Сокровища нации. ЛитератураАвтор статьи: Алюль

Певец Шотландской истории (часть первая)

Обновлено: 17.05.10 12:38 Убрать стили оформления

   

В. СкоттИсторик, правовед, шотландский дворянин, английский поэт и писатель, создатель новой эпохи в мировой литературе, стилю которого подражали в самых разных странах, просто настоящий мужчина, оставивший после себя не дом, но замок, двух сыновей и многие, многие тысячи посаженных деревьев. И много прекрасных книг. Современники ценили его не только как великого писателя, но и любили как человека. И это всё – сэр ВАЛЬТЕР СКОТТ (Walter Scott) (1771–1832).

 

Весной следующего года мировая общественность отметит 240-летие со дня его рождения. В этом небольшом биографическом очерке я смогу достаточно кратко остановиться только на некоторых эпизодах его не простой и не обычной жизни. Многие биографы считают её не менее интересной, чем романы, написанные самим Вальтером Скоттом.

 

15 августа 1771 г. в Эдинбурге в старом особняке на улице Колледж-уинд у адвоката Вальтера Скотта и его жены Анны родился 9-й по счёту ребёнок (всего в их семье родилось 12 детей, из которых выжило шестеро). Мальчика назвали Вальтером. Вскоре после его рождения родители Скотта переселяются из этого мрачного и сырого дома в другой дом – на Джордж-сквер. Отец писателя возглавлял юридическую контору. Мать писателя, Анна, урожденная Резерфорд, была дочерью профессора медицины Эдинбургского университета, с Вальтером-младшим их связывала горячая привязанность. Свою любовь к старинным шотландским легендам и балладам он перенял именно у неё. Скотт писал в автобиографии:

«У каждого шотландца имеется родословная, это его национальная привилегия, столь же неотъемлемая, как его гордость и его бедность. Мой род не был ни выдающимся, ни захудалым. В нашей стране он считался знатным, ибо как по отцовской, так и по материнской линии я был связан, пускай отдаленно, с древнейшими фамилиями».

Он рассказывает о своем предке – Старом Вате из Хардена, который в XVI веке совершал набеги на соседей, грабил их, уводя скот в неприступное ущелье возле замка Харден, и о его жене, которую называли «Цветком Ярроу». Пишет о своём прадеде, прозванном «Бородой» из-за данного им обета не бриться до тех пор, пока низложенная в 1688 году династия Стюартов не возвратится на трон (ах, так Фидель Кастро воспользовался чужой идеей, когда придумал своих Барбудос!). И добавляет: «Не столь уж плохая родословная для певца шотландской границы».

 В полугодовалом возрасте он переболел детским параличём (теперь полагают, что это был полиомиелит), что привело к атрофии мышц правой ноги и пожизненной хромоте. По совету врачей родители отправляют его в Сэнди-Hoy, на ферму его деда Роберта Скотта, где его безуспешно пытаются лечить домашними средствами. И хотя Скотт продолжает хромать, деревенский воздух укрепляет его здоровье, а ранние впечатления детства навсегда определяют его любовь к сельской жизни. Исторические памятники в окрестностях фермы Сэнди-Hoy, в том числе развалины Смальгольмского замка, связанные с родовой историей клана Скоттов из Хардена, находят впоследствии своё отражение в творчестве писателя – поэме «Мармион», балладе «Иванов вечер». Так же как любимые им долины Тивиота и Твида, усадьбы харденских и рэйбернских Скоттов, аббатства Драйбург и Мелроз, Эльдонские холмы, Ламмермур, горы по берегам Галы, Этрика и Ярроу, дальний Чевиот...

 

 

В 1775 году любимая тётушка Вальтера – Дженет Скотт – везёт своего племянника на лечение в курортный городок Бат. По пути они заезжают в Лондон и знакомятся с его достопримечательностями. В Бате, в местной начальной школе, Скотт учится читать. Здесь же он впервые попадает в театр, где дают комедию Шекспира «Как вам угодно». Пьеса производит на мальчика сильное впечатление. Позже друг его отца Джордж Констебл, человек умный и язвительный, познакомит его с творчеством Шекспира подробнее. В возрасте 7 лет Скотта, наконец, привозят обратно в Эдинбург, в дом на Джордж-сквер. В Эдинбургской средней школе юный Вальтер попадает в класс директора школы Адама, превосходного педагога, сумевшего дать правильное развитие наклонностям мальчика. Скотт становится его лучшим учеником, успешно изучает латинскую классическую литературу и переводит стихи римских поэтов. «Многие знают язык не хуже Скотта, – говорил доктор Адам, – но нет у него соперников в понимании того, что хотел сказать автор». Под влиянием занятий с Адамом Скотт пишет свои первые стихи, увлекается историей своей родины. Славится он в школе и как рассказчик, что делает его весьма популярным среди сверстников.

