Песня ветра
Ветер бросался о скалы, завывая и шумя в кроне сухого дерева. Песнь одинокого странника, рвущая душу тому, кто её слышит. И кто понимает. Витикале сидел задумчиво у костра и смотрел, как пламя пожирает древесину. Ему чудилось, будто это его душа горит. Никакая боль не сравнится с тем, что он испытывал. Тяжело ощущать груз на плечах, но стократ весомее бремя на душе. Оно давит к земле, и уже ничто не заставит глаза сиять радостью, а согбенные плечи распрямиться. Впереди только одиночество. И полная смерть. Кто-то скажет, что смерть не может быть полной или частичной? Это не так. Когда род вымирает и некому продолжить твой путь, наступает забвение. Это и есть полная смерть. Погибель души. Словно дерево, не пускающее ветви – сохнет и ломается от ветра. Когда-то Витикале был молод и не думал о смерти. Он был полон жизни, любви к женщинам и власти. Но всё быстротечно, как полноводная река Ванту, что бурлит меж камнями и стремится куда-то вдаль. Он женился на Ласси, дочери вождя племени зауру, чтобы стать правителем. Несмотря на то, что Палике дарила ему свою любовь и своё тело. Как нежна была её кожа, а касания пальцев горячи! Но когда кешаси напали на их поселение, Витикале не защитил единственную, что была важна в его жизни. Он отдал её, чтобы спасти племя и доказать - он достоин быть вождём. Если бы он только знал...
- Когда ты обесчестил мою дочь, я молчала. - Старые глаза смотрели прямо в лицо новому вождю. - Когда ты взял в жёны Ласси, отвергнув любовь Палике, ни слова не сошло с моего языка. Но ты позволил надругаться грязным кешаси над той, которую ты и так втоптал в грязь. Эти псы забрали мою дочь, а ты стоял и смотрел. Плевок старой Мауки застил глаза. Вождь заслужил это, но бешенство всё равно взяло над ним верх. Рука сама поднялась и тяжело опустилась на морщинистую щёку. С трудом поднявшись, женщина посмотрела на Витикале. - Во чреве Палике было дитя. Твоё, вождь. Витикале хорошо помнил, как большой камень необратимости сдавил ему грудь. Словно Древний Змей обвил его кольцами и сжимал с каждым вдохом сильнее. Последние слова Мауки были слышны будто сквозь толщу воды, а смысл сказанного не мог пробиться в разум. - Я проклинаю тебя, Витикале, сын Ваику и Лали, вождь племени зауру! Твой род закончится на тебе!
С того дня много раз весна приходила на землю. Кешаси не нападали больше, сдержав слово, данное взамен на жизнь Палике. Но молодому вождю не было радости. Ласси рожала мёртвых детей, а потом и её забрали духи в свой мир. Витикале ушёл из племени. У него не было больше ни цели, ни светлых дней. Только ловец снов, что когда-то, в свои счастливые юные дни, он сделал своими руками для Палике. А ровно через две весны поднял украшение c земли после того, как кешаси забрали свою жертву с собой. Витикале долго сидел перед костром и слушал песню ветра. Некогда грозный воин, решительный вождь превратился в дряхлого старика с пугающей пустотой в глазах. Его взгляд застыл на сумке, где под вещами, на самом дне, лежал ловец снов. Витикале нагнулся и достал украшение. - Палике, - прошептали шершавые губы в то время, как пальцы поглаживали облезлое перо на украшении, - прости меня. *** Среди скал, на сухом дереве, висит ловец снов. Ветер разносит пепел догоревшего костра и поёт: - Па-ли-ке-е-е-е, Па-ли-ке-е-е-е.
|