Один день тщеславия

Я никогда не отличалась терпением. Впрочем, проверить сей факт мне еще не довелось, и все же я знала, что терпение не относится к моим достоинствам. А еще меня терзало неуемное любопытство. Но в том не было моей вины. Это все работницы в мастерской мадам Ларош. Разве сложно помолчать? Так нет же, они все время трещали, перемывая косточки клиенткам самой популярной шляпницы Лондона. Мне это не нравилось, пока объектом их пристального внимания не стала графиня Стирлинг.

Без предыстории тут не обойдешься. Пятый граф Стирлинг скончался в прошлом году. Его наследника долго искали, пока не нашли в далекой Америке. Но что поделаешь, кровь не водица, так что обществу пришлось принять шестого графа Стирлинга — пусть и не с распростертыми объятиями, но и отвернуться от него тоже не могли. А новый граф будто специально будоражил всех нарушениями правил приличия. И самой последней его эскападой стала женитьба. Ладно бы еще на благовоспитанной английской леди. Так нет же! Он выбрал француженку — наглую, высокомерную и без грамма скромности.

Быстрая свадьба могла означать лишь одно — невеста беременна! Общество с нетерпением ожидало, когда приоткроют завесу тайны, а пока готовилось к Королевским скачкам в Аскоте. Все-таки третье по значимости мероприятие лондонского светского сезона!

Вот и граф с графиней пожелали почтить это событие своим присутствием. Попробовали бы они там не появиться! Но желание желанием, а ведь нужна еще и шляпка! Поэтому графиня Стирлинг появилась в мастерской мадам Лярош и в деталях описала, что желает получить в итоге.

Мастерицы трудились не покладая рук, вот так и появилась я. Шляпка, которую наденут лишь один раз, но это будет день моего триумфа. День, когда все камеры будут обращены на меня... и, конечно, на королевскую семью.

Но чтобы хоть на миг оказаться в центре внимания, я должна стать единым целым с графиней. Однако я понятия не имела, как она выглядит! И это сводило меня с ума. Я голову теряла от беспокойства, что самый знаменательный день в моей жизни может пройти впустую.

Когда работа была завершена, одна из мастериц восхищенно на меня посмотрела и сказала:

— Графине понравится.

Еще бы ей не понравилось! Я же прелестна. Широкие поля, насыщенный розовый цвет и украшение в виде искусственных орхидей, которые не грешно спутать с настоящими. Не иначе как шедевр шляпного искусства. И пусть кто-то лишь посмеет сказать обратное!

И вот меня уложили в коробку, чтобы утром отправить заказчице.

Мне было душно. Тесно. И еще, как оказалось, я боялась темноты.

Не говоря уж о страхе — жутком, удушающем, пронизывающем до самой подкладки. А если курьер ошибется адресом? Или опоздает? И что самое ужасное, вдруг графиня не так уж красива?!

Ожидание было смерти подобно. Но я как-то справилась. Все-таки мне нельзя было терять лицо. Это самое неприятное, что может случиться в жизни шляпки.

И вот меня, точнее коробку, подхватили и понесли. Когда послышалось рычание, мы помчались на крыльях — то ли убегали от страшного зверя, то ли спешили к моей графине.

Когда мы остановились, я обрадовалась, что сейчас мы с ней встретимся! Да только рано радовалась — мы снова двинулись вперед — и направо, и налево, и снова вперед. В общем, запуталась я. И так продолжалось до бесконечности. Я даже со счета сбилась, сколько раз происходило подобное.

И когда мы снова остановились, я уже ни на что не надеялась. Как вдруг меня подхватили на руки и понесли.

Звонок. Едва слышный скрип двери.

— Доставка для леди Стирлинг, — меня кому-то передали.

О, сейчас!

— Где расписаться? — поинтересовался мужской голос, разбивая мои надежды о скорейшем воссоединении с графиней.

И снова скрип плохо смазанных дверных петель. Шаги.

— Лиз, отнеси коробку леди Стирлинг, — приказал все тот же напыщенный мужской голос.

— Но... — пробормотал девичий голосок.

— Что я сказал?!

— Да, конечно.

И меня снова передали в чужие руки.

Шуршащие неторопливые шаги — словно меня не хотели отдавать моей графине.

Остановка. Снова шаги, но уже едва слышимые, видимо, приглушены ковром. Тихий стук.

— Ну что еще? — прорычал мужской голос. Признаюсь, мне стало страшно, так что неудивительно, что Лиз вздрогнула.

— Милорд, — заикаясь, начала она, — простите, но для миледи доставка от мадам Лярош.

— О, моя шляпка! — воскликнул радостный голос. Послышался скрип матраса и шлепанье ног по паркету.

Похоже, моей графине тоже нетерпелось посмотреть на меня!

— Катрин, вернись! Мы не закончили, — понеслось ей вслед.

— Потом. — А через мгновение: — Спасибо, Лиз.

Вот коробку тряхнуло, будто меня выхватили нетерпеливые руки. Вот болтанка закончилась — меня поставили на стол? Что это за странный шелест? О, коробку перевязали лентой!

Крышку сняли, и вместе с воздухом хлынул яркий свет, так что я ничего не увидела.

Заботливые руки достали меня из коробки и водрузили на голову. Я затаила дыхание, ожидая, когда увижу отражение...

Но что это? Неужели моя графиня? Босая? Простоволосая — растрепанные пряди торчат во все стороны. И что это на ней? Неужели ночнушка? Какое непочтение!

Когда возмущение схлынуло, я не могла не признать, что графиня красива. Белоснежная кожа, румянец на щеках, пухлые губы, длинные ресницы. Да и фигура у нее ничего так — еще бы мне не рассмотреть: голубая ночнушка из тончайшего шелка облегала ее тело, будто вторая кожа, не оставляя простора воображению.

В общем, я успокоилась. Графиня наденет платье, сделает макияж, прическу, и мы будем блистать...

— Дорогая, ты забыла обо мне?

Графиня склонила голову на бок и поймала в зеркале взгляд кареглазого красавца в простыне, замершего в дверях.

— Разве я могу забыть о тебе?

— Тогда снимай шляпку и возвращайся обратно в кровать.

— Думаешь, стоит? — все еще не отводя глаз от зеркала, спросила графиня. Она дернула плечом, и узкая бретеля сорочки скользнула вниз, но шелковая ткань притормозила на груди.

— Если ты сейчас же не вернешься в спальню, я сам тебя туда отнесу.

— Правда? — с придыханием спросила графиня.

— И не выпущу оттуда целую неделю, — пообещал граф.

«Неделю?! А как же Аскот?» — ахнула я.

— А как же Аскот? — прочитала мои мысли графиня. Вот только в ее голосе не прозвучало ни капельки страха.

— К черту, Аскот.

«Что значит, к черту, Аскот?»

Да только кто меня слышал? Внимание графа сосредоточилось на жене.

— Какой ты у меня... — пробормотала она, отворачиваясь от зеркала.

— Какой? — граф оттолкнулся от косяка и шагнул вперед.

— Дипломат, — хмыкнула графиня.

Она сняла меня и положила обратно в коробку. Я видела лишь потолок, но слышала многое. Быстрые шаги, почти бег. Радостный смех. Звуки страстного поцелуя. Протяжный стон. Грохот закрывшейся двери.

В тот день я так и не покинула коробку. Но, к моему счастью, Королевские скачки — это мероприятие продолжительное, и назавтра я все же посетила Аскот. И видела королеву... но это уже другая история.