Герой третьей степени

Утяжеленные ботинки обиженно бухали по подрагивающим металлическим ступеням, ведущим на верхнюю палубу. Скользкие перила то и дело норовили выскользнуть из рук, да и в целом знакомая до ломоты в зубах пилотируемая станция «Прометей» странно покачивалась, словно попавший в шторм корабль.

Или галера, мрачно подумал специалист по полезной нагрузке Уильям Бекс, прикладываясь к горлышку карманной фляги. Подумать только – заносчивый русский пилот отказался с ним выпить! Сказал, что день независимости Соединенных Штатов ему так же интересен, как пролетающий на расстоянии миллионов световых лет астероид, что пить в условиях искусственной гравитации всегда чревато – пару раз система перезагружалась, и им пришлось почти час пережидать невесомость, сдерживая рвотные позывы после недавнего ужина – и что им, космонавтам лучшей пилотируемой станции в этой части системы, не к лицу такие увеселения. Билл бы заехал охамевшему русскому в глаз, да только Александр Ларин занимал, на беду, главный пост командора и пилота станции. За временное лишение зрения Ларин мог бы подать прошение о переводе инженера Бекса на Марс, а уж на красную планету Биллу точно не хотелось: дома, в родном Техасе, он не был уже пару земных лет.

И, что обиднее всего, этот верткий мексиканец Хосе Суарас, их бортинженер и главный раздражитель для истинного техасца Билла, полностью поддерживал русского командора. Бекс чувствовал себя в меньшинстве и странно отрезанным от тихой жизни «Прометея».

– Отдыхай-отдыхай, – мстительно прошипел специалист по полезной нагрузке, делая еще несколько глотков и пиная покачиваюшуюся перед глазами дверцу главного шлюза. Куда еще идти бедному техасцу? На рабочее место, где, по крайней мере, никто не смерит укоряющим взглядом праведника. – Ишь, трезвенник выискался...

Здесь швартовались суда и происходил обмен грузами, за который ему, Бексу, и приходилось честно отвечать перед тем же Лариным. По правде, распоряжаться всего лишь грузовым отсеком Биллу казалось зазорным: среди прочего «умного» состава техасец чувствовал себя почти ущербным. Еще и факт прибытия бортового врача-исследователя шведки Аниты Андерссон не добавил Бексу хорошего настроения. Мыслимое ли дело – баба на борту! Хорошо хоть, эти соплежуи, Александр и Хосе, не принялись за гонку на опережение: не по зубам им такая роскошная женщина, как Анита. Соплякам-то всего ничего – Ларину тридцать три, младше самого Билла на десяток лет, Суарасу и того меньше, недавно свой двадцать шестой день рождения справлял. Мелкие засранцы!

Билл пьяно шмыгнул носом и решительно отмахнулся от назойливого образа мисс Андерссон. Анита поглядывала на членов экипажа отстраненно и холодно, несмотря на то, что уже второй месяц находилась на станции, и запиралась у себя в отсеке сразу же, как начинался час отбоя.

– В мои годы, – с достоинством заявляла шведка, – рекомендуется соблюдать умеренный режим.

Билл не рискнул тогда спросить про возраст, но глазастый Хосе тут же зарылся в личные дела и даже взломал архив с медкартами, чтобы узнать.

– Сорок девять, – подмигнул он техасцу. – Не сказать, чтобы первоцвет, но и ты у нас не огурчик!

От мордобоя Суараса спас только командор, вовремя появившийся в столовой.

И вот теперь Бекс страдал полнейшим одиночеством, невзирая на пополненный состав экипажа. Четыре человека на борту станции – а поговорить, кроме себя, не с кем! Мексиканский щенок Суарас в рот русскому командору заглядывает, тенью за ним повсюду следует; Анита...

Билл прерывисто вздохнул и допил содержимое фляги до конца. И пьяно икнул, взглянув на мониторы.

Кораблей в ближайшую неделю не ожидалось, тем неожиданнее оказался стремительно ворвавшийся в их поле юркий военный лайнер. Кажется, китайский – у их исследователей самые быстроходные судна. Правда, ломаются часто и ремонту почти не подлежат.

Билл нерешительно потянулся к сигнальной кнопке – дать знак командору станции – а потом резко отдернул ладонь. На пьяном лице расплылась довольная ухмылка. Раз заносчивый Ларин выбрал сон вместо доброй выпивки в приятной компании, то пусть спит и дальше! А важные военные гости у шлюза потопчутся, не понимая, отчего не разрешена швартовка. Ругани будет! Международный скандал! А все из-за того, что русский командор – стыдно сказать – проспал приближение лайнера! Билл даже руки потер в предвкушении.

