еще несколько раз и просил о встрече, но я не поддалась. Моё последнее сообщение ему так и вовсе было грубым. Отстал.

 А через год мы с Клинчуком разъехались по причине охлаждения чувств. Я сама подвела его к такому решению, не видя больше смысла обманывать себя и продолжать отношения. Я не жалела о потраченном времени, как и о том, что отказала Сергею.

Февраль 2011 года

Мы столкнулись на одной из презентаций, проходивших в деловом центре «Москва-Сити». У него было кольцо на безымянном пальце и бейджик с надписью "Трэйд-лизинг". Руководитель проекта – Сергей Новицкий».

Снова взгляды и дрожь в коленках...

После мероприятия мы пошли в ресторан, и я узнала, что он перебрался в Москву, женился, и ещё кучу не важных для меня мелочей.

Я предложила поехать ко мне...

Он стоял у окна, когда я принесла с кухни поднос с кофе.

– Подойди ко мне, Оль.

Он взял меня за руку и притянул  к себе. Казалось, что биение моего  сердца заглушает  тиканье часов на стене. Сергей снял с моих волос резинку, обхватил мой затылок ладонью и принялся жадно целовать. Я обмякла, готовая полностью подчиняться его  действиям. Он снял с меня блузку, расстегнул лифчик и отбросил его в угол. Прижимаясь к нему голой грудью, я перестала соображать, желание чувствовать его каждой клеточкой своего тела заставило меня безрассудно двигаться. Я настойчиво водила руками по его плечам, спине, твердому животу и рельефной груди, выгибаясь навстречу каждому движению Сергея. Он задрал мою юбку и запустил руку в трусики. Почувствовав мои попытки закинуть то одну, то другую ногу на его бедра, он резко подхватил меня и отнес на кровать. Не отрываясь от меня, он быстро расстегнул брюки, отодвинул полоску моих стрингов и вошел в меня.

Я кончила  через минуту или  даже меньше, отчаянно гладя пальцами и целуя его лицо, то ли шепча, то ли крича:

 – Я так люблю тебя, Серёжа... люблю...

Он молча поймал мои губы ртом и перевернул меня, усадив на себя. Я продолжала тереться об него с какой-то раньше не известной мне животной страстью, сбиваясь с ритма и издавая громкие стоны. Потом он то переворачивал меня, иногда отстраняя и вновь яростно прижимая к себе, то закидывал мои ноги на плечи, то разводил широко в стороны, покусывал и с силой сжимал мои соски, а я кончала раз за разом...

Без сил соображать и двигаться я лежала под смятой мокрой простынёй, которой он заботливо укрыл меня, и тихо говорила о том, как сильно люблю его. Я не могла оторвать голову от подушки, а он гладил меня по волосам, о чём-то серьёзно задумавшись.

– Хочешь, я стану твоей любовницей? 

– Не надо, Оля...

***

Первое  время я корила себя за такую откровенность, а потом махнула на всё рукой. Мне не нужно было привыкать жить без него, я давно свыклась с такой участью.  Любовь – всего лишь сказки, повторяла я мысленно каждый раз, когда жалость к себе начинала грызть меня изнутри. Время лечит, и постепенно я вытравила из себя назойливое желание быть рядом с Сергеем Новицким.

Поздняя осень 2012 года

Не имея необходимости планировать свои отпуска, подстраиваясь под мужа, детей, любовника и прочих персонажей, отсутствующих в моей жизни, свои недели для отдыха я брала по остаточному принципу. Какая разница, собственно, в какое время года выбираться к родителям на малую родину.

  Марина пригласила меня на крестины своего сынишки. Она планировала большое застолье, и я вызвалась помогать с приготовлениями.

Я раскладывала нарезанный лук на отбивные, когда Марька осторожно произнесла:

– Забыла тебе сказать, Олюнь, не знаю, правда, интересно тебе будет или нет, но твоя первая любовь сегодня тоже приедет к нам в гости.

– В смысле? Зачем? – округлила я глаза.

– Я тебе не говорила, наверное, они с моим Костей двоюродные братья, ну он его и пригласил.

– А... он что, здесь? Не в Москве?

– Ну да. В отпуск приехал.

Странно, но мне было почти всё равно. Конечно, я знала, что начну волноваться при встрече, но сознание бессмысленности связанных с Новицким надежд отрезвляло.

Сергей действительно приехал, красивый и уверенный в себе, как и всегда. Своим равнодушным спокойным видом он избавил меня от возможности краснеть и дергаться, ловя на себе его взгляды.

Всё  хорошо, всё правильно.

В квартире было много народу, старые  знакомые дружелюбно расспрашивали меня о том, как я живу, слушая в ответ мои веселые полувыдумки.

Я вышла покурить на балкон. Сергей  стоял, опершись локтями о бортик, курил и смотрел в темноту. Я молча чиркнула зажигалкой. Не поворачиваясь в мою сторону, он заговорил:

– Знаешь что, Олечка? Наверное, когда-нибудь я осознаю, что не могу избавиться от навязчивых идей, связанных с тобой, и тогда...

– Каких еще идей? – зачем-то равнодушно перебила я.

– Таких. Вижу тебя и не знаю, куда деться, как вести себя. Как школьник какой-то, б...

– Глупости.

– Нет. Придет время, и я наконец врублюсь, что всё, к чему я шёл, чего добился, не имеет смысла без твоего присутствия рядом. Тогда я женюсь на тебе. Обещаю.

Я грустно усмехнулась, а он заключил:

– Так и будет.

Щелчком пальца Новицкий отшвырнул недокуренную сигарету и, так и не взглянув на меня, быстро вышел с балкона.

Пока я неторопливо курила, обдумывая услышанное, он уехал.

Настоящее время

            Долго я пыталась убедить себя в том, что мне  не нужна никакая любовь, что я не гожусь для семьи и детей, что чувства только вносят в жизнь сумятицу. У меня всё было хорошо: налаженный быт, успешная карьера в маркетинге, душевное равновесие и прочие правильные, положительные факторы.

            А недавно пришло ужасающее осознание того, что всё, чего я добилась, к чему шла, не имеет смысла без его присутствия рядом.

            Сначала это меня пугало и заставляло искать опровержения.

Теперь же я успокоилась и просто жду, что Серёжины слова, сказанные тогда на Маринкином балконе, воплотятся в жизнь. И плевать, что всю нашу историю можно схемой зарисовать на одном бумажном листе, пусть никто не верит в любовь с первого взгляда и на всю жизнь. Всё это глупости.

Возможно, сейчас он, как и я недавно, ищет доказательства невозможности существования такой вот странной, неизвестно откуда взявшейся и почему-то не исчезающей связи. Я не нашла и верю, что он должен сдержать своё обещание.

«Так и будет...»

Автор рассказа готов как к положительным, так и к отрицательным отзывам