 

Эдинбургский университетВ школьные годы Скотт изучает Шекспира, знакомится с Оссианом, читает в английском переводе Ариосто и Тассо, знает наизусть Спенсера и множество старинных баллад. Он с увлечением читает и перечитывает книгу Томаса Перси «Памятники старинной английской поэзии» (1765). В автобиографии он пишет: «Не помню, чтобы я когда-либо читал другую книгу так часто и с таким увлечением». В этот же период он открывает для себя Ричардсона, Макензи, Филдинга, Смоллетта и других английских писателей.

 

В ноябре 1783 года Скотт поступает в эдинбургский городской университет. Он посещает одновременно латинский и греческий классы, класс логики, а также берет частные уроки математики. Одним из его увлечений был, как ни странно, альпинизм, благодаря которому Скотт сумел преодолел свою болезненность, окреп физически, приобрёл атлетическую фигуру, и в зрелые годы пользовался завидным здоровьем. Невзирая на хромоту, он мог прошагать в день тридцать миль, превосходно ездил верхом, неутомимо лазил по скалам и одной рукой поднимал кузнечную наковальню.

 

В марте 1786 года Скотт поступает учеником в адвокатскую контору, которую возглавлял его отец, известный своей кристальной честностью и исключительной порядочностью. Его клиенты зарабатывали на нём гораздо больше, чем он на них. Юный Вальтер много читает, изучает французский и итальянский языки.

 

В том же году или годом позже в гостях у эдинбургского профессора Адама Фергюсона Скотт встречается с прославленным народным поэтом Шотландии Робертом Бёрнсом, личность и творчество которого уже тогда вызывали его живейший интерес. Много лет спустя он так охарактеризовал свои впечатления от этой встречи: Роберт Бёрнс

«Если бы я не знал, кто он, я принял бы этого поэта за рассудительного фермера старого шотландского склада... из тех степенных простолюдинов, что сами шагают за плугом. Все черты его внешнего облика с удивительной силой выражали прирожденную проницательность и здравый смысл. И только одни глаза, пожалуй, выдавали его поэтический нрав и темперамент. Огромные и мрачные, они буквально пылали, когда он говорил, загораясь воодушевлением и страстью. Никогда в жизни мне больше не случалось видеть такие глаза, а ведь я был знаком со многими выдающимися людьми нашей эпохи. Речь его дышала уверенностью. Она была начисто лишена претенциозности. В среде ученейших людей того времени он высказывался с сознанием силы, но без малейшей развязности и твердо отстаивал свою точку зрения, не впадая при этом в нескромность».

 

С 1788 по 1792 гг. Скотт возвращается в университет, где теперь штудирует право, готовясь стать адвокатом. Вместе со своими друзьями он организовал в университете «Поэтическое общество», изучил немецкий язык и познакомился с творчеством немецких поэтов. Он часто ездит в Горную Шотландию, навещая клиентов своего отца. Один из них, Александр Стюарт из Инвернахила, много рассказывает ему о бурных событиях 1715 и 1745 годов, когда шотландцы восставали против Англии. Скотт участвует в деятельности эдинбургских дискуссионных клубов, где ведутся споры по разным научно-философским и литературным проблемам, вступает в члены самого известного из них – «Speculative Society». Там его выбирают библиотекарем, а затем казначеем и секретарем этого клуба.

 

И вот весной 1792 года Скотт сдает последние экзамены и получает звание адвоката. Он был опытным правоведом, особенно хорошо осведомленным в вопросах шотландского права, что впоследствии пригодилось ему в его писательской деятельности. Совместно со своим другом Робертом Шортридом Скотт ездит по Шотландии, изучает жизнь обитателей пограничной полосы, коллекционирует древности и предметы быта, собирает песни и легенды, составившие впоследствии три тома «Песен шотландской границы». Он не ищет комфорта, его не пугают трудности ночёвок под открытым небом и неустроенность быта, он просто очарован красотой и величием родной природы.

 

Вильямина Форбс-БелшесГодом ранее Скотт познакомился со своей первой любовью – Вильяминой Белшес, дочерью преуспевающего эдинбургского адвоката, который принадлежал к высшей шотландской знати. Свою литературную деятельность окрылённый любовью Вальтер Скотт начинал как поэт. Первой его публикацией в 1796 году стал перевод романтических поэм немецкого поэта Готфрида Бюргера «Ленора» и «Дикий охотник». К этому моменту Скотт уже пять лет пытался добиться взаимности Вильямины, однако девушка держала его в неопределённости и в конце концов по настоянию родителей предпочла ему Вильяма Форбса, приятеля Скотта, сына богатого банкира, за которого и вышла замуж в том же 1796 году. Среди неопубликованных бумаг одной из родственниц Скотта, мисс Расселл, есть запись о том, что Вильямина дала Вальтеру отставку при личной встрече и он, хлопнув дверью, заявил на прощанье, что раньше ее вступит в брак. По словам одного из друзей Скотта тех лет, он «отличался весьма несдержанной и раздражительной натурой», с чем старательно (и не безуспешно) боролся на протяжении всей своей жизни. Утверждают также, что Вильямина была в замужестве очень несчастна.

 Неразделённая любовь стала для молодого Вальтера сильнейшим ударом. Близкие друзья даже опасались за его душевное здоровье. Рана в его сердце не зажила никогда. Но будучи человеком добрым и незлопамятным, Скотт поддерживал с мужем Вильямины хорошие отношения (даже после её смерти), и тот частенько приходил ему на помощь в трудных ситуациях. Некоторые черты образа Вильямины впоследствии не раз проявлялись в героинях романов писателя. В частности её черты исследователи находят в образе Зелёной Мантильи из романа «Редгонтлет», Матильде из «Рокби», и, особенно, в Кэтрин Ситон из романа «Аббат», а эпизоды с Дианой Вернон в «Роб Рое» носят подчас автобиографический характер.

 

Однако через некоторое время, будучи на Английских озёрах в Камберленде, на верховой прогулке он познакомился с всадницей, которая очень ему Шарлотта Скоттприглянулась, и он в тот же вечер ухитрился пригласить ее отужинать с ним после танцев. У новой знакомой были черные, как вороново крыло, волосы, огромные темные глаза и слегка смугловатое лицо. Внешностью она чем-то напоминала Вильямину, хотя характером обладала открытым, веселым и живым. Эти-то качества и привлекли к ней Скотта. Новую возлюбленную звали Шарлотта Маргарита Шарпантье. Родители у нее были французы, но сама она получила отчасти английское воспитание – Шарлотта выросла в семье лорда Дауншира. Биографы так до конца и не разгадали эту таинственную историю. В некоторых жизнеописаниях Вальтера Скотта мать Шарлотты, мадам Шарпантье, представляют как француженку-роялистку, бежавшую вместе с детьми в Англию от Революции. Позже, оставив Шарлотту с братом в Англии, она вернулась во Францию, где и умерла. Характер её отношений с лордом Даунширом тоже остался загадкой, но именно к нему обратился Вальтер Скотт, чтобы получить согласие на брак с Шарлоттой. У нее не все ладилось с произношением, но по-английски она изъяснялась бойко, была женщиной добродушной, нежной, жизнерадостной и такой отзывчивой, что чужие беды переживала, казалось, даже сильнее тех, с кем эти беды случались.

 

В первые дни их знакомства Шарлотта жаловалась, что Вальтер все делает нахрапом, и называла его форменным сумасшедшим. Он и в дальнейшем всегда прибегал к такому образу действий, когда хотел чего-то добиться, тем самым вознаграждая себя за долгие периоды вынужденного безделья, проведенные в болезнях и надеждах на руку Вильямины. Отныне он предпочитал брать, а не ждать, сметь, а не надеяться: он окончательно поверил в себя.

 

 Джулия Мэннеринг из романа «Гай Мэннеринг» – единственный персонаж в книгах Скотта, который мог бы сойти за портрет Шарлотты.

 

24 декабря 1797 года они обвенчались в Карлайлском соборе, и, если не считать неизбежных бытовых неурядиц, возникавших от случая к случаю, их совместная жизнь не омрачалась серьезными трудностями. Их дом в Эдинбурге на улице Норт-касл, Э-39 всегда полон друзей, нередки шумные вечеринки и пышные праздники. Скотт сам пришел к выводу, что страстная любовь не лучший фундамент для семейного счастья. Много лет спустя он писал леди Эйберкорн, с которой состоял в задушевной переписке, что когда-то был влюблен до безумия, но добавил: «Мы же с миссис Скотт решили вступить в брак, руководствуясь чувством самой искренней взаимной симпатии, и за двенадцать лет супружества это чувство не только не уменьшилось, но скорее возросло. Конечно, ему недоставало того самозабвенного любовного пыла, который, мне кажется, человеку суждено испытать в жизни лишь один-единственный раз. Тот, кто, купаясь, едва не пошел ко дну, редко отважится снова соваться на глубокое место». 14 октября 1798 родился и умер, не прожив и двух суток, первый ребенок Скотта (сын). Потом у них ещё будут дети – дочь София, сын Вальтер, ещё одна дочь – Анна, и ещё один сын – Чарльз. Все четверо переживут своих родителей.

