Рейс 00Х. Новогодние приключения

- Опять командуешь?
И она подчиняется, хотя взгляд её при этом выражает отнюдь не покорность.
В нём вызов!

Она делает это не потому что он приказывает, а потому что ей самой этого хочется.


Симона уже давно перестала понимать где она и что с ней, всецело отдавшись во власть мужчины.
А он, казалось, никуда не спешил.
Это возбуждало и злило её одновременно.

Ей безумно захотелось прижаться к нему, заставить действовать быстрее и, отпустив края ванны, Симона положила руки на лопатки Сикла, впиваясь в них острыми ноготками.
На какое то мгновение оба ушли под воду, не прерывая поцелуя.
Испугавшись, девушка снова схватилась за края ванны.
Кто-то, кажется это был Сикл, вернул их в прежнее положение и её сладостная пытка продолжилась.

Не отрываясь, безумным взглядом она следила за его движениям.
Граница скромности давно осталась позади и Симона открыто любовалась представшим перед ней во всей красе обнажённым мужским телом.
Его реакция на неё говорила сама за себя, и, переведя взгляд на его лицо, она вдруг поняла, что у неё пересохли губы.

Ответом на его вторжение стал её протяжный стон. Она ждала его и всё равно оказалась не готова к той бури ощущений, которую вызывали в её теле его размеренные чёткие движения.
Ноги девушки снова обвили бёдра мужчины, облегчая ему доступ, поощряя (словно он нуждался ещё в каком-то поощрении), провоцируя.
Она старалась держаться сколько могла, давая и ему возможность испытать то же, что сейчас творилось с ней. Но в какой-то момент волна накрыла девушку с головой, тело её содрогнулось и Симона закричала, до боли в ногтях сжимая прохладные бортики ванны.
Но даже обезумев от испытанного наслаждения. она заметила что Сикл не последовал за ней. Движения его бёдер стали резче и яростней, и, желая ему помочь, она рискнула снова отпустить одну руку, приподнялась, скользнув губами по его ключице, подбородку и наконец нашла его губы, заставляя их приоткрыться и впустить её, так же как ранее она впустила его. Рука Симоны обвилась вокруг шеи Сикла, притягивая его ещё ближе.
Она фактически поймала губами его крик.

- Ну что ж, поговорим! - немного смущенная стремительностью произошедшего и обилием красного цвета, произнесла Нинель, на всякий случай, приняв воинственный вид. Она взяла со столика аляпистую фарфоровую вазу и оценивающе покачаа ее в руке. - А ты точно уверен, что ее можно разбить?

- Ты можешь разбить тут все, дорогая! Но, может быть, направим твою страсть в иное русло?

Иван оттолкнулся от двери и сделал шаг к Нинель, расстегивая пуговицы пиджака. Он сделал еще один шаг и снял пиджак, небрежно бросив его на спинку кресла. Следующий шаг - и галстук полетел на пол. Его шаг - он расстегнул пуговицы на манжетах рубашки. Остановившись перед нею, он расстегнул ремень на брюках ...

- Ну так что? Заключим сделку между нами?

- Начало мне нравится. - проследив за манипуляциями мужа, произнесла Нинель. Ее голос предательски задрожал. Она поставила вазу снова на стол и села в глубокое кресло, с вызовом положив нога на ногу. - Продолжай. Я готова рассмотреть твои предложения.

Иван оперся обеими руками о подлокотники кресла, на котором сидела его жена. Низко наклонившись над ней, он улыбнулся. А дальше ... Дальше его голос был глубоким, как космос и бархатным, как южная ночь:

- Ты родишь мне ребенка. Взамен ты получишь все, что я в силах тебе дать. Или я готов выслушать твои условия.

Близость мужа волновала и возбуждала Нинель, и она понимала, что Ивану это прекрасно известно.
И тем не менее, Нинель смело взглянула Романову в глаза и усмехнулась.

- А что в твоих силах дать мне, Романов? - она поднялась, медленно и грациозно ступая по ковру, - Ты же знаешь, мне нужно много.
Нинель повернулась на 180 градусов и снова подошла к мужу.

Она насмешливо посмотрела ему в глаза и, протянув руку, толкнула Романа в кресло, в котором только что сидела сама
- А если быть уж совсем точным, - Нинель наклонилась над Иваном, как он сделал до этого и, с задумчивым видом проведя пальчиком по его груди, совершенно серьёзно произнесла. - ВСЁ. Я хочу всё или ничего, Иван.

- Ну, вот и познакомились. - Сикл освободил Симону от веса своего тела, а себя от использованного средства контрацепции и, всё ещё тяжело дыша, откинулся на борт ванны. - Ты замужем?

Иван следил за женой, насторожившись, как тигр в засаде, готовый выпрыгнуть из нее, если она близко подойдет к двери. Он еще не был готов отпустить её.



Он поймал её шаловливую ручку и прижал к своим губам. Затем попытался усадить Нинель к себе на колени:

- Ты получишь ВСЁ, дорогая, что я в силах тебе дать ...

Опять погрузившись в уже начавшую остывать воду, девушка лениво следила за его действиями, пытаясь восстановить дыхание.

- А это имеет значение? - не в силах сдержать смешок спросила Симона.

Нинель медленно расстегнула одну пуговицу на рубашке Романова, потом другую ... Ее пальцы замерли на третьей.
- А что В ТВОИХ СИЛАХ дать мне, Иван? - она расстегнула третью пуговицу и провела ладонью по обнаженной груди мужа. - Конкретно?

- Для тебя? Не знаю. Наверное, нет? - Он улыбнулся в ответ на её смешок, - Если хочешь я оставлю тебя одну, чтобы ты могла тут закончить.

- Но я то знаю правду. - доверительным тоном сообщила она, но, подумав немного, всё же решила добавить.- В данный момент я не замужем... мы разошлись... год назад... так что... это так... на всякий случай... если для тебя это имеет значение... - Симона бросила на Сикла иронический взгляд.- хотя я в этом сильно сомневаюсь.

- Да, буду тебе очень признательна, - согласилась Симона. Вода совсем остыла и сидеть в ванне было уже не очень приятно.

Он склонил её голову к своему лицу для поцелуя. Прямо в её губы прошептал:

- Я могу дать тебе все, что ты пожелаешь. Любовь, например ...

Иван обхватил ладонями лицо Нинель и прижался к её губам. Он вложил в этот поцелуй весь свой опыт, все свое желание и всю тоску по ней. Обводя языком её губы, он был настойчивым ... И нежным ... Он просил ...

Нащупав молнию на её платье он потянул её вниз и платье, упав, обвилось вокруг её талии, открывая для его нескромного взора шикарную женскую грудь. Оторвавшись от губ Нинель, Иван смотрел на то, как его рука приподнимает одну её грудь и подушечкой большого пальца гладит нежную вершинку, обводя и лаская её. Он не мог оторвать взгляд от нее. Второй рукой он гладил Нинель по спине, будто успокаивая, призывая довериться ему.

Как давно она не была в его объятиях. Так давно он не ласкал это роскошное тело. Не ощущал его рядом со своим, не видел изгибающимся от его любви ...

Сейчас он хотел её. Сладкая боль, сильная, острая и пряная мутила его разум ... Он сильнее сжал её грудь и прошептал:

- Скажи "да" ...

- Не задумывайся над этим, хорошо? - Сикл подмигнул и вылез из ванны. Он взял полотенце и тщательно вытер волосы и тело, - Будем считать это маленьким приключением.

- Вот и хорошо. Я оставлю тебя, может тебе всё-таки захочется прилечь. - Он склонился к Симоне и поцеловал её в губы, - Спасибо.

Он вернулся в комнату, собирая по пути свои вещи и сложил их обратно в сумку. Достав свежие трусы, джинсы и свитер, он переоделся, накинул куртку и вышел из коттеджа.

- Любовь... - начала было Нинель, но Иван прервал ее.
На губах Романова еще сохранился вкус виски, но нежность его поцелуя пьянила ее сильнее любого вина.
Нинель почувствовало, как жаркая волна чувственности начала стремительно подниматься в ней, разливаясь по всему телу - дурманя ее сознание, ослабевая волю и заставляя подчиняться - и она, не прерывая поцелуя, поспешно вцепилась обеими руками в спинку кресла, в котором сидел Иван - чтобы только не упасть.



Прикосновения рук Ивана к ее обнаженной коже, рождало в Нинель острое, ни с чем не сравнимое смешанное ощущение - муки и одновременно наслаждения.
Она инстинктивно выгнулась навстречу ему, с ее губ сорвался тихий стон.
Обхватив руками голову Ивана, Нинель запрокинула ее на спинку кресла и, наклонившись к губам мужа, скорее выдохнула, чем признесла:
- Да...