Карта ролевой игры "Любой обманчив звук..."

Октябрь 2037 года.
Синедольское метро, станция «Заводская»

Вода закипала медленно. Освещение то затухало, то разгоралось ярче. Электрическая плита не работала на полную мощность и можно было бы воспользоваться газовой, но баллонов с газом осталось мало, достать их сложно, а потому приходилось экономить.
Леонид Сергеевич терпеливо ждал, наблюдая, как на дне кастрюли собираются пузырьки, и слушал ставшие привычными звуки Убежища. Гулкие голоса и шаги, шорохи, покашливания, стук и звон посуды, расставляемой на обеденном столе за его спиной.
Они все - крошечные муравьи, укрывшиеся в толще земли. Над ними - более шести десятков метров земли, толстенные бетонные своды и металлические переборки, тонны арматуры и прочих сверхпрочных конструкций, а люди все равно стараются издавать как можно меньше звуков. Говорят, двигаются и живут словно на «полтона ниже». Это вовсе не неправильно, не противоестественно. Просто таков их мир. И кто знает, будет ли когда-нибудь иначе...
Два года назад , 13 октября 2035 года
- Оля, заканчивай вздыхать. Все у них будет хорошо. Они не на другой континент переезжают, а в соседний микрорайон. И мы никуда не денемся, поможем.
Леонид Сергеевич протянул руку, взял тонкие пальцы жены, лежащие поверх одеяла, слегка пожал их. Потом привстал, повернулся и поцеловал супругу в теплую щеку. Почувствовал, как губы ее дрогнули в улыбке.
- Не могу не вздыхать, Лень. Катюшке всего двадцать один, - отозвалась жена. - С ребенком они поторопились, конечно, но уж если все так вышло, то зачем им с Владиком переезжать от нас? Нам же хватает места и здесь. Как она справится сама? Беременная, да еще учеба.
- О, ну все, завела опять старую песню, - Сергеевич рухнул на свою подушку, устремив взгляд в темный потолок спальни. - Справится. Ты что, дочь свою не знаешь? Раз взялась, значит справится. Все, давай спать. Завтра... - он повернулся, посмотрел на светящийся циферблат радиобудильника, - ... точнее, уже сегодня дел невпроворот.
Жена поворочалась еще какое-то время, повздыхала, и, наконец, уснула. А Сергеичу не спалось. Он думал о том, что все правы - и Ольга, и дочка. И зять прав. Но всем надо договориться и жить дальше. Завтра воскресенье, молодые продолжат возить вещи на свою новую квартиру, и они с Ольгой им будут помогать. Катерине через два месяца рожать, ей ничего тяжелее подушки поднимать нельзя.
И сквозь все это рефреном звучало одно - мы с Ольгой скоро будем дедом и бабкой! Мысль и пугала, и вызывала неимоверный восторг.
Леонид лежал без сна, поглядывая в окно. Ночь в городе и на ночь не очень похожа, полной темноты никогда не бывает. От шоссе, освещенного яркими фонарями, вообще такое зарево поднимается, что высвечивает небо почти как днем.
Сергеич задумался о своем и не сразу понял, что небосвод за окном вдруг стал наливаться чересчур яркими красками. На часах три ночи, до рассвета еще далеко.
- Горит что ли где-то?.. - пробормотал он в тишине спальни.
Встал с кровати, подошел к окну. Замер, наблюдая, как линия горизонта наливается ослепительным багрянцем, на глазах превращаясь в плотную клубящуюся массу, стремительно распространяющуюся во всех направлениях. И вся эта густая багровая пелена движется, затапливая все на своем пути.
Последний взгляд в еще старом мире брошен через плечо на спящую жену, и Леонид задохнулся, захлебываясь клубами проникшего сквозь стены и окна красного смерча...
...Очнулся, лежа у окна в неудобной позе, подвернув под себя затекшие руки. В комнате тихо и почти светло от рассветного зарева. Красноватая дымка витает в воздухе.
Леонид с трудом поднял онемевшее непослушное тело с пола, похромал к кровати, тронул за плечо лежащую неподвижно жену.
- Оля? - Глаза жадно всматривались в родное лицо, спокойное и безмятежное, будто во сне. - Оля?!
Иногда кошмар так и начинается - с чего-то знакомого, спокойного и безмятежного...
Октябрь 2037 года
Синедольское метро, станция «Заводская»
Леонид Сергеевич вылавливал из банки маленькие маринованные луковки, выкладывал их на разделочную доску, резал пополам и отправлял на сковороду. Масло шипело и брызгало, а Сергеич тут же методично ликвидировал капли влажной тряпкой.
В закипевшую наконец-то в кастрюле воду аккуратно вытряхнул содержимое двух больших банок консервированного лосося, добавил уже сваренный рис, лавровый лист, перец горошком, поджаренный лук. Посолил, мысленно отмечая уже привычно-ностальгическое «Эх, картошечки бы сюда...» и продолжил думать о своем, помешивая суп.
Он не вспоминал, он жил там, в том дне. Помнил каждую деталь, каждое сказанное слово. Сегодня и здесь топталось и дышало его упрямое тело, не пожелавшее сдаться. А в прошлом осталось все, что делало по-настоящему живым.
- Леонид Сергеевич, мы на стол накрыли, - раздался негромкий женский голос, обращавшийся так, словно боялся потревожить. - Скажете, когда все будет готово, мы народ позовем.
Сергеич ответил кивком и бесцветным «Конечно», и снова позволил подхватить себя Багровой волне, уплывая в свой персональный ад.
Осень 2035 года
Сергеич не знал, сколько прошло времени, пока он метался по квартире, тормошил и звал жену, с остервенелым упорством пытался дозвониться по неработающим телефонам в «скорую». Старался вести себя тише, чтобы не разбудить и не напугать беременную Катерину, а потом услышал крик из комнаты дочери и зятя.
Впускать действительность в сознание дозировано не получалось. Сквозь все безумие дошло, что случилось нечто из ряда вон. И ничего уже не исправить. Только тогда еще неизвестны были истинные масштабы трагедии и вся абсурдная беспощадность произошедшего.
Они с Катериной суетились, ничего не понимая. Выглядывали из квартиры на лестничную клетку, стучали к соседям, бросались к окнам, всматриваясь в пустые улицы, подернутые красноватой туманной дымкой. И лишь раз вдалеке между домами заметили, как мелькнул и исчез бегущий человек.
А потом «очнулись» ОНИ. Те, кто раньше был любимой женой и приятным парнем Владиком, мужем дочки, теперь стали безмолвными агрессивными созданиями, которые словно вернулись в этот мир из небытия против своей воли, наполненные лишь беспредельной ненавистью к живым.
... Они с дочкой укрывались в подвале незаселенного многоквартирного дома, расположенного неподалеку от их собственного. Освоились, потихоньку окунаясь в новую чудовищную реальность, пытаясь ее осознать и научиться в ней существовать. Леонид Сергеевич не хотел оставлять дочь одну, отправляясь на разведку и за припасами, но периодически приходилось это делать. О том, что будет старался не думать, живя сегодняшним днем. Знал, что есть еще оставшиеся в живых, но опасался их также, как и тех безумных созданий, бывших когда-то людьми.
В ноябре Катерина начала маяться от болей в спине: роды приближались, и следовало найти подходящее место, где ребенок смог бы появиться на свет в относительной безопасности.
- Здесь недалеко школа, - говорил Сергеич, собирая их пожитки. - Дойдем потихоньку, дочка, расположимся тоже в подвале. Лучше нам сейчас ничего не найти, а там хоть медицинский кабинет есть, лекарства какие-то и прочее... - рассуждал он.
Они добрались до школы, никого не встретив. Сергеич влез через окно столовой, бережно перетащил Катерину . Оставив плачущую дочь в уголке, вооружился ножами и отправился обследовать их новое пристанище. Вернулся скоро, никого из «врагов» не обнаружив.
Они шли длинными коридорами мимо дверей, ведущих в пустые классы. Сергеич запомнил эту дорогу, как путь в самый жуткий кошмар своей жизни.
В вестибюле первого этажа Катя вдруг остановилась.
- Пап, смотри, там... красная пыль. - И в следующий миг зашептала горячо, хватая отца за руку: - Она движется! Давай уйдем отсюда скорее, мне страшно!
Сергеич не сразу заметил вьющуюся поземкой, взметающуюся вверх и вновь оседающую красноватую прозрачную взвесь. Она словно пульсировала, как живая. Успел прошептать:
- Не бойся. Эта пыль много где сейчас попадается, наверное, осталась с того дня... - и почувствовал, как его руку все сильней, до боли, стискивают холодеющие пальцы дочери. - Катенька, что с тобой?!
Катерина оседала на пол, тяжело дыша. Сергеич попытался подхватить девушку на руки, но охнул от ужаса и удивления, ощутив, как буквально деревенеет ее тело.
- Па-а-ап, что со мной?.. Больно как... - сведенные судорогой челюсти не давали говорить. Широко раскрытые глаза Кати, полные запредельного страха, смотрели на отца с меняющегося на глазах лица. - П-помоги...
Леонид Сергеевич оцепенел, наблюдая, как заваливалось на пол и вытягивалось в струнку тело дочки. Пальцы ее судорожно сжимались, царапая пол. Кожа на руках и лице, словно иссушаемая изнутри неведомым огнем, высыхала и лопалась, покрываясь длинными порезами, из которых сочилась кровь.
Сергеич только повторял и повторял имя дочери, не в силах ничего поделать. Ни поднять ее, ни оттащить, как ни старался, не смог - тело Катерины словно приросло к полу. Не понимал причины происходящего, просто наблюдал агонию и ничем не мог помочь, облегчить.
Только что его маленькая девочка шагала рядом, держась за руку, веря в то, что отец защитит, убережет ее и будущего внука... А он не уберег, хоть и старался.
Сергеич взвыл, увидев, во что превратилась еще минуту назад живая и здоровая Катя. Сейчас у его ног лежала иссохшая мумия. Скользнул взглядом по выпуклости живота и рухнул рядом на колени, захлебываясь от ужаса, горя и невообразимой боли.
Аномалия, в которую они угодили, подействовала и на него, но он выжил и быстро оправился. Только по всему телу так и остались тонкие шрамы, похожие на порезы. А внутри - выжженная пустота.
Октябрь 2037 года
Синедольское метро, станция "Заводская"

По плиточному полу тихонько процокали коготки, опущенную руку боднула мохнатая лобастая голова, а в ладонь ткнулся мокрый собачий нос. Прикосновение вернуло в действительность, немного успокоило.
- Опять кашеваришь, Сергеич? - раздался позади мужской голос.
- А ты, Кирилл, опять наверх один собрался? - отозвался Леонид Сергеевич, помешивая готовый суп. - Есть будешь? Да вот еще надо оладьи пожарить. Тесто уже настоялось. Может, побудешь за повара? Вдвоем быстрее управимся. Народ покормить надо перед подъемом на Большую Землю.

Сергеич не удержался - погладил Кайзера по голове, потрепал по холке. С живностью куда спокойней, чем с людьми, ведь ни разу за два года пока никто не видел, чтобы собака, кошка или еще какой представитель фауны стал похожим на тех разъяренных тварей, что бродили на двух человечьих ногах по земле.
В Убежище овчарка Кирилла не единственное животное. Еще вон у Александра кошка обитала, только звалась почему-то пацанской кличкой Заморыш. Леонид Сергеевич достал с полки над столом маленькую миску и слил туда остатки рыбных консервов из банок. Добавить еще немного готового супа и будет царское угощение для Заморыша. А Кайзеру сегодня оладьи перепадут.


Опять это "незачем". Вот упрямый парень. Придумал себе условие и не сдвинешь, не переубедишь. Тут ведь у каждого свое место, своя доля, также как и своя боль. Никто никого не объедает. Но Кир упорный как танк, никогда перед выходом на поверхность не ел. Надо ему хоть пару оладий с чаем скормить.
Сергеич сполоснул руки под умывальником и кивнул Кириллу на кастрюлю, накрытую полотенцем.
- Вон там тесто готовое. Ставь сковородку, лей масло и жарь.

Повернулся к Киру, сосредоточенному на порученном ему деле, добавил:
- Я с тобой пойду. Знаю, спорить не будешь, но тебе это не нравится. - Леонид Сергеич зачерпнул суп, подул, попробовал. Бросил в кастрюлю еще щепотку соли, добавил сушеную зелень из банки: - Но давай с уговором. Ты не возражаешь против моей компании, я не заставляю тебя есть суп. Только чай.
Кирилл хмыкнул и качнул головой. Не согласен, но спорить опять не будет.

- Доброе утро, Штеф, - поздоровался Леонид Сергеевич, - заходи. Помощь еще как нужна. Чай заварить надо. И кофе.
Трое мужчин на одной кухне, и ни один из них ни разу не повар - у них в убежище на "Заводской" это нормальное явление.

- О, Даночка! Сделай милость, займись. Вот женских рук нам как раз не хватает. Бери на себя и кофе, и чай, командуй. А Штефа мы освободим от кухонной повинности, - отозвался Леонид Сергеевич.

- А что наши Боги обеспечения послали, а мы вот наварили сообща. Но все съестное вполне, будем надеяться, - ответил Сергеич и поприветствовал девушку: - Доброе утро, Кэт.
Повернулся, посмотрел на нахмуренного Кира, снимавшего со сковороды очередной золотистый оладий.

- Ты сейчас со мной говоришь, Кирилл? - хмыкнул Сергеич. - Чтобы я, да вопросов не задавал? Нет уж. Вопросы будут, но только если в них будет необходимость, после того, как расскажешь, что задумал. Идет?

- Кир, ты не вредничай, а дай Кайзу оладушек. Штучки три. Он не растолстеет, вон как носится по тоннелям. - Леонид Сергеевич поставил кастрюлю с супом посреди стола. - Ну, леди и джентльмены, прошу к столу. Кому наверх сегодня, те едят без возражений и капризов. Приятного всем аппетита.

Кирилл раздумывал, не торопясь скреплять их сделку, замешанную на взаимном упрямстве. Наконец, неохотно отозвался:

- Нет вопросов, - коротко ответил Сергеич. - Вот разведаем аномалию, потом и будем вопросы задавать.
Леонид очень надеялся, что произнося слово "аномалия", он ничем не выдал того ощущения, которое это слово в нем неизменно порождала. И это не страх. Это была та самая мерзкая беспомощная ненависть, когда ненавидишь что-то перманентно, подыхая от бессильной злобы, что ничего не изменить, не исправить не сможешь никогда.
Аномалии были для Сергеича личным вызовом, хотя сам он и не вполне понимал, в чем именно этот вызов заключался.

- Он наглый, ты - жадный. Прекрасно дополняете друг друга, - усмехнулся Сергеич, наливая себе чаю и направляясь к столу. - Доброе утро, Джой, - поздоровался с присевшей рядом с Киром девушкой. Утро только началось, а она выглядела усталой. Хотелось спросить, как себя чувствует, как спалось, но Сергеич промолчал, сдержав свой отеческий инстинкт, загнав его поглубже, в ту самую выжженную пустоту.
- Кир, мы с тобой со всеми выходим? Или сами по себе, в свое время? Сориентируй, мне еще собраться надо, - обратился Сергеич к Кириллу.

Сергеич не выдержал:
- Ты как, девочка? Нормально себя чувствуешь?
Проговорил, прекрасно зная, что она ответит. Но нажать "отмену" было невозможно. И ко всем чертям катились все его зароки не принимать ничего и никого близко к сердцу. И значит, сердце-то еще функционировало не просто как мотор. Что-то в нем оставалось. Только вот ни к чему оно...
Потому его и тянуло к Кириллу, наверное. У того тоже было стремление окаменеть окончательно, не подпуская никого близко.

- Правильно мыслишь, -согласился Сергеич, допивая чай. - Передвижение малыми группами наше преимущество, но и наша слабость. Наткнуться на стадо зомберков "голов" в двадцать" - то еще удовольствие.
Серегич покосился на невозмутимого Кирилла. Тот сидел с таким видом, будто ему все нипочем.

- Оптимист, - констатировал Сергеич. - И это правильно. Вот так мрачно и уперто мы и спасаем все, что у нас еще осталось.
Интересно, а сам-то он верил в то, что говорил?

- Джой права, Кир. Кайза надо оставить. Нечего ему с нами ходить сегодня, в эту аномалию.
Леонид надеялся, что Кир послушает и не возьмет сегодня собаку с собой. Уж очень не хотелось стать свидетелем того, как от милого дружелюбного пса останется кучка тусклой шерсти и костей.

- Все, пошел собираться, - Сергеич отставил чашку. - Мне только одеться.
Выходя из столовой, привычно-занудно напомнил всем сразу и никому конкретно: "Суп в холодильник уберите, остатки оладий тарелкой прикройте". Бегом направился в комнатенку, которую делил вместе с Кириллом и Кайзером. Однажды услышав, что пропавшую дочь Кира звали Катей, Сергеич почувствовал непреодолимую потребность не выпускать парня из вида. Знал, что тот стремится к уединению, но никак не мог отказаться от того, чтобы приглядывать за ним.
Леонид собрался быстро - ботинки, куртка, шапочка до бровей. Рюкзак с необходимым - фонарик, аптечка, ключи от вентиляционного люка, дубликаты которых были только у командиров отрядов обеспечения, да у них с Киром (ввиду особых "привилегий"), металлическая фляжка с ромом (почему-то Сергеич всегда носил ее с собой на поверхность, но ни разу не использовал). На поясе в импровизированных ножнах - нож с длинным, остро заточенным лезвием.
Вышел, прикидывая, все ли взял.
В коридоре стояли Кирилл и Кайзер.
- Я так понимаю, идем втроем? - Сергеич кивком указал на собаку.

Леонид Сергеевич смотрел на Кирилла и Кайзера, стоящих в коридоре. Вспомнил упрямое Кира " собака идет с нами". Спорить нечего, у них обоих есть основания быть рядом друг с другом - Человеку, потерявшему все, и собаке, у которой оставался только этот Человек.

Уточнил для проформы, в глубине души даже радуясь, что Кайзеру не придется метаться здесь по Убежищу, ожидая хозяина. Пусть уж лучше вместе. А он, Сергеич, с ними, и постарается не быть обузой.

- Профессору нашему надо было строить лабораторию где-то здесь, - пробормотал Сергеич, водя фонариком по сторонам тоннеля. - Вот уж где крысиное раздолье.

Сергеич первый достал ключ и принялся откручивать болты на решетке венткиоска. Поймал себя на мысли, что венткиоск похожий на парковую беседку, так и манит остаться внутри и придаться созерцанию, представляя, что мир за металлическими переборками совсем не изменился...


Слегка морозное октябрьское утро пахло чем-то обманно мирным - осенней прелью, чистым воздухом. Истинно чистым, потому что за два года он очистился от выхлопных газов и прочих вредных примесей, стал настоящим, таким, какой был когда люди еще не наследили настолько, чтобы приблизить Землю к гибели. Ирония, черт побери. Оставшиеся в живых оказались "избранными", которым довелось узнать, каково это - жить в мире, не отравленном ничем техногенным. Зато просто отравленном неизвестно чем.
Мы возвращаемся к истокам или подошли к концу?
Сергеич бесшумно приблизился к Киру, знаками показал ему, что все пока спокойно. И они продолжили путь. Леонид шел, не задавая вопросов, потому что сейчас ему было все равно, куда идти.

