Сага о человеке

Они и мне более актуальны!!!

*ох, вот закончится сессия... (мечтательно!)*

 » Глава 2

В общем, ситуацию, что называется "Не прошло и года"))) Но все эти разговоры по модернизацию раздела СТ сподвигли меня разморозить этот долгострой!

Я уже писала, что использую в данном опусе некоторые имена реальных исторических персонажей, но жонглирую ими на свое усмотрение. Потому все нижеизложенное следует воспринимать, как фантазию автора с целью потешить читателя. Тут есть куски написанные в далеких 90-х прошлого века, есть написанные сейчас связки и новые сцены, что возможно будет слегка ощущаться... Миль пардон)))

Это чистой воды ЛР с налетом истории, но без претензии на историчность!

************************************************************************************************************************************************
концовка 1 главы

Едва весенний ветер принес теплое дыхание с океана, у викингов пробудилась жажда войны и наживы, стремление к переменам. Погрузив на кнорры и ладьи свое добро, побросав временных жен, они снялись с насиженных мест и отправились домой.
В Нидаросе их ждал разгневанный Торхалл.
- Мальчишки. Глупые, своевольные мальчишки!
- Но отец, - пытался возразить ему Торфинн.
Крепкая оплеуха не позволила разгореться спору. Кормчий Рауди просто сообщил зарвавшимся юнцам, что все они плывут в Гренланд, к Эйрику.

Глава 2.

Уже несколько дней море было неспокойно. Свинцовые волны все выше вздымали свои гребни, щедро окатывая брызгами палубу и отчаянно сражающихся с ветром моряков.
- Наверняка будет буря, - мрачно проговорил Торхалл.
- Буря? - ужаснулся Лейф.
- Да, ты разве не помнишь, ведь в прошлое плаванье через Океан была буря?
- Очень хорошо помню, потому и… боюсь, - смущенно признался молодой человек.
- Ну что ты. Храброму воину не пристало бояться бури. Правда, сынок? – он похлопал по спине стоявшего рядом Торфинна.
- Да, Лейф. Нам нечего бояться, - в угоду отцу пробормотал тот.
Впрочем, лицо его отнюдь не выражало спокойной уверенности или привычной беспечности.
Опасения Эйриксона оказались не напрасны. К вечеру разыгрался такой дикий шторм, словно в Океане и правда перевернулся мировой Змей Ёрмунганд и скоро наступит Рагнарок.
Лейф клял себя на чем свет стоит.
«Зачем я не остался с отцом? Зачем опять вспомнил все эти глупые клятвы и упросил отпустить меня? Зачем позволил злобе ослепить меня?»
Воспоминания о кратком времени, проведенном в Гренланде, не добавили Эйриксону радостных переживаний. Вернувшись, он с изумлением узнал, что отец обзавелся женой. И это еще полбеды. Женой Эйрика стала годящаяся ему в дочери Хельга. Та самая Хельга, дочь Олафа Гамлиссона. Первая любовь Лейфа. Пусть отец и пояснил обстоятельства своей женитьбы: Олаф был смертельно ранен в стычке со скрелингами, и умирая вручил дочь заботам главы рода.
«Да, отец, и ты выбрал самый надежный способ, как позаботится о ней», - вздохнул Лейф.
Ревность уже откипела, перегорела, остался лишь только тоненький коготок, царапающий сердце время от времени.
К счастью кнорры были достаточны прочны и выдержали бурю. К утру ветер развеял тучи, награждая упорных королей моря теплом и проблесками солнечного света.
- Хвала Ньерду, - воскликнули одновременно Лейф и Торфинн, пережившие немало тревожных минут за ночь, жалея каждый о своем.
- Рано радуетесь, - мрачно пробормотал Торхалл, - рано. Очень похоже, что мы сбились с курса.
- Не может быть того, отец, - удивился Торфинн. – Неужто, ты не сможешь найти дорогу к родным берегам?
- Подождем ночи, звезды нам подскажут, - ответил Торхалл.
Надежды не сбылись – небо было затянуто тучами много ночей и дней подряд. Викинги плыли наугад, уповая на то, что Ньерд и Один не оставят их совей милостью.
Рассеявшийся наконец-то туман открыл взглядам викингов дальний берег. Земля на горизонте призывно манила их.
- Земля, земля! – вопили викинги, рассекая веслами синеву моря.
- Лейф, мы спасены, Один не покинул нас, - обнимая товарища, радостно улыбался Торфинн.
- Да, но вот где мы? – пробормотал Торхалл.
Кнорры пристали к берегу. Люди, многие недели не видевшие земли, гурьбой сбежали с кораблей. Все были несказанно рады, чувствуя под ногами твердь земную.
Пологий берег плавно перетекал в зеленеющие первой молодой порослью поля, тянущиеся вдаль пока хватало человеческого взора.
- Да… - задумчиво протянул Лейф, - где бы мы ни были, мы точно не дома.
- Что скажешь отец? – Торфинн с уверенностью ребенка, родители которого знают все и обо всем, уставился на кормчего.
- Похожий берег я видел лишь раз, когда мы с Эйриком Рауди напали на прибрежные области франков. Надо расположиться лагерем на берегу.
- Франки? Ого, так далеко мы еще не заплывали, да, дружище?
- Я бы хотел их повстречать и попрактиковаться во владении … их языком, - пристально всматриваясь в горизонт, ответил Лейф.
Торфинн захохотал.
- Языком? Если мы на них наткнемся – а мы обязательно это сделаем! – практиковаться ты будешь во владении мечом.
- Я не против, - поддержал сына Торхалл. – Ты тоже?
- Да, - улыбнулся Лейф. – Мой меч залежался в ножнах.

На следующее утро Лейф и Торфинн решили обследовать окрестности и выяснить-таки, куда же их отнесло бурей. После часа-другого ходьбы пешком вдалеке показались башни замка.
- Лейф, где бы нам раздобыть коня, а лучше двух? Негоже воинам-викингам пешком приходить пешком к трусливым франкам, что прячутся за высокими каменами стенами, как крысы в норах, - сказал Торфинн, оглядываясь по сторонам.
- Было бы неплохо, - ответил Лейф. – Стой, ты слышишь?
- Что?
- Вот прислушайся. Где-то рядом… слышишь, стук молота? За мной.
Лейф не ошибся. За деревьями оказалась лачуга и кузница. Старый сгорбленный кузнец трудился над наковальней, а парочка лошадей на привязи очевидно ждала новых подков.
Услышав шум шагов, кузнец обернулся.
- Ну же Лейф, - толкнул Торфинн друга, - ты хотел практики. Давай, скажи ему, что нам нужны его лошади.
- Попробую.
Но не успел он и двух слов обронить, как старик бросился прочь с криком: «Mon Deum!»
- Ты что ему такое сказал? – удивился Торфинн.
- Не успел я ничего, он призвал своего бога и удрал.
- Наша слава бежит впереди нас, - осклабился Торфинн. - И смотри, Один милостив к нам! Лошади!
Оседлав скакунов, друзья добрались до замка. Подъезжая, они заметили, что их уже ждут.
- Эх, наверное, этот старый франк предупредил.
- А кто говорил, что желает встречи с франками? – усмехнулся Эйриксон, всматриваясь в лица всадников.
Встречать их выехал, очевидно, сам хозяин замка и его воины. Когда расстояние сократилось настолько, что можно было услышать речь друг друга, франкский вельможа обратился к викингам на ломаном норвежском языке:
- Стойте, где остановились, норманны! Так приказываю я - герцог Нормандии!
- Никто не смеет приказывать викингам, - гордо ответил Торфинн и опустил руку на рукоять меча, готовый в любой миг выхватить его из ножен.
- Погоди, друг, - остановил его Лейф и обратился к франку:
- Вы сказали герцог Нормандии? Так мы, и правда, в Нормандии. Чудесно! А почему вы говорите на нашем языке?
- Попрошу вас назвать себя, мессиры, - ответил герцог.
- Монсеньер, не стоит и разговаривать с этими дикарями, - сказал один из всадников, используя наречие франков.
- Мы – не дикари, - резко ответил Лейф. – Если вам угодно, мы можем беседовать и на вашем языке. Еще одно оскорбление и вы лишитесь головы, мессир.
- Не ссориться, - гневно оборвал их герцог. – Я – Ричард Нормандский, герцог Божьей милостью, и не намерен терпеть пререканий в своем присутствии, тем более с заблудшими в мои владения незнакомцами.
- Я – Лейф Эйриксон из рода Рауди, а это мой соратник – Торфинн Торхаллсон. Мы плыли из Гренланда, но сбились с курса из-за бури. По этой причине мы и потревожили вашу светлость.
- Гренланда? – перебил его герцог. – Что-то я не слыхал о такой земле.
- Вы и не могли. Мой отец, Эйрик Торвальдсон, почти пятнадцать зим назад, уплыв из Норвегии, открыл эту новую землю, - пояснил Лейф.
- Эйрик Торвальдсон! – воскликнул герцог. – А как звали вашего прадеда? Не Торвальд ли Херлофсон?
- Как вы знаете?
- О, хочу сообщить вам, что мы с вами братья по крови. Мой прадед был единокровным братом вашего. Вместе они покорили этот край. Старина Торвальд не захотел оставаться здесь и уплыл на поиски новых приключений. Мой дед – Роллон Херлофсон – принял христианскую веру, тогдашний франкский король Карл замирился с ним, сделав его своим зятем и признав герцогом. Я рад буду принять вас, Лейф и ваших людей, в своем замке, его строил мой дед – герцог Гийом.
- Благодарю, Ричард – ответил Эйриксон. – Торфинн, езжай скорее и веди их всех сюда – герцог приглашает нас в гости, - обратился он к другу.
На лице викинга отразилось недоумение и негодование.
Весь разговор велся на малознакомом Торфинну наречии, потому слова Лейфа о гостеприимстве франка потрясли его до глубины души. Он рвался в битву, а не за пиршественный стол.
- Ты что Лейф? Наверно демоны вселились в твою голову. Ты хочешь, чтобы мы приняли приглашение этой франкской крысы?
- Остынь, Торфинн. Герцог – мой брат по деду.
- Как? Не может быть.
- Его дед – Роллон Херлофсон. Слыхал о таком?
- Еще бы нет. Конечно. Отец много рассказывал о братьях Херлофсонах. Но не может быть, чтобы эта замковая крыса был внуком великого Роллона.
- Не спорь, Торфинн, а что есть духу скачи на берег.
Торфинн пришпорил коня и скоро скрылся из виду.

- Прошу, брат, - с улыбкой сказал Ричард, пропуская Лейфа вперед. – А вы оставайтесь здесь и ждите гостей, - приказал он страже.
Новообретенные братья въехали во двор замка и спрыгнули с лошадей. За их спинами раздался испуганный женский возглас.
- О, Боже! Ричард…
Они обернулись.
Перепуганная на смерть появлением викинга, прислонившись к колонне, стояла девушка. Ее бледность необычайно гармонировала с черными, как ночь, волосами. Снежно-белое платье еще сильнее оттенявшее черноту локонов. Ричард с улыбкой подошел к ней, шепнул что-то на ухо и, взяв за руку, подвел к Лейфу.
- Моя невеста – Алиенора де Бриэ, а в скором будущем – герцогиня Нормандская, - нежно сказал он. - В очень скором, я надеюсь.
Лейф, много слышавший от отца об обычаях франков, поцеловал руку девушки и с почтением произнес:
- Мадемуазель.
Алиенора, слегка склонила голову.
- Мессир, - ответила она и залилась краской невольного смущения под пристальным взглядом синих глаз викинга.
- Дорогая, это мой родич – Лейф Эйриксон из рода Рауди. Наши деды были кузенами, - пояснил Ричард. – Раз уж все знакомы, Алиенора, проведи нашего гостя в залу, а я дам распоряжения насчет обеда. А сколько твоих людей?
- О, боюсь их слишком много. Мы приплыли на трех кораблях – человек шестьдесят-семдесят. Быть может это не удобно?
- Пустое, друзья моих друзей – мои друзья. А пиршественная зала моего замка вмещала и побольше народа. Не тревожься о том.
Ричард ушел. Алиенора, внимательно разглядывавшая Лейфа во время разговора, полностью совладав с собой, подала ему руку:
- Следуйте за мной, мессир.
Чувствуя себя очень глупо, но стараясь не подать виду, он легонько взял ее за кончики пальцев, и пошел рядом.
«Какой красавец, точно архангел Гавриил», - думала девушка, ощущая тепло его руки. – «А я уж считала, что прекрасней герцога Ричарда нет никого. Жаль, что этот норманн приехал лишь сейчас. Хотя мы с Ричардом еще не венчаны. И я вольна отменить все. А что если я не понравлюсь ему? Ну, нет этот норманн не сможет устоять передо мной. Думаю, в своих снегах он не встречал такой, как я. Я сделаю так, что он совсем потеряет от меня голову, если Ричард ее не отрубит раньше».
Они вошли в огромный зал, стены которого были увешаны гобеленами и знаменами герцога Нормандского. Посреди зала стоял длинный стол с лавками вокруг, на одном его конце было два кресла – для герцога и герцогини. Вдоль стен размещались еще лавки, стулья и табуреты. К ним и подвела Эйриксона Алиенора.
- Прошу, мессир… Не могли бы вы повторить ваше имя?
- Лейф Эйриксон, мадемуазель, - пряча улыбку ответил викинг, садясь на лавку и будто нехотя выпуская руку девушки из своей.
- Еще раз прошу прощенья, мессир Эйриксон: норманнские имена слишком тяжелы для произношения.
- Равно и франкские. Хотя этого нельзя сказать о вашем. Алиенора, - с придыханием сказал он, – так приятно произнести его.
«С этим викингом надо быть начеку. Не такой уж он увалень», - подумала девушка, явно взволнованная игрой его голоса с ее именем. Какое-то время они сидели молча.
- А вы женаты? – спросила Алиенора, решившись перейти в наступление.
- Нет, - отрезал Лейф. – И не будем об этом.
- Простите, если я вас оскорбила таким невинным вопросом, - ответила он обиженно.
- Тогда расскажите, откуда вы приплыли и зачем. Если и это вы не держите в тайне.
- Вовсе нет. Я приплыл из Гренланда. Не удивляйтесь, я знаю – вы не слышали о такой земле. Еще мало кто слышал. Мой отец, Эйрик Рауди, открыл ее. Мне тогда едва исполнилось девять… Я стоял возле отца на носу кнорра, мы плыли уже очень долго… внезапно мгла горизонта прояснилась и мы увидели сверкающий смарагдом берег…
- Вы так говорите, словно это было вчера, - очарованно прошептала Алиенора.
- Уже пятнадцать зим минуло…Теперь мы возвращались очередной раз в Норвегию, чтобы призвать дружественные нам роды. Однако Ньерд послал бурю – так мы попали сюда, - вздохнул Лейф.
- О, я много слышала о том, что викингов, предков Ричарда, отвоевавших эту часть Нейстрии у Каролингов, величали королями моря. Молва твердит, что норманны непревзойденные мореходы.
- Очевидно, мы к ним не принадлежим, раз попали в Нормандию вместо Норвегии.
- Вам понравиться у нас, ведь герцог ваш родич. А где этот Гренланд?
- По ту сторону Великого Океана, - ответил Лейф и замолчал: печальные воспоминания нахлынули бурным потоком.
Его тяжелый взгляд отбил у Алиеноры охоту расспрашивать дальше. Тишину нарушил вернувшийся Ричард.
- Твои люди уже прибыли, Лейф.
- С вашего позволения, мессиры, я удалюсь, - сказала Алиенора, намереваясь сменить наряд.
- Побыстрей, Алиенора, - бросил ей вслед Ричард. – И как тебе моя невеста, Лейф?
- Герцог, не думаю что имею право обговаривать вашу невесту, - смутился Эйриксон.
- Ведь ты мне брат, значит можешь. И не говори мне «герцог».
- Добро, - кивнул Лейф, в очередно раз удивляясь с какой легкостью доверяется ему Ричард. - Мадемуазель Алиенора – просто восхитительна.
- К ней сваталась добрая половина нашей знати, да что там, сам король Роберт был бы не прочь назвать ее своей. Уж и не знаю почему она выбрала меня. Хотя, сейчас это неважно - наше венчание через месяц. Надеюсь, ты окажешь мне честь и не уплывешь до этого. Не так-то часто доводиться находить северного родича в этой, по сути, чужой мне стране… Иногда я жалею, что мой предок Роллон осел и отринул скандинавские корни, иногда я уношусь в мечтах на Север, становлюсь необузданным завоевателем…По-моему это гораздо веселее политических интриг и дворцовых сплетен. Да что там говорить… Обещаю, что пир будет великолепный!
- Не могу пока дать слово, Ричард. Все зависит от Торхалла, ведь не я главный – он. Но мне было бы приятно поздравить тебя в день свадьбы, - ответил Лейф.

 » Глава 2: продолжение

Алиенора медленно поднималась по лестнице, размышляя полушепотом.
- Почему он так вспылил, когда я спросила о жене. У него есть тайна…Что это со мной? Алиен, очнись! Ты собираешься стать герцогиней Нормандской. А этот викинг? Что он сможет тебе дать? Грязную лачугу в холодной пустынной Норвегии среди дикарей-язычников. Он конечно очень красив и галантен, но он норманн. Нет, я не должна отказываться от Ричарда. Мне надо поскорее выбросить его из головы, пока еще не поздно.
Она вошла в свою комнату и, притворив дверь, прислонилась к ней. Алиенора закрыла глаза и постояла так несколько минут, выравнивая дыхание.
- Все. Теперь надо нарядиться и спускаться вниз. Гости уже ждут. Гости… Да там же собралась толпа норманнов. Конечно, в Ричарде тоже есть кровь норманнов, но это нельзя и сравнивать.
Служанки помогли ей облачиться в праздничное платье.
Спускаясь вниз, все время повторяла:
- Меня не волнует его присутствие. Самый лучший мужчина – Ричард. Я его люблю.
Но едва она вошла в зал и увидела Лейфа, все ее мысли перепутались, она растерялась и уже не знала как себя вести.
- О, вот и моя будущая жена, - воскликнул герцог, увидев ее. – Поди сюда, милая.
Алиенора медленно подошла. Ричард обнял ее за плечи и громко произнес ее имя. Десятки пар глаз пристально уставились на нее. От такого внимания девушка почувствовала себя еще растерянней и не знала на кого смотреть. Показные объятия герцога доставляли ей мало радости. Вдруг она ощутила какой-то особенный взгляд и поняла, что это Лейф. Алиенора краем глаза заметила, как нежно он ей улыбается. Ричард помог девушке устроиться у стола, наконец она смогла немного успокоиться. Эйриксон сидел справа от герцога, и Алиенора могла, спрятавшись за жениха, изредка бросать взгляды на него.
«Но как же он красив, совсем не похож на этих шумных норманнов. В его глазах, таких синих, можно утонуть. А как наверно приятно запустить пальцы в его черную шевелюру – не то что в эти рыжие кудри Ричарда».
Подвыпившая компания норманнов становилась все шумнее, к тому же все они разговаривали на своем языке, и Алиенора понимала лишь отдельные фразы, которым ее научил Ричард. Герцог оживленно беседовал с Лейфом и Торхаллом и совсем позабыл о своей невесте. Девушка более не желала выносить этот шум и без слов покинула пир. Ричард же был настолько поглощен разговором, что сразу и не заметил ее отсутствия.

