Чего хочет женщина, того желает Бог...

Эвайн работала продавщицей цветов. Провинциальный городок Мюлуз во Франции каждый год заманивал к себе туристов. Ежегодный винный фестиваль привлекал также и гурманов – знатоков и любителей винного производства. Кроме этого очень популярным в городке занятием было выращивание цветов. Розы, хризантемы и дизантусы, орхидеи и альстромерии, ирисы и фрезии – красовались в витринах цветочных магазинчиков.

Но Эвайн не работала в одном из таких магазинов. Цветы, выращенные самостоятельно, девушка продавала прямо на улице. Рабочий режим цветочных бутиков ей совсем не подходил, ведь после смерти родителей маленького брата оставить было не с кем, а позволить себе детское дошкольное учреждение девушке было не по силам. Джорама она оставляла на несколько часов с соседкой, чтобы заработать продажей цветов гроши на питание. В последние дни, все больше погружаясь в пучину отчаяния, Эвайн с тревогой думала о неоплаченных счетах, о бедной одежде брата, о том, что им впритык хватает средств на продукты. Сама она одевалась не лучше, чувствуя себя торговкой на рынке в старых платьях, и винила свою блеклую одежду в отсутствии покупателей. Очень частос большой любовью выращенные растения увядали в вазах в их скромном домишке, и тогда Эвайн сильно огорчалась. Ей жалко было не столько своего труда, сколько того, что цветы не могут радовать и дарить хорошее настроение, как им и положено. Большие надежды девушка возлагала на праздник вин. Туристов будет много, а Франция знаменита своими цветами и романтическим настроением. Одно дополнит другое в маленьком провинциальном городке, приезжие смогут расслабиться, отдохнуть, а Эвайн, возможно, рассчитается с долгами.

***

Надежды оправдались, и Эвайн, которая за неделю распродала все цветы, в радостном настроении возвращалась домой. Теперь она сможет погасить долги, а пока зайдет в булочную и купит Джораму свежих круассанов, именно с шоколадом, так любимых мальчиком. До булочной оставалось подать рукой, как вдруг девушка остановилась возле магазина обуви. С витрины на нее смотрели женские сапоги. С детства любимый Эвайн желтый цвет и теперь очаровал ее. Обувь была стильной, качественной, а поэтому и дорогой, элегантной и яркой, и, как ни удивительно, мечтой молодой девушки. Эвайн любила желтый цвет за яркость, за солнечность, для нее это был цвет оптимизма. Она любила именно этот оттенок в одежде. Если нужно было поднять настроение, то без желтой блузы или юбки было не обойтись. Но эти времена ушли вместе с родителями, а после Эвайн могла позволить себе только практичную одежду, без изысков. Годы бедности, без возможности побаловать себя, давались Эвайн, как настоящей француженке, очень тяжело. Неотрывно она смотрела на кожаные сапоги, представляя себя в них. Что тут скрывать – она очень хотела приобрести эту пару обуви. Но кроме желания в ней также проснулась и совесть, и тяжелое бремя ответственности еще за чью-то судьбу, кроме своей собственной, придавило сильнее обычного. Ее тоскливый взгляд через стекло привлек внимание продавщицы в магазине. Она сочувственно улыбнулась девушке, даже слегка презрительно после того, как рассмотрела ее одежду. Казалось, глаза ее говорили, что нечего здесь искать маленькой обтрепанной птичке. Эвайн ссутулилась, глубоко вдохнула прохладный осенний вечерний воздух. Пыталась вспомнить, когда же последний раз ощущала себя женщиной, и не смогла. Каждый день наблюдая за женственными жительницами Мюлуза, ухоженными и элегантными, она старалась себя не жалеть. Но временами и ей хотелось быть красивой, а не с землей под ногтями, пройтись в туфлях на каблучках по главной площади городка, а не в резиновых сапогах после грядки, хотя бы раз получить цветы в подарок, а не продавать их. Земные мечты земной женщины. И Эвайн, заглушив голос совести, решилась на покупку. Цена на сапожки мечты оказалась выше, чем она ожидала. Оставались деньги только на круассаны Джораму. «Только один раз, - пообещала себе Эвайн, - единственный раз сделаю себе подарок».

Крепко удерживая под мышкой заветную коробку, Эвайн мчалась домой, и в голове крутились тысячи мыслей о достижении средств к существованию. Через несколько дней полностью распустятся георгины, но их уже можно ставить на продажу. Завтра она непременно так и сделает.

***

Последующие дни не сильно обнадежили девушку – продажи были, но небольшие. Немного больше ей повезло на выходных. В эти дни туристы наводняли улицы, и ее ярко-желтые герберы пользовались успехом. Заветные сапожки нашли укромное местечко на обувной полке и ожидали случая показаться вместе с хозяйкой на публике. С цветами Эвайн выходила каждый день, но в этот понедельник тетушка Кларисс не смогла посидеть с Джорамом, и девушке пришлось остаться дома. Солнечное осеннее утро не располагало к тому, чтобы отсиживаться дома. Добрая осень поделилась яркими, контрастными красками с листочками на деревьях, и девушка не сочла ничего лучше, как выйти на прогулку с братом. Вот и повод, чтобы покрасоваться в новых сапожках. К ним она тщательно выбирала платье и остановила свой выбор на более менее нестаром, но зато чистом и выглаженном платьице голубого цвета. Ярко-желтые сапожки притягивали взгляды, и среди любопытных людей было немало мужчин. Создавалось ощущение, что осень коснулась своими красками и этой красивой молодой девушки, подарив волшебную способность вызывать улыбки на лицах прохожих. Сама Эвайн изменилась до неузнаваемости, ее глаза искрились от сознания того, что она красива и привлекательна, молода и здорова, а лицо излучало счастье и радость жизни, непослушные кудри добавляли ее образу романтичности. Именно настоящая женщина во всей своей красе, привлекательности и сексуальности. И судьба не заставила себя долго ждать, возвестив о своем прибытии резким звуком взвизгнувших тормозов. Джорам погнался за бумажным самолетиком и оказался прямо на проезжей части дороги – водитель дорогой спортивной машины едва успел притормозить и увернуться, выехав при этом на тротуар. Водителем оказался мужчина лет сорока, который отреагировал бурно:

- Боже мой, куда вы смотрите, мамаша? Я мог сбить ребенка! - От испуга и неожиданной нападки незнакомца Эвайн расплакалась. Джорама ругать не имела права, ведь в этой ситуации виновата только она.

- Извините, - жалобно пискнула Эвайн. Тушь расплылась, защипало глаза, и все хорошее настроение было испорчено, ощущение счастья лопнуло как мыльный пузырь. Оглядывая с головы до ног расплакавшуюся девушку, мужчина немного успокоился. Благодаря счастливому случаю или ангелу-хранителю свыше травм нет, все живы и здоровы, и это самое главное. Пара дней в Мюлузе чуть не обернулись катастрофой, но хорошо все, что хорошо кончается. Мигель пожалел девушку: - Успокойтесь, пожалуйста, - он подал ей салфетку. – Впредь смотрите за ребенком.

На следующий день Эвайн в старой одежде и резиновых сапогах продавала желтые герберы. С утра моросил дождь, и пришлось признать, что теплые и сухие дни позади. Городок встречал осень. Солнца не видно было за тучами, дождь нагнал серости в маленькие переулки, только ярким пятном вспыхивали желтые герберы у Эвайн, разгоняя унылость. Девушка немного промокла и замерзла, удивляясь внезапному контрасту: вчера было тепло, солнечно и сухо, а сегодня все наоборот. Еще чуть-чуть и она вернется домой. Торговля сегодня шла вяло, за утро купили только три букета. Ничего, ведь завтра будет новый день и новая надежда. Она уже начала собираться, как вдруг услышала голос:

- Девушка, сколько стоит букет ваших несравненных гербер? - Эвайн подняла голову и увидела вчерашнего участника ДТП. Сейчас Мигель счастливо улыбался.

- Как хорошо, что я вас сегодня встретил, - сказал он вдруг очень серьезно. – Как вы себя чувствуете? Как ваш брат? - Сквозь стук собственного сердца в ушах Эвайн его плохо слышала. Сейчас только она разглядела незнакомца: старше нее, очень красивый голубоглазый мужчина со смуглой кожей.

- Не желаете ли согреться и выпить чаю? – спросил он, заметив, что она не отвечает.

***

Спустя время Мигель признался Эвайн, что немалую роль в их истории сыграли счастливые желтые сапожки, которые были на его жене в день их встречи. Среди всех впечатлений от туристского городка самой яркой и запоминающейся была картина с Эвайн в ее ярких и праздничных сапожках. Жаль только, что во время первой встречи он растерялся так, что даже не спросил имени и где живет девушка. На следующий день благодаря счастливой случайности или желтым герберам, сияющим ярким пятном среди дождливой серости, он встретил Эвайн снова.