Кошечка ярилась с самого утра, угрожающе шипя, стоило Файвору приблизиться на расстояние, достаточное, чтобы поймать и утащить брыкающуюся и беспомощную перед его неотразимой харизмой обратно в кровать. Даже коготки по случаю кроваво-красным лаком покрыла. Файвор не отказался бы от того, чтобы позволить бейби поточить о себя когти снятия напряжения ради, но предпочел бы подставлять спину палящему испанскому солнцу, меченую едва поджившими свежими следами ее страсти, чем превратиться в объект насмешек на планерке у шефа с размалеванным фэйсом. 

Представив себе реакцию Челси в момент, когда он откроет карты, Пратт с довольной ухмылкой прикрыл глаза, щурясь от яркого луча, отраженного дутым крылом «Субару» и, взвесив на ладони небольшую коробочку, украшенную эмблемой известного ювелирного дома, не спеша направился к служебному входу.

Они с Бэном внесли изменения в ход операции, чтобы у Пратта появилась возможность отлучиться с виллы Рико Кортеса на несколько часов. С риском поймать пулю и провалить прикрытие, но когда Пратта останавливали такие мелочи. 

Недалеко от бассейна охранник оживленно спорил с хорошенькой горничной. Женщина наступала, жестикулируя и тесня оппонента к воде. Даже топнула ножкой для пущей убедительности и скрестила руки на груди, приподняв обтянутое отлично скроенным коричневым платьем «богатство». Живописная парочка привлекла внимание нескольких охранников, скучающих на крыше, а Пратт заулыбался как идиот. Праведный гнев на лице Челси – отнюдь не отличная актерская игра. Бэн раскололся и теперь отгребает за обоих. Так и знал, что Торрес попалит ненадежное «прикрытие». 

На лбу статуи сисястой нимфы заплясал красный огонек и Файвор, кивнув «горничной», подозвал к себе «охранника». 

- Где ты шлялся? – Прошипела Торрес вместо приветствия, сердито одергивая сбившийся набок белоснежный передник. Она уже ведет себя, как хорошая жена. Заботливая. А главное, «нежная». 

Красная точка оптики заплясала на белоснежной отделке фасада и нырнула в тень от распахнутой балконной двери. 

- Решил усложнить себе жизнь еще больше и сделать тебе предложение, не дожидаясь окончания миссии, – пожал плечами Файвор, когда троица нырнула в распахнутую дверь, и Бэнджамин, знаком указав на служебную лестницу на второй этаж, сам осторожно выглянул в боковой коридор. 

- Выйдешь за меня, Челс? – Пратт любовался длинными ногами, скованными узкой форменной юбкой и упругой попой, венчающей стройные бедра, пока Торрес поднималась по лестнице впереди него. В этой женщине нет ничего, чем бы не хотелось восхищаться. 

- Нашел время. – И все? Она даже не обернулась. Хоть бы ради приличия сделала вид, что обрадована или удивлена на худой конец. Упрямая кошечка решила продемонстрировать норов. Ну-ну. 

- Верил, что ты согласишься не раздумывая. 

Поднявшись наверх, Пратт и Торрес преодолели короткий коридорчик и Челс, заглянув за угол, прижалась спиной к стене. Тысячу баксов за ее мысли. По крайней мере, на лице – ни единой эмоции, кроме раздражения. 

- Я и не думала соглашаться. 

С улицы послышался шум и томительную тишину сиесты, окутавшую виллу, разорвала автоматная очередь. Адреналин, мощно вскипев в венах, ударил в голову, весьма вовремя вытесняя вертевшееся в мыслях язвительное замечание. 

- Прикроешь мою шкуру, кошечка? – Поинтересовался шепотом Пратт, заприметив в противоположном конце коридора охранника Кортеса. 

- А может, все-таки, ты мою? 

- Женщина, знай свое место. 

- Агент Пратт! 

- Агент Торрес! 

- На счет три? – Подмигнув кошечке, Пратт поднял сжатое в руке табельное оружие и рванул с места. - Раз. 

- Твою ж. 

Автомат захлебнулся рваным стрекотанием и несколько пуль прошили стену как раз в тот момент, когда Челс прыгнула следом за Праттом, выламывающим дверь в кабинет, боковым зрением отметив, что следующие по пятам снайперы из штурмовой бригады сразу же сняли стрелка. 

Оливера отпрянул от сейфа, содержимое которого выгребал в объемную сумку и сбросил под ноги Файвору дорогущую китайскую вазу. Перепрыгнув ее на ходу, Пратт впечатал ребро ладони между лопаток беглеца. Оливера, перелетев через низкий журнальный столик, перепахал лицом расстояние до балконной двери и со стоном замер на полу. 

- Так ты выйдешь за меня? 

- Ты мне соврал, - упорствовала Челси. Ну чисто карающий ангел с выбившимися из под повязки волосами и сложенными на груди руками. Пратт хмыкнул. Он выбрал охренеть подходящее время, чтобы сказать своей женщине, что он хочет ее себе навсегда. Стихающие звуки штурма снаружи и бормотание вырывающегося из мертвой хватки наркоторговца придавали моменту особое очарование. 

- Я просто не сказал всей правды. Это не вранье, а дипломатический подход. – Чему ее только учили в академии. - Лежать! - Еще раз приложив рукоятью револьвера ожившего свидетеля номер один, Пратт серьезно посмотрел на Челси: 

- Так выйдешь или нет? 

- Подумаю.

- Думай быстрее, иначе я его пристрелю. – Не долго думая, Файвор приставил дуло к виску притихшего Оливеры, наблюдающего за двумя агентами с неописываемым выражением на помятом лице.

 - Не дури, Пратт, он проходит свидетелем по делу Кортеса. Мы лишим Винчестера главного козыря в суде. 

- Плевать. Значит, одним ублюдком будет меньше. Все, чего я хочу – чтобы мы были вместе. 

Борьба взглядов закончилась победой Пратта. Но радоваться было нечему. Челси отвела глаза, наблюдая в окно, как штурмовики пакуют в микроавтобус остатки «армии» Кортеса. 

- Хорошо. Я согласна. 

- Что? Не слышу, говори громче. – Невнятный ответ заглушил шум вертушки, приземлившейся на крыше. 

- Я выйду за тебя! 

- Ты делаешь это потому, что хочешь сохранить жизнь важному свидетелю? – Несмотря на всю серьезность ситуации, глаза Файвора искрились лукавством. 

- Я делаю это потому, что ты самый невозможный придурок из всех, кого я знаю, ты умеешь меня вывести из себя на раз-два и так же быстро успокоить. Потому, что Файвор Пратт и патологический враль – понятия-синонимы. Но другой мне не нужен. И никогда не был. 

Когда Торрес подошла на достаточное расстояние, Пратт все же не удержался от соблазна обласкать жадным взглядом красивые ноги, затянутые в тончайшую сетку чулок. Потом дернул Челси за руку на себя и, приобняв, зарылся лицом в растрепавшиеся волосы. Они пахли его любимыми духами. Она знала, что он тащится от этого аромата, и не меняла его уже на протяжении нескольких месяцев. Кошечка с норовом станет идеальной миссис Пратт.