Чего Бекс не знал, так это того, что Александр включил автопилот, и системы среагировали сами. Разочарованный Билл прислушался к знакомым звукам со стороны главного шлюза, сполз с кресла и вразвалку направился к внутреннему коридору. Отсюда открывался вид на двери, за которыми притаился внешний люк, и откуда вот-вот, как только створки бы разъехались в стороны, появился бы экипаж чужого корабля.

Затем новая идея озарила пьяный мозг, и мрачная подавленность вновь сменилась радостным возбуждением. Да он же может заблокировать вход вручную! Чужих космонавтов, конечно, жаль, потопчутся на пороге, да и развернутся восвояси, посылать сигнал станции. Пока суть да дело, раздражение выплеснется уже на проснувшегося Ларина. Чудно!

Бекс хихикнул и подскочил к контрольной панели, хватаясь за рычаг. В тот самый миг, когда створки люка с шипением распахнулись, пропуская внутрь первый черный силуэт, Билл резко опустил рычаг. 

Странный воющий звук ворвался через колонки в рубку контрольной панели, и Бекс на миг даже протрезвел. Резко захлопнувшиеся створки люка, кажется, прижали кого-то из резвых космонавтов чужого экипажа – Биллу почудилось, что на полу коридора осталось черное и бесформенное. Неужто рука?!

Специалист по полезной нагрузке похолодел, протрезвел, вгляделся в лежащее на полу и рухнул без сознания.

Пришел в себя в медотсеке. Вокруг было тихо, жуткого звука он больше не слышал, пьяными галлюцинациями – что там за бред ему почудился?! – не страдал, но, что самое замечательное, – над ним с искренней тревогой склонилось прекрасное лицо мисс Аниты Андерссон.

– Уильям, – обеспоконно позвала она. – Во имя всего святого! С вами все хорошо?

Бортовой врач-исследователь с облегчением выдохнула и пробормотала что-то на родном языке, пока Бекс привыкал к новым ощущениям. Кажется, за него переживают. Да еще и такая потрясающая женщина, как Анита. Приятно, дьявол побери!

– Билл, – позвали с другой стороны. – Дружище, ты как?

Командор Ларин, нервно путая английские слова с русскими, чего на памяти Бекса не случалось никогда, рассказал о том, как они проснулись от сигнала тревоги и как нашли специалиста по полезной нагрузке на полу у шлюза.

– Да ты герой, чувак! – не выдержал бортинженер Суарас, подскакивая к постели техасца. – Не пустил к нам этих тварей! Что бы мы без тебя делали? Да уже сдохли бы, как те китаезы! Мисс Андерссон говорит, эти гады типа паразитов, только пожирают носителя целиком. Слышь, янки? Сожрали бы нас живьем!

– Кости они не едят, – педантично поправил русский пилот. – Используют скелет, жилы и остатки мышц для передвижения и поиска нового хозяина. Но как только учуют живую материю...

Бекс с подозрением уставился на товарищей, прикидывая, не разыгрывают ли его. Ларин хлопнул себя по лбу и торопливо пояснил:

– Ты, верно, от шока еще не отошел. К нам во время отбоя лайнер приблизился – военный. Я станцию в режим автопилота перевел на время отдыха – болван! Не ожидал швартовки... Если бы не ты, к нам на станцию проникли бы космические черви – так их называют – и никто из нас уже не проснулся бы. А ты мало того, что не пустил – ты добыл образчик этих тварей! Не переживай, мы уже отправили контейнер с отрубленной конечностью на Марс, для исследования. Аните работать с червем запретили – мол, материал ценный, а мы себе еще наловим, если понадобится.

– И благодарность! – перебил Суарас, не в силах сдержать себя от возбуждения. – Уильяму Бексу, космическому герою третьей степени, за отвагу и находчивость в условиях экстремальной опасности, грозящей экипажу, во!

– Ура! – подтвердил командор с улыбкой. – Такому герою, как ты, Билл, даже завидовать грешно! Я горд работать с тобой, дружище!

Бекс ошеломленно перевел взгляд с русского пилота на улыбающуюся Аниту Андерссон и, взяв себя в руки, удовлетворенно хмыкнул.

– А что? – он деланно-равнодушно пожал плечами. – Должен же хоть кто-то приглядывать за вами, детки, пока вы дрыхнете!

Анита посмотрела на американского героя с тайным обожанием.