Мелодии и ритмы прошлых лет

«Как-то он [Серж, приёмный сын] начал критиковать певца, выступавшего по радио. Я сказал:
— Критиковать легко, а смог бы ты спеть лучше?
— Запросто.
—Ты хотел бы петь?
— Думаю, да.
Я устроил так, чтобы он брал уроки пения. У него красивый сильный голос. В отличие от меня, он не фальшивит. Я познакомился с очаровательной женщиной, Жаниной Берти, она композитор. Она согласилась положить на музыку «стихи-песни», которые Жан написал для меня. На прослушивании Серж назвал эти песни «несколько старомодными», хотя музыка и тексты были прекрасны.
— Почему бы вам самому их не спеть?— предложила Жанина.
— Потому что я пою фальшиво, у меня нет слуха, я не запоминаю мелодию, и ничего тут не поделаешь.
— Попробуйте. Спойте мне «Говорите мне о любви».
Я спел.
— Вы поете не фальшиво, — сказала она, — вы просто поете другое.
Все рассмеялись. Очень скоро мы стали большими друзьями. В течение года я брал уроки у Жанины и у госпожи Шарло, преподавательницы пения, которую я нашел для Сержа.
В Париже все очень быстро становится известно. Мне позвонил Эдди Баркли.
— Ты обучаешься пению? Надеюсь, ты запишешь пластинку для меня.
— Я тебе не советую предлагать мне это, у меня нет таланта.
Мы договорились о дне прослушивания. Он пригласил восемь человек. Он чуть не привел Шарля Азнавура! Я совершенно убит. Ну что ж, пусть они убедятся, что я смешон. Но я не испытываю никакого волнения. Они поймут, что я не могу записать пластинку. Я предпочел бы, однако, чтобы Баркли убедился в этом сам, без свидетелей. Госпожа Шарло села за рояль. Я пою. «Замечательно», — говорит Баркли. Остальные тоже выражают восторг. Право слово, они смеются надо мной! Я исполнил все песни. Баркли заявил: «Будем делать пластинку». Я не могу прийти в себя от изумления.
Поскольку Баркли слишком долго собирается заняться этим, а киноконтракты вынуждают меня записать пластинку до начала съемок, я подписал договор с «Пате —Маркони». Запись проходит нелегко. Я восхищаюсь терпением и талантом техников. Одновременно записываются пластинки на 33 и 45 оборотов. Мы вынуждены хитрить, потому что как только я слышу в наушниках оркестр, то забываю мелодию. Мне нужно одним ухом слышать оркестр, а другим рояль. Кроме того, дирижер подает мне знак, когда вступать.
Пластинка получила положительные отзывы критики, но пользуется относительным успехом. Я сделал все это для того, чтобы доказать Сержу, что трудом и упорством можно добиться желаемого.»