Червячок проснулся ранним утром от урчания в животе. Пора завтракать, вот только так не хочется выбираться из уютного гамака под самым потолком норки.

Эту норку он решил вырыть после дня рождения Крота. Тот жил по соседству, на опушке леса, у старой ольхи. На праздник Крот позвал всю округу и хвастался целым лабиринтом комнат и ходов. Да, в них и в самом деле было здорово играть в прятки.

А после этого Червячок работал несколько дней без сна и отдыха: копал, выталкивал ненужную землю наверх и тут же скатывался обратно под ветки орешника. И вот мечта готова: аккуратная комнатка с гладкими стенами и высоким потолком, вместо кровати – липовый листик. Его надежно приклеила к стенам знакомая тля, с трудом удержавшись, чтобы не попробовать на вкус ароматную зелень.

Живот заворчал еще громче, и Червячок спустил хвост из гамака. Так, начинаем утреннюю гимнастику. Первое упражнение – прыжок вниз.

Плюх! Червячок ухнул в холодную воду и высунул голову, чтобы не захлебнуться. Почти вся норка была залита водой. И она медленно поднималась выше и выше... Вот тебе и новый домик под орешником! Наверное, ночью прошел дождь и просочился вниз по корням в длинный коридор. Как же теперь выбраться наружу?

Червячок подтянулся и юркнул в зеленый гамак. А теперь рыть, рыть и ни о чем не думать. Ни о булькающей сзади воде, ни о крошащихся комках земли, ни об урчащем животе. Вернее, о животе стоит подумать: ведь чем быстрее будет готов новый ход, тем сытнее Червячок позавтракает. А поможет ему веселая песенка. Правда, придется ее бормотать мысленно, иначе рот забьется землей.

Копай, копай и не зевай.

Греби, греби, все вывози.

К спасенью рой,

Ведь ты – герой!

Червячок успел промычать песенку три или четыре раза, когда впереди блеснул солнечный свет. «Ура, я смог!» – обрадовался Червячок и... вывалился в лужу.

– Помогите! На помощь!

Если бы он только дотянулся до изгибающейся ветки орешника... Если бы она опустилась чуть-чуть пониже... Если бы на хвост не липла вязкая грязь... Если бы он был сильным и длинным, как удав...

Червячок барахтался из всех сил. Из куста блеснули чьи-то изумрудные глаза, и на ветку выпрыгнул проснувшийся от криков Кузнечик. Он решительно отгрыз маленький листик, потом другой и бросил их в воду, недалеко от тонущего Червячка.

– Эй, внизу! Залезай на листики, а я пока ветку нагну.

Не раздумывая, Червячок перекинул свое тельце через зеленый плотик. Если бы у него были лапки, можно было бы грести... Самая длинная ветка орешника наклонилась пониже, и Червячок вытянулся в струну, чтобы достать ее. Еще чуть-чуть, нос уже щекочет нераскрытая почка. Еще немножко – и рот Червячка сомкнулся на ней. А там уж дело простое: знай себе ползи вверх.

Зеленый Кузнечик был еле заметен среди листов орешника. Он вытянул вперед лапки и потирал их о кору.

– Спасибо тебе за помощь, – Червячок хотел обвиться вокруг спасителя, но застеснялся. – Если бы не ты... Давай дружить!

Кузнечик деловито оглядел зазубринки на лапках, зачем-то попрыгал на месте и согласился:

– Давай!

– Эх, если бы не этот дождь, я бы показал тебе мою норку! – пожаловался Червячок и вздохнул. – Съели бы торт из перегнивших травинок...

– Нет, я такое не ем, – качнул головой Кузнечик и цапнул лист орешника. – Лучше устроим пир здесь, вот этим.

Так они и сидели на веточке, покусывая листик и болтая ни о чем, пока лужа не подсохла. Тогда Кузнечик осторожно подхватил лапками друга и перепрыгнул на красивый колокольчик рядом с кустом.

Солнышко еще не начало припекать, и Червячок грелся в ласковых теплых лучах.

– Они спаслись – тирлим-тирлим,

Они друзья – тирлим-пам-пам.

Кузнечик подхватил незатейливую песенку и стал выстукивать ритм на лепестках цветка.

– Они живут – тирлим-тирлам,

Они поют – тирлим-пом-пом.

Вдруг из колокольчика донесся странный шум. Кузнечик раздвинул лепестки и внутри обнаружил спящую Божью коровку. Он сделал знак Червячку, и тот снова затянул придуманный мотив. Малютка недовольно поморщилась и заколотила лапками по цветку. Песенка явно мешала ей спать.

– Ишь, какая разборчивая! – уважительно сказал Кузнечик.

Солнце поднималось все выше и светило все жарче, а сердцевина колокольчика была такой прохладной... И друзья остались рядом с Божьей коровкой. Они аккуратно трогали тычинки, и тогда с них срывались крупинки желтоватой пыльцы, так похожие на малюсенькие пушинки одуванчика.

Одна пушинка упала на нос Божьей коровке. Та чихнула и проснулась. Она расправила крылья и несколько секунд обдувала себя ветерком, чтобы прогнать оставшуюся дрему. Казалось, малышка совсем не замечала притихших друзей рядом. Наконец, Божья коровка удовлетворенно кивнула, сложила крылышки и вопросительно посмотрела на замершего Червячка.

– Ну? Вы что-то хотели? – совсем по-взрослому спросила Божья коровка.

От робости Червячок зажмурился и кивнул.

– Послушай нашу песенку, – выкрикнул Кузнечик и подпрыгнул так высоко, что задел головой самую высокую тычинку.

Когда желтый снегопад закончился, Червячок запел. Сначала тихо, а потом все громче и громче:

– Они спаслись – тирлим-тирлим,

Они друзья – тирлим-пам-пам.

Они живут – тирлим-тирлам,

Они поют – тирлим-пом-пом.

Божья коровка одобрительно покачивала усиками, а потом тоненьким голоском продолжила:

– И будут все – тирлим-тирлам,

Счастливо петь – тирлим-пам-пам,

Что жизнь мила – тирлим-тирлам,

Погожим днем – тирлим-пом-пом.

Надо ли говорить, что с этого дня друзья больше не разлучались. В сиреневом колокольчике хватило места на троих.

Каждое утро Червячок просыпался первым и запевал новую песенку, чтобы разбудить остальных. Потом все спускались вниз, чтобы умыться душистой росой и позавтракать. Червячок с удовольствием копался в земле, Кузнечик находил вкусную травку, а Божья коровка была сладкоежкой и лакомилась нежным нектаром.

Неспешно летели дни в приветливом лесу, пока однажды на него не обрушились полчища жуков-короедов...

Угадайте, кто спас лес? Правильно! Но это уже совсем другая история, и расскажем мы ее в следующий раз.