Карта ролевой игры "Любой обманчив звук..."

Воскресенье, 13 октября 2035 года между 3 и 4 часами утра

- Дианка, стой, я еще не нарисовала губы, - Майя Златовцева кокетливо повертелась перед зеркалом в женском туалете. – Ты скоро?
Диана только и смогла, что промычать что-то невнятное.
Сегодня был не ее день. Точно и совершенно – не ее. Во всех отношениях.
С утра тетка позвонила с дачи и велела срочно лезть в погреб, перебрать картошку и банки с вареньем, потому что на завтра намечалась посиделка с ее подругами, а значит, будут и фирменные драники, и пироги сладкие, и прочее.
Ладно, сделала. Потом вымыла полы, вытерла пыль, приготовила вкусный мясной суп себе и тете Люде, посмотрела телевизор, посидела в сети немного.
Октябрь был умеренно холодный, за окнами стыла серая мяклая непогодь, и на душе было неуютно. Спас звонок Майки. Она звала в клуб «Шестнадцать», соблазняла бесплатными пригласительными, неизвестно откуда ей доставшимися, но… Дареному коню в зубы не смотрят.
Вечер обещал быть интересным и даже где-то зажигательным.
Обещал, но не стал.
Пофлиртовав с более-менее пригодными для этого парнями, потанцевав и подышав свежим воздухом на заднем крыльце с Майкой, Диана ощутила, как на нее с новой силой накатывает сплин. Да и время позднее, а завтра хоть и не надо к первой паре, но все ж совесть, как тетя Люда говорит, иметь надо.
Майка прищурилась в зеркало, прокатила одну губу по другой, подмигнула:
- Мась, ну скажи, я красава!
- А то. Май, я что-то скисла совсем. Честно, спать хочу. Давай ты с Вадиком своим еще покрутишься, а я на метро тихонько?
Глаза Майки засверкали.
- Ты что? Сейчас будет розыгрыш призов по пригласительным! Вадик и Серый нас убьют, меня первую, если уйдешь.
Диана спустила воду и вышла из кабинки.
- Руки дай помыть. Слушай, Май, в любой другой вечер я б поддержала, но сегодня прямо ломает всю… Уже думаю, не грипп ли. Извинись за меня, ладушки?
- Ы-ы-ы, вредная… - Подруга плаксиво надула губки. Потом встрепенулась. – Лады. Только я Серому скажу, пусть девушку нормально проводит. Он на тебя явно запал, мать.
Диана поморщилась. Но деваться некуда.

К метро шли молча, Сергей пытался заигрывать, но, натолкнувшись на каменную стенку молчания, быстро охладел.
Попрощались сухо, коротко, телефона он не взял.
К лучшему.
Не везло ей с парнями – кто западал на нее, те не нравились, а кто самой нравился, как Антон…
Да что говорить.
Диана спустилась по эскалатору, благодаря власти за круглосуточное обслуживание горожан. Хоть что-то полезное делают с налогами.
В ушах вдруг зазвенело, накатила легкая головная боль, поплыло все… Странно.
Она погладила виски, сжала их ладонями, успокаивая себя. Точно, грипп.
Или это синдром Кассандры? У той вроде тоже голова болела перед бедой?
Усмехнувшись, Диана вошла в гостеприимно открывшиеся двери, прошла по вагону, села и расслабилась. Тоже мне. Кассандра Михайловна. Сиди, терпи, дома выпьешь таблетку.
Скоро будет дома. Тетка поругается, пусть ее. Знает ведь, племяшка девушка примерная, часто не гуляет ночами…

Выходя на улицу, Диана вдруг заметила что-то непонятное. Красный туман. Он летел мимо фонарей, сплетал щупальца, расплетал, стелился по земле, заползал, как диковинный зверь, под скамейки…
- Жизнь собачья, - рядом заворчал какой-то пьяненький мужичок. – Ить вашу, что это за хренотень лезет!
Он побежал туда, в туман, и Диана, похолодев, дернулась было следом, но опять стукнула в виски острая боль. Она застыла, наблюдая за ним.
А он, попав в пелену тумана, захрипел, схватился за горло и упал, как подкошенный.
Было тихо, так тихо, что она слышала стук собственного сердца. Дикий стук. Словно сейчас сломаются ребра.
Она медленно пошла к нему, на ходу нащупывая мобильник. Надо скорую. Надо…
За два шага до него она вынуждена было снова остановиться – развязался шнурок модного кожаного ботинка. Она нагнулась, чтобы его завязать.
Именно поэтому, когда «мертвый» встал и оскалился, она успела отреагировать – развернулась и прыжками понеслась обратно к станции метро.
Она влетела туда, и услышала, как грохочет закрывающаяся аварийная дверь. Всех, кто был там, отрезало от поверхности. Люди кричали, работники станции тщетно пытались их успокоить.
- Мама, - она поймала себя на повторении этого слова, - мама, мама…
Когда-то, в детдоме, до прихода Люды, она вот так же звала. Не дозвалась. Мама ушла и не собиралась возвращаться.
И тут боль рванула так, что показалось – сейчас разорвет голову на клочки. Как гранату.
Диана взвыла и упала на колени, потом вообще повалилась на ледяной, выложенный плиткой пол.
Никто не обратил внимания – все оплакивали себя…

Наши дни

Она согнула ноги, натянула одеяло на голову. Нет, нет. Не надо туда, во внешний мир. Еще минут сорок точно.
Воздух в комнате кажется свежим, вентиляторы работают, но чудится – везде гниль.
Город над ней сгнил заживо. Багровая волна пришла и унесла все – людей, животных, нормальное существование.
И два года уже бессонница одолевает. Бессонница-беззаконница.
И сердце временами как чужое, словно поставили его на малый завод, и вот-вот пружина лопнет.

Включить фонарик, под одеялом. Притвориться, что снова маленькая, прячешь от тетки дневник.
«Вчера снова была вылазка. Штефан хороший командир, у него все люди под присмотром. Вообще команда неплохая подобралась: охотники Мирослава, Джой, Андрей Летягин, бойцы Стас, Игорь Талер, Кэт… А я вот, кажется, слабое звено. Не первый раз была на поверхности, но трусила жутко. Как они не боятся? Или кажется, что не боятся? Эти твари бешеные – полбеды. Но зоны, зоны в красном, туман и пыль, когда боишься сделать шаг в сторону, позвать на помощь друга, боишься дышать… А надо наносить их на карту, чтобы люди не ходили куда не стоит. И рацию хранить, как зеницу ока, и тесак всегда под рукой держать – заговоришь слишком громко, тут и зомберк лезет, тварюка поганая.
Ох, как страшно. Психолог есть, но идти к нему не стоит. Опять пропишет таблетки, а мозг и так как каша давно.
Позывной «Аврора». Что это? Мистификация? Вряд ли. Никто не может быть таким жестоким, чтобы лгать отчаявшимся людям. Тогда что? Ловушка? Зачем?
Нас ловить не надо. Мы сами кого хочешь поймаем и разделаем…»
Дописала, усмехнулась.
Да, Диана Михайловна, дожилась до расчленения фиг знает кого. Или чего.

В первый раз, когда тварь ухитрилась обойти бойца и дотянуться до нее лапами, спасли тренировки в убежище: инструкторы знали, как учить, и она тяпнула прямо по лапам тесаком. А потом блевала за углом. Долго не дали – командир звал группу «Сапсан», пришлось ковылять, поддерживал кто-то – вроде Игорь…
Второй раз было легче.
Говорят, Бог троицу любит. Ох, не пришлось бы в этот раз снова кого разрубать.

Сыро. Капает откуда-то.
Она прислушалась: да, наверху вода. Наверное, на поверхности дождь. Как же хочется на воздух, мамочка…
Погулять просто. Без опаски. Под дождем. И зонта бы не взяла.
Знать бы тогда, в чем счастье. А оно вот такое – просто, без зонта, шлепать… Радоваться.
Под одеяло залезть и попробовать отключиться. Поспать.
Хоть чуточку.
Надо.
Потом уже придет Штефан. И будет общий сбор, завтрак, когда кусок в горло не лезет, потому что от страха выворачивает внутренности. Все будет потом.
"Умереть. Уснуть. Какие сны в том сне приснятся..."
Известно, какие.
Мерзостные. Дикие. Скверные.
Только других нет в запасе. Уж это как водится.

Добро пожаловать в Синедольск. Здесь и реальность, и сны одинаково страшные.

Ей все же удалось подремать. Вполглаза, но этого хватило, приспособилась…
Диана встала, пошла в уголок, задернутый занавеской. Без нормального душа, конечно, жить тяжело, но в наше время это роскошь, доступная разве что небожителям.
Вода, много раз пропущенная через фильтры, пованивала хлоркой, кожа от нее покрывалась иногда мелкой сыпью, но что делать. Она аккуратно обтерлась до пояса, совершила интимные процедуры, поменяла носки, надела свежий спортивный лифчик, трусики. Все черного цвета. Одежда как для вылазки, все закрытое, из гигроскопичных материалов, надежное. Обувь разношенная, точно по ноге.

Первое, чему ее научил Штефан – следить за собой в оба. Носок не того размера, обувь плохая – все. Запнешься, упадешь, и бойцы не успеют, станешь кормом для тварей.
Он многому ее учил тогда. Спасибо командиру за науку.
Сев на койку, она стала изучать свежую карту. Кирилл, молодец, позаботился, выдал ей и Юле из «Гюрзы» всю информацию.

Центр. Так, там как всегда, три большие стабильные аномальные зоны.
На юге и западе несколько пятен, все время смещаются, и дело не в ветре. Вмешиваются другие факторы, знать бы еще, какие…
Хорошо бы знать, что вообще собой представляет Волна. Эксперимент? Возможно.
Вопросы. Вопросы. Одни вопросы без ответов.

Диана прислушалась к себе. Желудок глухо буркнул. Бедненький, неужто есть захотел.
Организм, гад, упирается, жить хочет. А вот ей как-то стало фиолетово в последнее время.
Нехорошо это, и лучше Штефану не заикаться. Перегнет через коленку и отшлепает.
Он такой.

Карта. Может, маршрут проложить на восток, и через старый коттеджный поселок "новых русских"? Это крюк, конечно, к порту так идти дальше, но…
Зараза. Пусть командир решает.

Желудок уже не ворчал, а злостно орал. Тьфу на тебя, скотину.
Диана нахмурилась, еще раз сверила данные, закрыла ноут. Потом распечатки сделает, когда с маршрутом все прояснится.
Пора завтракать.

В столовой уже кипела жизнь. Она поздоровалась с поварами, улыбнулась нескольким ребятам, крутившимся у вкусненького, потрепала по ушам симпатичного пса.
- Кайзер, привет. Кирилл, утречка. Юля, и тебе.


- У меня тоже, - кивнула Диана. - Потом еще сверимся, Юляш.

Набрала оладий, налила кофе, поставила все на поднос.
Подошла к столу, где уже уплетали еду свои.
- Всем привет.
Села, взяла салфетку и кивнула командиру. Он уже излагал планы.



Утки? О, Штефан пошутил. Что-то новенькое.
Усмехнувшись, она кинула ему салфетку на всякий случай, добавила пакетик коричневого сахара из своих запасов. В ответ на недоуменный взгляд сказала серьезно:
- Стимулирует мозг, командир. Будешь как огурец сегодня.
И подмигнула.
Потом уткнулась в тарелку, стала есть и пить.
Кайзер кормился из рук хозяина, но Диана улучила момент и оторвала ему кусочек оладьи. Пес съел, облизнулся.

Она тихонько улыбнулась. Должен он будет.
Это она ему должна, жизнью обязана, и не один раз, между прочим...
Эх, Штефан.


- Идти же будем двумя группами? - уточнила Диана. - Ага. Про "Мороз" и "Волну" могу сразу сказать, стабильны. Пока. А там кто его знает. Карту посмотрим, и на склад обязательно нужно, наш лекарь очень просил пополнить аптечку. И кажется, у Лиса проблемы были, травма. Да и у детей нескольких болячки, у женщин... А Саша вроде был в тренировочном зале, разминку делал...


- Усилитель? - Диана насторожилась. Поправила прядь волос, лезущую в глаза. Оценила взглядом паренька - не только крепкий, но и умный. Это хорошо. - Обязательно попробуем. Сигнал и впрямь плохой, надо будет "схватить" прочно, иначе будем как в том анекдоте Игоря )

Она поделилась с Юлей последней оладушкой, откуда-то вынула конфету, и разделила с ней по-сестрински.
Кайзер лез тоже, но ему не досталось.

Заслушавшись объяснениями умницы Дэна об устройстве усилителя, Диана чуть не пропустила появления Саши Чернецова и его спутницы.
Пока они со Штефаном обменивались репликами, она краешком глаза следила за обсуждением охоты на крыс - или крысолюдов? - под руководством Бланки и профессора.
- Дэн, аккуратнее там, - крикнула Диана вслед загоревшемуся идеей парню. - Только укусов мутантов нам не хватало... для полного счастья.
Она быстро собирала со столов остатки еды, помогая женщинам, складывала все в холодильник, как велел ушедший в дозор Леонид Сергеевич.
Лишь бы им с Кириллом и Кайзером не встретились по пути совсем уж чудовищные твари...

Улица. Из сквера напротив слышится хруст, потом рык. Рык хищника, которому на все наплевать. Такой низкий и резкий, что зубы начинают стучать сами собой, и хочется немедленно повернуться и бежать. Нельзя.
Диана по знаку Штефана ныряет за мусорный бак, выглядывает сбоку. Пока охотники проверяют местность, бойцы рассыпаются по периметру, зачищают все. Но одной твари везет - она перепрыгивает через низкий бордюр и набрасывается на бойца, Павла Селищева, а он даже не успевает отреагировать - тесак летит на землю вместе с рукой.
Тварь - не зомберк, а медведь-мутант, видимо, сбежавший из местного зоопарка, двухголовый, уже не бурый, почти голый, с красноватой кожей и уродливыми выростами по всей туше, со слепыми глазами, затянутыми черной пленкой...
Приканчивает его разъяренный Штефан. Павла обливают бензином, сжигают, потому что труп нести в Убежище невозможно, хоронить некогда, а так...
Так он хоть не встанет. Покойся с миром, Паша...

Отогнав гнусные воспоминания, она прислушивается к Штефану.



Она кивает.
- Возражений нет, задача ясна, Штефан.
Оглядев пустеющую столовую, Диана машет Юле и идет к себе, собираться.
По дороге опять лезут непрошеные мысли.
На этот раз о вентиляционном стволе и крутых лестницах, которые она так ненавидит. Колодец из страшной сказки. Там холодно, сыро, и все время такое чувство, что кто-то следит - следит жадными нечеловеческими глазами, облизывается...
Бр-р-р. Глупости.
Командир сзади, ребята впереди. Все будет в норме.
Если, конечно, нормой можно назвать их ненормальную жизнь в Убежище.
Надо думать о свежем воздухе и дожде. Вот о них, и все. А о смерти...
Что о ней думать, всегда и так ходит рядышком.

На поверхности

Осенняя тишина. Прохлада, небо, облака, медленно плывущие по небу... Господи, спасибо за это. За эти несколько минут блаженного покоя, когда все ребята рядом, выстраиваются в обычный походный порядок, Штефан докуривает, ласково смотрит на нее, как обычно...
Диана отвернулась, чтобы скрыть повлажневшие глаза. Еще примут за дурочку.
Нервы никуда, пляшут.

Они шли так, как и обычно - Летягин с девочками, Игорь со Стасом и Джой, она, командир. Мимо больницы. Потом к складу.
Она уже понадеялась, что вдруг... Вдруг без проблем. Тихо, как облачка по этом мирному небу.
Как же.


Диана машинально отметила проклятую АЗ на карте, попятилась. Инстинкты кричали: "Беги! Близко они, очень близко!"
Но она за два года научилась худо-бедно ими управлять.

Летягин и охотники столкнулись с зомберками. Джой и Талер ушли внутрь склада и кажется, там встретились с животными. Голодными и злыми.
Стас и Кэт вообще попали в соседнее здание.
- Штефан, они нас разобщили, - одними губами шепнула она. - Плохо дело. Надо всех собрать вместе!
Она встала спиной к спине с ним.
Так, как он учил. Приготовилась к двум простейшим действиям. Бежать или драться...
Только бы не потерять рацию. Это главное, Диана, помни - главное, рация. Карта. Ты - связь.


Она сцепила зубы и рванулась вперед, командир не должен стоять один против тварей.
Зомберк налетел сбоку.
Диана присела, полоснула по ногам, потом, когда он рухнул, добила по шее.
Один есть.
Следующий.
Все поплыло, останавливаясь, и Дианы Каратовой не стало.
Была свирепая машина, которая нацелена только на уничтожение противника.
Любой ценой.

Диана, которая перестала быть Дианой, падала, изворачивалась, подпрыгивала, вертелась, стараясь держать за спиной единственного мужчину, который всегда был Центром. Опорой. Учителем. Всем.
Промелькнувшая где-то на периферии сознания мысль заставила пропустить лишнюю секунду, и зомберк с прогнившим лицом, бывший когда-то женщиной в красивом вечернем платье, с визгом вцепился ей в левую руку.
Она закричала - теперь уже смысла не имело молчать - и воткнула тесак в живот врагу. Оттуда полезли скрученные петли, вонючие, склизкие, красные, но зомберк пер танком, не обращая внимания. Руку, казалось, отламывают от тела.
Страшная боль вбрызнула в вены тонну адреналина: Диана заорала, выдернула тесак и косым ударом проехала по морде твари так, что пол-лица смахнуло сразу.
На нее брызнуло серой массой, вонь стала нестерпимой.
Тварь упала, и она пнула ее ногой.

Лезли другие, командир их перехватывал и рубил в капусту. Диана ощутила знакомую боль в висках. Только не сейчас. Нет.
Присела на корточки, пользуясь минутным затишьем. Перевела дух.
И воспоминание - одним биением сердца, в одну секунду...

В тот день вылазки не было. Она могла отдыхать сколько угодно. Могла почитать книгу, любимые с детства стихи Ахматовой.
А вместо этого пошла к нему. К Штефану.
Она даже не знала, зачем. Просто хотелось тепла. Обыкновенного человеческого тепла. Мужского плеча рядом. Спокойного понимания, на которое только он был способен.
Не решилась постучать сразу, потом, словно наказывая себя, стукнула, ударив костяшки, вошла.
Он лежал и курил, глядя в потолок.
Она села рядом. Молча. Не глядя на него.
В тишине было слышно, как где-то капает вода. Гудят вентиляторы. Идет время.
- Можно, я тебя поцелую?
Она не успела остановить вопрос - он сам слетел с ее губ. И произнеся его, Диана испугалась, а потом пришло чувство легкости.
Штефан теперь смотрел на нее. Пристально. Не улыбаясь.
Потом сел, окурок полетел в пепельницу. Медленно провел пальцем по ее щеке, все так же вглядываясь.
- Ты...
И замолчал.
Потом:
- Ты просто скучаешь. От скуки делают глупости, Ди.
И снова лег. Отвернулся от нее. Отверг.
Она вскочила, на глазах были злые слезы.
- Дурак ты. Большой, а такой дурак.
За дверью прислонилась к стене, закусила губы. Плевать на его дурную голову. На его повышенное чувство ответственности. На страх близости.
Да, сделала глупость. Ничего.
Больше глупостей не будет. Надо вырасти и стать сильной.
Надо драться зубами и когтями. И все. Смерть рядом. А о любви можно было мечтать там.
В прошлой жизни.



Она поднялась, когда он добил последнего нападавшего.
Он что-то говорил, она смотрела.
На него. Центр.
- Да, я тебя слышу. Слышу. Кончено.
В прошлой жизни была возможна любовь. А в этой...
В этой она медленно подняла руки, обняла его и поцеловала.
Наказывая. Благодаря. Признаваясь. Зная, что он вправе отругать, назвать сумасшедшей, дурой.
Пусть.
Его губы, такие нежные. Его заросшие щеки. Его запах, перебивший эту мерзость вокруг.

Жить. Чувствуя, что он здесь, его сердце бьется. Как и ее.
Жить. Всегда. Вопреки всему.

Она очнулась, когда он ее отпустил.
Не сказал ничего, кроме необходимого. Как и всегда.
Да, нужно делать то, ради чего их сюда послали...
- Поняла, командир, - сухим тоном, скрывая свою тягу к нему, томление, жажду прижать к груди, обнять голову, не отпускать... - Идем. Только приведу себя в порядок.


Ребята дезинфицировали свои раны. Диана подошла к Кэт, тоже попросила марлю и спирт, протерла лицо и руки.
Левая болела - тварь не прогрызла толстую кожу куртки, но помяла здорово.
Ладно, и хуже бывало.
- Все живы? - она обвела взглядом поле боя.
Трупы.
А небо все такое же мирное. И облачка...
Тряхнув головой, взглянула на него. Штефан был немного мрачнее обычного. Но глаза блестели.
Диана почувствовала, что где-то глубоко внутри затеплилось чувство, которое она давила уже много месяцев.
Надежда.

Она двинулась следом.
За ней - остальные. Молча, все еще разгоряченные после боя. Угрюмые.

Шли быстро, вышка приближалась. Где-то там были ребята из "Гюрзы". Диана очень надеялась на то, что они дойдут в полном составе.


Она кивнула, увидела пустую бочку, стоявшую кверху дном, подошла, бросила рюкзак, вынула рацию.
Слабый сигнал. Почти призрачный. Нужен будет усилитель, о котором говорил Дэн.
Им втроем придется попотеть.
Но другого выхода нет, или они, или "Аврора" так и канет в небытие, а с ней и надежда.

Сигнал они поймали. С трудом, но поймали.
Оцепенев, Диана вместе с остальными слушала уверенный чужой голос.


Безопасность? Она не верила своим ушам. Где? Какой еще остров? Судно?
Мысли бестолково толклись в голове. Боль опять стиснула виски, Диана, морщась, сжала их привычным жестом...
Лицо Штефана было не описать.
Остальные притихли, смутились.
Потом...
Командир сказал, что нужно осмотреть помещение для ночевки и ушел. Она осталась стоять, переваривая информацию, Дэн с Юлей заговорили о своем...

Диана встрепенулась и увидела, что Штефан


Все опять поплыло. Организм, измученный только что закончившимся боем, протестовал, ноги ныли. Она сцепила зубы, метнула рацию в чехол, схватила рюкзак и побежала за ним.
Игнорируя и то, что он держал руку неизвестной женщины, и то, что боль потихоньку усиливалась.
Она знала, что это значит.
Боль - значит, что скоро поблизости кто-то умрет.
Умрут. Многие. Как в ночь Багровой волны.
Диана скрывала свою сущность, потому что кассандр люди не любят. Их забивают камнями, топят, вешают.
Никто не любит провидцев. Тем более таких, которые ничего не могут изменить.


Она бежала, ловя слова на ходу. Эта женщина двигалась не как обычный человек. Гибко, прыжками. По-кошачьи. В голове мелькнуло: а не измененный ли человек эта гостья? И кто она, почему здесь? Снова вопросы.

Подвал музея вина


Диана тяжело оперлась о стену, переводя дыхание.
Усмехнулась.
Похоже, даже у железного командира кончался боезапас.

- Лично я сейчас хочу одного. Принять горизонтальное положение, положить на лоб мокрую тряпку и побыть тушкой мертвого кролика. Если ты и твоя протеже желаете побыть живыми кроликами - дело ваше.

И она подошла к ближайшему встроенному в стену крану, открыла его, и, сняв с шеи грязный, но целый шарф, намочила как следует.
Поблизости диванов не наблюдалось.
Диана села на пол, вытянула ноги и шлепнула спасительный холод на раскалывавшуюся черепушку.
"Судно. Утром. Остров. Что делать? Думаешь, Кассандра Михайловна, там тебя встретят с распростертыми объятиями? Расцелуют, пирожков напекут?"
От последней мысли набежала слюна и захотелось взвыть. Как зомберк.
Тетя Люда, где ж твои драники со сметанкой...

В голове гудел Царь-колокол. Тряпка, она же бывший шарф, помогала слабо.



Значит, верно она его "прочла". Командир устал, хочет сбросить с плеч груз ответственности. За нее. За всех.
А нельзя.
Нельзя, потому что бывают авто, из которых можно выйти. Лодки, из которых можно выпрыгнуть. Но не бывает крестов, с которых можно сойти самому.
Долг есть долг. И хотя он считает себя слабым, на самом деле Штеф один из самых сильных людей, которых она видела на веку.
Диана слабо усмехнулась, провела тряпкой по лицу, протирая. Ручеек потек по носу, она смахнула его и чихнула.
"Будь здорова, дорогая. Не болей. В нашем мире болеть не рекомендуется".
Снова вернула тряпку на лоб.



Ей почудилось, или в голосе Штефана проскользнула... нежность?
Если б не боль и дикая усталость, Диана бы рассмеялась.
- Кроликов задеть невозможно. Мы, знаешь, зверьки шустрые. Фигаро здесь, Фигаро там.
Она перехватила взгляд женщины напротив.
Или опять причудилось, или она командиру не чужая.
Чужая бы не стала так щуриться на нее, у чужой не было бы таких опасных искорок во взгляде.

Плевать на их взаимоотношения. Диана вдруг поняла, что состояние равнодушия снова наваливается на нее, глуша, как подушкой, все остальное. Краешек сознания твердил, что это просто "отходняк", физически ей невмоготу стало...
Но где-то глубже другой, тихий, голос, шептал: "Помнишь ту вылазку полгода назад? А-а. Знаю, помнишь..."

Они уже возвращались в Убежище.
Обычным строем, Штефан сзади.
До венткиоска оставалось метров триста, всего ничего. Охотники уже расслабились, о чем-то разговаривали. Бойцы закурили на ходу, Игорь травил неприличные анекдоты. Обычно неулыбчивая Джой и та смеялась.
Диане захотелось немного передохнуть. Она выпросила у командира пятиминутную прогулку - всего на несколько шагов влево, потом за деревья, к старому заброшенному фонтану.
В нем давно не было воды. Покрывшаяся зелеными пятнами металлическая чаша, в которой лежали бурые листья, смотрелась нелепо.
Она села на бортик, склонилась, зажмурилась, вдыхая удивительный воздух свободы.
А потом ее рассеянный взгляд сфокусировался.
Два черепа. Маленьких. В дальнем углу чаши.
Детский. И кошачий.
И ее сердце, которое два года еле слышно стучало, с ощутимым "щелк" остановилось. Она почувствовала это - мышца, сокращавшаяся так упрямо, дернулась и отказалась работать дальше.
Пружина лопнула.
Ее нашла Кэт. И заорала, зовя на помощь. Штефан прибежал первый, дико ругаясь, схватил ее, стал делать непрямой массаж сердца... потом кто-то нес ее на руках.
Потом был медотсек и Семеныч со шприцами.
Потом много чего было.
Ей пришлось вернуться, хотя она не хотела. Не хотела оставаться в мире, где все прогнило, все истлело.
В мире, где царила Багровая волна...

Диана открыла глаза. Штефан и женщина о чем-то говорили.

- Есть хочется, - негромко сказала она. - Глупо, но хочется. Я пойду поищу. Горячего, а то от сухпайка уже тошнит.
Она встала, поморщилась, выкинула тряпку в угол.
Каждый шаг давался с трудом, будто гирю к ногам привязали.
Надо найти электроплитку на батареях и воду, здесь должны быть. В рюкзаке есть консервы, можно суп сварить.
Есть, может, и не очень хочется, это она соврала. Но надо чем-то отвлечься, да и другим не помешает горячее.

- Ага.
Шаг, другой, третий.
Боль отступила, но затаилась на периферии. Ничего, продержимся.
Не впервой.
Наши руки не для скуки, поработаем - все отпустит окончательно.
А те, глубинные мысли... отложим. На потом.
Бланка и Дэн уже дегустировали марочное вино.
Диана махнула им:
- Ребят, не увлекайтесь. Пьяные снабженцы - мертвые снабженцы.

Кажется, тут и товарищи из "Гюрзы"? Отлично.
Она услышала обрывок разговора Саши и Марины.
Насторожилась.
- Марина, тут есть печка? Дайте мне топорик, что ли, я сейчас как раз в настроении расколоть какой-нибудь ни в чем не повинный стул на дрова. Сто лет печку на растапливала, тетя Люда учила в деревне, но...
И Диана радостно сунулась в рюкзак, вынимая продукты. Заодно поставила подаренную Штефом тушенку. Все в общий котел.

Снова посмотрела на оживленных друзей. Бланка аж раскраснелась. Дэн сверкал глазами.

- Дэн, насчет острова. Пятьдесят шансов на пятьдесят, что это не ловушка. И надо иметь в виду, что отправляться прямо так, не предупредив людей в Убежище, нельзя. Мы не настоящая разведка, мы та ниточка, которой люди связаны с жизнью...

- Норма и я - две вещи несовместные, особенно сейчас, - усмехнулась Диана. Покосилась на Штефана с хищной блондинкой. Ничего, пусть выясняют отношения.


Уже двое пытались ее напоить.
Жизнь, ты странная штука.
Представив себя пьяной и с топориком над чужачкой, Диана хихикнула, но тут же прикрыла рот рукой.
- Ммм. Спасибо, ребята. Пожалуй, глоток не помешает.
Она отхлебнула, прислушалась к ощущениям.
Ничего пошло.


- Угу. На низких частотах.


- Все будет. Саша вроде за дровами пошел.

После дружеской перепалки с Чернецовым и вкусного ужина Диана поняла, что вот-вот отключится прямо так, и хорошо бы не рухнуть лицом в миску.
Она поблагодарила друзей, встала и пошла искать хоть что-то горизонтальное и устойчивое. И нашла, вот оно, ее счастье - низкая широкая лавка в старорусском стиле, где можно было расстелить куртку. Полураспакованный рюкзак послужил неплохой подушкой. Одеялом стала старенькая шкура медведя, снятая со стены.
Устраиваясь на ночлег, она еще успела подумать, что скажет завтра командиру и...
Провалилась в черную дыру.

Никаких снов.
Разве это не счастье?
В Синедольске - еще какое счастье.

Будильник в часах пропиликал без десяти шесть. Она, к удивлению, выспалась, голова прошла. Хотелось пить, а еще больше помыться.
Диана встала, оглядела комнату: кто-то спал и видел десятый сон, кто-то уже встал и делал разминку.
Подошли еще потеряшки - Игорь и Джой. Судя по их лицам, ночью случилось что-то приятное. Она тихо порадовалась за обоих. Хоть кому-то еще хватает смелости любить и принимать любовь...

Мужчины разговаривали. Штефан сказал четко: все идут к вышке, потом в порт. Потом - а это смотря как все сложится, мало ли кто и как там их встретит.
Диана разыскала бочки с водой и стала приводить себя в порядок, плеская воду в лицо горстями.

Освежившись, она почувствовала себя намного легче.
Теперь бы еще подышать холодным воздухом - и все пройдет.


Лицо у Штефана было забавным. Проскакивала озабоченность, и вроде бы чуточку сожаления.

Она знала, где и с кем он провел ночь, в такой толкучке ничего не скроешь...
Диана улыбнулась ему, открыто:
- Штеф, я в полном порядке. И если не возражаешь, сделаем вид, что вчерашний поцелуй нам обоим приснился. По крайней мере, это был самый милый сон из тех, которые бывали у меня, и надеюсь, у тебя тоже. И...
Она бросила взгляд на девушку в углу.
- И удачи тебе, командир. Вам. Если сумеете войти в ту же реку - вы герои.
Кивнув, Диана пошла к печке, разнюхивать, что осталось и осталось ли вообще что-то из вчерашних яств.
Было б время - можно бы и хлеба напечь. Но где его набраться, скоро выходить...

- Ребят, кто со мной завтракать? - крикнула она товарищам поблизости. - Подъем, труба зовет к славе! Я пошла делать гренки и кофе, кто не успел, тот опоздал и будет тащиться с пустым желудком!