 

 Софья Скотт   Вальтер Скотт-сын    Анна Скотт

      

       В самом начале 1799 года в Эдинбург приезжает известный писатель Мэтью Грегори Льюис, автор романа «Монах». Скотт не просто познакомился с ним, он становится его другом и деловым партнёром. Именно Льюис побуждает Скотта перевести драму Гёте «Гец фон Берлихинген» и помогает опубликовать этот перевод, причём впервые с указанием имени переводчика. Критика встречает этот перевод одобрительно. Льюис же задумывает сборник «Волшебные рассказы» (он вышел в 1801 году), для которого Скотт пишет баллады «Гленфинлас», «Серый монах» и «Иванов вечер» (в переводе Жуковского – «Замок Смальгольм»).

 

В конце 1799 года Скотт получает назначение на должность шерифа в Селкиркшире, но продолжает собирать баллады. «Брожу по диким уголкам Лиддесдейла и Этрикскому лесу в поисках дополнительных материалов для „Пограничных песен», — писал он уже в апреле 1801 года. Два тома «Песен шотландской границы» вышли в свет в январе 1802 года, третий – в 1804 году. На протяжении последующих 10 лет они неоднократно переиздаются.

  

В сентябре 1803 года известный поэт Вордсворт с сестрой, путешествуя по Шотландии, останавливаются погостить у Скотта. Тот читает Вордсворту первые четыре главы «Песни последнего менестреля», и гость выражает автору своё восхищение «новизной приёмов, яркой живописностью описаний и энергичностью большей части стихов». Почти в это же время Скотта приглашают сотрудничать в журнале «Эдинбург ревью», основанном в 1802 году самым крупным из шотландских издателей и книготорговцев Арчибалдом Констеблем. Редактором журнала становится друг Скотта, большой знаток литературы и блистательный критик Фрэнсис Джеффри. Результатом этого сотрудничества стало множество рецензий, критических статей, биографических очерков и статей на другие темы, написанных Скоттом, которые регулярно печатаются в этом журнале.

 

Между тем, лорд-наместник Селкиркшира Нэпир настаивает на том, чтобы Скотт хотя бы часть года проводил не в Эдинбурге и не в Ласуэнде, а в своем округе на шотландской границе. Скотт снимает в аренду имение своего двоюродного брата Ашестил, вблизи города Селкирка, и в июле 1804 года перебирается туда с семьей, в которой к этому времени было трое детей (Чарльз родился уже на новом месте). Ашестил стал семейным гнездом Скоттов, где они, по его словам, провели «восемь счастливейших лет». Он поддерживает отношения с Вордсвортом, знакомится с другими поэтами (которые также с удовольствием гостят у него).

 

В январе 1805 в издательской фирме Джеймса Баллантайна в Келсо выходит в свет «Песнь последнего менестреля». Издание имеет неслыханный успех. Новые издания следуют одно за другим. Скотт предлагает издателю Констеблу выпускать собрания сочинений классиков английской литературы с его комментариями, Констебл принимает это предложение. Полученные деньги Скотт вкладывает в издательскую фирму Баллантайна, переселившегося по совету Скотта из Келсо в Эдинбург. Скотт становится, таким образом, пайщиком этой фирмы и получает право на одну треть её доходов. Своё участие в фирме он вынужден скрывать, поскольку предрассудки того времени не допускали участия адвоката и видного королевского чиновника в коммерческом предприятии.

 

Весной 1806 года Скотта назначают преемником престарелого секретаря эдинбургского суда Джорджа Хоума. Интересная деталь, характеризующая писателя: он выполняет в суде обязанности Хоума и отдает ему всё жалованье. Зато после смерти Хоума (в 1812 году) Скотт на протяжении многих лет получает 1300 фунтов годового дохода, что составляло по тем временам весьма значительную сумму. Новые обязанности требуют от Скотта от четырех до шести часов ежедневного присутствия в суде в течение шести месяцев в году. Остальные шесть месяцев он проводит в любимом Ашестиеле.

 

Наверное, следует рассказать подробнее об этом имении. Вот так описывает его Хескет Пирсон, биограф Вальтера Скотта:

Имение Ашестил«Ашестил расположен в узкой долине на южном берегу Твида, примерно в семи милях от Селкирка. Сразу за домом и на противоположном берегу реки поднимаются горы; те, что позади, разделяют долины Ярроу и Твида. Между холмом, на котором стоит дом, и рекой лежит поле, а к западу от особняка тянутся вдоль Твида сочные заливные луга. Во времена Скотта усадьба хорошо просматривалась почти со всех сторон, но он завел обычай сажать деревья, и теперь долину Твида не узнать. С проселка, что на задах, дома совсем не видно, а с большой дороги на другом берегу Ашестил виден лишь частью фасада. Сейчас к особняку пристроено новое крыло, но, когда там жил Скотт, здание напоминало букву Г».

 Очень интересные сведения приводит Пирсон об отношении писателя к животным, в частности к собакам:

«Всю свою жизнь Скотт был окружен собаками; хозяин и его псы прекрасно понимали друг друга, только что не разговаривали. В то время его любимцем был Кемп, помесь пегого английского терьера с английским же пятнистым бульдогом чистейших кровей. Когда Скотт лазил по скалам, – а тут все зависело от силы мышц и цепкости пальцев, – Кемп часто помогал ему выбрать самый удобный путь: прыгал вниз, оглядывался на хозяина, возвращался, чтобы лизнуть того в руку или щеку, и снова прыгал вниз, приглашая следовать за собой. К старости Кемп растянул связки и уже не мог угнаться за Скоттом. Однако, когда Скотт возвращался домой, первый, кто его замечал издали, сообщал об этом Кемпу. Услыхав, что хозяин спускается с холма, пес бежал на зады усадьбы; если же Скотт приближался со стороны брода, то Кемп спускался к реке; не было случая, чтобы он ошибся. Моста через Твид близ Ашестила не было, и тем, кто добирался в усадьбу из Эдинбурга или вообще с севера, приходилось перебираться через брод, хотя вода там порой поднималась выше головы. Скотту такая процедура, видимо, нравилась. Забираясь далеко от дома, он даже в этих случаях не пользовался мостами, но всегда ехал обратно к броду; конь, понятно, брал реку вплавь, а на всаднике не оставалось сухой нитки».

 

Когда в 1809 году его любимый пес Кемп умер, вся семья проводила его слезами, а Скотт не пошел на званый банкет, мотивируя это «смертью старого и горячо любимого друга». Кемп был погребен в садике дома на Норт-касл. Забегая вперёд, отметим, что на монументе в Эдинбурге, посвящённом писателю, Скотт изображён сидящим в кресле с книгой на коленях и собакой у ног.

  

 Будучи очень энергичным и деятельным человеком, Скотт помимо всего прочего активно занимается подготовкой и изданием произведений не только английских, но и иностранных авторов (Гёте, Гофман), мемуаров известных людей, литературной критикой, публицистикой, пишет исторические и географические очерки. Он издаёт поэмы «Мармион», «Видение дона Родерико», начинает работу над поэмами «Рокби», «Дева озера», «Повелитель островов», периодически возвращается к давно начатому прозаическому роману «Уэверли». В 1809 году он порывает со своим главным издателем Арчибалдом Констеблом на почве политических разногласий и участвует в организации более отвечающего его убеждениям нового журнала «Куортерли ревью». Теперь именно в нём Скотт печатает свои статьи на самые разнообразные темы. Например, о ландшафтном садоводстве (в своих дневниках он отмечает, что работа над статьёй шла тяжело – непросто было найти необходимую литературу).

 

Весной этого же года анонимно выходит в свет сатирическая поэма Байрона «Английские барды и шотландские обозреватели», в которой молодой поэт язвительно критикует поэму Скотта «Мармион» залорд Байрон идеализацию средневековья и феодального рыцарства. Скотт знакомится с этой поэмой Байрона летом. И, напротив, пишет письмо Джоанне Бейли (английская писательница, с которой Скотт поддерживал дружеские отношения) относительно «Чайлд-Гарольда» Байрона, в котором отмечает поэтические достоинства поэмы, порицая, однако, образ ее героя за любование своей собственной порочностью. «Мне представляется, – пишет он, – что это очень умная поэма, но она обнаруживает дурные черты души и нравственного облика ее автора». Но именно выход в свет первых двух песен Байроновского «Чайлд-Гарольда», имевших огромный успех не только в Англии, но и во всем мире, был причиной падения интереса Скотта к поэзии. Скотт понимает, что в поэзии появился более сильный соперник, и это служит одной из причин его перехода к прозе. Позже Байрон сумеет более справедливо (и высоко!) оценить творчества Вальтера Скотта, написав о нём: «Он, несомненно, Король Парнаса и наиболее английский из поэтов». А в 1815 году они встретятся лично, обменяются подарками (Скотт подарит Байрону старинный кинжал, украшенный золотом) и станут друзьями. По иронии судьбы оба великих поэта были хромыми на одну ногу.

 

Между тем, срок аренды Ашестила истекал в 1811 году, и Скоттам нужно было искать другое место жительства. Писатель давно присмотрел участок на берегу Твида, между Селкирком и Мелрозом. Здесь когда-то пограничные кланы вели последние из своих великих сражений. Пирсон пишет:

«Участок состоял из прибрежного луга, маленькой фермы с амбаром, огородом и утиным прудом и сотни акров холмистой земли за домом. Все вместе красноречиво называлось Грязное Логово. Поскольку участок некогда принадлежал Мелрозскому аббатству, Скотт изменил это маловнушительное название на Эбботсфорд («брод аббатов») и принял решение превратить голую пустошь в приятную тенистую рощицу, а для семьи построить особняк, который он в своих планах именовал «хижиной». Половину суммы он одолжил у старшего брата, майора в отставке, другую половину занял под ещё не написанную поэму («Рокби») и уплатил 4200 фунтов за право стать настоящим помещиком. Ещё не вступив во владение, он принялся наводить порядок; в марте 1812 года он сообщал, что занят расчисткой дорожек и посадкой деревьев и ходит в грязи с головы до ног. «Я мечтал купить Эбботсфорд и обосноваться в таком месте, откуда мог бы попасть плевком в Твид, – объяснял он другу. – Боюсь, что без этого я бы нигде не был по-настоящему счастлив».

 

В конце мая 1812 года семья покинула Ашестил, что огорчило всею округу. Простите за длинную цитату, но уж очень сцены колоритные! По словам того же Пирсона:

«Скотты были хорошими соседями – принимали участие во всех местных празднествах, пили, плясали и сплетничали наравне с другими, без чего всякое общение между людьми – одно притворство, посылали еду и лекарства тем, кто в них нуждался, разделяли чужие радости и чужие печали. С их переездом было связано много смешных моментов. К этому времени Скотт обзавелся богатым набором различного смертоносного оружия, включая ружье Роб Роя и шпагу, пожалованную Монтрозу Карлом I. Скотт описывал, как позабавил соседей хвост из двадцати четырех телег, груженных «немыслимым барахлом». На повозках навалом громоздились старинные мечи, луки, пики, мишени; парни в рубашках и простоволосые девушки выступали целой ротой с удочками и копьями или же пытались управиться с пони, борзыми, спаниелями, овцами, свиньями и домашней птицей. «Выводок индюшат устроился в шлеме некоего preux chevalier, чья слава гремела древле в Пограничном крае, и даже коровы... плелись под грузом знамен и мушкетов». В Эбботсфорде по их прибытии воцарился хаос. Все пошло шиворот-навыворот. Лошади заартачились и не желали идти в конюшню; коровы и овцы, как только их выгнали на луг, разбежались во все стороны; куры разлетелись по двору; колонка не давала воды; на кухне огонь ни за что не хотел разгораться, печь не пекла и вертел заклинило; работники ругались нехорошими словами, служанки ревели в три ручья, а Шарлотта бранилась; и все бегали жаловаться друг на друга к Скотту, в кабинет, где он пытался отсидеться. Терпению его пришел конец. Он вышел из себя, вылетел из кабинета, на всех накричал, отругал кого нужно, и через полчаса все наладилось. По сути дела, их вселение напоминало оккупацию воинской частью неприятельского городка — и, как ни странно выглядит это совпадение, в тот самый час, когда Скотт перебрался из Ашестила в Эбботсфорд, человек, родившийся в один с ним день, двинул свои армии из Дрездена на Москву».

 

Вы, конечно, поняли, что в последней фразе речь шла о Наполеоне Бонапарте, биография которого в 9 томах станет одной из последних работ Скотта.

 

В Эбботсфорде нашлось единственное пригодное для жилья строение – старый фермерский домик, в котором Скотт и поселился с семьей и слугами. На этом месте он приступил к строительству особняка в старошотландском баронском стиле по собственному дизайну. Строительство продлится 12 лет и будет требовать от Скотта всё новых и новых вложений, а, значит, всё более интенсивного литературного труда. О, этот особняк замечательно отражал вкусы и интересы своего хозяина и, безусловно, достоин отдельного разговора. Пока же посмотрим на общий вид здания, которое сам писатель называл «замком мечты», и который стал своеобразным музеем средневекового прошлого Шотландии.

  

Замок Эбботсфорд

 

Между тем, вышли в свет поэмы «Рокби», «Трирменская свадьба». И в 1813 году Вальтеру Скотту предложили место поэта-лауреата. Это была сколь почетная, столь и прибыльная должность придворного поэта, в чьи обязанности входило сочинение стихотворений на торжественные случаи в жизни царствующего дома. Одновременно эта должность значительно ограничивала свободу творчества. Скотт отказался от этой чести в пользу поэта Саути. Он упорно продолжает трудиться над романом «Уэверли», пишет заказанные ему статьи для «Британской энциклопедии», завершает издание собрания сочинений Дж. Свифта с собственным биографическим очерком.

Наконец, летом 1814 года первый прозаический роман Скотта в трёх томах «Уэверли, или Шестьдесят лет назад» был опубликован. Имя автора не было указано, но роман имел огромный успех. И в жизни писателя, и в мировой литературе наступила совершенно новая эпоха.

 

Роман ярко описывал события, которые были ещё живы в людской памяти: якобитский мятеж 1745 года и ужасы гражданской войны. Он поражал новизной стиля и живостью описаний шотландских обычаев. В отличие от поэмы, более свободная форма романа позволила Скотту до конца раскрыть свой талант рассказчика, полнее обрисовать характеры героев, используя диалог и особенно шотландский диалект. Герой романа Уэверли – баловень семьи, привыкший к комфорту английской дворянской усадьбы, к мирной, обеспеченной и сытой жизни, отправляется в шотландскую глушь. Неожиданно для него самого посреди провинциальной деревенской идиллии он находит самую пышную романтику, о какой только мог мечтать. Мирное поместье майора Брэдуордина расположено поблизости от гор, а с гор спускаются хайлэндеры (горцы). Они приносят вместе со своим национальным своеобразием обилие экзотики, исторических воспоминаний и приключений. Судьба не поскупилась для Уэверли на приключения и испытания, и горная романтика едва не стоила ему жизни. История зачастую интереснее любого романа. И, чтобы роман стал интересным, он должен стать правдивым во всех отношениях. Восстание 1745 года было бы непонятным без знакомства с нравами горной и равнинной Шотландии, а нравы могут быть объяснены только историей страны и ее обитателей. Романы Вальтера Скотта, основываясь на историческом и этнографическом изучении страны, воспринимались современниками не только как художественное, но и как научное откровение.

До конца 1814 года выйдут в свет ещё два издания «Уэверли»!

 

Завершая первую часть биографического очерка, мне хотелось бы привести пример поэтического творчества Вальтера Скотта, поскольку в дальнейшем он практически перестанет писать поэмы. Я приведу небольшой и вполне законченный отрывок из поэмы «Мармион», который по накалу страстей и насыщенности событиями может поспорить с иными толстыми романами. Каждая фраза - яркая картина. Пара слов - и психологический портрет готов. Просто мороз по коже! Мне даже кажется, что в эту историю вложено кое-что из личных переживаний писателя... Читайте же и наслаждайтесь.

 

Итак, любителям шотландских горцев посвящается:

 

ЛОКИНВАР
 
Вдоль границы скакал Локинвар молодой.Был при нем только меч...
Всех коней был быстрей его конь боевой.
Рыцарь ехал без лат, рыцарь ехал без слуг,
Был при нём только меч, его преданный друг.
Ты в любви благороден, в сраженье – герой.
Кто сравнится с тобой, Локинвар молодой?
ъ
Лорд скакал по лесам, мимо гор, мимо скал,
Реку он переплыл, брода он не искал,
А когда замок Незерби встал перед ним,
Услыхал он, что Элен венчают с другим.
Да, соперник трусливый с душою пустой
Взял невесту твою, Локинвар молодой.
ъПолный кубок пригубила Элен слегка...
Но бестрепетно входит он в Незерби-холл
И с другими гостями садится за стол.
С перепугу жених как язык проглотил,
Но отец свою руку на меч опустил.
«Отвечай нам: ты с миром пришел иль с войной,
Иль на свадьбе плясать, Локинвар молодой?»
ъ
«Долго сватался я, дочь не отдал ты мне,
И отхлынуло чувство, подобно волне.
Пусть на свадьбе своей уделит мне она
Только танец один, только кубок вина,
А потом меж красавиц шотландских к любой
Может свататься лорд Локинвар молодой».
ъ
Полный кубок пригубила Элен слегка.
Гость его с одного осушает глоткаЧуть приблизились к двери, танцуя, они...
И бросает ей под ноги, глядя в глаза:
На устах её смех, на ресницах слеза.
И руки её рыцарь коснулся рукой.
«Что ж, станцуем», - сказал Локинвар молодой.
ъ
Так прекрасна она, так он статен и лих!
Любо-дорого видеть танцоров таких!
Хмурит брови отец, и тревожится мать,
И жених свой платок принимается мять,
А подружки твердят: «Лучше с нашей сестрой
Обвенчался бы ты, Локинвар молодой!»
 ъ
Чуть приблизились к двери, танцуя, они,
Он возьми да ей на ухо что-то шепни.
Вот они на крыльце и вскочили в седло,
И обоих уже словно ветром смело.
«Ты моя! У кого конь найдется такой,Ну и скачка была...
Чтоб догнать нас?» - кричит Локинвар молодой.
ъ
Вот и Грэмы и Форстеры гонят коней,
И Масгрейвы и Фенвики мчатся за ней.
Ну и скачка была – только вереск шумел!
Но никто беглецов разыскать не сумел.
Ты отважен в любви, ты в сраженье герой.
Кто сравнится с тобой, Локинвар молодой?
                   (Перевод В. Бетаки)

 

Конец первой части.

 

 


Комментарии:
Поделитесь с друзьями ссылкой на эту статью:

Оцените и выскажите своё мнение о данной статье
Для отправки мнения необходимо зарегистрироваться или выполнить вход.  Ваша оценка:  


Всего отзывов: 5 в т.ч. с оценками: 5 Сред.балл: 5

Другие мнения о данной статье:


Min Paparazzo [26.02.2010 10:20] Min Paparazzo 5 5
Вот уж не зря говорят, что любовь зла... На мой взгляд, Шарлотта намного симпатичнее этой Вильямины.
"Локинвар" Алюль, спасибо за интересную статью! Жду продолжения.

whiterose [05.03.2010 09:31] whiterose 5 5
Алюль, просто чудесно! Не знала, что Скотт работал над биографией Наполеона. А баллада в конце статьи - один сплошной восторг!!!

Сильфида [05.03.2010 19:39] Сильфида 5 5
Очень интересная статья. Спасибо!
А баллада в конце - просто прелесть!!!

Марфутка [24.04.2010 09:09] Марфутка 5 5
Прочитала стишок и прям обрыдалась вся! Хорошо, что все кончилось благополучно. Что-то мне захотелось почитать какие-нибудь книжки этого вашего В.Скотта - клёвый он, оказывается, был дядька! А статья мне понравилась, жалко, что нет оценки больше 5. Буду ждать продолжения, а то у нас в деревне библиотеки нету.

titanik [20.05.2023 21:25] titanik 5 5
Спасибо за замечательную статью. Отдельное спасибо за отрывок из "Мармиона" в переводе неподражаемого Василия Бетаки.

Список статей в рубрике:
01.11.23 00:11  Джеймс Макферсон: гений национального возрождения или гениальный мошенник?   Комментариев: 7
28.01.22 10:23  ШОТЛАНДСКИЕ СКАЗКИ И ЛЕГЕНДЫ. Томас-Рифмач и Королева фей   Комментариев: 5
11.10.20 08:03  Джонни Армстронг и коварство короля   Комментариев: 4
11.10.20 07:58  Песни на стихи Роберта Бернса   Комментариев: 6
18.07.20 16:17  Кинмонт Вилли и Смелый Баклю   Комментариев: 3
02.11.18 08:39  ШОТЛАНДСКИЕ СКАЗКИ И ЛЕГЕНДЫ. Морег и водяной конь   Комментариев: 11
20.11.13 20:35  ШОТЛАНДСКИЕ СКАЗКИ И ЛЕГЕНДЫ. Ох уж эти Родерики…   Комментариев: 3
04.06.12 02:25  Катти Сарк и Тэм О`Шентер   Комментариев: 4
24.01.12 12:19  МакБет - не злодей   Комментариев: 5
30.11.11 10:53  ШОТЛАНДСКИЕ СКАЗКИ И ЛЕГЕНДЫ. Принц и дочь великана   Комментариев: 5
21.11.11 12:46  Алюль: "В него нельзя не влюбиться"   Комментариев: 7
13.07.11 15:41  ШОТЛАНДСКИЕ СКАЗКИ И ЛЕГЕНДЫ. Золотое Деревце и Серебряное Деревце   Комментариев: 7
16.02.11 09:43  Бернс. Первая рецензия   Комментариев: 1
13.02.11 19:26  Музыка его стихов...   Комментариев: 4
12.02.11 22:41  Бард Каледонии   Комментариев: 4
12.07.11 19:00  Бернс и его любимые женщины   Комментариев: 2
17.10.10 16:45  Крошка Вили Винки   Комментариев: 1
27.05.10 20:48  Аласдер Грэй - жизнь в потоке сознания   Комментариев: 5
20.05.10 18:06  Певец Шотландской истории (часть третья)   Комментариев: 7
19.05.10 04:35  Певец Шотландской истории (часть вторая)   Комментариев: 5
17.05.10 12:38  Певец Шотландской истории (часть первая)   Комментариев: 5
07.05.10 22:36  Ветер, ивы, мужская психология и мечты   Комментариев: 5
21.01.10 14:31  Несколько слов о современной литературе   Комментариев: 1
Добавить статью | Little Scotland (Маленькая Шотландия) | Форум | Клуб | Журналы | Дамский Клуб LADY

Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение