 Приближение нового года не ощущалось. Нарядно украшенные вывески магазинов, столпотворение людей, спешащих купить подарки в последний момент, и растущие автомобильные пробки вызывали лишь раздражение. Даже обычно радующий детский смех не приносил желания улыбнуться. Мила проходила мимо горок, на которых дети, как муравьишки, катались на санках и «ватрушках», не обращая на них внимания. Она давно погасила в себе порыв удариться в детство, съехать хотя бы разочек, почувствовать ветер и скорость, неровности ледяной горки и удовольствие. Девушка продолжала идти домой, кутаясь в длинный шарф, слушая звуки рока – музыки, которую никогда не слушала она, но любил он. От вновь накативших воспоминаний незаметно сжала кулаки, спрятала мысли глубоко внутрь себя, подошла к подъезду и открыла дверь ключом-таблеткой. Домофон приветственно запищал, но Мила этого тоже не слышала. Вызвав лифт, подхватила пакет с приобретенными в последний момент салатом «оливье» из кулинарии и бутылкой шампанского. Мандаринов в ближайшем к дому универмаге не нашла. Этого было немного жаль. Нетипичная ситуация для встречи нового года. Впрочем, все не типичное. В этот раз не будет семейного застолья, раздачи подарков после двенадцати, прогулок по заснеженным улицам и запуска фейерверков. Не будет дружеских поздравлений, потому что телефон уже несколько часов как выключен, не будет традиционных передач по телевизору и смеха. Все, что будет – одиночество съемной квартиры в чужом городе.Приехать сюда Мила решила еще в школе, посчитала, что здесь больше шансов приобрести в институте хорошую специальность и найти работу. Но, окончив обучение, столкнулась с тем, что работодатели неохотно берут иногородних, да еще и без опыта работы, и была вынуждена устроиться в кафе баристой. Временно, как она полагала. Но, как говорится, не бывает ничего более постоянного, чем временное. Работая уже несколько лет на одном месте, Мила в этом убедилась. Она не роптала, в кафе ей нравилось, коллектив хороший, и клиенты в основном приветливые, не жалеют чаевые. На них и скромную зарплату она и жила, снимая «однушку» на окраине и не желая возвращаться в родной поселок, где с работой было еще хуже.Войдя в квартиру, Мила привычно опустила сумку на пол и стала стягивать с себя шапку и шарф, тут же покрывшиеся маленькими капельками. Снегопад не прекращался второй день, давно уже укрыл дороги и крыши, но и не думал на этом останавливаться. В кухне царил беспорядок, оставленный с утра, поэтому пришлось потратить какое-то время на уборку. Делать ничего не хотелось, но и ложиться спать было слишком рано. За окном то и дело раздавались крики и хлопки. Народ разогревался перед главной ночью года.Мила все же включила телефон, чтобы позвонить родителям и брату, поздравить их. Иначе бы они волновались. Сыграла на руку разница во времени. Проигнорировала уже насыпавшиеся, как конфетти, сообщения, их содержимое она примерно представляла. Желудок отозвался голодным воем на распакованный контейнер с салатом. Засунув в рот первую ложку, Мила тут же выплюнула ее содержимое обратно. Испортился. Контейнер полетел в мусорное ведро, а ложка – в раковину. Раздосадованная, девушка полезла в холодильник, где обнаружила остатки уже засохшей лазаньи, бутылку молока, которому остался один день срока годности, томатную пасту и пачку сливочного масла. Не густо, если учесть, что даже блинчиков она спечь не сможет, так как муки на полке не оказалось. В последнее время Милу практически не заботило содержимое холодильника, она предпочитала обедать на работе, да и готовить лишь для себя ей не нравилось. Надо было что-то решать. От вновь хлопнувшей за окном петарды девушка вздрогнула. Мелькнула мысль выпить бутылку шампанского и завалиться в кровать, но пить без закуски она не привыкла, да и слишком это была явная отсылка к алкоголизму. Мила решительно направилась в коридор и снова натянула на себя сапоги. По пути к лифту застегнула пуховик, нахлобучила шапку и намотала шарф. В карманах только необходимое – ключи, кошелек и зачем-то телефон. Выключенный и бесполезный, он по-прежнему казался нужным.Прогулка до круглосуточного супермаркета заняла двадцать минут быстрым шагом. Ее то и дело пытались привлечь к всеобщему веселью, но она лишь отмахивалась. Наконец, впереди засияла вывеска, и автоматические двери приветственно распахнулись перед припозднившимся посетителем. Одним из последних в этом году.Продавцы скучковались в отделе гастрономии и по-тихому уже отмечали приближение нового года. Мила прошла между рядами, наполняя корзинку банкой горошка, вареной колбасой, картошкой, морковью, луком, зеленью, десятком яиц и огурцами. В отделе фруктов нашлись мандарины, что вызвало легкую улыбку на лице покупательницы.Расплатившись, Мила поспешила домой, точнее, в квартиру, которую пока не могла назвать своим домом. Она потеряла ощущение дома, уехав из родительского, и так и не нашла здесь. В какой-то период ей казалось, что нашла, но ошиблась. Воспоминания о том, о чем не нужно вспоминать, застряли комком в горле. Проглотить его самостоятельно не было возможности, пришлось купить у кассы бутылку лимонада. Сладкие пузырьки прокатились по небу, прогоняя ком и воспоминания.Вернувшись домой, поставила вариться картофель, морковь и яйца, занялась нарезкой. Традиционный новогодний салат был почти готов, когда осталось добавить последний ингредиент – майонез. Именно его она и забыла купить. Перспектива заправить салат растительным маслом показалась кощунственной. Была бы сметана... Делать нечего. Мила вновь решительно оделась, закрыла дверь и нажала на кнопку вызова лифта. Тот, неохотно кряхтя, спустился с верхнего этажа и остановился напротив. Дверцы раскрылись, показав нутро кабинки. За большой картонной коробкой с чем-то явно тяжелым находился человек, которого Мила так боялась и так мечтала снова встретить. Она все-таки переборола сомнение и перешагнула через порожек, стараясь не показать дрожь в пальцах, нажала на кнопку первого этажа.- С наступающим, Максим.- И тебя.Лифт закрылся, и они поехали вниз, пребывая в состоянии неловкости, запечатлевая этот момент в памяти, как неожиданный и странный.- Уезжаешь? – кивком на коробку.- Да. Ремонт в новой квартире доделал.Она не знает, что еще спросить, как растянуть этот момент и не наделать новых глупостей. В новый год случаются чудеса, только не у нее. Лифт неожиданно дергается и замирает где-то между третьим и вторым этажами. Мила неловко оступается и падает на пол кабинки, мокрый от растаявшего снега. Максим ставит коробку на пол и помогает ей подняться.- Не ушиблась?- Вроде нет. Надо вызвать лифтера... - Она через пуховик чувствует тепло его руки, которая, впрочем, быстро исчезает, стоит лишь только ей встать на ноги.Кнопка со звоночком нажата несколько раз. Лишь спустя минуту, из динамика раздается радостный и уже довольно нетрезвый женский голос.- С новым годом! Что случилось?- Послушайте, мы застряли в лифте. – Мила назвала улицу, дом и подъезд. – Вытащите нас, пожалуйста.В динамике сквозь какой-то шум прорвались очередные поздравления и обещания, что лифт скоро починят. Как только смогут до них добраться. После связь окончательно прервалась.- Судя по всему, новый год мы встретим здесь, - резюмировал Максим, посмотрев на часы, усаживаясь на коробку и подвигаясь. – Садись. Места двоим хватит.Мила осторожно примостилась с краю и обреченно вздохнула. Было очень странно сидеть рядом со своим бывшим молодым человеком и не знать, что сказать. Он бы уехал, даже не поздравив ее. Что же. Абсолютно заслуженно.- Тебя ждут на какой-то вечеринке, да?Мила сначала не поняла вопроса. По ее внешнему виду нельзя было бы предположить подобное – обычные голубые джинсы, синий пуховик и полосатая шапка. Зато по ее прошлым поступкам такое развитие событий вполне могло быть.- Вечеринке? А. Да. Ждут.Они вновь замолчали, не зная, как продолжить разговор. Макс неожиданно резко поднялся и заставил соседку сделать то же самое. Распечатав коробку, выудил оттуда бутылку розового шампанского.- Отметим, что ли?Мила с недоверием посмотрела на разворачивающего фольгу мужчину. Хлопок заставил вздрогнуть, что не укрылось от его внимания.- Испугал, да? Прости. Ну, что? С новым годом. Пусть все плохое останется в старом году, а хорошее перейдет в новый, - Максим сделал большой глоток, прищурился от пузырьков и протянул Миле бутылку. Шампанское, на удивление, оказалось холодным. – Не буду много, а то еще за руль. - Спасибо, - а в мыслях: «Он уезжает и, наверно, это последняя возможность вот так вот посидеть с ним рядом, поговорить, насладиться холодным напитком».Неожиданно лифт снова дернулся, но не поехал, в кабинке погас свет. Мила от неожиданности уронила бутылку, и шампанское брызнуло на джинсы и сапоги, стало заливать и без того мокрый пол. Мила заплакала.- Эй, ты чего? Это ведь просто шампанское. Не плачь. Или ты решила нас здесь утопить? – Максим приобнял ее за плечи, стал гладить по голове, сбивая шапку на затылок.- Я такая дура, Макс. Я все испортила... - сквозь рыдания и темноту ее шепот был горячим и искренним. – Я ведь ревновала тебя к коллегам, работе, проверяла твой телефон, делала ужасные вещи. Мне казалось тогда, что ты не можешь определиться до конца, поэтому так поздно приходишь и никогда не остаешься, не предлагаешь съехаться. Боже, да мне и надо-то было всего, что поднять два чемодана на этаж выше. Вместо этого я злилась, звонила подругам, пропадала в клубах, где хотела забыться. Сколько раз приходила домой в бессознательном состоянии. А ты терпел. Мне так стыдно, Макс. Я не понимала тогда, сколько значит для тебя работа, как ты стараешься уцепиться, занять желаемое место, как изводишь себя в ущерб нам... Прости меня.Максим молчал, продолжая убаюкивать Милу, не обращая внимания на витающий в воздухе запах шампанского и то, как под их весом уже смялась коробка.- А помнишь, как мы познакомились? – тихо спросил он. – Точно так же. В застрявшем между этажами лифте. И было вначале некомфортно оттого, что ты с незнакомым человеком в столь закрытом пространстве, а потом... мы разговорились и поняли, что интересны друг другу... Я ведь тогда всерьез полагал, что наконец нашел свой идеал, боялся спугнуть, надавить слишком сильно, считал, что поступаю правильно, давая свободное пространство и время. И потерял, так и не попробовав, каково это – жить с тобой, просыпаться каждое утро вместе... Утопал в работе, забыв о спасательном круге, ревновал тебя, бесился из-за твоих гулянок... Знаешь, мы оба виноваты, что все так обернулось.Мила слушала и не верила в то, что слышит. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ведь чудес не бывает. Только не в ее случае. Все, что она когда-то приобретает, обязательно теряет. Но что-то было в воздухе, помимо паров алкоголя, присутствовало незримо, но явственно. И поцелуй с привкусом вина был сладким и казался таким правильным. Настоящим новогодним чудом.Внизу послышался какой-то шум, что-то застучало, а потом темноту прорезал свет.- Эй, в лифте! Вы еще там? – мужской голос показался чересчур громким спасением.- Да, мы здесь! – отозвался Максим, вытирая слезы Милы. – Вытаскивайте нас уже скорее!Лифт дернулся и поехал, но не вниз, а наверх. Еще одно доказательство, что чудеса все же случаются.Они вышли на лестничную площадку, Мила достала ключ и отворила дверь.- У меня есть шампанское и мандарины, и даже оливье есть, правда к нему нет майонеза. Я как раз за ним и шла в магазин.- А как же вечеринка? – Максим переступил порог квартиры, в которую не заходил уже два месяца, и убедился в ее пустоте. - Не страшно, - прошептал он, ставя коробку на пол и выуживая оттуда заветный пакет. – Зато он был в моем холодильнике.Новогодний салат, хоть уже на следующее утро и ставший прошлогодним, был необычайно вкусным.  |
Мне понравилось!