Рождество в Вудстоке

 

 


Уважаемый читатель!

Все персонажи, события и места, фигурирующие в данном произведении, вымышлены. Любые совпадения с реальными названиями и именами случайны и могут произойти только в сознании читателя, за что автор не несет никакой ответственности.

При написании рассказа ни одно животное не пострадало.



Искренне Ваш, Автор


Действующие лица



Лорд Лорд Вудсток (для друзей – Лорди) – хозяин родового поместья Вудсток, благообразный джентльмен, 60 лет. По большей части сохраняет хорошее расположение духа.
 

Леди Кларисса Вудсток – жена лорда Вудстока, трепетная дама, 52 года.

Вильгельмина Вудсток-Фест (для родных и близких – Вилли) – старшая дочь Вудстоков, эмансипированная дамочка, 30 лет.
 

Реджинальд Вудсток (для родных и близких – Реджи) – младший сын Вудстоков, студент, 20 лет.

Лорд Эдуард Генри Маркс Восьмой (для родных и близких – Генри) – племянник Вудстоков, единственный сын младшей сестры Клариссы, 30 лет. Писатель детективов, издается под псевдонимом Лорд Генри.
 

Бертрам Фест-Вудсток (для друзей – Берти) – муж Вильгельмины Вудсток-Фест, 36 лет. Выходец из богемных кругов, антрепренер, постановщик пьес.
 

Орландо Блоссом – приятель Бертрама Фест-Вудстока, бесталанный, но популярный актер, премьер столичных подмостков, 35 лет. Приехал в Вудсток отдохнуть от городской суеты.
 

Леди Агата Стэкхаус – экстравагантная тетка Клариссы, 80 лет. Была замужем пять раз, последний муж умер пять лет назад и теперь ей очень скучно, поэтому она срывает раздражение на окружающих, особенно на компаньонке.

Диана Ингрэм – компаньонка леди Стэкхаус, 25 лет. Сирота из достойной, но обедневшей семьи.
 

Сэмюэль Уитвики – местный викарий, родом из Шотландии, 42 года. Большой любитель шоколада, о чем известно всей округе.
 

Арчибальд Арбентот (для друзей – Эй-Эй) – друг лорда Вудстока, полковник в отставке, 57 лет. Всю жизнь прожил холостяком, многие годы тайно влюблен в леди Клариссу. Чтобы забыть несчастную любовь, год назад женился на молоденькой старлетке.
 

Дебора Арбентот (для друзей – Дебби) – жена Арчибальда Арбентота, молодая и привлекательная блондинка, 23 года. До замужества блистала на сценах столичных театров под псевдонимом Дебора Уиггз.
 

Клинтон – дворецкий Вудстоков.
 

Миссис Мэривэзер (среди домашних – миссис М.) – экономка Вудстоков.
 

Бекки и Бетти – горничные.
 

Инспектор Дженкинс – опытный инспектор Скотленд-Ярда.
 

Джеймс Бонд, Шеймас Линч – бравые полисмены Скотленд-Ярда.

 

Вульф – мальтийская болонка леди Агаты, которая тоже сыграет в этой истории свою роль.




 

 

«Какое удивительное место! Старый дом да ухоженный сад – вот и все, что мне удалось разглядеть из окна автомобиля. Это совершенно невероятно, но лорд и леди Вудсток были столь любезны, что послали встретить нас шофера с машиной! Сразу же стало очевидно, что новые хозяева поместья – очень богатые люди, ведь в наши дни автомобиль – это все еще роскошь, их не так часто встретишь даже на улицах Лондона. И что бы там ни говорила леди Агата, они – люди приличные, с хорошим вкусом. Об этом можно судить хотя бы по тому, как нас встретили...»

Из дневника мисс Ингрэм


Глава 1



Поместье Вудсток, графство ***шир


 

24.12.1925, 11:15 a.m.

 

Леди Кларисса Вудсток, хозяйка одного из красивейших имений в стране и жена весьма состоятельного джентльмена, стояла у окна, напряженно вглядываясь в извилистую подъездную аллею и рассеянно теребя жемчуга на шее.

- Клинтон! – нервно окликнула она. – Клинтон, почему они не едут? Вы дали шоферу точные указания?

- Осмелюсь за них поручиться, миледи. За указания, - невозмутимо отозвался пожилой дворецкий. – Позволю себе напомнить, что я отправил Перкинса на станцию за час до прибытия лондонского поезда с настоятельным распоряжением тотчас же везти мисс Вильгельмину и мистера Фест-Вудстока прямиком в Вудсток. Также я снабдил Перкинса аптечкой, пледами, сандвичами и веером на всякий случай.

При упоминании мужа дочери леди Кларисса едва заметно поморщилась, однако ее прекрасное лицо осветила поистине ослепительная улыбка, когда она заметила появившийся в конце подъездной аллеи автомобиль.

- Ах, вот и они. Скорее же, скорее, Клинтон, ступайте предупредить мистера Реджинальда и лорда Вудстока.

Дворецкий удалился.

Если бы леди Кларисса могла видеть другую часть дома, то заметила бы тонкую струйку дыма, поднимающуюся из окна этажом выше. Наследник лорда Вудстока – юный Реджинальд – в это самое время, приоткрыв окно спальни, курил свою первую сигарету. Вдохнув табачный дым, юноша закашлялся так, что тщедушные плечи затряслись, выкинул едва начатую сигарету наружу и принялся разгонять рукой легкий табачный угар. Да, определенно, до его кумира Роберта Грея – героя серии популярных среди молодежи детективных романов – ему еще далеко. Реджинальд опустился в глубокое кресло и поправил очки, но едва он успел открыть помеченную сафьяновой закладкой страницу нового романа «Смерть в Трокадеро» (Роберт Грей раскрывает серию жестоких убийств Париже, ажаны[1] бессильны), как в дверь постучали.

- Мистер Реджинальд, мисс Вильгельмина приехала!

Вздохнув, Реджи одернул пиджак, пригладил волосы и спустился вниз. Клинтон уже подавал леди Клариссе шаль, дабы она могла выйти и встретить дочь, которая уже год как не показывалась в отчем доме.

- Возвращение блудной дочки? – раздался за спиной у Реджи хрустальный голосок, отчего по телу юноши побежали мурашки.

- Д-д-ебби...

Прехорошенькая молодая женщина чуть старше самого Реджинальда, недавно ставшая женой полковника Арбентота, закадычного друга лорда Вудстока, при первом знакомстве настояла, что обращаться к ней следует не «миссис Арбентот», а именно «Дебби». Реджинальд, отчаянно робевший перед женщинами, начинал заикаться сильнее обычного всякий раз, как Дебби оказывалась хотя бы в одной с ним комнате. Позже, в приватной беседе, мать сообщила Реджинальду, что о чем бы там ни просила его миссис Арбентот, не всегда следует потакать дамским капризам, но удержаться Реджи все равно не мог.

Между тем леди Кларисса уже вышла на крыльцо. Шофер открыл заднюю дверцу машины и помог выбраться из автомобиля холеному джентльмену с напомаженными черными волосами, тонкими усиками и каким-то неприятно-скользким выражением на лице. Леди Кларисса не обратила на него ни малейшего внимания.

Из машины появилась Вильгельмина Вудсток-Фест. Мать робко улыбнулась дочери. Вильгельмина, можно сказать, нарушила волю отца, выйдя замуж за театрального антрепренера Берти Феста. Но она всегда делала только то, что ей хотелось. Со временем лорд Вудсток оттаял и помирился с дочерью, но зятя лорд и леди Вудсток так и не приняли в свои сердца. Впервые после побега Вильгельмины с Фестом в Лондон семья собиралась вместе.

- Х-хэлло, Вилли! – радостно помахал сестре стоящий в дверях Реджи.

Первая неловкость была сглажена, когда открылась дверца со стороны водителя, и из машины показался...

- Доро... - начала было леди Кларисса, обращаясь к дочери, но увидела вышедшего последним мужчину и протянула к нему обе руки, - ...гой мистер Блоссом! Боже мой, какая приятная неожиданность! Я большая поклонница вашего таланта. Вы не поверите, я трижды была на вашем последнем спектакле, когда мы с лордом Вудстоком приезжали в Лондон!

- Э-э, что ж, как говорится, «вы ко мне писали, вот оно и так», - ответил Орландо Блоссом, звезда столичных подмостков, склоняясь к руке леди Вудсток. – Счастлив познакомиться, миледи.

- Ох, это же слова из вашего спектакля «Гермион и Гермиона»! Прелестно, прелестно, - разливалась соловьем Кларисса, ухватив Блоссома под руку. – Мы с лордом Вудстоком четырежды смотрели это представление. Шедевр! Я не побоюсь этого слова. Как изумительно вы играли Гермиону! Кто бы мог подумать, что вам так пойдут пенсне и хомут. Ну, входите, входите. Вилли, мистер Фест.

Слуги тем временем выносили из машины багаж. Мельком бросив взгляд на стоящий сверху потертый саквояж, леди Вудсток удивленно приподняла брови.

- «Э. Г. М. VIII»? Как, неужели и Генри с вами?

- Пфф! - пренебрежительно фыркнула Вилли. – Мы встретили его на станции. Господи, какое счастье, что он не подсел в наше купе еще в Лондоне.

- Но где же он сам?

- Эдуард заявил, что в нашей машине слишком пафосно – можешь ты в это поверить? – и одолжил лошадь на постоялом дворе.

- Нет! – в ужасе вскричала Кларисса, освободив на миг несчастного Блоссома и в отчаянии воздев руки. – Нет, Генри, только не по газону!

К особняку лихим галопом решительно скакал автор столь излюбленных молодым Вудстоком детективных романов – Лорд Генри, он же Эдуард Генри Маркс Восьмой, паршивая овца семейства, как многие привыкли считать. Из-под копыт летели дерн и комья сырой земли. Прекраснейший газон – гордость лорда и леди Вудсток – сгодился бы теперь разве под площадку для регби, хотя юному Реджинальду подвижные виды спорта запретил семейный врач.

Натянув поводья, Эдуард Генри Маркс спрыгнул с коня.

- Г-г-генри! – сбегая вниз по лестнице, радостно воскликнул Реджи.

- Реджинальд, немедленно вернитесь, вы не одеты, - строго произнесла леди Кларисса. – Где ваши кепи и редингот?

Сын смущенно потупился и поплелся обратно в дом.

- Все муштруете его, тетя Клэри? – Широко улыбаясь, Генри расцеловал тетку в обе щеки. Леди Вудсток немного оттаяла, не в силах противиться обаянию молодого человека. – Ну, простили меня? – продолжил Генри, вдобавок целуя тетушке руку.

- Да, проказник, - хихикнула леди Кларисса.

Вилли только закатила глаза.

С тем вся компания и вошла в холл.

- Дебби? – буквально взвизгнул Берти, при виде жены полковника побелев как деревенский сыр.

- Орландо?! – воскликнула Дебби, с лица которой схлынули все краски.

- Дебби? – не проявил себя выдающимся мастером лицедейства мистер Блоссом, щеки которого потеряли даже те краски, что еще оставались на лице Дебби.

- Дебби! – уже настойчивее повторил Берти, привлекая ее внимание к себе.

- А, привет, Берти. И все-таки... Орландо?!

- «Один как перст, чего уж тут попишешь?», - развел руками Блоссом.

- О, - закатила от восторга глаза леди Кларисса, - обожаю вашего Призрака Паноптикума! Эти малиновые боа так украсили вас во втором акте.

- Вы знакомы? – между тем допрашивала мужа Вилли.

- Да... Дебби играла в антрепризах. Когда я еще... Ну, ты сама знаешь.

- Кажется, знаю я далеко не все, - протянула Вилли.

- Ох, молодежь, вам бы только спорить, - вмешалась леди Кларисса. – Как приятно, что все вы знакомы, не правда ли? Дружеская компания на Рождество – что может быть лучше! В гостиную, друзья мои, в гостиную, нечего стоять на сквозняке.

Провожая мистера Блоссома в комнату, леди Кларисса успела шепнуть Клинтону, что рвотный корень в тарелку мистера Фест-Вудстока следует отменить. Очевидно, привезя Блоссома, зять донельзя угодил леди Вудсток.

 

***

 

- Ну, что скажешь, Эй-Эй? – пыхтя трубкой, спрашивал лорд Вудсток полковника в это же самое время в кабинете. – Женился, посвежел, помолодел. Тебя, право, не узнать.

Полковник повертел в руках неизменно сопровождавший его портсигар и неторопливо раскурил сигару.

- Что тебе ответить, Лорди, - произнес он, глядя на дым. – Дебби и биржа вдохнули в меня новые силы.

- Ну, Дебби – это понятно, но биржа? – покачал головой лорд Вудсток.

- Мне все же несказанно повезло: очень удачно вложил некоторые сбережения в облигации – и такие проценты. Захочу – выкуплю у тебя Вудсток и титул, - несколько мрачновато пошутил полковник, и лорд Лорд натянуто улыбнулся.

 

***

 

- Познакомьтесь, Орландо, это преподобный Уитвики, здешний викарий, - рекомендовала тем временем в гостиной леди Кларисса добродушного рыжеволосого толстяка теперь уже своему любимому гостю, за минуту, сама того не заметив, перейдя от «мистера Блоссома» к «Орландо». – Преподобный, разрешите вам представить премьера столичного театра, великолепного актера Орландо Блоссома!

- Пр’ятно-постится[2], - улыбнулся викарий, выбирая из стоящей на столике чаши драже в темном шоколаде.

- Взаимно, - ответил любезной улыбкой Орландо, демонстрируя идеальные зубы.

- Викарий – шотландец, - вставила леди Кларисса. – Миссис Мэривэзер, принесите преподобному Уитвики еще шоколадного драже, будьте добры, - обратилась она к стоящей поблизости экономке. Та удалилась.

- Ты что, не можешь принести мне нормального чаю, девчонка?! – донесся со второго этажа зычный голос. – Нормального чаю комнатной температуры! Или хочешь, чтобы я обварилась этим кипятком?

- Господи, и Агата здесь, - простонала Вилли. – Мама, я надеюсь, вы успели избавиться от виолончели? Избави боже опять музицировать для старухи.

- Да уж, лучше на тот свет, чем слушать твои гаммы, - усмехнулся Генри.

