Карта ролевой игры "Мир прекрасной Эры. Магический поединок"

Особняк достопочтенного семейства Хейзов располагался в живописной лощине с густыми лесами и ярко-зелёными холмами. На много миль вокруг простиралась территория, принадлежащая семье аристократов. На одном из холмов, который местные жители окрестили Могильником, кто-то неведомый разбросал десятки камней. Угрюмые серые истуканы сурово взирали с высоты холма на раскинувшуюся у его подножия деревушку. Это были старые надгробия, чудесно сохранившиеся и уцелевшие на протяжении веков. К старым могилам постепенно добавлялись новые, уже украшенные искусной резьбой и витиеватыми надписями, но какое до этого дело старым костям, что покоились под ними?.. Печальные нимфы, львы и другие создания стерегли могилы аристократов, которые даже после смерти отличались от простого люда. 
Именно здесь, на Могильнике, Аэдан Хейз и изучал книгу, украденную из катакомб Тенебриса. Ветер пытался расшвырять листы, придавленные сырыми камнями. Вырванные из книг страницы, пергаменты, исписанные крупным, чуть кривоватым почерком, схемы и чертежи - усеивали чуть влажную траву. Никто уже давно не приходил на Могильник, опасаясь тревожить мёртвых. И только долговязая сгорбившаяся фигура раз за разом нарушала покой мертвецов. 
...внеже буестный провесть сий ритуал окаянный, должен помнить, что совершает дело лютое и крамольное над своим духом и сосудом его вмещающим. Коли же приобрел буесть, то запомни, что в ночь Серой Луны должно явитися на место упокоения многих мужей и явить лунному лику кости тобою избранного. Чело его должно указывать на север, рука же правая на восток. Меж зубьев его вложи мох, багряной кровью твоею окраплённый. В глазницы же вложи гусениц, что умерщвлены были третьего месяца от восхода Серой Луны и питались перьями серых птиц. Ножом серебряным порань свою плоть у живота и молви слова заветные...
С окутанного тьмой Могильника, ковыляя, уходил грузный парнишка. Его пустой взгляд блуждал по собственным ладоням, которые он пытался рассмотреть в темноте. Оставив это бессмысленное занятие, он вразвалку направился прочь от Могильника. 
С приходом рассвета грузный и неуклюжий юноша уже находился на борту корабля, глядя на пушистые облака. Почему-то все они не желали приобретать никаких иных форм, кроме каменных надгробий. 

Спустя десятки облачных могил корабль, наконец, замедлил ход. Долгожданная остановка. Шум и яркие пронзительные краски лета ворвались в каюты, наполняя собой всё пространство. Топот ног, крики и вязь возбуждённых голосов, гомон птиц и стрекотание невидимых механизмов - звуки забрались в каждый свободный уголок, какой смогли отыскать. Яркое солнце ослепляло, а от пёстрых нарядов рябило в глазах. 
Ведомый чужой волей, Аэдан следовал к площади, где волнение, страх и предвкушение, казалось, были осязаемы. Вслушиваясь в речь ректора, Аэдан, кажется, мог коснуться его слов, зависающих в воздухе над головами возбуждённых студентов. 
Отчаянно потея и переминаясь с ноги на ногу, Аэдан напряжённо ожидал, когда их выпустят на свободу. 
Наконец, когда прозвучали заветные слова, Аэдан с облегчением выдохнул. Вытерев со лба пот и шмыгнув носом, он едва поспевая засеменил за куратором, с трудом перебирая толстыми короткими ногами. Библиотека... Ему нужно успеть посетить библиотеку Главной Академии.

Мышцы и, кажется, даже скелет, ныли от тяжести грузного тела. Сгинаясь под его весом да ещё и с тремя огромными фолиантами в руках, Аэдан, сгорбившись, прошаркал в один из тёмных закутков библиотеки. Здесь было тихо, сумрачно и чувствовалось иллюзорное уединение. 
-Вот, то, что ты просил!
Перед носом Аэдана шлёпнулась толстая, но абсолютно новая по виду книга. С довольноым видом тощий служитель библиотеки, улыбаясь смотрел на Аэдана. Его взгляд буквально лучился светом и радостью. Аэдану захотелось зажмуриться. Общество неудачников начинает свою работу. Служитель почесал прыщ на носу и вздёрнул мохнатые брови. От этого действия на его лбу образовались три жутковатого вида складки.
-Можно присесть?
Будь на месте Аэдана один из тех блестящих студентов, что прибыли вместе с ним, служитель вряд ли осмелился бы на такую дерзость. Но, наверное, почувствовал в краснеющем толстяке с постоянной отдышкой родственную душу. Аэдан едва подавил умешку. 
Он кивнул служителю, и тот с молниеносной скоростью опустился на соседний стол.
-Кстати, я Жак! Много вас прибыло, да? Я вот заметил...
Дальнейшую болтовню Жака Аэдан слушал в полуха, откладывая в мозгу информацию о своих соперниках. Оказывается, Жак уже успел разглядеть чуть ли не половину студентов. Аэдан запоминал каждое словечко, касающееся тех, кто завтра, возможно, попытается его убить.
Одновременно с этим он потянулся к книге, которую принёс Жак. "Хроники магических поединков". Вот оно - важнейшее издание для этого турнира. Подробнейшее описание всех предыдущих сражений, участников, испытаний им выпавших и заклинаний, которые они применяли. Пухлыми неуклюжими пальцами Аэдан раскрыл книгу. Она с трудом поддалась, скрипя новым переплётом. Так-так... Видимо, этот экземпляр не просто редко открывали. Его вообще не читали. Что только на руку. Запоминая способы, которыми его предшественники пытались победить, Аэдан ещё и вслушивался в торопливую речь Жака.
Вскоре, от описания страданий и перепитий прошедших соревнований, начало рябить в глазах. Аэдан отложил "Хроники" и потянулся за следующей книгой. 
Звуки, свет и даже запахи - всё раздражало. Всё было не таким, как в Тенебрисе. Огромная пещера, выдолбленная прямо в подземной породе, была освещена жёлтыми и синими сферами, в которых тихо и таинственно потрескивала энергия. Все стены были увиты древними рунами, которые академики и студенты пытались расшифровать и посей день. Огромные своды поддерживали на своих плечах безобразные демоны-гаргульи, которые время от времени набирались сил и пытались вырваться из подземной ловушки. Они нашёптывали студентам и преподавателям искушающие речи, обещая всё желаемое в обмен на свободу. Аэдан скучал по этому жуткому тихому шёпоту, свистящему в мрачной темноте библиотеки Тенебриса. 
...Полулунная же лошадиная кость служит для магии опасной. В сочетании с мёртвыми травами спектр её действий обширен. В современной магии мёртвых используют её редко, однако же...
 Аэдан записывал на смятом пергаменте заклинания, рецепты и формулы. Его мозг обладал странной способностью запоминать всё, однажды написанное хозяином. Никто не мог знать, что на этот раз изобрёл извращённый мозг организаторов, кроме, разве что, прорицателей. Прорицателем Аэдан не был, потому нужно быть готовым ко всему. Его шансы на победу и так ничтожны до смешного. Вряд ли неуклюжие толстые ноги доведут его хотя бы до окончания соревнования. Но он приложит все усилия. В ответ на эту мысль, длинный разрез на животе, кое-как заштопанный в темноте, начал зудеть, посылая тупую боль по всему телу. Аэдан вновь почувствовал выступившую на лбу и шее испарину. Лихорадочный болезненный жар. Взяв себя в руки, он вновь вернулся к своим записям. Ничего, это стоит возможной, пусть и почти недостижимой победы. 

-О! О! О! - Жак едва ли не подскочил до потолка. - А вот эта слепая! - Он указал куда-то за спину Аэдана. - Но видит будущее далеко наперёд! Ей и глаза-то не нужны! - Восторгу Жака не было предела. 
Аэдан обернулся, но успел увидеть лишь мелькнувшую за стеллаж тень. Значит, провидица... Уже предвидела, кто выиграет? Впрочем, и сними можно совладать. Главное, знать как.
Аэдан отложил одну книгу и потянулся за следующей. Старый и потрёпанный фолиант с торчащими из переплёта нитками и вырванными страницами, казалось, рассыплется от единственного прикосновения. Осторожно, задержав дыхание, Аэдан придвинул к себе книгу. Следы от осыпавшейся позолоты гласили: "Некромантические существа". И ниже: "Реликтовые виды. Среда обитая. Сопутствующие заклинания".
Аэдан аккуратно открыл книгу. На форзаце чье-то рукой было небрежно выведено "Пособие для боевой некромагии". Не совсем специализация Аэдана, но всё же... 
Аэдан перелистывал страницы, тщательно изучая каждую надпись и гравюру. Здесь были описаны существа, которых он не то что не встречал, но о которых даже и не слышал. Многих уже было и не сыскать ни в одном из миров Священного Круга.
Наконец, он дошёл до раздела "Оружие". Страницы сплошь были усыпаны мелкими буквами, описывающими свойства кос и скипетров. Вот оно! 
...сильнейшей же составляющей скипетров является кожа или кость Небульского Палидума. Тварь же эта, обитающая в местах пролития многих кровия и гниения тел, впитала в себя арму умертвления и следует по пятам самой Смертии Неизбежной...
Аэдан принялся выискивать места обитания этого существа, но безрезультатно. И тут снова выручил Жак, норовивший заглянуть в записи Аэдана.
-Так эта мерзость у нас с Бестиарии живёт. Жуткая дрянь. Одна из последних. Не знаю уж где его поймали...
Пробормотав что-то в благодарность, Аэдан принялся судорожно собирать свои записи. Стул с облегчением скрипнул, когда он встал со своего места. 
Нелепо оскальзываясь на начищенном полу, Аэдан отправился на поиски Бестиария. В след слышался крик, безуспешно выдаваемый за шёпот:
-Ты заходи, если что надо будет! 
Аэдан обернулся, кивнул Жаку, едва не упал, столкнувшись с каким-то студентом. Тот смерил его уничижительным взглядом, а затем и вовсе с брезгливостью отскочил в сторону, прошипев что-то про "Жирного увальня".
Аэдан лишь усмехнулся просебя. Ничего, не долго им осталось издеваться над ним.

В Бестиарии было сумрачно. Приглушённый золотистый свет отражался от оружия, висящего на стенах. Гобелены с изображением славных деяний знаменитых Эрийцев поражали своими размерами и искусным шитьём. Отовсюду слышались приглушённые звуки, издаваемые неведомыми существами. Оказалось, что посмотреть на диковинных экземпляров изъявило желание совсем немного студентов. Что было Аэдану на руку. В одном из тёмных углов, за стеклянной витриной, укреплённой механизмами и магией, сидел тот самый кровососущий Палидум. Табличка с поясненим предупреждала, что тревожить тварь не стоит. Уродливое существо напоминало миниатюрный скелет лошади, обтянутый блестящей кожей. С кожи что-то стекало. Что-то, похожее на кровь. Аэдан лихорадночно размышлял, как бы получить кость или кожу Палидума, когда появилась ещё одна студентка. С отсутствующим видом она шла как раз в сторону Аэдана. Быстрым, отточенным движением, он натянул на руки защитные перчатки и вытащил из наручных ножен нож с длинным тонким лезвием. Когда мечтательница поравнялась с камерой Палидума, Аэдан прошептал заклинание, разрушающее рукотворную материю. Стекло камеры тут же пошло трещинами, и, чтобы девчонка не успела опомниться, Аэдан выскочил прямо перед ней и толкнул прямо в стекло.
Придав лицу испуганный вид неуклюжего толстяка, он испуганно запричитал, проглатывая звуки и целый слоги.
-Простите! Простите! Я... Нечаянно... Я... Не... Не... Видел... Про...те...

Аэдан бесцеремонно схватил девчонку за плечо и оттащил в сторону. Переступив, через её ноги, он быстро нашёптывал заклинание упокоения. Словно невидимый кокон обволакивал Палидума, мешая ему сосредоточиться и напасть на очередную жертву, кровь которой он уже учуял. С трудом подрбравшись к существу, трясущему головой, как будто пытался избавиться от паутины его облепившей, Аэдан выбросил вперёд руку. Лезвие ножа блеснуло в воздухе, и вот длинный палец Палидума отделился от костлявой лапы. В отражённом от осколков свете блеснул чёрный загнутый коготь. Отличная добыча! 
Аэдан быстро сунул палец под плащ, продолжая насылать морок. Но существо быстро осваивалось с заклинанием и уже начинало красться в стороны разлёгшейся на полу девицы. 
-Вставай же! - Аэдан дёрнул девчонку вверх и отшвырнул как можно дальше от разбившейся витрины. 
В их сторону уже спешили перепуганные кураторы и служители Бестиария. Вот и славно. 
Оскальзываясь на крови, Аэдан взразвалку пытался убраться с их дороги и самим предоставить разбираться с нежитью. Своё он взял, остальное - не его проблемы. 

Какой-то уж слишком нервный и дёрганый куратор сопровождал Аэдана в отведённую ему комнату. В отличие от разговорчивого Жака, этот большей частью молчал, иногда испуганно оглядываясь и бросая на Аэдана опасливые взгляды. То ли ожидал, что тот проклятье на него нашлёт, то ли никак не мог поверить, что такое убожество может обучаться на Тенебрисе. Куратор отворил дверь, отошёл в сторону, и Аэдан с трудом протиснулся мимо него. В спальне, которую ему отвели, было слишком ярко. Пёстрое алое убранство резало глаз и на взгляд Аэдана выглядело аляповатым и кричащим. В Тенебрисе, укрывшимся от посторонних глаз под землёй, все цвета были приглушённого насыщенного цвета. Как будто, слегка покрытые пылью, или же, наоборот, выцветшие. Сумрак, тайна, уединение. Шёпот и секреты пронизывали воздух Академии невидимыми нитями. Не было места ни в одном из миров, что могло бы сравниться по красоте с подземной обителью. Яркий солнечный луч заставил Аэдана вернуться в комнату. 
Гроза стульев, Аэдан, опустился на очередного страдальца и тот жалобно всхлипнул под его весом. Подавив раздражение, Аэдан вытащил из кармана палец Палидума. Пока шёл, палец успел немного засохнуть. Обломок тёмной кости выглядывал из ошмётков плоти. От предвкушения, швы на животе опять начали зудеть. Глубоко дыша, Аэдан достал свёрнутый вчетверо пергамент и развернул. Он переписал все данные из "Некромантических существ" и теперь оставалось лишь правильно выполнить все инструкции. 
Заклятие полного иссушения плоти, поражённая гниением рожь, собранное с плато в девяносто девятый день лета, рана Неизбежности на кости...
Аэдан достал скипетр. Длинный заговор, щелчок, и вот механизм пришёл в действие. Скипетр оказался разобран на несколько составляющих частей. В рукоятке было девять отсеков для сердцевин. В шестой отсек Аэдан поместил палец Палидума. Снова щелчок. Заклинание. И вот алмаз на навершии окрасился в бордовый, почти чёрный цвет, впитывая в себя магию Палидума. 
Аэдан сомкнул пальцы на рукояти, ощущая знакомый могильный холод. Такое родное необходимое ощущение. Его оружие никогда не будет горячим, никогда не нагреется от жара его ладони. Только тьма и холод. Только Смерть.

Начало церемонии застало Аэдана за тренировкой. Он уже успел разгромить полкомнаты и спалить проклятые алые шторы, превращая свою опочивальню в пещеру. Быстро переодевшись в парадную форму и натянув на плечи плащ столь насыщенного чёрного цвета, что казался пропастью, развивающейся за спиной, Аэдан поспешил к кораблю. Перепуганный и недоумевающий куратор вёл Аэдана за собой. Вместе они представляли, должно быть странную картину: изящный и яркий куратор, почти тянущий за собой на буксире массивное, затянутое в чёрные ткани, тело студента. На них смотрели с удивлением и презрением. 
Оказавшись на борту, Аэдан забился как можно дальше, чтобы не стать причиной крена по стороне одного из бортов. Мимо проплыла девчонка из Бестиария. Судя по остекленевшему взгляду, именно она была той слепой провидицей, о которой рассказывал Жак. Тогда почему никак не предотвратила действия Аэдана? Ощутив злобу на себя за то, что так неосмотрительно выбрал жертву, Аэдан сжал челюсти. Ладно, сделанного не воротишь. Усиленный скипетр оправдывает его оплошность. 
Корабль взмыл в воздух, и Аэдан понял, что перестал на несколько мгновений дышать. 
В воздухе возникали гигантские яркие картины былых сражений. Аэдан наблюдал за ними, пытаясь угадать, какой по счёту это поединок и кто сейчас предстал перед удивлёнными взорами студентов. Внезапно яркие картинки погасли, и корабль словно оказался в сером каменистом ущелье. Покрытые мхом и лишайником скалы смыкались, проход становился всё уже. Из отверстия в наслоении горной породы выползло огромное существо, крылатая змея. Её шкура была серой, с острыми, словно каменными, наростами. А крылья, будто поражённые гниением застилали узкую полоску света. Змей полз по отвесному склону, и тут Аэдан заметил... Внизу, на самом дне ущелья лежали три студента: два юноши и девушка. Их лица покрывала кровь и грязь. Руки девушки были вывернуты под неестесственными углами. Один из парней пытался встать, но кажется, он лишился одного глаза. Второй же как-то странно дёргался, словно не мог вдохнуть воздух. И тут, змей увидел их. Он ринулся к ним, расправив уродливые крылья и раззинув окровавленную пасть. Между зубов затряли ошмётки ткани и чего-то ещё... Тот, который пытался встать пронзительно закричал и прикрыл собой девушку. Второй же, задыхающийся, вдруг вскочил на ногах в руках его сверкнула длинная коса. Из неё вырвалось чёрное пламя. Змей издал дикий вопль и бросился на юношу. Мгновение, и он взмыл в воздух, зажав между зубов ногу смельчака. Парнишка громко закричал, во все стороны брызнула кровь, которая хоть и не была настоящей, но заставила всех вздрогнуть. Юноша дёргался из стороны в сторону, чем ещё больше раззадоривал змея. Внезапно, он взмахнул косой, отсекая ногу, зажатую в змеиной пасти. Он полетел вниз, брызги крови разлетались в стороны алым фейерверком. Змей ринулся за ним. И в тот самый момент, когда отродье резануло пасть, юноша вонзил ему в горло свою косу. Чёрное пламя объяло тварь. С грохотом она врезалась в землю. Рядом упал юноша. На земле вокруг его тела, стремительно увеличиваясь, растекалась лужа крови, впитываясь в равнодушную землю...

Аэдан ещё долго смотрел на экран, где его предшественник сменился очередным отчаянным смельчаком.

Аэдан был последним, кто получил заветный жетон. Пожал вспотевшей ладонью ладонь Главного Механика, кивнул Первому Министру. Гомон возбуждённых голосов и свет от галограмм делали всё вокруг частью огромной иллюзии, в которую были вовлечены все вокруг. Подхватив со стола странного вида пирожок и кувшин с соком, Аэдан побрёл к озеру. Скинув обувь, он примостился на огромном валуне и опустил ноющие ноги в прохладную воду. Взгляд не спеша заскользил по будущим соперникам. Многие студенты выглядели так, словно забыли о предстоящем состязании. Улыбались, даже смеялись. Знакомились друг с другом, обменивались шутками, флиртовали. Даже ректор с министром, и те, о чём-то мило беседовали. Аэдан задумался. Через пару часов им всем предстоит стать врагами. Это, если повезёт. Кому-то предстоит стать трупом. Он лишь надеялся, что не подохнет в первый же день соревнований. 

Я на камушке сижу, я топор в руках держу (ц.)

Аэдан икнул от неожиданности. Недоеденный пирожок плюхнулся в воду. Аэдан проводил его взглядом полным грусти и печали. В него полетели брызги воды, переливаясь в отблесках огней словно самоцветы. Мозг, та его часть, что пока ещё не поддалась заклинанию, отчаянно пульсировала "Враг! Враг! Осторожно!"
Спокойно. Она сама даёт ему необходимый ответ. Нужно просто вспомнить, что он неуклюжий нелепый студент.
-Я не знал. Нам разрешили ходить, где угодно. Тут нигде не написано, что это место принадлежит тебе. 
Его голос звучал обиженно и почти плаксиво - то, что надо, чтобы девица почувствовала себя виноватой. От напряжения Аэдан едва не соскользнул с камня в воду. С трудом обведя желанное равновесие, Аэдан проклял эту грузную тушу, в которую были закованы его разум и тело. Но это лишь шаг к цели. Всё можно вытерпеть. 

Я топор в руках держу, вот я колышки тешу. Ай, ли, ай, люли, вот я колышки тешу.(ц.)

Чёртовы провидцы!
Аэдан нагнулся и пошарил рукой в воде. Пирожка не нашлось.
-Я нечаянно. Просто поскользнулся. - Он насупился, то ли из-за того, что не выловил пирожок, то ли из-за того, что приходилось вновь обращать внимание на своё тело. - Придёшь во сне, значит? - Он вздохнул. - Только не пользуйся моей невинностью. 
Он взял в руки кувшин, освобождая место на валуне, куда провидица уже пыталась взобраться. 

-И я, и ты когда-нибудь умрём. Лучше завтра умереть героями, чем через много лет никому неизвестными чокнутыми стариками. Смерть неизбежна. Так или иначе.
Аэдан поводил ногами в воде, посылая по поверхности рябь.

Аэдан старательно изображал простоту и недоумение. Эти актёрские игры выжимали из него все силы. Он уже начинал молиться о скором начале соревнований, когда можно будет скинуть эту личину и думать лишь о том, как выжить и победить противников.
-Считаешь, мне стоит есть? - Толстым, словно надутым пальцем, он ткнул себя в живот.
Ошибка. Швы снова знакомо зазудели. 

-Вот и воспринимайте Смерть, как другой мир. Неизведанный. Считай, что ты один из его первооткрывателей. Тогда сможешь её не бояться и наслаждаться жизнью. По-настоящему.
Аэдан подчеркнул это слово. На миг его настоящий голос вырвался из плена чуждого тела. Но он тут же закрыл рот и отвернулся, всматриваясь в глубины озера. Наверное, пытался отыскать безвременно почивший пирожок.

Аэдан кивнул.
- Благодарю. И тебе... Удачи.

Аэдан соскользнул с валуна и вразвалочку отправился к кораблю. Он напоминал толстый бочонк на двух негнущихся ножках. Ничего, не долго ему осталось так мучиться. Пыль в глаза пущена. Его, возможно, уже даже списали со счетов. Осталось продержаться завтра и можно будет заканчивать эти переодевания. 
Студенты уже вовсю общались друг с другом, как будто не им завтра предстояло стать врагами. Впрочем, некоторых победа, видимо, совершенно не интересовала. Но если даже так, то это лишь на руку Аэдану. Он сможет победить... И пусть ректор сколь угодно тешит себя мыслью, что это именно он сподвиг Аэдана, правда оставалась неизмененной: у него есть более веская причина сражаться до последнего. 
Когда они, наконец, добрались до коттеджей, стояла глубокая ночь. Аэдан со всей возможной скоростью проковылял в свою комнату. Он планировал потренировать ещё несколько заклинаний, сходить в душ, а затем лечь спать, но сна не было ни в одном глазу. 
Он прижался лбом к окну. В стекле отразилось худое изможлённое и озлобленное лицо. Аэдан врезал кулаком в отражение, стекло разлетелось на сотни осколков. Боль, пронзительная, но мимолётная, исчезла сразу же, оставив после себя лишь желчь, разливающуюся по нутру. 

Деньги, слава, почести - всё это не имеет никакого значения. Только Победа. Одна лишь Победа и ничего кроме. 

Аэдан вспомнил дом. По коже, которая даже не принадлежала ему, побежали мурашки. Чтобы вырваться из той паутины, в которой он живёт, ему необходима Победа. Сможет ли он прикрыться, как щитом другим участником? Сможет ли вонзить кинжал в спину более сильному сопернику? Сможет ли сойтись один на один с Бладнайт и уничтожить её? Если от этого будет зависеть его Победа... Сможет. Ради этого он пойдёт на всё.

К Сферусу Аэдан шёл облачённый в военное обмундирование. Вся одежда чёрного цвета. Всё из тончайшей кожи особой выделки, с наложенными заклинаниями прочности. Кинжалы в наручных и ножных ножнах. Скипетр - в ножнах за спиной. Даже грузная походка из неуклюжей вдруг превратилась в воинственную. Он всё-таки обретал контроль над новым телом. 
Шум толпы начал затихать, как только ректор объявил о начале. Аэдан пытался сосредоточиться. Групповые состязания, будь они неладны. В этот момент ректор объявил о новом участнике.
Проклятое Дормино с его провидцами! Аэдан сжал кулаки. Шансы на победу постепенно уменьшались. До того момента, как пришла его очередь отправляться в Сферус, Аэдан уже едва себя сдерживал. Нахлынувшая ярость требовала немедленного выхода. Он заставил себя дышать спокойнее и сосредоточиться на соревновании. Одним из последних входя в сферы, Аэдан надеялся лишь на то, что тьма действительно всесильна, а иначе, ему здесь не выжить...
Он зашёл на полигон и оказался в лабиринте.

Райские мотыльки

Ещё до того, как понял, куда его забросило, Аэдан вытащил из ножен нож и скипетр. Тело с трудом поддавалось чуждой нагрузке. Эта маскировка его добьёт.

ljós. янтарь на навершии скипетра засиял приглушённым золотистым светом. Этого свечения едва хватало, но глаза, быстро привыкали к темноте, знакомой в Тенебрисе. Зажигать слишком ярко нельзя - свет мог спровоцировать тварь, таящуюся в глубинах на нападение. 
Аэдан осторожно шагнул вперёд, осматриваясь. Корни деревьев, слетающиеся в причудливые узоры. Яркие цветы. Будто оказался в подземных джунглях. 

-Ну, что, провидицы? Что нас ждёт в будущем? Сообразите предсказание, пока мы ещё живы. Какова вероятность того, что мы не сдохнем в этом лабиринте?

Аэдан взглянул на спутников. Ему было бы легче выжить одному. Но раз уж они оказались здесь все вместе, нужно использовать это по максимуму. 

Аэдан вздрогнул. Обе девицы слишком радостно улыбались. Его самого тянуло раззявить рот.
Он принюхался. Терпкий цветочный аромат наполнил ноздри. Вдруг захотелось улыбнуться. Просто так. Без повода. Аэдан сквозь зубы выругался и вытащил из кармана кусок чёрной материи для ритуалов. Обвязав нижнюю частью лица, он попытался подавить глупую ухмылку. 
-Быстро закрыли чем-нибудь носы, ну же!
Он подошёл к провидице и поднял её с земли.
-Давай, очнись! - Грубо встряхнув девчонку, Аэдан злобно прищурился. 
Женский организм был намного слабее, потому быстрее поддавался магии этого места. 
Он почувствовал, как сердце немного замедляет бег. С лихорадочного галопа оно постепенно переходило на размеренное постукивание. Всё реже и реже. Аэдан глубоко вдохнул, позволяя организму привыкнуть к этому месту, впитать в себя его энергию. Его губы раскрылись сами собой, шепча древние слова.
Призываю тебя, Всесильная Тьма. Твоя власть неоспорима и бесспорна. Раб твой молит о помощи. Укажи путь, яви, что сокрыто, коснись своей дланью, благословляя и осеняя своей милостью...
Ничего не изменилось. Всё было, как прежде. Только рукоять скипетра стала в разы холоднее. Слева что-то дёрнулось, и Аэдан, как мог быстро развернулся в сторону движения. Ему показалось, что сплетённые воедино живописные корни начали двигаться, словно всполошённые порывом ветра. Но нет, они оставались всё так же недвижны. Аэдан шагнул ближе и, выбросив вперёд руку, вонзил лезвие в один из корней. Узловатый отросток дёрнулся, и во все стороны брызнула серо-зелёная жижа. 
Аэдан сел на корточки и быстро зашептал:
Силой Тьмы, властью Тьмы, волей Тьмы, заклинаю, яви свой исконный лик...
Лужица начала странно бурлить, распространяя мерзкое зловоние, которые не могли скрыть даже цветочные ароматы.

Мистический лабиринт

Аэдан уже равнодушно размышлял о том, что если оставить этих двух фей здесь, то у него появляются неплохие шансы на победу. Минус два противника. Это только на руку... Аэдан поймал себя на том, что придумывает заклятие для девушек. Пока они в таком состоянии, справиться с ними - легче лёгкого.



Мда... И это лучшие силы знаменитых академий. За спиной Аэдана Лин из Алианса суетился над девушками.
Предоставив ему заботу над ними, Аэдан всматривался в жижу. В ней вырисовывались странные контуры, напоминающие древние руны. Проклятие и Смерть. 
С трудом поднявшись на ноги, он взглянул на Лина.
-Дольше оставаться здесь бессмысленно. Берём этих и идём дальше. Тебе какую? - Он кивнул в сторону девушек, безуспешно пытавшихся прийти в себя. 
Вокруг было подозрительно тихо. Аэдан чувствовал, что лабиринт таит в себе скрывающую магию. Но какую?.. 
Путь... Им нужен путь...
-Смотри!
Он окликнул Лина и указал на землю, покрытую тонкими, словном черви, корешками. Жижа, которая брызгнула из пораненого корня, засияла алым, словно загорелась. Она стекалась в одну струйку, которая быстро утекала вперёд.
-Рискнём? 
Подхватив одну из девиц, Аэдан закинул её руку себе на плечо и буквально поволок за собой.

РАЙСКИЕ МОТЫЛЬКИ

-Место на моём плече нужно заслужить. Но ты, кажется, уже можешь идти сама.
Аэдан отпустил девочнку.
-Аэдан. - Он кивнул и удобнее перехватил нож и скипетр.

Красное. Всё вокруг неестесственно красное. Огонь и кровь. Аэдан замер, вслушиваясь в голос Лина. Собственное тяжёлое дыхание перебивало любые звуки и колоколом звенело в ушах. Твою мать! Их разделили! Чтобы было легче одолеть. Что-то прожгло обувь и обожгло ступни. Аэдан вздрогнул.

Огненный ручей, вьющийся средь корне убегал вперёд и Аэдан ринулся за ним, отмечая меняющиеся запахи и звуки. На них пока не набросилась никакая тварь, но это лишь говорило о том, что им предстоит сразиться с кем-то достаточно умным и хитрым, чтобы сначала разделить их, а затем выждать. Неприспособленное к бегу тело начинало уставать, чужие мышцы ныли, мучила отдышка. Сам же Аэдан, напротив, был готов ринуться в бой. Краски вокруг начали тускнеть, выцветать. Они больше не были такими яркими и насыщенными. Всё больше серого, зелёного и голубого. Запах тоже стал иным. Не было уже приятных цветочных ароматов. Сквозь них пробивалось сладковатое зловоние гниения. Аэдан остановился и огляделся. Толкнув девчонку себе за спину, Аэдан прищурился.
-Нам сейчас очень пригодился бы твой дар. 
Тишину разбавляли звуки их шумного дыхания и какого-то неистесственного стрекотания. Как будто десятки трупных жуков, перебирали плоть своими мелкими лапками. Среди корней и почему-то засохшей травы мелькнул алый огонь, вынуждая следовать за ним. 
Уже гораздо медленнее, Аэдан продвигался вперёд, кожей ощущая усиливающийся запах гниения. Стрекотание стало громче. Чем дальше он проходил вперёд, тем всё более причудливые узоры образовывали узловатые серые корни. Они как будто... Аэдан прищурился, всматриваясь в странные переплетения. Как будто фигуры...
Шаг, второй, третий, и внезапно перед ним возникло то ли дерево, то витееватое сплетение корней. Огромной ствол, состоящий из тысяч корней. Корни-ветки тянулись высоко вверх, образуя над головами живой свод, который почему-то едва заметно трепыхался. Едва Аэдан сделал шаг ближе, как ствол "дерева" начал пульсировать. По корням, его сплетающим, пробегали алые и жёлтые всполохи-муравьи. Они спешили внутрь дерева, прямо в его сердцевину. Запах гниения и разложения усилился. Огоньки слипались в одно огромное, пульсирующее в стволе сердце. Стрекотание усилилось. 
Аэдан обхватил ладонь Каи. Он заглянет в суть этого сущетсва.
-Не отпускай меня, что бы ни случилось. Поняла? - Он впился взглядом в её глаза.
Скипетр в левой руке таинственно блеснул, реагируя на волю хозяина. 
Тебя призываю. Тебе молюсь. Тебе приклоняюсь. Открой дверь и позволь войти, не ради зла и выгоды. Ради знания и просвещения. Стань проводником. Тебя призываю. Тебе молюсь. Тебя просить буду о зрении всех ночных тварей и слухе тысячи птиц. Тебе поклоняюсь. Яви пред очами то, что сокрыто. Тебя призываю. Тебе молюсь. Ты Тьма Всесильная. Своим уделом избрал служить Тебе. Не оставь мольбу без ответа. Прими дар крови. Heyrið mig, Shadow. M hjálp.
Струйка крови побежала по руке, где он сделал надрез, и вдруг всё вокруг померло. Лабиринт стал серо-голубым. Шум, в котором Аэдан распознал биение крыльев, почти ослеплял. Когда зрение вернулось, он выругался.
Организаторы хотят, чтобы они все здесь сдохли. Все до единого. Внутри ствола пульсировало алое горящее сердце. Оно трепыхало от того, что состояло из крыльев сотен бабочек. Корни, по которым эти бабочки карабкались к сердцевине, тянулись от дерева в бледным, полуразложившимся трупам, впиваясь в их почти истлевшую кожу. Аэдан видел, как острые древесные отростки пулбсируют под кожным покровов трупов, вытягивая из них последние силы. Кровь, кость и плоть. Ветки и корни пронизывали ноздри, глазницы и рты бывших участников. Кости, едва покрытые мышцами и кожей угрожающе белели. Трупы. Всюду трупы, кормящие собственной плотью это дерево. Проклятье... Проклятье. Проклятье!

Мистический лабиринт

Аэдан промолчал, заставив себя проглотить реплику о том, что немного воли к победе ей не помешало бы.

Она разрушила связь. Огромное тело Аэдана с грохотом соприкоснулось с землёй. У него спёрло дыхание. Скипетр отлетел в сторону. Оружие! Никогда не терять оружие!
Руки с поломанными ногтями и вывихнутыми пальцами впивались в Каю, утягивая за собой. Чокнутая! Он же просил! Предупреждал! Стоя на коленях и впиваясь пальцами в пропитанную кровью землю, он ворвался в сознание прислужников дерева. Все они были слепо подчинены ему. Порабощены. Впившись в сознание одного из них, самого "свежего", Аэдан приказывал им отойти.
-Жертва... - Рты с выдранными языками скрежетали, словно ветви на ветру, разрывая мозг Аэдана на части. - Принеси жертву...
И тварь выбросила Аэдана из своего сознаний с такой силой, что он повалился на спину. 
Жертва! Конечно же! Жертва - банальный обмен. Что нужно дереву-паразиту? Аэдан бросился к Кае, впившись пальцами в её ладони. Его сознание сливалось с сознанием дерева. Больно... Мучительно. Его быть распиливали на части. Поливали кислотой. Аэдан начал задыхаться.
-Плоть... Мне нужна всего лишь плоть...
Голос в голове шептал и смеялся, посылая жуткие видения. 
Каю вырвали из его рук. И Аэдан принял решение. Он вскочил на ноги.
-Я приношу жертву. Плоть в обмен на девушку. 

Аэдан заставил себя стоять неподвижно. Сонм синих бабочек врезался в его тело. Он чувствовал их острые укусы. Ощущал, как что-то шевелится под кожей. Как внутри него множатся сущности. Трепет их крыльев и скрежет зубов причиняли боль, какой он никогда не испытывал. 
Из последних сил Аэдан вытащил из ножен ещё один нож и полоснул себя по животу, разрезая грубые швы и начинающую сростаться плоть. Бабочки-паразиты облепили его тело, закрывая глаза, пробираясь в рот и ноздри. Он уже чувствовал, как становится их частью. Крик Каи вернул ему частичку собственного духа. Вытаскивая из памяти слова древнего заклятия, Аэдан начал выбираться из чужого тела. Сквозь порез на животе, как через дырку в ткани, он прокладывал себе путь обратно. Кожа, покрытая голубым коконом, упала на землю. Аэдан, покрытый слизью, как новорождённый младенец в утробе матери, выбрался наружу. И вдохнул полной грудью. 
Его мозг вновь работал быстро и сосредоточенно. Мотыльки-паразиты вгрызались в стремительно тлеющую плоть, а Кая была оплетена корнями дерева, которые уже прижимали к ней пульсирующие ветви. Взмах рукой, и в ладонь лёг холодный, как могила скипетр. Чёрный алмаз на навершии начал сиять, и всё вокруг погрузилось в Тьму. На мгновение. На секунду. Но ветки из алых, жаждущих крови, превратились засохшие и серые.
Аэдан слился с сознанием дерева, заставляя отпустить Каю. Один из трупов послушно отпустил, выпуская её из объятий. 
Пока мотыльки доедали тело, которое он позаимствовал, Аэдан схватил Каю за руку. Он создал вокруг них пространство Непроглядной Тьмы и приказал самому слабому из трупов:
-Уведи нас отсюда.
Тот отгрыз собственный палец, покрытые крохотными лоскутками сгнившей кожи, и швырнул Айдану. Тот с лёгкостью поймал палец и, держа на раскрытой ладони, прошептал:
-Яви сокрытый путь...