Карта ролевой игры "Любой обманчив звук..."

Октябрь 2037. Синедольск. Станция "Заводская"

Чёртова нога! Опять ныла. «К погоде», - подумал Лис и улыбнулся. Правда, кривую линию, в которую сложились его губы улыбкой трудно назвать.

Никто из окружающих не знал его настоящего имени. Да и он уже стал забывать свою настоящую биографию. Кто, откуда, зачем...
У него никогда не было семьи. Сначала детдом, потом военные казармы, потом «горячие точки», а потом, потом случилась полная задница. Привыкший ко всему, что связано с войной, со службой в спецназе, Лис не был готов к тому, что предстало перед ним после тех событий: трупы женщин, детей, стариков. Мир уже никогда не будет прежним и это надо принять. Но принять оказалось сложнее всего.

Каким ветром занесло его сюда, в этот русский город… Служба. Он был в охране одного из сильных мира сего, когда Багровая волна навсегда изменила жизнь Лиса, жизнь всей планеты Земля.
Дана хлопочет на кухне, переговариваясь с Леонидом Сергеевичем. Сейчас заглянет сюда, в «мастерскую» и начнет свой привычный инструктаж. Кто бы мог подумать, что одиночка Лис встретит это рыжеволосое чудо среди хаоса и крови. Дана…

Когда он покидал их комнату, она еще спала. Не имея пока возможности совершать вылазки с другими бойцами, Лис занимался изготовлением так называемых «ловушек», которые расставлялись на подступах к «дому». Так Лис называл их убежище, в котором нашли приют выжившие и способные противостоять зомберков и радиации.

Октябрь 2037. Синедольск. Станция "Заводская"

Лис по себе знал, как экстремальные условия обостряют восприятие всего, что его окружает. И то, что в мирное время кажется незначительным, неважным, сейчас выглядит важным, значимым. Ты начинаешь ценить мелочи, на которые раньше внимания не обращал. Будучи старше Даны на добрый десяток лет, мужчина понимал, что далек от рожденного в сказках и фантазиях образа Принца, о котором грезят многие девушки. А уж сейчас-то… Хромой, немногословный вояка, не имеющий дома и семьи. И биографии, в которой больше белых пятен, чем фактов.

Очень хотелось кофе. Но нога напомнила о себе дикой болью, стоило Лису чуть изменить положение тела. Придется ждать, когда боль чуть утихнет, и он сможет дохромать до кухни. Сам. Без чьей либо помощи. Принять бы таблетку, но Лис предпочитал не зависеть от болеутоляющих средств. Зная, с каким трудом приходится пополнять запасы медикаментов при каждой вылазке на поверхность, Лис стоически переносил боль. Только когда его уже буквально припирало, Лис позволял себе принимать таблетку и ждать, когда наступит облегчение. Раньше он бы намного быстрей вернулся в строй и вместе со всеми совершал выходы. Но хромой боец будет балластом, а не помощником в трудную минуту. А тут каждый выход групп – сплошь трудности и смертельный риск. Не зомбы, так радиация «подстережет» и накроет. А потом только считай оставшиеся дни.
Наверное, интуиция, не иначе, подсказала, что сейчас к нему заглянут. Это может быть любой боец отряда или кто-то из других обитателей Убежища.

Дана! Наверняка будет ругать, что он опять игнорирует нечто вроде физиотерапии, которую девушка практиковала в свободные от вылазок и других важных дел минуты отдыха. И напомнит, что курение вредно для здоровья. Лис поискал глазами банку из-под сгущенного молока, служившую ему пепельницей, и замахал рукой, стараясь развеять дым от сигареты. Но Дана все равно поймет, что Лис курил - вытяжка работала хреново.

- Если бы не два последних слова, я бы подумал, что ты меня соблазняешь, девочка моя. - Ответил Лис. - Не беспокойся, боль не такая уж и сильная. - Но, похоже, что гримаса на его физиономии красноречивей всех его заверений говорила об обратном.
- Так я тебе и поверила, - сказала Дана, - держи карман шире.
Лис промолчал - толку-то спорить. Все равно не переубедишь, к тому же боль снова полоснула по бедру, и Лис невольно скривился, задерживая дыхание.
- Ну пойдем. Только без рук, договорились? - Лису очень не хотелось отвлекать Дан от предстоящей подготовки к вылазке. Ей и без забот о нем хватает забот.

Приближается время вылазки. А у Лиса сердце не на месте. Девушки, входящие в отряды бойцов "Сапсан" и "Гюрза", вынуждены рисковать собой, чтобы сразиться с тварями. А он останется в относительно безопасном месте из-за этой проклятой раны на ноге. И угораздило же его!

Боль притупилась. И не заставляла скрипеть зубами всякий раз, когда накатывала волной. Лис умел терпеть. Путем медитаций он добивался того, что боль ослабляла свою хватку.

Лис вспомнил, как сегодня ночью Дана прижалась к его израненному телу, не брезгуя его шрамами, полученными от ножей и пуль, оставивших на его плоти свои отметины. И крепко спала до самого рассвета. А он, Лис, боялся разомкнуть свои объятья, несмотря на то, что одна рука затекла и онемела. Это не большая цена за редкие часы радости, которой в жизни Лиса было ничтожно мало, считая детство.

Бесстрашная девочка, как же он благодарен судьбе, которая свела его с удивительной Даной-Змейкой.
Лишь бы только ничего не случилось, - просил Лис у Бога, - лишь бы вернулась живой и невредимой. А большего и не надо.

Убежище

Отряд ушел всего час назад, а Лис уже не находил себе места. Мужчина на войне - явление привычное. А вот, что касается женщин... Дана. Лис не сомневался в её смелости и владении разных видов оружия. Вот только...очень боялся за эту хрупкую девушку. Боялся очень. Потерять. Почему эта встреча произошла только сейчас, когда вокруг творится черт знает что, когда ничего - даже завтрашний день - планировать глупо и не имеет смысла. Сейчас все живут только сегодняшним днем. А Лису впервые захотелось подумать о дне завтрашнем. И поверить, что все еще возможно...



- Заходи, - этот паренек чем-то напоминает Лису его самого в подростковом возрасте. Хотя, уже в те годы Лис был более дисциплинирован и многое умел - карьера военного началась очень рано. Какие-то люди приехали в детский приют и отобрали крепких мальчишек в какую-то особую группу. Их забрали на закрытую военную базу, где с ними занимались инструкторы, обучая премудростям рукопашного боя с применением оружия и без него. Мальчишки осваивали науку выживания в экстремальных условиях в любой ситуации и в точке мира, учились владеть собой. Многие, кто тогда был с Лисом в том спец.отряде, служили в разведке, в спецназе. Лис прошел такую школу жизни, что хватило бы на сотню вояк. Был инструктором, учил других искусству выживания и владения всеми видами оружия. На теле Лиса было множество ран - ножевых и огнестрельных - и по каждой можно было изучать историю войн и боевых операций в разных странах на разных континентах...

- Лис, скажи, а ты откуда?
- Парень, ты в курсе, что любопытство сгубило не одну кошку?
- Так и знал, что ты что-то скрываешь! Скажи, а ты можешь меня обучить каким-нибудь приемам, чтобы я мог вместе со всеми воевать с этими тварями?
- Чтобы воевать, как ты говоришь, "с этими тварями" нужно многому научиться. И дисциплине, в первую очередь.
- Я серьезно, Лис.
- И я не шучу. Для начала научись слушать старших и выполнять свои обязанности без напоминаний и понуканий. Давай, договоримся. Ты начинаешь вести себя ответственно, как взрослый. А я берусь обучить тебя некоторым приемам, необходимым для самообороны. И для того, чтобы противостоять "этим тварям". Но учти, я буду строг и не допущу нытья и недисциплинированности. Договорились?
- По рукам!
- А теперь иди в хоз.блок и помоги нашим женщинам.
- Слушаюсь!
- И дверь не забудь за собой закрыть.

Виталя ушел, закрыв за собой дверь, а Лис вернулся к мыслям о Дане.

Сначала он запретил себе даже думать о том, чтобы пойти хоть на какое-то сближение с этой девушкой. Он одиночка. Ни дома, ни семьи, ни привязанности. Ну, положим, дома сейчас ни у кого нет- все выжившие ютятся кто где. А привязанность на войне - утопия. Слишком тяжело терять тех, к кому успел привязаться душой и сердцем. Хотя, до недавнего времени Лис читал, что вместо сердца в его груди механизм, перекачивающий кровь. А тут этот механизм пропусти несколько ударов при одном только взгляде на рыжеволосую Змейку. Лис видал женщин и покрасивей, только всегда оставался равнодушным. Тело реагировало, а вот сердце оставалось безучастным. И вот случилось.

Кто из них сделал первый шаг - уже никто не вспомнит. Наверное, оба. И все случилось как-то быстро. Еще вчера они смотрели друг на друга между ними было расстояние, дистанция. И вдруг это расстояние сократилось до миллиметров. Одно движение - и губы слились в поцелуе, вылившемся в близость огненную, страстную...
- Будь осторожна, девочка моя, - прошептал Лис, глядя куда-то в пустоту. Он никогда не читал молитв, не знал ни одной. А вот теперь ищет слова, чтобы послать их тому, кто хранит и оберегает все живущее на этой земле.

Предчувствия Лиса никогда не обманывали. Вот и сейчас он замер в проеме двери в их с Даной комнату. Сердце пропустило несколько ударов, а потом бешено заколотилось.
- Дана, - выдохнул Лис, уставившись в пространство. Паника охватила мужчину: Только бы ошибся, только бы…
- Лис, там у шахты… - Он даже не дослушал , что ему говорили, рванул как сумасшедший, наплевав на дикую боль в ноге. Добраться. Быстрее, быстрее, быстрее…
Чуть не умер от разрыва сердца, увидев бледное, как мел, лицо любимой женщины, сидевшей в неудобной позе на земле. Нет, только не… Дана открыла глаза.
- Прости, я …
Жива!!! Главное – жива! Главное – она жива! О большем и мечтать не смеет.
- Молчи! Ни слова больше. Где болит? Куда ты ранена? Как себя чувствуешь? Может…Как ты могла, как ты только посмела? Да я чуть не умер, когда понял, что с тобой что-то случилось! – Задыхаясь от гнева и любви.
- Лис, ты так частишь, что я не успеваю за тобой. Успокойся. Я так и знала, что ты будешь ругать меня.
Охнув от пронзившей ногу боли, Лис присел перед Даной на корточки, и прорычал: Ругать? Ругать?! Да я… я тебя сам… своими руками сейчас убью!
- Хорошее дело - то беспокоишься, то грозишь убить. Ты уж определись, пожалуйста. – Голос Даны тихий и слабый. Видно, что ей тяжело говорить. Он понимал, что она находится в состоянии жесточайшей усталости. А еще и ранение.
- Это я от волнения за тебя. Больше никуда не отпущу! – пригрозил Лис. – Если бы не ранение, досталось бы твоей попе. Как следует.
- Лис, пожалуйста. Не ругайся. И так голова кругом, и ты еще… - голос Даны еле слышен.
- Девочка моя, да я чуть с ума не сошел, чуть не умер. Больше так не делай, договорились?
- Договорились. – Дана истратила, казалось, все силы и закрыла глаза.
- Только держись, моя девочка. Не сдавайся. Сейчас…я…тебя…к врачам… перевяжут…помогут… только потерпи… - взял на руки Дану и понес.

***

- Больше никогда никуда не отпущу, - вынес свой приговор. – Я просто не смогу жить, если с тобой что-нибудь случится. Не смогу. И не захочу. Ты все, что мне в этой жизни надо. Ты есть – и это все, о чем я молю Бога.
- Ты никогда не говорил мне о своих чувствах, - Дана лежит на кровати. Рядом, чтобы ненароком не задеть перебинтованную руку девушки, осторожно примостился Лис.
- А теперь говорю. Я люблю тебя. Никому не говорил этих слов. Но ты, ты – самое лучшее, что случилось со мной.
- Скажи…
- Спи, моя девочка. Ты устала. Тебе нужно отдохнуть. А я буду рядом. Всегда. Пока жив.

Если бы на Лиса обрушилась стена, он бы сейчас этого точно не заметил. Уткнувшаяся ему в плечо Дана, две полоски на тесте.
В голове творился такой сумбур, что Лис никак не мог открыть рот и хоть что-то сказать. Дана вся сжалась – наверняка подумала, что ему эта новость не по нраву.
- Девочка моя, - выдохнул потрясенно и обнял девушку так нежно, чтобы не дай Бог не задеть её раненую руку. Замерла, словно ожидает приговора. Наверное, думает, что он против.
- Ты беременна? – Спросил зачем-то. Не, ну, не идиот? Ты же видел тест, зачем задаешь глупые вопросы?! - Обрушился на самого себя. Ведь не то хотел сказать. А нужных слов все никак найти не может. Молча отстранился.
- Ты против?
- Посмотри на меня, - в глазах Даны увидел смятение, неуверенность. В Нём? Да он надышаться на неё не может. Да он за неё жизнь отдаст не задумываясь. И безумно счастлив, что у него будет ребенок. Их с Даной сын или дочь. – Девочка моя. Неужели ты могла хоть на секунду подумать, что я буду против? Я счастлив. А еще я боюсь за тебя и за малыша. Это Убежище – не лучшее место для будущего ребенка. Я никогда не думал, что у меня будет семья, дети. И ты – лучшее, что случилось со мной. До тебя я считал любовь чем-то вроде выдумки глупых романтиков, верящий в нечто неподдающееся наукам. Я косноязычен и не умею говорить красиво. Но если я говорю, значит, это правда.

Губы Лиса нежно коснулись губ Даны.
- Люблю тебя.