- О, - воскликнула леди Кларисса, слегка покраснев. – Это тетушка Агата, Орландо, не обращайте внимания. У нее громкий голос, и она, кажется, не слишком жалует бедняжку Диану, свою компаньонку.

В открытую дверь гостиной было видно, как по лестнице торопливо сбежала молодая женщина в скромном аккуратном платье, спеша в кухню.

- Это Диана, - пояснила леди Кларисса и поднялась с кресла. – Приглашу лорда Вудстока и полковника.

- Мама, - тепло улыбнулась Вильгельмина. – Ну зачем каждый раз называть отца по имени и фамилии?

 

***

 

Все гости были в сборе.

- Потрудитесь проводить меня к камину, молодой человек, - зацапала Орландо леди Агата Стэкхаус, величественная старуха в темных шелках, едва войдя в комнату.

Она выпростала из соболиной муфты сухонькую ручку и оперлась на руку Блоссома. Леди Кларисса досадливо прикусила губу. Диана засуетилась у кресла, перекладывая подушки.

Усевшись, старуха чинно расправила юбки, протянула в сторону стоящего поблизости полковника длиннейший мундштук с папиросой, к кончику которой тот незамедлительно поднес зажженную спичку, и осведомилась:

- Что твои книжечки, Генри, хорошо идут с лотков на улицах?

- П-п-правда, Г-генри, когда же в-в-выйдет новая ист-т-тория? – радостно спросил Реджи, преданно глядя на своего кумира и друга. – Ох, к-к-как здорово Г-г-рей сп-правился в П-п-п... - юноша даже покраснел от усилия, - в П-п-п... п-п-париже!

- О да, Эдуард – мастер сочинять историйки про всякий сброд, - хмыкнула Вильгельмина.

Реджи покраснел, смутившись своего порыва.

- Пусть я придумываю «историйки», как ты их называешь, но хотя б не вор, как некоторые, - спокойно парировал Генри.

Воцарилась тишина, только Агата довольно хихикнула и погладила собачку, поднесенную Дианой.

- Нелищед’же?[3] – спросил викарий миссис Мэривэзер, стараясь, видимо, разрядить обстановку в своей шотландской манере.

- К сожалению, преподобный, вы все съели, - развела руками экономка. – Остались только конфеты с ликером.

________________________________________________

[1] Ажаны – французские полицейские.

[2] Приятно познакомиться.

[3] Нет ли еще драже?

«Сегодня, наверное, был самый счастливый день в моей жизни! Ведь я познакомилась с – ах, никто мне не поверит! – великолепным, неподражаемым, самим Орландо Блоссомом! В жизни он намного симпатичнее, чем на сцене. А эти его постоянные реплики из сыгранных ролей так трогательны. И даже леди Агата, как бы она ни пыталась это скрыть, оказалась во власти его знаменитого обаяния. Впрочем, племянник леди Клариссы тоже хорош собой...»

 

 «... А наш хозяин, лорд Вудсток, оказался таким выдумщиком! Благодаря его невероятному воображению все гости сполна смогли насладиться поиском сокровищ. Несколько часов блужданий по дому в поисках подсказок, необходимых для решения замысловатых шарад, промелькнули незаметно. К тому же сэр Генри был так мил. Впрочем, и мистер Реджи тоже. А леди Агата, по счастью, осталась в гостиной восстанавливать силы в компании Вульфа... Ах, скорее бы ужин, тайна клада просто обязана разрешиться!..»

Из дневника мисс Ингрэм


Глава 2 


24.12.1925, 19:30 p.m.

 

Наступил вечер Сочельника, близилось время праздничного ужина.

Первой вниз спустилась леди Кларисса, весь день переживавшая, что оказалась не готова к присутствию за ужином такого важного гостя, как душка Орландо (с тех пор, как за ланчем он на протяжении получаса развлекал всех женщин монологом Душечки Вайоминг из комедии «Немного шума буквально из всего» о рядовых буднях филармонического оркестра в Нижнем Ист-Сайде, она называла его исключительно «душкой Орландо»).

За последние полчаса леди Кларисса успела трижды поругаться с мужем, обсуждая с ним планы по подготовке к празднику. Поскольку лорд Вудсток, в отличие от жены, ругаться настроен не был, он лишь улыбался и готов был согласиться с любым решением супруги. Так что настроение несчастной женщины было окончательно испорчено, а нервы ее подверглись жестокому испытанию. Сбежав вниз по лестнице, что при ее возрасте и комплекции было некоторым образом опасно для здоровья, – если не для ее собственного, то для оказавшихся на ее пути, – хозяйка бросилась к миссис Мэривэзер, чтобы убедиться, что все готово к праздничной трапезе.

- О, миссис Мэривэзер, я так больше не могу. Лорд Лорд когда-нибудь сведет меня с ума! - пылко обратилась к экономке леди Кларисса.

- Ну полно, миледи, - успокаивающе погладила та хозяйку по руке. – Вот увидите, все образуется само собой.

 - Но я так и не решила, какой сервиз ставить на стол: розовенький, с резвящимися свинками, который нам подарила тетушка Агата на двадцатую годовщину свадьбы, или голубенький, с прелестными козочками, что презентовал мне милый полковник Арбентот.

- Вот я и говорю – все образуется само собой. Бетти-то вчера сервиз со свинками протирала, ну и упустила одну тарелочку-то, дурочка безрукая, - не прекращая поглаживать слегка побледневшую леди Вудсток по руке, сообщила миссис Мэривэзер. – Так что я уж тот второй, с козочками, давно на стол поставила. Да не волнуйтесь вы так, миледи, - поспешила она поддержать пошатнувшуюся хозяйку, - леди Агата уже, поди, и забыла о своем подарке.

- Где она? Где эта мерзавка? - пересохшими губами прошептала леди Кларисса.

- Кто? Леди Агата? – не сразу поняла миссис Мэривэзер. – Так наверх поднялись с Дианой, к ужину переодеваться.

- Да нет же, Бетти!..

- Мама, это решительно невозможно! Выбирай: или я, или Вульф! Я не могу находиться с этим зверем в одном доме! – громко возвестила появившаяся на лестнице в зеленом сногсшибательном платье Вилли.

- Доченька, ну что ты такое говоришь!  Ты же знаешь, что тетушка Агата не может без своего Вульфа, - залепетала леди Вудсток, тут же позабыв о несчастье, постигшем милых розовых свинок.

- Но это животное абсолютно невоспитанно!

- А ты гавкни на него пару раз, у тебя это неплохо выходит. Возможно, тогда Вульф признает тебя за свою? – весело предложил Генри, незаметно подойдя к кузине со спины.

- Очень смешно, Эдуард! А я-то надеялась, что за последние двадцать лет вырос не только ты, но и твой интеллект. Однако, судя по всему, он остался на прежнем уровне, - фыркнула Вилли.

- Ты совершенно права, Вильгельмина. Мой интеллект достиг небывалых высот еще в глубоком детстве, и с тех пор его уровень не снижается.

- Умоляю вас, не ссорьтесь хотя бы один вечер, - устало потерев виски, промолвила леди Кларисса. – Сегодня же Сочельник, неужели я о многом прошу?

- Что за вавилоновское столпотворение? – вопросил Берти, возникая за спинами Вилли и Генри. – Ужин решили подавать на втором этажу?

- О Боже! – простонала леди Вудсток и, развернувшись, направилась в гостиную.

Она поприветствовала сидящего у карточного столика преподобного Уитвики, который смиренно ожидал трапезы, уткнувшись в свою библию, и тяжело опустилась на софу.

Спустя несколько мгновений на пороге гостиной показалась Вилли, вполголоса распекавшая мужа. До леди Клариссы долетели обрывки фраз «Где ты был?» и «Это животное возникло, будто из-под земли, а меня некому было защитить», но не успела она понять, о чем говорит дочь, как ее внимание привлек Реджи, догнавший всех внизу, и громко осведомляющийся у Генри, что же все-таки будет в его новой книге. Генри, заверив юного кузена, что в новой книге будет ВСЕ и даже чуть больше, поспешил занять единственный свободный стул рядом с викарием и завел с Уитвики непринужденную беседу, которая со стороны скорее походила на игру в шарады, но, судя по всему, вполне удовлетворяла обоих собеседников.

Скорчив разочарованную гримасу, Реджи в расстройстве чувств плюхнулся на софу рядом с матерью, тут же схлопотав от нее нагоняй за неподобающее джентльмену поведение. Насупившись, он пробормотал, что Роберт Грей делал гораздо более скандальные вещи, тем не менее оставаясь джентльменом. Хвала Господу, леди Кларисса не расслышала его тираду, здороваясь с появившимся в комнате полковником, иначе не миновать бы Реджи строгого выговора.

Полковник, вошедший в гостиную бок о бок с лордом Лордом, приложился к ручке давней подруги и рассыпался в цветистых комплиментах талантам хозяйки Вудстока. По его словам выходило, что раньше дом был просто жалкой лачугой и расцвел лишь с приездом сюда леди Клариссы.

Каким образом полковнику стали известны такие подробности о прежнем состоянии поместья, если он впервые появился в этом уголке страны не далее как вчера утром, для всех осталось загадкой, но комплименты возымели должный эффект. Леди Кларисса хихикнула и заявила, что милый Арчи чересчур любезен и преувеличивает ее заслуги. Тот в ответ начал расточать еще более изысканные похвалы. Лорд Лорд, улыбаясь, стоял рядом с другом, и иногда вставлял реплики вроде «Ты совершенно прав, Эй-Эй» и «Душечка Кларисса совершила невозможное».

С каждым новым дифирамбом желание Реджи оказаться подальше от этой гостиной и этих людей все возрастало. Наконец, не выдержав, он вскочил с софы и бросился вон из комнаты, бормоча что-то вроде «В деревню! В глушь! В Саратов!». Где находился этот самый Саратов, он понятия не имел, но искушение оказаться именно там и именно сейчас было так велико, как никогда прежде. Увы, манеры, с детства вдалбливаемые ему матушкой, проявились в самый неподходящий момент. Не снижая скорости, Реджи обернулся, чтобы извиниться за свой поспешный уход... и столкнулся в дверях со входившей в гостиную Дебби.

С громким «Ах!» Дебби картинно повисла на руках шедшего позади нее Орландо, почему-то при этом крепко обхватив его за шею. Поднялась суматоха. Орландо, воскликнув «Здесь нужен врач, чего же боле?», понес несчастную к софе. Леди Вудсток начала похлопывать бедняжку по щекам, а миссис Мэривэзер кинулась за нашатырем. Все пытались принять посильное участие в приведении Дебби в чувство. У софы, выражая громкими возгласами свою озабоченность и давая совершенно бессмысленные советы, столпились все мужчины, кроме викария и Генри. Те, как ни в чем не бывало, продолжали обсуждать вопрос наличия в аду «сорок и котов»[1].

Наконец нашатырь был принесен, и Дебби соизволила открыть глаза. Она поднялась и, сев прямо, начала, как ни в чем не бывало, поправлять прическу, одновременно распекая мужа:

- Арчи, дорогой, я ищу тебя уже битый час! Куда ты пропал?

- Но ты же ушла из нашей комнаты двадцать минут назад, дорогая, - опешил полковник.

- И все эти двадцать минут я ждала тебя внизу. В конце концов мне это надоело, и я решила прогуляться по коридору. Хорошо, что милый мистер Блоссом составил мне компанию, - Дебби бросила Орландо быструю соблазнительную улыбку и снова обернулась к мужу, - иначе я бы просто умерла от скуки.

На секунду задумавшись, она для пущего эффекта надула губки и добавила:

- Не оставляй меня больше так надолго в одиночестве.

- Разумеется, дорогая, как скажешь, - вежливо ответил полковник.

Убедившись, что муж по-прежнему у нее на коротком поводке, миссис Арбентот успокоилась и громко поинтересовалась у хозяйки, когда же их пригласят к столу, поскольку она ужасно проголодалась, пока разыскивала клад.

- Папа, кстати, хотела тебе сказать: идея с поисками сокровищ была восхитительной! И ты очень весело придумал, чтобы мы делали это, разбившись по группам. – Вилли надоело, что все внимание приковано к Дебби, и она решила исправить положение вещей. – Признаюсь, поначалу я скептически отнеслась к этой затее – согласись, жребий был ко мне несправедлив...

- Ох, Вильгельмина, как ты жестока! – оторвавшись от разговора с викарием, патетически воскликнул Генри, прижав обе руки к сердцу. Подумав, он драматическим жестом поднял одну руку ко лбу и продолжил: - Ведь я так старался быть тебе верным спутником и надежным помощником.

- Твоя единственная помощь заключалась в постоянных попытках меня спутать... то есть запутать! – огрызнулась Вилли. – Если бы я провела в твоей компании еще пять минут...

- Судя по выражению твоего лица – кстати, от таких зверских гримас рано появляются морщины, подумай об этом, – я бы тут уже не сидел, - весело предположил Генри. И задумчиво добавил: – Зато ты бы села лет этак на...

Из горла Вилли вырвался свирепый рык.

- Ну, ну, дорогая, - успокаивающе похлопала ее по руке мать. – Генри шутит. Правда же, мой мальчик?

Генри скроил кислую мину и нехотя кивнул.

- Так вот, - немного успокоившись, продолжила Вилли, - как я уже говорила, жребий был ко мне несправедлив. Но когда мы с Эдуардом встретили прогуливающегося в одиночестве Орландо, а потом Клинтон позвал Эдуарда к телефону – Господи, пусть у звонившего, кто бы он ни был, все будет хорошо в следующем году! – мы с милым Орландо замечательно провели время, разгадывая твои шарады.

- Факир был трезв, и фокус удался! – гордо заявил Орландо, сделав руками несколько загадочных пассов в воздухе.

- О-о-о-о, это же из «Уравнения обожания», - донесся придушенный всхлип восторга от камина, где одна из горничных вот уже пятнадцать минут старательно терла невидимое пятнышко на каминной полке.

- Эдуард, так ты что, пропустил всю забаву? - огорченно спросила леди Кларисса, повернувшись к племяннику, от расстройства чувств даже не обратив внимания на своего любимца.

- Не в-в-волнуйся, мама, - успокоил ее Реджи. – М-мы с Д-д-д-д-дианой нат-т-толкнулись на Г-генри во в-в-время наших п-п-п-поисков и в-взяли его с соб-б-бой.

- Да, это было... занимательно, - сказал Генри и задумался о чем-то своем.

- Милорд, позвольте и мне выразить свое восхищение вашей генитальностью, - напыщенно произнес Берти. Леди Вудсток страдальчески скривилась, но промолчала. – Вы даже не представляете, с какой радостью я осознал, что оказался в паре с дорогой Дебби.

Он бросил на Дебби пылкий взгляд, не смутившись даже откровенным безразличием к его чувствам, отразившимся в ее глазах.

- И почему же ты испытал такую великую радость, позволь узнать? - угрожающе спросила недремлющая Вильгельмина.

- Ну, дорогая, - тут же стушевался Берти, - ведь ты была уже занята, а мысль провести несколько часов в одиночке показалась мне невыносимой.

- Вот болван! – вполголоса пробормотал Генри.

- Лорди, я тоже хотела поблагодарить тебя за эту прелестную затею, - обернулась леди Кларисса к мужу, решив прервать назревающую семейную сцену. – И ведь даже слова мне не сказал, сам все придумал, - шутливо погрозила она ему пальцем. – Но я тебя, разумеется, прощаю. Ты очень удачно все устроил. Мы с Арчи чудно провели время, разгадывая твои подсказки.

Хозяйка поместья покраснела и бросила на полковника быстрый виноватый взгляд.

- Да, как в старые добрые времена, - с чувством подтвердил тот, не сводя глаз со своей очаровательной напарницы.

Опомнившись, полковник перевел взгляд на лорда Лорда и хлопнул его по плечу, заставив того пошатнуться и ухватиться за спинку ближайшего кресла:

- Так что, старина, ты расскажешь нам, что именно мы искали? Тайник мы нашли, но там была только записка с какими-то цифрами и бумага с указанием явиться в гостиную к восьми часам.

«А мы нашли записку с двумя буквами», «А у нас тоже были какие-то цифры», - послышалось со всех сторон.

- Тут есть секрет, иначе почему же? – глубокомысленно протянул Орландо, но на этот раз его экспромт остался попросту незамеченным – тайна загадочных записок взбудоражила всех не на шутку.

Лорд Лорд заговорщицки улыбнулся в усы и пообещал, что обо всем расскажет за ужином.

Оглядев гостиную, леди Вудсток бросила взволнованный взгляд на двери, ведущие в коридор.

- Ну что же тетушка Агата так долго не спускается? - забеспокоилась она. – Не можем же мы сесть за ужин без нее и милой Дианы.

- ... И не перепутай, черт побери! Блюменштерна, а не Штельменборна! – вдруг донесся прокуренный голос со второго этажа.

- Да, миледи.

Наверху хлопнула дверь, и с лестницы донесся звук легких шагов.

В дверях появилась Диана и, присев в извиняющемся книксене, сообщила, что леди Агата уже почти готова, но перед выходом ей захотелось прочитать любимое стихотворение из томика запрещенных сонетов, подаренного ей пятым мужем. Как оказалось, книга была забыта днем в гостиной, а без прочтения сонета леди Агата спускаться к ужину отказывалась.

Направившись быстрым шагом к столику, у которого сидели Генри с викарием, Диана поздоровалась с мужчинами и потянулась за книгой.

В этот момент из комнат наверху донесся громкий женский вопль.

________________________________________________

[1] Сковородок и котлов.

«Никогда не забуду этот ужасный крик – впервые в жизни я была так близка к обмороку. Если бы не рука сэра Генри...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

Глава 3 


24.12.1925, 20:05 p.m.

 

Пронзительный вскрик на некоторое время поверг гостей в замешательство.

- Леди Агата! – неожиданно для многих участливо вскрикнул Генри, и это послужило своеобразным сигналом для остальных.

- Ах, боже мой, что случилось?

- Клинтон, немедленно звоните доктору Уотсону!

- Боюсь, вчера он отбыл на воды, сэр.

- Диана, подождите, вам может понадобиться помощь!

- Преподобный, прихватите епитрахиль, возможно, старушку придется соборовать.

- Не смешно, Вильгельмина!

- Мерзавцы, воры! – разъяренным медведем взревела наверху леди Агата.

- Что ж, может, соборовать и не придется.

- Да перестань же, Вилли! Нашла время!

Ворвавшаяся в спальню леди Агаты следом за Дианой толпа застала ужасную сцену. Благородная дама с неожиданной для женщины ее возраста и комплекции силой колотила тростью по полу и орала что есть мочи:

- Я требую, чтобы жулика немедленно вывели на чистую воду! Слышишь, Лорд, немедленно! Да что ты мне суешь эту дрянь?! – Метким ударом старуха выбила из рук подоспевшей Дианы флакон с нюхательной солью.

- Дражайшая тетушка, в чем, собственно, дело? – в полной растерянности осведомился лорд Вудсток.

Леди Стэкхаус скривилась, словно откусила лимон:

- Какой-то гнусный мерзавец проник в мою комнату, пока вы играли в кладоискателей, - обманчиво спокойно начала она, - и похитил, - пожилая леди набрала воздуха в грудь, чтобы все присутствующие в полной мере осознали масштаб трагедии, - бриллиантовое колье, подаренное мне лично пятым графом Твидом на тридцать шестую годовщину победы Лаки Люси в Дербиширском Дерби! Я подчеркиваю – лично и в Дерби! – отчеканила она, по очереди тыча во всех мундштуком.

В комнате наступило короткое молчание. Большинство присутствующих знали, что вышеупомянутое колье леди Агата охраняла, как цербер – врата в Аид. Лаки Люси была любимицей Агаты, ее дагерротип[1] и сейчас стоял на прикроватном столике рядом с фотопортретами третьего и пятого супругов леди Агаты, к которым она питала особую приязнь и с которыми Люси частенько путали непосвященные. Семья лорда Вудстока пребывала в полнейшем замешательстве, даже с лица Вилли сошла ухмылка.

- Тет-тушка, а в-в-вы уверены, что оно п-п-пропало? – подал голос Реджинальд и покраснел, когда все взоры устремились на него.

Леди Агата хмыкнула с видом, не предвещавшим Реджи ничего хорошего.  Она снова набрала воздуха, чтобы достойно ответить, что думает по поводу вопросов подобного сорта, но внезапно рванула у горла кружевной воротник, пошатнулась и тяжело навалилась на стоящую поблизости Диану. Полковник Арбентот и лорд Вудсток успели подхватить пожилую леди и бережно уложили ее на кровать. Выпавший из ослабевших пальцев мундштук с папиросой принял Орландо Блоссом. Диана, оправившись от испуга, суетилась у изголовья, поправляя подушки. Викарий выдвинулся вперед, просто на всякий случай.

- Что такое? – живо заинтересовалась миссис Арбентот. – Старуха скончалась?

- Клинтон, немедленно вызовите полицию, - распорядилась леди Вудсток. – Без лишнего шума, будьте любезны.

- Разумеется, миледи. – Отвесив поклон, дворецкий удалился.

- Генри, Г-г-генри, - шепотом позвал Реджинальд, дергая кузена за полу пиджака.

Вид у молодого человека был крайне взволнованный.

- Что такое, Редж? – раздраженно осведомился Генри, вытягивая шею, чтобы рассмотреть за всеми столпившимися вокруг постели лежащую без чувств леди Агату.

- Идем, п-покажу одну в-вещь, - заговорщически шепнул Реджинальд, увлекая Генри к туалетному столику, откуда ощутимо тянуло ладаном и каким-то притираниями.

- Ну, что там еще?

- Г-г-гляди.

Юный Вудсток торжествующе ткнул пальцем на полированный столик.

- Куда? – не понял лорд Маркс.

- Т-тише ты! Сюда. Да ты слеп-пой что ли?

- Ну что там? – громко поинтересовалась между тем Дебби.

Реджи, не ожидавший ничего подобного, даже подпрыгнул от неожиданности.

- Обморок. Глубокий, - с невозмутимостью истинного военного констатировал полковник, в армии повидавший и не такое.

Преподобный Уитвики вздохнул с явным облегчением.

- «Свеча горела на столе, свеча горела... И вдруг погасла, считай, напрасно...» - трагическим тоном продекламировал Орландо Блоссом.

- Господи, какой дурак, - еле слышно простонал Генри.

- Л-ладно, черт с ним, - решительно зашептал Реджи, вызвав немалое удивление кузена. – В-видишь, вот к-к-к... к-к-к... к-к-крошка! табака, прямо рядом со шк-катулкой. Т-тебе это ни о ч-чем не говорит?

В доказательство своих слов Реджинальд решительно обслюнявил палец и провел по темной сандаловой поверхности столика. На пальце осталась темная крошка.

- Агата и сама покуривает, - заметил Генри.

- Д-да, вонючий «Ч-ч-ч-ч-честерфилд». Ч-ч-ч-ч-ч... - от напряжения бедный Реджинальд даже посинел.

- Ладно, не мучайся, я понял: у нас тут черный табак. Полковник...

- Т-только т-тихо! – шикнул Реджи.

- А вон еще крошки... Да их как будто пытались стряхнуть с ковра под стол...

Генри присел на корточки, делая вид, что завязывает шнурок. И в самом деле, на благородном, слегка потертом обюссонском ковре темнели крошки табака. Судя по всему, кто-то второпях пытался смахнуть их под столик. Генри выпрямился и еще раз пригляделся к гостям. Его глаза встретились с напряженным взглядом компаньонки леди Агаты. Диана судорожно шарила в карманах и поспешно отвернулась, заметив, что на нее смотрит лорд Маркс.

- Хм... - протянул Генри.

- Что вы там шепчетесь? – поинтересовалась Вильгельмина.

Реджинальд снова покраснел, поспешно переведя взгляд на Генри и не зная, что сказать. Но в этот самый момент с постели послышался слабый голос:

- Вульф...

- Она зовет собаку! Немедленно разыщите это животное, - воскликнул лорд Вудсток, не очень жаловавший питомца своей родственницы.

- Вульф!

- Ву-у-ульф... Мальчик, фью-фью, иди сюда.

- Хороший песик, ну-ка иди к Дебби.

- Диана, подайте, пожалуйста, манок.

Гости на все лады звали собачку, но той и след простыл.

- Гадкая псина, - взорвалась Вилли.

- Молчать... - прошелестела с подушек леди Агата.

Между тем Генри тщательно осмотрел пустой ларец, в котором до похищения находилось колье.

- Следы в-взлома есть? – деловито осведомился Реджинальд. – Т-только тихо!

- Я воспитал чудовище, - вздохнул Генри. – Поменьше бы тебе читать про Грея. Нет, следов взлома нет. – Кончиками пальцев он приподнял ларец, чтобы взглянуть на днище, повертел шкатулку в руках. – Хотя, постой-ка. А это что такое?

- Г-г-где? – рванулся вперед Реджинальд, поправляя очки.

- Ну где же эта собака? – то и дело восклицал кто-нибудь у них за спиной.

- Леди Агата снова лишилась чувств, давайте перестанем искать Вульфа, - предложил полковник.

- Вот, смотри. – Генри показал на какой-то липкий отпечаток на резной стенке шкатулки. Тронув след ногтем, он поднес руку к самым глазам. – Не пойму, шоколад что ли?

Молниеносно обернувшись, Реджинальд уставился на викария. Тот скромно стоял у стены, поглядывая на дверь. Реджинальд поймал взгляд преподобного Уитвики и прищурился с видом «ваша песенка спета», викарий недоуменно сдвинул брови. Где-то посредине этой пантомимы из-под кровати леди Агаты выскочил Вульф и, сжимая в зубах лоскуток яркой ткани, устремился к открытой двери.

- Генри, держите его! – вскричала леди Кларисса.

Генри отменным регбийным рывком бросился наперерез собаке, но зацепился носком ботинка за край ковра и растянулся на полу, сбив оттоманку. На удивление всем песика неожиданно ловко перехватил викарий.

- Н-не ушибся, с-с-с... с-с-с... - Реджи протянул кузену руку, помогая подняться на ноги.

- Нет, все в порядке, старина. – Убедившись, что никто на них не смотрит, Генри продемонстрировал Реджи женский браслет. – А не эту ли вещицу так отчаянно ищет наша милая Диана?

Браслет выглядел недорогим, но изящным и вполне подходил девушке скромного положения компаньонки богатой дамы.

Реджинальд внимательно посмотрел на Диану с видом «попалась, голубушка», как в его любимых романах всегда делал Роберт Грей. Обычно это давало нужный эффект. Диана скромно опустила глаза и покраснела.

- Что это... что это за дрянь у него в зубах? – брезгливо поинтересовался Берти, разглядывая изрядно запылившегося Вульфа.

- Ай-хшийм’чик[1], - ласково произнес викарий, выдергивая алый лоскуток из мелких собачьих зубов. Он повертел тряпочку в руках. – Вр’дешлк[2].

- Да, похоже на шелк, - тоном знатока отозвался Орландо Блоссом.

- Так вы его понимаете? – удивленно спросила леди Кларисса.

- Разумеется. Я же играл Роба Роя. Полтора года подготовки к роли: килт, бараньи потроха на обед. Пришлось даже переехать в хижину за городом. За городом Эдинбургом...

- Боже, как захватывающе! - восхитилась леди Кларисса.

- Вульф... - опять простонала леди Агата, на минуту придя в себя.

- Вот он, вот он, - засуетился лорд Вудсток, принимая из рук викария рычащего пса и протягивая животное леди Стэкхаус.

- Какая знакомая ткань, - довольно протянула Дебби. – Вилли, а это не вы сегодня утром были в алых шелках?

Вилли, кажется, впервые с тех пор, как ступила под отчий кров, не нашлась с ответом.

- Воровка! – вскричала леди Агата и снова лишилась чувств.

- Кушать подано! – возвестил появившийся в дверях спальни Клинтон.

- Нашли время! – всхлипнула леди Кларисса.

 

***

 

В это время в Скотленд-ярде...

 

- Сэээээр... Сэр. Сэр!

- А? Что? Что? Я здесь. Да не сплю я, господи.

- Сэр, поступил звонок из Вудстока. Хищение в особо крупных размерах. Просили не поднимать лишнего шума и направить инспектора. Дело, мол, серьезное.

