– Всем привет! – доставщик в темно-серой форменной одежде компании «Зиппи», довольно улыбаясь, с размаху опустил увесистый планшет с пачкой бланков на стойку регистрации, от чего рекламный плакат тут же сполз на пол.

– А аккуратнее это можно было сделать? – недовольно спросила пожилая женщина, сидящая за стойкой и печатающая что-то на компьютере.

– Извините, – доставщик радостно улыбнулся ей и заорал на всю приемную:

– Прошу минуточку внимания! Мне нужен кто-то за номером рождения: 357-114-000! Доставка!

– О небеса! Зачем же так кричать?! – к доставщику подбежала молодая девушка в серой форме «Тлена» с другого конца зала.

– Чтоб вы точно смогли меня услышать, – подмигнул он. – Так это вы 357-114...

– Да, да. Это я. Что у вас там?

– Не знаю, пакет.

– Очень остроумно.

– А у меня сегодня настроение хорошее. Солнце светит, птички поют...

– И где же это вы птичек видели?

– В оранжерее Бурхоста. Сегодня.

– Они и птицами занимаются? – удивилась та.

– Да, да, – активно закивал посыльный. – И птицами, и растениями, и даже... цветами, – он подмигнул девушке и, казалось, еще больше расплылся в улыбке.

– Вы не в моем вкусе, – девушка выпрямила спину и протянула руки:

– Давайте сюда ваши бланки и мою посылку.

– Как угодно, – столь резкий отказ явно его расстроил.

Девушка расписалась в необходимых пунктах и вернула бумаги доставщику.

– А как вас зовут, милая? – видимо, решил испытать удачу снова. – Я вас тут раньше не видел.

– Вы же сами сказали. 357-114-000.

– Нет, нет, нет. Я имел в виду, как вы сами себя называете, или друзья. Не номером ведь.

– Это запрещено, – отрезала она и, развернувшись на невысоких каблуках, пошла прочь.

– Она тут первый день да? – спросил он у пожилой женщины за стойкой.

– Да. И по-моему тебе не стоит и пытаться.

Разочарованно вздохнув, доставщик покинул приемную «Тлена».

***

357-114-000 вошла в свой маленький кабинет, размером чуть больше кабины лифта и с грустью припомнила: Сурита. Отец звал ее Сурита в честь цветка с фиолетовыми лепестками. Пока ей не исполнилось десять. Потом ввели новый закон, по которому никто не имел права на имя. И в тот же год запретили выходить на улицы днем, до захода солнца. Вся жизнь человечества вот уже последние десять лет проходила только ночью. На закате горожане просыпались, после заката выходили из своих домов и шли кто на учебу, кто на работу. А за час до рассвета возвращались домой.

Объяснялось это все тем, что именам придают слишком большое значение, а они не настолько важны. А про солнце Правление говорило, что оно стало опасным для нас. Оно излучало какие-то яды, названия которых Сурита никогда не могла ни запомнить, ни выговорить, и именно поэтому растительность начала гибнуть. Потом начались массовые постройки оранжерей и создание научного центра «Тлен».

Работники «Тлена» занимались в основном статистикой рождаемости и смертности. Сурита никак не могла понять, зачем главному научному центру столько отделений по всей планете, при том что никакой научной работы, по сути, нет. Некоторые говорили, что они таким образом отвлекают внимание людей от настоящих центров, от настоящей работы и исследований. Но она все равно не понимала, зачем все так усложнять.

Она сломала печати и сняла упаковочную бумагу. Потом еще одну, еще. На пол упало что-то, а в руках осталось письмо. Сурита подобрала с пола небольшой деревянный кулон на сплетенном вручную шнурке. Он имел круглую форму, достаточно большой, чтобы поместиться в ладони. Кулон мог напомнить бублик, если бы не золотая проволока, обмотанная по его поверхности, и прикрепленные к ней лепестки из зеленого камня. Работа слишком грубая для мастера украшений, но Сурите казалось, что тот, кто сделал его, очень старался. Это надо было так кропотливо вырезать каждый лепесток, изобразить на нем прожилки как на настоящих листьях в книжках! Да еще где-то достать золотую проволоку.

Закончив рассматривать кулон, Сурита перевела взгляд на письмо, которое все еще сжимала в пальцах. Вытащив из бледно-зеленого конверта сложенные листы, она обнаружила, что послание было напечатано на машинке. Просто удивительно! Печатные машины уже давно никто не использует. Бумага в огромном дефиците, «Тлен» либо делает записи на виртуальных страницах, на компьютерах, либо записывает в голосовых устройствах. Но никогда на бумаге!

Сурита ощутила некое благоговение перед этими несколькими листками.

