Вечер на Ивана Купала двадцать лет спустя

- Да что вы такое говорите, когда я что путала. Не было такого с роду нашего! Берите-берите, - подаю склянку с водою родниковой. - ДА только уж чего вам не жаль в обмен отдать? Негоже даром доброту отбирать.

Оскорбленно посмотрела на вдову.
- Ни в жизнь. Чтобы я да бесплатно. Не было такого не будет.
Поймала улюбленный взгляд кума. С сомнением осмотрела. Нет, не выдержит он суровой жизни в дебрях. Да что там, пол мой и тот в лучшем состоянии.
_________________

- Тьфу на тебя! И еще раз тьфу! С вдовицы брать, от бисова душа. Люди, гляньте, последнее отбирают у вдовы-ы-ы-ы..- завыла я, а сама на кума зыркаю.
А водичку выпила всю до капли. Негоже проливать ее на землю, может, завтра проснусь гарною дивчиною, как та ведьма.
- Так кажешь, не ты Пидорку оживила? - пытаю у ведьмы, а по глазам вижу -брешет, как пить дать, брешет!
_________________

Поглядывает на меня честной народ, да шепчется за спиной, а в глаза никто и слова не говорит. Стоит на них глянуть, так отворачиваются, будто и не глазели вовсе. Девы глаза опускают, да косы теребят. Но не до них мне сейчас, да и темно, не разглядишь всех прелестей.

-Вечер добрый, дедушка, - говорю я, - решил прогуляться на ночь глядя? Вам бы на печи лежать, да косточки свои греть. Не уж то и вас наш с матушкой приезд так взволновал?

- А шо це вы, дорогая моя, разбрасываетесь ценным генетическим матерьялом? Таки не знаете шо на слюну наговорить можно такого, шо и помереть рады только будете. И таки скажете шо це намисто с коралей ото последнее у вас? Кому вы ото пыли у глаза напустить пытаетесь?

- Та нашо ото мне эта бесовка-то. Пользы ниякой с нее. Разве шо с Иваськи, крепкий хлопец, дров нарубать смогет разве шо, - оценивающе осматриваю Ивася, обмахиваясь березовыми вениками. Ох точно, веники. Вот куда шла. К Баньке то путь держала. - Слухайте, Харитина, а не желаете в баньке нахаляву-то попариться?
_________________

- На, чертяка, - я сняла намисто и кинула ей. - Нехай на твоей шее будет, кума моего будешь окручивать.
- Харитина, уймися, - каже кум. - И как с тобой твой мужик справлялся?
- Это ты у своей жинки под каблуком черевичек, а я своим мужиком крутила, как хотела.
-Того он и помер, -вздохнул кум. - Давайте ка, бабоньки, до Пидорки пойдем.
И кум подмигнул ведьме.

- Втроем? - спрашиваю и на кума зыркаю.
_________________

- От так бы сразу, хотя якой азарт без торгу. Кум-то вже давно скрученый. У бараний рог жинкою. Нашо такий треба.

- Коли бажаете. Но лично я бы кума вашого у расчет не брала. До Пидорки так до Пидорки, - бочком-бочком, ховая намисто у лукошко.
_________________

Венички мои исхудали совсем, иголочки обсыпались и остались только веточки, а они ой как больно в кожу впиваются. - Поднялась я с лавчонки, подошла к зеркалу, да расчесала гребнем дубовым свои волосы русые. Накинула на тело незатейливую сорочку льняную и подошла к двери. Страшно выходить на улицу мне, вдруг кто заговорит баньку и не вернуться сюда... Или еще чего, люд ведь такой - боится нечисти и гонит ее отовсюду, будь то нечисть хорошая или плохая, без разбору. Или девки придут гадать ночью, бояться слово сказать, а все равно в гладь зеркальную глядят, суженого зовут свидеться, а как придет он - бегут из баньки с криками, а мне потом этого захморыша выгонять.
Вышла на порожек, холодно. Бр-р-р. Ветер дует, словно с цепи сорвался он.
Гляжу - а ведьма то с веничками с четой Харитоновых лясы точит. Ступила на землю - чувствую, то не баньки деревянный пол, холодна земля, неприветлива. По тропинке босиком бросилась к ведьме.

Слышу, что про баньку говорят. Перекрестилась, да не дай то боже кума то в клубах пара узреть. К Пидорке собираются, ох и как хорошо.
- Да неужто Пидорка вернулась? - Подстраиваюсь с боку ведьмы. Ох и интересно же, аж про веники забыла, хочется увидеть ту, о которой так давно слухов не было.