- Шеймас, скорее заводите автомобиль, мы с Бондом немедленно выезжаем в Вудсток!

- С Джеймсом Бондом.

- Да мне без разницы.

- Но, сэр...

- Что еще, Шеймас?

- Это невозможно, я не смогу его завести.

- Бонда, Шеймас?

- Автомобиль, сэр. Шофер взял отгул на праздник и унес заводную рукоятку с собой, чтобы автомобиль не украли.

- В своем ли он уме? Мы же в Скотленд-ярде! Кто станет красть полицейский экипаж?

- ...

- Тогда запрягайте. Телеграфируйте в Вудсток, что мы задержимся, будем позже. И сообщите Бонду.

- Джеймсу Бонду. Он варит пунш.

- Да какая разница...

________________________________________________

[1] Дагерротип – предшественник фотографии, снимок, сделанный на металлическую пластинку, обработанную специальным химическим раствором.

[2] Отдай, хороший мальчик.

[3] Вроде шелк.

 «Ужасное, ужасное Рождество! Худший день в моей жизни, который, кажется, длится уже целую вечность. И еще мой браслет. Даже не представляю, где я могла его теперь потерять. «Увы и ах», как любит повторять чудесный мистер Блоссом, но, по-видимому, сегодня – не самый благополучный день для семейных ценностей...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

Глава 4 


24.12.1925, 20:50 p.m.

 

Как и подобает истинной хозяйке дома, первой в столовую спустилась леди Кларисса. Держа в руке извлеченный из кармана батистовый платочек (непременный атрибут настоящей леди, верный помощник в разрешении всех проблем), она рассеянно окинула взглядом накрытый стол. Казалось, все было в полном, почти безупречном порядке: стулья, белоснежная скатерть, гостевые карточки, столовое серебро, фарфор и хрусталь. Но что-то по-прежнему мучило ее, леди Вудсток точно помнила, что должна была не забыть проверить...

- Свинки или козочки... - пробормотала она, прикладывая ладонь ко лбу. – Козочки или свинки... О чем это я?

- Кларисса, дорогая, вы принимаете все слишком близко к сердцу. Подумайте о ваших нервах! – громкий голос полковника гулким эхом разнесся по пустой зале.

Вздрогнув, леди Кларисса повернулась на звук. В двух шагах от нее, смущенно улыбаясь и заглядывая ей в глаза, стоял полковник Арбентот, а муж ее, лорд Лорд, невозмутимо раскуривал трубку, стоя у выходящего в парк окна.

- Арчи, как вы меня напугали, - картинным жестом приложила она платочек к губам.

- Удивительно, мама, что после всего случившегося тебя так легко напугать! – Насмешливый голос с порога возвестил о приходе Вилли.

Мельком взглянув на дочь, леди Кларисса отметила про себя, что та необыкновенно бледна. И бледность эта местами переходила в приятную глазу зелень, почти сливаясь цветом с зеленью ее платья.

- Дорогая, а где же наш душка Орландо? – спросила она, кокетливым жестом поправляя прядь на шее. – И где все остальные? Стол уже накрыт...

Сам звук этого имени оказал поистине целительное действие на молодую миссис Вудсток-Фест: черты лица ее разгладились, на губах появилась слабая полуулыбка.

- Милый мистер Блоссом отправился в свою комнату... – ответила она. – Освежиться после всех известных событий.

Но тут взгляд Вильгельмины обратился в сторону двери: в столовую вошла Дебби под руку с ее собственным мужем, Берти. Эти двое составляли прелюбопытнейшую пару: оживленный антрепренер не замечал никого, кроме своей спутницы, и что-то успокаивающе ей бормотал, нежно поглаживая по руке, а напряженная полковница, не обращая на него никакого внимания, оглядывалась по сторонам, словно ища кого-то. Передвигались они довольно странным манером, дергаясь из стороны в сторону в зависимости от того, кто из них тянул «на себя» сильнее. Выписывая таким образом по столовой странные фигуры, они добрались до хозяйки дома, лишь чудом избежав столкновений с присутствующими и с предметами мебели.

- Дебби, согласен, это не лучшее Рождество в мире, - донеслись до леди Клариссы слова мистера Феста. – Но вот увидишь, все разъяснится... Возможно, это просто какое-то недоразумение. Леди Агата уже не молода, а память людская, к моему прискорбию, с годами лучше не становится. Она ведь и сама...

- Берти! – прервал его резкий окрик жены. Стоя у стола, Вилли повелительным жестом указывала на место рядом с собой. – Как невежливо с твоей стороны заставлять меня ждать.

- Конечно-конечно, дорогая, - засуетился порозовевший супруг, отодвигая ей стул. – Мои извинения, но миссис Арбентот...

- Вы уже на «ты»? – сбавив тон, угрожающе спросила Вилли.

- Мы просто вспоминали старые... гм, времена, - плюхнувшись на соседний стул, Берти покраснел еще сильнее, почти слившись с кирпично-красным оформлением стен.

- Арчи, как невежливо с твоей стороны все время оставлять меня в одиночестве, - с плохо скрываемым раздражением бросила Дебби, усаживаясь на отодвинутый полковником стул на другом конце стола. – Уже не первый раз я оказываюсь в подобной ситуации. Что обо мне подумают хозяева дома, в конце концов?

- Дорогая, - с недоумением ответил полковник, занимая свое место по левую руку от лорда Лорда рядом с женой. – Не понимаю, о чем ты? Что о тебе такого может подумать Лорди или милая Кларисса? К тому же все эти крики... Ты знаешь, я всегда стараюсь избегать женских слез.

- Милая Кларисса?! – голос Дебби вырос на пару октав. Достаточно визгливых октав. – Милая?!! Хватит с меня, я возвращаюсь на сцену...

- Ну что ты... - растерянно умолк полковник, зачарованно наблюдая за заливающейся краской женой.

- Дорогая миссис Арбентот, какая жалость, что нам придется лишиться вашего общества в столь трудную для нас минуту, - добродушно улыбаясь, посетовал лорд Лорд, севший во главе стола.

- Теперь я прекрасно понимаю, что тебя так бодрит, - добавил он вполголоса, наклонившись к другу.

Судорожно глотая воздух, Дебби повернулась в сторону леди Клариссы и обнаружила, что все сидящие на другом конце стола: и сама леди, и ее дочь, и даже муж этой самой дочери (черт бы побрал его нежности!) с откровенным любопытством наблюдают за происходящим. Покраснев еще гуще, она зло поджала губы и, выпрямив спину, перевела взгляд на окно.

- Как? И это все? – с нескрываемым злорадством пробормотала Вилли.

Берти, только-только вернувший себе природный цвет лица, вновь порозовел, а леди Кларисса замаскировала смешок под кашель, прикрываясь неизменным платочком.

Затянувшаяся мизансцена была прервана появлением новых действующих лиц: громко вздыхая на каждом шагу, в столовой появилась леди Агата. Она едва ли шла, вернее, сию почтенную даму почти несли, уважительно, но крепко поддерживая под сухонькие локотки, двое мужчин. При ближайшем рассмотрении этими «счастливцами» оказались достопочтенный викарий и доблестный сэр Генри. Неторопливо передвигаясь к накрытому столу, они ни на минуту не прекращали увлекательный разговор, который вели поверх головы старой леди.  

Благодаря прекрасной акустике, до ушей присутствующих донесся негромкий диалог.

- Жльожрье[1].

- Ну что вы, леди Агата вовсе не страдает чрезмерной тучностью.

- А’пчемуб-нзпир’ть йего-ф’cф?[2]

- Ох, ваше преподобие, кто ж знает, когда теперь снова распогодится...

Замыкала процессию Диана с Вульфом на руках. И цвет лица девушки с успехом мог соперничать с белоснежной шерсткой болонки. Да-да, за это время любимца леди Агаты успели привести в божеский вид, и теперь он радостно повизгивал при виде всех этих интересных тарелочек на столе.

Хозяева и те гости, которые уже успели сесть за стол, вновь встали, как только жертву ограбления подвели к отведенному ей месту. Громкие вздохи сменило раздраженное кряхтение, пока означенная леди устраивалась на стуле. Вульфа Диана усадила на небольшой пуф у стены, рядом со стулом леди Агаты, а сама заняла свободное место справа от нее.

- Тетушка, надеюсь, вам удобно? – озабоченно спросила леди Вудсток, снова садясь на свое место. – Еще одна или две подушки на сиденье, возможно, не были бы лишними...

- О моем недовольстве, Кларисса, ты узнаешь первой, - чеканя слова ответила леди Агата.

- О, в этом я не сомневаюсь, - буркнула себе под нос сидевшая напротив Вилли и опустила глаза в пустую тарелку.

- А ты, негодяйка!.. - голос леди Агаты стремительно набирал силу, переходя на визг. – Ты у меня еще...

Что хотела сказать леди Агата, так и осталось тайной за семью печатями, поскольку именно в этот момент раздался томный голос:

- «Волнения, поистине, нас заставляют волноваться!»

Картинно воздев руку, в дверях стоял Орландо Блоссом, такой же сияющий и напомаженный, как и всегда.

- О, это же из вашей бессмертной роли... этого, как его... – восхищенно всплеснула платочком леди Кларисса.

- Зевса, мама, - недовольно буркнула Вилли.

- О, да, Зевса! Орландо, вы были необычайно хороши, - от переполнивших ее чувств леди Вудсток прижала многострадальный платочек к груди.

- Кларисса, приличным леди не идет подобная несдержанность, - сварливо заметила уже успокоившаяся Агата. И добавила, кокетливо взмахнув ресницами: - Молодой человек, ваше место здесь, как раз между мной и моей племянницей. Полагаю, вы сумеете развлечь нас.

Ее слова произвели прямо противоположный эффект: побледнев, Блоссом попятился, споткнулся о порог, но был поддержан Клинтоном, который вновь придал премьеру вертикальное положение.

- Ну же, тетушка, не стоит так пугать молодежь, - добродушно пробасил хозяин поместья. – Орландо, чувствуйте себя как дома...

Нетвердыми шагами премьер столичных подмостков добрался до ближайшего пустующего стула, аккурат между Генри и викарием, и решительно занял свободное место, после чего с отчаянием посмотрел на гостевую карточку, гласившую: «Мистер Реджинальд Вудсток».

- Кстати, а куда запропастился этот негодный мальчишка? - озадаченно вопросила хозяйка дома. – Уж если сам душка Орландо уже пришел...

- Мистер Реджинальд пошел переодеться. Вульф перепачкал весь его костюм, - негромко пояснила Диана.

- Ну, Бог с ним, - решила радушная хозяйка. – Клинтон, прикажите подавать!

В эту минуту в комнату влетел растрепанный Реджи. Все взоры обратились к нему, так что он покраснел, точно маков цвет, и стал бочком, вдоль стенки, пробираться к единственному свободному месту – между матерью и леди Агатой.

- Ну, племянничек... - сурово начала последняя, как только он сел. – Что за манеры?! Что за молодежь пошла! Что ты, что сестрица твоя! Вот в мои годы...

Обличительная тирада леди Агаты о том, что и как именно было в ее годы, продолжалась еще по крайней мере несколько минут – пока слуги не обнесли всех гостей первой переменой блюд. И лишь тогда, удовлетворенно вздохнув, леди Стэкхаус разложила на коленях салфетку и взяла в руки вилку и нож, чтобы лично опробовать рождественского гуся.

- Как странно, - растерянно сказала леди Кларисса, скользя взглядом по столу. – А где же мой платочек? Только что он был у меня в руке.

- Ах, мама, потом найдешь, - отмахнулась Вилли, отпивая щедрый глоток шампанского.

- Может быть, он упал под стол? Давайте, я посмотрю, - галантно предложил Берти, все еще не оставивший надежды как-нибудь завоевать благосклонность тещи.

Дальнейшие события развивались с невероятной быстротой: мистер Фест-Вудсток, элегантно оттянув двумя пальчиками край скатерти, заглянул под стол и с возгласом «Да вот же он!» отодвинул свой стул и наклонился. В тот же миг с противоположной стороны стола раздалось тихое поскуливание. Это Вульф, которому надоело прикидываться «послушным мальчиком», кинулся в ноги леди Агаты к вожделенному лоскутку ткани.

С криком «Ой!» Берти исчез под столом. Края скатерти зашевелились... В наступившей тишине было слышно лишь чье-то тяжелое пыхтение. Спустя мгновение шевеление стало сильнее, сопение – громче, а из-под стола зазвучало сдавленное: «Отдай!.. Я кому говорю!.. Отдай!»

С торжествующим кличем, прижимая к груди половинку несчастного платка, из-под скатерти вывалился Берти. За ним с победным лаем выскочил держащий в зубах другую половинку Вульф.

Растерявшись, леди Кларисса нетвердой рукой приняла от зятя потрепанный клочок батиста. И тут болонка, о которой на секунду позабыли буквально все, прыгнула сначала на стул Берти, а затем – прямиком в его тарелку, где удобно устроилась рядышком с вкусно пахнущим кусочком жареной птицы.

-Уберите отсюда это грязное животное! – завизжала сидящая рядом Вилли и замахала руками.

- Не трогай моего мальчика, мерзавка! – рявкнула в ответ леди Агата и попыталась встать.

- Дорогая, не волнуйся, сейчас я его сниму, - вступил Берти.

Какофония звуков нарастала. Леди Кларисса заголосила, призывая хоть кого-нибудь убрать собаку; Диана вскочила, пытаясь убедить леди Агату не подниматься; прижав ладони ко рту, Дебби укоризненно качала головой, явно подозревая, что в этом доме собак не кормят вообще; Орландо, приподняв бровь, изумленно спрашивал у соседей, всегда ли здесь так оживленно, а Генри просто хохотал.

И лишь викарий меланхолично жевал очередной кусочек гуся, с интересом рассматривая все стоящие поблизости закуски.

- Молчать! – неожиданно громко рявкнул полковник.

- Спасибо, Эй-Эй, - поблагодарил его лорд Лорд. – Полагаю, теперь все могут вернуться на свои места. Клинтон, позовите горничную, пусть заберут собаку.

В наступившей тишине особенно громко прозвучал звонок дверного колокольчика.


***


В это время где-то по дороге на Вудсток...


- Сэр!

- Что, Бонд?

