Шаг во тьму (первая книга из серии Любовь во мраке)

 » Глава 15

___________________________________

 » Глава 16

Ярость поднялась из груди, точно горячая магма из жерла вулкана. Катя крепко сжала руки в кулаки. Слова Анжелы били, словно ядовитые плети, оставляя кровавые царапины на коже.
Однокурсница Маркуса – уже взрослая девушка, опытная в любовных утехах, знающая парней… А Катя…Она даже целоваться научилась меньше года назад.
С трудом удалось сохранить на лице равнодушное выражение и стойко выдержать ехидный взгляд соперницы. Нельзя, чтобы Анжела заметила, что ее слова задели за живое.
– Ты слишком самоуверена, – звенящим холодным тоном ответила Катя. – Кто больше подходит Маркусу – решать только ему. Если ты хорошо его изучила, то его мало волнует чужое мнение, он признает лишь собственное.
Красивые губы Анжелы искривились в улыбке, больше похожей на звериный оскал.
Она хотела что-то ответить, несомненно, ядовитое, но захлопнула рот, посмотрев поверх плеча Кати.
Катя обернулась. Маркус и его друзья шли к столику.
– Не скучали? – спросил иностранец, садясь между ней и однокурсницей. Она была уверена, что он заметил их с Анжелой перепалку, но не подал вида. Даже больше – в его черных глазах плясали искры. Он явно забавлялся. Господи, да он тешится, его веселит, что они едва в лицо друг дружке не вцепились из-за него.
И кто он после этого?
– Без тебя тоскливо, – с придыханием ответила Анжела. Положила ладонь ему на колено, заигрывающе провела по штанине и заглянула в глаза. – Мир теряет все краски и великолепие. Становится серым и неинтересным, как дождливая осень.
Катя сжала ладони так, что ногти впились в кожу, но от физической боли моральная не исчезла. Стало только хуже. Хотелось схватить Анжелу за волосы и оттащить от Маркуса, чтобы не смела не только его клеить, но и смотреть в его сторону. Но она недостаточно смелая и бойкая для этого, да и правда не на ее стороне. Маркус свободен, она не его девушка.
Настроение безвозвратно летело в тартарары.
Девушка-официант принесла заказ. Молча расставив все на столе и пожелав приятного вечера, ушла.
– Красиво говоришь, – уголки губ Маркуса дрогнули. Он не отвел взгляда от однокурсницы и ласково провел костяшками пальцев по щеке Анжелы. Та томно прикрыла глаза – оставалось только замурлыкать от удовольствия.
Контрольный в сердце. Обида поразила душу безжалостным выстрелом. Бесстрастное выражение лица удавалось сохранять только чудом.
– Слова чисты и идут от сердца, – сладко произнесла Анжела, придвигаясь ближе к иностранцу и прижимаясь все ближе.
– Просто поэтесса. Пиши стихи, уверен, хорошо получится, – протянул иностранец с каплей сарказма и мягко заставил Анжелу отодвинуться.
– Вредина, – однокурсница капризно надула губы.
– Кхм… – кашлянул Борис, нахмурившись и бросая осуждающий взгляд в сторону Маркуса. – Может, выпьем наконец?
– Да, давайте, – подхватила Женя.
Артем разлил в бокалы шампанское и виски.
– За встречу и новое знакомство, – произнесла тост Евгения, тепло улыбнувшись Кате.
Маркус глотнул виски и поставил бокал на стол.
Катя, немного поколебавшись, пригубила шампанское.
– Ты не выглядишь больным, Маркус, – заметил Артем, бросив красноречивый взгляд. – Один из самых лучших студентов на курсе заделался прогульщиком – это нонсенс.
– Возникли неотложные дела, – усмехнулся Маркус и весело продолжил:
– Да и грех хоть раз в жизни не прогулять лекции. К тому же сейчас не намечается ничего особо важного и интересного. Поэтому еще несколько дней «поболею», пока не закончу дела. Надеюсь, вы меня не сдадите. Да и не советую. Отомщу ведь.
Иностранец очаровательно улыбнулся. Но Катя и, возможно, не только она, заметила исходившие от него холод и опасность, словно от острого лезвия ножа, прижатого к горлу.
Катя разглядывала приятелей иностранца и размышляла: зачем они ему? Чтобы развеять скуку и не сидеть всегда в одиночестве? В одном она была уверена: если бы они совершили нечто непростительное или, еще хуже, узнали, что он за монстр, Маркус расправился бы с ними без капли сострадания.

Они пробыли в клубе чуть больше часа. От выпитого шампанского стало жарко в груди, но ум оставался ясным. По крайней мере, Кате так казалось.
Она чувствовала себя скованно в незнакомой компании, поэтому принимала мало участия в разговоре.
На сердце слегка потеплело. Маркус рядом. Вежливый, галантный с ней. Анжела пока отстала от него, и он уделял ей внимания не больше, чем остальным однокурсникам.
Маркус откинулся на спинку диванчика, собственническим жестом положил руку на Катины плечи. По телу пробежала волна дрожи, кровь прилила к вискам, а сердце зашлось в бешеном стуке. Захотелось прижаться к груди иностранца, но Катя сдержалась, постеснявшись и боясь, что тогда иностранец оттолкнет ее.
Анжела одарила соперницу испепеляющим взглядом и с соблазнительной улыбкой нарочито громко обратилась к Маркусу:
– Есть разговор, давай отойдем ненадолго.
– Ладно, – кивнул Маркус, убрал руку с плеч Кати и поднялся с дивана. Сразу стало холодно и пусто, точно кусок мяса вырвали из тела. Настроение стремительно рухнуло вниз, будто звезда с неба.
Анжела послала Кате взгляд победительницы. Взяла иностранца под руку, повела прочь. Вскоре они пропали из вида, затерялись в толпе молодежи.
Тоска накатила мощной волной, сжала сердце жестокой рукой. Хотелось выть от досады и обиды.
Зачем Анжела увела его? Конечно же, чтобы соблазнить, отвоевать внимание.
Воображение рисовало картины, которые резали по сердцу не слабее ножа, смазанного ядом.
Анжела заводит Маркуса в укромное, тихое местечко. Обнимает, ласкает ловкими пальцами, чуть царапая гладкую кожу. Томно шепчет о том, что хочет его, целует в губы, а он отвечает, попутно срывая с нее одежду…
Катя поспешно стерла болезненную картину из сознания. Воображение опутывало грудь колючей проволокой, лучше прекратить думать, чем они занимаются, иначе будет только тяжелее.
Девушка начала нервно постукивать пальцами по столу. В один глоток допила остававшиеся полбокала шампанского и попросила Бориса налить еще.
Боря молча выполнил просьбу, бросил сочувственный взгляд и по просьбе Артема ушел курить.
Катя достала из сумочки мобильный. Прошло больше десяти минут, а Маркус не возвращался. Недавно представленная картина казалась все более реальной.
– Не переживай, – отвлекла от грустных дум Евгения, сев рядом. – Хитрюга Анжела хочет захомутать Маркуса. Увидев другую девушку рядом с ним, едва не позеленела от злости и пошла вить паутину, празднуя мнимую победу. Но сама смотри. Маркус – твердый орешек, его не раскусить и не распробовать на языке тайны его личности. Он черствый, холодный, часто едкий. А иногда – настоящая мразь и скотина, аж придушить хочется. Но Маркус не конченая сволочь, его сердце живое, справедливое, готовое прийти на помощь дорогим людям. Он далеко не идеал, но и неплохой человек, хотя быть с ним трудно. Он сложный, в этом и проблема. Только к каждому замку можно подобрать ключ, – Женя подмигнула. – Понимаешь, о чем я? Поверь, у тебя больше шансов растопить сердце нашего хладнокровного красавца, чем у Анжелы. Не в обиду ей, но она для Маркуса как бесплатная проститутка. Ему захотелось секса – ее не надо уговаривать, она сама только и ждет, когда он затащит в темный уголок. Анжела ждет, что их отношения продвинутся дальше интима, который тем более случается крайне редко. Она не понимает, что Маркус пользуется ей, как вещью, причем не самой необходимой и без сожаления заменяемой.
Катя теперь прекрасно понимала ненависть Анжелы. Пыжится-пыжится, а обожаемая святыня притащила другую девушку. Слова Евгении произносились для того, чтобы утешить, а вышло наоборот. Теперь на душе кошки скребли с удвоенной силой. Женя ошибалась. Непробиваемая дверь к сердцу Маркуса отпиралась только изнутри.
Зря она понадеялась, что этот вечер – спокойный, не наполненный опасностью – сблизит их. Чудес не бывает, есть лишь жестокая реальность.
Евгения тронула Катю за плечо.
– Что ты сразу сникла? Выслушай до конца. На тебя Маркус смотрит, не как на вещь или, прости, дырку, в которую можно сунуть, ты интересна ему как личность. Анжелу ждет провал, а у тебя еще может что-то получиться. Я три года знаю Маркуса, он скрытен, но кое-что в его характере успела понять, изучить и знаю, о чем говорю.
Если бы все было так просто…
Вернулись Артем и Борис, они обсуждали что-то веселое и смеялись. Тема обнял Евгению и поцеловал…
Катя опустила глаза в стол и нервно затеребила салфетку. Настроение прочно остановилось на нижней шкале.
Где, черт возьми, Маркус пропадает? Картина, в которой он сжимает в страстных объятиях Анжелу, обрела четкие очертания, стала живой, реальной, а не плодом воспаленного сознания.
Катя раздраженно смяла салфетку и бросила на стол.
Глоток шампанского, еще один и еще. Голову заполнил вязкий туман, стало душно. Катя встала с диванчика, подошла к железным перилам. Внизу на танцополе под скользящими световыми лучами в такт клубной музыке, отдаваясь дикому танцу, извивалась молодежь. Стены едва не дрожали под их напором.
Катя попыталась разглядеть в беснующейся, веселящейся толпе Маркуса, но так и не нашла его. В груди словно поселился паразит, высасывавший последние соки. Хотелось уехать домой и навсегда забыть Маркуса, как в чем-то волшебный, но больше дурной сон. Рядом с иностранцем больно. Да, он защищает от Софьи… но только не от себя.
Нет, лучше остаться и напиться! Она не побежит трусливо с потонувшего корабля! Поиск утешения в бутылке – гиблое дело, дающее иллюзорное успокоение. Но сейчас все принципы улетели в тартарары. Нужно напоить паразита в груди, иначе он сожрет ее!
В толпе молодежи, в искусственном дыме показалась фигура в длинном белом платье. Пульс Кати участился, по спине пробежал мороз, и тело онемело, дыхание замерло. Она моргнула и видение исчезло. Сколько ни вглядывалась в гущу танцующей молодежи – Софьи не видела. Вместо нее на танцполе лихо отплясывала девушка в воздушной белой блузке.
Катя облегченно выдохнула. Никакой опасности, просто на нервной почве разыгралось воображение.
– Скучаешь? – спросил кто-то. Катя уже было обрадовалась, но зря. Разочарование накрыло черной волной. Рядом, облокотившись о перила, стоял Борис.
– Нет.
– Понимаю… В незнакомой компании, да еще Маркус оставил одну. Гадко с его стороны… – посочувствовал Боря.
Имя иностранца, точно когтями по страдающему сердцу. В душе пустота, тоска. Плохо. Невыносимо. Тошно.
Она до боли вдавила подушечки пальцев в перила и опустила глаза, смаргивая слезы. Не хватало, чтобы Борис их заметил.
– Давай посидим, пообщаемся, а то ты совсем захандрила, – предложил он.
Катя, словно робот, равнодушно кивнула и позволила Борису отвести ее за столик.
– Где Женя с Артемом? – без всякого выражения спросила Катя, безразлично оглядывая пустые диванчики.
– Ушли танцевать.
Борис долил Кате остатки шампанского, себе виски.
Она осушила бокал в три глотка.
Боря что-то увлеченно рассказывал, но Катя почти не слушая, лишь изредка кивала и отвечала односложными фразами. Мысли были далеко. Не с Борисом – с Маркусом. Только иностранцу плевать на нее, ему хорошо с Анжелой. Зачем он вообще притащил ее в этот чертов клуб? Чтобы поиздеваться? Наверно, он питается не только кровью, но и болью других людей. Мерзавец! А что если бы в его отсутствие Софья убила бы ее… или ему совсем наплевать?
Боря принес коктейль. Она не знала, что входило в состав, да и какая разница… Пара глотков – и помещение помутнело, закружилось веселой каруселью. Катя смотрела в одну точку, выжидая, когда головокружение исчезнет.
Нужно сделать перерыв с алкоголем, иначе отсюда ее придется выносить.
– Пойду покурю, – вывел Катю из мутного оцепенения Борис.
– Я с тобой, – она схватила его за рукав и поднялась с дивана. Ноги, тяжелые, ватные, наотрез отказывались куда-либо идти, но было жизненно необходимо пройтись. Оставаться одной казалось совершенно невыносимо.
Борис подхватил ее под руку и, обходя молодых людей, повел к месту, отведенному для курения. Маркуса Катя так и не встретила.
В курилке можно было топор вешать, и от едкого дыма заслезились глаза. Но Катя вытерпела и встала рядом с Борисом, который закурил, прижавшись к стене возле железной урны.
Если пускаться во все тяжкие, то до конца. Назло Маркусу, который оставил ее одну.
– Можно мне тоже? – попросила Катя. Протрезвев, утром она пожалеет о своем поведении, но это будет завтра.
Боря молча протянул сигарету и чиркнул зажигалкой.
Катя затянулась и от едкого, горького дыма с непривычки закашлялась, но упрямо вдохнула вторую порцию никотина и смолы. Гадость редкостная!
–Твою мать! Ты что делаешь?! – раздался над ухом знакомый громовой, холодный голос, от которого ёкнуло сердце.
Катя подняла глаза и увидела возвышавшегося, словно скала, Маркуса. Он забирал все тепло вокруг и замораживал пространство зимней стужей.
Его черные, бездонные глаза полыхали молниями гнева, вонзая их в тела тех, кто посмел его разозлить.
Иностранец вырвал из рук Кати сигарету и бросил на пол.
Катя застыла, не в силах пошевелиться. Горло точно опоясала колючая проволока, лишив голоса. Алкоголь почти выветрился из организма.
– Боря, уйди отсюда, пожалуйста, – едва сдерживаясь из последних сил, стараясь говорить спокойно, сквозь зубы процедил иностранец. – Иначе я за себя не ручаюсь…
– Да что я сделал?! – возмутился Борис. – Ты ушел и пропал. Я составил Кате компанию. Или, по-твоему, она должна была тухнуть в одиночестве, пока ваше Высочество снизойдет до нее и окажет внимание?!
– Во-первых, Боря, Катя не курит. Дальше выводы делай сам.
– Я не знал… – отвел взгляд однокурсник.
– Последний раз повторяю, уходи отсюда, не доводи до греха, – еще настойчивей повторил Маркус. Его ноздри гневно раздувались, уголки губ подрагивали. – Я выпил, а в таком состоянии хуже контролирую себя.
Борис, бросив сочувственный взгляд на Катю, ушел.
– Стоило мне отлучиться, и ты уже пустилась во все тяжкие! – прошипел Маркус, уперев руки в стену по обе стороны от Кати и загнав ее тем самым в ловушку. – Напилась, начала курить. А если бы я появился позже, что тогда? На какой ступени дна оказалась бы?
Вот наглец! Пришла очередь злиться Кате.
– Кто ты такой, чтобы указывать, чего мне нельзя делать?! Ты не имеешь никакого права судить и укорять меня! Ты мне не мать, не отец, не старший брат и даже не мой парень! – крикнула Катя, чувства внутри кипели и плавились. Она толкнула Маркуса в грудь, но он даже не шелохнулся, слушая ее, и чуть сузил глаза, в которых плескался холодный металл. – Притащил в этот чертов клуб, оставил на попечение друзей, с которыми я, заметь, мало знакома. Исчез в неизвестном направлении с красивой длинноногой девицей и пропал на добрый час. Сомневаюсь, что столько времени вы вели светскую беседу и говорили о лекциях в университете! Как ты мог бросить меня!
Катя замолчала, переводя дыхание.
Ее душил гнев, она тяжело дышала, сердце быстро колотилось в груди, кровь неприятно стучала в висках. Злость иностранца же исчезла, испарилась, не оставив и тени. Его брови сошлись на переносице, губы растянулись в непривычно теплой полуулыбке. В черных, точно зимнее ночное небо глазах плясала насмешка, но глубже горело восхищение. Он выглядел как ученый, наблюдающий за интересным объектом эксперимента.
Она что, зверушка для опытов?
– Могу вывести общий смысл твоей тирады одним словом – ревность, – тихо и вкрадчиво, продолжая улыбаться уголками рта, ответил иностранец.
Катя разозлилась еще больше. Снова оттолкнула его от себя, на этот раз – собрав все силы, вырвалась из плена. Мысленно уже представляла, как сядет в такси и поедет домой. Убить Софью поможет Дмитрий. А этого сволочного, эгоистичного, самовлюбленного кровопийцу больше никогда не желала видеть. Маркус оправдывал термин «вампир» во всех его смыслах. Выпивал кровь еще и морально. И норовил выпить все, до самой последней капли.
План провалился. Маркус схватил Катю за руку и развернул к себе, крепко обхватив талию и прижав к своему телу.
– Далеко собралась?
– Чем дальше от тебя, тем лучше! – выпалила Катя, попытавшись вырваться. Но куда там, она точно попала в железные тиски.
– Мне нравится видеть тебя злой. Смотришься довольно сексуально.
– Да пошел ты!
– Не понимаю твоего возмущения. Как ты уже заметила, я тебе никто. Мы друг другу никто. Я тебе ничем не обязан. Я совершенно свободная личность. Иду куда хочу и с кем хочу. Это тебя не должно касаться, Кэти. Я ясно объяснил?
– Ты сволочь, Маркус.
Он хмыкнул.
– Как только девушки меня не называли. «Сволочь» – еще скромно.
Все-таки Женя ошиблась, намекая, что у иностранца есть более сильные чувства к Кате. Интерес, безусловно, существовал, но лишь как к забавному зверю, которого еще не бывало в его зоопарке.
А чего она хотела еще? Думала растопить холодное сердце этого эгоистичного вампира? А есть ли у него это сердце?
Ни черта у него нет! Только твердый, как камень, орган, монотонно выполняющий функцию перекачивания крови!
Она хмуро и устало посмотрела на иностранца. Гнев не прошел, но ослабел. Нужно срочно ехать домой! Хоть на край света, главное – подальше от Маркуса. Его присутствие невыносимо, оно убивает, высасывая последние жизненные соки из тела.
– Все нянчишься с этой мышкой? – словно из-под земли появилась Анжела. – Меня тебе в этот вечер мало? Потянуло на малолеток?
Все-таки они переспали… Грудь стянула резкая боль, сдавившая сердце так сильно, что, казалось, еще немного – и раздавит его. В горле застрял противный ледяной ком. Катя до последнего надеялась на обратное. Наивная…
Однокурсница грозно смотрела на Маркуса, скрестив руки на груди. Точно имела право ревновать его.
– Вторая волна возмущений на сегодня – перебор, – холодная усмешка тронула четко очерченные губы Маркуса. – Поэтому заранее извини за грубость, дорогая, ты получила, что хотела, и была полезной. Теперь свободна. Давно бы уже могла понять, если б включила голову – я никогда твоим не стану. Я не чувствую ни черта к тебе. Заметь, мы за год спали с тобой несколько раз, и в большинстве случаев ты тащила меня в постель. А я просто не смог отказать даме, да и себе в физиологических потребностях. Как любовница ты ничего, но на этом твои плюсы заканчиваются. Если честно, меня уже тошнит от твоих попыток соблазнения и посягательств. Не приставай больше, в твоих интимных услугах я отныне не нуждаюсь. Ты мне приелась.
Как жестоко… Кате даже стало жалко Анжелу. Каждое слово било, словно плеть со стальным наконечником. Маркус мастер во многих вещах, особенно в таланте причинять боль и разбивать сердца.
Анжела и до грубых слов иностранца была странно бледна, а сейчас с ее лица и вовсе исчезли остатки крови. Губы и подбородок однокурсницы Маркуса дрожали, в глазах блестели слезы. Она стойко держалась, чтобы не разреветься.
– Подонок! Любая девушка совершит страшную ошибку, если полюбит тебя и отдаст свое сердце. Ты, смеясь, растопчешь его ногами, превратив в пепел. При этом ни хрена ничего не чувствуя, ведь у тебя нет души! Мы все игрушки для тебя. Куклы, которыми ты играешь, вертя во все стороны, как заблагорассудится, и вставляя болезненные иглы. Ненавижу! – сквозь зубы процедила Анжела, замахнулась ладонью для пощечины, ударила, но рука прошла сквозь воздух. Маркус лениво увернулся, его темные непроницаемые глаза были совершенно пусты, напоминали невообразимой глубины бездну, опасную и холодную, на дне которой ждет смерть. Иностранец – беспощадный палач, Кате почему-то вспомнился слоган из одного тяжелого отечественного фильма про беспризорников, из которых во времена войны с немцами хотели подготовить группу бойцов-смертников для уничтожения врага. «Ни любви, ни тоски, ни жалости». Так и просилась параллель с Маркусом. Сейчас, да и вообще часто, он точно стирал все чувства и, несмотря на бьющееся сердце, казался мертвым и пугал до чертиков.
Анжела выскочила из курилки.
– Это сурово, она не заслужила… – с укором произнесла Катя, глядя вслед обиженной однокурснице Маркуса. Совсем недавно она была готова вцепиться Анжеле в волосы, но сейчас искренне сочувствовала ей. Злость и ненависть лопнули, как переполненный воздухом шарик.
– Сама виновата, – равнодушно ответил Маркус, постукивая серебристой металлической зажигалкой по штанине. – Надоела, чересчур цепко приклеилась, я устал от нее и высказал все, что думаю. Можешь осуждать меня, твое право, но я должен был обрубить наши отношения под корень, болезненно, зато она сразу все поняла.
– Анжела права – ты подонок. Если хотел отвадить ее, мог хотя бы не спать с ней, а ты сразу побежал, как только она пальцем поманила. А еще… ты же пил ее кровь, неспроста она такая бледная! – обвиняюще прошептала Катя. – Уверена, ты не в первый раз ее кровь сосешь, чем же тогда отличаешься от Софьи?
– Например, тем, что не собирался убивать Анжелу, а если и пил кровь, то совсем понемногу и очень редко. Как ты сама заметила, она вполне здорова, ходит на своих двоих и от слабости не качается. Я был голоден и взял с Анжелы все, что она могла предложить. И прекрати, пожалуйста, меня упрекать в различных грехах. Да, я мерзавец и упырь, какой есть, лучше не стану. Предлагаю закрыть изматывающую и раздражающую нас обоих тему и продолжить вечер. Я больше никуда не уйду, Катя.
– Браво, – усмехнулась Катя. – Сначала испортил настроение, а потом ведешь себя как ни в чем не бывало. Пока занимался сексом с Анжелой, не думал, насколько мне паршиво? Неужели хоть немного совесть не шевелится? Или все более запущено, и она умерла при рождении?
Глаза Маркуса были непроницаемы, красивые губы плотно сжаты, между бровей пролегла глубокая морщинка. Он о чем-то напряженно и лихорадочно размышлял. Затем тяжело вздохнул и нежно провел тыльной стороной ладони по щеке Кати. По телу пробежала предательская дрожь. Несмотря на злость, он продолжал волновать глупое сердце.
– Пожалуйста, давай прекратим говорить об Анжеле, – вокруг его глаз легла усталость. – Хочешь знать, есть ли у меня совесть? К сожалению, да. Она оживает редко, но, сука, пытает нещадно. Катя, я уже говорил, что чувствую к тебе, и я запутался… И ни черта не понимаю… Прошу, не мучай меня… Просто пошли танцевать… там медленный танец.
Он взял ее за руку, прикосновение обожгло, прострелив все тело, но Катя послушно пошла за иностранцем на танцпол. Точно марионетка. Он зачаровал ее? Да нет, она бы почувствовала вторжение в свое сознание. Тогда почему не нашла сил оттолкнуть? Позволила ему заговорить зубы и уйти от ответов?
Невозможно бороться с обаянием и притяжением Маркуса – и это очень плохо.
«Я в болоте по самую макушку, вопрос – сколько времени пройдет, прежде чем утону, наглотавшись ядовитой и грязной воды…»
А когда они вышли на танцпол, и иностранец бережно положил руки ей на талию, а Катя прижалась к его груди, то все сопротивление разума было беспощадно сметено, будто чудовищной стихией.
Шах и мат. Она слишком слаба и заворожена, чтобы бороться с чувствами к Маркусу и его влиянием. Разум шел на поводу противоестественного притяжения к вампиру.
Песня играла незнакомая, но она обволакивала слух, точно нежный шелк. В эту минуту существовали только она и Маркус, медленно кружащий Катю в танце. Окружающий мир отдалился, словно они оказались на другой планете, вдали от проблем и всех людей.
Как же приятно сжимать твердые, сильные плечи Маркуса, ощущать его дыхание на лице и теплые руки, обхватившие талию. От одного его прикосновения и близости по телу бежали разряды тока и по венам будто тек живой огонь вместо крови.
Душа уже давно в когтистых руках дьявола, и ей не вырваться.
Вот бы песня никогда не заканчивалась, и они вечно кружились под ее спокойный ритм. Всегда рядом, почти как одно целое…
Но сказка растворилась, подобно фальшивой дымке. Тихая, романтичная музыка смолкла, ее сменила ритмичная клубная композиция, и вот они снова на грешной земле.
– Выйдем на улицу, иначе я задохнусь. Здесь душно, – громко сказал Маркус, но так и не убрал рук с талии Кати.

* * *

Улицу подморозило, в серебристом сиянии луны блестели покрытый инеем асфальт и пожухлые, мертвые листья. Когда они подъехали к клубу, температура была заметно выше. Катя вздрогнула от пробравшего до костей холода, зябко поежилась и обхватила себя руками. Плохо, что ни она, ни Маркус не взяли из гардероба верхнюю одежду.
Иностранец снял пиджак и накинул Кате на плечи. Стало теплее. А когда Маркус прижал её к себе, она вовсе забыла о холоде, точно ее завернули в мягкий и теплый плед.
– Замерзнешь, – произнесла Катя и осторожно, затаив дыхание, дотронулась до лица иностранца. – На улице стужа, даже твои вечно бледные щеки немного покраснели…
– Ничего удивительного, – произнес Маркус волнующе низким, немного хриплым голосом, от которого кожу пронзили миллионы иголок, а по спине побежали мурашки. – Если помнишь, я теплокровное существо, мое сердце бьется. А сейчас стучит, словно безумное. Я не могу его усмирить… Чувствуешь?
Он прижал ладонь Кати к груди. Она ощутила быстрые, хаотичные удары.
– Забавно… странно, но это ты так на меня влияешь, волнуешь чертов мотор по перекачке крови… – прошептал иностранец, прижимаясь губами к впадине на шее. Выпрямился и заглянул Кате в глаза. В его непривычно потеплевшем взгляде читались нежность и растерянность. Он боролся с собой, но, видимо, проиграл…
Склонился над ее лицом, и Катя перестала дышать, сердце замерло в ожидании. Поцелует или нет… Аромат парфюма и запах тела Маркуса обволакивали и дурманили, словно сильный наркотик. Секунда – и иностранец коснулся губами ее рта, выбивая почву из-под ног. В первый миг – нежно, медленно, едва касаясь губ, после – страстно, властно, словно после долгой разлуки с девушкой, которую безумно любит.
В груди разлилось тепло, чувства обострились, сердце рвалось из груди. В животе трепетало, голова бешено кружилась. Если бы Маркус не держал ее, прижимая к себе, она бы не устояла на ногах. Иностранец вместе с поцелуем точно пил ее жизнь, но вместе с тем дарил блаженство и надежду, что их отношения получат продолжение и не закончатся на грустной, драматичной ноте.
Сейчас очень хотелось верить в чудо. В силу любви.
Осмелев, Катя обхватила ладонями лицо иностранца, согревая замерзшую кожу. Он еще крепче прижал ее к себе, будто хотел, чтобы они стали единым целым, сиамскими близнецами. Она задыхалась, но не отстранялась, Маркус и есть – ее воздух. Его присутствие, обжигающие поцелуи – настоящий рай на земле. Если иностранец оставит ее, то низвергнет в ад на вечные муки, потому что она любит его. Бесполезно отрицать растущие с невероятной быстротой чувства к нему.
– Какая сладкая парочка, столько страсти, – раздался совсем рядом язвительный голос.
Катю бросило в холод, она инстинктивно шагнула за спину иностранца, мертвой хваткой вцепилась в его плечи и вместе с ним повернулась на голос.
Денис…
Мышцы Маркуса одеревенели. Красивое, аристократичное лицо превратилось в восковую маску. Черная аура вокруг иностранца сгустилась, ее щупальца тянулись к Денису, чтобы обвиться вокруг тела кольцами, переломать кости и задушить. Маркус снова излучал опасность, снова превратился в бездушного монстра, словно и не было недавней теплоты и нежности.
– Рисковый ты парень, Денис, раз не побоялся подойти после того, как пытался надругаться над Катей, – произнес иностранец спокойно, но с дьявольски зловещей интонацией. Улыбнулся, но улыбка мало походила на человеческую. Волоски на теле Кати встали дыбом. Она не простила Дениса, но о мести не думала. А Маркус мог сильно покалечить одноклассника и оставить инвалидом на всю жизнь или хладнокровно убить. Раздробить Денису череп для Маркуса не сложнее, чем дышать.
– Уходи. Тебе нечего здесь делать, – с нажимом попросила она.
– В последнее время я много думал, намеревался извиниться. Ведь я не хотел причинить тебе боль. Всему виной дурацкий порошок, он мозги затуманил, обострил злость. А ты и правда понравилась мне, и я рассчитывал, что мы будем вместе, – он жестко усмехнулся. – Увидев сейчас, как вы лижетесь, и ты позволяешь ему лапать себя, понял одну вещь. Даже если бы не случилось того поганого моего поступка в парке, ты бы все равно кинула меня ради этого дьявола-иностранца!
Катя виновато молчала. Денис прав. С самого начала знакомства она испытывала больше ярких эмоций к Маркусу, нежели к однокласснику. Денис терялся на фоне иностранца.
Проснулась жалость к Денису, но утешить его она могла лишь сочувственным взглядом.
Одноклассник поморщился и с ненавистью посмотрел на Маркуса.
– Давно руки чесались дать тебе в морду!
Все произошло слишком быстро, как при ускоренной перемотке кассеты. Денис бросился на иностранца, сжимая правую ладонь в кулак, метя в лицо. Удар не достиг цели. Маркус с легкостью увернулся и в ответ разбил Денису нос.
Катя, вскрикнув, отшатнулась.
Денис упал на асфальт, зажимая лицо ладонью. Между пальцами сочилась кровь. Глаза пылали бешенством и жаждой отомстить.
По спине потек липкий пот, Кате показалось, что Маркус слишком долго и пристально смотрит на алые разводы на руках Дениса.
В нем проснулся голод… сможет ли иностранец сдержать его? Катя переводила лихорадочный, обеспокоенный взгляд с вампира на одноклассника, готовясь их разнимать.
Маркус сделал шаг к Денису. Паника ледяной змеей проникла под кожу, ускоряя перепуганное сердце. Катя схватила иностранца за рукав рубашки.
– Оставь. С него достаточно, – шепнула едва слышно, косясь на кучку парней возле входа в клуб, с интересом наблюдавших за ними. – Здесь кругом люди, а ты сам говорил, что выпив, хуже владеешь собой. Что, если ты раскроешь нечеловеческую сущность перед ними?
Маркус промолчал, но не сделал больше ни шага и взглянул в сторону Дениса.
– Вали отсюда и больше никогда не попадайся мне на глаза, – лицо иностранца исказила гримаса холодного отчуждения и безразличия. Он взял жажду крови под контроль. Или сделал вид…
Одноклассник, прожигая Маркуса ненавидящим взглядом, поднялся на ноги, яростно сплюнул кровью на асфальт и побрел прочь.
Катя облегченно выдохнула и устало прижалась к иностранцу, положив подбородок ему на плечо.
– Поехали домой.


* * *

Комната тонула в неярком и успокаивающем свете ночника. Шторы были плотно задвинуты, но холодные лунные лучи все же проникали в спальню через узкую щелку, точно вор, подглядывая, что творится в комнате.
Маркус аккуратно повесил пиджак на спинку стула и принялся расстегивать пуговицы темно-синей рубашки. Катя, прекратив рассматривать знакомый декор спальни иностранца, перевела взгляд на хозяина. Судорожно вздохнула, наблюдая за длинными аристократичными пальцами и любуясь сильным телом с твердыми мышцами и гладкой кожей, больше не скрытой тканью рубашки. Преступление – иметь такое шикарное тело и быть настолько ослепительно красивым, но в то же время не смазливым.
Алкоголь не выветрился еще полностью, туманил разум и заставлял думать о таких вещах, которых, будучи трезвой, она бы постыдилась.
Хотелось увидеть Маркуса полностью обнаженным и насладиться всем им, а не ничтожно малой частью тела. Вновь ощутить вкус его властных губ, тепло прикосновений… близости. Перешагнуть порог и стать женщиной...
Катя не отрывала взгляда от иностранца и поэтому заметила, что он тоже смотрит на нее, слегка нахмурившись. Подошел, присел рядом на кровать и взял за подбородок, заглядывая в глаза, увлекая в наполненный тьмой лабиринт.
– Ты красива, – прошептал он едва слышно, медленно наклоняясь к ее лицу, обжигая кожу дыханием и почти касаясь губ. – Анжела так и не утолила жажду обладать тобой… Вот почему я отымел ее сегодня, несмотря на то, что она больше не возбуждала. Меня словно цепями тянуло к тебе, черт возьми!
Он обхватил голову Кати руками и прижался лбом к ее лбу. Сердце гулко билось в груди, кровь взволнованно стучала в висках. Пусть она глупая птичка, влюбившаяся в кошку, или зачарованный красотой пламени мотылек, подлетевший слишком близко к огню. Она готова быть съеденной или сгореть, только бы перед этим испытать блаженство рядом с любимым хищником.
Катя нашла губы иностранца и робко поцеловала. Он ответил сразу напористо и охотно, сраженный ее первым шагом. Медленно расстегнул молнию платья и стянул через голову. Катя ощутила легкую прохладу, но вплоть до момента, когда Маркус повалил ее на кровать, слегка прижимая весом своего тела. Откинул волосы с шеи, коснулся губами кожи, вызывая табун мурашек, пронесшихся по позвоночнику и сосредоточившихся внизу живота. Каждое прикосновение, скольжение теплых пальцев по телу вызывало сладкую дрожь и непривычный жар, готовый поглотить ее всю без остатка. Маркус полностью освободился от рубашки, снова наклонился над губами Кати, коснулся их и застыл, напряженный, как сжатая пружина. В одну секунду стал далеким и чужим.
– Нет, – прошептал в губы. – Нам не следует продолжать.
Разочарование кинжалом врезалось в грудь.
– Что случилось? Я сделала что-то неправильное, слишком маленькая и неопытная для тебя? – едва сдерживая слезы и отчаянье, спросила Катя.
– Я выпил, а ты пьяна и плохо соображаешь, что творишь, а утром или днями позже пожалеешь…
– Я не… – он не дал продолжить, закрыв ей рот ладонью.
– В прошлом я уже разрушил жизнь невинной девушке, бессовестно воспользовавшись ее чувствами ко мне, а после, как последней шлюхе, указав на дверь. А понял, каким уродом был, слишком поздно… Мари умерла на моих руках в ту ночь, когда оборотни атаковали наш клан, – голос Маркуса надломился, дрогнул, лицо исказилось от боли. Еще ни разу Катя не видела его таким человечным, откровенным, как в этом момент… страдающим, без всяких масок. – Она простила меня, а я себя нет. Потому что разбил вдребезги ей сердце, хотя с самого начала знал, что не должен приближаться к ней. Что она слишком ранима, несмотря на то, что вампирша. А главное – влюблена в меня по уши. Я понял ошибку… но не успел склеить ее сердце, только приставить кусочки друг к другу. Отмеренный ничтожно малый кусок оставшейся жизни она прожила, зная, что я никогда не любил ее, а только заставил поверить в интерес к ней ради одной ночи. Да, я извинился в скором времени, но боль ее осталась. Я клялся защищать членов своего клана, переживал каждую смерть любого из них, как потерю близкого человека. Но понял, что сделал с Мари, только после того, как она умерла. Да, мне ни капли не жалко Анжелу, потому что она с самого начала знала, что вряд ли получит от меня что-то большее, чем секс. И да, для меня она просто смертная, с которой можно развлечься, и кровью которой можно перекусить. Ее сердце – камень. Страдать по мне она будет недолго.
– Хочешь сказать, что и меня хотел использовать, но совесть проснулась? – горько усмехнулась Катя, пытливо глядя в черные провалы глаз Маркуса.
Он покачал головой.
– Здесь другое. Во много раз хуже. Искорка чувств, которая никогда не должна была зарождаться в моем сердце. Я не желаю, чтобы она превратилась в пожар. И не хочу, чтобы в будущем тебе было больно… А сейчас, пожалуйста, спи.
Иностранец смотрел ей в глаза, и веки налились свинцом, не давая сил сопротивляться гипнозу и унося в черный колодец навязанного сна…
___________________________________

 » Глава 17

___________________________________

 » Глава 18

___________________________________

 » Глава 19

___________________________________

 » Глава 20

___________________________________

 » Глава 21

___________________________________

Светулек спасибо за труд, скачала и обязательно прочту до конца А планируется исправление остальных частей?
_________________

Юлечек, спасибо



Планируется, но на это уходит много времени, поэтому не скоро.
___________________________________

 » клип от Milau

Шикарный клип от Milau Как посмотреть мини-фильм о романе


___________________________________

 » Клип от Aditi Rao

Чудесный клип от Aditi Rao. Смотрим и наслаждаемся)


___________________________________

 » Скидка!

Дорогие читатели, только три дня! На роман будет действовать скидка 50% То есть вместо 70-ти рублей, книга будет стоить всего 35, и это лишь до 1 февраля!
___________________________________

 » Арт от меня)

Что-то я соскучилась по главным героям серии и получился такой вот арт

___________________________________

 » Супер скидка 50% к первому летнему месяцу!

Дорогие читатели! Наконец-то уже июнь (я все-таки еще надеюсь, что по-настоящему теплые деньки нас поджидают ) По этому поводу дарю скидку 50%. Акция будет действовать до 3-июня.
___________________________________

 » Скидка 50% к хэллоуину

Дорогие читатели! Приближается Хэллоуин, а почти все мои романы основаны на мистике и подходят этому таинственному празднику) В связи с этим, дарю вам супер скидку 50 %. Акция продлится до 1 ноября (включительно). С уважением ваш автор.
___________________________________