Вздохнув, она начала читать.

«Дорогая моя девочка.

Если ты получила мое послание, значит, меня больше нет. Этот свадебный оберег, что пришел вместе с письмом, когда-то давно я подарил твоей маме. Да, когда-то существовала такая традиция. Будущая веста, чтобы убедиться, что сделала правильный выбор, должна была загадать загадку, а жених – отгадать ее. Загадка твоей мамы звучала так: «Что связывает меж собой все миры? Надземный, подземный, наш и параллельные. Из этого я желаю себе свадебный оберег». И дала мне срок в три дня. Прямо как в сказах! Я долго ломал голову над этим. Но, как ты могла уже догадаться, я нашел ответ. Это дерево. Но знаешь, где я это взял? Правильно. В сказках.

Да-да, в сказках. Знаешь, те сказки сильно отличаются от тех, что были в твое время. И в своем последнем письме я хочу рассказать тебе ее.

Когда-то давным-давно в подземном царстве жил-был мальчишка по имени Немак. Имя его означало «каменный». Он множество раз слышал истории о надземном мире и мечтал туда попасть. Но не знал, как. Говорили, что там летают чудесные птицы, светит яркое солнце, и растут цветы. А людям не нужно лазить по стенам, чтобы не свалиться в кипящую лаву и спать на уступах в скале. И вот однажды Немак встретился с самым старым человеком в их царстве. Учтиво поздоровался с ним и хотел пойти дальше.

– Отчего печаль такая в голосе твоем? – спросил старый человек.

– Я хочу попасть наверх, – честно ответил Немак.

– Зачем?

– Мне хочется увидеть то, о чем говорят. Правда ли, что там небо не черное, а голубое? Какой это цвет «голубой»? Правда ли, что там есть летающие хищники, которых называют птицами? Правда ли, что там другие растения?

– Все правда, – подтвердил старый человек.

– Вы видели?

– Да, и сразу после того как увидел – ослеп.

– Ох.

– Не грусти, мальчик. Возможно, тебе повезет, и та яркость красок, что есть наверху, не ослепит тебя, как меня.

– А как вы туда попали?

– По дереву, мой мальчик. По дереву.

– Но у нас ведь нет деревьев. Они здесь не растут.

– О, ты ошибаешься. Растут, но не вверх, а вниз.

– Как это?

– А это ты должен сам понять, – и старый человек пошел дальше по каменной тропе мимо веселящихся у Красной Реки.

Прошло три дня, прежде чем Немак наконец догадался, что имел в виду старый человек. Немак посмотрел вверх.

Корни.

Вот и ответ. Корни дерева ведут на поверхность.

В надземный мир.

И Немак стал карабкаться.

Уцепившись за корни, мальчишка разглядел небольшое пустое пространство меж них. И влез прямо туда. В дерево. Он не знал, сколько времени лез наверх, но когда выбрался наружу, выяснилось, что забрался он слишком высоко. Он оказался на самой вершине мира средь облаков, по которым гуляли люди. За спинами этих чудных людей имелись белоснежные крылья. И все пространство в том мире пронзали золотые лучи. Люди наклонялись и срывали листья с крон деревьев, что считали травой. Собирали спелые алые и синие плоды. И вокруг, куда ни глянь, пустота и дома из облаков. Немаку здесь стало плохо. От слишком влажного воздуха у него закружилась голова, а легкие жгло прежде невиданной болью. И, не удержавшись за ветви, он рухнул вниз.

Очнулся Немак уже на земле, в надземном мире. Первым, что он увидел, было белое солнце. Яркое и прекрасное. И оно, как и самого старого человека подземного мира, навсегда ослепило своей красотой.

Вот и вся сказка, Сурита. Твоей маме она очень нравилась. Что бы я хотел сказать тебе этой сказкой? Только то, что солнце – это важнейшая часть нашей жизни. К нему тянутся абсолютно все. Даже из подземного мира, которого, как ты понимаешь, на самом деле, не существует. То, что Правление запрещает нам смотреть на него и ходить под его лучами, оговаривая это какими-то безумными теориями... не верь этому, Сурита. Не верь. И живи под солнцем. Дождись однажды рассвета, и посмотри. Я уверен, краше подобного представления ты никогда и нигде не увидишь. А оберег оставь себе на память.

Твой папа».

Сурита отложила письмо и провела ладонями по щекам. И пальцы тут же стали влажными. Она и не заметила, как начала плакать. Сурита надела мамин свадебный оберег и заправила его под серую рубашку. Вся их одежда сейчас серая, безликая, никакая. И Сурита решила сегодня дождаться рассвета и посмотреть на него, как завещал ей отец.

Да. Она должна это увидеть.