Басаврюк под личиной старика добродушного подошел к Ивасю да отвечает:

- Здоров будь, сынок! На печи хорошо лежать, но и прогулка вечером целебные свойства имеет. - Старик тяжело вздохнул. - Совсем здоровье не то стало. Эх! Где моя молодость?

Старик помалу-помалу отводил Ивася подальше от дома. Кто же немощного старика на дороге одного оставит? Так они вдвоем и направились в сторону Таверны. Спиртное-то всем языки развязывает. А разговорить Ивася Басаврюку уж очень хотелось.

Пропали мои надежды. Сама-то Баня ничего не ведает. Киваю, да, мол, вернулася, баламутит воду, соперничает с Водяным. Шо творится с миром.
- Можно, бабский день устроить. Или полдня. Расслабиться и посудачать. Ивасю-то невеста нужна, доколе нежонатым ходить. А подбор кандидатуры то дело непростое и затратное.

*Ведьма у люлю, можете туховать как угодно.
_________________

Я аж подскочила - кого тут еще черти принесли?
- Кажуть так, коли не брешут. Берем, бабоньки, кума под руки и идем до Пидорки. Смерть как хочется побачить! А потом и баньку можно...Куме, веничком побалуете?
И подмигиваю ему.
_________________

Таверна "Одноглазый петух"
(работаем до последнего выпивохи, принимаем рубли, гривны, рупии, тугрики и вообще все денежные знаки, на входе проверять мошну и затягивать пояс, чтобы не срезали часом ворюганы)

Кто у дома собрался, а кто и махнул рукой и пошел вино пити, душу веселити в злачном заведении. Удивился Андрей, войдя в таверну: дым коромыслом, служанки бегают, как подскипидаренные, тавернщик, дядька ростом с гору и толщиною с матерого быка, орет:
- Гости вы мои дорогие, разлюбезные! Двойной праздник нынче у нас - день рождения деда Миколая и день рождения моего пятого сынульки Семена! За ради эдакого счастья каждому рюмку за мой счет и закусь, как полагается! Гуляй, честной народ, пей за здравие именинников, старого и молодого!
Как взревели мужики-хуторяне, как гаркнули:
- Слава Кузьме, сыну Семенову! Мир твоему дому, сыну и молодой жинке Светлане!
- Ишь, хитер, - услыхал чей-то голос Андрей, - старый плутище, за свой счет поит дурней, а те и рады. Вот распробуют, так и потрясет он их мошны...
Усмехнулся гусляр говорившему - и точно, тавернщики свое дело знают крепко, денежки из любого вытянут, не успеешь глазом моргнуть.
А у него самого денег почти не осталось. Детишек вот повеселил за так, Христа ради, но есть-то надо.
Значит, придется работать, да так, чтобы звенело все.

Вышел гусляр между лавок и столов, поклонился три раза:
- Народ честной, а не распотешить ли вас песенками старинными? Я хорош в своем деле, сызмала пою и играю.
Мужики уж во хмелю, глаза кое-как на него уставили, рыгают, пояса распускают. Кто-то, с длинной седой бородой, рукой знак дал:
- А давай, наяривай, певец. Посмотрим, так ли ты хорош, как хвалишься.

И заиграл гусляр.
Запел гусляр. Так запел, что перестали мелькать в воздухе жареные куриные и свинячьи ножки, утих звон рюмок и стихло жевание.


Гусли звонкие рокочут и звенят,
Про веселье чистой трелью говорят.
Мысли-песни напеваю я струнам,
Вольный ветер их разносит по полям.
Гусли-мысли да веселых песен дар
Дал в наследство мне мой батюшка-гусляр.
Гусляром быть доля выпала и мне -
Веять песни по родимой стороне.
Я иду, накинув бедный мой наряд;
Гусли звонкие рокочут и звенят!

Прохожу по полям, по горам,
Напеваю я песни ветрам,
А как выйду на Волгу-реку, -
Отдохнуть прихожу к кабаку.
Там по праздникам пьет и поет,
Веселится рабочий народ.
Как ударю я в струны мои,-
Замолчат над рекой соловьи;
Разливается песня кругом -
Серебром!

Солнце выйдет, смеясь, из-за туч...
И народ-то, как солнце, могуч!
Целовальник мне цедит вина,
Да душа и без чарки полна!
Только длинные струны звенят. -
Говорят!

Ах, и звонко ж гусли медные звенят...
Слышит их владелец каменных палат.
На душе его осенняя пора,
И зовет он молодого гусляра:
"Ты сыграй-ка, песню грустную запой,
Чтоб омыл я душу грешную слезой,
Успокой ты совесть нежную мою,-
Я тебя и накормлю и напою.
Пусть о том, что я народу - друг и брат
Гусли звонкия рокочут и звенят".

Я вхожу во дворец к богачу
И пропеть ему песню хочу.
Я пою ему, звонко смеясь:
"На душе твоей копоть и грязь;
Не спою тебе песни такой,
Чтоб тебя очищала собой:
Пусть лежит на душе твоей тень,
Песнь свободы не нравится вам.
И звенит она, словно кистень
По пустым головам!"

Земля у нас истощена...
Чего просить у ней?
Бурьян сухой родит она
И ядовитых змей.
Вот - я змеей вползаю к вам
И песней жалю вас
Я только яд и раны дам,
А муки - Бог вам даст.
Я к вам явился возвестить:
Жизнь казни вашей ждет!
Жизнь хочет вам нещадно мстить:
Она за мной идет!
Смеетесь вы, твердя: "Он лжет,
Колючий, как бурьян!"
О, нет! Каков теперь народ,
Таков и я вам дан!

Ах! не кончил этой песенки гусляр,
Не приходит он на людный на базар,
Не видать его в царевом кабаке,
И не слышно звонких песен на реке.
Только видно - у тюремных у ворот
Каждый вечер собирается народ,
А из башни песни льются и гремят
Гусли звонкие рокочут и звенят!

(с) Скиталец

Д. Локшин Грушица
_________________

*оставив Лешего судачить с Ведьмой, направилась к Водяному. А что? Все равно на хуторе ловить нечего, младенец обломился, а больше никакого интереса там нет. Тем более, что на хуторе сейчас такая каша завариваться начала, что лучше уж честной нечисти держаться в стороне.
- Водяной, а Водяной, ты чего это там притих? Не притворяйся корягой, все равно я вижу тебя. А хуторянам сейчас не до озера. Они заняты будут до самой ночи, пока не придет время костры жечь. У тебя там случайно не осталось твоей настойки озерной? Давай на двоих соображать, больше никто не придет. Леший на краю хутора застрял у корявого дуба, а Ведьма... Ой у меня ведь новости самые новейшие. Сейчас буду с тобой делиться.

Предлагает ведьма.
- А и то правда, дело то непростое, надобно девицу красивую для такого паренька найти. Ни косую, ни глухую. Где б такую взять? - Оглянулась вокруг. Девонек, что в баньку хаживают знаю всех. Подскажу, ежели одну из них решит брать. А тех, кто не хаживает... Ну не надобно бы ему в такие дебри лезть.

А кум то и не сопротивится, ведь столько юных дев (глянула с сомнением на вдову Харитину) рядом.
Так мы и дошли до дома Пидорки. Та дверь нам не открыла, и потому мы стали заглядывать в окно, дабы удостовериться, что слухи правдивы.
- Ничегошеньки не видно. - Пожаловалась я и повернулась к вдове Харитиной. - Может враки все и Ивасик один приехал в хутор?

Стараясь рассмотреть что же делается в хуторе, не заметил как ко мне подошла Кимочка.

- Ой, да не кричи ты так. Засмотрелся я. Пытаюсь понять, что же такого там на хуторе то делается. Настоечка есть конечно. Ща нырну за ней, а ты устраивайся на бережку поудобней.
Выныриваю, уже с настойкой и усаживаюсь рядом.

-Ну, рассказывай тогда, Кимочка. А я пока настоечку налью, да пиявочек на блюдечко разложу, такие какие ты любишь.
_________________

Ой, спасибо тебе, дорогой! Один ты меня понимаешь и знаешь как никто другой! А пиявочки-то отменные! Крови у кого-то насосались. вон как разбухли.
*усаживаюсь удобненько:
- Так вот, на хуторе Пидорка объявилась. Ну ты помнишь ее! 20 лет назад такие страсти на хуторе разыгрывались из-за нее, да мужа ее. А еще братец ее, Иваська, тогда пропал, помнишь? Все думали, что или ты его в озеро утащил, или я в болоте схоронила. Так вот: вернулась та Пидорка на хутор, да не одна, а с сыном-красавцем. Некоторые говорят, что с полюбовником молодым. Но я не верю. Не такая она была в девичестве. Скорее всего сын это ее. А еще Басаврюк объявился. Представь: в то же самое время, что и Пидорка с сыном. И Ведьма туда же намылилась. Ой! Чует мое сердце, которого, как говорят, у меня нет, что каша такая заваривается, какой лет 20 не было. Да еще накануне Ивана Купалы. Ну, что скажешь на это?