Принимая предложение провести фотосессию на острове, Полина не рассчитывает там задерживаться. Но неожиданные события меняют её планы. Что скрывает старинный дом и можно ли поверить человеку, которого почти не знаешь?

ТЫ МОЖЕШЬ МНЕ ВЕРИТЬ

– А вы давно занимаетесь фотографией?

Полина улыбнулась. Этот вопрос ей задавали регулярно.

– Десять лет.

– Десять! – удивлённо отозвалась собеседница. – Так сколько же вам... Ох, простите.

– Я не боюсь называть свой возраст, – хмыкнула Полина. – Тридцать два.

– Ни за что бы не дала.

«Интересно, а ей самой-то сколько?» – подумала Полина, скользнув взглядом по лицу и фигуре молодой женщины. У стройной шатенки, темноглазой, безупречно одетой, скорее всего, был хороший косметолог, а то и стилист. Что неудивительно, если вспомнить фамилию и статус её супруга. В окружении огромного количества цветущих маков она смотрелась превосходно. Фотографии обещали получиться очень удачными.

– Ох, я что-то устала, – сообщила Римма, зевая. – Может, сделаем перерыв? Отдохнём, выпьем чего-нибудь, а потом с новыми силами продолжим.

Полина пожала плечами. Она не очень любила прерываться, да и подходящий для фотосъёмки свет мог смениться, но возражать не рискнула. Хозяин – барин, а ей весьма пригодятся деньги, которые пообещали заплатить за фотосессию.

Уходя, Полина оглянулась на маковое поле. Ярко-красные цветы издали казались разбросанными по листу кляксами. Или пятнами свежей крови. Она поморщилась. Такая красота, а её фантазия подкидывает мрачные сравнения!

Римма Королёва, которая пожелала на этот день стать её моделью, жила на острове. Тот казался практически райским местом, хоть и находился в Поволжье, а не где-нибудь в тёплом океане. Густой смешанный лес, смолистый сосновый запах, над головой заливаются птицы. А поле, усеянное маками! Неизвестно, легально ли это, но привилегированное положение хозяина территории, должно быть, служило индульгенцией.

– Здесь раньше то ли детский летний лагерь находился, то ли санаторий, но затем всё пришло в упадок, – рассказывала Римма по дороге. – Валерий, когда это место купил, хотел турбазу открыть. Ну, знаете, для богатых. А я его уговорила оставить себе. Мест для отдыха и так хватает.

Полина рассеянно кивнула. Она всего лишь раз отдыхала на турбазе, которая явно была открыта не для богатых. Достаточно вспомнить общий туалет в длинной деревянной постройке с шаткими перегородками внутри.

– Знаете, вот вы фотографируете, а я до замужества рисовала, – вдруг как-то застенчиво сказала Римма. – Мечтала о выставке. Глупо, да?

Полина взглянула в широко распахнутые тёмные глаза собеседницы и вдруг подумала, что той, пожалуй, в самом деле, не так уж много лет. Никак не больше двадцати пяти. А супругу, в прошлом советнику губернатора, а теперь отошедшему от политики бизнесмену, явно уже за пятьдесят. Любопытно, почему он не оплатил организацию её выставки? Видимо, по какой-то причине не захотел, чтобы Римма занималась искусством и дальше.

«Это не моё дело», – сказала себе Полина. Когда-то она планировала посвятить себя журналистике и даже какое-то время стажировалась в одной из областных газет. С тех пор, наверное, и сохранила неумеренное любопытство. А ещё – чутьё на всё странное. Газета-то была не простая, а с паранормальным уклоном.

Полина не слишком разбиралась в архитектурных стилях, поэтому не могла сказать, в каком из них построен старинный особняк, что казался сошедшим со страниц исторических романов. Реставраторы, похоже, поработали на славу, почти ничем не нарушив прежний вид и сохранив гармонию. Даже как-то странно подходить к этому дому в джинсах и клетчатой рубашке.

Первым, что Полина увидела, когда они вошли, оказалось огромное окно в сад. Где-то наверху скрипнули ступени. Словно на втором этаже, куда вела широкая лестница, кто-то едва слышно отступил назад, когда они появились.

– Впечатляет, – вполголоса заметила Полина, и на лице Риммы появилась довольная улыбка.

– Вам принести кофе, чай, лимонад, ещё что-нибудь?

– Кофе, если можно.

– Тогда я на кухню, а вы пройдите вон туда, там гостиная.

Римма свернула в боковой коридор, а Полина пошла вперёд. Несмотря на жару, стоящую уже вторую неделю, в доме царила прохлада. А ведь кондиционер наверняка не работал, потому что окно было прикрыто не полностью.

В гостиной мебели оказалось немного, но сразу же бросился в глаза книжный шкаф во всю стену. Будучи истинной любительницей книг, Полина не смогла пройти мимо. Толстый том будто сам собой лёг в ладонь и выдвинулся из стройного ряда своих собратьев.

Полина погладила обложку. Когда-то она очень любила этот роман, но уже много лет его не открывала. С того самого времени, как...

Страницы под пальцами были пожелтевшими, с тем особым запахом, который приобретают старые книги. Полина зажмурилась от нахлынувших воспоминаний. Села на край мягкого светлого дивана, начала листать дальше и вдруг увидела закладку.

Это оказалась фотография. На снимке двое: высокий светлоглазый мужчина и прижавшаяся к нему хрупкая девушка в завязанной узлом на плоском животе рубашке. В ней без труда можно узнать Римму.

Полина крепко зажмурилась. Это, должно быть, солнечный удар после работы в маковом поле, надуманный образ из воспоминаний, которые вызвала книга. Сейчас она посмотрит на снимок ещё раз и...

Ничего не изменилось. Всё те же знакомые лица. Если повнимательнее приглядеться, не очень-то счастливые: неулыбчивые губы мужчины плотно сжаты, а девушка приникла к нему с таким отчаянием, словно их вот-вот разлучат насильно.

***

– Линка! Эй, Линка! Проснись!

Она, зевая, выбралась из кровати и выглянула в окно, за которым от нетерпения подпрыгивала Оксана.

– Ты чего так рано?

– Так рассвет скоро! Поторапливайся, потом отоспишься!

Ворча про себя на подругу, Лина сменила ночную рубашку на джинсы и кофту с длинными рукавами, натянула и покрепче зашнуровала кроссовки. Быстро и бесшумно, чтобы больше никого случайно разбудить, прокралась в ванную, плеснула в лицо холодной водой и ладонями пригладила волосы. Затем вернулась в комнату, перекинула ноги через гладкий широкий подоконник и спрыгнула на мокрую от росы траву.

Оксана взяла её за руку и повела за собой в лес. От реки тянуло прохладой. Ветер раскачивал деревья.

– Ты все украшения сняла? – спросила Оксана.

– Я их не ношу, – буркнула Лина. Она немного сердилась за подругу за недосмотренный сон, но идея была общая, так что идти на попятную поздно. К тому же в лесу оказалось хорошо. Нежарко, тихо, свежо. День обещал быть солнечным.

Зайдя подальше, подруги разошлись в разные стороны. Лина выбрала подходящее место, зажмурилась и завертелась вокруг своей оси. Когда голова начала кружиться, остановилась и распахнула глаза. Осмотрелась и прислушалась. На разлапистую еловую ветку опустилась какая-то пёстрая птица, покачалась немного и, вспорхнув, улетела.

Больше никаких знаков.

– Что у тебя? – осведомилась Оксана спустя несколько минут, когда они шли обратно.

– Ель, – отозвалась Лина.

– Неудача или разочарование.

– Знаю.

– Ладно тебе! Необязательно же верить во все эти гадания! Мы взрослые люди!

– А у тебя-то что?

– Рябина.

– Это значит, будут хорошие новости.

– Посмотрим.

Над их головами запела птица – та же самая, что сидела на ветке? Выйдя из леса, Оксана вдруг раскинула руки и со счастливым заливистым смехом побежала по траве. Глядя ей вслед, Лина вздохнула и порадовалась, что подруга не поинтересовалась вопросом, заданным перед тем, как закрыть глаза.

***

Когда раздались шаги, Полина порывисто поднялась с места, чтобы вернуть книгу в шкаф. Но не успела. Человек подошёл ближе. Полина обернулась, ожидая увидеть Римму, и вздрогнула, столкнувшись взглядом с незнакомым мужчиной. Тот остановился в нескольких шагах, спрятав руки в карманы не слишком подходящей под такую погоду чёрной ветровки.

Какое-то время они оба молчали. Незнакомец никак не мог оказаться супругом Риммы, поскольку был значительно моложе. Симпатичный брюнет среднего роста, стройный, успевший загореть. На фотографиях должен смотреться отлично. Чёртова профессиональная деформация!

– Добрый вечер! – произнёс он. На чётко очерченных губах появилась усмешка. – Вы ведь ничего не украли, правда?

– Почему я должна была что-то украсть? – растерянно отозвалась она.

– Слишком резко дёрнулись, когда я появился, – объяснил молодой человек. Полина взглянула на книгу и торопливо, будто та обжигала кожу, задвинула на полку. – Здесь не наказывают за интерес к литературе.

– А за что наказывают? – выпалила она просто для того, чтобы что-нибудь сказать.

Брови собеседника поползли вверх. Он вдруг рассмеялся.

В это время послышались шаги, и в гостиную наконец-то вошла Римма с подносом в руках.

– Вижу, вы уже познакомились, – заметила она.

– Не совсем, – честно ответила Полина.

– Это Полина, фотограф. А это Руслан, сын моего мужа. От первого брака, – пояснила Римма то, что было и так очевидно. – Он живёт в городе. Не думала, что сегодня приедет.

– Это ведь и мой дом, так? – произнёс Руслан, резко выделив слово «мой».

С молодой мачехой он явно не ладил. Впрочем, ничего удивительного. Полина тут же вспомнила вторую жену своего отца. Когда они поженились, все фотографии дочери от первого брака тут же были убраны из дома, она словно перестала существовать.

– Я принесла кофе, – сказала Римма, поставив на круглый журнальный столик разрисованный в восточном стиле поднос.

– А я, пожалуй, схожу за чем-нибудь холодненьким, – сообщил Руслан и вышел из комнаты.

– Он ничем вас не обидел? – спросила Римма, когда шаги стихли.

– Нет, а что? – удивлённо отозвалась Полина.

– Да так. Муж его баловал, но, кажется, переборщил. Для Руслана ничего не значат чувства других людей.

– Как и для многих отпрысков богатых семей.

– Надеюсь, мои дети не будут такими, – вздохнула Римма.

– Вы... уже...

– Нет, пока нет. Но иногда думаю об этом. Места здесь достаточно.

«Это точно», – мысленно согласилась Полина. Правда, при всей своей красоте и аутентичности особняк не казался уютным. Он не ощущался тем домом из детских фантазий, где были бы ярко горящий камин, множество подарков под ёлкой и любящие друг друга люди. Даже её тесная квартирка с втиснутым в прихожую велосипедом больше походила на настоящий дом – дом для души. Место, куда хочется возвращаться. Да и городская жизнь ей нравилась. Привычные маршруты, огоньки окон и фонарей вечерами, прогулки по старому городу с рядами построенных в прошлых веках зданий и маленькими тихими скверами.

Интересно, а Римма здесь по городу не скучает? Или она не всё время живёт на острове? Да, ничего себе дачка. А ведь сюда далеко не всегда можно добраться. В ледоход, например, никакой водный транспорт не пройдёт. А вертолёта у Королёва, видимо, всё-таки нет. Только катер.

Полина попробовала обжигающий кофе и бросила быстрый взгляд на хозяйку дома. Вопросы так и вертелись на языке. Откуда Римма знает человека с фотографии, когда они в последний раз встречались и какие отношения их связывают? Слишком уж личные вопросы для столь недолгого и формального знакомства. Да и так ли уж сильно ей хотелось услышать на них ответы? Любопытство, как известно, до добра не доводит.

Он говорил, что, когда теряешься, нужно доверять своим инстинктам. В эти минуты инстинкт подсказывал Полине, что в этом доме что-то нечисто. Дело было не только в фотографии, но и в неожиданном появлении Руслана, в странной нервозности Риммы, чьи тонкие пальцы дрожали, сжимая ручку изящной кофейной чашечки. Сейчас молодая женщина напоминала Полине принцессу в башне из слоновой кости. Пленницу, запертую в окружении роскоши, хрупкую, как цветочный лепесток.

– Я видела фотосессии, которые вы делали в старинных домах и развалинах, – произнесла Римма. – В местах, похожих на это. Вам такие нравятся?

– Пожалуй, – согласилась Полина. – Я после школы поступала на исторический, но бросила после первого курса. Видимо, интерес ко всему старинному остался.

– Почему бросили? – поинтересовалась собеседница.

– Влюбилась.

– Вот как? Разве из-за этого бросают учёбу? Или вам пришлось переехать?

– Что-то вроде, – пробормотала Полина, проклиная собственную болтливость. Она словно встала на тонкий лёд, готовый вот-вот разойтись в стороны и обнажить тёмную гладь ледяной воды.

– Я однажды тоже сделала похожую глупость. Перед важным мероприятием сбежала в Европу. Подвернулась возможность недорого съездить, – сказала Римма и, вернув на поднос чашечку с чёрным осадком на дне, поднялась с места. – Хотите посмотреть мои картины? Здесь, правда, не все.

– С удовольствием.

Картины в дорогих рамках висели в длинном коридоре, напоминающем галерею. На первый взгляд, работы грамотные, но без изюминки. Цветы, городские пейзажи. Полная луна над рекой. Мост и фонарь под снегом. Но последняя выбивалась из этого ряда.

Портрет девочки лет тринадцати-четырнадцати. Круглое лицо, тонкие или, вернее, старательно выщипанные брови, тёмные волосы убраны в высокую причёску, глаза почти чёрные, вид сёрьёзный, но немного взволнованный. Полина остановилась и прижала руку к шее. Казалось, из помещения стремительно начал уходить кислород. Воздуха не хватало, в глазах начало темнеть, к горлу подступила тошнота.

Так не бывает. Просто не должно быть. Слишком много совпадений для одного дня. Сначала фото, обнаруженное в книге, а теперь это. Дурной сон, а не день.

– Вы хорошо себя чувствуете? – заметив её состояние, испуганно спросила Римма.

– Нормально, – прохрипела Полина, продолжая смотреть на портрет, сделанный со старой фотографии. Та была чёрно-белой, но художница раскрасила изображение, сделав его цветным, хоть и не слишком ярким, в приглушённых тонах. – Кто это?

– Это Кира. Моя старшая сестра. Её нет в живых.

Полина вздрогнула, словно от пощёчины.

– Как вам картины? – спросила Римма.

– У вас талант.

– Только, кажется, выкапывать его из земли уже поздно.

– Да ладно, – прозвучал за их спинами насмешливый мужской голос. – Мы все тут в чём-то талантливы. И никогда не поздно применить то, что умеешь, не так ли?

Полина обернулась. Руслан подошёл бесшумно и наблюдал за ними с надменной улыбкой. У неё мелькнула мысль, что он ведёт себя именно так, как должен молодой человек из обеспеченной семьи, наследник этого дома и состояния, которое успел накопить его отец.

– У вас натуральный цвет волос? – спросил Руслан, подойдя ближе к Полине, и бесцеремонно намотал на палец рыжий локон. – Мне нравится... В детстве не дразнили?

– Да, – буркнула она. – Цвет настоящий, и в детстве дразнили. А теперь, думаю, нам нужно вернуться к фотосессии, иначе я не успею отсюда уехать на рейсовом транспорте.

– Зачем же торопиться? – отозвался он. – Я вас отвезу. Или можете остаться на ночь.

– Кстати, да, – добавила Римма. – Так будет даже лучше. Сможете немного поснимать на рассвете. Руслан, а ты... Ты собираешься вернуться сегодня, я так понимаю?

– Не факт, – ответил он. – Я ещё не решил. И, как говорится, до пятницы совершенно свободен.

– А ваш муж сегодня приедет? – поинтересовалась Полина у Риммы.

– Нет, он в столице по делам. Думаю, нужно переодеться. Я быстро.

Развернувшись на каблуках, хозяйка дома направилась к лестнице на второй этаж. Полина смотрела ей вслед. Почему-то не хотелось оставаться наедине с Русланом, а ещё под взглядом Киры с портрета. Может быть, Римма и не являлась гениальным художником, да и рисовала не с натуры, но выражение глаз ей передать удалось даже слишком хорошо. Девочка словно наблюдала за ними.

***

– Опять не все принесли рисунки, – ворчала Лина, когда Оксана появилась в комнате с двумя чашками горячего чая. – Обещали же.

– Не бухти, – лениво отмахнулась подруга, поставив чай на столик, и уселась на подоконник. – Принесут ещё. Между прочим, некоторые так плохо рисуют, что лучше не надо.

– Но не рисовать же за них.

– А ты умеешь?

– Немного. Пригодилось в институте, – отозвалась Лина и пригубила чай. Над чашкой поднимался дурманящий аромат мяты, чабреца и каких-то ещё лесных трав.

– Ты сегодня опять встречаешься с ним?

Рука дёрнулась, и чай выплеснулся на стол с разложенными на нём рисунками. Несколько капель попало на колени. Лина вскрикнула и торопливо принялась стряхивать жидкость с бумажных листов.

– Что ты наделала?!

– Я?! Это ты разлила чай! – возмутилась Оксана. – А что такого в моём вопросе? Думаешь, я не догадалась, что у тебя роман?

– Это не просто роман, – твёрдо возразила Лина. – Это любовь.

– Ну, да, конечно, у всех в этом возрасте любовь! И кто же он? Сама расскажешь или поиграем в «угадайку»?

– Расскажу, но не сейчас. Только, пожалуйста, не говори об этом никому, – умоляюще выдохнула Лина. – Хорошо?

– Смотри у меня!

***

– Вам в самом деле понравилось, или просто решили сделать приятное? – спросил Руслан.

– Обычно, если мне нравится, я так и говорю.

Полина повернулась к нему и осознала, что молодой человек стоит слишком близко. Он явно не придавал значения соблюдению границ, поэтому и вторгся в зону комфорта, куда положено пускать не всех, если, конечно, не балансируешь в битком набитом общественном транспорте. Но сейчас-то их не окружали толпы народа, и размеры коридора вполне позволяли не приближаться друг к другу практически вплотную.

Должно быть, многие бы не поняли её замешательства. Да, он весьма привлекателен, чисто выбрит, одет дорого и со вкусом. Да, у него хороший парфюм, кажется, «Фаренгейт» от Кристиана Диора. Да, к ней чёрт знает сколько времени не прикасались мужчины, если не считать врачей-стоматологов, которые, если и вызывали дрожь, то отнюдь не желания. И что с ней не так? Почему она до сих пор не научилась флиртовать или хотя бы просто непринуждённо вести беседу? Впрочем, сейчас, наверное, уже поздно постигать эту науку.

– Вам надо было в августе приехать, – вдруг сказал Руслан. – Можно увидеть Персеиды. Красиво.

– Не думала, что вас интересуют такие вещи.

– Почему?

– Вы не кажетесь мне похожим на романтика.

– А на кого я, по-вашему, похож? – парировал он.

– На представителя «золотой молодёжи», кем, собственно, и являетесь.

– Ошибаетесь. Не знаю, что Римма вам наговорила, но это неправда. Отец меня даже не воспитывал. Ему было некогда. Отделывался подарками.

– У некоторых и того не было. Это если говорить об отцах и детях, – уточнила Полина. К таковым относился и её родитель, но желания ответить взаимной откровенностью не возникло.

– Не спорю. Только на что они рассчитывают? И чего ждут от тех, кого, по сути, совсем не знают?

– Это слишком уж философский вопрос.

Шло время, а Римма не торопилась возвращаться. Кира с портрета продолжала смотреть на них так, будто хотела что-то сказать. Можно было уйти обратно в гостиную, но там Полину поджидало другое искушение – снова открыть книгу и найти в ней ту фотографию.

Когда послышались шаги, Полина направилась навстречу. Римма переоделась в короткие джинсовые шорты и чёрную майку с большим вырезом. Слишком провокационно. Полина не считала себя ханжой, несколько раз даже делала снимки в стиле ню, и всё же ей не слишком понравилось то, как нарочито сексуально выглядела сейчас молодая женщина. Могла бы и посоветоваться, что лучше надеть.

– Я не слишком долго? – спросила Римма. На Руслана она не смотрела. – Идём?

– Только заберу сумку из гостиной, – отозвалась Полина.

– А я, пожалуй, схожу искупаться, – бросил Руслан, разворачиваясь. – Водичка сейчас хороша. Присоединяйтесь, если захотите.

– Может, и правда, не откажетесь? – поинтересовалась Римма.

– Я не подумала захватить купальник.

– Могу одолжить. У меня есть совсем новые. Кстати, на закате река очень красивая.

Шагая за Риммой в гостиную, Полина мысленно повторила эти слова. Если она останется здесь до заката, то когда же вернётся? Поздно вечером на катере с Русланом? Или завтра утром? Помимо особняка и окружавшей его частной территории Королёва, на острове располагалась деревенька, где обитали в основном дачники. Рядом с ней и находилась пристань, куда прибывал транспорт с городского речного вокзала. Однако она в самом деле рисковала не успеть на последний рейс.

Перспектива поснимать закат на острове, в отдалении от городских огней, казалась заманчивой. Вечернее небо здесь совершенно другого цвета. Могли бы получиться неплохие фотографии...

– А звёзды какие, – продолжала Римма с мечтательной ноткой. – Множество. Так и хочется шагнуть в них.

– Как в пропасть? – машинально отозвалась Полина и тут же прикусила язык. Далеко не всем нравились проявления её черного юмора. Но собеседница почему-то не слишком удивилась.

– Возможно.

Они уже вошли в гостиную, когда зазвучала классическая музыка.

– Это мой телефон, – быстро сказала Римма и вытащила из кармана мобильник. – Муж звонит. Подождите, пожалуйста, немного.

Когда хозяйка дома развернулась и торопливо зашагала по коридору, Полина медленно приблизилась к шкафу, вытащила пухлый том, зашуршала страницами. В глаза бросались набранные мелким шрифтом строки. Когда-то перечитанные множество раз слова оживали в памяти.

Фотографии не было.

– Простите за задержку, – произнесла Римма, заглядывая в гостиную. – Вижу, вас заинтересовала наша домашняя библиотека.

– Да, – отозвалась Полина, возвращая книгу на полку. – Люблю читать.

Дорога обратно до поля заняла не слишком много времени. Полина приступила к съёмке, но работа не клеилась. Нужный свет ушёл, всё валилось из рук, подходящие ракурсы не подбирались, а наряд модели казался чересчур вульгарным.

С каждой минутой Полине всё больше становилось не по себе, вдобавок подступила головная боль. Куда подевалась фотография из книги? Не померещилась же она ей! А портрет? Известно ли Римме о том, что случилось с Кирой?

– Всё нормально? – спросила Римма, очевидно, что-то заметив.

– Кажется, я немного устала, – ответила Полина.

– Если честно, я тоже. Мы идём купаться? Сразу легче станет!

Полине представила прохладную воду, мягкую траву, песок на берегу. На почти всегда переполненные городские пляжи она выбиралась редко. К тому же, на дорогу требовалось потратить некоторые время, так что на обратном пути удовольствие от купания обычно омрачалось жарой, пылью, автобусной давкой и бензиновой вонью.

– Так как? – уточнила Римма.

Полина кивнула.

– Тогда я сбегаю за купальниками, а вы пока спускайтесь к речке! Вон по той тропинке! Я быстро!

С этими словами Римма скрылась в зарослях. Полина проводила её взглядом, а затем последовала за ней – очень осторожно, чтобы не нарушить тишину и не выдать себя. Римма шла быстро, не оглядывалась, но в какой-то момент свернула не к дому, а в противоположную сторону. Полина двинулась за ней, прячась за деревьями. Жара ещё не схлынула, сумка с фотоаппаратом неприятно давила на плечо, ладони вспотели. Полина вытерла их об рубашку и затаила дыхание, глядя, как Римма приближается к небольшому зданию из красного кирпича. Оно выглядело почти таким же старинным, как и сам особняк, а массивная дверь с висячим замком казалась весьма внушительной.

Римма извлекла из кармана на шортах ключ, развернулась и внимательно огляделась вокруг, убирая со лба волосы. Полина, тяжело дыша, отшатнулась и направилась обратно – туда, где должна была находиться. Хотелось надеяться, что её слежка осталась незамеченной.

Когда, запыхавшись, Полина вышла к реке, берег оказался пустым. Должно быть, Руслан не побоялся заплыть далеко. Она села на траву, сцепила дрожащие руки и попыталась выровнять дыхание. Перед глазами стояло увиденное: дверь, тусклый металлический замок, силуэт Риммы, взгляд, когда та обернулась. Тяжёлый, холодный, внимательный.

Полина опустила голову между колен и зажмурилась. Приступ паники приближался. Когда-то ей казалось, будто получилось полностью от них избавиться, теперь она начала сомневаться, что это вообще возможно.

– Эй, вы в порядке? – услышала Полина.

Открыла глаза, подняла голову, чтобы взглянуть на сидящего рядом человека. Это оказался Руслан. Мокрые тёмные волосы, на коже капли воды. Странно, что она не услышала плеска, когда он подплывал к берегу. Молодой человек смотрел неожиданно участливо, и на какой-то короткий миг промелькнуло желание всё ему рассказать.

Полина сжала зубы, когда его ладонь коснулась её плеча. Ткань рубашки тут же стала влажной. Руслан снова заглянул ей в лицо.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил он.

– Не очень, – призналась Полина. – Наверное, перегрелась на солнце.

– Бывает. А где Римма?

– Пошла за купальниками.

– Вода в самый раз. Вам тут же полегчает.

Она посмотрела на реку. Спокойная вода, поблескивающая на вечернем солнце, к ней склоняются ветви деревьев, слегка покачиваются на ветерке. Такая умиротворяющая картина, что сложно представить, будто здесь когда-либо могло произойти что-то плохое.

– Хотел предложить поплавать наперегонки, – добавил Руслан.

Полина хрипло рассмеялась. Подобных предложений она не слышала давно. С тех самых пор, как...

Смех оборвался. Полина насторожилась, пытаясь разобрать, не почудился ли ей резкий звук, похожий на крик. Тот уже смолк, но, казалось, отдавался в ушах.

– Вы это слышали? – спросила она у Руслана.

– Что?

– Как будто кто-то кричал.

Руслан пожал плечами.

– Нет. Может, какая-нибудь птица? Так что вы решили, останетесь на ночь или вернёмся?

Полина, прищурившись, взглянула на него. Сейчас, когда из одежды на нём были только чёрные плавки, выглядел Руслан ещё лучше, чем прежде. Не походил на не знающих меры поклонников тренажёрных залов, однако фигурой обладал вполне спортивной, гармоничной и складной. Ей вдруг стало неловко, что она так откровенно его разглядывает. Впрочем, он смотрел на неё не менее пристально и заинтересованно. Даже наклонился. Захотелось протянуть руку и стереть капельки речной воды над его верхней губой.

– Я здесь! – раздался голос Риммы.

Полина резко отпрянула и поднялась на ноги. От стремительного движения снова замутило. Пришлось уцепиться за дерево.

Римма была уже в белом купальнике, а свою одежду несла в руках. Подойдя ближе, она протянула Полине пакет. Судя по размеру, там лежал не один купальный костюм.

– Надеюсь, что-нибудь подойдёт.

Полина поблагодарила и скрылась в ближайших кустах. Прислонилась к дереву, пакет бросила на траву. Римму и Руслана она отсюда не видела, но слышала голоса.

– Наперегонки?

– Обставлю тебя в два счета.

– Я бы на твоём месте не был так уверен.

– Полина, кажется, у нас тут соревнование намечается! – крикнула Римма. – Не теряйте нас!

– Договорились! Удачи!

Когда голоса стихли, Полина вышла из кустов. Её взгляд тут же оказался прикован к аккуратно сложенной на траву одежде Риммы. На дальнейшие действия потребовалось не больше минуты. Метнуться к вещам, скользнуть рукой в карман на шортах, схватить ключ. А дальше – сжать его в ладони и мчаться туда, где она недавно наблюдала за хозяйкой дома.

Направление Полина запомнила хорошо. Всю дорогу пришлось бежать. Пару раз споткнувшись, едва не полетела на землю. Когда остановилась, в груди горело, а в боку неприятно кололо. Увы, спортивной подготовкой она в последнее время пренебрегала, вот и результат.

Замок поддался не сразу. На мгновение Полина даже заподозрила, что взяла не тот ключ. Но через несколько секунд он повернулся, и дверь со скрипом приоткрылась, стоило лишь толкнуть её рукой.

Полина пересекла границу света и тени, за которой обнаружился тёмный свод похожего на пещеру помещения. Там было не только темно, но и тихо... поначалу. Прислушавшись, она различила чьё-то хриплое дыхание. Торопливо извлекла из сумки телефон, включила функцию фонарика, посветила вокруг. Вскрикнула, тут же зажав себе рот.

На каменном полу спал человек. Он тяжело дышал, вздрагивал во сне, морщился, шевеля связанными за спиной руками. Полина направила луч на его лицо и несколько секунд смотрела на него.

Незнакомец, одетый в чёрную майку и серые джинсы, оказался точной копией Руслана. Не будь Полина уверена, что тот несколькими минутами ранее находился у реки, готовясь начать заплыв, сказала бы, что это он и есть. Но такой вариант исключался.

Захотелось зажмуриться, а затем открыть глаза и проснуться. Проснуться в какой-нибудь другой реальности, в которой она безмятежно валялась бы на песочке, ожидая, когда вернутся Римма и Руслан. Или в той, где вообще не отправлялась ни на какой остров. Не знакомилась с этими людьми, не видела лиц, что смотрели на неё с фотографии и портрета, не открывала эту дверь. Да, пожалуй, так было бы лучше всего.

Полина попятилась к двери, лихорадочно соображая, что делать дальше. Позвать тех, кто остался у реки? Но, если Римма заходила сюда и не развязала этого человека, кем бы он ни был, догадка напрашивалась сама собой: хозяйка дома причастна к тому, что здесь происходит. Возможно, Руслан тоже. А есть ли на острове кто-нибудь, кроме них и жителей деревни, большая часть из которых дачники и наверняка не приезжают сюда в будние дни?

Ей казалось, что она не сводила глаз с лежащего человека, но Полина не сразу заметила, что тот пошевелился. Он просыпался тяжело, словно преодолевал какое-то препятствие или тонул и пытался выплыть. Открыв глаза, несколько долгих мгновений смотрел на неё, будто подозревал, что она ему мерещится. И всё же незнакомец заговорил первым. Хрипло и так тихо, что она едва преодолела порыв подойти ближе и наклониться к нему.

– Кто... – начал он, но почти сразу же запнулся и закашлялся. – Кто вы такая?

– Полина, – автоматически отозвалась она.

– Зачем они... вас сюда привели?

Она молчала, мысленно перебирая варианты ответа. Наконец решилась сказать правду. Хуже, наверное, всё равно не будет.

– Меня никто не приводил. Я сама... Взяла ключ у Риммы из кармана.

На его лице – лице Руслана! – промелькнуло удивление. Затем он поморщился, должно быть, от боли в связанных и выкрученных за спину руках. Людей в таком положении ей раньше приходилось видеть только в кино.

– У вас есть нож? – поинтересовался он. – Или что-нибудь, чтобы разрезать верёвку?

Полина бросила быстрый взгляд на свою сумку. Нож у неё имелся. Небольшой, конечно, но достаточно острый. Настоящих верёвок она им прежде никогда не резала, только бечёвки, которыми связывают посылки. Но всё когда-нибудь приходится делать в первый раз...

Другой вопрос, что у Полины не было уверенности в том, должна ли она это делать. Что если человека, так сильно похожего на сына хозяина дома, связали неспроста? Может, он, например, буйный и на людей бросается?

«Ага, оборотнем укушенный», – сказала она себе и сделала несколько шагов к связанному.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Роман Королёв.

– А Руслан... он...

– Мой брат. Близнец, – уточнил он.

Полина выдохнула. Могла бы и сама догадаться. Правда, вопрос о том, с какой целью одного из братьев связали и бросили в странном месте, оставался открытым.

Разыскав нож, Полина приступила к разрезанию верёвки. Та оказалась прочной. Приходилось скорее пилить, чем резать. Ещё и ладони были неприятно влажными. Верёвка так сильно впивалась в запястья Романа, что порезов ему избежать не удалось.

– Только не говорите, что боитесь крови, – заметил он, когда Полина на несколько секунд прекратила своё занятие.

– Не боюсь, – буркнула она.

– Тогда продолжайте! – настойчиво потребовал Роман. – И поторопитесь!

– Чего это вы раскомандовались?!

– А вы не думаете, что будет, когда вас здесь обнаружат?

Полина надавила на нож сильнее. Если Римма с Русланом её здесь увидят, едва ли всё продолжится как ни в чём ни бывало. Глупо надеяться, что, став не только свидетелем, но и участником непонятных событий, не подвергаешь себя опасности.

– Что здесь вообще происходит? – выдохнула Полина сквозь зубы. – Реалити-шоу? Или какой-нибудь розыгрыш, и меня сейчас снимает скрытая камера?

– Очень сомневаюсь, – пробормотал собеседник.

– Тогда в чём дело? Руслан – ваш брат, Римма – мачеха, если можно так выразиться. Для чего им понадобилось вас связывать и оставлять здесь?

– Придумайте что-нибудь. Уверен, получится интересная история.

– Я не желаю ничего придумывать! Я хочу знать правду!

– Тише, – шикнул он на неё. – Чем они там заняты?

– Плавают, – буркнула она. – Соревнуются.

– Но, стоит им заметить пропажу ключа, сразу явятся сюда, – подытожил Роман.

– Может, кому-нибудь позвонить? – предложила Полина, бросив взгляд на свой мобильный, который лежал рядом. Фонарик всё ещё был включен. Оставалось надеяться, что он не разрядится по закону подлости.

– Связь есть не на всём острове. Здесь уж точно нет. Чтобы позвонить, вам придётся вернуться на берег.

Верёвка наконец-то ослабла достаточно, чтобы позволить высвободить одну, а следом и вторую руку. Даже не пришлось перерезать полностью.

– На берег идти нельзя, – сказала она. – Может, вернёмся в дом?

– Там нет домашнего телефона, – сообщил Роман, растирая затёкшие руки.

– Зато есть потайной ход, который ведёт в деревню, – ответила Полина и порылась в сумке. Вытащила антибактериальную влажную салфетку, протянула ему, кивнув на свежие порезы. Кровь уже не текла, а больше ничего для обеззараживания у неё при себе не имелось.

Пока он протирал салфеткой запястья, Полина спрятала нож и телефон, затем направилась к прикрытой двери. Не слышалось ни шагов, ни голосов.

К дому шли быстро, молчали и старались не слишком сильно шуметь. Дверь оказалась заперта, пришлось лезть в окно. Роман подсадил её, и Полина неуклюже перевалилась через подоконник. Их встретили прохлада и тишина. Никаких звуков, даже часы не тикали.

***

Лина готовилась к долгожданной встрече и с каждой секундой всё больше волновалась. Понравится ли ему её новое платье – белое в синий горошек? Может быть, она кажется в нём недостаточно взрослой? Как все девушки, развившиеся довольно поздно, она выглядела младше своих лет. Узкие плечи, торчащие ключицы, небольшая грудь, тонкие запястья, незагорелые коленки со свежими царапинами – всё это делало её похожей на девочку-подростка.

Отложив расчёску, Лина отвернулась от зеркала и вышла из ванной комнаты. В коридорах было тихо и пусто. На какой-то миг показалось, будто на втором этаже слышны шаги, но она решила, что ей это померещилось. Некому шуметь, почти все отбыли. Скоро и она должна будет уехать, но сначала у них будет эта ночь.

Вытащив из кармана фонарик, Лина направилась к двери в подвал.

***

Когда шли по коридору, уверенность Полины постепенно слабела. С чего она без сомнений заявила, будто ход есть? Возможно, его уже давно не существует. Но Роману, наверное, известно, что тот на месте. Так можно добраться до деревни быстрее, чем по лесу.

Может быть, рейсовый транспорт ещё не ушёл. Жаль, что она не записала точное время отправления. Думала, запомнит и так, но забыла.

Дверь в подвал оказалась заперта на тяжёлый засов. Роман положил на него руку. Полина затаила дыхание, хотелось подтолкнуть, поторопить мужчину: ну давай же, сдвигай его! Однако тот почему-то медлил. Обернулся, посмотрел на неё в упор внимательными зелёно-карими глазами.

– Откуда ты знаешь про тайный ход? – спросил он. – Уверен, ни Римма, ни Руслан о нём не рассказывали.

Полина молчала. Язык будто прилип к нёбу. Не выдержав, она ударила рукой по двери и зашипела от резкой боли.

– Поговорим об этом потом! Хочешь отсюда уйти или нет? Если уж на то пошло, ты тоже не на все мои вопросы ответил!

– Ладно, – отозвался он. – Стой здесь, мне нужно кое-что забрать.

Роман скрылся в глубине коридора. Полина присела на корточки, сжав ладонями виски. Звенящая тишина старинного особняка начинала действовать на нервы. В молчании комнат и коридоров она слышала звуки, что доносились сквозь время. Детские крики, смех, стук мяча о каменную стену...

Торопливые шаги заставили её вздрогнуть и подняться на ноги. Это возвращался Роман. За его спиной висел небольшой рюкзак, в руке поблескивал туристический фонарик.

Засов сдвинулся почти без сопротивления. Полина начала спускаться по неудобной лестнице, Роман последовал за ней. В подвале оказалось просторно, чисто и холодно. Никакого старья, небрежной грудой сваленного здесь, чтобы не занимать место в доме. Разве что паутина в углу, да и той совсем мало.

– Жаль, что с этой стороны дверь закрыть нельзя, – сказал Роман и махнул рукой с фонариком в сторону тёмного прохода в глубине подвала. – Кто пойдёт первым?

– Я, – вытащив телефон, отозвалась Полина.

– Хорошо.

Полина поддёрнула рукава рубашки. Учитывая, что задерживаться на острове не планировала, о более тёплой одежде она даже не задумалась. Впрочем, перспектива замёрзнуть в настоящее время не являлась главной из её забот.

– Как думаешь, с какой целью вырыли этот ход? – спросила Полина, когда они двинулись в путь, освещая дорогу уже двумя фонариками.

– Может, здесь жили контрабандисты, – предположил Роман. – Или сокровища прятали. Или на свидания бегали.

Полина споткнулась. Он удержал её сзади за рубашку. Ощущение неприятное – как будто за шкирку дёрнули. Зато не упала. Руки дрожали, и она посильнее стиснула в пальцах телефон, чтобы не уронить.

Высота и ширина подземного коридора вполне позволяли идти, не задевая стен, но страдающему клаустрофобией здесь наверняка стало бы плохо. Полине было не по себе, однако она заставляла себя держаться. Сейчас не время впадать в панику.

– Так ты ответишь на вопрос, откуда знаешь об этом месте?

– Сначала ты ответь, почему Римма и Руслан тебя связали и заперли.

– Скажем так, я узнал о них то, что они хотели бы скрыть.

– Они сделали что-то плохое? Обманули твоего отца? Ограбили его?

– Мыслишь в верном направлении, но не совсем.

– Они... – запнулась Полина. Вспомнилось, как вели себя друг с другом Руслан и Римма. Они явно не скрывали антипатию друг к другу, но иногда такую линию поведения неосознанно выбирают, когда хотят скрыть отношения. – Они стали любовниками?

