  На форуме с: 17.10.2013 Сообщения: 2995 Откуда: Москва |
 26 Июл 2014 21:31
» Глава 4Глава 4
"А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен".
(Формула любви)
Островатая свежесть весеннего утра, щекочущая обоняние, врывается через приоткрытое в машине окно. Вдыхаешь поглубже, и голову прочищает так, словно нюхаешь нашатырь. Только запах совсем не такой мерзкий и резкий.
Радио настроено на волну Jazz FM, и хрустальный голос Ане Брун поет Островной блюз:
Здравствуй, моя любовь...
Становится холоднее на этом острове.
Мне печально: я одна,
Я так печальна в своём одиночестве...
Музыка и порции свежего ветра соединяются в отвлекающий от реальности коктейль, который поглощается легко, без усилий. Впитываешь это обонятельно-слуховое поппури, и оно ненадолго уносит куда-то, тонкой гранью отделяя сознание от всего сиюминутного.
- Твои планы на сегодня не меняются? - голос мужа - это якорь, который не дает унестись слишком далеко.
Вера неохотно оторвала взгляд от окна.
- Не меняются. Все в силе. А в чем дело? - осторожно поинтересовалась она.
Они только что завезли Димку в садик, и теперь Стас подбрасывал жену на работу.
Утро прошло в суматохе. Сын канючил какую-то игрушку, всеми ему известными способами пытаясь привлечь внимание родителей. Заглючил ноутбук Веры, потом ее "шкода" отказалась заводиться, и Стасу пришлось стать шофером, развозя семейство по местам дневного обитания.
Должность начальника юридического отдела солидной фирмы позволяла ему некоторые вольности. Например, прийти на час-полтора позже, "осчастливив" подчиненных объявлением, что утреннее совещание переносится на послеобеденное время.
- Ну, может, ты передумала, - небрежно заметил Стас.
- Я уже не могу передумать, - отозвалась Вера, бросая удивленный взгляд на мужа. - Это ведь не бал-маскарад, а серьезное официальное мероприятие. Я аккредитована, у меня бейджик и все такое.
- Ну, если бейджик, тогда, конечно, все серьезней некуда, - мрачно обронил Стас.
Тяжелый долгий вздох, перешедший в покашливание.
Муж напряжен, и Вера почти видит, как под его непробиваемо-упрямой черепной коробкой темным дымом клубятся беспокойные мысли. Например, о том, что он какого-то черта отпускает жену на сомнительную научную тусовку. В то время как в ее должностные обязанности это совсем не входит.
За прошедшую неделю Стас, пользуясь связями, нарыл на профессора Прокофьева целое досье и выяснил все, что только можно было. Вплоть до детских болезней. Никакого криминала в информации не содержалось, доктор технических наук А.Г. Прокофьев был вполне заслуженно уважаемым человеком с бесспорно весомыми достижениями.
Но у Стаса его врожденные обстоятельность и неумение (или нежелание) доверять даже очевидному, помноженные на профессиональные дотошность и подозрительность, сделали свое черное дело. Позволять жене соваться в незнакомую, чуждую среду, где его не будет рядом, казалось недопустимой промашкой, которая дико бесила, заставляя ощущать устойчивый дискомфорт.
Куда Верку вдруг понесло? Ну, какой из нее переводчик-синхронист? Или не синхронист, но все равно один хрен. Она и разговаривать-то не очень любит, молчунья та еще. Надо ей попрактиковаться в устном испанском, так сказала бы загодя, он бы побеспокоился и снял виллу на месяц или больше где-нибудь в Таррагоне. Пусть себе болтает с носителями языка. Приятно, полезно, муж с сыном рядом и все довольны.
Так нет, авантюра эта подвернулась с "легкой" руки заклятых друзей - Олега и Наташки Полексиных. Вечно они лезут во все дыры. Но Олег-то хоть мужик серьезный и надежный, у него все по полочкам. А у Наташки ветер в голове, и язва она хитрющая, каких поискать. Эта хорошему не научит.
Вера часто замечала, что ее муж находился в тонусе в присутствии этой семейной пары, хотя Олег и Стас были давнишними друзьями и всегда неплохо ладили.
Она не любила вспоминать, что было время в начале их семейной жизни, когда Стасу везде и в каждом мерещились тайные воздыхатели его молодой жены. Тогда в их иллюзорное "число" попал даже лучший друг...
- Вер, будь на связи. Телефон не отключай, кто бы что там не вякал, просто звук убери,- увещевал Стас жену в десятый раз. - Я сегодня до пяти, заеду за тобой в семь и не позже.
- А успеешь Димку к маме забросить, а потом за мной приехать? Пробки все же...
- Успею, - отрезал Стас. - Ты точно закончишь свою болтовню до семи?
- Да, конечно. У меня же время строго оговорено - четыре часа. Как раз с трех до семи.
- Ладно. А как ты туда добираться будешь? Своим ходом на этих каблучищах? - Стас неодобрительно покосился на ботильоны жены с двенадцатисантиметровыми каблуками.
- Зачем своим ходом. Сейчас на работу приеду и сразу вызову такси.
Стас одобрительно кивнул, заруливая в широкую арку в железном заборе. Во дворе, обсаженном елками, располагалось пятиэтажной офисное здание, в котором на первом этаже находилось бюро переводов.
Берясь за дверцу машины, Вера готова была уронить с губ обычное "Ну, пока. До вечера". Но, натолкнувшись на взгляд мужа, остановилась, приблизилась, положила ладошку на сильный упрямый затылок, погладила жесткие волосы. Потом легко поцеловала в уголок напряженного рта.
- Пока. Спасибо, что подвез и осторожней на дороге, - сказала она мягко.
Стас в ответ не проронил ни слова, долго провожал жену глазами, пока она не скрылась в дверях здания.
Добравшись до рабочего места, Вера первым делом заказала такси на половину второго, рассчитывая приехать в НИИ заранее и успеть осмотреться на месте.
...Профессор Прокофьев звонил ей почти ежедневно. Первый его звонок раздался через день после того, как она отдала ему статью на проверку. Перевод он одобрил, сказав, что хоть автор "халтурщик и дилетант, а сама статья рассчитана на школьников младших классов", но весь научный мизер, что там упоминается, она трактовала и изложила самым наилучшим образом.
Антон Геннадьевич, конечно, несколько принижал ценность статьи. Познавательного материала там было немало, что профессор в итоге и признал, переходя с шутливого тона на вполне серьезный. И этим же самым серьезным тоном снова поинтересовался, не решила ли она принять его предложение побыть его персональным переводчиком.
Вера ответила утвердительно, о чем известила мужа только на следующий день, когда от имени профессора Прокофьева в бюро пришел официальный запрос. По утвержденным расценкам Вера получит за четыре часа работы десять тысяч рублей.
Когда она и это радостно сообщила Стасу, тот закатил глаза.
- Кормилица. Спасла семью от голода, - бросил он небрежно.
Где-то поблизости, наверное, ошивался, какой-то незримый шаловливый бесенок, который вдруг дернул Веру за язык, и она выпалила:
- А представляешь, если я хотя бы два-три раза в неделю подрабатывала на таких условиях? Такие деньги точно не лишние. Неплохая возможность родителям больше помогать...
Она осеклась, когда ее царапнуло взглядом Стаса.
- Вер, я чего-то не знаю? - голос мужа звучал так низко, что от гудящих вибраций по позвоночнику пробежал озноб, как от сквозняка. - Твоим родителям необходимы деньги? Сколько надо и на что? Я дам.
Вера поежилась.
- Не то, чтобы необходимы, - отозвалась она. - Просто я бы хотела их больше поддерживать. И потом, это ведь мои родители. Невозможно все их нужды на тебя вешать.
Серо голубой взгляд мужа налился свинцовой тяжестью.
- То есть выходит, если бы моим родителям, будь они живы, понадобилась бы материальная поддержка, и ты имела возможность ее обеспечить, то МОИМ бы денег не дала? Они ведь МОИ. Так что ли?- недобро усмехнулся Стас. - Твоё-моё будем делить?
- Я совсем не это имела в виду, - сникая, проговорила Вера. - Ты как-то все перевернул с ног на голову...
Еще один тупиковый разговор. Когда не объяснить, не опровергнуть ничего нельзя.
А правда заключалась в том, что Стас уже помог ее родителям в свое время. Помог основательно, и теперь они чувствовали себя обязанными зятю. А Вера была обязана мужу.
Стас это прекрасно знал. И, чего уж там, - ему это нравилось.
***
Такси быстро и с комфортом доставило до ворот НИИ. Дальше Вера семенила на своих "пятидюймовых", думая только о том, как бы удержать с непривычки равновесие. И благодарила Бога за то, что под ногами был сухой асфальт, а не весенняя слякоть.
- Какая у вас интересная фамилия, Верочка, - заметил стоящий возле нее мужчина в безупречно сидящем на его полноватой приземистой фигуре костюме.
Одежка была так впечатляюще подогнана под нестандартные формы тела, что превращала очевидные недостатки в интересные особенности.
Мужчина пялился на ее бейдж, прицепленный к отложному воротнику атласной блузки фисташкового цвета. Хотя Вера была уверена, что смотрел он не столько на бейджик, сколько на ее грудь. Девушка невольно скосила глаза, проверяя все ли в порядке с ее внешним видом.
Кондиционеры в небольшом конференц-зале работали на полную. И то ли от этого, то ли еще от чего, но руки сделались влажными и ледяными. И, что уж совсем было не к месту, по спине стадами бегали мурашки, а соски норовили обозначить свое наличие через гладкую ткань лифчика и блузки. Приходилось постоянно незаметно оглядывать себя, ликвидируя несовместимые с деловым публичным имиджем нюансы и тщательно вытирать влажные ладони салфетками.
Да, Вера откровенно волновалась и чувствовала себя не в своей тарелке. Зря она проигнорировала робкий призыв организма поддержать его таблеточкой "Ново-Пассита".
Да что, в самом-то деле, с ней не так? Откуда этот мандраж? Она же профессионал, а волнуется, как перед экзаменом на аттестат зрелости.
Или это потому, что уже чувствует на себе испытующий взгляд мужа, которым тот будет сканировать ее, когда приедет забирать по окончанию официальной части. А потом продолжит дома.
Тем временем народу в зале все прибавлялось. На небольшой сцене кто-то возился с микрофоном, слышался гул голосов, среди которых выделялась быстрая испанская речь.
- Вера Земляк, - бубнил прилипчивый собеседник, в десятый раз произнося ее фамилию и имя, указанные на заламинированной карточке, - звучит, как статус или утверждение прочной жизненной позиции: "Вера, земляк". Вера - замечательное женское имя. И фамилия такая выразительная.
- Спасибо, - отозвалась девушка, вежливо улыбаясь. - Имя-то, конечно, мое. Дано мне при рождении. Но вот все заслуги его сочетания со звучной фамилии исключительно от моего мужа.
- Хм, так Земляк - это у нас муж! Как вы меня недвусмысленно... Как это говорят? Отшили, - радостно фыркнул приставучий ученый в шикарном костюме. - А что, так было очевидно, что я к вам немножечко... пристаю? - хитро улыбнулся он. И сразу стал почти симпатичным и уже не казался таким уж противным. - Ну, попытка явно не удалась. Теряю квалификацию.
Вера рассмеялась было, но услышала, что смех ее звучит как-то нервозно и осеклась. Тихонько прокашлялась
- Я прошу меня извинить, мне нужно найти Антона Геннадьевича, чтобы уточнить кое-какие детали, - сделала она попытку улизнуть.
- Не стоит его искать, дорогая, - бодро отозвался мужчина, - вон он самолично направляется прямо к нам.
Девушка обернулась, отступая на шаг. Профессор Прокофьев приближался к ним неспешно, с горделивой осанкой. Серый костюм, безупречно сидящий на его высокой стройной фигуре. Темно-голубой галстук, подчеркивающий цвет глаз, ослепительно белая рубашка.
Внушительный, солидный, прекрасно сознающий какое впечатление может произвести. Глядя на него, Вера невольно выпрямила спину.
Присутствие Антона Геннадьевича подействовало на девушку поразительным образом. Мурашки, шнырявшие толпой, вдруг куда-то попрятались, а мандраж сменился легким, почти необременительным, волнением. Даже руки потеплели.
- Родион Николаевич, ты уже морочишь голову девушке? - сказал Прокофьев, подходя ближе. Он возвышался над ними обоими минимум на голову. Даже в своих ботильонах на немыслимых каблуках девушка чувствовала себя рядом с профессором Дюймовочкой.
- Каюсь, - улыбнулся собеседник Веры, - занимал девушку слегка фривольными разговорами, пока тут вся остальная канитель не началась. А то мне показалось, Верочка чувствует себя среди нашей чокнутой научной братии как-то немного не комфортно. Вот и решил отвлечь.
Родион Николаевич хитро улыбнулся и, изобразив вежливый поклон, отошел от них.
- Этот старый ловелас вас совсем заболтал? - обратился Антон Геннадьевич к Вере.
- Ничуть. Он, правда, отвлек меня немного. А то я и в самом деле что-то растерялась, - ответила девушка честно.
- А вот это вы напрасно. Волноваться не надо. Все будет прекрасно, - уверенно заявил профессор.
Тон его звучал одновременно менторски и в то же время с какой-то отеческой теплотой. Вера благодарно улыбнулась.
- Я вас никому в обиду не дам. На сегодня вы только моя дама, а я ваш... - он сделал вид, что задумался. - Ну, скажем - опекун. Или покровитель. Как вам больше нравится?
- Работодатель, - ответила Вера, глядя в изучающие ее голубые глаза, светящиеся вызовом и иронией. - Вы мой работодатель на сегодня. До семи часов, - уточнила она.
- Опекающий вас работодатель, - добавил Прокофьев, не сводя с девушки глаз. - Пойдемте, Вера, я вас представлю кое-кому. А именно тем, с кем мне бы особенно хотелось сегодня пообщаться с вашей помощью.
Он подхватил девушку под локоток, мягко, но очень решительно, и повлек за собой к группе мужчин и женщин, собравшихся в широком проходе между рядами мягких кресел перед сценой.
Вера вздохнула и, собравшись с духом, посеменила за профессором. Через пару шагов она едва заметным плавным движением высвободилась из придерживающей ее твердой мужской руки.
Уголок рта Антона Геннадьевича слегка дрогнул.
...Все прошло прекрасно. Её давно не апробированные навыки устного переводчика проявили себя вполне достойно. В отличие от монотонно вещающих "говорящих болванчиков", в которых со временем превращаются некоторые представители ее профессии, девушка создавала между людьми живой коммуникативный мостик. Она строго соблюдала профессиональную субординацию, была ненавязчива, тактична, но при этом достаточно выразительна. Чем заслужила многие восхищенные взгляды и благодарный, галантный поцелуй руки от профессора Прокофьева, оставшегося страшно довольным.
Стас заехал на ней раньше семи часов. Без проблем и лишних вопросов он преодолел преграды из секьюрити, ошивавшихся у дверей, и сумел пройти в конференц-зал. Отыскал жену, стоящую рядом с Антоном Геннадьевичем и смуглым худощавым перуанцем, похожим на носатую птицу.
На подходе к ним, Стас услышал, насколько уверенно его жена участвует в процессе общения между двумя коллегами, говорящими на разных языках. Сейчас она была не просто безликим посредником, автоматически переводившим фразы, а являлась непосредственным участником беседы, оживленным и непринужденным.
Глаза Веры расширились, когда в толпе она заметила мужа. Удивление девушки тут же просчитал Прокофьев и проследил за ее взглядом.
- Верочка, что-то не так? - спросил он.
Перуанец удивленно завертел головой, пытаясь понять, почему вдруг прервалась беседа.
- Извините, Антон Геннадьевич, - смутилась Вера. - Просто не ожидала увидеть здесь своего мужа.
- Вот как! - воскликнул профессор. - Ваш муж тоже участвует в нашем мероприятии? Почему же вы не знали этого? И кто же из наших коллег ваш муж?
- Он не участвует, - сухо ответила Вера, все больше чувствуя неловкость перед Прокофьевым и его перуанским коллегой. - Он... он просто заехал за мной.
- Ах, так. Тогда понятно.
Стас подошел к ним, остановился рядом. Изучил быстрым взглядом профессора, затем перуанца, и дольше всего задержал свое внимание на жене. На стакане с соломинкой в ее руке, в котором была газированная вода с капелькой лаймового сиропа. На раскрасневшемся лице с искрящимися глазами.
- Прошу меня простить, - вежливо сказал он, обращаясь к Антону Геннадьевичу и его испаноговорящему коллеге, который по-прежнему ничегошеньки не понимал, а только вежливо и терпеливо улыбался. - Я знаю, что меня здесь быть не должно, но у жены сломалась машина, и я должен быть уверен, что она без проблем доберется до дома.
- Ну, о чем речь, конечно! - отозвался профессор. - Вера, пожалуйста, изложите нашему гостю смысл происходящего и представьте нам вашего супруга, - обратился Антон Геннадьевич к девушке.
Дальше случился обмен любезными улыбками и рукопожатиями. Перуанский гость обменялся с профессором Прокофьевым еще несколькими репликами и, раскланявшись, удалился.
Вера, Стас и Антон Геннадьевич несколько секунд молчали, изучая другу друга, а потом неожиданно завязали оживленную беседу на общие темы. В результате чего Стас заметно расслабился, и даже рассказал в двух словах, что завтра они с женой собираются ехать за город, решать вопрос с завершением отделки их семейного долгостроя - дачи.
- Времени нет совершенно, - говорил Стас, - а хочется доделать, наконец. Сыну и Вериным родителям надо летом на природе быть, а не в городе гарью дышать.
- Безусловно, - отозвался Прокофьев. Вера сомневалась, что эта тема могла быть ему интересна, но, казалось, профессор проявлял искреннее любопытство. - А в чем затруднения? Ну, кроме отсутствия времени, конечно?
- Главная трудность - найти нормального подрядчика, - вздохнул Стас. - Ни у кого из нас нет возможности сидеть там постоянно и следить за процессом стройки. А там ведь глаз да глаз нужен, сами понимаете.
- Могу порекомендовать отличного специалиста, - выслушав Стаса, сказал Антон Геннадьевич. - Профессиональный прораб, с огромным опытом и умением слышать и учитывать пожелания заказчика. Деловой, ответственный мужик. Адекватный, по цене с ним можно договориться. Он строил дачи мне и моей племяннице. С нуля и под ключ. Так что качество работы могу оценить. Дать его координаты?
Стас внимательно посмотрел на Прокофьева и ответил не сразу.
- Не хотелось бы вас обременять, - проговорил он.
- Меня? Но ведь не я буду руководить стройкой вашей дачи, - басовито рассмеялся профессор. - Я только телефончик прораба дам. И скажите, что это я порекомендовал к нему обратиться.
Вера в этом разговоре непосредственного участия не принимала, а только смотрела и слушала. Наблюдала за мужчинами чуть отстраненно, будто отплыв на лодке от берега.
Между Стасом и Антоном Геннадьевичем она обнаружила какое-то странное сходство. Оба они были приблизительно одного роста и фактуры. Стрижки похожи, и что-то общее во взглядах глубоко посаженных глаз. Словно две пары встречных силовых лучей, упертых друг в друга.
Кажется, можно было услышать характерный гул, как от проводов под высоким напряжением.
Девушка невольно тряхнула головой, прогоняя яркое наваждение.
Всю дорогу до дома она ждала, что Стас как-нибудь "проедется" по профессору, явно не вызвавшему у него симпатии. Но, видимо, харизма Антона Геннадьевича произвела на ее мужа впечатление, близкое к уважению. Никакого негатива Стас не выдал.
Дома вытащил из кармана пиджака визитку Прокофьева, на обратной стороне которой был записан телефон подрядчика.
- Завтра обязательно позвоню. Посмотрим, что там за адекватный прораб. Все равно времени и возможностей искать у нас немного, - сказал Стас, разглядывая карточку.
Повернулся к Вере.
- Будем связываться с профессорским протеже? Как думаешь?
Вера без сил уселась на банкетку в прихожей, сбросила ненавистные ботильоны и вытянула немилосердно гудящие ноги.
- Давай попробуем. Почему нет, - пожала она плечами.
Стас что-то согласно пробормотал и удалился в спальню, ослабляя на ходу узел галстука.
...Стоя под обжигающими струями душа, Вера вспоминала отдельные фрагменты сегодняшнего дня. И почему-то ей казалось, что в ее жизни именно на этот день навсегда останется что-то вроде активной ссылки.
***
Ранним субботним утром Стас и Вера тащились до дачи не час, как положено, а почти два. Добраться быстрее по дорогам, забитым машинами желающих провести теплые апрельские выходные за городом не получилось бы при всем старании.
Стас позвонил строителю, которого им порекомендовал Прокофьев и после непродолжительной беседы договорился с ним о встрече.
- Подрядчик этот, и, правда, шустрый мужик, - сказал муж, закончив разговор. - Резину тянуть точно не привык. Сразу возжелал взглянуть на потенциальный объект. Словом, он сегодня же к нам и приедет. Тащиться ему с другого конца области, но к часу обещал быть.
Время ожидания они со Стасом провели в хлопотах, расхаживая по недостроенному дому и неухоженному участку. Стас что-то прикидывал, измерял рулеткой, просчитывал и записывал все в тетрадь. Вера помогла мужу, придерживая, где требовалось рулетку, потом побродила по будущему саду-огороду, разглядывала и прикасалась к посаженным прошлой осенью тонкоствольным яблонькам, и хрупким, словно кружевным, кустикам чубушника. Присела на корточки возле рядков лиловой сон-травы и желтых крокусов, зеленых всходов ирисов и нарциссов.
Все больше скучая по Димке, позвонила родителям, чтобы пообщаться с сыном, но тот оказался страшно занят возней с дедом, прокричал в телефон: "Мамочка, люблю-целую! Ну, все, пока!" и унесся заниматься своими важными и неотложными ребячьими делами. Вера услышала удаляющееся звонкое, выпаленное скороговоркой: "Деда-не трогай-ничего-я-уже-бегу!"
Сын обласкан, доволен жизнью, ему хорошо и весело с бабушкой и дедом, и в душе Веры разлилось уютное спокойствие.
Подрядчик подъехал даже раньше часа дня.
Стас заметил его первым и неторопливо направился навстречу затормозившему возле их BMV черному внедорожнику "акура".
Из автомобиля выбрался крепкий мужчина средних лет. На голове бейсболка, под козырьком которой скрывался прищур темных цвета в окружении морщинок. Лицо загорелое, обветренное, с глубокими складками у рта.
- День добрый, хозяева, - обратился гость к подошедшим Стасу и Вере, окинув их цепким взглядом.
Супруги ответили на приветствие.
- Вы Петр Валерьевич? - спросил Стас.
- Он самый, - мужчина улыбнулся, скривив рот на одну сторону, протянул Стасу руку. - Можно просто Валерич. А вы Станислав Николаевич, я так понимаю.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Затем строитель поклонился Вере, та представилась. Закончив с церемониями, Петр Валерьевич сказал, потирая подбородок:
- Ну, показывайте вашу усадьбу, чего время терять зря.
И первый направился к дому.
Мужик, в самом деле, время зря не терял и не церемонился. Ходил везде и смотрел на всё так, словно дырки сверлил. Облазил недостроенный дом от крыши до подпола. Простучал стены, прощупал доски, открывал и закрывал окна и двери. Попрыгал на половицах, проверяя их на прочность и слушая, как те стонут и скрипят под его тяжестью. Снаружи дом был также тщательно обследован. И участок он не обделил вниманием.
- Ну, в общем, картина ясная, - сказал прораб, закончив свой обход. - Работы здесь хватает. Но до лета, как вы хотите, вполне можно управиться, если постараться, конечно.
Они все вместе уселись за маленький раскладной столик, который Вера накрыла к чаю. Петр Валерьевич снял свою бейсболку, явив свету буйство черных с проседью взъерошенных "афрокудрей". Покрутился, ища, куда пристроить кепку и, натолкнулся на напряженный взгляд Стаса. Укладывая бейсболку себе на колени, прораб понимающе ухмыльнулся.
- Вы, любезные хозяева, расслабьтесь, - сказал он, посмеиваясь. - Не начну я вас сейчас стращать и цену себе набивать. Не стану говорить, что все сделанное до меня здесь, сделано плохо, и надо многое переделывать.
Он сделал паузу, окинув взглядом безликое помещение, похожее на деревянный ящик - на потолке и стенах сплошь вагонка, на полу необработанные доски.
- Дом построен хорошо, работа добротная, - продолжил Валерич серьезно. - Я, конечно, могу и делаю лучше, - он хитро прищурился, - но объективно говоря, так, как строю я, мало кто вообще может.
Все невольно рассмеялись и обстановка за крошечным столом в пустом доме, вкусно пахнущем древесиной, вдруг стала легкой, почти дружеской.
- Словом, готов взяться за работу и обговорить условия, - заключил подрядчик уже серьезным тоном. - Вы у меня, конечно, не одни, есть еще объекты. Но людей я найду. Толковых людей, даю гарантию.
Вера разлила чай по большим керамическим кружкам, поставила перед мужчинами по одноразовой пластиковой тарелочке. Петр Валерьевич с аппетитом ел сделанные Верой бутерброды и прихлебывал чай, в который насыпал пять ложек сахара. Одновременно они со Стасом вели детальный разговор.
После перекуса и беседы за столом Петр Валерьевич вместе со Стасом еще раз обошел хозяйство, в свою очередь что-то набрасывая в маленьком измызганном блокнотике. Вера наблюдала, как мужчины то и дело останавливались, что-то обсуждали, при этом муж тоже делал записи в своей тетради и деловито кивал.
Когда подрядчик укатил, Стас подошел к жене, обнял, кладя подбородок ей на макушку.
- Ну, подруга, готова впрягаться в строительную тягомотину? - спросил он тихо.
- Готова. Только с меня толку немного будет, я же ничего в этом не смыслю. Так только, на подхвате могу, - отозвалась Вера.
- Как это не смыслю,- Стас чмокнул жену в теплую, пахнущую травяным шампунем маковку.- Ты мне плешь проела, рассказывая, как хотела бы отделать дачу. И что-то насчет флюгера на крыше, садовых лавочек, фонарей на доме и вдоль дорожек. И чего там еще?
Вера шевельнулась в руках мужа.
- И качели, - тихо подсказала она
- Качели, точно.
Родителям Веры не удалось обзавестись дачей. Маленький участок, который отец несколько лет назад получил в садовом товариществе от своей работы, пришлось продать в сложный для семьи период. Сумма, вырученная за кусочек необработанной земли с небольшой одноэтажной постройкой, проблем не решила, но зато на некоторое время охладила пыл несостоявшихся дачников. Сил было вложено немало, а чем все закончилось?
Вера подхватила мечту о загородном семейном доме, где можно будет проводить все лето, или встречать Новый год в тесном кругу родных и самых близких друзей, сидя у жарко пылающего камина. Или просто выезжать на выходные в любое время года, сбегая из шума и суеты большого города в тишину.
Она рисовала планы домов в тетрадке в клеточку, собирала вырезки из журналов с интересными идеями для интерьеров загородных домов. Читала книжки по садоводству и разыскивала в Интернете полезную информацию на эти темы.
И представляла, как ясным летним днем по утопавшему в зелени и цветах двору с шумом носятся дети. Не меньше двух, мальчик и девочка. И можно пройтись босиком по теплым чистым камням садовых дорожек или по мягкой, аккуратно постриженной траве газона. И где-то рядом любящий и любимый муж...
Что-то из этого уже сбылось. И осуществление оставшейся части задуманного было так же вполне возможно. Хотя для этого и пришлось бы приложить определенные старания. Или усилия.
Особенно, если тщательно продолжать "удерживать мечту", даже понимая, что некоторые ее составляющие совсем не такие, какими должны были быть.
Не так ложатся на сердце и душу. Не так ощущаются, не тем теплом согревают.
Не думать. Не размышлять. Просто довольствоваться тем, что есть.
- Не рановато с лавочками-то? Надо сначала внутри дом отделать, чтобы в нем жить можно было, а уж потом все остальное, - заметила Вера.
- Все будет делаться одновременно. У этого Петра Валерьевича, похоже, в самом деле, все схвачено и отработано многолетней практикой. Он сюда заселит свою многопрофильную бригаду, которая делает весь объем работ.
- И во сколько это обойдется нашему семейному бюджету? - поинтересовалась Вера.
Стас назвал сумму.
- Сама понимаешь, цифра не окончательная. Это только стоимость работ.
Девушка присвистнула, задрала голову, ошарашено глядя мужу в лицо.
- И вы уже договорились? - спросила она.
Тот кивнул, пожал плечами.
- Дороговато, конечно. А чего предлагаешь? Бегать искать то плотников, то каменщиков? Нанимать не пойми кого? По деньгам будет так же, а то и больше, чем Валерич запросил. А времени затратим в разы больше, и нервотрепка обеспечена из-за сложности все согласовать и за всем проследить. Он мне надавал телефонов и адресов людей, с которыми работает в связке. Надо будет с ними созваниваться, кое-что ехать заказывать, самим выбирать материалы.
- А что за люди? - поинтересовалась Вера.
- Валерича люди, прикормленные уже, проверенные на практике. Например, кузнец, который сделает нам ворота и решетки на окна. У него же можно заказать флюгер, и лавочки. И качели, если ты еще не передумала, - хмыкнул Стас, тиская жену.
- Не передумала, - отозвалась девушка, утыкаясь носом в толстовку мужа, знакомо пахнущую все тем же неизменным диоровским Fahrenheit .
- Ну, если не передумала, то собирайся, поедем. А по пути заглянем в кузнечную мастерскую.
- А далеко ехать?
- А вот представь себе, что недалеко. Почти по нашему направлению, чуть в сторону свернуть. Валерич сказал, что они работают по субботам до семи. Он позвонит, предупредит о нашем приезде, - Стас отогнул рукав, взглянул на часы. - Начало четвертого. Если сейчас отчалим, то все успеем.
Он поцеловал жену в щеку и шутливо шлепнул пониже спины.
- Иди, собирайся!
...Кузнечная мастерская находилась на окраине небольшого подмосковного городка, в конце длинной улицы, застроенной добротными разноликими коттеджами. Пара рекламных указателей - на подъезде к городку, и еще один, на улице - направляли к солидному двухэтажному кирпичному дому, расположенному на отшибе, чуть обособленно ото всех прочих строений.
Все было сделано так, чтобы не докучать шумом окрестным жителям, но в то же время оставаться в легкой доступности для посетителей. Почти весь большой участок обнесен высоким плотным забором, скрывающим рабочие постройки и заглушающий звуки. Неогороженным оставался лишь вход в офис мастерской. От дороги до крыльца к нему вела широкая дорожка, выложенная тротуарной плиткой, по краям которой в красиво отделанных камнем бордюрах, уже зеленела какая-то рассада.
Над входом в мастерскую на толстых цепях укреплена кованая, старомодная вывеска с карикатурными силуэтами наковальни и кузнеца, замахнувшегося молотом.
Некоторые детали отделки крыльца и двери, как витрина, частично демонстрировали ассортимент изделий кузницы - перила и решетки на окне, красивые, с завитушками и изгибами, навесы, удобную, искусно выполненную ручку, накладку для врезного замка, скобы для замка навесного.
Стас и Вера позвонили в звонок, укрепленный рядом с дверью.
Им открыла молодая улыбающаяся девушка. Вежливо и приветливо поздоровалась, пригласила пройти.
В небольшом помещении уютно и светло. Девушка поинтересовалась о цели визита, выслушав, предложила присесть на стоящие у стены кресла и посмотреть их каталог, а сама отправилась звать мастера.
Пока ее не было, Стас побродил по помещению, разглядывая информацию, щедро развешенную на стенах - фотографии изделий, прейскурант цен, сроки изготовления и прочее. А Вера с интересом полистала объемные папки, в которых было множество красочных цветных фотоиллюстраций, черно-белых рисунков и схем орнаментов разной сложности.
Девушка вернулась вместе с хозяином мастерской и тихонько села за рабочий стол.
Мастер, уже предупрежденный о визите супругов Валеричем, был дружелюбен и приветлив. Они со Стасом долго беседовали, обговаривая детали большого заказа. За это время Вера успела более подробно изучить все каталоги и просмотреть информацию на стенах.
- Вер, ну, ты готова озвучить свои пожелания? - окликнул ее муж, пока она с интересом разглядывала картинки на стене и читала про различия между горячей и холодной ковкой. - Определилась с чем-нибудь, выбрала?
- Ну, в общем да, - отозвалась она.
- Иди сюда, садись и излагай, - позвал ее Стас, указывая на второе кресло.
Муж выглядел деловым и довольным. Решать что-то, двигать какой-нибудь процесс вперед, своими силами и ресурсами - это его стихия.
Не может сам выковать, зато способен оплатить работу профессионалов и получить желаемое. Точно по меркам и соответственно личным представлениям.
Мастер выслушал Веру, кивая головой. Помог ей быстро найти в одном из каталогов фотографии предметов, о которых они говорили.
- Вот. Это варианты фонарей и прочих светильников. А здесь у нас, - он взял другую папку, быстро полистал, нашел нужное и повернул к девушке, - садовые скамейки, столы для пикника. Это стандартные изделия. Можете смело высказывать свои представления и пожелания. Постараемся воплотить даже самые невероятные.
- Мне нравятся лавочки, похожие вот на эту, - сказала Вера, указывая пальчиком на одну из фотографий. - Чтобы на спинке красивый такой витой узор, но в комбинации с деревянной отделкой. И сиденье тоже обязательно деревянное. Это возможно?
- Конечно, возможно, - уверенно сказал хозяин мастерской. - У нас есть мастер, который одинаково виртуозно работает и с железом, и с деревом. И так же виртуозно комбинирует эти два материала. Вот такие вещицы у него получаются на загляденье. Без преувеличения говорю.
Он взглянул на Стаса, потом на Веру.
- Он сейчас здесь. Если вы определились, можно его позвать, изложите ему свои пожелания, он сразу сделает эскизы и оформим заказ - все скопом, - мужчина выжидающе смотрел на супругов. - Цены у нас не заоблачные, средние. А не верите, можете сами посмотреть, в том же Интернете. Но если договоримся, сделаем вам скидку за объемный заказ. Предоплата - пятнадцать процентов. Остальное можно выплачивать по мере готовности изделий. Есть и другие способы оплаты, подробнее вам всё Лена разъяснит.
Он повернулся к притихшей за столом девушке, погруженной в чтение какого-то журнала.
- Лен, позови Лешего. Скажи, заказ рисовать надо.
Девушка мгновенно вскочила и исчезла за дверью, расположенной в глубине помещения.
Вернулась быстро, усаживаясь снова за стол, доложила:
- Сейчас идет.
Через пару минут вторая дверь открылась, и в нее вошел мужик, одетый во все черное. Вера посмотрела на него и почему-то сразу вспомнила фильм про Зорро.
Выше среднего роста, широкоплечий, на голове до самых бровей надвинута... Нет, не шляпа. Плотно повязанная черная бандана. Маска, что была на киношном герое, отсутствует, но и без нее черты казались странно неуловимыми, размытыми. И лицо такое неестественно красное, словно он только что из парилки.
Мужик щурился, будто вылез на свет из темной норы, и на ходу застегивал кнопки свободной черной рубашки. Под рубашкой на шее висело белое полотенце.
Ну, точно. Зорро из бани. С альбомом для рисования подмышкой и карандашом, заткнутым за левое ухо.
Мужик что-то проворчал, возможно, приветствие. Взял стул, стоящий у стены, поставил его ближе к разместившимся на креслах посетителям и уселся.
Вера смутилась, когда поняла, что разглядывая колоритного кузнеца, слишком увлеклась. Мужик заметил ее внимание и вскинул на девушку взгляд.
Глаза голубые, прозрачные, как море в солнечный день на мелководье. И при этом безучастные и равнодушные.
...Он задал вопросы о пожеланиях. Попросил показать, какие орнаменты ковки приглянулись.
Вера пыталась вслушаться в его голос и не смогла. Он звучал негромко, сипло и невыразительно. Возможно, мужчина был простужен. Или устал и ему не хотелось общаться с клиентами в конце рабочего дня, и свое нежелание он и не пытался скрыть.
Мысли в голове Веры суматошно закружились, и виски болезненно заломило. Вместе с головной болью пришло раздражение на небрежно бубнящего себе под нос мастера.
- А можно вот этот и этот узоры объединить в один? - нетерпеливо спросила девушка сидящего перед ней "Зорро". И капризно, как ребенок, ткнула пальчиком в два разных образца. - Вот этот поделить пополам, а у этого как бы отделить внутреннюю часть и вставить между фрагментами первого. И чтобы сверху и снизу вот эти паттерны повторялись вокруг, только не сплошь по периметру, а только по углам.
Она водила пальчиком по странице, не глядя на хранившего молчание мастера.
Кузнец смерил Веру беглым, чуть насмешливым взглядом из-под своей банданы. На неприятно красном лице снова сверкнула прозрачная голубизна глаз.
- Да все можно, конечно. Отчего же нет, - прошелестел неуловимым тембр.
Мастер раскрыл альбом и начал делать набросок.
Вера смотрела, как ловко ложатся карандашные штрихи на белый лист, и из них складывается рисунок.
Она следила за кистью правой руки мужчины и видела, как сильные длинные пальцы с коротко подстриженными ногтями сжимают карандаш, как двигаются сухожилия под кожей, покрытой мелкими шрамами. Шрамов было много: старые, чуть заметные и совсем свежие, от едва успевших зажить ранок.
Вера представления не имела, как должны или могут выглядеть руки кузнечных дел мастера, но аккуратные, по-мужски изящные кисти, держащие альбом и карандаш совсем не были похожи на руки кузнеца. Эта профессия вообще казалась ей столь устаревшей, что воспринималась, чуть ли не сказочной.
А сам "Зорро" устойчиво продолжал вызывать смутные ощущения чего-то давнего, забытого, но оставившего глубокий след.
Если только чуточку сковырнуть какой-то присохший пласт...
Немного сдуть "пыль времен"...
-Ну, вот, приблизительно так получится. Подойдет?
Вера вздрогнула, когда поняла, что обращаются к ней. Альбом с эскизом поменял положение, повернулся и приподнялся почти вертикально, чтобы рисунок удобно было рассмотреть.
- Красиво, - искренне отозвалась она. - Вполне подходит.
Вскинула на мастера быстрый взгляд, одновременно изображая вежливую улыбку.
И снова натолкнулась на прозрачную голубизну радужек. Совершенно индифферентный взгляд, просто цветовой эффект, без какого-либо отражения эмоций в глубине. На красном лице никакой ответной улыбки.
Хотя нет, не совсем. Вере показалось, что у "Зорро" все-таки чуть дернулся левый глаз.
___________________________________ --- Вес рисунков в подписи 789Кб. Показать ---
|
12 Июл 2014 16:46
На форуме с: 24.01.2013
Кажется я влюбляюсь в этот роман. 
На форуме с: 01.12.2013
Продолжение!! 
Участвуйте в литературной игре 
В теме «Спасатели книг - игра для рецензентов»: "Городок, что зовется Гармония" Мэри Лоусон Семилетняя Клара часами стоит у окна, чтобы не пропустить возвращение своей... 
В блоге автора Нефер Митанни: 
В журнале «В объятьях Эротикона»: