И только небо над нами

(рассказ  - выдумка автора и он просит прощения, если невольно оскорбляет религиозные чувства читателей)

«И кто хранит тебя с небес?»

Хлопья снега медленно кружились, находя своё последнее пристанище на обледенелой поверхности окружающего мира. Низкие тяжёлые облака нависали над серыми зданиями, деревья ёжились от мокрого снега, теряя последние пожухлые листочки. Редкие прохожие кутались в теплые вещи, спеша укрыться в своих домах. Город застыл в предчувствии метели.

Ребенок лет шести, закутанный в потрепанное пальто с чужого плеча, медленно брёл вдоль улицы. Его шапка съехала на лоб, а озябшие ручки и ноги уже практически ничего не ощущали. Но мальчик  не спешил,  ловя губами снежинки и любуясь зимней сказкой. Вот он застыл у витрины маленького магазинчика, во все глаза рассматривая выставленную на всеобщее обозрение красивую шляпку со страусовым пером. В ней не было ничего особенного: лёгкая даже на вид, она воплощала в себе композицию весны и цветов.

Вдруг из ниоткуда, незамеченный никем, возник широкоплечий мужчина в длинном темном плаще. Решительно шагая по улице, он заставлял редких прохожих иррационально еще больше ускорять шаг. Он остановился рядом с ребенком, подвергая его внимательному взгляду. Мальчик ничего не замечал вокруг, увлеченный рассматриванием витрины. Но вдруг он встряхнулся, вспомнив, что его ждёт больная мама и чуть ли не бегом побежал домой. Странный мужчина же спокойно наблюдал, пока ребенок не скроется с глаз, и, повернувшись, истаял. И только шляпка  в витрине была молчаливой, но отнюдь не безвинной свидетельницей этого происшествия.

***

«Жизнь есть чреда взлетов и падений,

где падение следует одно за другим,

а взлететь тебе никто не позволит».

Весенние ручьи весело текли вниз по улице. Ласточки с клекотом пролетали над парком, ища веточки для строительства своих гнёзд. Первая травка робко проклёвывалась среди прошлогодней пожухлой травы, создавая контраст с не растаявшими редкими островками серого снега. Лёгкий ветерок задевал еще голые деревья и кустарники, проносился над ровными дорожками и искусственным прудом, шаловливо запутывался в волосах и одежде редких прохожих. Весна вступила в свои права.

Дородная дама в летах, слишком помпезно наряженная для простой прогулки в парке, степенно вышагивала, держа за руку маленькую девочку. Длинное перо, украшающее широкополую шляпу женщины, покачивалось в такт их шагу. Малышке хотелось побегать, но она не смела отойти от строгой няни.

Вдруг женщина отпустила ладошку своей подопечной и с неприсущей ей торопливостью направилась в сторону пруда, который виднелся за деревьями. Девочка же осталась на месте, с недоумением вскрикнув «Нянечка!».

- Здесь есть рыбки? – с поистине детской непосредственностью спросила миловидная молодая девушка своего спутника, темноволосого юношу с доброй улыбкой и горящими глазами, вглядываясь в воду.

Он улыбнулся, придерживая её за локоток:

- Они еще спят, и...

В этот момент кто-то резко толкнул его в плечо и он, от неожиданности крепче сжав пальцы, заскользил с обрыва, не в силах замедлить движение. Девушка закричала. Упав на спину и увлекая свою спутницу за собой, он в отчаянии взмахнул левой рукой и вдруг нащупал толстый корень дерева...

Мрачный мужчина в тёмном плаще издалека наблюдал за тем, как пара отряхивается от грязи, уже улыбаясь и искренне благодаря прохожего, который помог им не угодить в ледяную воду.

- У тебя не подопечный, а ходячая катастрофа, - с усмешкой воскликнула неожиданно оказавшаяся рядом белокурая девушка, смотревшаяся совершенно чуждой этому месту в своем пышном коротком белом платье. – И сколько раз ты его спасал? Пять? Десять? Пятнадцать?

- Тридцать шесть, - бесстрастно ответил мужчина, не смотря на девушку.

Она удивленно присвистнула, более внимательно вглядываясь в темноволосого парня, который рассказывал что-то весёлое своей девушке, пытаясь успокоить.

- И кто же? – коротко спросила она, став абсолютно серьёзной.

- Посмотри направо.

Там, в тени дерева, стояла та самая нянечка, бестолково оглядываясь и не понимая, как могла здесь оказаться. Под её глазами залегли глубокие тени и была она сильно бледна. Но внимание девушки в белом привлекла не дама, а шляпка, которая была на ней.

- Это то, что я думаю?

- Да.

- Давно я не видела таких чёрных душ. Пожалуй, несколько веков. Нейтрализовать пробовал?

- Не вышло. Именно поэтому я позвал вас.

- Еще четыре попытки и оно добилось бы своего. Почему мы должны заняться этим?

- Ты видишь кем он может быть. Нас слишком мало, чтобы отдавать на ту сторону хоть одного.

Девушка кивнула с мрачной улыбкой, направляясь к поникшей нянечке, сидевщей на лавочке. В ее руках, среди кружева белоснежного платья, блеснул нож.

***

 «Что мы знаем об ангелах-хранителях?

По сути своей, ничего.

У них есть крылья и они очень добрые.

И еще мы знаем, что их не существует».

            - Меньшее зло, - вещал белокурый Ангел с черными крыльями, прохаживаясь перед десятком молодых новобранцев-ангелов, сидящих полукругом перед учителем. – Мы обязаны всегда выбирать меньшее зло. На этом примере вы видели правильный порядок действий. Душа, вселившаяся в шляпку, питалась жизненными силами своей хозяйки. Уничтожишь шляпку – и она вселится во что-то другое, уничтожишь источник питания – уничтожишь Зло.

- Но это убийство невинного! Мы же защитники Света и Добра! Мы не можем убивать!- возмущенно воскликнула одна из учениц.

- Кто мне скажет, что такое чёрная душа?

- Душа грешника, при жизни совершившего такие ужасные преступления, что даже в Аду ей нет места, – отрапортовал молодой парнишка.

- Правильно. Такая душа ищет пристанище в неодушевленном предмете, чаще всего в таком, которое используется в непосредственной близости к людям. Каждый хозяин такого предмета – источник питания, после нескольких месяцев оказывающийся негодным. Что случается с хозяином?

- Он умирает в муках и отправляется в Ад!

- Правильно. Дороги на небеса такому человеку нет. А у предмета может быть бесконечное число хозяев! Но не это самое главное. Кто знает, в чём цель чёрной души? Молчите? Уничтожать таких как вы. Будущих Ангелов, которых на Земле осталось и так ничтожно мало.