Для всех он был Петюня. Не Петя или Петька, а именно Петюня.

Петька всегда был тихим ребенком. Когда во дворе ребятня гоняла мяч после уроков или на каникулах, он сидел на скамейке и читал. Его не звали участвовать в дворовых играх, а он не напрашивался. Его увлекали путешествия. Он зачитывался Жюль Верном и мечтал на примере Филеаса Фогга облететь вокруг света. А гонять мяч любой дурак может.

Еще Петька очень боялся «Хмурого» – так прозвали Володьку Лыкова из восьмой квартиры. Вечно взъерошенные черные волосы, торчащие во все стороны из-под серой отцовской кепки, и хмурый взгляд исподлобья. Во дворе его боялись все, даже дядь Толя, а уж он, как думал Петька, никого не боится.

Вообще, в их дворе интересное происходило редко. Трехэтажный дом с тремя подъездами вмещал не так уж много жильцов, и каждый из них знал о другом почти все. Вот недавно отец Мишки купил себе «Жигули», так целую неделю все обсуждали, откуда у Миловановых такие деньги. Петька помнил, как мать ругалась с отцом, что тот лишнюю копейку не заработал, а вот Прохор Михайлович, отец Мишки, уже вторую шубу покупает теть Лене, а сейчас еще и машина...

Вечерами мужики, и Петькин отец в том числе, собирались под раскидистым дубом за большим деревянным столом и играли в домино. А ребятня – кто гонял в футбол, кто играл в вышибалы. Девчонки, готовясь к своей самой важной в жизни роли, играли в дочки-матери, выгуливая в колясках кукол.

Так было изо дня в день. Во дворе всегда было шумно, а с началом летних каникул, как сейчас, и вовсе гам не смолкал.

Однажды для Петьки все изменилось. Он впервые влюбился. Ее звали Стася. Вообще-то, Анастасия, но ему нравилось называть ее Стасей. Он ни разу не обратился к ней, стесняясь и краснея от одной мысли. А рыжим краснеть строго противопоказано, потому что они становятся похожими на перезрелый помидор – так всегда говорил Хмурый.

– Ты че, опять помидоров объелся, Петюнь? – смеялся над ним Володька и тыкал пальцем. – Ахаха, смотри, как покраснел!

А Петька злился и краснел еще сильнее.

Так вот... Стася. Она с родителями переехала в их дом совсем недавно, после смерти Антонины Ивановны, как выяснилось, бабушки Стаси. А до этого она жила аж на Камчатке с отцом – военным и матерью – домохозяйкой. Петька слышал краем уха, как Стася рассказывала о Ключевской сопке, и что ей довелось видеть извержение вулкана.

Врет! – подумал тогда Петька, а в тайне позавидовал, – а вдруг и правда видела?

Он в тот момент делал вид, что читал, а сам незаметно двигаясь ближе к девчонкам, которые сидели поодаль кружком, слушал рассказы Стаси.

– Подслушиваешь, Петька? – пригрозила ему пальцем Машка. – Ух, бессовестный!

А Стася тогда впервые взглянула на него... и он пропал. Ее глаза были синие, как васильки. Петька никогда не видел васильки, но прочитал в одной книжке, как главный герой сравнивал с этими цветами голубые глаза героини. Так вот у Стаси глаза, как васильки, а волосы светлые-светлые. Не такие светлые, как у Таньки, первой красавицы во дворе (теперь уже второй, по мнению Петюни), а намного светлее.

Он так долго смотрел на Стасю с немного глуповатой улыбкой, что вызвал смех ее подружек. И так каждый раз, стоило ему ее увидеть, как он сразу краснел и глуповато улыбался. Во дворе все поняли, что Петюня влюбился в Стасю, и дразнили его.

– Петюна влюбился! Петюня влюбился!

Его это задевало. Но однажды, вот так поднятый на смех, он заметил, что Стася не смеялась со всеми, а задумчиво смотрела на него. Когда он видел Стасю одну, то всегда хотел подойти к ней, но стеснялся. Он даже репетировал, что ей скажет, если осмелится вдруг заговорить.

«Привет, я Петюня», – но тут же качал головой, и начинал заново, – «Привет, я Петька».

Ничто не подходило. Зато Вовка оказался шустрее и познакомился со Стасей. Во дворе их даже стали называть «жених и невеста». Ох, как переживал Петька, даже выходить перестал. Все сидел, читал и мечтал, как они со Стасей совершат кругосветное путешествие на воздушном шаре.

– Тебе надо ее удивить, – сказал отец, догадавшись, что происходит с Петькой. – Когда я влюбился в твою маму, то за ней тоже уже бегал один. Ох, намучился я тогда. А потом мы вместе поехали в колхоз, и я набрал для нее целое ведро земляники. Представляешь? Целое ведро. И каждый раз, когда ей что-то было нужно, я оказывался рядом. Пока она не поняла, что что бы ни случилось – я буду рядом. И по сей день я держу это обещание.

Отец взлохматил и без того бурные рыжие кудри Петьки и ласково посмотрел на сына, – попробуй ее удивить.

– Но Вовка, – мямлил Петька, раздувая щеки от обиды.

– А что Вовка? Вовке кроме силищи своей и показать ей нечего, а ты – вон какой умный.

Призадумался Петька. Где же он возьмет целое ведро земляники? У них и леса поблизости нет.

Тот день был пасмурным, и вся ребятня сидела по домам. А Петька любил такие дни и, взяв свою любимую книжку, вышел во двор и сел на скамейку. Петька так погрузился в историю, рассказанную Жюль Верном, что не заметил, как к нему подошли.

– Привет, что читаешь? – Петька даже подпрыгнул, услышав ее голос. Он несмело повернул голову и утонул в глазах цвета васильков.

– Я-я, – он так разволновался, что забыл все слова и буквы, – эт-та. Эт-та. Вот.

Он закрыл книжку, чтобы была видна обложка, и показал девочке.

– Я тоже очень люблю Жюль Верна, – произнесла она и с улыбкой посмотрела на Петьку. И чем дольше она смотрела, тем сильнее он влюблялся. – Но мне больше нравится «Дети капитана Гранта». Ах, я бы так хотела отправиться в путешествие! Это так удивительно!

– Удивительно, – повторил за ней Петька, расплылся в улыбке и... начал говорить. Он рассказал о своей любимой книжке и что, как тот герой Жюль Верна, мечтает облететь весь свет. Что когда вырастет, он обязательно научится летать. Стася рассмеялась и сказала, что только птицам это позволено, а он упрямо твердил, что тоже научится. Что тоже построит воздушный шар и полетит. Он говорил и говорил, а она слушала и улыбалась.

– А ты полетишь со мной? – собрав всю свою храбрость в кулак, спросил, наконец, Петька.

– Полечу! Ты только шар построй!

– Я обязательно построю, – сам себе пообещал тогда Петька.

Его мама, высунувшись в окно, позвала Петьку домой обедать. Ох, и обижался он тогда на нее, что домой загнала, ведь он не все рассказал Стасе о приключениях Филеаса Фогга.

Целую неделю Петька не выходил во двор. Придумывал. Он даже не подозревал тогда, что Стася не сводит глаз с его подъезда – ждет. Сколько ни звал его Мишка: и на велике покататься, и в «казаков» сыграть, но Петька был непоколебим.

– Некогда мне, – отвечал он своему другу.

Он размышлял над своим воздушным шаром. Но если слышал смех Стаси, сразу высовывался в окно и млел от одного ее вида.

И тогда он придумал!..

Петька собрал все пустые стеклянные бутылки, что хранились у них дома, и побежал к дядь Толе, чтобы еще попросить. Дядь Толя, конечно, поворчал маленько, ему ж самому охота их сдать, чтобы новую купить и полную, но Петька объяснил, что это вопрос жизни и смерти.

На деньги от сдачи бутылок он купил воздушные шарики. Но их было мало, и тогда он поделился планом с отцом, и тот подкинул ему еще немного. Спустя неделю у него все было готово.

Петька решительно вышел во двор, надвинул кепку на глаза, как взрослый, и твердым шагом пошел в сторону веселившихся девчонок, среди которых была Стася. Но на полпути смелость оставила его, и он резко свернул в арку.

Прижимаясь спиной к холодной стене, он поднял козырек кепки, сдвигая ее назад, и ругал себя, обзывая трусом. Выглянув за угол, он посмотрел в сторону девчонок и глубоко вздохнул. Потом, сжав кулаки и сцепив зубы, снова надвинул кепку на глаза и пошел к Стасе.

Остановился он почти рядом. Стоял и молчал.

– Тебе чего, Петюнь? – спросила задиристая Машка, но Петька продолжал молчать.

И тогда Стася подняла на него глаза и улыбнулась.

– Собирайся, – сказал он, копируя интонацию отец, – и пошли со мной.

– Ой, а нам можно? – смеялась Танька. – Смотри-ка и кепку надел. Прям как взрослый!

Но Стася отошла от девчонок и сама взяла Петьку за руку.

– Идем, – прошептала она и даже не взглянула на смеющихся подружек.

Стася с Петькой поднялись на крышу их трехэтажки. Кому-то покажется, что это невысоко, но для Петьки это была самая высокая точка мира.

– Что это? – спросила Стася, когда увидела его сооружение.

– Это мой воздушный шар, – ответил Петька и двинулся к большой картонной коробке, по верхним краям которой было привязано много воздушных шаров.

– Так он же не полетит, – недоумевала Стася.

– Еще как полетит, – самонадеянно произнес Петька. – Идешь?

Он поставил коробку так, чтобы был виден огромный простор, который спустя несколько лет застроят большими высотными домами. Над их головами – огромное небо с облаками причудливых форм.

Он помог Стасе забраться в коробку и указал на видавший виды глобус, который предусмотрительно подготовил заранее.

– Крути, – и Стася крутанула глобус, а ее палец остановился на Антарктиде. – Значит, летим туда.

Девочка продолжала недоумевать, а Петька попросил ее закрыть глаза, и девочка, подумав, послушала Петьку.

– Представь себе, мы летим высоко-высоко над землей. Так высоко, что можем коснуться облаков рукой. Вытяни руку, – Стася послушно вытянула руку вперед, – чувствуешь, какие они мягкие? – Она кивнула, пальцами сжимая воздух, и улыбнулась. – И мы летим все выше и выше. Ветер треплет наши волосы. – Петька вытянул губы трубочкой и подул на волосы Стаси, – чувствуешь какой ветер? Он совсем несильный, он... – Петька замычал, подбирая слова, и нашел подходящее, – ласковый. Ты чувствуешь?

Стася снова кивнула, а ее улыбка стала еще шире, и она засмеялась.

– Какой чудесный вид. Посмотри! – произнесла она, все еще не открывая глаз, но поворачивая голову, и показала пальцем куда-то в сторону.

– Да-а, – восхищенно произнес Петька, тоже не открывая глаз, – зеленые луга и огромный замок. Ты видишь вон тот огромный замок?

– Наверное, в нем живут рыцари, – мечтательно произнесла девочка, – и принцессы.

– А на заднем дворе происходят сражения, – загорается Петька мыслью о подвигах, и, сжав ладонь в кулак, вытянул руку и сделал жест на манер рыцаря, сражающегося мечом.

Стася и Петька до позднего вечера «путешествовали» по миру. Им встречались обширные луга, которые были засеяны васильками, замки и пастбища. Их сопровождали птицы и их пение. Обладая безграничной фантазией и черпая свои знания со страниц книг, они побывали в таких местах, о которых другие могут только мечтать.

С тех пор Стася и Петька стали неразлучными. И уже он стал «женихом», а не Вовка из восьмой квартиры, а Стася была «невестой». И Петьке казалось, что его самая большая мечта сбылась. Он облетел вокруг света со своей Стасей.

Спустя много лет Петр Григорьевич Мазуров все-таки научился летать, став летчиком.