Где-то неподалеку стоял дом, в котором когда-то жил Леонид Сергеевич Сельцов со своей семьей. Дом стоял, Леонидом Сергеевичем звался мужик, осторожно передвигавшийся среди деревьев сквера, но ни тот, ни другой уже не были теми, которыми изначально появились в этом мире.
Да и сам мир, лицемерно сохранявший прежний облик, исказился до неузнаваемости.
Сергеич отогнал мысли и сосредоточился на окружающем пространстве и на Кирилле, с ловкостью заядлого следопыта передвигавшегося чуть впереди.

Кайзер бесшумной тенью сновал туда и обратно, вынюхивая воздух и подавая сигналы. Кир и овчарка, и правда, были слаженной командой, без слов понимая друг друга, что особенно ценно в данных обстоятельствах. Пожалуй, больше Сергеич не стане вмешиваться и давать Кириллу ненужные советы оставить пса в убежище. Им суждено быть вместе повсюду, пока что-то не изменится.
Леонид включил режим повышенной осторожности, стараясь не подвести напарника и собаку, и не сразу заметил, куда они вышли.

Сергеич замер на мгновение, чувствуя, как сердце пропустило удар. Глаза залипли на здании, показавшемся из-за деревьев.
"Па-а-ап, что со мной?... Помоги-и- и..."
Голос Катюшки донесся из ниоткуда и ввинтился в мозг. Та самая школа. Та самая АЗ. Сергеич правильно сделал, что не стал задавать вопросов о том, куда направляется Кирилл. Иначе...
А что иначе? Не пошел бы? Остался бы сидеть в Убежище? Вот уж нет.
Сергеич глубоко вдохнул, соразмеряя звучание собственного дыхания с царящей вокруг тишиной, словно подстраиваясь под шелест ветра, и решительно шагнул следом за Кириллом.

Кирилл и Кайзер оказались на школьном крыльце раньше настолько, что Кир успел только бросить на Сергеича взгляд и тут же потянул за ручку двери. Сергеич едва сдержался, чтобы не прошипеть "Стой!" Промолчал, положившись на чутье овчарки, еще не подводившей ни в чем.
Дышать приходилось через раз, зажимая себе рот ладонью, чтобы не пыхтеть, как паровоз. Справился, продолжая просто идти за Киром, подстраиваясь под ритм его продвижения по знакомому зданию. Взгляд лихорадочно блуждал по стенам и полу, высматривая те самые пульсирующие "язычки" красноватого тумана. Ничего не видно. Но то место, где... все случилось находилось не здесь, а с левой стороны от входа, там, где располагалась раздевалка и подсобные помещения.
Кирилл свернул направо, в спортзал.

- Два года назад аномалия здесь точно была. Только не тут, а слева от входа, при спуске с этажа в вестибюль... - просипел Сергеич, злясь на себя, на свой севший голос.
Кир удивленно посмотрел на Сергеича, хотел что-то сказать, но тут вернулся Кайзер.

- Кир... - Леонид ухватил парня за рукав. - Не спеши. Вперед пойду я. - И, предупреждая возражение, добавил: - Я уже... словом, бывал я уже в АЗ. И выжил. Не спорь, просто пропусти меня.
Не дожидаясь ответа, шагнул вперед и направился туда, куда убежал Кайзер.

Большая Земля, школа

Леонид Сергеевич шел за собакой по знакомому коридору школы и чувствовала спиной пристальный взгляд Кирилла. Понимал, что у парня куча вопросов, и если он начнет их задавать, то Сергеичу уже не уйти от ответа. И не просто так пути снова завели его в эту треклятую школу. Возможно, здесь он найдет и для себя какие-то ответы. Или окончательно потеряется.
Да и сам Кир сюда пришел не просто на прогулку, и уж явно не только для того, чтобы разузнать побольше об аномалии. Кир искал то, что потерял, не веря в утрату, не ставя точек. Сергеичу оставалось, если не помогать ему в этом, то хотя бы не мешать.
Короткий, в несколько метров, коридор и пяток ступенек, ведущих на площадку с кабинетами, растянулись в бесконечность.
Сергеич шел, внимательно сканируя пространство, пытаясь уловить малейшее искажение, чужеродный оттенок или движение. У него еще имелся "индикатор", который мог бы подсказать наличие АЗ - его собственное тело. В прошлый раз зона слегка поцарапала его, знакомясь и отнимая дочь. Оставила шрамы на память, наглядно напоминая об их встрече. Но сейчас каким-то шестым чувством Леонид Сергеевич ощущал, что аномалии, укравшей у него смысл существования, здесь больше нет. Или есть какая-то другая, неизвестная, поджидающая, чтобы удивить и продемонстрировать то, что еще встречать не доводилось. Только его ничем уже не удивишь и не остановишь. Терять ему больше нечего, а значит он не боится, во всяком случае, не за себя.
Беспомощность. Вот главная беда всех выживших. Люди чувствуют себя брошенными, вынужденными копошиться на останках привычного мира. Кир не копошился, а целеустремленно прорывал ходы, ища то, что должен был найти.
Правильно ли это? Сергеич не смог бы ответить на этот вопрос. Возможно потому, для него в намерениях Кира тоже скрывалась своего рода беспомощность - одержимость несбыточным, невозможность смириться и жить дальше

Сергеич схватил парня за рукав, вздрогнув от зычного голоса, громом прозвучавшего в полной тишине.
- Твою ж матушку, Кир... - выдохнул Сергеич. - Ори уж сразу песни, чего там. "Вместе весело шагать..."
Кирилл повернулся к нему, и у Леонида от взгляда на его лицо, пропал дар речи. В глазах Кира загорелось что-то, что за почти два года их знакомства Сергеич не видел ни разу. Надежда. Невероятной силы и величины.
- Ну, что ж... Думаю, ты знаешь, что делаешь, - едва слышно прокомментировал Сергеич, качнув головой. И потянулся к висевшему на поясе в ножнах тесаку.

"Призрак библиотеки... Твою ж матушку..." - пронеслось в голове у Сергеича, когда он проследил глазами за траекторией падения незнакомки-инопланетянки.
Откуда взялась?! Как?! Каких же чудес только не бывает на свете. И когда кажется, что чудеса уже кончились, Вселенная способна подкинуть новых. Вот как сейчас. Тут вам и живая женщина там, где ее в принципе быть не должно, и ответ на вопрос "зачем мы сюда притопали?".
Только хорошо, что "живая душа" на время отключилась. Тащить ее было, конечно, не так чтобы легко и непринужденно, но зато безопасно. Да и Кир все быстро сообразил. Вдвоем довольно споро добрались до первого укрытия - магазина. Брать там было уже нечего, но отсидеться и перевести дух вполне можно.
Когда незнакомка пришла в себя, и Кир дал ей перекусить тем, что прихватили с собой, Сергеич достал фляжку с ромом, отвинтил крышечку и протянул женщине:
- Выпейте, это алкоголь. Вам сейчас можно и нужно. Только аккуратней, крепкий, - тихо произнес он.

Сергеич согласно кивнул. Клуб тот он помнил, дочка рассказывала. Сокрушалась еще тогда шутливо, что все подруги пойдут на открытие, а она не сможет из-за... Все. Сейчас не время.
Вдох-выдох, подъем на ноги и снова вперед.

"Смешались в кучу кони, люди..."
По улице мчался явно кто-то очень знакомый, в темноте особо не разглядеть, но своих Леонид различать научился каким-то особым чутьем. Миг спустя двери открылись, из них показались лица. А дальше все оказались внутри.

- Мы, брат, злые и усталые гражданские, - просипел Сергеич. - И с нами дама. Будь джентльменом, проведи нас и покажи, где женщине присесть.

Поддерживая Дебби под локотки (имя она назвала, когда немного пришла в себя), быстро добрались до здания клуба. Внутри - привычно темно и после улицы воздух кажется тяжелым и спертым, словно вентиляции здесь нет и не было. И тянет чем-то навязчиво, лезет в ноздри резкий запах.
Сергеич присел на корточки, привалившись к стене и стараясь отдышаться. Столько беготни ему уже непросто выдержать.

Сергеич переглянулся с Кириллом. Кому-то надо остаться с Дебби, а кому-то хорошо бы с этим клубным обитателем пойти. А то еще приведет кого-нибудь, мало ли. Кто из знает, чем они тут живут, чем промышляют в эти времена?
- Не против, брат, если я с тобой пойду? Покажешь свое обиталище. Помогу сварганить перекусить. Давненько в увеселительных заведениях не бывал... - Сергеич поднялся на ноги, выжидательно глядя на гостеприимного хозяина.

Сергеич еще раз переглянулся с Кириллом. Как-то так получилось, что они с парнем научились понимать друг друга без слов. Сейчас Сергеич просто хотел сказать "Держи ухо востро". Кир и сам все знал и постоянно был начеку, но сейчас парень что-то дергался. А вот Кайз спокойно улегся у ног хозяина. Этот пес как барометр - по нему можно читать обстановку. Если Кайз не дергался, значит опасности не чуял. И все же...
С Сергеичем вызвалась пойти Дана.

Леонид Сергеич угрюмо посмотрел на девушку. Боец отряда "Гюрза". Ну какой боец! Она же девочка юная совсем, красивая. Копна пламенных волос подчеркивала бледность усталого лица. Ей бы поесть, выспаться. Сергеич вздохнул, одергивая себя "Всех не пережалеть. Выживаем, как можем".
- Пойдем, Рыжик, - тихо отозвался, согласно кивая. Больше не согласно, а смиренно.
Часть здания клуба прошли следом за парнем, назвавшимся Константином, осматриваясь, прислушиваясь. Принюхиваться было не обязательно - здешние запахи местами сшибали с ног. В мозгу Сергеича, лишенного всякого художественного воображения, возникала только одна ассоциация - толпу пару лет немывшихся людей из брандспойта окатили ароматизированной жидкостью для омывания стекол. Той из них, у которой запашок поядовитей.
Изучая помещения клуба, заглянули в зал. В полумраке на танцполе двигались какие-то фигуры - видать, они и есть та самая упомянутая "молодежь". Не толпа, человек пять, не больше, но явно они и были источником "ароматов". Сергеич резко остановился, инстинктивно задвигая себе за спину Дану.
- Стоп. Туда пока не пойдем.
Кроме тех парней, что были с Константином, да этой кучки на танцполе никого в клубе не обнаружили. Вернувшись к своим, Сергеич коротко и тихо изложил Киру то, что увидел.
...Потом сидели, попивая горячий чай, ели приготовленную Сергеичем гречку с тушенкой. Леонид, в своем постоянном стремлении накормить, не смог позволить усталым вымотанным людям набивать желудки чипсами и орешками. С разрешения здешних обитателей быстро сварганил горячее и сытное блюдо, чтобы хватило на всех.

- И, тем не менее, Дебби, вы прекрасно выглядите, - отозвался Сергеич, добавляя в тарелку женщины еще пару ложек каши. - Вы кушайте и больше не думайте о том, что было. Думайте о том, что будет. А будет все хорошо.
Он нес какую-то ерунду, говорил с взрослой женщиной, как с ребенком. Но ведь самому до одури хотелось верить в то, что он прав, и когда-нибудь все будет хорошо. Пусть не у него, а вот у Данки, Дебби, Кира. И у Стаса с Кэт.
Они обязательно узнают еще, каково это, когда все хорошо.

Клуб "Бункер", накануне вечером

Обойдя клуб, Сергеич с Даной вернулись к своим. Сергеич пошептался с Кириллом.
- Здание большое, помещений уйма. Но мы с Рыжиком, кроме самого Константина и мужиков, что при нем были, видели только еще пяток отмороженных. Ребята, совсем молодые, но полный неадекват. То ли укуренные, то ли упитые, то ли у них крышу со страху снесло. Там и не поймешь, кто есть кто - где мальчики, где девочки. - Серегич вздохнул, погладил голову Кайзера. Прикасаться к псу все равно что валерьянки глотнуть. Кайз словно всегда чувствовал свою нужность, не сопротивлялся, не дергался. Сейчас поворчал немного и повалился набок, подставляя живот - чеши, мол, раз взялся. Сергеич усмехнулся, потрепал теплый шерстяной бок. - Так вот, Кир, чего я думаю. Говорить никому и ничего не будем. Ну, ты понял, про что я. Тащить за собой всех не получится при всем желании. Наши люди проверенные, знают город, АЗ и умеют себя вести. А здешние... Черт их разберет, что они за фрукты. Поосторожней надо быть.
- Пока наши еще отдыхают, потолковать бы с Константином. Предложим ему с нами пойти, но только ему. Остальные пока пусть тут остаются. У вышки наши ребята и решат, кому куда идти и что говорить. А, Кир? Как думаешь?
Кирилл согласился, и Сергеич отправился на поиски хозяина этого чуднОго обиталища.

Леонид обнаружил Константина на кухне.
- Костя, тут такое дело. Предлагаем вам пойти с нами. Но только вам одному, ваши люди должны пока остаться здесь. Все. А вас мы отведем к нашему начальству. Поговорите, сообща решите, как быть дальше. Ну, что, согласны?

Пока командиры вели беседу с незнакомцами, остальные стояли, томясь ожиданием. Переглядывались то и дело. Очень хотелось поговорить, обсудить вопросы, которые вертелись на языке у всех и каждого.

Сергеич подошел поближе к Денису и, указав в сторону Дэбби и Константина выразительным взглядом, сказал:
- Островов на свете много. Где-нибудь кто-нибудь да остался.
И добавил одними губами:
- Потом поговорим.

Из восприятия словно вывалился огромный кусок. Вчерашнее утро в убежище. Столовая. Суп. Выход в город.
Потом все понеслось скоростным поездом. И вот они уже идут обратно, придавленные грузом набитых рюкзаков и информацией к размышлению. По лицам было видно - никто не поверил. В сказки верить разучились, хотя мечтать еще могли и надеялись на что-то. Только вот на что? Думали, что своими силами сможем зачистить полуторамиллионный город от "людей третьего состояния"? Тот малый процент, что выжил, делал все, что мог, чтобы просто... выживать. Добывали необходимое, использовали, снова добывали. Чтобы двинуться дальше, надо было сделать что-то сверх этого.
А что они могли сделать, когда носу нельзя было высунуть наружу без того, чтобы не угодить в какую-нибудь западню.

- Хорошо, когда вот так все запросто - раз и решено, - хмыкнул Сергеич, посмотрев на Константина. - Хотелось бы так, но не выходит. В в Убежище у нас все устроено, что жить можно. Ты же вон в клубе тоже прожил два года. А я б оттуда через неделю сбежал в какую-нибудь нору.
Мимо пробежал Кайзер, ткнувшись на ходу в руку. Сергеич инстинктивно погладил пса.

Сергеич повернулся на тихий голос Дэна.
- Два года это еще мало для того, чтобы наладить все для приема тысяч людей. Обстановку изучить, проверить все, оборудовать. Да так, чтобы безопасно, надежно. Там ведь тоже люди, им, как и нам до самих себя дело есть и не хочется на свою территорию кого попало притащить. Может, мы для них, оставшиеся в городе, видимся такими же тварями, как нам - зомберки. Может, боятся, что мы заразу какую разносим? Спасение человечества - дело благородное. Но это не кошку из пожара вытащить. Тут масштабы другие и ответственность. А ресурсов сколько надо? Энергии. Вспомни, сколько мы устраивались. Не неделю, не месяц. Месяцы! И живем скромненько, экономно.
Причин и аргументов можно было привести океан, но Сергеич сейчас понял одно. Окажись он среди тех, кто начал колонию строить, он бы тоже сразу на Большую Землю не поперся со спасительной миссией. Сначала бы разузнал, что в мире творится и почему, и как с этим бороться. И вот еще интересно, сколько времени они сигнал передавали? Ведь поймали его точно не сразу.
Принять тысячи людей. Это и в благополучные времена было трудно. Вон, вспомнить хотя бы беженцев, покидающих разные горячие точки. Все ли запросто было? Попросились - приняли? Ничего подобного. Да и их принимать далеко не все были рады. А ведь "принимающей стороной" были целые страны, не разрушенные, свободные, сытые.
- А недоверие... - Сергеич сокрушенно покачал головой, покосился на шагавшего рядом Константина, - недоверие помогает выживать и сохранять то, что осталось. Пока не придет время очень сильно рискнуть, чтобы сдвинуться с мертвой точки.

- Не верю, но хочу верить, - проворчал Леонид Сергеич. - Думаю о том, что даже если туда снарядить экспедицию с проверкой, то все равно никаких гарантий не будет, что там безопасно и нам покажут правду. Покажут, что хотят показать, отпустят, чтобы другим рассказали. Люди поедут, а что с ними там дальше будет, одному Богу известно. Если есть еще Бог в этой Вселенной...
Прошагали пару десяткой метров в полном молчании, и Сергеич добавил:
- Но и оставаться в городе нельзя. Запасы тают, новых не предвидится. Надо на что-то решаться. Так что, если меня спросят - я за остров. Доберемся туда, а на месте уже решим, по обстоятельствам. Где наша не пропадала.


Услышав краем уха, как ребята обсуждают "водобоязнь" зомберков, Сергеич вспомнил, что слышал рассказ о том, как пара молодых людей спаслась, зайдя в озеро. Зомбаки преследовали их, как свора бешеных псов и в воде, но едва погрузившись с головой, застыли в водяной толще, не двигаясь. Да так там и остались. И Марина, что-то такое рассказывала.
Может, не самой воды твари боялись, а какие-то функции этих жутких созданий просто не позволяли им передвигаться в воде? Словом, плавать они не умели, тонули, или что там они делали...
Сергеич задумчиво поскреб бороду. В свете этого, обитание на острове стало казаться еще более логичным.

Сергеич смотрел на бредущих по проселочной дороге людей. Хотел начать занудствовать, что расходиться не стоит, надо держаться вместе, глаз друг с друга не спускать, и дальше в том же духе, бу-бу-бу... Но увидел счастливые глаза Джой и промолчал. Поймал ее горящий взгляд, не смог не улыбнуться и кивнуть. Живите, люди, на полную катушку.
Он и сам еще не глубокий старик. Чуть за пятьдесят. И временами хочется почувствовать снова, каково это - не быть одиноким. Но Сергеич давно смирился с тем, что все ушло, а свободным место в его душе не стало. Там жили потери и воспоминания, и пусть так и остается.

Увидев, как удаляется ото всех Диана, Сергеич встрепенулся и решительно направился за девушкой. Догнал, пошел рядом, заглядывая в лицо.
- Дианочка, не отделяйся от коллектива. Пойдем с нами, найдем местечко, посидим. - Он похлопал ладонью по рюкзаку. - Я в клубе коньячок прихватил, без спросу, правда, ну да ладно. Пойдем, - повторил он. - Не стоит сейчас одной оставаться.