– Бинго! – ответил Роман за её спиной.

– Это просто подозрения или нет? Ты застал их в постели? – не скрывая любопытства, поинтересовалась Полина.

– Хуже. Она меня с ним перепутала.

Полина попыталась представить, как это было. Вот Римма считает, что видит Руслана, подходит к нему, обнимает, целует или говорит что-то, что может их выдать. Но это оказывается Роман, и он, должно быть, угрожает рассказать обо всём отцу...

– А что было дальше?

– Кофе. Наверняка со снотворным. И место, где ты меня обнаружила.

– Но им всё равно пришлось бы что-то решать! Они же не смогли бы держать тебя там вечно. Или... ты думаешь, они собирались тебя убить?

– Слушай, может, выберешь другое время для игры в детектива, а сейчас будешь просто шагать и побыстрее?

Полина фыркнула и замолчала. Дальнейший путь продолжался в тишине. Только звуки шагов, дыхания и тихие шорохи.

Полина остановилась перед двумя поворотами, на которые разветвлялся коридор, и попыталась вспомнить, какая из дорог короче.

– Направо или налево? – произнёс Роман.

– Когда ты был здесь в последний раз?

– Года два назад. Отец купил дом, а мы всё здесь облазили и убедили его не трогать это место. Правда, Римма была против.

– Почему?

– Она боится крыс и не любит подземелья.

– Не помнишь, как будет быстрее?

– Кажется, налево.

Они свернули в левый коридор.

***

По дороге Лина боялась, что Игорь её не встретит. Но тот оказался на месте. Помог ей выбраться, сразу же прижал к себе, что-то горячо зашептал в сомкнутые губы, целуя и гладя ладонями её плечи.

– Замёрзла? – заботливо поинтересовался он.

– Немного, – призналась она, только сейчас это заметив.

Когда пришли к палатке, уже стало тепло. Но Игорь всё равно настоял, чтобы Лина выпила горячий чай, вскипячённый на костре. Вытащив из рюкзака початую бутылку коньяка, щедро плеснул его в кружку.

– Не надо, – слабо запротестовала Лина.

– Заболеть хочешь? Следовало хоть что-нибудь тёплое на себя накинуть.

– Я не подумала.

Допив чай с коньяком, она придвинулась ближе к костру, полюбовалась на пляшущие языки огня, затем опрокинулась на спину, глядя в небо. Там сияли яркие августовские звёзды. Лина вспомнила, что в это время года бывают Персеиды, и приготовилась загадывать желания.

Игорь незаметно оказался рядом. Накрыл их обоих своей курткой. Обнял её. Сначала за плечи, затем тёплая ладонь медленно двинулась ниже, поглаживая её голую руку. Лина продолжала смотреть на звёзды, но долго притворяться, будто не замечает происходящего, не получилось. Её выдало участившееся дыхание. Захотелось что-нибудь сделать, как-то ответить на его ласки. Повернувшись на бок, поцеловала твёрдые горячие губы, неловко обняла, зажмурилась, чувствуя, как он обвивает рукой её талию, притягивает ещё ближе к себе, хотя ближе, наверное, уже нельзя. Подол задрался, но поправить платье она не успела. Не переставая целовать уже по-другому, требовательно, настойчиво, Игорь повернулся, и теперь Лина снова лежала на спине, чувствуя на себе тяжесть его тела.

В ту ночь ей хотелось всего, что он мог ей дать. Долгих, обжигающих губы и кожу поцелуев, умелых нежных прикосновений, ожидания, предвкушения. Даже боль не показалась такой уж невыносимой, как стращали подруги. Может быть, дело в том, что с ней был не случайный человек, как происходило у других, а любимый? Единственный, близкий, желанный...

***

– Это ещё что? – чертыхнувшись, произнёс Роман.

– Ничего хорошего, – отозвалась Полина.

Подземный коридор, в который они свернули, завалило и, судя по всему, уже давно. Нагромождение камней и земли выглядело массивным и непроходимым. Дальше дороги не было.

– Попробуем второй поворот, – сказал её спутник, разворачиваясь.

Теперь Полина шла позади. Свет от фонарика на телефоне казался всё более тусклым, и она подумала, что надо бы его выключить, чтобы не разрядить окончательно. Вернутся же они когда-нибудь к цивилизации.

Дойдя до развилки, двинулись по второму коридору. Полина поправила на плече сумку, ремешок которой впивался в кожу. Усталость брала своё. Она бросила взгляд на экран мобильного и вздохнула. Наступил вечер, и, судя по всему, уплыть с острова они уже не успевали.

Полина немного отстала и услышала громкие ругательства прежде, чем собственными глазами увидела то, что ожидало их впереди. Примерно та же картина, как и на другом повороте. Поросшие мхом камни, груды земли и песка. Никакого просвета впереди. Тупик.

Роман обернулся. Его глаза блеснули в свете фонаря, и Полине захотелось отступить на шаг. Пришло ощущение опасности – она под землёй с человеком, которого совсем не знает, и выход у них остался только один. Обратно в подвал дома. Туда, куда наверняка уже вернулись очень злые Римма и Руслан.

Её губы задрожали.

– Только не вздумай плакать! – приказал Роман. – Тут и так сырости хватает.

Это прозвучало грубовато, но подействовало. Сделав шаг вперёд, он вдруг обнял её за плечи и притянул к себе. Всего на долю секунды, но этого хватило, чтобы поверить ему. Поверить в то, что она не одна. Что вместе они что-нибудь придумают.

– Вернёмся в дом, выйдем и уплывём на катере.

– На катере Руслана? – переспросила Полина.

– Ну, катер общий, и управлять им я тоже умею.

– И документ есть?

– Есть, – хмыкнул Роман.

– А если они... там... ждут нас?

– Прорвёмся.

Нельзя сказать, что его слова так уж прибавили воодушевления, но делать было нечего. Завалы им вдвоём не разобрать. Не сидеть же здесь в ожидании неизвестно чего.

На обратном пути они молчали. Полина выключила фонарик на телефоне и убрала его в сумку. Роман шёл впереди, освещая дорогу им обоим. Она считала шаги. Просто так, чтобы не думать о том, что ждало их впереди.

***

Лина проснулась, когда небо стало светлым. Звёзды уже нельзя было разглядеть. Лишь несколько секунд выкроила на то, чтобы поцеловать спящего рядом парня и мысленно пообещать, что они скоро встретятся снова.

Обратный путь по тёмному подземному коридору казался куда менее приятным. Прежде Лина и не думала, что здесь страшно и могут водиться крысы. Детей сюда не пускали, но им, конечно же, очень хотелось.

Поднимаясь по подвальной лестнице, Лина услышала незнакомые голоса.

***

Полина наблюдала за тем, как Роман осторожно входит в подвал, осматривается, почти бесшумно подступает к двери. Сама она всё ещё стояла в темноте, прижав ладонь к бешено колотящемуся сердцу. Кого она боялась? В самом ли деле верила, что Римма и Руслан могут навредить им? Её спутник обернулся, скользнул лучом фонарика по стене.

– Ты чего там застряла?

Когда Полина подошла ближе, Роман толкнул дверь. На мгновение мелькнула страшная догадка, что их заперли с той стороны, задвинув засов, и теперь у них нет совершенно никакого выхода. Но дверь поддалась.

В особняке было тихо. Может быть, те двое ещё не вернулись? Но, направившись к входной двери, Полина усомнилась в этом.

За окном буйствовала стихия. Ветер раскачивал деревья с такой силой, что, казалось, мог вырвать их из земли, швырял в стекло оборванные листья, хлопал оконной рамой. Небо потемнело, и всё ближе раздавались громовые раскаты.

– В такую погоду плыть нельзя. Можно перевернуться, – шепнул за её спиной Роман, неслышно подобравшись ближе. – Придётся переждать.

– Где? – так же тихо отозвалась Полина, поворачиваясь к нему.

– Поднимемся на чердак, – предложил он. – Думаю, там они нас искать не будут.

Большой лестницей решили не пользоваться, пошли ко второй, с другой стороны дома. На каждом шагу Полина прислушивалась, боясь лишний раз скрипнуть половицей. Но ветер шумел так сильно, что почти заглушал все остальные звуки.

Преодолев ступеньки, направились к чердачной лесенке. Роман поднялся первым, толкнул крышку люка и забрался внутрь. Когда Полина почти достигла верха лестницы, он протянул ей руку, помог втиснуться в неширокий люк и прикрыл его.

Чердачное помещение, пожалуй, было таким же просторным, как и подвальное, но, если там царила пустота, здесь властвовала захламленность. Тут и там стояли старые картонные коробки и деревянные ящики, углы и стекло единственного окошка затянула густая паутина, пахло пылью и затхлостью. Похоже, сюда давно не заходили.

– Конечно, не номер люкс, но жить можно, – негромко заметил Роман и положил свой рюкзак прямо на пол.

– Жить? – содрогнувшись, переспросила Полина и, стянув с плеча ремень сумки, последовала его примеру.

– А что, разве здесь не романтично? Если с милым рай в шалаше, то почему бы не на чердаке? – всё с той же ироничной интонацией отозвался он.

– Что это за вещи? – спросила она, кивнув на ящики и коробки.

– Барахло, которое здесь было, когда отец купил дом. Не стал это выкидывать, распорядился сгрузить на чердак. Может, думал, что кому-то понадобится или когда-нибудь станет ценным. К тому же здесь ведь размещался детский лагерь, а он детей как бы любит. Даже с Риммой познакомился на конкурсе, когда вручал спонсорский приз её племяннику, – добавил собеседник, дёрнув плечом.

– Как думаешь, такая погода надолго? – сказала Полина, подойдя к маленькому окну, чтобы заглянуть в него.

– Кто ж её знает? Может, и до утра.

– Нет!

Уплыть с острова – всё, чего она сейчас хотела. Покинуть это место с его знакомыми запахами, пугающими звуками, подземными коридорами, которые никуда не ведут. И никогда, никогда сюда не возвращаться.

– Да ладно тебе, интересное приключение, – заметил Роман.

– Приключение, значит?! – возмущённо воскликнула Полина, поворачиваясь к нему.

Она так и не поняла, как это получилось. Казалось бы, хотела его оттолкнуть, но только стукнула ладонями по груди, а затем ухватилась за ткань майки и притянула к себе. Близко, ещё ближе... Так, чтобы почувствовать всё – тепло его тела, дыхание, вкус губ. Пульс барабанным боем отдавался в ушах, а дыхание перехватило, как бывало в детстве, когда сильно раскачивалась на качелях.

Он отреагировал именно так, как ей хотелось. Ответил на поцелуй, обхватил руками. Теперь уже не она, а Роман прижимал её к себе. Полина закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Как-то незаметно они миновали, а то и вовсе перешагнули стадию робкой нежности. Целовали друг друга не так, как это обычно бывает впервые, а откровенно, на пределе страсти, кусая губы и не заботясь о том, что это может быть неприятно или причинить боль.

Роман забрался руками под её рубашку, провёл ладонями по обнаженной коже от ямочек на пояснице до лопаток. Прижался к шее Полины губами – горячими, требовательными, жадными. Эти ласки будто стирали все границы и преграды, делали запретное доступным, далёкое – близким. Он положил ладонь на её живот, спустя несколько томительных мгновений скользнул рукой ниже, за пояс джинсов, и, сдвинув в сторону нижнее бельё, проник в неё пальцами. Полина впилась зубами в нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть или не застонать слишком громко. Под сомкнутыми веками вспыхивали и рассыпались яркие фейерверки. По телу, вздрагивающему в унисон с движениями его пальцев, прокатилась первая жаркая и желанная волна удовольствия.

Происходящее с ними было стремительным, невероятным, словно выпавшим за грань реальности, но ощущалось по-настоящему откровенным и чувственным. У Полины не хватило бы сил на то, чтобы это остановить. Ноги подкашивались, дыхание сбивалось, и она обхватила его за шею так, словно их пытались оттащить друг от друга. Роман поцеловал её снова, но уже по-другому – нежно, мягко – и осторожно убрал руку. Приходя в себя, она тяжело дышала, прижавшись лбом к его груди. Это безумие... Она ведь его почти не знает, и всё же что-то бросило их друг к другу. Может быть, повлияла обстановка и то, что они уже пережили вместе?

– Ты это слышал? – прошептала Полина, когда какой-то новый звук добавился к шелесту дождя.

– Что?

– Шум на втором этаже.

– Ничего не слышал.

– Кажется, ветер уже не такой сильный. Может, попытаемся покинуть остров?

– Не боишься промокнуть? – кивнув в сторону окошка, спросил он. Там шумел и стучался в окно дождь.

– Не страшно, – отозвалась она.

– Тогда план такой. Я сейчас спущусь на разведку. Жди меня. Я вернусь, мы пойдём к берегу, сядем на катер и уплывём отсюда.

– Обещаешь? – выдохнула она.

– Ты можешь мне верить.

Роман наклонился, ещё раз поцеловал её в губы, затем в кончик носа, и направился к люку. Полина, затаив дыхание, наблюдала за тем, как он покидает чердак, оставляя её здесь. Затем отвернулась к окну и скользнула взглядом по ряду коробок, которые всё сильнее казались уже виденными прежде.

«Ты можешь мне верить», – сказал Роман. Но другой человек тоже так говорил, и что? Чем это закончилось? Где он теперь? Зачастую впускать кого-то в свою жизнь и доверять – самый глупый поступок, который только можно совершить. Но, когда люди уходят, остаются воспоминания. Остаётся то, что можно бережно хранить и перебирать, как старые фотографии и детские рисунки...

Фотографии и рисунки!

Полина метнулась к одной из коробок и наклонилась, чтобы лучше разглядеть смешную наклейку от когда-то популярной среди детей и подростков желательной резинки. Присела на корточки, попыталась разорвать картон, но вспомнила про нож в сумке. Разрезала липкий скотч и принялась вынимать содержимое. Небольшие прозрачные пакеты. В некоторых из них лежали фотографии, в других рисунки или тетради.

Полина взяла один из снимков и пристально вгляделась в него. Солнечный летний день. Подростки на траве рядом с домом. Серьёзная Кира в джинсовом комбинезоне, рядом с ней несколько смеющихся девчонок. В центре две девушки чуть постарше. Круглолицая белобрысая Оксана в пёстрых шортах и чёрной просторной майке обнимает за плечи худенькую подругу с рыжими косами. На той платье – белое в синий горошек.

«Ты можешь мне верить». Так сказал Игорь – симпатичный светлоглазый парень, с которым эта девушка познакомилась на пароме, доставившем их на остров. Она была студенткой и решила летом поработать вожатой. Собственное имя ей тогда ужасно не нравилось, казалось старомодным, и она придумала к нему сокращение – Лина. Так её стали называть и остальные, только бабушка звала Полиной или даже Полечкой. Он тоже был студентом, увлекался туризмом, исследовал горы, пещеры и штольни. За то время, пока паром медленно двигался по спокойной реке, новый знакомый успел рассказать ей немало интересного.

В то раннее утро, когда они с Оксаной решили опробовать гадание на деревьях, о котором прочитали в журнале, Лина задала вопрос, как сложатся их с Игорем отношения. Она знала, что он поставил палатку возле деревни и недалеко от подземного хода, который вёл прямо в здание, где располагался летний лагерь. Ей не хотелось верить, что её ждут нагаданные неудача и разочарование.

А затем, затем...

«Нет, нет, нет», – шептала Полина, вытаскивая из пакетов листы бумаги с рисунками когда-то отдыхавших здесь детей и разбрасывая их вокруг себя.

Оксана думала, что у неё появился кавалер, хотя на самом деле парни редко обращали внимание на застенчивую девчонку, которая выглядела школьницей. Но Игорь не был похож на других. Он бы обязательно полюбил её, если бы, если бы...

Разве они не встречались тайком? Разве не пришла она к нему той ночью по подземному коридору? Оксана тогда уехала, большинство детей тоже, осталось только несколько девочек. Лина не уследила за ними, они пошли купаться, и одна из девчонок – Кира – утонула тогда. Она едва избежала суда, бросила учёбу, но Игорь оказался рядом, и они были вместе до тех пор, пока она однажды не попала под машину. Очнувшись в больнице, Лина не увидела Игоря, а рядом с кроватью лежала книга. Та самая, которую она так любила, а вместо закладки оставляла между страниц их фотографию...

Но фотографии там не оказалось! Лина переполошила всех врачей и медсестёр. Она никак не могла понять, почему у них такие странные выражения на лицах, отчего мама плачет, а на все её вопросы об Игоре отмалчивается или отводит глаза. Он так и не пришёл её навестить. Он вообще больше не появился – пропал так же, как и их единственная совместная фотография.

Всё это время воспоминания о первой любви одновременно и согревали, и тревожили её, но теперь, на чердаке дома, где всё случилось, Полина оживляла в памяти другое. Она видела Игоря всего один раз – на пароме. Долго собиралась найти возможность встретиться с ним снова, мучилась от застенчивости, но так и не решилась. Уходила в лес, где подолгу гуляла одна, а Оксана решила, что подруга бегает на свидания, и Лина не стала её переубеждать. А в ту ночь, когда все уехали, она проснулась от шума в коридоре, поняла, что девчонки тайком решили проникнуть в подземный ход под домом, и поспешила за ними.

Отодвинутый засов, приоткрытая дверь и тёмный провал за ней. Лина надеялась, что девочки не успели уйти далеко, хотела только окликнуть их, но, сделав шаг, оступилась на ступеньках и полетела вниз. Прямо на холодный каменный пол подвала.

Это было реальностью. Через какое-то время после этого она пришла в себя в больнице. Оправилась после комы. А истории любви не было. О ней она узнала из той самой книги, которую читала ей мама, пока Лина балансировала на грани между жизнью и смертью.

А ведь врач предупреждал о вероятных проблемах в будущем. Говорил, что отдалёнными последствиями травмы головы могут быть галлюцинации. Знакомые голоса, чьи-то крики в лесу, фотография в книге... Почему никто не сказал ей, что она не попадала под машину? Или решили, что будет лучше, если однажды всё вспомнит сама?

Но как же Кира? Ведь Римма сказала, что её сестра умерла! А Роман обмолвился про племянника. Если Кира не утонула, что же с ней случилось? Может быть, всё же что-то из этих фальшивых воспоминаний было правдой?

Полина не сразу услышала, как скрипнул, открываясь, люк. Роман вернулся! Он успел накинуть ветровку. Правильно сделал, там ведь дождь. Полина бросилась к нему, прижалась всем телом, дрожа и смаргивая с ресниц слёзы.

– Что здесь такое? – с недоумением спросил он, глядя на рассыпанные по всему чердаку снимки и листы с рисунками.

– Всё в порядке? – не отвечая, выдохнула она. – Мы можем уплыть?

– Конечно, можем. Идём со мной.

– Я всё ещё могу тебе верить? Правда?

– Разумеется!

– Повтори это!

– Ты можешь мне верить. Всё?

– Послушай... Ты сказал, что у Риммы есть племянник. Чей он сын?

– Её сестры Киры. Она умерла при родах. Он, говорят, вундеркинд, олимпиады выигрывает.

Полина прижала к губам руку и прикусила костяшки пальцев. Кира не утонула. Она умерла позже.

– Спускайся! – подтолкнул её мужчина.

Почему-то сейчас они меньше беспокоились о тишине, и Роман почти тащил её за собой, взяв за локоть. Полина покорно следовала за ним. На первый этаж, к двери. Окно так никто и не закрыл. Через него уже нахлестало целую лужу воды, в которой плавал жёлтый листок. Первое письмо осени. Скоро август, скоро Персеиды...

Она даже их не видела! Тоже прочла в книге. Чужую историю посчитала своей, дополнив и раскрасив...

Дождь не закончился. Идти по мокрой траве и раскисшей земле было неприятно. Всё ещё сильный ветер трепал волосы.

Они вышли к берегу, и Полина увидела катер. Пока Роман отвязывал его, она забралась внутрь и ждала. Река была неспокойной, ветер и гроза сделали её яростной, шумной и опасной.

Когда её спутник завёл катер, и тот начал двигаться по воде, Полина испуганно вскрикнула. Подобралась поближе к Роману. Он, казалось, наслаждался происходящим, мокрые тёмные волосы облепили лицо, на губах играла довольная усмешка.

– Слишком быстро! – испуганно воскликнула Полина. – Можно потише? Ветер!

Мужчина засмеялся.

– Мы же перевернёмся!

Он не отвечал, и пришлось схватить его за руку. Полина снова закричала, когда брызги окатили её едва ли не с головой. Она покрепче сжала его запястье, чувствуя под пальцами горячую кожу. Совершенно гладкую кожу. Без следа оставленных её ножом царапин.

– Ты не Роман! – вскрикнула Полина, отдёргивая руку.

– Наконец-то догадалась, – отозвался он, поворачиваясь к ней. – Я ведь обещал, что доставлю тебе домой. Но, пожалуй, передумал. Мы немного покатаемся и вернёмся на остров. Договорились?

Их взгляды встретились, Руслан улыбнулся – чарующе и жестоко. Неустойчивая опора под ногами закачалась сильнее. Через борт хлынула холодная вода.

Река и небо будто слились в одно сплошное серое пятно. Катер, казалось, полностью потерял управление, и его то подкидывало вверх, то швыряло из стороны в сторону. Полина не могла понять, что смешного в этом находил Руслан.

– Разворачиваемся к берегу! – сообщил он.

Резкий поворот, и новый вихрь брызг окатил её с ног до головы. Снизить скорость Руслан даже не подумал.

Полина уцепилась за борт, когда рядом поднялась высокая волна. Шаткая поверхность ушла из-под ног, и пассажиры полетели вниз, увлекаемые перевернувшимся катером. Показалось, что Руслан протянул ей руку.

– Осторожно! – крикнула Полина.

Её предупреждение не успело на долю секунды. Подбрасываемый на волнах катер оказался слишком близко. Руслан с силой ударился о борт затылком и скрылся под водой. Больше он не показывался, как бы она ни кричала. Полина беспомощно барахталась, пытаясь разобраться, в какой стороне берег. Она не слишком хорошо умела плавать, и сейчас тяжёлая намокшая одежда неумолимо тянула вниз. Туда, откуда, казалось, звал её спутник.

«Нет, не дождёшься», – выдохнула она и поплыла, надеясь, что движется в правильном направлении. Ветер немного стих, и волны уже не выглядели настолько яростными, словно стихия истратила большую часть сил. Полина вскинула голову, сплёвывая воду, и за пеленой дождя смутно различила очертания берега.

Она услышала крики и разглядела силуэт человека, который плыл ей навстречу. На мгновение почудилось, будто это Руслан сумел каким-то образом её обогнать и теперь двигался со стороны берега. Но, чем ближе оказывался человек, тем явственнее она понимала, что это не он.

Полина плыла на пределе сил, ноги окоченели от холода, руки шевелились всё медленнее. Роман подхватил её – замёрзшую, ослабевшую, но живую. Берега они достигли вместе.

– Как ты... здесь оказался? Как узнал? – стуча зубами, выговорила Полина.

– На чердаке тебя не было, я побежал к катеру, но и его не оказалось. Прости, что не сразу. Римма заперла меня в комнате на втором этаже.

– Ты выломал дверь?

– Пришлось. А Руслан... Где он?

– Там...

Полина посмотрела на волны, которые бились о берег и делали реку похожей на море. Даже вода была солёной. Или это не вода, а слёзы?

– Это на самом деле? – спросила она и, крепко зажмурившись, прислушалась к себе и всему, что её окружало. Собственному сбивчивому дыханию, громкому биению сердца человека, который обнимал её, плеску реки, шелесту дождя и голосу ветра. – Всё реально?

– А ты сомневаешься? – отозвался Роман.

– Немного, – призналась Полина.

– Всё настоящее, – шепнул он. – Правда. Ты можешь мне верить.