- Джеймс Бонд.

- Да какая разница?

- Лошадь пала.

- Как пала?

- Вниз.

- Возмутительно. В Вудстоке хищение в особо крупных размерах, а она вздумала падать!

- ...

- Похоже, метель, Бонд.

- Джеймс. Похоже на то, сэр.

- И сильно метет.

- Сугробы мне вот досюда.

- Перестаньте, Бонд, это неприлично.

- Слушаюсь, сэр!

- ...

- ...

- Да-а-а... А как считаете, Бонд, где это мы сейчас?

- Где-то под Уотфордом, сэр.

- И как метет-то...

- Так точно, сэр.

- Вот что, Бонд, отправляйтесь-ка в Уотфорд и разыщите хоть какую-нибудь лошадь. Конфискуйте для служебной надобности. Денег не платите, казна нам этого не простит. А я подожду вас прямо здесь.

- Слушаюсь, сэр.

- И да, Бонд... Термос с пуншем оставьте мне, все же я могу замерзнуть.


***


Потребовалось немало времени, чтобы в столовой вновь воцарился порядок. Все следы пребывания Вульфа на столе были, наконец, устранены, а его самого, громко протестующего и неистово перебирающего лапами, унесла наверх одна из служанок.

Когда все чинно расселись на своих местах, внесли вторую перемену блюд. И тут от двери донеслось сдавленное:

- М-м-милорд...

Лорд Лорд недоуменно оглянулся.

- Что случилось? Клинтон?

- Милорд, это вам, - и дворецкий протянул ему какую-то помятую бумажку. – Телеграмма, милорд. Из полиции, милорд. Только что принесли, милорд.

- Ну же, милорд, не томите нас, - вскричала с другого конца стола леди Кларисса.

Ее муж старательно прочитал текст, потом еще раз и еще. Пауза затягивалась. Наконец он поднял голову и озадаченно посмотрел на леди Вудсток:

- Они задерживаются. Сильная метель застала их в дороге... - Опустив глаза, лорд Лорд прочитал: – В сугробе.

- Где? – громко вырвалось у Орландо.

- В сугробе. Они застряли в сугробе. И когда доберутся до нас – одному богу известно.

- Н-ст’ит пмин’ть им’госда-вс’е[3], - назидательно произнес викарий, с аппетитом уплетая утиный паштет.

- Да-да, святой отец, конечно же, - рассеянно ответил ему хозяин поместья. – Но что же нам теперь делать? Не ждать же, в самом деле, полицию. Ведь кто знает, когда они вылезут из своего сугроба?

- Конечно, - неожиданно поддержал его Орландо. – Дорога каждая минута. Я, например, уже завтра к полудню должен быть в Лондоне. Вечером у меня спектакль.

И он гордо вскинул голову, потрясая напомаженным чубом.

- Кошмар! – шепнул Генри. И тут же поправился: – Нет, ужас!

- О, д-д-да! - восхищенно воскликнул Реджи, посмотрев на него. – Г-г-генри же мож-жет н-нам п-помочь. Он ж-ж-же по-по-почти д-детектив.

- Реджи, перестань, - сердито одернул его кузен. – И никакой я не детектив, я лишь автор детективных романов. А это, знаешь ли, вовсе не одно и то же!

К всеобщему удивлению лорд Вудсток поддержал затею сына.

- Не отпирайся, Генри, - добродушно улыбаясь, произнес он. – Это хорошая идея. И пусть это будет не профессиональное расследование, но все-таки мы что-нибудь да и выясним к приезду полиции.

- Если мы ее вообще дождемся, - фыркнула Вилли.

- Конечно, дождемся, - рассудительно ответила ей мать. – Где это видано, чтобы полиция не доехала в конце концов до места назначения?

- Вопрос только в том, когда, - злобно посмотрела на Вилли леди Агата.

- Ну, раз все так замечательно устроилось, - повеселела леди Кларисса, - предлагаю все-таки продолжить наш долгожданный рождественский ужин. И кстати, Клинтон, подготовьте для сэра Генри библиотеку...

________________________________________________

[1] Жаль ожерелье.

[2] Почему бы не запирать его в сейфе?

[3] Не стоит поминать имя Господа всуе.

 «Ах, мой милый дневник, разве могла я еще вчера представить, что буду присутствовать при расследовании, пусть даже и неофициальном. Хотя, признаться, выступать в роли допрашиваемой – удовольствие небольшое. Даже если вести допрос будет такой джентльмен, как сэр Генри...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

Глава 5 


24.12.1925, 22:30 p.m.

 

- Н-не могу поверить, - возбужденный Реджи почти перестал заикаться. – Так здорово, Г-генри, чт-то ты меня пригласил! Н-никогда еще не п-присутствовал при расследовании!

- Это не расследование. Это безобразие какое-то... - буркнул себе под нос Генри, закрывая дверь библиотеки. И, посмотрев на кузена, добавил: – И почему все это свалилось на мою голову в самый канун Рождества?

Сей риторический вопрос, разумеется, остался без ответа. Так что новоявленный детектив, глубоко вздохнув, пододвинул поближе к камину кресло и положил на стоящий рядом столик чистый лист бумаги и ручку.

На этом все приготовления закончились, и, вздохнув еще глубже, Генри спросил:

- Реджи, а ты сам хоть раз видел это несчастное колье?

- К-к-конечно. А ты р-разве нет?

- Нет. Каждый раз оказывалось, что старая карга одела что-то другое. Хотя, разумеется, слухов насчет этого украшения ходит немало... Итак, как же оно выглядит?

- Н-н-ну, т-такая широкая б-б-бриллиантовая п-п-полоска вокруг ш-шеи. Сп-п-переди треугольником в-в-выложен п-портрет Л-л-люси... Н-ну, Л-л-лаки Люси.

- Портрет? Ты точно уверен? Ведь камни все одноцветные?

- Т-так говорят.

- Ладно, так и запишем: колье. А ведь это наверняка очень дорогая вещь?

- Д-д-да, говорят, ч-ч-ч-что графу Т-т-твиду оно об-бошлось почти в г-годовой д-д-доход.

- О мой бог! Сколько же у нас тогда подозреваемых? Одних слуг здесь, в поместье, человек пятьдесят.

Нечеловеческим усилием Генри подавил порыв схватиться за голову.

- Н-н-нет, слуги т-тут ни при чем. Н-н-наверх, в комнаты, имеют д-доступ т-т-только горничные, эк-к-кономка и дворецкий. Т-т-ты же знаешь м-маму!

- Это хорошо, но все-таки не будем сбрасывать их со счетов. Вдруг подозреваемых нам не хватит?! Итак, с чем мы остаемся: лорд Лорд, леди Кларисса, Вилли, Фест, полковник с Дебби, Орландо, достопочтенный викарий, леди Агата и Диана. Вульфа вычеркнем – вряд ли он скажет что-то по существу... Из этого списка нас, в первую очередь, интересует Вилли – если это все-таки был лоскут от ее платья, Диана – если это был именно ее браслет, ценитель черного табака (скорее всего, полковник) и любитель шоколада. Викарий? Гм, это нужно уточнить. Ах, да, еще же есть горничные в количестве... скольких штук?

- Д-д-двух.

- Две горничные, дворецкий и экономка.

- И еще м-м-мы с т-тобой, - робко добавил Реджи.

Генри внимательно посмотрел на него:

- Да, голубчик, а у тебя-то самого алиби есть?

- Д-да, я н-н-ни на м-м-минуту не оставался в од-диночестве. Р-разве что ранним утром, еще д-до приезда гостей. А т-т-ты?

- Я? Только во время телефонного разговора, - быстро ответил Генри. – Да и тогда, скорее всего, кто-нибудь из слуг видел меня в холле. Ну что ж, приступим? Начнем с горничных.

 

***

 

- Добрый вечер, Бекки.

- С вашего позволения, я Бетти, милорд.

- О, ну да, конечно, прошу прощения. Скажите-ка мне, Бекки, что вы делали сегодня после ланча?

- Мы с Бекки до вечера убирались в спальнях на втором этаже. Но только я Бетти, милорд.

- Да-да, разумеется. Бетти... Значит, на втором этаже? Э-э-э... И вы не заметили ничего странного?

- Нет, милорд, ничего такого... Нет-нет, совсем ничего!

- Хм-м-м... Почему вы запнулись? Вы о чем-то хотели сказать?

- Б-б-бетти, т-т-ты что-то в-в-в-в-видела?

- Нет! То есть да, но я... Ох, милорд, я не могу! Пожалуйста, не спрашивайте меня!

- Бекки, почему вы плачете? Бекки? Немедленно прекратите рыдать и отвечайте на вопрос. Вы кого-то видели сегодня на втором этаже? Кого?

- Милорд, ну он же не мог! Он же звезда! Нам леди Кларисса столько всякого про него рассказывала! И про Призрака, и про этого, как его, Зефеса-а-а... А сегодня он так душевно рассказывал про эту Душечку-у-у-у!..

- Б-б-бетти, не п-п-плачь!

- Вот именно, Бекки! Устроили тут, понимаешь!.. Скажите нам нормальным английским языком, кого вы сегодня видели? Мистера Блоссома?

- Д-да. Он вы-выходил из комнаты леди Агаты около трех часов. Но это не он! Он же такой талантливый! Он же... как его... ну, который главный... Премьер, вот! Вы же ничего ему не сделаете, правда?

- Посмотрим, посмотрим. Спасибо, Бекки, вы свободны.

 

- Г-г-генри, на м-м-мистера Б-б-б-блоссома ведь н-не ук-к-к-казывает н-ни одна у-улика.

- Это еще ничего не значит, Реджи. Это еще ничего не значит...

 

***

 

- Здравствуйте, Бетти.

- Добрый вечер, милорд. Я прошу прощения, но меня зовут Бекки. Надеюсь, это не слишком тяжело запомнить?

- Д-да, разумеется.

- Б-б-бекки, в-вы сегодня не з-заметили н-ничего н-н-н... н-н-н-н..

- Нового?

- Д-да нет же! Н-н-н-...

- Ненужного?

- Н-не то. Н-н-н-н... н-н-н...

- Ох, Реджи, ради Бога! Бетти, не заметили ли вы сегодня чего-то нормального? Тьфу, то есть ненормального?

- В этом доме? Это, конечно, не мое дело, милорд, но с тех пор, как сюда съехалась вся эта орава – нет-нет, я ни в коем случае не имела в виду лично вас, милорд, – в доме не осталось ни одного нормального человека. Все словно с ума посходили – шепчутся по углам, перемигиваются, бегают за чужими женами. Когда мы с хозяйкой жили в Йоркшире, ничего подобного не было!

- Это вы о ком, Бекки?

- Да о мистере Фест-Вудстоке, милорд. Совсем срам потерял! Бегает за этой полковничьей женой как собачонка. Я даже слышала, как он предлагал ей сбежать! Золотые горы ей сулил! Еще немного подождать надо, говорит, и я тебя озолочу. Боже мой, бедная молодая хозяйка, если бы она только знала! А у этой профурсетки губа не дура, прости Господи, ей подавай кого получше! Она на мистера Блоссома глаз положила. Стыд-то какой! А еще замужняя женщина! И туда же – передай, говорит, записку, только чтобы никто не видел. И еще шиллинг мне сует! А я порядочная женщина! И, видит Бог, потворствовать греху не собираюсь!

- А-а-а... записка эта сейчас при вас?

- Да, милорд, конечно. Я ее хотела после ужина вернуть этой бесстыднице. И деньги хотела вернуть, ибо сказано в Библии...

- Да-да, спасибо, мы знаем. Не могли бы вы отдать мне эту записку?

- Ой, не знаю, милорд, как-то это...

- Д-д-давайте, Бекки!

- Вот, возьмите. И вовсе незачем так кричать.

- Спасибо, вы свободны, Бекки. Хотя нет, постойте. Скажите, что вы делали сегодня после ленча?

- Мы с Бетти работали наверху, милорд. Убирали в спальнях.

- И она ни разу не отлучалась?

- Нет, милорд, что вы. У нас все строго проверяется хозяйкой, я бы ей не позволила отлынивать.

 

- Ну надо же, какие интересные открываются подробности счастливой семейной жизни...

- Б-б-б-бедная В-в-вилли! Э-э-этот н-негодяй Берти ее н-не ст-т-т... н-не ст-т..

- Не стоит? Да-да, разумеется... Но давай-ка пока посмотрим, что в этой записке. «Орландо, дорогой мой! Каждый день я жалею о тех словах, которые сказала в пылу ссоры. Прошу тебя, давай забудем былое и начнем новую жизнь вдали от серых будней и опостылевшего мне мужа. Поверь, я любила, люблю и буду любить только тебя. О деньгах не беспокойся, я все устрою. P.S. Не отправиться ли нам в Париж? Уверена, твой талант заблистает там еще ярче, любимый! Навеки твоя, Дебби». М-да, ситуация становится все запутаннее. Я даже не думал, что дело окажется настолько занятным. Еще двое подозреваемых сразу: и Фест, и Дебби.

- Д-д-д-дебби? Н-н-но как же т-так? М-м-м-милая Д-дебби?

- Вот тебе и м-м-м-милая... Кто там у нас следующий?

 

***

 

- Проходите, тетя, присаживайтесь. Хотите, я передвину кресло поближе к камину, вам будет намного удобнее.

- Я п-п-передвину. М-м-матушка, т-так лучше?

- Спасибо, Реджи. Генри, я готова.

- Тетя Клэри, что случилось сегодня, когда вы с полковником искали сокровища?

- Прошу прощения?

- М-м-мама, т-ты п-п-покраснела...

- Здесь так душно. Пожалуй, стоит вернуть кресло на прежнее место. Реджи?

- Д-да, к-к-конечно.

- Итак, тетя...

- Конечно же, ничего не случилось. Арчи был мил и любезен, как всегда. И очень галантен. По дороге вспомнили старые добрые времена. Замечтались так, что даже и не заметили, что вместо указанного в задании места оказались в противоположной части дома.

- С-с-старые д-добрые в-в-времена?

- Ох, как же душно... Может быть, стоит открыть окно?

- Тетя, как вы думаете, Вильгельмина счастлива?

- Что за странный вопрос?

- Хорошо, скажем так: полагаете, она довольна своим положением?

- Своим положением?

- Своим семейным положением.

- Конечно, ведь Вилли сама сделала этот... странный выбор. Как мать, я желала бы ей лучшего. Но вполне вероятно, что и мистер Фест сможет составить ее счастье.

- А как же положение в обществе? Ведь место дочери лорда, владельца крупного поместья, не сравнится с положением жены какого-то там антрепренера?

- Возможно, все возможно, но... Как же холодно в этой библиотеке! Реджи, закрой, пожалуйста, окно!

- Н-н-но, м-мама...

- Я сказала закрой!

- Тетя, а Вильгельмина не упоминала, что в самое ближайшее время они с мистером Фестом могут внезапно разбогатеть?

- Нет... я ничего такого не слышала. Что за странный... не ожидала от тебя, Эдуард... ты всегда не ладил с Вилли, но такого... Такого я от тебя не ожидала... Моя девочка... Намекнуть, что она могла... Да как ты посмел!.. Нет, это решительно невыносимо...

- Тетя, постойте...

- М-м-м-мама...

 

- Ну дела!.. Интересная реакция, не находишь?

- Г-г-генри, это же м-м-мама. Она в-всегда т-т-такая.

- Ты уверен?

...

-  Какой-то странный шум за дверью. Слышишь? Кажется, там что-то упало...

 

*** 

 

«Такого эффекта от расспросов сэра Генри уж точно никто не ожидал! А леди Кларисса, бедняжка, вся на нервах, и как результат – обморок. Правда, молодая миссис Вудсток-Фест обмолвилась, что и для отца ее, лорда Лорда, проявление чувств, свидетелями которых мы стали, весьма неожиданно...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

***

 

- Что. Вы. Сделали. С. Моей. Женой?

- П-п-папа?

- Что. Вы. Сделали. С.Моей. Женой?

- Дядя... присаживайтесь, прошу вас, присаживайтесь. Не стоит так волноваться. Полагаю, мы сможем ответить на ваш вопрос, как только вы скажете, что именно случилось с тетей Клэри.

- Что?!

- П-п-папа!

- Спокойнее, всем оставаться на своих местах. Реджи, открой, пожалуйста, окно. Глоток холодного воздуха будет полезен всем нам... Итак, лорд Лорд, что же случилось с вашей женой?

- Она в обмороке!

- В-в о-обмороке? С-с-страннно. М-мама н-никогда раньше...

- Вот именно! И вы должны сказать мне, что довело ее до такого состояния?!

- Прекрасно. Ваша дочь, милорд.

- Моя дочь? Вилли?

- Совершенно верно. Вилли. Вернее, вопрос о ее благосостоянии.

- И что же это был за вопрос?

- «Не упоминала ли Вильгельмина, что в самое ближайшее время они с мистером Фестом могут разбогатеть?»

- Нет.

- Что «нет», милорд?

- Ответ на твой вопрос – нет, не упоминала. Теперь все?

- Э-э-э... п-папа...

- Да, спасибо, лорд Лорд.

 

***

 

- Войдите, К-к-к-клинтон. Садитесь. К-куда в-вы дели к-к-к-колье?

- Но, сэр...

- Реджи...

- Не отп-п-пирайтесь, Клинтон, нам в-в-в-все известно. Это вы п-похитили колье леди Стэкхаус, пока г-г-гости были заняты п-поисками клада.

- Мистер Реджи, я столько лет верой и правдой...

- Вот именно, К-клинтон! Вы не п-подумали о несчастной матушке... В с-с-смысле, о моей м-матушке... То есть о леди В-в-вудсток... Она будет т-так огорчена!

- Сэр, все время, пока гости были заняты поисками клада, я провел на кухне. Миссис Мэривэзер, кухарка, грум – кто угодно вам это подтвердит.

- Хм, а что там делал грум?

- Дегустировал пунш, милорд.

- Гм... В-в-вы уверены, ч-ч-что н-никуда н-не отлучались?

- Полностью уверен, сэр.

- Ч-ч-что ж, значит, н-наши св-ведения ошибочны. И-извините, К-клинтон. В-в-вы свободны.

- Спасибо, сэр.

 

- Реджи, что это было?

- Ну, Г-г-грей ведь в-всегда так п-п-поступает, даже к-когда не уверен. Обычно п-п-преступник в-всегда сознается...

 

***

 

- В-в-входите, миссис М-мэривэзер. Садитесь. К-к-куда...

- ... куда угодно, миссис Мэривэзер. Мы бы хотели спросить вас касательно Клинтона. Он утверждает, что все то время, пока гости искали клад, он провел на кухне, где также находились вы, кухарка и грум, дегустировавший пунш. Это правда?

- Истинная правда, милорд. За грумом глаз да глаз, так что мистер Клинтон никуда не отлучался.

- Так что, выходит, грум дегустировал пунш весь день?

- Получается, что так, милорд. Знаете, как трудно приготовить идеальный пунш? Кухарка прямо извелась вся. Я ей говорю – не переводи коньяк, а она знай свое твердит: мол, полковник, да и лорд, любят покрепче. В общем, грума мы потом унесли от греха подальше.

- Великолепно, миссис Мэривэзер, великолепно. Большое спасибо за этот захватывающий рассказ! А подскажите-ка нам, кто из гостей любит полакомиться шоколадками?

- Да как же, милорд, – викарий-то все драже еще с утра подчистую съел.

- Угу. Спасибо, миссис Мэривэзер. Счастливого Рождества, вы свободны.

 

- Чё-чё-чёрт з-знает что! Т-теперь еще и в-викарий! Э-э-это уже н-ни в какие во-во-ворота н-не лезет.

- Господи, семь подозреваемых! Когда же уже наступит это чертово Рождество??!!!

- К-кого в-в-вызывать следующим, Г-г-генри?

- Да не знаю я! Ну вот хоть мисс Ингрэм!

 

***

 

«Неправдой будет, если стану утверждать, что не боюсь. Хотя, казалось бы, чего бояться невиновной? Но молодой хозяин Реджи так многозначительно смотрел на меня.  Да еще и браслет мой никак не найдется...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

***

 

- Проходите, мисс Диана. Как вы себя чувствуете?

- Благодарю, лорд Маркс, хорошо.

- Что ж, отлично. Итак, что вы можете нам рассказать о пропавшем колье и о том, как ваш браслет оказался под оттоманкой рядом с туалетным столиком леди Агаты?

- Милорд... Вы же не думаете, что это я украла колье?

- Почему же, очень даже думаю. Девушка вы молодая, терпеть леди Агату, прямо скажем, очень сложно, а с той суммой, которую можно выручить за такое украшение, вы бы смогли устроить свою жизнь, скажем, где-нибудь в колониях.

- Милорд! Возможно, я и бедная, но у меня есть гордость! Я не воровка и не крала колье леди Агаты!

- Но браслет...

- На браслете слабая застежка, милорд. Вот, глядите. Видите, стоит только резко тряхнуть рукой, она сразу же расстегивается? Мисс Вильгельмина предлагала мне отдать его в починку знакомому ювелиру, но это же надо ехать в Лондон...

- Вполне возможно, что браслет расстегнулся как раз тогда, когда вы извлекали колье из шкатулки.

- Милорд, я не брала его! Ну взгляните же мне в глаза, я говорю правду!

- Не брали?

- Не брала!

- Не брали...

- Разумеется, не брала... Что это, музыка?

- Музыка.

- Милорд, слышите, бьют часы...

- Бьют... Кажется, наступило Рождество.

- Мне чудится, или играет рождественский марш?..

- Реджи, прекрати. Нашел время упражняться на виолончели.

- П-п-п-простите.

- С Рождеством, милорд...

- С Рождеством, Диана... И вы не брали колье...

- Не брала, милорд. Я честная девушка.

- Ой, м-м-мисс Диана, Г-г-г-генри, в-вы ст-т-тоите как раз п-п-п-под омелой!

- Ах, милорд...

- Диана, что с вами? Реджи, позови тетю Клариссу!.. Диана! Диана!..

 

***

 

- Ну, что тут у вас? Поймали голубчика?! Еще нет? Ничего удивительного!

- Н-н-но, н-н-но...

- Молчать! Я так и знала, что эта ваша игра в детективов – одно баловство! А что вы сделали с моей компаньонкой? Она вышла отсюда бледная как стена! Предупреждаю – не впутывайте ее во все это, она тут совершенно ни при чем, так и знайте!

- Н-но к-к-как же, т-тетушка Агата! М-мы же н-н-н-нашли в в-в-вашей комнате ее б-б-браслет!

- Разумеется, нашли! Его все время где-то находят... Все кому ни лень. А эта дурочка все никак не отвезет браслет к ювелиру, чтобы починить застежку. Вот и теряет его постоянно. В последний раз его нашла я сама, и это было не далее как за десять минут до обнаружения пропажи колье.

- Но тетя...

- Ничего не желаю слушать! Выкиньте эти смехотворные идеи из головы и возьмитесь, наконец, за дело! Почему вы до сих пор не допросили эту мерзавку Вилли? Что, родная кровь не водица? Я так и знала, что это расследование превратится в балаган!

- Н-но т-т-т..

- Тетушка, я не...

- Вот именно! Ты «не»! Недоразумение ходячее, вот ты кто! А я ведь говорила Элизабет, что тебя надо было в детстве пороть. Вот тогда из тебя вышел бы толк!

- Ох, тетушка, ну мама-то тут при чем?..

- А при том! Пописываешь эти свои книжонки, выставляешь всех нас на посмешище. В кои-то веки мог бы использовать свои выдумки для благого дела, для семьи – и ничего путного сделать не можешь!

- Тетушка, вы не правы.

- Да уж, конечно, не права. Правда глаза колет!

- Т-т-тетушка, п-по-моему, т-т-там лает В-в-вульф?!

- Где? Мальчик мой! Твоя мамочка спешит к тебе! Да помогите же мне встать! Вульф, где ты?..

 

- Фу-у-у-у-ух... Спасибо, Реджи, ты настоящий друг!!!

- П-п-право, не стоит. Т-ты бы сделал д-для м-меня то же самое. К-кого т-теперь по-позовем? В-в-вилли?

- Ну нет, две мегеры подряд – это перебор. Перед допросом твоей сестрицы мне надо собраться с силами. Пригласи-ка пока мистера Блоссома.

 

***

 

«Удивительное дело, но мне показалось, что когда дворецкий пригласил в библиотеку несравненного мистера Блоссома, многих – и леди Клариссу, и молодую миссис Вудсток-Фест, и, конечно же, миссис Арбентот, которая практически узурпировала место рядом с ним, – исход этого разговора волновал намного сильнее, чем самого Орландо. Вот было бы забавно, если это действительно он – премьер, промышляющий драгоценностями... И все равно, как же хочется спать...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

***

 

- Блоссом, похоже, ваша песенка спета!

- Позвольте узнать, из чего такой вывод?

- Н-не в-в-в-валяйте дурака, Орландо. Б-б-б-б... Б-б-б-б...

- Бристоль? Буженина? Британия! Нет? Досадно...

- Б-б-бетти!

- А кто это?

- Перестаньте, Блоссом. Бетти – горничная, не ей ли вы расписались сегодня после ленча на салфетке?

- Ах, разве всех упомнишь...

- Надо думать. Так вот, Бетти...

- ... в-в-видела в-вас, к-когда вы выходили из к-к-комнтаты леди Агаты.

- Как страшно жить, покой мне только снится! Конец всему, о, это крах, разоблаченье, виселица, смерть!

- То есть, вы подтверждаете свою вину?

- Боже упаси. Я артист. Украсть колье – к чему такая проза? Несчастная старушка замерзала, не мог же я не прийти даме на помощь, раз уж Диана отлучилась. Леди просила шаль. Желание прекрасной дамы – святой закон.

- Прекрасной – да, не спорю. Но леди Агаты?!..  И как тогда вы объясните это?

- Что это?

- Записка! От миссис Арбентот. Вы устроили сговор.

- Впервые вижу этот пасквиль!

- А это еще откуда?

- «Скандал в Белгравии», премьера следующего сезона. Могу посодействовать с контрамарками.

- Увольте.

- Извольте. О мир, как ты жесток....

- Оставьте реплики для сцены, Блоссом.

- Ах, да вы хоть знаете, сколько я зарабатываю своим талантом? По-вашему, я пожертвую карьерой, репутацией и... из-за Дебби Арбентот и треклятого колье?!

- И чем еще, мистер Блоссом? Знаете, как говорится, денег много не бывает.

- О, что мне деньги, я человек искусства! Космополит и баловень судьбы... Между прочим, в январе я приступаю к подготовке роли Игнатия Лойолы[1]. Какие уж тут деньги – до премьеры бы дожить...

- Не убедили, мистер Блоссом.

- Д-д-да!

- Видит бог, я не хотел. А вот это вас убедит?

- Застегните сюртук, Блоссом, что вы, в самом деле...

- Г-г-г-генри, это ч-ч-то...

- Только не говорите, что это...

- Именно. Алмазные подвески...

- Герцогини ***ской?!

- Не будем компрометировать даму, господа.

- Не будем. И все же. Затворница, меценатка – и вы?..

- Гм... Как это понимать? Подвески – скромный знак симпатии и признания моего таланта. Знаете, сколько у меня таких знаков? И все с бриллиантами. Так что колье достопочтенной леди Агаты мне без надобности.

- Собственно... Вообще даже странно, что вы их носите под костюмом...

- Могу я идти? Я утомлен.

- Спасибо, мистер Блоссом, мы вас не задерживаем. Примите наши извинения.

- Ах, оставьте, оставьте, я злобы в сердце не храню.

 

***

 

- Миссис Арбентот...

- Просто Дебби... Надеюсь, вы позволите мне называть вас Генри?

- Д-д-д-да...

- Ах, «миссис Арбентот» – это ведь так официально. Я того и гляди превращусь в одну из этих надменных великосветских красоток...

- О, да... Это будет поистине потеря для общества!

- Вы так думаете?

- Итак... Дебби, расскажите нам о записке, которую вы попросили передать мистеру Блоссому.

- О записке? О какой записке?.. Ну... мы с мистером Блоссомом давние, хорошие друзья... Когда-то даже больше, чем просто друзья... И эта записка... эта записка – лишь попытка вернуть то... то прошлое, когда мы были так счастливы...

- Черт побери, и куда только смотрит полковник?

- Вы что-то сказали, Генри?

- Нет, нет. Просто прочистил горло. То есть вы хотите сказать, что между вами и сейчас существуют... особые отношения?!

- О нет! Конечно же, нет! Вы не против, если я высморкаюсь?.. Никак не могу запомнить, что прилично, а что нет в этом обществе... Нет, теперь мы лишь друзья... Он – звезда, премьер столичных подмостков, а я... Я лишь жена...

- Вряд ли полковник с этим согласится.

- Что вы говорите?

- Нет, ничего, продолжайте.

- Какое все-таки ужасное Рождество! И Орландо, и эта нелепая кража, и этот приставучий Берти... Ах, я вся на нервах!

- Берти? Вы имеете в виду мистера Фест-Вудстока?

- Да, конечно же, именно его. Кого же еще??? Я так устала, так устала от его домогательств. Эти вечные приставания, заверения в любви, обещания, обещания...

- И куда только смотрит Вилли?

- Генри, что вы там все время бормочете?

- О, я выражал вам свое сочувствие. Продолжайте, прошу вас.

- Представляете, сегодня... ну, то есть вчера, как раз незадолго до начала поисков клада, он буквально силой затащил меня сюда, в библиотеку. Целоваться лез! Золотые горы обещал! Ну разве это не ужасно?!

 - Да, это действительно ужасно... Дебби, в своей записке вы также упоминаете о каких-то деньгах. Больших деньгах...

- Ах да, мой муж, ну, полковник, обещал подарить мне бриллиантовый гарнитур на первую годовщину нашей свадьбы. Она ведь уже на днях. Вы разве не знали?..

 

- Итак, трое уже отпали, это не может не радовать. Но откуда же, черт побери, такие деньги у простого полковника?

 

***

 

- Мистер Фест...

- Фест-Вудсток, с вашего позволения.

- Б-б-берти, к-к-как вы м-м-могли! П-променять м-м-мою с-с-сестру н-на т-такую женщину. В-в-вы же ей н-не инт-тересны. С-совсем.

- Не понимаю, о чем вы говорите, Реджи?

- Он говорит о миссис Арбентот, мистер Фест-Вудсток. О Дебби.

- О Дебби? Что за намеки?! Да как вы смеете?! И что значит – «не интересны совсем»? Вы меня оскорбляете...

- К-к-к-к сожалению, эт-то ее с-с-слова. М-м-мисссис Ар...

- Просто Дебби, Реджи.

- Деб-б-би сама п-призналась, что ее интересует т-т-т-только мистер Б-б-блоссом.

- Ну что за женщины пошли! Нет бы сразу сказать! О Господи, как же хочется курить...

- Мистер Фест-Вудсток, а что за золотые горы вы ей обещали?

- Кому? Вилли?

- Почему Вилли? Дебби.

- Дебби? Ааа... это не золотые горы, это новая постановка. Спектакль, который обещает быть необычайно успешным. С большой-перебольшой прибылью, знаете ли... Так, говорите, Дебби я не нужен совсем?

- Совершенно точно.

- Прискорбно, весьма прискорбно... Лорд Генри, а вы случайно не курите? Так хочется курить! Вот полжизни отдал бы сейчас за хорошую сигару из черного табака!

- К сожалению, нет, мистер Фест-Вудсток. За черным табаком вам лучше обратиться к кому-нибудь другому.

- Вы не поверите, но ни у кого нет. Даже у полковника. Представляете, выкурил сегодня днем последнюю. А лорд Лорд курит только трубку. Вот незадача!

 

***

 

«Что странно, так это то, что после миссис Арбентот позвали мистера Фест-Вудстока, а не ее мужа... Впрочем, полковник производит впечатление мужчины недюжинного самообладания. А еще он любит животных, особенно собак. Правда, только крупных пород...»

Из дневника мисс Ингрэм

 

***

 

- Полковник, проходите, присаживайтесь. Надеюсь, вы нам поможете.

- Да-да, конечно. Помощь страждущим – кредо английской армии. Солдаты Ее Величества всегда готовы помочь подданным королевства в беде.

- И ча-ча-часто п-приходится п-п-помогать?

- Да вот, не далее как сегодня днем пришлось вступить в неравный поединок с разъяренным зверем.

- Зверем? Каким же, позвольте узнать?

- Ой, вы знаете, я в этих пуделях не разбираюсь.

- Пуделях??

- Ну или таксах... Разве это собака? Так – одно название. То ли дело – дог или борзая!

- При чем тут борзая? Вы сражались с борзой?

- Да нет же, это был песик леди Агаты. Он напал на Вильгельмину в коридоре второго этажа, когда мы поднимались переодеваться к ужину. Вцепился в ее юбку, начал рычать... Бедная девочка! Она так визжала. Пришлось применить силу, чтобы отодрать от нее эту псину. Но, увы, он так крепко вцепился в юбку, что умудрился отхватить от нее лоскут. Досадно, платье было отменное. Да-да, отменный шелк.

- А в-в-вы т-так хо-хорошо разбираетесь в т-т-тканях?

- Да, знаете ли, пришлось научиться разбираться во всем понемногу, когда начал играть на бирже. Без знаний капитал себе не обеспечишь. А ведь мне, скажу без ложной скромности, это удалось...

- Что вы говорите! Как интересно... Что, Реджи? Чего ты толкаешься?.. Ах да, конечно. М-м-м... Полковник, не угостите ли сигарой?

- Помилуйте, Генри, вы же сами сегодня утром забрали у меня дюжину сигар. Мне осталась всего одна, и ту я, увы, выкурил сразу же после ланча.

- Ой, что-то я запамятовал. В самом деле, вы же отдали мне все свои запасы. Приношу свои извинения.

- Полно вам. Ведь я так понял, что это для дела?

- Г-г-генри, а з-зачем тебе по-понадобилось ст-т-т-только сигар? И и-и-именно с-с-егодня?

- Я проводил опыт для новой книги. Роберта Грея оглушают и бросают в запутанный лабиринт. Чтобы не заблудиться, он разрезает сигары и оставляет дорожку из табачных крошек. Мне необходимо было узнать, какой длины дорожка получится из дюжины сигар.

- Б-б-боже, к-какой интересный ход! А к-кто его ог-оглушает?

- Узнаешь, когда выйдет книга. В самом деле, Реджи, ты же не думаешь, что я раскрою тебе всю интригу прямо сейчас?

- М-м-м... Я вам больше не нужен?

- Нет, спасибо, полковник. Вы нам очень помогли.

 

***

 

- Ну что, Эдуард, мне готовиться к аресту? Наденешь наручники прямо здесь или прежде выведешь за ворота, чтобы не расстраивать маму с папой?

- Неужели ты совершила нечто недостойное? Как же так, Вильгельмина? А я ведь искренне полагал, что ты покончила с темным прошлым.

- Давай не будем о моем прошлом, кузен. Оно стало темным исключительно благодаря тебе.

- В-в-вилли!..

- Да-да, тебе, Эдуард, и твоим дурацким выходкам! Тем выходкам, за которые в итоге расплачивалась я.

- Я лишь отплатил тебе твоей же монетой. Ты ведь первая все начала!

- Но мне было пять лет!

- Мне тоже!

- Г-г-генри! В-в-вилли!

- Реджи, заткнись!

- Д-да сколько же можно?!!! В-вы д-д-двое ве-ведете себя как парочка за-задиристых петухов! А у н-нас, между п-прочим, г-грабитель та-так и н-не н-н-н-найден!

- Как не найден? Я думала, вы собирались обвинить меня? Эта старая карга Агата уже всем уши прожужжала в гостиной о том, что я воровка и меня надо засадить в тюрьму по меньшей мере на двести лет.

- Э-э-э... Ну, вообще-то у нас нет против тебя никаких улик. Полковник только что рассказал, как обстояло дело с нападением Вульфа, а кроме лоскутка платья против тебя ничего больше не свидетельствует.

- Ну, вот и хорошо. Я так и знала, что в итоге все разъяснится! Тем более, что рядом со мной все время кто-то был...

- Т-т-так уж и в-все в-в-время!

- Ну да. Сначала мы искали клад с тобой, Эдуард. Помнишь, мы ходили по комнатам, разгадывая папины шарады, и по дороге наткнулись на Орландо? Потом оказалось, что искать тайник надо возле парадного входа. Ты еще ворчал, что прятать клад возле входных дверей могло прийти в голову только круглому идиоту.

- Я и сейчас так думаю...

- Позже, насколько я помню, тебя позвали к телефону, а спустя какое-то время после твоего ухода с нами раскланялся викарий: его вызвали в приход –  экономке срочно понадобилась помощь в дегустации пунша.

- Г-г-господи, и т-т-тут этот т-т-треклятый п-п-пунш!

- Реджи, ты о чем? Это же Рождество!.. В общем, мы с Орландо провозились с папиной головоломкой еще битых три часа.

- Да там ребенок справился бы за двадцать минут!

- А мы с душкой Орландо никуда не торопились. Не перебивай!.. После мы с Орландо попрощались перед его комнатой. И между прочим, я тогда же слышала голос, доносившийся из спальни старой перечницы, она уже была там с Дианой Я направилась к себе, чтобы переодеться к ужину, и подверглась нападению этого животного. Если бы не полковник!.. Он спас меня и проводил до моей комнаты. Как видите, рядом со мной все время кто-то был.

- В-в-вилли, ты та-та-так п-подробно в-все описала...

- Не ты один, знаешь ли, читаешь детективы, а в романе «Одна надежда на алиби» Роберт Грей как раз и спасся от алжирского суда, доказав, что все время был не один. Главное – хорошо сосредоточиться, и тогда...

- Вильгельмина, ты читаешь мои книги? Какая честь для меня.

- А что тут такого? Подумаешь! Просто под руку попалась... Случайно... Я вовсе и не собиралась читать – так, перелистнула пару страниц. И вообще, что вы так на меня смотрите? Да, я читала этот роман. И другие тоже читала! А что еще мне делать, если Берти днюет и ночует в театре, а я в этом жутком холодном доме, без подруг, совсем одна...

- Вилли, ты плачешь? Нет, сегодня решительно день неожиданных открытий.

- С-сестра...

- Ну что вам от меня надо? Оставьте меня в покое!

- Вилли, ты куда?..

 

- М-м-м... Ты видел то же, что и я?

- К-кажется, д-да.

- Перед нами только что рыдала железная Вильгельмина Вудсток-Фест?

- О-о-определенно. Н-н-но ты слышал, что она с-с-сказала п-про в-в-в-в...

- Викария? Слышал, к сожалению. Выходит, викарий почти сразу же ушел из дома... А кстати, с кем он должен был искать клад?

- В-в-вообще-то со м-мной и Д-д-д...

- Да-да, Дианой, я понял. Значит, он присоединился к вам, потом его вызвали в приход и вернуться через парадный вход он бы не смог – Вилли с Орландо проторчали там до вечера... Но ведь викарий мог воспользоваться и черным ходом!

- У-у-вы, н-не мог. На к-к-кухне в-в-весь день в-в-варили п-п-п-п...

- Точно! Они варили там этот чертов пунш!.. Ну все, я умываю руки! Еще утро не наступило, а из семи подозреваемых не осталось ни одного – сумасшедший дом какой-то. Я сразу понял, что это гиблое дело.

- Г-г-генри, н-но мы еще не д-д-допросили в-викария. Возможно, он д-д-даст нам н-новую зацепку, и у нас снова по-появится п-п-подозреваемый?

- Ну хорошо, допрашиваем викария – и ставим точку.

 

***

 

«Первоначальный интерес к расследованию угас, на смену ему пришла усталость. И вряд ли кто-то, кроме леди Агаты, нетерпеливо ждет результата... Потихоньку светает, лорд и леди Вудсток уже спят, остальные – кто дремлет сидя, кто неудержимо зевает. Когда же...»

 Из дневника мисс Ингрэм

 

***

 

- Ваше преподобие, к несчастью, мы вынуждены побеспокоить вас по весьма прискорбному поводу.

- Всь’внм’е[2].

- Не потрудитесь ли пояснить, где вы провели сегодняшний день вплоть до возвращения в поместье вечером?

- Судвольст’ем! Знчтк, вйдяизвдстка пслелнча пслчаю вшевамайлорд пръезда и пръезда мссссс и мстстс’Фст (Рджинльд, айхоп, вы пзволътем, сктак, дл’кртксти, нзтьв’шу-сстру мссссс’Фст, не’Вдстк-Фст?), й’отпрлся-впрход. Делвтм, чт’мссссс Ннтнгйл – каквмизвстно, эт’мъя эк-ка – прсила’мня-прдегстирвть пнш, кторый она отнсет’бдным. Тким’обрзм, к’дцтичсссмппплдни...[3]

- Ох... Реджи, сдается мне, надо либо звать Орландо, либо отпустить викария с миром. По мне, так лучше отпустить. Что скажешь? Реджи?

- П-простите, м-м-мне надо на с-с-секундочку выйти.

- Сбгм, снмй[4].

______________________________________

[1] Игнатий Лойола – основатель ордена иезуитов, постоянно занимался самобичеванием и самоуничижением, соблюдал строгий пост, ухаживал за больными.

[2] Весь внимание.

[3] С удовольствием. Значит, так: выйдя из Вудстока после ланча по случаю Вашего, милорд, приезда и приезда мистера и миссис Фест (Реджинальд, я надеюсь, вы позволите мне, так сказать, для краткости, называть Вашу сестру миссис Фест, а не Вудсток-Фест?), я отправился в приход. Дело в том, что миссис Найтингейл – как вам известно, это моя экономка – просила меня продегустировать пунш, который она отнесет бедным. Таким образом, к двенадцати часам пополудни...

[4] С богом, сын мой.

Глава 6 

  

25.12.1925, 06:00 a.m.

 

- Ничего не понимаю, - покачал головой лорд Маркс, глядя, как за юным Реджинальдом захлопнулась дверь. – Ваше преподобие, вы что-нибудь понимаете?

 

- Й’ващенчон’пмю![1] – развел руками преподобный Уитвики, страдальчески поморщившись.

 

- Должен признать, расследование потерпело крах, - вздохнул Генри. – Дело в том, что алиби есть у всех, даже у прислуги. Какая неприятность! Здесь спасовал бы сам Роберт Грей.

 

Викарий приблизился к нему и сочувственно похлопал по плечу.

 

- Благодарю. Что ж, думаю, имеет смысл поставить в известность остальных, - задумчиво произнес лорд Маркс, который, впрочем, отнюдь не выглядел так уж сильно расстроенным. – Вполне возможно, колье просто стащил Вульф и спрятал где-нибудь.

 

Не будучи уверенным в том, что его правильно поймут, викарий в ответ на это показал два больших пальца, поднятых вверх. Очевидно, версия ему понравилась.

 

- Друзья, должен заметить, что я... - распахнул дверь в малую гостиную Генри, решив начать без долгих предисловий, - ... не понимаю, что здесь происходит. Почему все спят?

 

Действительно, все горе-подозреваемые мирно спали, расположившись, кто как мог. Лорд и леди Вудсток, держась за руки, задремали на диване у камина. Полковник, прямой, словно аршин проглотил, сидел на стуле и громогласно храпел. «Театральное трио» Блоссом, Берти и миссис Арбентот устроилось на диване по другую сторону камина от четы Вудсток, разместившись так же причудливо, как переплелись их взаимоотношения. Вилли нервно вздрагивала во сне, устроив голову на коленях леди Агаты, которая впала в состояние, близкое к летаргии, сидя на софе еще прямее полковника (жесткий корсет оставлял истинной леди мало свободы маневра, а леди Агата любила повторять, что как только жительницы Туманного Альбиона перестали носить корсеты, Британия начала приходить в упадок). Диана крепко спала на оттоманке.

 

- А-а...

 

Лорд Маркс сделал неопределенный жест рукой, явно не зная, как поступить, когда в гостиную ворвался Реджинальд. Лицо юноши пылало, глаза сверкали за стеклами очков.

 

- И-и-и-извините н-н-нас, в-ваше п-п-п-п... тьфу ты черт! – выпалил Реджи и втолкнул Генри назад в библиотеку, захлопнув дверь прямо перед носом изумленного викария.

 

- Н-н-ну, брат писатель, это уж слишком. С-с-слышишь, Г-г-генри, слишком! – от возмущения Реджи заикался только через слово.

 

- О чем ты, Реджи? – искренне удивился лорд Маркс.

 

- К-к-как ты ловко все устт-т-троил. С-п-п-пп... специально не спросил м-м-миссис М-м-м-м... м-м-м...

 

- Миссис М.?

 

- Да! Про ш-ш-ш-шоколадные к-конфеты! Т-ты брал у нее несколько днем, она т-т-т-только что мне сказала. А н-на допросе т-ты с-с-спросил ее т-только про ш-шоколадки!.. Днем ты в-взял конфеты, утром оставил полковника без сигар... И я о-о-просил слуг – н-н-никто н-не видел, к-как ты г-говорил по телефону. Т-ты все п-п-подстроил! Зачем, Г-г-генри?

 

- Брось, Редж, ты же не думаешь...

 

- Именно это я и думаю! – отрезал Реджинальд, решительно рубанув воздух рукой. – С-с-стыдно, Г-генри. Мы же родственники. Т-ты богат, зачем тебе к-к-колье?

 

Лорд Маркс глубоко вздохнул и взъерошил волосы. По всему было видно, что его раздирали некие противоречивые желания. Наконец он сдался на милость одного из них.

 

- Ладно. Да, признаю, это я взял колье.

 

- Ук-крал!

 

- Нет, взял на время.

 

- Но зачем? Ты п-подумал о тетушке Агате? Ее же мог хватить удар. Да чуть не хватил, на с-с-самом деле, - возмутился Реджи.

 

- Агату? – расхохотался Генри. – Да она нас всех переживет. Уж за нее не беспокойся.

 

- Т-так зачем т-ты т-так п-п-п-подло поступил? – не отставал юный Вудсток.

 

- Понимаешь...

 

- Ничего не п-понимаю.

 

- Вот что ты увидел в последней книге о Роберте Грее?

 

- То есть к-к-как? – опешил Реджинальд, меньше всего ожидавший подобного вопроса. – Ну, он расследует то дело в П-париже...

 

- Да, и большую часть времени торчит в дансингах и кабаках. Роберт Грей выдохся.

 

- Не смей, Г-г-генри! – горячо заступился за кумира Реджинальд. – Г-г-грей никогда не с-с-сдается! П-помнишь, как ты его б-б-бросил крокодилам? В-выплыл же! И с-с-сейчас выплывет.

 

- Грей себя изжил, - безжалостно продолжал Генри. – Всю книгу он только и делает, что пьет шампанское с красотками или гоняется за преступниками с пистолетом наперевес. Понимаешь, это творческий кризис. Реджи, застой для писателя губителен! Нужно искать новые сюжеты, новых героев.

 

- То есть, т-т-ты хочешь сказать, что больше не с-с-станешь п-писать про Грея?

 

- Именно. И у меня появился план – перенесем преступления сюда, в Англию. Хватит экзотики. Пока не решил, будет ли герой бельгийцем или англичанином, но совершенно точно знаю, что у него должен быть помощник. Военный в отставке, к примеру.

 

- П-п-подожди, п-подожди, я ничего не понимаю. При чем здесь колье тетушки Агаты?

 

- Видишь ли, мне хотелось искусственно создать ситуацию, в которой под подозрением окажутся сразу все, ну или хотя бы несколько человек. Так сказать, идеальное преступление. Очень удачно подвернулся полковник со своими сигарами, да и таких страстей среди наших театралов я не ожидал. И видишь – прокол. Не учел конфеты. Ты молодец, Реджи, - похлопал он кузена по плечу.

 

- Ужасно. – Потрясенный Реджинальд опустился на софу и принялся рассеянно протирать очки краем жилета. – Даже не знаю, что и думать. С-с-стыдно, Г-генри, так поступать.

 

- Гм-м...

 

- А к-колье? Т-ты же ничего с ним не сделал?

 

- Разумеется, нет. За кого ты меня принимаешь? – обиделся лорд Маркс.

 

Ответом ему был выразительный взгляд.

 

- Я в любом случае собирался его вернуть, когда расследование зашло бы в тупик. И ведь так оно почти и случилось... Знаешь, мне кажется, что новому герою в помощники может сгодиться не только отставной военный. Любопытный выпускник частной школы, скажем, тоже неплохой вариант.

 

- П-п-правда? – просиял Реджи, впрочем тут же снова посерьезнев. – Но к-колье обязательно надо в-вернуть. К-как м-можно скорее...

 

- ... Пока все спят, - подхватил Генри. – Хотя от твоих воплей они, наверное, уже проснулись... В общем, ты прости меня, Реджи, за этот трюк. Давай, не будем волновать твою матушку еще сильнее. Пусть все останется строго между нами.

 

- Т-т-т-только, чур, напарник г-главного героя не будет з-з-заикаться!


***

 

«Наконец-то наступило Рождество. Выпавший за ночь снег осветил все вокруг, так что при взгляде в окошко кажется, будто мы оказались в волшебном мире... Что принесет мне этот новый день? И удалось ли что-нибудь выяснить сэру Генри?»

Из дневника мисс Ингрэм 


***

 

- Хм-м... Друзья. Друзья мои! Вставайте, наступило рождественское утро!

Строго говоря, заря еще только-только занималась. Вернее сказать, рождественская ночь плавно перетекала в утро. Генри слегка преувеличил.

- О, черт подери, - прочистила со сна горло леди Агата. – Диана, где мои папиросы?

Мисс Ингрэм встрепенулась и бросилась к хозяйке с портсигаром.

- Арбентот. Арбентот! Угостите даму спичкой. – Леди Стэкхаус бесцеремонно отпихнула от себя Вильгельмину, пребывавшую в полнейшем ужасе от того, что она заснула рядом со «вздорной старухой».

- Итак, друзья, должен вам сообщить, что расследование зашло в тупик, - возвестил Генри.

- Тогда чего ты так сияешь? – возмутилась леди Агата чужому хорошему настроению.

- Так Рождество же. С чем я вас, кстати, и поздравляю. Полагаю, сейчас ничего принципиально нового мы не узнаем. Предлагаю разойтись по комнатам и отдохнуть.

- Да, д-д-давайте так и п-поступим, - поддержал кузена Реджинальд.

- Что ж, лично я только за, - откликнулся Орландо Блоссом, имевший на все свою точку зрения. – «Покой и тишина, о сколь любезны вы в часы страданий, чувств взвихрений!»

- Обожаю этот монолог профессора Икс, - дежурно восхитилась леди Кларисса. – Особенно «взвихрения». Как тонко сказано.

- Импровизация, - самодовольно улыбнулся Блоссом, который и спросонья мог позировать для журнала мужских мод.

- Отлично, отлично. Поздний завтрак подадут позднее. – Одним из немногих недостатков лорда Вудстока было то, что он практически всегда озвучивал самые очевидные вещи. – Идемте, дорогая, вам не помешает отдохнуть.

Гости расходились по комнатам. Вилли несколько задержалась в алькове малой гостиной, распекая супруга громким шепотом за несколько украдкой брошенных им на миссис Арбентот взглядов, когда сверху раздался уже знакомый вопль. Те немногие, кто еще оставался внизу, переглянулись.

- Если у старухи опять что-то украли, пока мы спали, я сама ее убью! – пригрозила Вилли и бросилась наверх, преследуемая по пятам остальными.

Зрелище напоминало традиционную охоту на лис, благо, кое-кто из бегущих был в красном.

- Хватит уже. Закрывайте свои шкатулки на ключ! – С этими словами Вильгельмина и ворвалась в комнату тетки.

Леди Агата, держась за сердце, стояла у раскрытого ларца, который вечером так придирчиво разглядывали на предмет улик Генри и Реджи. Заглянув в ларец, еще не успевшие отойти ко сну гости увидели колье, подаренное леди Стэкхаус самим графом Твидом очень-очень давно. Рядом с украшением лежали маленький букетик оранжерейных цветов и веточка остролиста.

- Ничего себе, - протянул Берти. – Очень мило.

- Милорд, прибыла полиция, - провозгласил Клинтон с порога.

- Лорд Вудсток, оставьте волнения, закон и порядок уже здесь, в моем, так сказать, лице, - заплетающимся языком высокопарно изрек толстый коротышка в потертом сером плаще, лоснящихся на коленях брюках и дурно начищенных ботинках. – Инспектор Дженкинс и Бонд к вашим услугам.

- Где вас воспитывали, господа Дженкинс и Бонд? - пошла в атаку леди Агата. – Врываться в спальню дамы! Немедленно вон!

- Право, инспектор, нам очень неловко, но, по всей видимости, вызов придется отменить, - произнесла леди Кларисса.

- Та-а-ак. – Инспектор даже слегка протрезвел. – Хищение в особо крупных размерах имело место или нет? Помните об отвес-с-свес-сти за дачу ложных показаний.

- Нет, не имело, - как истинный джентльмен решил принять огонь на себя полковник Арбентот.

- Не было такого, - поддержал друга лорд Вудсток.

Викарий жестами призвал господа в свидетели, что ничего подобного в Вудстоке не произошло, за что он, викарий, готов поручиться лично. А поскольку он, викарий, лицо духовное, то сомневаться в правдивости его, викария, слов у служителей закона нет ни малейших оснований. Пантомиму преподобного Уитвики с большим интересом наблюдали все присутствующие, включая Бекки и Бетти, притаившихся за китайской вазой в коридоре и то и дело хихикавших в кулачки.

- Ну, знаете! – возмутился инспектор, выхватив из кармана книжечку в обложке под кожу и перьевую ручку. – Возмутительно. Потрудитесь уплатить в казну штраф за ложный вызов. – Он вручил лорду Вудстоку выписанную квитанцию и развернулся к выходу. – Бонд, за мной!

- Слушаюсь, сэр! Господа, имеем честь. – Молодой полисмен устремился следом за начальником, то и дело забегая вперед, чтобы заглянуть ему в лицо, видимо, стараясь не упустить момент перемены настроения. Гости Вудстока в немом изумлении следили за странной парочкой. Полковник – всегдашнее воплощение сдержанности и дисциплины – неодобрительно покачал головой.

Глядя, как за полисменами закрылась дверь, викарий почесал нос и задумчиво произнес: 

- И’вcктак-й’чотн’пнял...[2]

______________________________________

[1] Я вообще ничего не понимаю.

[2] И все-таки я чего-то не понял...

 

 

 

 

 

 

 

орфография и пунктуация авторская 



Комментарии:
Поделитесь с друзьями ссылкой на эту статью:

Оцените и выскажите своё мнение о данной статье
Для отправки мнения необходимо зарегистрироваться или выполнить вход.  Ваша оценка:  


Всего отзывов: 13 в т.ч. с оценками: 10 Сред.балл: 5

Другие мнения о данной статье:


Lark [30.01.2012 09:05] Lark 5 5
Прелестный рассказ, получила истинное удовольствие! Старый добрый детектив

marakesh [30.01.2012 17:52] marakesh 5 5
Очень интересная пьеса.

Анариэль [05.02.2012 04:06] Анариэль 5 5
Огромное спасибо Латурии за замечательное оформление эпилогов в графике!

  Еще комментарии:   « 1 2

Список статей в рубрике: Убрать стили оформления
10.01.12 21:32  Неожиданный убийца   Комментариев: 12
09.01.12 19:23  Раз, два, три, четыре, пять - я иду спасать!   Комментариев: 8
09.01.12 18:46  Если прошлое вернется   Комментариев: 13
09.01.12 11:51  Почти английский детектив   Комментариев: 14
08.01.12 11:51  Рождество в Вудстоке   Комментариев: 13
07.01.12 13:29  Деревенские страдания.   Комментариев: 16
06.01.12 20:15  Два с половиной бандита и собака.   Комментариев: 17
02.01.12 22:52  Рождественский БойКот.   Комментариев: 16
04.01.12 19:08  Турецкие игрушки   Комментариев: 13
30.12.11 19:21  Единственная   Комментариев: 21
04.01.12 21:27  Взрослые игры   Комментариев: 15
25.12.11 21:58  Рождественский гусь, или почти детективная история.   Комментариев: 13
Добавить статью | Литературная гостиная "За синей птицей" | Форум | Клуб | Журналы | Дамский Клуб LADY

Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение