История первая

Обновлено: 11.04.17 20:12 Убрать стили оформления

«Прошлое, хранящееся в памяти, есть часть настоящего.»
Тадеуш Котарбиньский

 

"Пииип... Пииип..." Где-то тихо и мерно, но настырно пищало, нудным звоном отдаваясь в висках, раскалывающихся и без лишнего звукового сопровождения. Это, а так же смутное ощущение беспокойства, причину которого Карен не могла определить, побудило молодую женщину приоткрыть глаза. Глаза размыкались с огромным трудом, как будто на каждой реснице висело по меньшей мере по фунту. Темнота нехотя отступала, являя взамен себя размытый и кружащийся мир.
Карен кое-как сфокусировалась на дальней стене, и, не поворачивая раскалывающейся даже от мысли, что ей требуется пошевелиться, головы, мутным взглядом обвела помещение. Больница. Для того, чтобы понять это, не требовался особый опыт, достаточно побывать там единожды, пусть хоть с визитом к кому-то другому, да даже просто видя по телевизору.

- Вы очнулись? Как себя чувствуете? Что-то беспокоит? - рядом с кроватью возникло размытое пятно, оформившееся в медсестру в голубом костюме.
- Голова, - сипло прошептала Карен.
- Болит? Кружится?
- Да, - Карен и благодарно откликнулась на возможность просто подтверждать вопросы медсестры, она не чувствовала себя сейчас способной самостоятельно что-то объяснить и сформулировать,  - Да.
- Я позову доктора.
Медсестра исчезла, и Карен устало прикрыла глаза, вновь погружаясь в темноту и блаженное беспамятство.

- Ты говорила, она пришла в себя? - мужское голос выдернул Карен назад, в реальность, где нельзя было игнорировать боль в висках. - Всё, Мэгги, вижу. Я доктор Берк, ваш врач. Позвольте, мисс...
Доктор проводил какие-то манипуляции, и до края сознания пациентки на больничной койке долетали обрывки его объяснений о несчастном случае, ударе головой,  сотрясении мозга. И то, что в остальном с ней всё в полном порядке, доктор зачем-то повторил это даже несколько раз.
- Несколько дежурных вопросов. Ваше полное имя? Возраст? Дата рождения?
- Карен Мэри Майерс. Двадцать пять. Седьмое июня 1991 года.
- Какой сегодня день?
- Четверг. 12 мая 2016 года, - голова Карен по-прежнему была очень тяжёлой и шла кругом, и говорила девушка немного замедленно, но ни капли не задумываясь над своими ответами об очевидных вещах. Однако Берк, услышав дату, хмыкнул и что-то чиркнул в своих записях. В самом верху страницы стояла дата осмотра. Апрель, 10, 2017.
- Двенадцатое мая, - повторил он. - Ваш адрес?
- Лекс... нет, - Карен поморщилась и поправилась: - 155 Холфилд Эстейт, я вчера сняла квартиру.
- Где вы жили до этого?
- Троубридж, Уилтшир.
- Что вы помните о сегодняшнем дне, до аварии, Карен?
- Ходила в магазин, за шампунем. У меня завтра два собеседования... Боже, им нужно позвонить, предупредить, - Карен заволновалась, попыталась безуспешно подняться и бессильно опустилась обратно: мир пошатнулся и стремительно понёсся куда-то вскачь.
- Не беспокойтесь, мы свяжемся с ними, - как сквозь вату донеслось до Карен.
- Ежедневник. Там все телефоны, - шепнула она, снова уходя в спасительную темноту, прячась от боли, беспокойства за такую важную для неё работу, и ещё какого-то неясного ощущения, причин которого она пока не понимала.

- В мае прошлого года у неё вряд ли была шестимесячная беременность, - медсестра дотерпела с этой фразой, пока за ними не закрылась дверь палаты. - Представляете, что будет, когда она заметит свой живот?
- Это может стать стимулирующим фактором, шагом к восстановлению её памяти. Сильные чувства труднее забываются, она может вспомнить о ребёнке и его отце. Но ты пока обратись в полицию, Мэгги, её близкие должны подать заявление на розыск. Не одна же она живёт, есть у неё, как минимум, мужчина.

Живот Карен обнаружила, когда в следующий раз пришла в сознание и захотела в туалет. Пошевелилась, потянула одеяло, и... Если бы она уже не лежала, Карен бы, наверное, села. Что это? Откуда? Как? Как это возможно?
Шоковый эффект не сработал. Не сработала и надежда, что сильные эмоции, испытываемые к ребёнку и его отцу, помогут Карен вспомнить год жизни. Ни единого воспоминания. Она прекрасно помнила всё до своего переезда в Лондон, намерение найти работу в качестве помощника руководителя, помнила  первые полтора дня в Лондоне, но дальше - как нажали кнопку сброса на калькуляторе. Неизвестность пугала. Карен даже в студенчестве не напивалась до состояния "не помню, что было", а тут в памяти отсутствовал почти год. Год её жизни!
Получила ли она работу? Где? Справилась ли с ней? И, самое главное: когда и как она забеременела? Не технически, для понимания этого память особо не требовалась, хватало и знаний. А вот практически... Кольца на пальце нет, значит, и мужа нет. Почему? Ей не верилось, что она могла встречаться с человеком, который отказался бы жениться, сделав ребёнка. Но ведь кто-то же у неё был, и она его любила. Карен ведь не из тех, кто согласен на одноразовый секс, без сильной симпатии, влечения и доверия к мужчине, как минимум, ничего и быть не могло. И всё это должно быть обоюдным. Так  почему он её не ищет? И неужели её не потеряли на работе?

Три недели спустя Карен всё ещё лежала в больнице, так и не вспомнив ни одного потерянного дня. Порой появлялись  какие-то смутные воспоминания, но когда она начинала на них концентрироваться, голову сдавливало тисками боли. Доктор предполагал, что в том забытом периоде времени с Карен случилось что-то неприятное, что она просто не хочет вспоминать, защищая себя от неприятных эмоций.

Иногда... Ладно, довольно часто, Карен пыталась гадать, что именно не хочет возвращать её память. Версий хватало: начиная от гибели парня, заканчивая потерей работы и последовавших за этим жизненных неурядиц. Ей отдали ту одежду, в которой она была в день несчастного случая, и выглядела она так себе: явно из секонд-хэнда или с чужого плеча. И состояние организма у неё было не лучшее, предполагающее нехватку витаминов, здоровой и полезной пищи, нервное истощение. Похоже, дела у неё тогда обстояли не очень. Да и сейчас не лучше. Ни работы, ни жилья, ни вещей. Куда податься после больницы?  Обращаться за социальной помощью? Возвращаться в Троубридж, к отцу и мачехе, от сварливого характера которых она и уехала в Лондон? Да и примут ли они её с ребёнком? Потребуют отдать на усыновление, в этом Карен была почти стопроцентно уверена.
Пусть Карен не помнила ничего о том мужчине, пусть уже почти созревший в её чреве ребёнок стал сюрпризом, но сейчас она уже сроднилась с ним. Разговаривала, делясь переживаниями и предположениями, утешала его и себя, чувствовала как он шевелится. Неважно, что она не помнила ничего, отказаться от маленького существа, олицетворяющего для неё этот потерянный год, она не сможет. Воспользуется социальной помощью, доктор Берк обещал помочь её оформить. Дадут какое-нибудь пособие и возможность снять жильё. Она выкрутится, не пропадёт, даже если никогда не вспомнит о том, о чём забыла. И о ком...

Дверь в палату открылась, впуская доктора Берка с ещё неизвестным Карен мужчиной. Ещё один специалист по её проблеме? Он уже приводил нескольких, но всё без толку.
Новый доктор молча сверлил её холодным взглядом, и Берк почему-то тянул с представлением коллеги.
- Не узнаёте, Карен? - осторожно спросил доктор Берк.  - Нам удалось узнать некоторые факты о вашем прошлом: вы были знакомы с этим человеком. Вы встречались, Карен, - с особой интонацией добавил он.
Встречались? Это он? Отец её ребёнка?  Карен распахнула глаза, рассматривая мужчину. Дорогая одежда, аура уверенного в себе  человека, и... совершенно не её типаж и вкус. Сердце усиленно застучало, волнуясь, но даже и не подумало ёкать или подавать иные признаки узнавания.
Карен разочарованно опустила глаза и покачала головой, кусая губу.
"Как я могу не помнить человека, которого любила? Не узнавать и ничего не чувствовать?"

Она подняла голову и с грустью посмотрела на пришедшего к ней мужчину. Этот визитер ее расстроил, даже очень. Доктор Берк заметил это, но не стал ничего говорить. Вместо этого он молча повернулся и вышел из палаты, оставив Карен наедине с мужчиной.
Он знал, что в понимании Карен он должен был не уходить, остаться и быть рядом, пока мужчина будет с ней в палате, и при этом задавать вопросы, которые бы помогли побыстрее вспомнить все то, что связывало ее с ним, подсказывать ей, что и как говорить этому мужчине, как на него реагировать — на него, на его слова и поступки.
Но он понимал, что она должна сама вспомнить, понять, осознать. Сама, без его помощи. Иначе, она так и будет жить с этим провалом в памяти, не знать, что же произошло с ней год назад, перед тем, как она попала к ним сюда в бессознательном состоянии.
Да и потом, он же не совсем отстранился от этой ситуации. Намекая про то, что она и этот мужчина когда-то встречались, он тем самым задал ей кое-какую отправную точку, от которой она вполне может теперь оттолкнуться, начать разговор с этим мужчиной. Ее нынешнее психическое и моральное состояние позволяло ей сделать это, ведь она только не помнит что с ней случилось год назад — в остальном она была полностью здорова и более чем адекватна.
Поэтому он ушел от Карен, закрыв за собой дверь ее палаты, в свой кабинет, где его уже ждали другие пациенты.
...То, что доктор Берк ушел, оставил ее наедине с этим незнакомцем, стало для Карен полной неожиданностью. Она никак не ожидала, что врач, который отнесся к ней с таким искренним участием и с которым она уже успела подружиться, пока лежала в больнице, оставит ее в такой важный, волнительный для нее момент — момент встречи с незнакомцем.
И это только добавило ей разочарования. Она окончательно расстроилась и даже скисла. Но уже в следующую минуту она успокоилась, собралась и внимательно посмотрела на незнакомца.
Все это время, начиная с того момента, как доктор Берк вошел в палату вместе с этим мужчиной, Карен сидела на постели, прислонившись спиной к изголовью кровати, обложившись подушками.
Услышав, как доктор Берк вышел из палаты и закрыл за собой дверь, мужчина подошел к Карен и, взяв стул, сел на него — прямо напротив девушки.
В этот момент расстояние между ними резко сократилось и Карен чисто инстинктивно обхватила руками свой живот, словно защищая его от посягательств сидевшего напротив нее мужчины.
Она испугалась незнакомца. Хотя ничего особо страшного в нем пока не было — ни во внешности, ни в поведении. Карен быстро поняла это и успокоилась. Убрала руки с живота и даже улыбнулась мужчине.
В этот момент Карен вспомнила слова Берга о том, что она и этот мужчина уже встречались. Однако, сердце девушки не екало и не подавало признаков узнавания. Поэтому Карен по-прежнему была уверена в том, что это не ее любимый, не отец ее ребенка. Но кто тогда? Ответа на этот вопрос у девушки не было.
В такой ситуации она имела полное право на то, чтобы немедленно указать незнакомцу на дверь, выгнать его из палаты. Однако, она не стала этого делать. Она вдруг подумала, что раз они встречались, то он наверняка является если не отцом ее ребенка, то по крайней мере — свидетелем того, что привело ее к тому, что она совершенно не помнила, как, где и с кем она провела последний год своей жизни. Во всяком случае, она на это надеялась. Однако, задавать вопросы первой не стала. Испугалась, что взяв инициативу на себя, она либо оттолкнет его, либо упустит какую-то очень важную деталь, которая бы помогла ей узнать, что с ней произошло год назад, вернуть ей память.
Да и потом, это он нашел ее, захотел увидеть, это он пришел к ней, а не она к нему - она его точно не звала сюда и не ждала. Так что «первый ход» в их разговоре должен сделать именно он.
А она пока помолчит и послушает.
Она молчала и смотрела на незнакомца, наблюдала за ним, ждала его первых слов.
А он, поняв, что она отдала ему право первым начать их разговор, пододвинулся к ней еще ближе. И взял ее за руку. Она позволила ему сделать это - не отстранилась.
Он взял ее за руку и ее тонкие пальцы коснулись его ладони. И в этом прикосновении было очень много родного, близкого, как если бы к ней прикасался отец. Но отец был очень далеко, а незнакомец тут, рядом, прямо напротив нее. И это печалило Карен — ей вдруг захотелось, чтобы отец и этот незнакомец поменялись местами, чтобы отец был наоборот здесь, рядом с ней, а незнакомец далеко. Она так давно не говорила с отцом! Так давно его не видела! И не важно, что он такой сварливый, что из-за этой сварливости она сбежала от него и мачехи в Лондон! Ведь она так его любит! А ребенок, которого она сейчас ждет — его внук или внучка, его продолжение! И обязан его или ее увидеть! Обязательно!
Эти мысли сильно растрогали Карен — на ее щеках появились слезы. Но она быстро смахнула их и посмотрела на незнакомца.
Он все еще держал ее за руку, причем он делал это очень нежно и аккуратно, словно он держал не руку, а фарфоровую статуэтку, очень ценную и дорогую для него. И Карен это очень хорошо почувствовала. И это растрогало ее еще больше.
Но плакать снова она не стала. Смахнув последнюю слезу и шмыгнув раскрасневшимся от слез носом, она снова посмотрела на незнакомца.
Ее удивило то, что его прикосновения показались ей такими родными и близкими, что они вызвали в ней такие, прямо скажем, эмоциональные воспоминания об отце, что она вообще вспомнила об отце в его присутствии. Ведь такие ощущения могли возникнуть у нее только в том случае — если этот человек был очень хорошо знаком с ней, близок ей. Иначе и быть не могло!
Этот человек был очень хорошо знаком с ней, близок ей.
Но за все то — довольно долгое — время, что она провела вместе с ним, она так и не узнала его. Он по-прежнему оставался для нее незнакомцем.
И это противоречие сильно настораживало ее. Но несмотря на это, она по-прежнему не боялась его, не собиралась прогонять его. Она по-прежнему надеялась на то, что он видел все то, что произошло с ней перед тем, как она потеряла память, и теперь сможет ей об этом рассказать.
Однако, задавать вопросы первой она по-прежнему не собиралась, по-прежнему ждала, что «первый ход» будет за ним.
Тем временем мужчина увидев, что она плачет, молча протянул ей платок. Она вытерла слезы, провела платком по щекам и носу и вернула платок незнакомцу. Тот взял его и улыбнулся.
Она улыбнулась в ответ и тихо произнесла:
- Спасибо.
- Пожалуйста, Карен — тихо ответил незнакомец.
За все то время, что он был в палате, это были первые слова, которые он произнес. За все то время, что он был в палате, она впервые услышала его голос.
Голос, который она должна была узнать. Но она не узнавала его. Он был ей незнаком.
Тем временем незнакомец вновь заговорил. Все еще нежно и бережно держа ее за руку, он тихо произнес:
- Карен, Мэй не сразу поняла, что ты пропала. Думала, что ты уехала к Крису . Но когда тот стал названивать тебе каждую неделю и спрашивать, где ты, она забеспокоилась. Позвонила тебе. Ты не не ответила. Тогда она бросилась искать тебя. Два месяца она искала тебя - в моргах, больницах. В последний момент, уже отчаявшись найти тебя, она нашла телефон этой больницы и позвонила сюда. Потом перезвонила мне. И вот я здесь.
Сказав последнюю фразу он замолчал, а спустя пару секунд добавил:
- Мэй недавно тоже стала мамой. У них с Чарли родился сын Джек. Я его еще не видел. Говорят, он похож на Мэй — просто вылитая ее копия. Ты его обязательно увидишь. Мы вместе увидим его, когда тебя выпишут.
Он снова замолчал. А Карен начала «переваривать» полученную информацию.
Последний раз она видела свою старшую сестру Мэй за два дня до ее переезда в Лондон, на свадьбе Мэй с Чарли - хулиганом, по уши влюбленным в нее еще с того момента, как они вместе оказались за одним столом на детском празднике, устроенном моим отцом по случаю двенадцатилетия Карен.
Тогда же Карен в последний раз видела Криса — ее бывшего одноклассника, которому она всегда была безразлична, который ни во что ее не ставил и смотрел на нее, как на бездушный предмет, который можно легко стукнуть, пнуть или просто пройти мимо в самый неподходящий для этого момент, совершенно не заботясь о том, что при этом будет чувствовать сам "предмет" — ему по этому поводу было все равно.
И вот теперь выясняется, что за все то время, что она была в беспамятстве, Крис всерьез беспокоился и искал ее, а Мэй успела стать матерью.
Для Карен это был неожиданный поворот! Она оказалась совершенно к нему не готова. Настолько, что переваривая и осознавая эту информацию, она ушла «глубоко в себя», причем так глубоко, что незнакомцу пришлось сильно тряхнуть ее за плечо, после чего Карен мгновенно вернулась в реальность.
И снова посмотрела на незнакомца.
Она мысленно прокрутила сложившуюся ситуацию со стороны. И ей вдруг стало неудобно перед ним за то, что она не узнает его. Она почувствовала, что все то, что сейчас между ними происходит , есть нечто дикое и по большому счету нелепое.
Ведь исходя из всего того, что он сейчас ей рассказал, получалось, что как только он узнал, где она, то бросил все свои дела и прилетел к ней, и теперь сидит и нежно держит ее за руку, искренне переживая по поводу того, что с ней случилось, боясь за ее теперешнее состояние. А она в ответ даже не узнает его! Действительно это было дико и нелепо.
Она даже устыдилась этого. И мгновенно покраснела. Незнакомец тут же заметил это и непонимающе взглянул на нее. В ответ она — неожиданно для самой себя — отвела глаза. И прикоснулась одной рукой к своему животу. Вторую по-прежнему держал в своей руке незнакомец — держал все так же нежно и аккуратно.
Все то время, пока незнакомец находился в палате, ребенок вел себя спокойно и не шевелился. Присутствие чужого человека рядом с матерью его явно не беспокоило. Но теперь, когда она приложила руку к животу, он явно почувствовал это и зашевелился. Почувствовав с какой силой и как резво он буквально бьет ее изнутри, она улыбнулась. Уже совсем скоро она встретится со своим малышом, совсем скоро. Осталось потерпеть совсем немного. Совсем чуть-чуть.
В этот момент незнакомец выпустил ее руку из своей и приложил освободившуюся руку ее к животу. В первую секунду она испугалась — настолько неожиданным был для нее этот его поступок. Но, чувствуя с какой нежностью и аккуратностью он это сделал, быстро успокоилась. И накрыла его руку своей.
Следующие несколько минут они молча слушали шевеления малыша.
Все это время Карен смотрела на незнакомца и видела, как его большие голубые глаза светились от счастья. Он улыбался. Она улыбнулась ему в ответ.
Держа его руку на своем животе, Карен чувствовала, что в его прикосновениях к животу было много нежности, аккуратности. Но при этом она чувствовала и то, что это не было прикосновением отца ребенка. Да, это было нежное прикосновение, аккуратное, но при этом оно было и несколько отстраненное - в нем не было присущей абсолютно всем отцам, ожидающим рождения ребенка, особой интимности, близости.
Так что не было ничего удивительного в том, что сердце так до сих пор и не екнуло и не подало признаков узнавания. Этот человек действительно не был отцом ее ребенка — сейчас,чувствуя эти отстраненные прикосновения к своему животу, Карен лишний раз в этом убедилась.
Вместе с тем, ее по-прежнему не покидала мысль о том, этот человек был очень хорошо знаком с ней, близок ей.
Не отец ребенка, но хорошо знакомый, близкий ей человек — такое сочетание было для нее диким и пугающим. Настолько, что пытаясь узнать этого человека, она только еще больше не узнавала его. И это сильно беспокоило ее, нервировало. Даже больше - она растерялась от всего этого и снова начала плакать.
Увидев, что она снова плачет, незнакомец положил ей на живот кисть второй руки, ладонью вниз.
В этот момент она увидела, что через всю кисть проходит огромный и очень глубокий шрам — редкая для мужчины травма.
Она заинтересовалась им, Она решила рассмотреть его поближе, присмотреться.
Присмотревшись же, она вдруг почувствовала, что этот шрам ей очень хорошо знаком! Среди десятков ее друзей, знакомых и родственников — ее и ее родителей — только один человек имел такую травму, результат детской шалости с отцовским ножом. Не может быть! Она не верила в это. Не верила, но подозревала.
Чтобы проверить свои подозрения, она оторвала взгляд от шрама, подняла глаза на незнакомца и посмотрев на него, тихо спросила:
- Джеффри?
Услышав свое имя, незнакомец с еще большей нежностью провел рукой по животу и еле слышно произнес:
- Все будет хорошо, Карен. Все будет хорошо...
...Джеффри Саймс был студентом одного из лондонских университетов, с которым Карен познакомилась, когда только приехала в столицу Англии. Еще через две недели она познакомила его с Мэй, которая ежедневно связывалась с ней по скайпу и требовала детального отчета о том, как она живет в новом для себя городе, рассказала о Крисе. А еще через неделю они крупно поссорились из-за какого-то пустяка и Карен ушла от него. Ушла и тут же познакомилась с другим парнем — Юджином.
Именно благодаря Юджину, давшему ей газету с объявлениями о приеме на работу, она и записалась на те самые два собеседования, о которых она вспомнила уже будучи в больнице. И именно Юджин был биологическим отцом Джейкоба. И будущим мужем Карен — до того, как она оказалась в больнице, они всерьез подумывали о свадьбе. А собеседования она кстати так и не прошла. Ее не приняли.
И именно Юджин отвозил ее домой после последнего собеседования. Не доехав до дома пятьдесят метров, Юджин не справился с управлением и врезался в столб. От удара Карен потеряла сознание. Очнулась она уже в больнице.
Обо всем об этом Карен вспомнила сама. Не сразу, но вспомнила. Она вообще теперь многое что вспомнила и вспоминала дальше. Благодаря этому, она все ее обрывочные воспоминания, что приходили к ней, пока она была в больнице, постепенно складывались в единую картину, а головные боли, так сильно мучившие ее -прошли.
Как она потом узнала, увидев ее в бессознательном состоянии, Юджин посчитал, что Карен погибла. И сбежал с места аварии. Больше Карен его не видела. Отцом ее ребенка она записала Джеффри.
Тот неотлучно был рядом с ней в больнице ровно до тех пор, пока ее не выписали — целых два месяца.
В день выписки доктор Берк лично провожал ее на крыльце учреждения, желал удачи и счастливого пути. Когда она приехала домой, то первое, что она увидела, были две бутылки с шампунем, которые она купила накануне первого собеседования. Все это время они ровно стояли на полке в ванной комнате и дожидались ее возвращения.
После выписки она и Джеффри поехали в гости к Крису и Мэй и Уильямом. Они поблагодарили их за участие в той трагедии, что пережила Карен, и подарили сыну Мэй и Уильяма, которого родители назвали Ричардом, большого плюшевого медведя.
Еще через месяц в присутствии Джеффри Карен родила мальчика, которого назвали Эндри.
Первым, кому Карен сообщила о рождении ребенка, был ее отец...

 

________________________________________________________________________________________________

 ВНИМАНИЕ! ОТКРЫТОЕ ГОЛОСОВАНИЕ!

Если вам понравилась эта история, проголосуйте за неё ЗДЕСЬ! 

Или нажмите на сердечко "Мне понравилось", при этом не забудьте поставить галочку видимости.

Без неё ваш голос учтён не будет. Спасибо за понимание.

Вы можете проголосовать за 3 истории.

________________________________________________________________________________________________

 

Читайте также:

История №2 _*_ История №3 _*_ История №4 _*_ История №5

История №6 _*_ История №7_*_ История №8 _*_ История №9

 



Комментарии:
Поделитесь с друзьями ссылкой на эту статью:

Оцените и выскажите своё мнение о данной статье
Для отправки мнения необходимо зарегистрироваться или выполнить вход.  Ваша оценка:  


Всего отзывов: 11 в т.ч. с оценками: 2 Сред.балл: 4.5

Другие мнения о данной статье:


Aruanna Adams [02.05.2017 23:38] Aruanna Adams
За качество русского языка можно с трудом поставить "3". Первая часть - еще более-менее; вторая - совсем беда.
Содержание не зацепило, хотя идея достаточно плодотворная.

  Еще комментарии:   « 1 2

Посетители, комментировавшие эту статью, комментируют также следующие:
Allegra: Дублин, 17 марта 2024 г. День Св.Патрика Perechniza: Книги о медиках-попаданках Perechniza: Бытовушки, которые мне понравились Нефер Митанни: Моя отдушина

Список статей:

Open woundsСоздан: 05.11.2009Статей: 80Автор: ФройляйнПодписатьсяw

Блоги | Статьи | Форум | Дамский Клуб LADY




Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение