Сердце, словно птица в запертой клетке, трепетало в груди. От страха дрожали колени, во рту пересохло, и Реми казалось, что она вполне может упасть без чувств. Ее застукали при незаконном проникновении в частную собственность, и теперь если этот коп (ну надо же было так облажаться!) ее не пристрелит, то точно отправит в колонию для несовершеннолетних. И тогда уж бывшие приемные семьи покажутся ей просто развлекательным парком.
Ну и угораздило ее попасться! Неужели в доме была сигнализация, а она не поняла этого? Да уж, полиция в этом городишке работает очень расторопно: не успела она и пяти минут тут пробыть, как они уже прибыли ее сцапать. А она-то всего лишь хотела чего-нибудь поесть и помыться.
- Давай выворачивай карманы! – велел ей коп после некоторого промедления. Он выглядел очень уж удивленным, обнаружив, что она девчонка.
- Я ничего не взяла, - придав голосу всю искренность, заверила Реми. Но, чтобы он убедился, вывернула карманы мешковатых джинсов, а потом и толстовки. На пол посыпалась разная дребедень: немного мелочи, которая еще у нее осталась, несколько пластинок жевательной резинки, маленький складной нож (как ни крути, а она живет на улице) и разноцветные камешки, которые она собрала на пляже.
В этом доме она и правда еще ничего не успела стащить, кроме кое-какой еды. Но если бы и не попалась, кроме нескольких баксов, ничего брать бы не стала. Она не была воровкой, но порой ей приходилось «одалживать» кое-какие вещи, чтобы выжить.
- Да уж, негусто, - усмехнулся шериф и, убедившись, что, кроме маленького ножика, у нее другого оружия нет, спрятал пистолет назад в кобуру.
Не сводя с девушки настороженного взгляда, шериф расстегнул ее рюкзак и заглянул внутрь. Несколько пакетиков с чипсами, готовым попкорном, пара энергетических батончиков и содовая. Остальной немудрый скарб явно принадлежал хозяйке рюкзака.
Закусив губу, Реми виновато опустила глаза. Ей было стыдно за то, что она взяла всю эту еду, но она была такой голодной, что удержаться не было сил. В последний раз она нормально поела в каком-то Богом забытом городе в Вирджинии, а это было почти три дня назад.
- Как тебя зовут? – спросил шериф, вдруг пожалев девчонку. Он удивился, увидев на ее лице вину и яркий румянец смущения. На вид она была совсем молоденькой, возможно, ей лет пятнадцать–шестнадцать. Шериф знал в лицо всех в этом городке, население которого едва достигало пяти тысяч. И ее он видел впервые, а это значило, что она не местная. Наверняка беспризорная жизнь закинула ее к ним в Грин–Фоллс.
- Реми, с-сэр, - заикнувшись, ответила девушка, нервно теребя потрепанный край толстовки.
- Хм, а фамилия у тебя есть, Реми?
Шериф выжидающе вскинул широкие брови. Он придал голосу строгости, потому как незаконное проникновение в чужой дом – серьезное нарушение, а он все-таки шеф полиции. Но, глядя на эту перепуганную, голодную девочку, шериф вовсе не хотел поступить по букве закона, как того требовал порядок. Ему хотелось накормить ее, отмыть и успокоить. Клей и сам себе удивлялся. Наверное, он стал слишком сентиментальным на старости лет, но ничего не мог с собой поделать. А возможно, причина была в том, что Реми напомнила ему Джули. Да, наверное, причина в этом.
Шериф ждал ответ на свой вопрос, но Реми не спешила говорить. Опустив голову, она смотрела в пол. Конечно же, у нее была фамилия, как и у любого человека. Но говорить ее она не хотела. Как только он установит ее личность, то узнает, что она сбежала из последней приемной семьи, и ее вернут обратно. Ну, или и правда, зашлют в колонию. Что было хуже, она не знала. Она могла бы солгать, назвать выдуманную фамилию, но это лишь ненадолго отстрочит ее разоблачение. Этот мужчина с добрыми глазами - коп и без труда все выяснит. Реми поняла это, так как за последние двенадцать лет своей жизни повидала огромное количество людей и научилась лишь по виду определять, какой перед ней человек.
- Так что, ты назовешь мне свою фамилию, или поедем в участок?
Клей не хотел пугать и без того напуганную девушку, но как еще ему узнать то, о чем он просит?
- Тейлор, сэр, - обреченно выдохнула Реми, не найдя ничего лучше, чем сказать правду. – Меня зовут Реми Тейлор.
Шериф удовлетворенно кивнул. Конечно, вполне возможно (и даже вероятно), что девчонка лгала, но Клей отчего-то был уверен, что она говорит правду. Нужно будет пробить ее по базе. Скорее всего, она поссорилась с родителями и сбежала из дома. Таких подростков из неблагополучных семей тысячи по всей Америке. Их лица с просьбой о помощи в поиске можно видеть на пакетах с молоком, которое он по утрам добавляет в кофе.
Клей запустил руку в седеющие, но еще густые волосы. Он не знал, как ему следует поступить. Отправить ее в участок? Идея не слишком понравилась шерифу. Перед ним стояла перепуганная, запутавшаяся девочка-подросток. Ее следовало вернуть домой, а не запирать в камере. Ведь ясно же, что она проникла в его дом не с целью обчистить до нитки, а потому что была голодна. Возможно, задержись он подольше, она бы и унесла что-то более ценное, чем несколько пакетов с закусками, но шериф хотел думать, что это не так. Любой ребенок может сбиться с пути, и задача взрослых помочь им отыскать его. Клей хотел верить, что, если бы такое случилось с Джули, нашелся бы человек, который помог ей.
- Есть хочешь? – решив, что делать дальше, спросил шериф. Сейчас он накормит эту девочку и попытается узнать от нее все, что можно. Если же сама она не захочет говорить, что вполне возможно, он позвонит в участок и попросит Гарольда, своего заместителя, найти всю информацию о Реми Тейлор. Скорее всего, она есть в их базе данных о пропавших подростках.
Не ожидая такого поворота, Реми широко, хоть и недоверчиво, распахнула большие темно-зеленые глаза. Разве коп не должен ее арестовать? Удивительно вообще, что на нее до сих пор не надели наручники и не затолкали в полицейскую машину. Или в его предложении есть какой-то подвох? Реми привыкла к тому, что людям не стоит слишком доверять. Потому как так уж в ее жизни сложилось, что обычно они ее разочаровывали. Да, этот человек не выглядел отморозком, лицо довольно добродушное, глаза смотрят открыто. Но все же она могла ошибаться, хотя и считала, что неплохо разбирается в людях.
- Вы предлагаете мне… - Реми запнулась, не зная, что сказать. Спросить, не хочет ли он ее накормить? А вдруг он совсем не то имел в виду, и тогда она покажется полной дурой? Реми боялась, что он просто хочет над ней посмеяться, а потом все же бросить за решетку.
- Моя жена ужасно вкусно готовит, - внезапно улыбнувшись, произнес Клей. Он видел, что Реми все никак не может решиться, и захотел ей помочь. Наверное, эта девочка не привыкла, что ей помогают. – Ты не откажешься от мясной запеканки и вишневого пирога?
Реми глубоко вздохнула и виновато пробормотала:
- Вообще-то, я попробовала пирог, совсем чуть-чуть.
Клей хмыкнул и кивнул.
- Ну и как?
Обрадовавшись, что он не стал ее ругать, Реми смущенно улыбнулась.
- Очень вкусно.
- Давай, пошли. – Клей сделал знак ей следовать за ним, и они спустились в кухню.
Все еще пребывая в недоумении, Реми расправилась с большим куском мясной запеканки, которую разогрел для нее шериф Рассел, как он сам представился, а потом и с вишневым пирогом, запив большим стаканом молока. Пока она ела, шериф молчаливо сидел напротив и пил чай из дымящейся чашки. Ситуация была более чем странная, но чувство голода было таким сильным, а еда такой вкусной, что Реми проглотила все до последней крошки. Кто знает, когда ей удастся поесть в следующий раз. Если она окажется в тюрьме, то не стоит ждать домашней стряпни на ужин.
- Наелась? – плохо скрывая улыбку, спросил Клей, когда Реми допила молоко и отставила стакан.
Девушка медленно кивнула.
- Да, большое спасибо. – Реми нервно сцепила руки под столом чистенькой уютной кухни. – Простите меня, - тихо попросила она, когда шериф больше ничего не сказал. Надо же ей было оказаться такой неудачницей, чтобы не только попасться, но еще и забраться в дом шерифа.
- За все. – Реми подняла голову и, решив быть смелой, посмотрела в ярко-голубые глаза мужчины. – За то, что проникла в ваш дом, и за это. – Реми кивнула в сторону грязных следов на полу, которые оставили ее старые кеды. Прошлой ночью прошел дождь, и на обувь налипла мокрая земля.
Проследив за ее взглядом, шериф усмехнулся.
- Да уж, Марта обязательно станет ворчать из-за грязных полов.
Реми ссутулила плечи, ощутив вину перед женщиной, которую никогда не видела и которая так вкусно готовила.
- Когда ты нормально ела в последний раз? – неожиданно спросил Клей, пожалев о своей шутке. Конечно, Марта не придет в восторг от того, что ее недавно начищенные полы испачкали, но Клей был уверен, что его жене станет жаль Реми. У этой женщины было большое и доброе сердце.
- Три дня назад, - честно призналась Реми. – Но так вкусно - никогда.
- Расскажешь, как ты оказалась в Грин–Фоллс? – спросил шериф, стараясь не выдать жалости, вызванной словами девушки.
Реми отвела взгляд и отвернулась к окну. Меньше всего ей хотелось говорить правду о себе, но она знала, что должна это сделать. Какой у нее был выбор? Да и по праву этот человек заслуживал искренности с ее стороны. Он не заковал ее в наручники, застав в своем доме, а отнесся с добротой и даже накормил. Много ли таких, как шериф Рассел, она встречала в своей жизни?
- Я добралась сюда автостопом, - проглотив комок в горле, тихо произнесла Реми. – Если честно, я и названия города не знала, просто приехала с водителем, который направлялся в эту сторону.
- Откуда ты?
Слова Реми покоробили шерифа. Она такая юная и путешествует таким опасным способом, как автостоп. На дорогах водится огромное количество преступников, насильников и маньяков, и чудо еще, что ни один ей не попался.
- Из Лас-Вегаса. – Реми вздохнула и пожала плечами. Она немного расслабилась, хотя некоторая скованность осталась. – Я жила на попечении, в приемной семье.
Клей понимающе кивнул. Такие дети, как Реми, часто сбегают из приемных семей. В этом не было ничего удивительного. Потому как редко бывало, чтобы приемная семья по-настоящему становилась родной.
- Почему ты сбежала? – все же спросил Клей, хотя, что бы ни ответила Реми, его бы это не удивило. И так понятно, что не от хорошей жизни эта девочка слоняется по стране, мелкими кражами добывая себе пропитание.
Реми грустно улыбнулась.
- В этот раз? – Она вскинула темные брови, встретив прямой взгляд шерифа. Несмотря на всю печаль ситуации, она шутила, и Клей улыбнулся. Он был рад, что Реми больше не трясется от страха в его присутствии. Значит, ему удалось заслужить немного ее доверия.
- Сколько их было? Приемных семей? – проникаясь все большим сочувствием, спросил Клей.
- Семь за последние двенадцать лет. – Реми заправила спутавшуюся прядь волос за ухо, только чтобы найти занятие рукам. Она продолжала смотреть в глаза Клею, но боялась увидеть там осуждение, возможно, даже разочарование. Наверняка он решит, что она настоящая дрянь, раз не смогла прижиться ни в одной семье. Ее даже удивило, что его мнение о ней имеет значение.
- Так почему же ты сбежала в последний раз?
К облегчению Реми, его глаза выражали спокойное внимание, без тени осуждения.
- Родной сын опекунов вел себя… - Реми запнулась, ощущая жгучий стыд, – не по-братски.
Клей нахмурился, ощутив сильную злость на тех людей, которые позволяли подобным вещам происходить с девочкой, которую взяли под свою опеку.
- Он…
- Нет! – Покраснев еще гуще, выпалила Реми. Клей также покрылся ярким румянцем. Говорить о подобных вещах с девочкой-подростком было неловко. – Я, собственно, и сбежала, чтобы этого не случилось.
- А твои опекуны знали о том, что делает их сын?
Реми развела руками.
- Это не было для них тайной, Джаред и при родителях позволял себе отпускать в мою сторону сальные шуточки с намеками. Да и я не раз говорила Лорель и Сэму о приставаниях Джареда, но они только отмахивались. Единственное, что волновало этих людей – ежемесячные чеки.
Клей понимающе хмыкнул. Нарисованная Реми картина совсем не нравилась шерифу. Выходило, что девочке и вернуться было некуда. А того, чтобы Реми вновь отправили к этим аморальным людям, шериф допустить не мог.
В этот момент хлопнула входная дверь, и Реми вздрогнула. Она все еще не знала, что будет с ней дальше. Того, что она пробралась в чужой дом, никто не отменял, и шериф все еще мог арестовать ее. Или же этого потребует его жена, если это она вернулась домой.
Поднявшись, Клей вышел в небольшой холл, где Марта в это время снимала с себя плащ.
- Привет, милый!
Марта приветливо улыбнулась мужу, и Клей поцеловал ее, как делал всякий раз при встрече. Даже после двадцати пяти лет брака их чувства сохранили свою яркость. А любовь шерифа к жене с годами только росла. В свои сорок шесть Марта Рассел сохранила стройную фигуру, и Клею казалось, что с возрастом красота ее лишь расцвела. У нее были мягкие черты лица, большие светло – карие глаза, которые так и лучились добротой и открытостью. В молодости ее волосы цвета спелой пшеницы всегда доходили едва ли не до поясницы, но после сорока она стала делать элегантные стрижки, которые очень шли ей.
Клей решил рассказать Марте о Реми так, как было. И послушать, что она думает об этом.
Выслушав рассказ мужа, Марта нахмурилась. Она не злилась на девочку, которая таким способом вынуждена была выживать, а негодовала по поводу тех людей, которые допустили такое. Миссис Рассел уже много лет помогала детскому приюту и не понаслышке знала, что порой взрослые бывают очень жестоки с детьми.
После того как Клей замолчал, ожидая, что же она думает о сложившейся ситуации, Марта попросила его взять пакеты с продуктами, а сама пошла знакомиться с Реми. Как только Марта вошла в кухню, девушка вскочила со стула и вновь принялась нервно теребить край рукава. Не желая ее напугать, миссис Рассел улыбнулась и представилась. Она заверила Реми, что вовсе не сердится на нее за то, что она пробралась в их дом и уж конечно Реми не стоит переживать за испачканные полы. Марте было искренне жаль девочку. Она выглядела заброшенной и потерянной. Марта Рассел обладала доброй душой и считала, что ни с одним ребенком в мире не должно случаться такого.
- Реми, если ты не будешь против, я хотела бы, чтобы ты осталась с нами на ужин, - предложила Марта.
Она знала, что нельзя вот так отпускать девочку. Когда Клей рассказал ей о способе, которым путешествует Реми, она пришла в ужас. Если она позволит Реми сейчас уйти и с ней случится какая-нибудь беда, она никогда не сможет простить себе этого.
- Спасибо, конечно, я с удовольствием, - сбивчиво забормотала Реми, с каждой минутой все больше и больше удивляясь этим людям.
Шериф Рассел, который, в то время как Марта разговаривала с Реми, аккуратно раскладывал продукты в холодильнике, улыбнулся. Он всегда знал, что женился на самой замечательной женщине в мире.
03.07.14 00:59 
Добро пожаловать и располагайтесь поудобней 
Принимай в читатели)
