Карта ролевой игры "Мир прекрасной Эры. Магический поединок"

Остров погибших кораблей. Погружение в ад

- Конал, - прошелестело где-то возле самого уха, отчего Конал будто очнулся ото дремы, в непонимании пытаясь сфокусировать взгляд и осознать, что происходит. Последнее, что он запомнил, был адский грохот. Потом все потонуло во тьме.
- Конал, - снова повторил голос, сейчас до боли знакомый, голос из прошлого. – Тебе пора возвращаться.
Конал сделал попытку поднять тяжелую голову, которая бессильно качалась из стороны в сторону. Лишь с третьей попытки кое-как удалось это сделать, и он всмотрелся в неяркое свечение, которое сияло перед ним. Словно окутанная пеленою солнечных пылинок, Амарена Лорис Вейн стояла перед Коналом и нежно улыбалась.
- Проснись, Конал, - и вновь в голове мягким шелестом разнеслось вокруг, а по телу разлилось приятное тепло, напоминая о том, что он скорее жив, чем мертв. – Не время отдыхать. Возвращайся.
- Мама. - С губ не сорвалось ни одного звука, они лишь беззвучно шевелились в напрасной попытке сказать что-то членораздельное, а глаза в удивлении распахнулись. В душе густилось какое-то странное предчувствие. Тревожно и настолько осязаемое, что Конал даже перестал дышать. Словно в голове звучал какой-то непрерывный сигнал тревоги, который возвещал о беде.
- Тшшшш, - мать приложила в своим губам палец, показывая, что сейчас не время вопросов. – Сделай глубокий вдох.
Конал в непонимании уставился на нее.
- Вдохни поглубже, сын, - чуть жестче повторила мать, так что он не посмел ослушаться и втянул в легкие столько воздуха, сколько только мог.
И в это самое мгновение Амарена сделала едва неуловимый жест рукой, словно бросая в Конала невидимый оку снаряд. Отчего тело прошила резкая боль, вынуждая сгруппироваться, чтобы хоть как-то ослабить ее. А после….

… после Конал очнулся в холодной воде, которая окутывала его с головы до ног. И он стремительно шел ко дну, которое зияло чернотой.
Вода? Как он очутился в воде? И где все остальные? Чертовы устроители состязания!
Злость и паника, тут же опутавшая все существо, вынудила резко задвигать конечностями и в страхе озираться по сторонам, чтобы хоть как-то сориентироваться. Воздух вырывался изо рта пузырями, напоминая о том, что еще немного и Конал превратится в утопленника.
Если хоть раз в жизни человек оказывались в ситуации, которая грозила смертью, то он знает, что в эти мгновения будто вся жизнь проносится перед глазами. Словно смотришь какой-то странный кинофильм, что умещается всего в крошечное мгновение. Как некий итог. Мол, смотри, что хорошего и не очень у тебя было. Запомни и умри. Или, может, это человеческий мозг, давая выход человеческой потребности в сантиментах и мучениях, играет столь дерзкую и злую шутку с тем, в чьей черепной коробке он находится. Да и не все ли равно, когда осознаешь, что всего каких-то несколько секунд и … И все, господа, вас больше нет. Словно и не существовало никогда.
А допустить этого Конал не мог. Он еще не все успел в этой жизни. Слишком многого. А потому, полный решимости сломать хребет любой трудности и опасности, упрямо сжал губы и, собираясь с мыслями, еще сильнее принялся работать руками и ногами. Запрокинув голову вверх, Конал оценил, как долго плыть к поверхности. Судя по тому, что вокруг царила темнота, он едва дотянет до того момента, когда очутится на водной глади того ада, в который попал.
Время сейчас шло быстрее, каждая секунда могла стоить жизни, ведь запаса воздуха оставалось все меньше и меньше. Адреналин, бурля в крови, подстегивал лихорадочно искать путь к спасению. И Конал молился всем богам, прося о каком-нибудь знаке, хотя и не собирался сдаваться просто так. Не о такой смерти он мечтал. В радужных фантазиях все было несколько иначе. Да и веселее. Подыхать в одиночестве – самое худшее, что может произойти с человеком.
И тут словно из ниоткуда перед ним показались обломки какого-то старого корабля. Наверняка в герметично закрытых отсеках кают можно отыскать воздух, который поможет спасти ему жизнь.
Но треклятая одежда, что помогала ему раньше, спасая, сейчас грозила заживо похоронить. Пришлось отстегнуть плащ, который мешал, и стащить с ног тяжелые ботинки, что тянули вниз словно грузила. Ну и черт с ними.
В два гребка очутившись возле борта корабля, Конал на последних остатках воздуха доплыл до трюма, сам не понимая, из каких сил и как открыл тяжеленную деревянную дверь, и проскользнув внутрь, все дальше и дальше. Но в черной темноте плыть не так-то и легко. Вспомнив про подарок матери на свое пятнадцатилетие, который сейчас мог спасти ему жизнь, Конал коснулся ладонью амулета из флюоратума, что висел на шее, освещая путь бледным синеватым светом. Перед глазами уже мелькали яркие круги, перемежаясь черной пеленой, сигнализируя о том, что мозг начал медленно отмирать от недостатка кислорода. И если он сейчас же не обнаружит хоть немного воздуха, то после своей кончины отыщет организаторов этой клоунады, в которую был втянут, и будет являться безмолвным духом до самой их смерти. Из последних сил толкнувшись вперед, распахнул следующую дверь и не поверил ушам. Впереди раздавались какие-то звуки, странным образом похожие на беседу. Что за чертовщина?
Еще пара гребков и прямо перед ним среди обломков трюма, прикованные на длинные нити жемчуга, оказались две участницы состязания: Кая Стейн Сомниатис и Вителлия Омонд, с которой он уже успел "познакомиться" в Ледяном лабиринте. Они были порядком обнажены - это первое, что отметил Конал. Второе - они разговаривали! А значит, они дышали! Дышали! Вот он, кислород!
Рывком дернувшись вперед, Конал не придумал ничего лучше, чем подплыть к Вителлии, резко притягивая девушку к себе и накрывая ее губы в поцелуе.
Чего только не сделаешь, чтобы не помереть! Но об этом он подумает позже. Как и о том, почему девушки очутились здесь в таком виде, который, нужно сказать, лишил Конала слов, но зато добавил лишних проблем. Ну, а пока балом правил инстинкт самосохранения: во что бы то ни стало получить хотя бы глоток воздуха и не подохнуть.

Погружение в ад

Никогда в жизни Конал не целовался так... странно? Да, это было странно, но вместе с тем до чертиков сладко. Что было не менее странно, учитывая сложившиеся обстоятельства с воровством кислорода. Вообще необычное чувство - ощущать, что кто-то посторонний вдруг становится для тебя жизненно необходим, делясь своим дыханием. В принципе, это вряд ли и поцелуем назвать можно. В обычном понимании и в обычной ситуации. Свалился на голову несчастной девчонки. Но! Не каждый день бываешь на волосок от смерти от недостатка кислорода! Однако, если уж говорить на чистоту, то Конал, войдя во вкус, заодно и ловил момент, без зазрения совести в добавок ко всему пользуясь ситуацией. В общем-то, он не только подпитывался кислородом, чего уж скрывать. И губы, которые даже на какую-то долю стали вдруг податливыми, были очень мягкими и вкусными. Как сочная ягода. Правда, "ягодкой" долго лакомиться не получилось, потому как девчонка начала отталкивать Конала от себя, пылая гневом. Но хоть не помер. Что не может не радовать.

Представиться? Конал самым натуральным образом обалдел от слов девчонки, пытаясь отойти от стресса. Черт! А они что, так и не познакомились? Бульк! Изо рта Конала вырвалось несколько маленьких пузыриков, пробегая дрожащими дорожками вверх по щекам, щекотя кожу, чтобы устремиться затем куда-то вверх. Конал сжал губы, чтобы экономно расходовать кислород, и перевел дух, разглядывая свою спасительницу, которая отчитывала его за своевольную выходку. Справедливо отчитывала - следует заметить.
Рассерженная, с пылающими от негодования щеками. Настоящая красавица.
Конал едва заметно улыбнулся, рассматривая лицо напротив. Как раз в его вкусе.
В нагрузку сорвать грешным делом поцелуй, да еще прикрывая все таким благочинным поводом, - да тут сами боги велели!
Какой дурак упустит такую возможность! Даже с риском получить по физиономии.
Конал был уверен, что так и будет, и он получит если не коленкой в причинное место, то пощечину так точно. 

Конал в непонимании уставился на бусины, которыми перед самым носом трясла девчонка, привлекая к ним внимание.

Конал так и застыл с удивленным лицом, когда услышал тираду, а после снова почувствовал поцелуй и несмелое движение губ девчонки на своих губах.
Хотел было обнять покрепче, прижимая ближе к себе, коль уж так обернулась ситуация, но почему-то попридержал себя в руках, не желая пугать. Мало ли, вдруг это на нее так стресс влияет. Впрочем, все длилось не долго.

С явной неохотой оторвавшись от губ Вителлии, Конал так и продолжал держать девчонку, чтобы не упала ненароком в обморок от переизбытка эмоций. И потому с превеликой радостью ухватился за возможность немного отвлечься от этих самых гормонов, когда Хоксворт заговорил про ихозоров. Конал едва не заскрипел зубами от злости, поражаясь буйной фантазии организаторов игрищ. Уж слишком хорошо было известно, чем чревата встреча с ними – для представителей женского пола это был смертельный приговор.
Поглядывая на Вителлию, с которой поступил, скажем так, не слишком красиво, но зато очень действенно в деле спасения своей тушки, Конал принялся стаскивать с себя рубаху. Надо же как-то компенсировать неудобства, которые он причинил ей. И самый лучший способ это… конечно же как-то прикрыть прелести, которые, что уж тут скрывать, причиняют некоторые неудобства ему. Однако прежде, чем протянул одежду своей подруге по несчастью, из глубин памяти всплыла реплика Каи о том, что без жемчужных пут девчонки не смогут дышать под водой, которую он подслушал как раз в тот момент, когда увидал несчастных, прикованных жемчужнымим цепями, и сложив воедино слова Вителлии о необычных свойствах жемчуга. Почему не воспользоваться представившейся возможностью и ему. Намотав на запястье жемчуг, Конал еще плотнее придвинул Вителлию к себе и протянул рубаху.
- Дер... Бульк! - вместо слов получилось только булькать, но через пару секунд дело пошло на лад. - Держи. Так тебе будет гораздо комфортнее, - скрывая улыбку, серьезным тоном проговорил, глядя на румянец, который окрашивал щеки девчонки.
Конал  тактично старался не глазеть на обнаженные телеса, которые так и притягивали взгляд. И помог Вителлии застегнуть несколько пуговиц, натыкаясь своими пальцами на ее маленькие ладошки.
- Идти можешь? – поинтересовался, видя, что девчонка трясется, пытаясь как-то успокоиться.
И не дожидаясь ответа, подхватил на руки. Так быстрее. К тому же уж очень хотело выбраться из этой дыры, в которой они очутились.

Погружение в Ад

Через некоторое время Конал с Вителлией на руках направились вслед за Хоксвортом с другой девчонкой.
Кая словно пребывала в трансе, Хоксворт сидел рядом, что-то бормоча.
Конал бережно опустил свою ношу на песок, удерживая за локоть и не отпуская от себя.
Потом Хоксворт неожиданно подлетел к Вителлии.

А после принялся метаться, приводя нас в недоумение. Тут и помощь подоспела в лице тех, кто искал нас.

- Я могу усыпить этих тварей и их матку, - сказал в удаляющуюся спину Хоксворта и обращаясь ко всем сразу и ни к кому конкретно. – И соорудить защитный купол, выиграв тем самым время, пока мы будет искать матку, чтобы обезвредить ее. Анабиоз и щит нам в помощь.

- Не горячись, дружище! - Конал пытался рассуждать спокойно, понимая, насколько все вымотаны. - Пойдем все вместе. Нам сейчас нельзя разделяться. Моих сил хватит только на один щит, все остальное я затрачу на то, чтобы ввести матку в состояние анабиоза. И тогда ты сможешь сам лично ее ликвидировать. Ты. Сам. Лично.
Он внимательно посмотрел в глаза темного, гадая, сможет ли тот взять себя в руки.

Погружение в Ад


- Он убьет тебя. И ты это знаешь. - Конал обратился к Кае, но так и продолжал сверлить взглядом темного из Тенебриса. А после все же обратился в его сторону: - Ты так и будешь стоять, раздумывая? Ты ведь сильнее всех присутствующих хочешь одержать победу в этих играх, на которых мы скачем, словно марионетки на потеху публике, которая следит за нами.
В комнате стояла звенящая тишина. Все притихли.
- Нет, ты жаждешь ее. Не так ли? - продолжил Конал, задав вопрос в сторону темного и неосознанно сжимая свободную руку в кулак, так что заболели пальцы. - Так вот же она - возможность блеснуть! Воспользуйся тем, что само идет в руки! Или так и будешь смотреть, как она убивает себя, жертвуя собой ради нас всех!?

По дороге из ада


За победой ли пришел сам Конал? Он прищурился, пытаясь понять, и правда ли тьма настолько поглотила душу этого несчастного, если он мерит всех под одну гребенку – по себе, считая, что все пришли сюда лишь за тем же. Нет, Конал пришел сюда не за победой. Он вообще не должен был быть здесь. Он не боец, не воин. Он врачеватель. А мысли о победе Конал считал пустой тратой времени – сражаться за какие-то мифические регалии, от которых мало проку? Разве что потрубят на весь свет, превознося и восхваляя, приложив к этому несметное богатство и обещая тепленькое местечко в Академии. Есть ради чего сражаться – это несомненно. Но идти по головам тех, кто сражается бок о бок рядом с тобой в достижении цели… Неужели именно этого жаждет темный? Неужели его душа и правда так черна?
То, зачем пришел сюда Конал, поймет не каждый, посчитав умалишенным. Разве в наши дни найдется кто-то, кто добровольно пойдет на плаху, отринув от себя честолюбивые помыслы быть лучшим из лучшим, ставя чужие потребности превыше своих, приходя на помощь и живя по правилам чести? Быть лучшим – не значит быть первым. Даже если эти взгляды давно канули в небытие, а Конал остался последним идеалистом, свято чтя догмы своей академии и претворяя их в жизнь. Но какой прок спорить с тем, кто не желает слушать и слышать. Да к тому же еще и слеп, словно новорожденный котенок.
Конал лишь горько усмехнулся, покачав головой и глядя вслед удаляющемуся темному.
Пора было приниматься за дело, а не терять драгоценные секунды на пустяки. Сейчас главное выжить, став единым слаженным организмом, способным дать отпор тварям, что кишели вокруг.
Сконцентрировавшись, Конал начал вытягивать из себя энергию своей армы, чтобы создать защитный купол, направляя в него силу, которую только мог отдать, чтобы защитить тех, кто находился рядом, пока смелая троица, которой лихо руководил темный, пробиралась к матке. Чтобы прикончить ее с помощью огня и перстня, что так и остался у Каи, которая сейчас лежала в колыбели рук Лютена, впав в забытье и образуя с ним сильную ментальную связь, что могла помочь ей справиться с мощью перстня неприкасаемого. Вводя в состояние анабиоза ихзоров, которые двинулись в их сторону и широко распахнув глаза, Конал не мигая смотрел на то, что творилось перед ним, чувствуя боль от света, который отпечатывался на сетчатке - настолько ярким был огонь, которым уничтожали матку тварей, что плодились в этих местах. Моргнул, вдруг почувствовав, как в его руку крепко вцепились тонкие дрожащие пальцы, словно ища защиту. И услышал голос обессилившей Вителии.

И в ту же секунду Конал почувствовал, как к его арме примешивается арма другая, чужая, но очень сильная, давая больше мощи куполу, но вместе с тем высасывая все силы.
Еще немного, и перстень в руках Каи втягивает в себя душу матки, надежно запечатывая внутри себя.
Вот и все. Все закончилось.
А дальше была тьма…

… после которой Конал обнаружил себя лежащим на суше под куполом Сферуса. Вдыхая воздух жадными глотками, так что поперхнулся, закашлявшись, и делая попытку рассмотреть хоть что-нибудь, пока глаза привыкали к дневному свету. С гулким шумом в голове, который вторил тому шуму, что стоял вокруг, но на который мало обращал внимания, Конал пытался прийти в себя, осознавая, что до сих пор так и держит тонкие девичьи пальцы, крепко сжимая их в своей ладони, но больше не чувствует их вздрагивания. Круто перекатившись на бок и повернувшись в сторону Вителлии, так что потемнело в глазах от боли, что словно взорвала мозг, атакуя сильнейшим приступом, Конал увидел лишившуюся чувств девчонку, которая не подавала никаких признаков жизни.
- Эй, красавица!
Он с тревогой практически распластался рядом, проверяя пульс и слушая ее дыхание. Поверхностное и слишком частое, как и пульс – рваная нить едва прощупывавшихся ударов. Конал дотронулся до щеки Вителлии и потрепал, одновременно сканируя ее организм на предмет каких-либо повреждений, которые бы требовали его вмешательства. Все было в норме, не считая усталости и действия армы, которая и вырубила несчастную. С облегчением выдохнув и уткнувшись лбом в шею Вителлии, Конал перевел дыхание. И через долю секунды снова предпринял попытку привести девчонку в чувство.
– Проснись, моя спасительница. Я так и не успел поблагодарить тебя за свое чудесное спасение, так что не смей отходить в мир иной. Только не сейчас. Не у меня на руках. Точнее под ними.
Легкий и едва ощутимый хлопок по бархатной щечке возымел свое действие. Длинные темные ресницы вздрогнули, возвещая о том, что их прекрасная обладательница вот-вот придет в себя.
И пока его не поймали с поличным, Конал едва ощутимо провел костяшками пальцев по нежной коже, любуясь той, что делилась с ним дыханием и не дала окочуриться на дне морском. А после отодвинулся, подтягивая к себе колени и удобно усаживаясь. Теплый ветер ласкал голые плечи, а яркое солнце слепило глаза, напоминая о том, что он жив.

Медленный глубокий вздох и звуки шевеления, которые донеслись со стороны девчонки, дали Коналу ясно понять, что старался он все же не зря. Бедняжка постепенно приходила в себя, наверняка пребывая в шоке после всего пережитого. Оно и ясно, Конал и сам сейчас испытывал подобное чувство, желая лишь одного – чтобы эти чертовы испытания поскорее завершились, и он, отдав дань уважения своей Академии, со спокойной душой мог вернуться к привычным для себя занятиям.
Неожиданное прикосновение прохладной ладони к его обнаженной спине заставили Конала вздрогнуть. Застыв словно истукан, он напрягся, пока девчонка касалась его. Не из-за того, что было неприятно. Было очень даже приятно. Даже слишком. Но делать этого ей все же не стоило. По разным причинам. И, тем не менее, Конал промолчал, лишь тяжело сглотнув.

Спаситель? Конал всего лишь держал ее за руку – все как она и просила. Держал и не отпускал ни на одно мгновение. Но, конечно же, было приятно осознавать, что его тоже так уверенно причисляют к числу спасителей. Он всего-то и делал, что выполнял свой долг. Ничего особенного. Просто делал то, что умел лучше всего.
И снова едва заметно вздрогнул, когда его плеча коснулась взъерошенная голова Вителлии, явно в поисках поддержки, в которой сейчас так остро нуждалась. Конал подавил в себе порыв обнять девчонку своими широкими лапищами, баюкая, словно малышку. Вместо этого, чтобы хоть как-то отвлечься от тактильных ощущений, которые действовали на него совершенно странным образом, Конал посмотрел вниз, на траву, на которой они сидели, и сорвал одну травинку, что трепетала на ветру на расстоянии вытянутой руки. Длинный тонкий колосок красной луговой овсяницы с пушистой верхушкой, которая не понятно как очутилась тут. Повертел ее между пальцами, вдыхая запах свежесорванного стебля, который заполнил легкие.
Конал повернул голову рассматривая лицо девчонки в золотистых лучах солнца.
Растрепавшиеся волосы, с выбившимися прядями, изможденное лицо, покрытое то ли пылью, то ли копотью, усталые глаза, в радужках которого искрились бриллиантовые пылинки, пылающие румянцем щеки, которые говорили о том, что Вителлия быстро приходит в норму. Туда, что было ниже уровня подбородка, Конал старался не смотреть, тем не менее, памятуя о том, что именно ему удалось увидеть немногим раньше, до того, как любезно одолжил ей свою рубашку. А потом девчонка отвернулась. Видимо, смутившись его изучающего взгляда. Смутился и Конал, тоже отворачивая лицо и закидывая в рот стебель овсяницы, чтобы зажать ее между зубами, как сигару.
Участники состязаний, любезно принимая помощь сновавших тут и там помощников и кураторов, разбредались кто куда. Пора бы и Коналу хоть немного передохнуть, приходя в себя после растраты сил. И еще ужасно хотелось пить.

Конал не понял, что это было, глядя вслед удаляющейся девчонке округлившимися от удивления глазами и приподнятыми в недоумении бровями.
Вот же, - чертыхнулся про себя, выплевывая изо рта травинку и растерянно растрепал широкой пятерней волосы на макушке. И тут же вскочил, быстро шагая за Вителлией.
- Ну, ты и шустрая, я тебе скажу, - хмыкнул он, нагнав девчонку. - Девушка-виденье.
Вителлия удивленно взглянула на него, явно не понимая аналогии, которую пытался провести Конал.
- Вот – ты есть, - пояснил он, активно жестикулируя. - И вдруг – пуф! - Конал сделал живописный жест ладонями с широко растопыренными пальцами, имитируя мини-взрыв. - Тебя нет. Конечно, я проведу тебя – что за вопрос?! Я не против, а очень даже "за". Потому что одна милая барышня, вообще-то, должна мне рубашку.
Конал немного отвернул лицо в сторону, чтобы скрыть смешок, и потер за правым ухом, словно получил невидимую затрещину.
Рубашка, в общем-то, была предлогом, чтобы проводить Вителлию до ее покоев и убедиться, что она нигде не грохнулась по дороге. Учитывая ее состояние, это вполне могло произойти.
Так что Коналу было гораздо спокойнее самолично убедиться в том, что она без каких-либо приключений добралась до своего душа.
То есть, до своей комнаты. Именно так.
Конал аж подавился от собственных мыслей, принявшись откашливаться и хлопать себя по грудной клетке.
- В горле пересохло, - сипло пояснил он, откашлявшись наконец. – Слушай! Впереди нас ожидает сладкая пилюля от организаторов. Составишь мне компанию? Да и самой скучать не придется. М? "Золотая пчелка" вроде бы, если не ошибаюсь. Или крылья... В общем, золотая сладкая пилюля от оргов, чтобы откормить поросят перед следующей бойней, - довольно иронично закончил Конал свою пространную речь, вопросительно глядя в лицо Вителлии.

После того, как Конал проводил Вителлию до женской части студенческого общежития и вернулся к себе, приняв холодный душ и даже умудрившись закинуть в рот что-то из съестного, чтобы успокоить бунтующий желудок, долго еще ворочался. В принципе, следовало ожидать того, что он проспит беспробудным сном чуть ли не до светопреставления - настолько измотанным и разбитым он ощущал себя. На деле же все оказалось гораздо сложнее: хоть и ноет едва ли не каждая мышца, требуя отдыха, сна ни в одном глазу, зато все мысли только и крутились вокруг девчонки. Точнее девчонки в его рубашке вместо платья.
Закинув руки за голову, Конал уставился в потолок, вспоминая, как на прощание Вителлия, так мило и по-детски держа его за ладони, поцеловала в щеку, а после тут же скрылась в здании женской обители. Из благодарности, конечно же, поцеловала. Конал старался думать, что именно из благодарности, за то, что был рядом во время испытания, ведь они были в одной команде, особенно учитывая факт их довольно интересного и довольно близкого знакомства.
Губ Конала коснулась улыбка, когда в голове проскочила мысль про кражу кислорода. Весьма оригинально вышло. Такое вряд ли когда-нибудь забудется.
Видимо, так и задремал в мыслях о девчонке с большими глазами и дрожащими прохладными ладонями.
Очухавшись сна от стука в дверь, Конал разлепил веки, припоминая, что просил одного из кураторов разбудить его через пару-тройку часов. Быстро встав и сделав разминку, чтобы приободриться, Конал прикинул, во что бы можно было облачиться. Выбор был не особо велик: толстовка, джинсы, майка, пара рубашек. Все самое необходимое и удобное. Жаль только, что пришлось распрощаться с плащем, под которым было так удобно скрывать все свои примочки из взрывоопасных зелий. Ну и ладно.
Умывшись и натянув на себя одежду, на несколько секунд задержал взгляд на своей помятой физиономии, что смотрела на него по ту сторону зеркала. Не красавец, конечно, но и не урод. Так, средней степени паршивости и симпатичности. Хмыкнув своему зеркальному близнецу, напомнил себе, что уже пора бы шагать за Вителлией, которая, вероятно, заждалась его.

Стоя у женского общежития, Конал смотрел на окна, гадая, где же может находиться комната Вителлии. Судя по тишине, которая была вокруг, все уже отбыли на пиршество в Золотой Пилюле. Может быть, и Вителлия уже там. Об этом Конал как-то не подумал. Хотя помнил слова девушки о том, что она будет ждать, что он зайдет за ней.
Вот и как быть? И поинтересоваться не у кого, судя по тому, насколько пустынно было во дворе.
Конал потер указательным пальцем нос, решая, что же делать.
И, набрав в грудь побольше воздуха, во все горло крикнул:
- Девушка-виденье, явись мне!

Запрокинув голову и козырьком приложив руку ко лбу, Конал смотрел на Вителлию в распахнутом окне ее комнаты и расплылся в улыбке, не зная, чему улыбается больше: то ли тому, что его затея и правда сработала, то ли на слова Вителлии о бегущих на его зов девушек.
- Все девушки - не виденья. Так что вряд ли сбегутся. И мое заклинание может сработать только на одну конкретную. - Не менее зычно, чем гаркнул до этого, выдал Конал, мало беспокоясь, если за ним и правда вдруг придет наряд блюстителей порядка.

- Жду и повинуюсь, - пробомотал, глядя на пустое окно. После поправил толстовку и повертел головой,оглядывая себя. Ну словно девица на выданье, черт побери. Хмыкнув своим мыслям, уставился на дверь, из-за которой вскоре появилась девчонка, чуть запыхавшаяся после короткой пробежки.

- У дежурного? - А ведь и правда. Как-то не догадался. Но нашелся с ответом. - У дежурного - скучно. Так веселее, согласись?
Конал смотрел на Вителлию, окидывая ее взглядом с ног до головы. Выглядела она обалденно. Особенно в его рубашке.
Почему-то этот факт особенно радовал Конала.
- К тому же распорядок придумали для того, чтобы можно было его нарушать, - подвел он итог, поднимая взгляд на лицо девушки.

- Выглядишь сногсшибательно. - Взгляд остановился на девичьих губах, задержавшись на них дольше, чем пара секунд. - И да. Пора бы. Надеюсь, тебе удалось отдохнуть хоть немного? - Конал отвернулся, прижимая руку Вителлии к себе, они отправились в сторону дирижабля.
Вероятно, жизнь там била ключом. Радовало одно - всем участникам состязания сейчас предоставилась хорошая возможность немного передохнуть и отвлечься от поединков.
Но Конал был уверен, что самые тяжелые испытания организаторы припасли на десерт.
Очутившись в Золотой пилюле, Конал поразился обилию нелепой роскоши, что сияла вокруг.
- Выпьешь чего-нибудь? - предложил он своей спутнице. - Сок, легкое вино?

"Золотая Пилюля"

(я всегда знал, что плохо влияю на прекрасных барышень))

Идя неторопливым шагом рядом с Вителлией и ощущая тепло ее руки, Конал странным образом ощущал себя... всемогущим.
Да, именно всемогущим, способным свернуть горы, переплыть все океаны, затушить все действующие вулканы и что там еще делают всемогущие. То ли присутствие этой девчушки на него так действовало, то ли это все взаимодействие их арм. А может быть, и то, и другое одновременно. Или это все гормоны, которые так сильно ударили в голову, прошибая мозги со скорость пули, выпущенной из ствола?
Вдруг мозг прошила мысль, что за то все время, что они общаются, Конал так и не назвал Вителлию по имени. А имя у нее такое же светлое и солнечное, как и сама девчушка.

Мягкий голос вернул Конала из мыслей, и он задумался всего на пару секунд. Действительно, как часто он нарушал распорядок в своей жизни?
- Бывает, - улыбнулся Конал, поворачивая лицо в сторону Вителлии. - Но такого вопиющего нарушения, как сегодня, конечно же еще не было. Так что можешь меня поздравить. Сегодня состоялось открытие сезона нарушений!
Настроение превосходное, рядом - красивая девушка. Такое чувство, что и нет никаких состязаний.
Да и зачем думать о неприятном, когда впереди, он надеялся, их ожидает чудесный вечер.

- Если не считать того, что я не выспался, то в целом довольно неплохо.
Говорить о том, что причиной недосыпа, в общем-то, была она сама, Конал не стал. Незачем ей об этом знать.



- Вино, говоришь? - Хитрая улыбка растянула губы Конала, пока он решал, чем бы заправиться сегодня и ему. Он-то думал, что она непременно выберет сок.
Подхватив с подносов с напитками два бокала, в которых сверкали пузырьки газа, подал один девушке.
- Выпьем за знакомство? - с едва слышым звоном хрусталя Конал коснулся своим бокалом бокала девушки. - Которое наконец-то можно назвать полноценным.
Затем, желая развеселить Вителлию, вытянулся в струнку, выпрямляя спину и расправляя широкие плечи, после чего отчеканил на одном дыхании:
- Разрешите представиться, милая барышня?
Вопросительно приподнял одну бровь, будто и правда ожидая одобрения. А после продолжил.
- Конал Вейн. Академия "Альцус". Врачеватель, ранозаживитель, кислородопохититель. К вашим услугам!
И расслабившись, сделал один глоток напитка, с удовольствием наблюдая за личиком напротив.

- Что за глупости! Ты за кого меня принимаешь? Какие наши годы. А выспаться еще на том свете успею, - фыркнул в ответ Конал, думая о том, что, в общем-то, с удовольствием сбежал бы куда-нибудь со своей спутницей. Например, прогуляться по "Небесной аллее". Правда, теперь будет довольно затруднительно спуститься вниз после того, как дирижабль взмыл в небо. Только если... Конал прищурился, припоминая, как совсем недавно Вителлия, поддев носком туфельки камень, заставила его зависнуть в воздухе. Это напомнило о "летучей газировке" - если верить слушку, который протелел по мужскому общежитию перед вечеринкой на Золотой Пилюле, она должна была быть тут. Довольно интересно, насколько несочетаемые параллели может проводить его мозг после всего нескольких глотков того, что было в бокале. Не иначе, и правда, во всю выпивку, что находилась на борту дирижабля, подлили "летучей газировки".
От мыслей о "веселеньком" напитке отвлекла ладонь Вителли, которая коснулась его щеки.

Вот черт! Неужели зубную пасту до конца не смыл? Какой конфуз!
Конал сделал вид, что отвернулся, словно высматривая кого-то в толпе, а сам украдкой потер щеку, что оцарапала руку проступившей чуть колкой щетиной.

Конал опешил, слушая, как девушка отрапортовала ему, рассказывая о себе. Но очень позабавило, как она это сделала, повеселив.
Признаться, он был поражен, что эта хрупкая девушка является изобретателем-экспериментатором. Крутит всякие гаечки-винтики, вдыхая затем жизнь в то, что сконструировала. Ей бы на фортепиано играть, да в оранжерее за цветами ухаживать. Такими же нежными и прекрасными, как и сама.

- Нет, просто сражен. Ты такая... - Конал не мог подобрать подходящего слова. - ... Воздушная и словно сотканная из солнечного света, и вдруг изобретатель. Как-то не представляю тебя в монокуляре и с отверткой и шестеренками в руках. Много удивительных вещиц удалось изобрести? И да, я заметил еще там, на корабле, что ты была совсем не против. Делиться кислородом.
Конал спрятал улыбку за очередным глотком вина, осушив бокал до дна.
- Воу! Классная вещь! Ни за что бы не подумал, что мне может понравиться вино. - Конал отставил бокал на поднос на столах, раздумывая о том, что в напиток точно что-то добавили. - Может, пройдемся, осмотримся. Поищем каких-нибудь приключений, коль уж сегодня открыли сезон нарушений? Можно пробраться на капитанский мостик.
Конал подмигнул Вителлии.

- Думаю, там забот побольше, чем здесь, - серьезно сказал Конал. - Следить за теми, кто, как мы сейчас, снует по бренной земле. Оберегать их от всяких напастей, вытаскивая из лап смерти.
Он вспомнил, как мать разбудила его из забытья, когда он очутился в холодной воде того Ада, в которые был заброшен прихотью устроителей этого глупого поединка.
- Не зря ведь говорят про Ангелов-хранителей. Или ты в них не веришь?

Конал с удовольствием любовался естественностью девушки, глядя, как она играет волосами, увлекшись рассказом о себе. Такая настоящая, без всякого налета напускной заносчивости, которую так любят использовать девицы, набивая себе цену. Слушал мягкий голос, поймав себя на мысли, что больше все же смотрит на то, как двигаются губы девушки, чем на то, что они произносили, хотя краем уха все же улавливал суть того, о чем она говорила, чтобы потом не попасть в неловкое положение из-за того, что увлекся. Вернее, отвлекся на нее же. Так о чем это она? Ах, да, о магии.
- И мою магию чувствуешь? - Конал улыбнулся одним уголком, беря в руки протянутую ладонь, чтобы внимательно рассмотреть перстень, который прочно сидел на тонком пальчике. Он коснулся большим пальцем прохладной поверхности украшения, будто изучая на ощупь, и не удержался от того, чтобы мимолетом не погладить нежную кожу ладони Вителлии. Одно мгновение, и Конал выпустил девичью руку. - Красивая мышка. Любишь летать, видимо, раз выбрала ее в качестве амулета, сдерживающего влияние сторонней магии на твою арму. Может быть, стоит довериться тому, чем ты наделена? Возможно, эта твоя особенность сослужит тебе хорошую службу в следующих испытаниях. Ты ведь смогла контролировать ее, когда помогала мне удерживать защитный купол под водой, подпитываю мою арму. Подумай об этом.

Конал с глупой улыбкой смотрел на Вителлию, которая просто заражала энтузиазмом, напоминая сейчас маленькую пиратку.
Всего-то и нужно было дорисовать в своем воображении, что на девушке поверх его же рубашки жилет ручной работы из золотистых нитей, который лишь подчеркнет ее восхитительную красоту, элегантная фетровая треуголка с большим красным пером и... черная повязка вместо монокуляра. Ей бы пошла черная повязка.
Конал тряхнул головой, прогоняя видение. Видимо, его торкнуло. А выпил-то всего один бокал вина, пусть и какого-то странного.

- Наверное я всегда знал, что буду именно целителем, врачуя чужие тела, помогая быть здоровым. Нет ничего ужаснее, чем видеть, как от какой-то хвори страдает тот, кого ты любишь.
Он шел вслед за Вителлией, а она, судя по стремительности, с которой направлялась прочь от столов, и правда вознамерилась брать Золотую Пилюлю на абордаж.

Конал даже рот приоткрыл, глядя на парящую в воздухе Вителлию.
- Ничего себе! - И он тоже подпрыгнул, зависая в воздухе, подвигал руками и ногами, пробуя парить. Выходило довольно забавно. - Так и знал, что в вино что-то добавили!
Фантастическое чувство, когда ощущаешь, что ни весишь ни грамма, имея возможность быть легким, словно пушинка. Конал счастливо расхохотался, тоже принявшись выписывать кренделя. - Медицина тут бессильна! Но до чего же это здорово! Сбылась моя детская мечта, черт побери!
Услышав звук дождя, который шумел в распахнутых настежь окнах, Конал остановился и замер. В голове тут же созрела одна мысль.
- Нужно срочно отыскать радугу! На капитанский мостик еще успеем. Полетели! Юху! - Он схватил Витлелию за руку и, оттолкнувшись от какой-то дорогущей фрески или что там была на этих элитных стенах не менее элитного ресторана, вылетел в окно, утаскивая девушку за собой, пока она не очухалась.