Викинги расположили свой лагерь на берегу. Возникла необходимость подправить кнорры, пополнить запасы и просто передохнуть перед дорогой домой. Герцог настоял на том, чтобы Лейф пожил в его замке. Он приглашал всех, но викинги отказались. Эйриксон не хотел обидеть брата, поэтому и остался.
Алиенора же с каждым днем все больше привязывалась к нему. Ей нравилось в нем все: его удивительно мужественная красота, нежность, иногда сквозившая в его глазах, когда он говорил о чем-то дорогом его сердцу, его рассказы про дивные земли, легенды его народа. В лице Ричарда и Алиеноры Эйриксон нашел благодарных слушателей. За эти дни его дружба с братом исподволь окрепла и тревожная симпатия к Алиеноре не давала ему покоя. Он замечал огонь, плясавший в ее темных глазах, когда она украдкой смотрела на него.
Если поначалу это было лишь увлечение капризной девчонки, то сейчас она готова была пойти на все для него. Много раз она собиралась рассказать ему о своей любви, но все откладывала в надежде на его первый шаг. Однако Лейф был безукоризненно учтив с ней и приветлив, но не более.
В один из вечеров Алиенора решилась. Когда все разошлись по спальням, девушка взяла свечу и потихоньку пробралась к комнате норманна. Она постучала и через мгновение услышала его шаги. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
- Кто там?
- Это я – Алиенора. Откройте, мессир.
Дверь отворилась. Она увидела удивленное и слегка сонное лицо своего любимого.
- Мадемуазель, что-то случилось?
- Да нет, но мне надо поговорить с вами, мессир. Позвольте войти.
- Входите.
Алиен словно тень проскользнула, а Лейф тихо затворил дверь. Ее ночной визит встревожил его. Девушка прошла к окну и, нервно сминая рукав платья, не знала с чего начать.
- Вы хотели со мной поговорить, мадемуазель. Что же вы молчите?
- Я…Мессир, я не знаю как сказать вам, какие слова подобрать, чтобы выразить, то что на душе моей лежит, - она снова замолчала.
- Начните с самого начала, Алиенора. О, простите, если я вас обидел назвав так без вашего позволения.
- Можете называть меня просто Алиен.
- Ну в чем же дело? Вы поссорились с Ричардом? Может мне с ним поговорить? Он…
- Ах нет! Это совсем тут ни при чем. Пожалуйста, то что я хочу сказать очень важно для меня и для вас.
Лейф удивленно поднял бровь, но промолчал. Девушка вздохнула.
- Когда герцог Ричард попросил моей руки, когда я увидела его впервые, то думала, что полюбила и буду самой счастливой на свете. Все было чудесно, пока… не появились вы, Лейф.
- Я?!
- Да вы. Вы спутали все мои мысли, все чувства. Когда я вижу вас, я забываю обо всем; мне вдруг хочется убежать и спрятаться, чтобы не видеть вас. А когда я далеко от вас, мне так хочется, чтобы вы пришли. Ох, я наверно сойду с ума! Такого я не испытывала к Ричарду.
- Что вы пытаетесь мне сказать, мадемуазель?
- Разве вы не понимаете? Я люблю вас Лейф
Она опустила глаза и замолчала. Лейф тоже молчал, но вдруг прошептал:
- Мадемуазель, вы ошибаетесь. Вы совсем меня не знаете – скоро я уйду из вашей жизни насовсем. Герцог, мой брат, очень любит вас, и вы правы, с ним вы будете самой счастливой женщиной на свете.
- Но…
- Послушайте меня, - перебил ее Лейф. – Выбросите эти глупости из головы. Вам лучше вернуться к себе.
Он полуобнял ее за плечи и повел к двери. Когда он говорил ей все это, Алиенора слушала будто во сне. Почувствовав его сильную руку, обнимающую ее плечи, девушка очнулась.
- Нет, мессир, вы не поняли, - воскликнула она и бросилась ему на шею, из ее глаз полились слезы. - Я люблю тебя, Лейф. Как можешь ты говорить мне о счастье с Ричардом, если я только что открыла тебе свое сердце.
Лейф совершено растерялся, ведь он поклялся ненавидеть и презирать женщин. А сейчас это прекрасное создание – Алиен – обнимало его, ее горячие слезы обжигали его шею, аромат волос дурманил голову. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не покрыть ее лицо поцелуями. Усилием воли он заставил себя снять ее руки с шеи и серьезно сказал:
- Алиенора, очнитесь. Вы не должны говорить все это. Очнитесь пока не поздно.
- Боюсь, уже слишком поздно, Лейф. Если вы не любите меня…, -она замолчала.
Утерши слезы и скрепя сердце, девушка прошептала:
- Если вы не любите меня, то и Ричарду я принадлежать не буду. Если я не буду вашей, то я не буду ни чьей.
К этими словами она схватила кинжал, неосторожно оставленный Лейфом на столике, и приставила к груди.
- Прощай, любимый, - произнесла она и хотела вонзить его прямо в сердце.
Но Лейф, опомнившись, схватил ее за руку и сжал до боли запястье.
- Вы делаете мне больно, мессир, - прошептала Алиен. – Позвольте мне умереть.
- Брось кинжал, неразумное дитя! Сейчас же! - приказал Лейф, еще сильнее сжимая кисть девушки. Другой рукой, сам того не желая, он держал ее талию и прижимал к себе.
- Брось, Алиен! – повторил он, и кинжал упал на пол, выпущенный потерявшей сознание Алиенорой.
Лейф подхватил ее и отнес на ложе, уложив ее голову на подушке. Он нежно похлопал девушку по щеке.
- Очнитесь, мадемуазель.
Эйриксон склонился к ее лицу, чтобы проверить дыхание. Ее манящие губы были так близко, что он не удержался и поцеловал ее, затем еще и еще. От его поцелуев Алиенора очнулась.
- О, Лейф, я знала, что ты тоже любишь меня.
Ее голос отрезвил Лейфа.
«О, Один, что я делаю», - пронеслось в его голове. Он выпустил девушку из объятий, встал и заходил по комнате. Алиенора села и следила за ним влюбленным взглядом. Внезапно он остановился.
- Вы должны забыть все то, что произошло здесь, мадемуазель. Запомните: ничего не было.
Алиенора недоуменно взглянула ему в глаза. Эйриксон отвел взгляд.
- Что ты такое говоришь? Как же твои поцелуи? Их тоже не было!?
- Ничего не было. Уходите, мадемуазель Алиенора.
- Теперь я ни за что не уйду.
- Уходите, если не желаете, чтобы я вновь применил силу, - строго сказал Лейф.
- Я уйду, но теперь я уверенна, что и ты любишь меня. Обещай подумать над этим, но недолго, ведь скоро венчание. Мы должны все решить. Спокойных сновидений, любимый, - прошептала она и, ласково улыбнувшись, взяла свечу и ушла.
- О, боги! Вы испытываете меня. Прошу, не дайте мне нарушить клятву, - произнес Лейф, когда за Алиенорой закрылась дверь.

К завтраку девушка не спустилась, так что братья остались вдвоем. На губах Лейфа все еще горели ночные поцелуи Алиен и ему было жутко неловко перед герцогом.
- Послушай, брат, - сказал Ричард, - мне необходимо уехать на пару дней.
- Но зачем? – удивился Лейф.
- Ты забыл, что я должен управлять своим герцогством? Я уже давно забросил дела, удалившись сюда, в замок деда. Мне надо в Руан. К тому же у южной границы поссорились мои вассалы, а я хочу, чтобы во время моей свадьбы в Нормандии царил мир. Потому я должен покинуть вас с Алиенорой. У меня к тебе просьба.
- Говори.
- Сначала дай слово, что выполнишь.
- Ты знаешь, что для брата я сделаю все.
- Я еще не оставлял Алиенору и беспокоюсь, как она тут без меня управится. Она никого здесь не знает – а вы подружились. Присмотри за ней, ведь она очень капризный и балованный ребенок, ей иногда приходят в голову дурацкие затеи. Как-то она хотела отправиться со мной на охоту, а то требовала научить стрелять из лука. Словом, позаботься, чтобы она не покалечилась, пока меня не будет.
Услышав это, Лейф готов был сквозь землю повалиться, но слово было дано.
- Хорошо, Ричард. Я за ней пригляжу.
- Спасибо, Лейф. Вернусь, надеюсь скоро, через неделю.

Клио, зная мою неуёмную страсть к северному мифотворчеству, ты меня искушаешь!!!

Буду читать и следить за ходом событий! Только поробуй остановись и брось меня на полпути

Буду изо всех сил стараться довести тебя до оргазма до финиша ударными темпами.

У меня многое из этого романчика есть на бумаге, осталось ток начать и кончить набрать и доработать.

Клио, бью копытом, требую продолжения.. Очень интригующее начало..
Ты сначала пишешь на бумаге?

Почти всегда.

А этот романчег начат еще чернильной ручкой в тетради формата А4 в клеточку)))

Бессовестная Клио.. Выдаешь все по капельке..

Крепись, Зарочка, сейчас еще кусь допечатаю))) если никакой форс-мажор меня не трафит.

Я теперь в мир твоих героев погрузилась.. Мне нравится твое владение материалом.. Тебе для полной программы еще нужно куда нить сунуть ясень Игдрасиль. Молодец! Интересно пишешь..

 » Глава 2: продолжение

Он ушел, оставив Лейфа наедине с тревожными раздумьями:
«Ну почему он решил уехать именно сейчас?! О, Фрейя, за то ты посылаешь мне ее любовь? За всех девушек, покинутых мною? Как с собой совладать, ведь она такая прелесть!»
Послышались шаги и голоса, Алиенора и герцог вышли во двор замка. Через всего несколько мгновений девушка вернулась и тут же оказалась рядом с Эйриксоном.
«Недолго же они прощались», - почти зло проворчал про себя он, почувствовав как изящные ладони Алиеноры де Бриэ легли ему на плечи.
Девушка наклонилась к уху сидящего каменным изваянием викинга и пошептала:
- Ты подумал над тем, что я сказала тебе?
«Один, эта девица не знает никаких приличий. Ричард едва переехал мост! И еще нас называет дикарями»
Лейф сбросил ее руки, поднялся и прожег ее недовольным взглядом.
- Мадемуазель, не сердите меня. Позже мы обязательно обсудим… обсудим Ваши слова.
А сейчас пойдемте.
- Куда?
- Увидите, - он вежливо предложил ей опереться о его руку.
Но Алиенора пренебрежительно фыркнула и пошла рядом. Еще большее недовольство вызвал у нее пункт назначения – библиотека, куда привел ее Лейф.
- Ты должно быть шутишь?
- Отнюдь. Герцог много раз хвалился своими пергаментами.
Девушка презрительно поджала губы и уселась в кресло высокого стрельчатого окна.
- Уж лучше бы отправились на прогулку верхом. Скучать над книгами в такой чудесный день…
- Вы не любознательны?
- Почему же, - хитро улыбнулась девушка. – Только мне гораздо интереснее послушать тебя. Расскажи мне о странах и землях, которые ты видел. О людях… Как там у вас, на Севере? А за Океаном?
- У нас… очень холодно большую часть года… а за Океаном… - воспоминание о Хельге и отце заставило его нахмуриться и умолкнуть на время.
- Лейф?
Он мотнул головой.
- Давай, я лучше расскажу тебе про острова в теплом внутреннем море далеко на юге. Наш кормчий Торхалл плавал туда в юные годы…

«Не могу же я нянчить ее весь день», - раздраженно подумал Лейф, когда девушка задала очередной вопрос.
- Мадемуазель, мой брат просил позаботиться о вас, но у меня есть свои заботы. Думаю, что уже достаточно времени я провел с вами сегодня. Я должен отправиться к своим людям – надеюсь вы найдете себе достойное занятие до моего возвращения. Вот эта книга чудесная замена моим россказням.
- Но, мессир, Вы не можете покинуть меня. Я расскажу обо всем Ричарду, Вы же ему обещали. Не уходите, я приказываю! Мессир! Лейф, не уходи!
Не взирая на ее просьбы и крики, Эйриксон отвернулся и ускакал в лагерь на берегу.

- О, могучий Тор! – воскликнул Торфинн, увидев приближающегося резвым галопом Лейфа. – Не может быть. К нам пожаловал сам Эйриксон.
Друзья радостно обнялись.
- Послушай, Лейф, с тех пор как ты нашел нового родича, мы почти не видим тебя. Неужто ты решил стать такой же замковой крысой, как этот франк?
- Ты друг мне, но не переходи границ, - пригрозил с улыбкой Лейф. – Лучше расскажи, как тут у вас дела?
- А ты еще чаще к нам заглядывай, так мы без тебя и уплывем! Останешься с братом. Или с его невестой! А? Как тебе такая идея? Я заметил какими глазами она на тебя смотрит, ловит каждое слово. Знакомая картина! Рассказывай, дружище, что там у вас с ней уже было?
Лейф побледнел, потом едва заметный румянец обжег его скулы, а брови гневно сошлись на переносице.
Торфинн ударил в самое больное: Алиенора, его странные чувства к ней, кровные узы, так нежданно связавшие его с герцогом, и их исподволь крепнувшая дружба – все это спутало мысли и не давало покоя последние недели.
- Где твой отец? – уклоняясь от ответа, спросил Эйриксон. – Мне надо с ним поговорить.
Викинг улыбнулся и махнул рукой в сторону вытащенного на берег кнорра.
- Торхалл там.
Лейф оставил друга, радуясь тому, что тот молча согласился уйти от щекотливой темы.
Кормчий отдавал распоряжения другим воинам, когда к нему подошел Эйриксон.
- Пусть боги Асгарда будут милостивы к тебе, - почтительно произнес Лейф.
- Пусть они благословят и тебя.
- Скажи мне, друг моего отца, когда мы сможем уплыть отсюда?
- Разве тебе неуютно в замке брата? – практически повторяя тон сына, поинтересовался Торхалл. – Я думал, что ты совсем раздумал уплывать и хочешь остаться здесь.
- Нет, - резко отрезал Лейф. – Я хочу как можно быстрее убраться отсюда. Хочу воевать с данами, как обещал отцу.
- Вот это слова истинного сына Эйрика Рауди, предки которого – храбрые воины пируют с Одином в Валгалле. Эйрик рассказывал мне о предсказании, - понижая голос, признался он. – И пусть помогут тебе Один и Тор, и будешь ты великим воином. Оставайся сегодня с нами.

Лейф провел остаток дня в лагере, и в беседе с Торфинном все же поделился частью своих душевных терзаний. Викинг смеялся до слез при словах о ночном визите влюбленной красавицы. Лейф ничуть не обиделся, сейчас - на расстоянии - ему и самому все это казалось детскими шалостями. Капризами взбалмошной девчонки.
Он даже решил остаться на ночь со своими, но, когда пали сумерки, передумал.
Червь сомнений ворочался на задворках сознания, неспокойно было на душе.
«Что-то случилось. Что-то с Алиенорой? Зря я оставил ее… Быстрее, надо добраться до замка. Я же обещал, а сам сбежал»
Пришпорив коня, он помчался с ветром наравне. Подъехав к замковой стене, он увидел толпу слуг с факелами. Поравнявшись с ними, он услышал, что они зовут мадемуазель дэ Бриэ по имени.
- О, Тор! Что случилось? – спросил он.
- Мессир, вы вернулись. Как хорошо, - отозвалась одна из служанок. – Мадемуазель Алиенора ускакала верхом на прогулку почти сразу после вас. И не вернулась до сих пор. Мы ждали, но уже ведь темно… Ох, герцог не простит нам, если с ней что-то случится.
Сердце Лейфа пропустило удар.
- Куда она могла отправиться?
- Кто ж ее знает? Но они с герцогом любят бывать у лесного озера, - женщина указала в сторону видневшейся вдали кромки леса. – Может, она заблудилась? Бедняжка.
- Герцог снесет нам всем головы, если хоть... - добавился к хору причитаючих мужской бас.
Не слушая больше стенания перепуганной прислуги, Лейф выхватил факел и поскакал к лесу.
«Это моя вина. Алиен, ну, зачем ты меня полюбила? Фрейя, не дай этой глупышке погибнуть»
Освещая себе дорогу, он въехал под кроны деревьев.
- Алиенора! Алиенора, отзовись! – кричал он в надежде, что девушка услышит его.
Тишина, лишь шорох молодой листвы на ветвях.
Порядком проплутав и выбросив догоревший факел, Лейф наконец-то услышал звук, похожий на плеск воды.
- Алиен! – вновь позвал он.
- Лейф! – раздалось неподалеку.
Поскакав на голос, он оказался на пологом берегу небольшого озерка, в темной глади, которого отражался диск взошедшей луны. На противоположной стороне, на краю возвышающегося над водой обрыва виднелось белое пятно.
«Белое платье Алиен! Проклятье, что она там делает?»
- Алиен, - спрыгивая на землю, крикнул он.
- Смотри на меня, Лейф! – закричала девушка. – Смотри, я прыгну ради тебя. Если ты не будешь со мной, я не буду ни с кем.
Лейф, на ходу скидывая плащ, кожаную куртку и сапоги, подбежал к краю.
- Алиен не смей!
- Скажи, что будешь моим!
- Спускайся сейчас же, неразумное дитя.
- Нет!
Девушка зло топнула ногой, зыбкий земляной край обрыва не выдержал силы ее недовольства – осыпался.
Алиенора полетела вниз, в непроглядную черноту озера.
Выругавшись, Лейф прыгнул и поплыл ей на помощь.
- Алиен, тролль тебя дери, держись! – кричал он.
Рассекая поверхность уверенными взмахами, он отчаянно молил Одина и Фрейю не дать погибнуть этой дурехе.
Добравшись до барахтающейся и отчаянно отфыркивающейся Алиеноры, он подхватил ее под руки и повернул обратно к пологому берегу. Выбрался на сушу, помог девушке откашляться, а потом укутал своим плащом,
- Большей глупости Вы придумать не могли, мадемуазель, - проворчал он, стаскивая мокрую рубашку и надевая кожаную куртку на голое тело.
- Я же люблю тебя, как мне еще показать тебе это? – проскулила Алиенора.
Лейф натянул сапоги и лишь тогда посмотрел на нее.
Пропитанные влагой черные волосы и огромные темные глаза на бледном от холода и испуга лице в неверном свете луны делали ее неимоверно ранимой и беззащитной. Сердце Лейфа дрогнуло от жалости и еще чего-то, чему названия он пока не придумал. Стараясь не поддаваться игре воображения, он легко поднял дрожащую от холода девушку на руки.
- Все будет хорошо, - как можно ласковее прошептал он.
- Нет! Зачем спас меня? Зачем не дал умереть?
- Ты же сама не хотела этого, - изумился Эйриксон. – Желающие утонуть – преспокойно идут на дно, а не сражаются изо всех сил за жизнь. К тому же я обещал Ричарду присмотреть за тобой, пока он не вернется.
- О, хоть бы он не вернулся совсем!
Пораженный злобой в ее голосе Лейф опустил Алиенору на землю.
- Ты совсем не любишь его?
- Как можно любить двоих? Сказала же – люблю тебя. А его… его я почти ненавижу, ведь это он разлучает нас. Он… он…
Она закашлялась и схватилась за грудь, в которой каждый вдох отдавался огнем.
- Тише, тише, - Лейф приобнял ее за плечи. – Дыши спокойно. И не разговаривай.
Он сильнее прижал девушку к себе, гладя по волосам, делясь теплом своего тела.
- Поедем домой, Алиен.
Викинг устроил ее в седле перед собой, еще раз проверил хорошо ли она закутана.
- Лейф…
- Молчи, Алиен просто молчи, и крепко держись. Мы поскачем очень быстро.
Девушка прижалась к его широкой груди и закрыла глаза. Ей хотелось, чтобы эта дорога никогда не заканчивалась, чтобы ей никогда не пришлось выбираться из объятий этого упрямого, как тысяча чертей, норманна. Но все хорошее рано или поздно - скорее рано, чем поздно – приходит к концу. Добравшись до замка, Лейф молча сгрузил Алиенору с лошади и доверил заботам обрадованной из возвращением прислуги.

Гораздо позже, уже обсохнув и согревшись, Лейф ворочался в своей постели. Сон упорно не шел. Несколько бокалов вина, опрокинутых за ужином не помогали забыться, а напротив – будили в крови странные желания.
- Что за глупая девчонка? То грозит зарезаться, то утопиться… Может, стоит воспользоваться советом Торфинна и задрать разок ей подол? Показать, что такое настоящий дикий норманн. Возможно, тогда она сама сбежит от меня с воплями «Mon Deum!»
Воображение мгновенно нарисовало нагую Алиенору, распростертую на его ложе.
Длинные черные локоны, рассыпавшиеся по шелку герцогских простыней. Дрожащие от смущения ресницы, когда он разденется перед ней, демонстрируя силу своего желания. Бледная кожа под его губами.
Нежные щечки Алиен, которые окрасит румянец, когда растолкав в стороны ее острые коленки, он будет пробовать ее на вкус.
- Один! – прогоняя сладостное видение, прорычал Лейф и вскочил с кровати. – Завтра же я уйду к своим и буду торопить их с отплытием.
Обойдя по кругу комнату много раз, замерзнув и успокоившись, он лег обратно.
- Боги, сжальтесь. Я не могу оставить ее – она точно сотворит что-то с собой. Но и я рядом быть – мука. Ричард доверился мне. Зная меня без году неделю, он доверился мне. Тролль забирай бурю, принесшую нас в этот край!

Клио, что то Алиенора твоя больная на всю голову.. Еще и шантажистка.. Мне больше нравилась девица в Англии.

Ой, на нем Лейф будет желать вздернуть двух незадачливых бандитов из более поздних глав)))


Пасибки, стараюсь


То ли еще будет, ой-ой-ой.
Ток не знаю, успею ли еще сегодня набрать.
У меня уже почти полночь

У меня четвертый час ночи

Оу, мать, тады марш спать - а поутру я тебя порадую)))