Ляпы в литературе

"Говоpят, всякий мужчина ищет свою половину. Но я за собой такого не замечал. Навеpное, сознание того, что я бpодяга, глубоко сидело во мне и задавило всякое стpемление к поиску подходящей паpы.

Помню, в каком-то городишке мне очень приглянулась одна розовощёкая девица. Светленькое личико её всё было в pезных тенях от изящной шляпки с кpасными лентами. Тогда стояло солнце, и многие баpышни пpятали от света свои лица. Мне она так понpавилась, что в моих штанах сразу напружинилась мужская змея. Я подъехал к ней вплотную и, наклонившись в седле, пpиветственно снял шляпу с тёмными пятнами пота.
– Мисс…

Она обеpнулась, и я увидел, как шевельнулись её тонкие ноздpи. Запах ей что ли не понpавился? Впрочем, вполне может быть, ведь стиpаться у меня особенно не получалось: вечно в пыли, в гpязи, в одном и том же спишь и pаботаешь…

Какой-то кpупный седой мужчина в «котелке» подошел к ней и увёл её под pуку. Видно, папочка её. Я фыркнул им вслед. А потом я пpедставил, что вот с такой чистенькой всю жизнь в одном и том же доме тоpчать, и даже поpадовался, что запах ей мой не по вкусу пpишёлся.

Впрочем, с полукровкой, если говорить честно, сойдётся редкая белая женщина. На нас все смотрят, как на уродов. Мы бродим в стороне от материнского племени, где нас причисляют к бледнолицым, и нас не пускают к себе белые, обзывая краснокожими.

Как-то раз я навещал мою мать в её деревне, и она сказала, что мне пора остепениться и завести семью.

– У меня есть одна чудесная девушка на примете, – сказала мать, – она вынослива и хорошо воспитана.

Я оглянулся и обвёл взглядом продымлённую кожаную палатку, где висел запах земли, углей, жира, и промолчал. Возвращаться к дикарям, проведя много лет среди белых людей, было нельзя. Я успел привыкнуть к миру, где повсюду стояли магазины, салуны, отели, где я мог подрядиться на работу и положить в карман деньги, вполне достаточные для моих запросов. Я вовсе не желал ставить палатку посреди равнины и рыскать по холмам в поисках дичи, которую давно перестреляли или разогнали бледнолицые. Я не собирался слушать воинственные призывы задиристых юношей, которые жаждали покрасоваться перед женщинами в военных нарядах и со срезанными вражескими волосами. Я хотел жить сам по себе. Что же касалось женщин, то меня вполне устраивали проститутки… А вот у Шайенов не было проституток. С этим промыслом у всех краснокожих было строго. Если женщина начинала «погуливать», то лучшее, что её ожидало, если доходило до огласки это – всеобщее порицание. Муж мог отколотить неверную жену до полусмерти, а то и нос отрезать. Я слышал от моей матери историю о том, как один разгневанный муж вывез свою жену-изменницу подальше от лагеря и там устроил ей наказание: он пригласил своих товарищей по воинскому обществу и отдал её им на поругание. Мать утверждала, что не менее сорока человек поочерёдно изнасиловали несчастную женщину. Конечно, это редкий случай, но он тоже говорит кое о чём.

Шайены, пожалуй, отличаются самыми строгими правилами морали. Уже в раннем детстве мальчики играют в стороне от девочек, и никогда разнополые детишки не пойдут купаться вместе, чтобы не показывать друг другу голые тела…

Я не хотел жениться. Но мать настаивала на своём:

– Я пойду и договорюсь с родителями девушки, и завтра мы сыграем свадьбу. Она понравится тебе, мой сын.

Я был немало удивлён подобной постановкой вопроса хорошо зная, что ухаживание молодого человека за девушкой нередко растягивалось на целый год. Но времена меняются, чёрт возьми!

Мать ушла вместе с моей тёткой. Вскоре они вернулись в сопровождении моей будущей жены. Я промолчал – если им было угодно принять в свой дом ещё одну женщину, то почему я должен им мешать? Невеста принесла с собой еду и положила её к ногам моей матери. После этого тётка поспешно привела своего сына и велела ему раскрасить лицо моей невесты, но он надулся и заявил, что сперва я должен подарить ему что-нибудь. Я лишь пожал плечами. Какого дьявола я стану дарить ему что-то? Меня вовсе не одолевали щедрые родственные чувства.

Я уехал наутро, так и не дождавшись, чтобы кто-то из индейцев приступил к церемонии нашего бракосочетания. И хорошо. Я, конечно, не прочь был покуролесить день-другой с моей невестой, принимая во внимание, что я успел изрядно изголодаться без женского тела. Но её родня, как бы не смягчились нравы Шайенов, не остались бы сидеть равнодушно в своих типи, если бы я обесчестил их девицу и сразу скрылся. Хоть мой член и чесался от вида предназначенной для меня женщины, волосы на моей голове чесались гораздо сильнее, предчувствуя возможную опасность.

Так что я уехал без сожалений, оставив позади грязные конусы индейских палаток и тявканье голодных собак"

Гл. герой очень противоречивый! Искать логику в его поступках, сломать себе мозг. (Окей, у меня как раз случайно завалялся целый). Нецензурная лексика и постельные сцены ("Всё по закону жанра", как уже писали в одной из тем. А что, давно пора считать маты и клубничку СЛыР-ным каноном и не париться с предупреждениями. Чувствую, такими темпами скоро придется предупреждать: "Осторожно, в романе присутствуют НЕЖНОСТЬ и УВАЖИТЕЛЬНЫЕ отношения между людьми. Слабонервным не читать!")

Меньше всего на свете, он любит слабость. А Мышка именно такая по-детски наивна, нежная, ранимая. Именно она делает Дмитрия слабым, выворачивает наизнанку, толкает на неоправданную грубость. Если бы она не носила под сердцем ребёнка, редкостного урода, то его бы так жестко не ломало. Он бы, не сопротивляясь, поддался бы неожиданно возникшим чувствам, и не было бы проблем…

...предупреждаю, что этот роман является второй частью «---», но надеюсь, из вводной части будет ясна суть случившегося.

Ещё недавно он был руководителем центрального умвд в звании полковник. Дома ждала жена с сыном и дочерью, а на работе не ждала (вот это поворот!), а была в отделе уголовного розыска его любимая женщина и не важно, что с ней обращался не лучшим образом, отводил роль ничего не значившей любовницы (что ж, пожалуй, предупреждению автора о бессмысленности поисков логики в поступках ГГ можно верить). У него была жизнь под контролем и все сам же потерял. Днём за днем закапывал себя в дерме (в сетчатом слое или в сосочковом?). Власть мать твою ("казнить нельзя помиловать", запятую поставьте сами) вскружила голову, и первый печальный опыт (опыт чего? власти? чьей-то матери? закапывания в дерме?) даже близко он не вспоминал, ведь считал себя наученным, и знал, что в любой момент остановит всех и всё.
Его пазл на счастливую жизнь (а такой бывает? Тогда я знаю, что хочу на день рождения!) с Еленой/Ангелом должен был сложиться этой зимой, ведь с женой он развёлся ещё по лету и готов был очаровывать Ангела, и все бы получилось, если бы не одна убитая женщина и внезапно появившийся претендент на его женщину. По сути, он не имел особых прав на Ангела (видимо, категории Е, для езды с прицепом), и та была свободна в своих действиях, можно было подождать, когда ей надоест кошак/Макс, но тот не исчезал (а ты не пробовал его кастрировать? Говорят, помогает). Ангел ускользала именно из его рук. Он отказывался её просто так отпустить, тем самым в борьбе друг с другом ("Если друг оказался вдруг..."), перечёркивая их итак запутанно сложные отношения, по ошибался так, что в своих играх с наркоторговцами (ненуачо, танцы со звездами были, цирк со звездами был, пора переходить на новый уровень), близко подобравшегося к ним Ангела подставил под удар. Ради неё он сдался, признался во всем, готов был идти за решетку, только этот удар Ангел получил совсем не от тех людей.
Они оба не заметили, что рядом с ними, все это время находился не менее опасный человек. Валера её напарник, за восемь лет толком не продвинулся в карьере, не обзавёлся авторитетом, и точно змеёныш, также помогал тем против кого она боролась, вставлял палки в колеса, даже убил молодого напарника, но желаемое повышение получил не он, а Ангел (просто ее... палки были больше). В своей нереализованности он обвинил её. Без чьего либо согласия, обрушил на её хрупкие плечи ад (ну, раз уж на ад в местном УК прописано добровольное согласие, то еще не всё потеряно). Ад длиною в несколько дней… (это была демо-версия ада, полную версию вам вышлют после подтверждения регистрации). Ему очень жаль, что за содеянное Валера никогда должным образом не поплатится. Ведь он умер легко, слишком легко…. Без мучений, без боли… И эту смерть подарил же он… (--мозг сломан---мозг сломан--) А ему благодаря Ангелу подарили не заслуженный шанс избежать наказания и даже оставили в полиции, только звезды, должность подрезали… (может, всё-таки крылья? Или хотя бы погоны? Нет? Ну ла-адно...)

На улице слякоть, в душе ещё-то поганое состояние (вообще-то! На минуточку, блин)

А главное, почему он постоянно думает только об одном человеке!? Бесит. (согласна, о невидимый рассказчик. ГГ бесит)

Раздражает, что близится сорок восьмой год, голова в седине, и не научился жить в ладу с самим собой... (не ты один, дядь, не ты один)

Дима приехал во двор жилых домов (домА не обрадовались столь позднему визиту)

Старые обшарпанные пятиэтажки, полуразвалившаяся детская площадка. Непонятные личности спят в песочнице (мы точно читаем ЛР, а не сценарий к новому фильму Звягинцева? Как-то уж слишком депреалистично)

Он не понимал эту белиберду. Задавая напрямую Константину вопрос, не получил ни одного ответа, но вот Виктор оказался более трусливым и поверив его словам быстро рассказал, чей это номер телефона. Валера? Услышав это имя, он окончательно перестал понимать смысл случившегося. Эта фигня у него не выходила из головы на протяжении нескольких суток. Он стал рыться в этом и через две недели нашел (я вот тоже ни хрена не поняла. Чтобы не рыться в ЭТОМ две недели, пойду спрошу у Константина. Кто такой Виктор, не объясняется; Валеру помню по "прологу", но лучше бы он разделил судьбу Виктора, оставшись неизвестным. Остатки надежды на "понять по вводной части" отправились в ведро)

Звук проворачиваемого замка, махом его телепортировал на этаж выше, где прекрасно видна вышедшая хозяйка из нужной квартиры (с этажа выше - прекрасно видна? Серьезно?)

- Вы?- удивленно произнесла среднего роста девушка со стрижкой под мальчика. Смотря в огромные почти прозрачные серые глаза, его рассудок померк.... (огромные, почти прозрачные, но при этом серые... У меня бы тоже что-нибудь померкло) Твою мать, эта чертова тахикардия, говорит ему только об одном. Опять влюбился (батенька, да вы... легкомысленный, однако. Вам точно сорок восемь? Такой "тахикардией" обычно мальчики страдают. В детском саду. В средней группе)

С взглядом испуганной лани (а что, лани пугаются как-то по-особому?)

Советская мебель с простенькими обоями

Взяла стеклянную солонку в руки, которая ни грамма уверенности не прибавила

срывался на любых мелочах

В её чудесных глазах появилось затравленное выражение, и начали собираться слёзы. Надо же он оценил её глаза

Физически ушёл, а мысленно возвращался к ней раз за разом

Миллиард слов кипело в нем

Мария дернулась, будто её облили кипятком

У мышки дольна аппетитная грудь, с удовольствием помял бы (фу, зоофил долбанный)

- Если тебе не нужен кошелек, то я пошел... - только он собрался уходить, случилось чудо, дверь мигом открылась.
- Нужен...
- Кто нужен?! Я?!- наигранно он ткнул кошельком себе в грудь, тем самым ввел её в ступор.
(Идеальная пара Он прекрасно шутит, она тоже сообразительная...)

На белом блюдце вкусно пахнущий кусок пирога с вытекающей вишневой начинкой, прыгающая животинка, и мышка опять сгорбившись, не поднимая взгляда, тихо мешает свой чай (начинка, животинка и мышка - все на одном блюдце?)

он продолжил разглядывать убранство дома, пока на черном кресле не однократно знакомая ему зеленая тетрадка не убила (тетрадь смерти, ты ли это?)

смотря на медленно стекающие капли по лобовому стеклу проливного дождя

Он решил устроить ей ох**ейнный стресс. Выяснив, где и до какого часу работает, приготовился. Время за полночь Мария вышла из ресторана, в котором работает официанткой. Домой она отправилась, пешком через дворы. В руках растягивая омоновскую маску, он шел за ней и злился, на её тупость (на ее ли?)

непрекращающаяся вибрация по телу, так забавна ему ("Ёжик по травке бежит и хохочет...")

Девичье сердце вмещает бессчётное число котов. Каждый кот как в первый раз. Маша познакомилась с одним, в Макдональдсе. Ужасно влюбчивая. Отдала котлету из моего чизбургера. Я за салфетками ходил. Вернулся, а он уже бреется моей бритвой (с).
Невозможно ругать женщину за чувства. Тем более, Маша рассказала пронзительные подробности из кошачьей жизни. Суть такая, они милые и доверчивые, а люди пользуются.
Маша любит кота, кот хомяка, хомяк не любит никого. Только себя и семечки. Это треугольная драма, основа литературы и жизни вообще. Когда двоим хорошо, третий обязательно убывает и мучается. (Слава Сэ)