Дэйра Джой "Ritual of Proof"

Imperialprincess: 29.12.08 23:50

Elfni, Фиби, огромное спасибо за продолжение! С Новым Годом!

...

tirein: 30.12.08 05:35

...

Тигрёнок: 30.12.08 06:06

Эльфи,Фиби, спасибо за перевод и редактуру. Все у вас отлично получается. Жду и с снаступающим НОВЫМ ГОДОМ!

...

Katri: 30.12.08 11:07

Elfni, огромное спасибо. Чудесный перевод.
И с наступающим Новым годом!!

...

Афина: 30.12.08 11:47

Elfni, Фиби, спасибо за великолепный и чудесный перевод!!! Молодцы!!!
С наступающим Новым 2009 годом и исполнения желаний в новом году!!!

...

Lanafea: 30.12.08 18:57

Спасибо!!!!!!!!!!

...

Elfni: 08.01.09 12:37

 » Глава 14

Глава 14

Кли, которого Джорлан назвал Шринга, сделал себя частью Тамрин Лейн.
Другими словами, его услугами пользовался только Джорлан. Он отдыхал на хорошей подстилке из листьев тиллы всякий раз, когда решал, и ел всякий раз, когда хотел.
Кибби безумно ревновала и проводила кучу времени, громко шипя и мявкая, протестуя – пока несколько женщин Миары не пригрозили забрать Клу и использовать в качестве тренировочной мишени.
Однажды, когда Грин только вступила во второй ускоренный триместр, в дверях показалась Матерс с Хьюго на поводке.
Грин была в шоке.
- Матерс, что ты делаешь здесь?
Старая мажордома сварливо задрала подбородок.
- Я присутствовала при рождении вашей матери и при вашем, Маркель. Два поколения Тамринов. Да буду я проклята, если пропущу появление следующей наследницы! Я привезла с собой ленту Тамринов, чтобы набросить на нее, когда она родится.
Грин тряхнула головой и ласково улыбнулась, крепко обнимая старушку. Как она неизменно переносила такую суровую поездку.
- Матерс, тебе не следовало.
Хьюго был чрезвычайно возбужден, увидев их. Бешено виляя хвостиками, он понесся к Грин, его маленькая головка мельтешила вокруг женщины, фыркая и обнюхивая. Головенка зависла над округлым животом, после чего разразилась радостным тявканьем.
Джорлан вошел в комнату, улыбаясь, увидев их.
- Я думал, что узнал эти громкие повизгивания.
Хьюго кинулся к нему, возбужденно крутясь вокруг. Джорлан любезно приласкал дергающуюся головку.
- Все-таки Хьюго – шумный парень, правда? – Матерс взглянула за щенком с терпеливым весельем.
- Хьюго? – Джорлан бросил невинный взгляд на мажордому. – Я имел в виду тебя, Матерс. – Он попытался сохранить невозмутимое выражение лица.
- Фсссст! – Матерс замахала рукой, хихикая. – Мир с тобой, Маркелье. – Я попалась на твой нахальный трюк.
- Ты? – Он погладил подбородок. – Тогда, полагаю, я просто обязан придумать парочку новых. Не могу же я позволить, чтобы ты меня перехитрила.
Матерс согласилась.
- Именно так, Маркелье.
Они оба улыбнулись друг другу.
- И полагаю, я должна смотреть в оба за вами двумя. Грин вразвалочку доковыляла до кресла и уселась в него.
- И что вся эта суматоха значит? – Аватар широкими шагами зашла в комнату как командующий в дозоре. Хьюго уселся на задние лапки и издал странный булькающий звук. По-видимому, вид почтительного приветствия сногглехаундов.
- Ради Основательницы! Только не он!
Аватар прикинулась рассерженной на щенка, но Джорлан попадался на подброшенные вспыльчивой советницей лакомые кусочки уже не раз.
- Ах, он не такой уж плохой, однажды ты привыкнешь к его странным манерам, - откликнулась Матерс.
- Ты защищаешь Хьюго? – поразился Джорлан.
- Я говорю не о Хьюго, - отстрелялась Матерс.
В глазах Джорлана запрыгали чертенята. Он бросил мажордоме один из тех знаков рукой, которым она его научила.
- Джорлан! – Грин была в шоке. Она бросила обвиняющий взгляд на Матерс, которая рассматривала потолок.
Аватар закатила глаза и подняла руки, чтобы остановить пререкания, которые обязательно бы начались.
- Достаточно этого! Расскажи нам, Матерс, какие новости из Столичного Града?
Матерс, бросив осторожный взгляд на Джорлана, начала:
- О, обычный вздор: Графу Лазару попытался заполучить младший сын Маркели Жюэн, в большой степени к ее ужасу. Маркель не могла смириться с пьяными привычками Лазары, но, в конце концов, она тоже заполучила пять других выскочек для скрепления, несмотря на то, что он лучше бы выглядел в компании, которая не слишком много болтает. – Все мальчики Жюэн обладали легкими как пух волосами и тонкими губами. – Если спросить меня, она должна ухватиться за предложение и быть им довольна. – Матерс любила поболтать.
- И верно, - согласилась Аватар.
- Ходит слух, что Д’Анбеэ положила глаз на содержанца Ривера Кармела. – Матерс послала Грин многозначительный взгляд. Рука Грин метнулась к горлу. Ривер.
- Он… он согласился?
Джорлан окинул свою имя-дающую проницательным взглядом.
- Нет. Говорят, что фактически он вышвырнул ее за порог дома, в котором живет на Рю де ла Нюи.
- Такое должно расположить к нему Слой, - проворчала Аватар.
Матерс пожала плечами.
- Д’Анбеэ это не слишком понравилось. Кроме того, известно, что он под защитой могущественной Лорды. Большинство думает, что Графа Д’Анбеэ – бесстыжая.
Грин кивнула, понимая, что Ривер оказался в смертельной опасности. Ей нужно отправить ему послание с просьбой приглядывать за своей спиной, чтобы не обнаружить в ней клинок Д’Анбеэ.
Джорлан гладил Хьюго по голове, прислушиваясь. Он не был одурачен. Он знал, что Ривер был – был когда-то – содержанцем Грин. Но не мог остановить комок ревности, возникший в горле. Он ненавидел мысль о том, что Грин была с этим мужчиной в прошлом, хотя понимал, что у женщин есть свои потребности и от них нельзя ожидать, что они будут терпеть до скрепления, как мужчины.
Матерс обернулась к Джорлану.
- Твой друг, который был на твоем скреплении, получил предложение цены.
Джорлан поднял брови.
- Лаймакс? Кто ему предложил?
- Лорда Баринджер. – Матерс подмигнула ему.
Джорлан ухмыльнулся. Баринджер была приятной, спокойной Лордой, предпочитавшей деревенскую жизнь и видео-тома безумной суете Избранной Кварты в Столичном Граде. Его другу, в конце концов, повезло. Он был счастлив за него.
- Если хочешь, Джорлан, мы можем нанести им визит, когда вернемся. Мне очень нравится Лорда Баринджер, а ее поместье только в одном дне пути от Тамрин Хауса.
- Я хотел бы, Грин. – Он улыбнулся ей.
- Хорошо. А сейчас, если ты не возражаешь, Джорлан, я хочу, чтобы Матерс проводила меня наверх, чтобы поболтать о делах в Тамрин Хаусе. Я увижу тебя за ужином?
Он быстро ретировался. Щеки слегка зарумянились. Непохоже на Грин делать так.
- Да, конечно же. – Он покинул комнату с Хьюго, следующим за ним по пятам.
Аватар следила за его уходом.
- Думаю, ты сделала больно чувствам парнишки, Маркель.
Грин вздохнула.
- Я знаю, но ничего не поделаешь. Я все исправлю позднее. А сейчас расскажи мне, Матерс, что происходит на самом деле?
- Ну, эта выскочка Д’Анбеэ баламутит Слой только так! Она пустила слух, что Джорлан солгал на Ритуале Доказательства, и ты была с ним за компанию.
- Это пьяный бред! – ощетинилась Аватар.
Грин нахмурилась.
- Я предполагала, что она может выкинуть что-либо в таком духе.
- С тех пор, как она узнала, что ты носишь ребенка, начали возникать байки о том, что твой род может быть опозорен отсутствием невинности у Джорлана. Говорю тебе, Маркель, муссируется именно это варево Клу. И оно тоже работает, Слой резко и решительно возражает. Они хотят знать, почему ты немедленно не явишься перед ними, чтобы опровергнуть сказки.
- Именно это она и пытается сделать – заставить меня приехать сейчас, до того, как родится мой ребенок! Ну, она, безусловно, подождет, как и Слой! Как только моя наследница появится, позиция Клаудин ослабнет.
- Помолимся, чтобы это была наследница, - Аватар одарила Грин многозначительным взглядом.
- Я просто хотела бы знать, какое свидетельство у нее есть… - Грин вздохнула, погладив свой раздутый живот.
- Ты могла бы отказаться от Джорлана, Грин, - предупредила Аватар. – Поступок, возможно, умиротворит Септибунал настолько, что они, по крайней мере, не лишат тебя титулов и земель.
- Нет! Я никогда такого не сделаю! Джорлан – Тамрин, и Тамрином он останется! Если мы и должны будем лишены всего, то встретим это вместе.
- Клаудин требует за него прежнюю цену. – Вступила Матерс. – Говорит, что ты украла его у нее. Выскочка даже намекает, что он принадлежал ей в преддверии скрепления. Эта Лорда – совратительница[1] положила глаз на нашего паренька. Она никогда своего не упустит.
- Ее претензии на него – фальшивка, я никогда не допущу, чтобы она заполучила его. Я остановила ее раньше – остановлю и сейчас. - Аватар и Матерс согласно кивнули. – Той ночью, когда Аня согласилась пренебречь предложением Клаудин и подписала мой свиток, я пообещала ей, что всегда буду заботиться о нем. Несмотря на опасность, которой угрожала ей Клаудин, Герцогина отдала его мне, зная, что только я единственная смогу защитить его от Клаудин. Его жизнь и благополучие всегда были из-за нее в опасности. Я никогда не дам навредить ни Джорлану, ни Герцогине. Тамрины защищают своих.
Аватар и Матерс сошлись, ударив кулак о кулак.

Джорлан откинулся назад к шершавой коре сондрева, которое удобно расположилось возле дома.
Он закрыл глаза, выдыхая его обманчивый аромат. Их скрепление было поставлено под сомнение. Почему она не сказала ему?
Потому что она не хотела тревожить его. Грин. Грин. Она все время защищала его! Почему он не увидел этого? Ее чувство чести ошеломило его и наполнило сердце неукротимым волнением. Он никогда не был знаком с такой отважной женщиной. Молча и без фанфар, она защищала всех, принадлежащих ей по праву титула, заботясь о нем точно так же, как делала для всех и вся, стоящих под знаменем Тамринов. Он любил ее за эту силу.
Но и обижался из-за нее тоже. У него упало сердце.
Действия Грин были продиктованы не любовью, а долгом. Она относилась к нему, как ко всякому, поступавшему под ее защиту. Не больше и не меньше.
Она волновалась за него, потому что считала Тамрином, а не потому, что питала какую-то особую привязанность.
Он не был доволен таким открытием, тем не менее… он также верил и в себя. Он мог бы подойти к ней с другой стороны. Мог бы заставить ее увидеть себя как нечто большее. Как равную, жизненно важную часть ее жизни.
Но только если сделает этот последний шаг…
Только если по-настоящему раскроет себя ей.
А это большой риск.
Несмотря на последствия, он никогда бы не согласился с ролью, навязанной их обществом, даже если бы должен был прийти с ним к соглашению.

В то время, как тянулись дни и приближался момент родов, Грин становилась все более вялой. Южные Земли не лучший выбор места, в котором растить ребенка, тут климат намного более жаркий и влажный, чем в Столичном Граде. В то время, как текли летние знойные дни, и надвигалось ее время, Джорлан удивлял ее своей заботой. Он часто растирал ей спину ранним утром, когда они лежали вместе на кровати и, казалось, весьма беспокоился о ее благополучии.
Хотя он никогда не говорил о ребенке, однажды, думая, что она спит, он легко провел рукой по холму ее живота.
Грин размышляла, о чем он подумал. Что почувствовал.
Их отношения, в то же время не натянутые, изменились. Они не только должны были воздерживаться от традиционных половых отношений, но, с той ночи, как приехала Матерс, Джорлан, казалось, еще глубже ушел в себя. Как будто бы бился над каким-то важным решением.

Однажды на рассвете Грин проснулась, ощущая странность, которую не могла определить. Она повернулась и обнаружила Джорлана, пристально разглядывающего восходящий Аркеус. Черная бахрома ресниц скрывала его глаза.
- Наш ребенок появится сегодня.
Грин втянула воздух, руками поглаживая раздавшийся живот, который недавно опустился ниже.
- Ты уверен? – Она никогда не спрашивала его, как и почему. Иногда Джорлан просто знал такие вещи.
- Да.
- Прекрасно. Тогда ты мог бы прислать мне Матерс? Она будет ужасно разочарована, если пропустит даже минуту этого действа.
Джорлан слабо улыбнулся и, сбрасывая с себя покрывала, выбрался из кровати. Он уже выходил, когда на мгновение замер и медленно повернулся.
- Ты не хочешь, чтобы я остался с тобой?
Она с любопытством посмотрела на него.
- Имя-носящие, как правило, так не делают, ты знаешь. Обычно их допускают позже, когда все уже приведено в порядок. У большинства, прости за каламбур, животик слабоват для этого.
Он изобразил содрогание на лице от ужасной игры слов.
- Мне было бы приятно быть здесь, Грин. С тобой.
Он всегда удивлял ее. Как она могла отказать в такой искренней просьбе? Он хотел видеть появление на свет своего ребенка.
- Мы позовем тебя, когда момент будет близок. Как только начнутся настоящие схватки, Матерс вызовет нервную блокаду. Сходи, возьми что-нибудь поесть сейчас, пока можешь. – Она улыбнулась ему. – Позднее здесь грядет изрядное беспокойство.
Джорлан склонился, чтобы прикоснуться к ее губам.
- Ты волнуешься? – прошептал он.
- О, да! – Она помедлила, после чего посмотрела вверх на него. – А ты?
Аквамариновые глаза пристально всмотрелись в нее.
- Да, я волнуюсь из-за новой жизни.
Остальное он оставил невысказанным.

Ее родовые схватки стали быстрее. Матерс, которая знала об отсутствии ученой в регионе, мудро привезла препарат, вызывающий нервную блокаду. За что Грин была бесконечно благодарна. Джорлана позвали вскоре после этого, когда разрешение от бремени почти приблизилось.
Аватар и Матерс, сгорая от любопытства, таращились на Маркелье.
- Что он здесь делает, Маркель? – ощетинилась Аватар. – Тут не место для слабого желудком мужчины! У них животик слабоват для этого!
Несмотря на напряжение, в глазах Грин, встретившихся с взглядом Джорлана, было веселье. Аватар невольно повторила каламбур Грин.
- Прекрати свой гундеж[2], Аватар! – завопила Матерс.- Ребенок идет, и я не желаю, чтобы ты портила момент!
Джорлан взял руку Грин и поднес ее к губам. Он что-то беззвучно прошептал ей в ладошку.
Пораженная, она метнула на него взгляд, и именно в это время последняя схватка завладела ей.
- Смотрите, сейчас! – все, кроме Матерс с лентой в руке, подпрыгнули. – Новая наследница Тамринов!
Даже Аватар выглядела растроганной до слез.
Ребенок появился на свет со здоровым криком во всю глотку, пухленькими ручками и ножками, яростно молотящими воздух.
Джорлан был покорен свидетельством появления новой жизни на свет. Жизни, которую он помог создать. Его сияющие глаза наполнились слезами. Лицо засветилось восторгом.
- Мальчик! Это мальчик, Грин! – На его лице от уха до уха расплылась улыбка.
До тех пор, пока он не посмотрел вверх и увидел подавленное выражение на лицах Аватар и Матерс.
Улыбка умерла, когда дошел истинный смысл. Это была не наследница.
Грин приподнялась на локтях. Ее лицо пламенело счастьем.
- Мальчик? Дай мне посмотреть на него, быстрей, Матерс! Он такой же красивый как Джорлан?
В этот момент он обожал ее больше, чем мог выразить.
- Думаю, он такой же красивый, как ты, имя-дающая. – Он поцеловал ее в лоб. – Мне жаль, что я не дал тебе наследницу, на которую ты надеялась.
Грин бросила взгляд на Аватар. Ребенок не был дочерью. Наследницы владений Тамринов не было. Они встретятся лицом к лицу с Септибуналом без гарантий для Тамринов в будущем. Грин быстро придумала.
- Матерс, принеси мне ленту!
Аватар набрала воздуха.
- Нет! Грин, ты не можешь!
- Принеси мне ленту, Матерс!
Тихо бормоча, Матерс вручила туже самую ленту, которая однажды была одета на Джорлана, утверждая его принадлежность Дому Тамрин. Грин набросила ее на своего новорожденного, пронзительно вопящего сына.
Джорлан задохнулся.
- Что ты делаешь Грин?
Она щелкнула по просмотрщику на прикроватном столике, чтобы записать событие.
- Я, Грин, четырнадцатая Маркель Тамрин, настоящим объявляю это дитя, названное… - бросив беглый взгляд на балкон, она увидела прекрасную планету, связавшую луну Форус, увенчивающую своим гребнем небо, - Аркеус, наследником моих земель, состояния и всего, что есть Тамрин. Он будет известен в своем собственном праве как Маркелье. Да будет известно, что событие засвидетельствовано двумя женщинами, как и гласит закон.
С этим она отключила просмотрщик, в комнате наступила мертвая тишина. Даже маленький Аркеус, казалось, понимая важность момента, прекратил кричать.
Впервые в письменной истории Форуса наследником состояния и своего собственного титула Маркелье без скрепления был назван мужчина.

- Что это за имя – Аркеус?
- И это все, что ты можешь сказать? – Грин самодовольно улыбнулась Джорлану. Он часто говорил тоже самое последние три месяца.
С рождением Аркеуса Джорлан изменился. Как если бы мальчик в каком-то смысле опустил его на землю. В нем появилась завершенность, которая отсутствовала раньше.
Грин никогда не видела, чтобы имя-носящий так обращался с ребенком. Джорлан заботился об Аркеусе и следил за ним как внимательный Клу. Между отцом и сынов быстро возникла сильная связь. Глаза Аркеуса начали превращаться в светло-аквамариновые.
Грин размышляла, унаследовал ли ее малыш способности своего отца. Если Аркеус – Сензитив, он не будет расти в неведении о своих особенностях, Джорлан будет направлять его.
Всем, кто мог видеть, было ясно, что Джорлан любит своего ребенка.
Как он любит ее.
Грин смотрела на него сквозь ресницы, когда он играл с Аркеусом на полу в их комнате. Он разостлал покрывало и положил малыша на спинку так, чтобы в новой позе он мог сучить ручками и ножками.
Джорлан лег на покрывало лицом к нему, подперев голову ладонью, и принялся разглядывать одинаковые четыре темных спиральных прядки на макушке.
- Я думаю, у него чересчур мало волос…
Грин попыталась не улыбнуться. Аркеус родился лысым.
- Вообще-то, нет.
Джоралн возмущенно посмотрел на нее.
- Ну, и когда он собирается заполучить еще?
- Аня писала, что ты был точно таким же до шести месяцев, и, взгляни, какие густые волосы у тебя сейчас. Кроме того, что ты так об этом беспокоишься? Он же просто малыш. Он привлечет массу предложений цены, уверяю тебя.
Сказать так было неверным. Джорлан стал очень серьезным и посмотрел на сына.
- Ему не потребуются никакие предложения. Он будет сам себе хозяином.
Грин прикусила губу. Объявив Аркеуса своим наследником, она дала Джорлану новую цель, которой следовало добиваться.
- Не говори так, Джорлан. Ты вскружишь ему голову.
Аквамариновые глаза сузились.
- Я намереваюсь.
Слова причинили ей боль.
- И ты не счастлив от своей судьбы?
Он поднялся и пошел к ней.
- Ты не должна спрашивать меня об этом. Не сейчас. Ты взяла меня, ты знаешь это.
Она действительно знала. Знала из-за того, что он прошептал ей в ладонь в день, когда родился их сын.
- Почему бы тебе не подумать, что Аркеус, с точно таким же успехом, может быть счастлив в будущем?
- Он будет, потому что будет выбирать его сам.
- О, правда? И что создаст такое чудо обманной традиции?
- Я.
Она только тряхнула головой. В некотором смысле его решимость возбуждала ее, заставляла… уважать его.
Вдалеке прозвучало громыхание.
- Разрядный шторм надвигается.
- Да. Я должен выпустить Шринга из курятника. Я скоро вернусь. – Он поднялся, чтобы уйти.
Грин нахмурилась.
- Ты выпустишь Кли в разрядный шторм?
- Не совсем. – Таинственная улыбка украсила его губы, когда он покинул комнату, неся сынишку на сгибе руки.
Позже, когда он так и не вернулся, Грин вышла на балкон, в великолепно темно-синий вечер, который, казалось, вобрал больше из палитры художника, чем из природы. Вдалеке она заметила своего имя-носящего.
Он состязался в скорости с разрядами на диком Кли.
И вез с собой Аркеуса.

- Ты взял нашего ребенка на такую опасную прогулку, Джорлан? – тихо сказала Грин, когда Джорлан поднял одеяло и скользнул в постель рядом с ней.
- Он не был в опасности, уверяю тебя. Он был в полной безопасности со мной, а Шринга скользил так гладко – почти как будто если бы летел. – Он обхватил ее руками.
- Летел. В разрядный шторм. – Она приподняла бровь.
У Джорлана дернулись губы.
- Да. Аркеус это обожает. – Его рот начал играть с ее ушком. – Однажды я возьму тебя, лекса…
- Нет, не возьмешь! У меня было вполне достаточно разрядных штормов за всю жизнь.
Он тихо рассмеялся, уткнувшись ей в шею.
- Не позволяй одному почти-сожжению повлиять на свое мнение, имя-дающая.
Она задохнусь, отшатываясь от него прочь.
- Ты знаешь об этой ночи? Как?
Его зубы слабо замерцали в темноте.
- Моя бабушка рассказала перед нашим скреплением. Она сказала, что ты была так очарована мной, что скакала всю ночь в разгар шторма только лишь для того, чтобы получить подписанный свиток. Я думал, она пыталась произвести на меня впечатление твоей искренностью. Так и было? – Он захлопал ресницами в ее сторону. – Ты проскакала весь этот путь сквозь разряды только лишь из-за меня?
Грин скрестила руки на груди. Трещотка! Конечно же, он не знал, почему она это сделала, но все же… это заставило ее говорить более… одурманено.
- Утихомирься! Ты вызвал достаточно беспокойства за один вечер! Пойдем спать.
Джорлан откинул голову и разразился хохотом.
- Я не могу поверить, что ты сделала это, Грин.- Он искушающе улыбнулся ей.
Грин махнула рукой, как бы говоря, неважно, и повернулась спиной к нему, чтобы заснуть.
Он прижался к ней, подтягивая ее ближе.
- Ты когда-нибудь думала, почему разряды не ударили тебя? – прошептал он, поймав мочку ее ушка зубами и потянув.
Она застыла, после чего взглянула на него через плечо.
- Да, я думала об этом.
Аквамариновые глаза впились в нее в затемненной комнате.
- Что нанесло бы мне вред, чтобы нанесла его ты, - произнес он загадочно.
- Что это зна..
Его рот горячо накрыл ее. Как и его тело.
- Джорлан…
- Ммм, я одобряю эту позу, Грин… - Он погрузился в нее жарко и глубоко. От удовольствия Грин застонала.
Она выгнулась вверх, обхватывая руками его плечи. Отталкивая ли прочь или привлекая ближе, не имело значения.
Он начинал так всякий раз, когда оказывался перед выбором.
Он занимался любовью тем способом, которым желал.
Командовал Джорлан.

На следующий день прибыла суровая повестка от Септибунала.
Грин не могла откладывать дольше.
Она объявила, что они уезжают сегодня же. Никто не оспорил исключительное право Маркели.
Меж суматохой деятельности они подготовились к путешествию обратно, в Столичный Град. Попрощавшись с домочадцами, Джорлан выпустил Шринга из курятника. Кли грустно промяукал и потрусил к холмам.
- Ты не возьмешь Шринга с нами?
- Нет. – На мгновение он принял задумчивый вид. – Его место не со мной.
Что за странную вещь он сказал?
- Как ты узнал об этом?
Джорлан улыбнулся ей, показав две глубокие ямочки.
- Он так мне сказал. Он дождется другого, который скоро придет.
- Ты это сочинил.
Он улыбнулся ей, оставляя в глазах вспышку аквамариновых искр веселья.
Весь первый день вдалеке Грин могла видеть Кли, следующего за их караваном вдоль холмов.
- Шринга следит за тобой, видел. – Грин ехала на своем верховом животном возле Джорлана и Аркеуса.
- Кли приглядывает за нами, чтобы убедиться, что мы без ущерба для себя прошли. – Джорлан поправил спящего малыша на руках и склонился приласкать Кибби, которая, развернувшись, попыталась ущипнуть его за палец. Он отдернул его назад в тот же самый момент.
- Она злится на тебя из-за скачек на незнакомом Кли. Сейчас у тебя появится для нее время, - хихикнула Грин.
- Хмм. Она скоро простит меня, да, Кибби? – Он погладил ее по перьевому боку. Кибби запустила огромный плевок в листву джинто, которую они проходили. Едва не попав на ботинок седока.
Грин засмеялась.
- Твои хитрости не работают на ком попало, яркопламенный дракон. У Кибби намного больше разума, чем я у меня.
Одновременно громко мявкнула Кибби.
Джорлан окинул ее знойным взглядом сквозь полуопущенные ресницы.
- Ах, но мне так нравится, когда ты теряешь свой разум, особенно, когда ты с головой отдаешься мне.
Рот Грин приобрел форму буквы О, она быстро обернулась посмотреть, подслушивает ли кто-то из женщин, но они были за пределами слышимости.
- Следи за собой!
Он тряхнул головой и подмигнул ей.
- Я всегда оставлял это тебе.
Ее лицо залилось румянцем. Грин дернула поводья своей Клу и оставила его ехать дальше в компании Аркеуса и Кибби. Мягкий смех последовал за ней.
Джорлан становился самим собой.
А Грин не была уверена, как справляться с этим.
Но она чертовски сильно хотела попытаться. Каждая удивительная, обворожительная, околдовывающая черточка, которую она когда-либо видела в нем, была к месту.

Путешествие заняло около трех недель и было достаточно приятным, учитывая то, что их путь лежал в Столичный Град.
Под неусыпным вниманием своего отца Аркеус перенес поездку исключительно хорошо. Казалось, малышу на самом деле нравится находиться здесь. У него даже выросло еще несколько кудрявых маленьких волосинок на макушке, на которые Джорлан и Матерс обращали внимание при каждой возможности. В какой-то момент поездки эта парочка объединилась, чтобы непрерывно петь дифирамбы маленькому.
Конечно, Грин знала, что ее сын необыкновенен. В конце концов, он был Тамрином. Вечерами она проводила часы, играя с ним, полностью подчиняясь слюнявой улыбке.

В последнюю ночь их путешествия, когда они лежали в спальнике, Грин поняла, что должна рассказать Джорлану о повестке Септибунала.
Ее губы прижались ко рту мужчины, лежащему на тюфяке.
- Накрой меня, Грин, - пробормотал он, прочерчивая ртом путь по мягкой, нежной коже на щеке. - Так, как ты делала, когда мы ехали в Тамрин Лейн. Помнишь?
- Когда я должна была запечатывать твой рот своим, чтобы сдержать твои крики наслаждения от того, чтоб их не подслушали другие женщины? – Она вздохнула, когда его руки обняли ее.
- Дааааа. Пока я смотрел вверх на звезды. Я любил это, моя имя-дающая. Люблю твою страстность и силу…
Она улыбнулась и ущипнула его за щеку.
- Ты? А тогда почему позднее мы закончили борьбой, чтобы посмотреть, кто будет сверху?
Он широко улыбнулся.
- Это, кажется, возбуждает тебя, особенно, когда ты сонная.
- Неужели.
- Да. И лучшая часть этого, что ты никогда не бываешь полностью уверена, как отреагировать на ситуацию.
- Неужели.
- Да. И тогда ты решаешь просто отозваться – мне.
- Хмм. Я не уверена, что должна позволять такое поведение, оно…
Он взорвался хохотом. Рука Грин накрыла рот.
- Шшшш! Женщины услышат тебя!
Он медленно поднял ресницы, чтобы посмотреть на нее. Грин отдернула руку и погрозила пальцем.
Джорлан пристально вгляделся в ее приковывающее к себе лицо. В мягком сиянии огнесвета темно-рыжие волосы создавали обрамление. Он не имел понятия, как Высший Слой мог породить такую женщину – бесстрашную, великодушную, справедливую, свободомыслящую. Ее интеллект, остроумие и красота были уникальны, как редкостная песнь бланока. Ее чувственность неизменно возбуждала его собственную восприимчивость.
- Ты – все для меня, Грин. Я люблю тебя.
Ладошка Грин охватила его щеку.
- Дракончик… имя-носящие часто влюбляются в своих имя-дающих.
Его рука легла поверх. Он проникновенно заглянул ей в глаза.
- Это по-другому.
Она знала это. Ощущала. Любовь, о которой говорил Джорлан, была совсем иной силой. Между ними возникла исключительная связь, которая была таинственной и сложной, как ночная песня[3] Форуса. Она была не простой привязанностью имя-носящего к имя-дающей, она была чем-то намного большим.
Что делало то, что она должна была сказать ему, намного более трудным. Грин сглотнула.
- Завтра мы должны предстать перед Септибуналом.
Он ничего не ответил, молча ожидая, когда она продолжит.
- Они рассмотрят законность нашего скрепления.
- Как так? – тихо спросил он.
- Им было прислано свидетельство, которое, кажется, опровергнет твою Клятву Доказательства.
- Это невозможно, Грин. – Его пальцы зарылись в волосы Грин на затылке. – Моя клятва была истинной, как тебе хорошо известно. Как может существовать свидетельство обратного?
- Я не знаю. Было хорошо известно, что ты сильно протестовал против скрепления…
Он резко выдохнул.
- Этого недостаточно, чтобы ставить под сомнение мое и твое слово.
- Нет, но у них есть что-то еще… - Она на мгновение умолкла. – Мои источники сообщают, что против нашей победы есть веское доказательство.
- Понимаю. Но что это будет значить – если они «докажут» свое мнение?
- Наше скрепление аннулируют. Положение Аркеуса будет сомнительным, мягко выражаясь. Оба наших дома подвергнут огромным конфискациям. Я могу потерять свои титулы и земли. Свои ты потеряешь точно. После этого ты больше не будешь обладать законным покровительством дома Тамрин.
От едва контролируемой ярости на его щеках заиграли желваки.
- И я должен просто согласиться с этим? Моя ценность как человеческого существа зависит только от моей вуали? У нас меньше прав, чем у Кли! По крайней мере, Кли свободно бежит, когда хочет – он располагает своей жизнью.
Грин крепко прижала его к себе.
- Я согласна с тобой. Это неправильно, и, если мы преодолеем наши неприятности, я сделаю все, чтобы суметь произвести изменения в Доме Лорд.
- Если мы преодолеем их! А что с моим сыном? Что случится с ним?
- Это связано. При обычном ходе дел он был бы неважен для Септибунала, но я сделала его своим наследником. Будет мучительная битва за то, чтобы наследство было в безопасности от любого штрафа, который я буду вынуждена заплатить.
- А если бы он не был твоим наследником?
Грин вызывающе вздернула подбородок.
- Он – мой сын и Тамрин! Они никогда не разлучат нас, я наделила его правом первородства.
Джорлан не смог справиться со вспышкой восхищения, которую испытал от ее решимости.
- Тогда, что со мной, имя-дающая… какова будет моя участь, если они аннулируют наш союз?
Губы Грин слегка дрожали, но голос оставался тверд.
- Ты – мой имя-носящий, Джорлан, и к тому же Тамрин. Я никогда не позволю тебе забыть об этом, невзирая на то, что постановит Септибунал.
Рукой, лежащей на затылке, Джорлан грубо притянул ее к себе.
- Тогда и ты не забудь, что я заставлю тебя выполнить это обещание, имя-носящая.
Его рот завладел ее губами.
Наслаждаясь необычными условиями договора.

Примечания:
1. Совратительница (waggering - taking advantage of name-bearing hopefuls, i.e., fornication) - пользоваться преимуществом, положенным имя-носящей, т.е. внебрачная связь.
2. Гундеж (bellytwaddle – complaining) – недовольство, жалобы.
3. Ночная песня (nightsong-the sound of Forus night) – звуки, раздающиеся ночью на Форусе.

...

Тигрёнок: 08.01.09 12:54

Эльфи, Фиби - Спасибо вам за такой отличный перевод и редоктуру. Девочки с Рождевством и прошедшим Новым Годом.

...

Роза: 08.01.09 15:42

Эльфни, Фиби огромное спасибо за великолепный перевод!!!!

...

Афина: 08.01.09 15:53

Elfni, Фиби, УМНИЦЫ!!!

...

Ola: 08.01.09 21:09

Огромное спасибо С нетерпением ждем продолжения Как они справятся с неприятностями и надеюсь преодолеют козни врагини

...

Katri: 08.01.09 22:04

Эльфни, Фиби, вы просто умницы.
Спасибо вам за замечательный перевод!

...

Elfni: 09.01.09 11:52

 » Глава 15

Девочки, спасибо вам за добрые слова!
Сегодня - остатки новогоднего "салата".

Глава 15

Грин встала и приблизилась к столу Септибунала.
Пока она шла, Джорлан бросил ей ободряющий кивок.
- Обвинение против тебя, выдвинутое перед этим собранием, совершенно серьезно. У некоторых, - Хоук бросила строгий взгляд на сидящую за столом Маркель Хармон, - есть основания верить, что ты исказила суть своего союза с Рейнардами. Свидетельское показание, попавшее к нам, гласит, что на самом деле, твой имя-носящий, Джорлан, не являлся нетронутым во время Ритуала Доказательства.
Ропот пробежал по толпе.
- И более того, вопрос о том, знала ли ты об этом в тот момент и стремилась ли обойти закон, отказываясь от Ритуала, так же был вынесен на обсуждение.
- Могу я ответить на эти обвинения? – Грин гордо стояла перед ними, ее голос ни в малейшей степени не дрожал, несмотря на внутренний трепет, испытываемый ей.
- Перед тем, как ты начнешь, я должна предупредить тебя, что все, что ты скажешь с этого мгновения, будет оцениваться. Если ты сейчас ничего не скажешь, в уважение твоих прошлых заслуг перед парламентом и ОднаНацией, я готова пригласить нолосозыв[1], и мы соберемся, чтобы назначить соответствующий штраф.
Герцогина Хоук давала ей шанс сохранить титул при тяжелой денежной потере. Джорлана, конечно же, отнимут, но ее сын останется с ней. Грин повернулась и посмотрела на Джорлана.
Он все также следил за ней. После чего удивил, беззвучно изобразив «прими это».
Он так сильно ее любил. Слезинка появилась у нее в глазах. Он хотел пожертвовать собой и быть отнятым от сына, чтобы защитить ее. Она отрицательно мотнула головой. Я буду сражаться за них двоих, пока последний вздох не покинет мое тело.
Снова обернувшись лицом к Септибуналу, она заявила:
- Я буду говорить.
Герцогина Хоук приподняла бровь.
- Ты уверена, Маркель?
Грин кивнула.
Герцогина явно не считала, что она сделала мудрый выбор. Она глубоко вздохнула.
- Очень хорошо. Продолжай.
- Джорлан Тамрин был нетронут в ночь нашего скрепления. Не было тайного сговора против Септибунала. Эти обвинения – фальшивка. Честь моего дома никогда бы не позволила мне делать ложных заявлений перед правительством, которым я так дорожу, и который помогали создавать мои прародительницы. Оспаривать мою честь таким образом достойно порицания, и я вызываю человека, который распространил такое заявление. Пусть она скажет эти вещи мне в лицо, вместо того, чтобы скрываться за голосами остальных. – Грин впилась в Маркель Хармон взглядом, выражающим отвращение. Женщина тихонько заерзала на своем месте.
Казалось, честный и волнительный голос Грин поколебал толпу. Поднялось тихое дребезжание.
- Тишина в комнате! – гаркнула Герцогина Хоук. – Джорлан Тамрин, выйди вперед.
Джорлан с Аркеусом на руках поднялся.
Когда он проходил мимо Клаудин Д’Анбеэ, она выкрикнула:
- Ребенок может повлиять на строгость постановления Септибунала! Его присутствие подсознательно диктует, что этот мужчина неизменно связан с Домом Тамрин.
Герцогина Хоук сердито посмотрела вниз на Клаудин.
- Ты заявляешь, что мы не можем быть беспристрастны в присутствии обыкновенного малыша, Графа?
- Нет. Я заявляю, что нарушением является присутствие ребенка, это очевидная, вызывающая сочувствие выходка, организованная Тамринами. – Она потянулась к своей сумочке, вытаскивая свернутый трубочкой документ. – Это скрепляющий контракт, который Аня Рейнард должна была подписать для меня, до того, как Грин силой вырвала подпись Герцогины на своем свитке! – Аудитория повернулась и неодобрительно уставилась на Грин. Клаудин, зная, что заполучила существенную поддержку толпы, чопорно продолжила. – Если Септибунал рассудит сегодня по справедливости, я буду просить постановление о Передаче Собственности!
Грин побледнела. Если они проиграют, Графа собирается просить совет аннулировать подпись Ани и передать ей Джорлана в качестве платы ее «оскорбление». Ее глаза встретились с взглядом Джорлана, и она поняла, что он смог разгадать боль, которую она сумела скрыть от всех остальных.
Вместо опасений, которые она ожидала увидеть, он демонстрировал невозмутимую покорность. Тихую силу. Его глаза сияли любовью к ней. Их аквамариновые глубины содержали такое огромное душевное волнение! Он поглаживал и потирал спинку сына, терпеливо ожидая, когда Клаудин закончит. И в этот момент Грин поняла, что женские постановления никогда не смогут вытеснить дух, бывший свободным.
- Как вы понимаете, я имею здесь сильную заинтересованность, - продолжила Клаудин. – Уберите ребенка!
Герцогина Хоук начала было кивать часовым, когда Грин опередила ее.
- Нет. Мой сын имеет больше прав находиться здесь, чем Графа Д’Анбеэ! Это его судьбу мы решаем сегодня.
- А не слишком ли драматично? – презрительно усмехнулась Клаудин. – Ни у кого нет интереса к этому ребенку мужского пола. Ты можешь оставить его, если хочешь, но для меня он казался бы в большей степени помехой. Возможно, ты сможешь отправить его в монастырь.
Грин вздрогнула от бесчувственного отношения Клаудин. Отправить ее милого малыша в монастырь? Никогда, пока она дышит! Ее глаза наполнились гордостью, когда она взглянула на его красивое, дорогое личико. Он ответил ей крохотной улыбкой.
Она улыбнулась в ответ.
- Аркеус навсегда останется на землях Тамринов – поскольку он мой наследник, – спокойно заявила она.
В зале суда разразилась преисподняя.
- Он не может быть твоим наследником! Он мальчишка! – заорала Клаудин.
Грин сняла с запястья свой просмотрщик и развернула его к совету.
Они просмотрели доказательство с неодобрительными минами.
- Это показывает, что Аркеус Тамрин – наследник Тамринов только лишь на настоящий момент. – Герцогина Хоук послала Грин строгий взгляд. – Однако, Септибунал рассмотрит этот спорный вопрос с тобой позднее, Маркель Тамрин. – Она повернула голову, чтобы обратиться к Д’Анбеэ. – Дитя останется в зале.
Аня подмигнула Грин.
- Браво, моя девочка, - беззвучно шевеля губами, произнесла она.
Хоть и сбитая с толку, Клаудин быстро пришла в себя.
- Он может быть назван наследником Тамринов сегодня, но у меня есть заявка на его отца, имеющая более ранний приоритет! Род запятнан! – Она презрительно усмехнулась.
- Мой род не запятнан. Я не буду ставить под сомнение отца своего наследника!
- Джорлан Тамрин, - Хоук обратилась к нему. – Как внук Герцогины, ты знаешь, что честь твоего великого дома, дома нашей Основательницы, находится сейчас под угрозой. Поэтому я спрашиваю тебя еще раз: каким ты пришел на свое скрепляющее ложе?
Джорлан одарил их всех высокомерным, дерзким взглядом. Это был именно тот самый нахальный взгляд, который он бросал в последний раз, когда стоял перед столом совета.
Глаза Грин затуманились от замечательной неповторимости. Джорлан был пригоршней проблем и всегда будет таким. Другая женщина не подумала бы с нежностью о его капризных выходках и упрямству, но она обожала их. Она любила его.
Он выглядел таким прекрасным, стоя там, смело встречаясь лицом к лицу к ним всем, со своим новорожденным сыном на руках. Сыном, который был так похож на него, что к Грин уже осторожно обращалась мать, заинтересованная в установлении дружелюбных отношений с Тамринами «ради их детей».
Низкий притягательный голос Джорлана решительно прозвучал в зале.
- Я пришел к своей имя-дающей таким, как и предполагался – с нетронутой честью своей семьи. И… - Он умышленно помедлил.
Все члены Септибунала подались вперед со своих мест, уязвимые к его обаянию.
- И?
Он ухарски улыбнулся.
- И с маленьким кусочком отношения к нему – но ничего, с чем она не смогла бы справиться. – Зал тут же разразился хриплым хохотом.
Джорлан подмигнул Грин.
У Герцогины Хоук дернулись губы.
- Да уж, мы можем вообразить.
- Не позволяйте его сладкому языку и привлекательной мордашке сбить вас с толку! – Строго напомнила Маркель Хармон. – У нас есть свидетельство обратного.
Какое свидетельство они, возможно, сумели раздобыть? – задумалась Грин.
- Введите свидетеля! – Приказала Хармон одной из часовых.
Две часовых эскортировали в зал грязного юношу.
Грин нахмурилась, прошептав Аватар: «Это же странноватый слуга с верхних этажей, как его имя?...»
Гри услышала, как Аватар пробормотала что-то, похожее на выскочка и на этом все.
- Оппер, - на одном дыхании выпалил Джорлан.
- Сообщи свое имя, пожалуйста, - приказала Герцогина Хоук.
Оппер оглядел самый могущественный совет на луне Форус и тотчас же начал прихорашиваться.
Что ни в малейшей степени не внушило к нему любви этих преуспевающих женщин.
- Я Оппер.
- И что тебе известно о предмете обсуждения?
- Ну, я был слугой егошества в доме Маркели. Готовил его той ночью к… ну, вы знаете…бархатному прикосновению
По зале пробежала волна сдавленных смешков.
Хоук закатила глаза.
- Продолжай.
- Ну, он был не слишком счастлив пребывать в постельных ремнях, знаете ли.
Лицо Джорлана потемнело.
- Начинай говорить по существу, пожалуйста, - сказала Хоук.
- Значит, это была моя работенка подготовить его, знаете ли, и все. И когда я подошел положить ленту Тамринов на него, я заметил, что у него нет никакой… вуали. – Оппер разглядывал свои носки. – Никакой вуали совсем.
Поднялся гул голосов. Он говорил очень убедительно.
Герцогина Хоук спросила:
- Ты сказал что-нибудь тогда?
- Конечно! – Оппер заметил, что привлек внимание аудитории, и полностью погрузился в роль. – Я сказал егошеству: «У тебя нет никакой надлежащей вуали!», а он ответил, что если я расскажу об этом кому-нибудь, то он заставит меня пожалеть. И ударил меня кулаком. В лицо, вот так сильно! – Он сжал кулак и ударил им по другой руке.
Грин бросила взгляд на Джорлана. Так вот как на его щеке появился синяк. Этот слуга ударил его, в ее собственном доме! Прищурившись, она разглядывала мужчину с оранжевыми волосами. Он заплатит за это.
- Он сильный малый, этот бархатный лепесток[2]. – Оппер потер воображаемую отметину на щеке.
- Ударил меня сильно, и я хранил рот на замке, я ведь только слуга и все. Но когда я услышал, что есть какие-то вопросы по этому, я сделал правильную штуку и пришел прямо сюда. – Он выгнул грудь колесом и приосанился. Создавалось впечатление, что Опперу лучше было бы быть актером, а не слугой.
Септибунал, казалось, поверил ему. Грин испуганно посмотрела на Джорлана. Такое показание очень навредило.
Джорлан тихо произнес:
- Как бы я смог ударить его, если был связан постельными ремнями.
Рот Герцогины Хоук открылся, чтобы ответить, закрылся, после чего открылся снова.
- Он прав. Как он смог ударить тебя, если был привязан?
- Ну, я… я освободил его, потому что он так ругался на то, что связан.
Вечный политик, Грин ухватилась за это.
- Зачем тебе освобождать его?
- Он попросил меня… на чуточку, и притворился, что будет вести себя хорошо, вот я и почувствовал к нему жалость.
- Ты почувствовал жалость к нему, - недоброжелательно механически повторила Грин. – Но ты вернул его на прежнее место.
- Ч-что вы имеете в виду?
- Что ж, когда я вошла в комнату, он был связан.
- Да, ну, я должен был это сделать, это было моей работой.
Понимающий взгляд Грин встретился с взглядом Хоук. Она только что установила, что Джорлан был определенно связан, когда Грин вошла в комнату.
- Если у него не было вуали, зачем тебе было возвращать его в ремни? – спокойно спросила она.
- Потому что это моя работа! – Ответил он, яростно взвыв.
- И он так просто позволил тебе?
- У нас был уговор!
- До или после того, как он ударил тебя?
- Какая разница?
- Ты ответь мне.
Оппер заколебался после ее вопроса.
- Я все сказал, что должен был сказать! Я не какой-то безвуалевый! – Он подпрыгнул. – Ни в коей степени до своей скрепляющей ночи! – Некоторые зрители захихикали.
- Выведите его вон, - приказала Хоук стражницам.
- Он лжет, - заявила комиссии Грин.
- Зачем бы ему врать, Маркель? – влезла Хармон. – Он ничего этим не выгадает, тогда как ты и Маркелье Тамрин – да.
Инсинуация привела Грин в ярость.
- Вы поставите слово сомнительного слуги над моим? Маркели, которая стояла здесь на каждом заседании и успешно обсуждала политические дела страны?
- Его свидетельские показания вызывают беспокойство… - одновременно произнесла другой член Септибунала. – Что за причина бы у него была лгать? У него нет мотива.
Грин наблюдала за Клаудин. Даже будучи ребенком, всякий раз, когда она делала что-то в тайне за спиной, она никогда не могла скрыть эту маленькую самодовольную ухмылочку. Она злорадствовала. Грин поняла, почему Оппер солгал. Клаудин или пригрозила ему, или щедро заплатила, а может и то и другое вместе.
Единственной проблемой было то, что она не смогла бы доказать это. Даже хуже, его свидетельские показания явно поколебали некоторых членов Септибунала.
Для Грин осталось сделать только лишь одну вещь. И вдобавок она должна сделать ее именно сейчас, до того, как Септибунал вынесет решение. Она прочистила горло.
- Очевидно, это тот случай, который не может быть решен обычными способами. По этой причине я требую, чтобы Септибунал приостановил голосования до тех пор, пока так или иначе не обнаружатся дополнительные доказательства.
Хоук приподняла бровь и одарила Грин взглядом, который явным образом осведомлялся о том, что Грин творит. Они, несомненно, могли провести голосование.
Клаудин была ошеломлена. Она была не готова позволить удовольствию победы ускользнуть меж пальцев сейчас, когда она была так близка.
Именно на это Грин и рассчитывала.
- Подождите! До того, как вы решите отложить голосование, я требую сатисфакции! Именно я здесь оскорбленная сторона! – Она взмахнула в воздухе неподписанным свитком.
Аня наморщила нос.
- Какая может быть компенсация? – устало спросила Хоук, зная ответ.
- Я вызываю Маркель Тамрин на дуэль Утрат[3] на рассвете, чтобы урегулировать этот вопрос раз и навсегда! Это мое право!
От удивления у Джорлана открылся рот. Такого он не ожидал. Грин была политиком, а не воином. Он попытался привлечь взгляд имя-дающей, чтобы сообщить ей, что не согласен. Она была не соперницей Клаудин.
- Я принимаю. – Оживленно произнесла Грин.
Клаудин победоносно улыбнулась.
- Но с одной оговоркой.
- Какой?
- Если я встречусь с тобой на дуэли, после нее ты навсегда оставишь Джорлана в покое. Если я выиграю, ты расплатишься со мной всем, Клаудин. Всем. Своим титулом, своими землями, своим богатством. Ты готова рискнуть всем этим, Клаудин? Или мы закончим с этим сейчас и обе разойдемся по домам и позабудем об этом недоразумении?
Джорлан, задержавший дыхание, выдохнул. Его сообразительная имя-дающая пыталась хитростью добиться от Д’Анбеэ прекращения дела.
Зрачки Клаудин сузились в дьявольском наслаждении.
- Я никогда не пойду на попятный.
Лицо Грин исказилось. Она ошиблась в расчете. Безумная ревность Клаудин превзошла ее страсть к Джорлану.
Герцогина Хоук постучала по столу кулаком.
- Тем и покончим! Септибунал согласен. Они сразятся на дуэли на рассвете, чтобы покончить со спором. Победитель забирает все.
- Нет, - зашипел Джорлан. – Нет.
Аркеус начал плакать, чувствуя тревогу своего отца.

После того, как они вышли из зала, Грин приказала Аватар без промедления сопроводить Джорлана и Аркеуса домой. Ей требовалось увидеть своего адвоката, чтобы привести в порядок свои дела.
Она отказалась встретиться с вопрошающими глазами Джорлана, оседлала Клу и оставила их на улице.
Приведение дел в порядок заняло больше времени, чем она рассчитывала.
Решение было непростым. Убедиться, что о любимых людях позаботятся, никогда не было простой задачей. Она сожалеющее вздохнула, но сделала лучшее, что могла. Джорлан и Аркеус будут хорошо обеспечены, и Тамрин Хаус навсегда останется их домом.

Покидая адвоката, Грин удивилась, когда молодой уличный искорка вручил ей записку.
Она открыла ее.

Грин, я должен увидеть тебя немедленно. Я понимаю, что это неудобное время, но я бы не просил, если бы это не было крайне важным.
Я буду ждать тебя в доме на Рю.
Ривер.

Грин потерла переносицу. Он никогда бы не отправил ей такую записку, если бы не беспокоился. За все годы, что они были вместе, Ривер ни разу ни о чем ее не просил, предпочитая вместо этого сохранять приличествующие содержанцу манеры. Его положение должно быть ужасно. Она должна помочь ему, если сможет. Она оседлала Кибби и направилась на Рю де ла Нюи.

-Ривер, ты здесь? – Грин вошла в дом.
- Да, в гостиной. Почему бы тебе не присоединиться к нам?
Нам? Грин прошла в комнату и застыла. Ривер загнал Оппера в кресло за столом.
- Что это?
Ривер повернулся и улыбнулся.
- Я услышал о твоих проблемах, Грин. Кажется, этот парень не только забросил множество знакомств по Рю, но и пыжится больше разрядного шторма. Говорит, что у него есть богатая благодетельница, которая поселила его на Улице Наслаждений. Я просто подумал, кто бы это мог быть? – Он тряхнул Оппера за воротник. Оранжевоволосый бывший слуга взвизгнул.
- Я тут подумала, - Грин пронеслась к столу, - а не Клаудин Д’Анбеэ ли это случайно?
Оппер приосанился и скорчил непокорную гримасу.
- Я не скажу.
- Ты, кажется, был более чем готов болтать раньше. Ну, ущерб уже нанесен. Ты можешь отпустить его, Ривер. Клаудин и я устраним наши разногласия другим путем.
- Пока нет, Грин. Я приготовил документальное признание вины на просмотрщике. По крайней мере, оно очистит для тебя имя Джорлана.
- Я не подпишу это! – заявил Оппер.
Грин приоткрыла губы.
- Почему ты делаешь это для Джорлана, Ривер?
Он медленно выдохнул.
- Я считаю, что если мужчина остался верным вуали, то он не должен быть лишен своей чести такими как он. – Ривер кивнул на Оппера.
Грин посмотрела на него с любопытством. Зачем содержанцу заботиться о чести дома и вуали?
- Я также делаю это для тебя, - мягко добавил он.
- Для меня? Почему?
- Позволь просто сказать, что я в долгу у тебя за прощальный подарок, что ты мне сделала, и остановимся на этом.
- Ты ничего мне не должен за него, я хотела его сделать.
- Как делаю и я. А сейчас, Оппер… - Ривер скрестил руки на груди и бросил на оранжевоволосого мужчину взгляд, который явно утверждал, что он не собирается слишком долго ждать.
- Я это не подпишу!
Грин закатила глаза.
- Забудь, Ривер, он…
Зеленые глаза Ривера вспыхнули в раздражении. Он наклонился и пробормотал что-то парню на ухо. Оппер сглотнул и поспешно ткнул кончиком указательного пальца в монитор, чтобы поставить отпечаток.
- У меня не было выбора! Графа Д’Анбеэ угрожала мне, сказала, что я соглашусь, мне будет худо.
- Она подходила к тебе в день моего скрепления? – спросила Грин.
Оппер кивнул.
- Пошла наверх и поняла, что я видел егошество. У меня не было выбора!
- Всегда есть выбор. – С мягкой интонацией произнес Ривер. – Ты принял деньги Д’Анбеэ и сейчас ты принадлежишь ей. Не хотел бы я быть на твоем месте.
Оппер сглотнул.
- Могу я сейчас уйти?
Ривер покачал рукой, как бы выметая его вон. Оппер кинулся к двери, захлопнув ее за собой, поспешив уйти.
- Что ты ему сказал, чтобы заставить подписать признание?
Он нежно улыбнулся и пожал плечами.
- А это, моя Маркель, конфиденциальные сведения содержанцев.
Грин засмеялась, когда он вручил ей признание.
- Это будет очень многое значить для Джорлана и его бабушки. Я никогда в полной мере не смогу отблагодарить тебя, Ривер.
- Ты все еще встречаешься с ней на рассвете?
Она не спросила, откуда он узнал. Слухи быстро распространялись на Рю.
- Да. Вызов брошен и принят.
Он кивнул.
- Тогда я желаю тебе удачи. Я слышал, что она очень, очень хороша.
Грин уставилась вниз.
- Да.
Большим пальцем он поднял ее подбородок.
- Поедем со мной в Западные края, Грин. Возьми Джорлана, если хочешь, мы сможем начать все с начала.
Она слабо улыбнулась.
- Ты знаешь, что я не могу сделать этого.
Он прокашлялся.
- Она – воин платинового разряда, Грин.
- Я знаю.
Он понял то, что она не смогла сказать. Рукой он обхватил ее щеку.
- Будь осторожна, хорошо?
- Всегда.
- Я уезжаю сегодня ночью.
- Не завтра?
- Нет.
- Она представляет для тебя угрозу?
- Да.
Грин понимающе кивнула. Если она проиграет бой Клаудин, Ривер будет беззащитен перед ней. Джорлан, по крайне мере, будет защищен условиями, с которыми она заставила согласиться Клаудин. Клаудин могла очень просто обратить свою ярость на мужчину, который был содержанцем ее врага.
- Я сожалею об этом.
- А я нет. У меня есть целая новая жизнь, из-за которой я с оптимизмом гляжу вперед, благодаря тебе.
- С тобой будет все в порядке?
Его зеленые глаза замерцали.
- Лучше, чем ты думаешь.
- До свидания, Ривер. Доброго тебе пути.
- И тебе, Грин.
Она подошла к двери и остановилась.
- Я всегда чувствовала, что в тебе есть скрытая сторона, Ривер, сторона, которую ты никому не позволяешь увидеть.
Нефритовые глаза Ривера вспыхнули через опущенные ресницы.
- Возможно, ты просто думаешь, что эта сторона существует, Грин. Возможно, я являюсь ничем большим, чем ты видишь.
- Когда я была маленькой девочкой, я была уверена, что на самом деле именно Аркеус вращается вокруг Форуса.
Краешки чувственного рта Ривера таинственно приподнялись.
- Интересная идея, - пробормотал он.
- Что-то мне говорит, что и в этом случае я не во всем ошибаюсь. – Она понимающе улыбнулась и вышла.
Ривер внимательно следил за ней в окно, когда Грин держала свой путь по улице.
Единственно, его нефритовые глаза посветлели до самого привлекательного оттенка аквамаринового.
- Ты скажешь ему, что любишь его?

Грин стояла над своим спящим сыном, ее пальцы легко поглаживали несколько волосиков на макушке его головенки.
- Не делай этого, Грин. Позволь мне пойти к ней. Если я отдам ей себя в качестве штрафа, Септибунал прекратит все дело, включая этот сумасшедший вызов!
Грин расправила свои узкие плечики.
- Нет. Я не сделаю этого. Как ты можешь даже думать о том, чтобы отправиться к этому чудовищу? Ты этого никогда не переживешь, Джорлан.
- А я рискну! – почти проорал он. – Я не могу позволить тебе сделать это!
- Ты не можешь позволить мне сделать это? Не будь дураком, яркопламенный дракон. Это то, что делает Маркель. А сейчас я больше не буду говорить об этом.
- Это самоубийство.
Грин вздернула подбородок вверх.
- И что заставляет тебя думать, что я не смогу справиться с ней?
- Грин, я люблю тебя и весьма высоко оцениваю все твои способности, но ты не воин. А она – да. Будь благоразумной! Позволь мне…
- Нет. Конец дискуссии.
Его светлые глаза прищурились.
- Очень хорошо, тогда пойдем со мной на прогулку.
- Сейчас? В этот час?
- Если не сейчас, то когда? – тихо спросил он.
Она сглотнула от значения, вложенного в слова. Сейчас мог быть их единственный шанс. Тихое громыхание вдалеке, казалось, подчеркнуло его просьбу. И напомнило о некоторых ночных опасностях.
- Джорлан, ты имеешь в виду на твоем Кли?
- Да. Пойдем. – Он схватил ее руку. – Позволь показать мне мир, который ты не знаешь.
Она нерешительно сжала его ладонь. Она хотела испытать то, что испытывал он в этих поездках.

- Ты думаешь мудро поехать так далеко? – Грин осторожно взглянула вниз мягко ерошащиеся перья Сабира.
- Я думаю, это мудро? – Он загадочно улыбнулся.
- Ты понимаешь, что я имею в виду – безопасность.
- Я не взял бы тебя никуда, где не считал бы, что там безопасно. То есть это не значит, что это не рискованно. – Его губы пощипывали сзади ее шею.
Грин обидчиво дернула плечами.
- И почему я ждала прямого ответа? Ты никогда не давал ни одного…
- Я всегда давал тебе прямой ответ, лекса. Просто это не тот ответ, которого ты ждешь.
- Нееее, это не ответ, который я могу расшифровать.
Он тихонько засмеялся за ее спиной и заставил Сабира скакать быстрей.
Грин вцепилась в гриву Кли. Она никогда не созналась бы, но предпочитала более медленную ровную рысь Кибби.

Он увез ее далеко в глушь, в холмы под широким простором ночного неба. Грин всегда любила эту часть поместья. Местная растительность никогда не была укрощена руками человека. Таков был первобытный вид Форуса, изобиловавший образами и звуками его жизни. Даже, несмотря на то, что женщины колонизировали это место более чем тысячу лет назад, ночь осталась чужой. Она стала экзотической, таинственной вуалью, пеленой скрывающей чувства. Неуловимой, манящей. Возможно, даже опасной. Грин бросила взгляд через плечо на Джорлана. В точности как ее имя-носящий. Дрожь прошла по ее спине.
Она не была удивлена тому, что он заметил. Эти проницательные аквамариновые глаза ничего не пропускали.
Вдали спиралью в небо закрутились воронки испарений, поднимаясь от земли в прелюдии к ночному волшебству. Воздух, казалось, сгущался в мерцающих структурах. Вокруг них собирались тучи. Грин заморгала, озадаченная увиденным.
- Джорл…
- Шшш. – Его руки обвились вокруг нее, привлекая ближе.- Наслаждайся ночью, Грин. Ничто не навредит тебе здесь.
Сабир увеличил скорость. Из ниоткуда их окружили огнекрылы, сопровождая в поездке. Их быстро бьющие светящиеся крылышки, колеблющиеся, крошечные звенели как колокольчики. Маленькие светлячки блестели над ее головой, как длинные полосы, стелющиеся по ветру.
Странный, чудесный запах наполнил воздух. Дождливый, с намеком на ночную тиллу. Грин глубоко вдохнула, позволяя поразительному аромату вызвать дрожь в ее теле. Неудивительно, почему Клу и Кли любили спать на таких листьях.
Она закрыла глаза и медленно выдохнула, все ее тело оживилось, тянясь к могущественному зову. Иногда рассвет, ее любимое время, приносил с собой особое обещание дня. Но тут было по-другому.
- Почему я никогда не чувствовала этого раньше, Джорлан?
Это особая песня Форуса, Грин. – Его теплое дыхание лизнуло завиток ее ушка. – Он открывается тебе, моя любовь.
Как если бы от какой-то неслышной команды Кли тоже втянул воздух. Сабир наполнил свои легкие воздухом ночной песни. Тихий, певучий звук проклокотал в его горле. Вдоль горизонта с тучи на тучу начали проскакивать разряды.
Сабир, разгорячившись, увеличил скорость, его темп буквально выбил дух из Грин.
За ней твердое, горячее тело Джорлана и обвивающие руки, ее единственный якорь.
- Мы должны повернуть обратно до того, как приблизятся разряды, Джорлан, - напомнила она ему на фоне громыхания приближающегося шторма.
- В этом будет не слишком много смысла, лекса, поскольку мы направляемся в шторм.
Грин забарахталась в его объятьях, пытаясь повернуться.
- В шторм? Ты сумасшедший? Мы не можем…
Он потерся своей щекой о ее, наклоняясь вперед чтобы заявить:
- Ты должна поверить мне, Грин… как я уже поверил тебе.
Грин открыла рот, чтобы возразить и захлопнула его. Это весьма вероятно был ее последний шанс обнаружить то, что он так тщательно оберегал. Она была уверена, что чем бы это ни было, оно хранит ключ к мужчине.
Ко всему, чем он был.
Она знала, что то, чему она почти была свидетельницей, изменит ее сознание навсегда.
Это было рискованным, но она не волновалась. Она желала знать.
Ей было необходимо разделить эту его часть, даже если это означало поступиться своим мнением его суждению. Она пожертвовала всем ради этого мужчины, но в ее мыслях никогда не возникало и тени сомнения, что он достоит ее веры. Молча, она кивнула.
Он выдохнул ей в шею, отрывистый прилив жаркого воздуха.

Сабир скакал в ночи, окруженный огнекрылами. Разряды начали беспорядочно низвергаться к земле, попадая в рудные камни с громким, потрескивающим рокотом. Атмосфера вокруг них начала резко наэлектризовываться. Гром потряс землю.
Нет… не гром!
Грин вгляделась через поля в дальние склоны. Там, где ночь встречалась с землей, собрались тысячи диких Кли! Грин открыла рот от впечатляющего зрелища. Все они плыли на ветру! Их перьевые гривы вздымались в небо, казалось, они почти скользят сквозь разряды! Радостно сопровождая, возле них порхали огнекрылы.
- Ради Основательницы! – прошептала Грин. – Что они делают?
- Они бегут наперегонки с молниями. – Джорлан склонил их дальше над шеей Сабира. – Как собираемся и мы…
До того, как Грин смогла ответить, Джорлан подстегнул Кли щелчком поводьев, и они повернули прямо к шторму. Их окружил туманный свет, огнекрылов прибывало, пока не стало так много, что стало похоже, будто смотришь сквозь занавеску из крошечных звездочек. Разряды быстро приближались. Казалось, воздух назойливо звенит. Громыхание усиливалось и усиливалось.
И тогда это случилось над ними.
Разряды с шипением и свистом падали с неба вокруг них. Воздух воспламенился. Зубчатые молнии ударяли в камни с оглушительным треском, объединившимся со звуком копыт десятков тысяч скачущих Кли! Среди возбуждения от шторма, Грин заметила то, что никогда не осознавала раньше.
- Они не разбегаются, - изумилась она.
Джорлан таинственно улыбнулся.
- Нет, не разбегаются.
Разряды били все быстрей и быстрей. Поражая все вокруг них. Шею Грин закололо сзади и от наэлектризованного воздуха, и от дыхания Джорлана.
Огнекрылы начали формировать вокруг них искрящуюся сеть!
- Они защищают нас от разрядов?
- Не совсем. Понимаешь, они защищают разряды от нас.
- Что ты имеешь в виду? Расскажи, что происходит.
- Шторма – это не то, чем считают их люди.
- А чем же они являются?
- Разряды – это средство общения Форуса.
Грин попыталась повернуться в седле.
- Что ты подразумеваешь под средством общения?
Джорлан пожал плечами.
- Они переносчики, если желаешь, некоторого типа диалога.
- Я не понимаю тебя.
- Я скоро объясню. А сейчас, наслаждайся впечатлениями. Они заставят тебя почувствовать себя лучше.
А она и чувствовала себя хорошо. Неправдоподобно хорошо.
Внезапно Кли в унисон вскинули головы и радостно и громко затрубили в небо. Оглушительный звук достиг разрядов, отражаясь от земли. Это было невероятное зрелище.
- Что они прославляют? – завопила она, стараясь перекричать шум.
- Жизнь Форуса, моя имя-дающая, - ответил он до того, как откинуть свою собственную голову, чтобы счастливо прокричать в ночь. Это было ликующим освобождением силы, объединения мощи, признание уважения.
Хлынул теплый дождь, омывая воздух. Грин и Джорлан подняли лица, позволяя приятной воде нежно их омывать.
Молнии начали уходить на восток. Большинство Кли исчезло, скрывшись в дебрях так же быстро, как и появились.
Когда отгромыхал последний разряд, за ними мчались только пара молоденьких Кли.
Вокруг них, медленно взмахивая крыльями, порхали огнекрылы, и Сабир замедлил свое движение до обычного галопа, все еще достаточно быстрого по любым стандартам.
Джорлан повернул Сабира к западу, следуя по старой тропинке в глубокие заросли. Несколько огнекрылов последовали за ними. Краткие прикосновения их крылышек к рукам Грин чувствовались как крошечные поцелуи.
Они вошли на скрытую поляну. Свет Аркеуса вспыхивал в каскаде водопада и маленьком озерце. Сондрево справа от пруда стоял в ночном цвету. Его длинные невесомые ветви покачивались на бодрящем ветерке, подувшем после разрядного шторма, создавая умиротворяющий, утихомиривающий шум. Макушка сондрева была усыпана бледно-розовыми цветками. Благоухающие соцветия были темно-пурпурными в центре и окружены характерными для сондрева изогнутыми листьями. Говорили, что пряный аромат пробуждал сердечное желание.
Это было прекрасное место. Укромное, покрытое буйной растительностью, таинственное и манящее.
- Мое любимое место с тех пор, как я приехал в твои владения. – Сказал ей Джорлан.
Она не удивилась. Место было очень похоже на него.
Он остановил Сабира и спешился, после чего предложил ей руку, чтобы спуститься. Она отвергла его помощь, в конце концов, она была Лордой.
- Мне не требуется твоя помощь, я великолепная наездница.
Уголки его губ приподнялись, когда он убирал руку. Упрямая Лорда.
Она покачнулась, ощутив головокружение. Джорлан помог ей восстановить равновесие, одарив понимающим взглядом.
- Ты никогда раньше не состязалась со штормом, лекса. Огромное количество энергии. Это может сбить с толку.
- Ладно. Я поняла. – Грин, шатаясь, подошла к большому валуну, схватилась за его край и села. Дрожащей рукой она отбросила волосы с лица.
Всего лишь через пару часов она встретится с Клаудин в предполагаемо смертельной схватке. Сейчас она не хотела думать об этом. Она не хотела тратить ни единого мига своего времени, проведенного с Джорланом.
Она похлопала по камню.
- Подойди, расскажи мне, что ты желаешь, имя-носящий. – Она слегка улыбнулась. – Расскажи, сколько невозможных вещей ты можешь сделать до утра. – Она наморщила носик. – Моя мать обычно рассказывала мне такое – думаю, это было частью истории, которую она рассказывала мне перед сном – что-то о девочке, исследователе миров. Она прошла через пространственно-временной туннель… Не могу вспомнить остальное за исключением того, что кто-то или что-то всегда опаздывал. (Тааак… интересно, это ссылочка на какую-то известную нам книгу?)
Джорлан растянулся на вершине плоского валуна, лежа на боку возле нее, подперев ладонью щеку.
- Весьма плохо, что ты не можешь вспомнить больше. Аркеусу понравилось бы.
Грин засмеялась.
- Он не слишком придирчив, любит все.
- Это может быть хорошей чертой.
- Да, может.
Середину его лба пробороздила морщинка.
- А также может вызвать у него жестокое разочарование.
Она внимательно посмотрела на него.
- Как сделало с тобой?
Он молча посмотрел на нее, его светлые глаза сияли в полусумраке. Это напомнило ей, как близки они были в прохладе воды, расстилавшейся перед ними.
- Ты должен убедиться, что он не пострадает. Ты должен направить его.
- И как я должен направить? – серьезно спросил он.
- Накажи ему никогда не терять свою любовь ко всему. Накажи смирять эту любовь к признанию сущности жизни.
- Сущности жизни, как понимаешь ее ты, или как вижу я? – Он одарил ее очаровательной улыбкой.
- Возможно, по существу, они являются одним и тем же.
- Я начал верить, что это правда. – Он вытянул руку и обхватил ее за шею, привлекая к себе для короткого поцелуя. После чего отпустил. – В любом случае, ты тоже будешь здесь, чтобы направлять его.
Грин отвела взгляд прочь от водопада.
Джорлан пару минут хранил молчание.
Они оба знали, что это маловероятно.
- Почему ты рискнула всем ради меня, Грин? С начала… это было просто благородство, объединение наших семей?
- Боюсь, что нет. – Она повернулась к нему снова. – Я желала тебя, Джорлан. Я всегда планировала сделать тебе предложение. Я надеялась, что со временем ты придешь ко мне на своих собственных условиях. Вмешательство Клаудин вынудило меня обнаружить свои намерения. Я должна была действовать быстро.
Его пальцы погладили ее по щеке.
- И смотри, куда тебя это привело.
Рука Грин накрыла его ладонь.
- Красивый сыночек и сводящий с ума имя-носящий – хорошая цена при любом раскладе. – Она слабо улыбнулась. – Вы двое представляете опасность моей решимости, хотя я и не должна говорить тебе об этом. Я полностью принадлежу вам обоим, и боюсь, что избалую… - Она остановилась и сглотнула ком в горле. После того как наступит рассвет, она уже никого не будет баловать.
Джорлан стиснул ее руку.
- Джорлан, пожалуйста, расскажи мне, что ты имел в виду раньше, когда говорил, что разряды – средство общения для Форуса.
- Форус – живой, Грин.

Примечания:
1. Нолосозыв (nolocharge- no penalty; slate wiped clean) – без наказания; дочиста вытертый список.
2. Бархатный лепесток (velvet petal-sexual slang for men, as in "He's a fine velvet petal") - сексуальное сленговое обозначение мужчины, как например "Он прекрасный бархатный лепесток".
3. Дуэль Утрат (Forfeiture duel-the winner takes all) – победитель получает все.

...

Афина: 09.01.09 12:55

УРА!!! Elfni, Фиби, у вашего новогоднего "салата" очень вкусная заправка!!!
Хотим еще порцию... а?

...

tirein: 09.01.09 14:43

Просто пальчики оближешь!!!

...