Твоим сердцем. Глава 3.

Гостиная была полна, как и в любой из вечеров в этом доме.

В большом уютном кресле, поджав под себя ноги, расположилась Ану. Седые волосы Жрицы рассыпались по спинке кресла, а глаза задумчиво смотрели вверх. На ее плечах сидели пикси, похожие друг на друга как две капли воды. Примо и Сегунда родились всего несколько десятилетий назад, получив дар прорицания на двоих. Именно от имени двойняшек говорила фейка в гараже. Их черно-красные крылья почти сливались с угольным цветом одежды мини-фей и резко констатировали с белоснежными волосами Жрицы. Остальные пикси расселись по обивке кресла, издали воспринимаясь как яркий цветастый ореол.

На диване расположились Фир Ллариг из рода Красных Шапок и Эккарт Гунн. Огромный мощный мужчина – казалось, он весь состоит из сплошной мышечной массы – лежал под худым женским телом с небольшим, но уже заметным животиком, поглаживая ее по спине ладонью. Фир – красноволосая красавица-сида, расположившаяся на собственном муже, лениво двигала рукой, рисуя защитные руны на простой хлопковой футболке, скрывающей его широкую грудь. По их расслабленной позе сразу становилось понятно, что оборотень уверен в безопасности этого дома и его обитателей. Его глаза были прикрыты, скрывая золотистый блеск радужки. Вервольфу совершенно не нужно было открывать глаза, чтобы знать, что происходит в комнате – зрение вернулось лишь недавно, приучив обходиться тем, что он имел.

На ковре перед камином сидела ведьма. Своей изящной фигуркой она напоминала куклу, если смотрящий не обращал внимания на детали. Лицо, обрамленное черными как смоль волосами, как и все тело девушки, скрытое темным глухим платьем, было покрыто шрамами и рубцами. Она пыталась овладеть основами гламора, преподаваемого самой Кайлой, старейшиной пикси. Еще несколько фей-крошек сидели рядом, внимательно наблюдая за уроком.

– Держи магический фон! – командовала фейка, звонко топая по стеклянной поверхности столика. Ее светлые волосы, уложенные в замысловатую прическу, отливали золотом. – Если будешь нервничать, то у тебя ничего не выйдет!

После похищения гойделами Ольге удалось выжить, но сохранить связь с реальностью оказалось намного тяжелее. Девушка вздрагивала каждый раз, когда рядом повышали голос, делали резкие движения или просто протягивали к ней руку. Редко говорила и предпочитала находиться в особняке, испытывая приступы паники на открытом пространстве. А о ночных кошмарах, которые преследовали ведьму, казалось, знали все. Фейри пытались помочь, но у каждого из них было достаточно своих ужасных воспоминаний, чтобы отчетливо понимать – сначала ведьма сама должна захотеть справиться с проблемой, чего как раз и не наблюдалось. Казалось, Ольга намеренно отгородилась от мыслей о самом ужасном периоде собственной жизни, отбрасывая все возможности помочь в подсознание.

Вики сидела за дальним столом, рядом с Вадимом. Мальчик был оборотнем, как и Эккарт, но его животной ипостасью была рысь. Рыжие непослушные вихры торчали во все стороны – следуя примеру Беленуса, которого он очень любил и уважал, Вадим решил отращивать волосы, которые совершенно не хотели складываться хоть в какую-то приличную прическу. Золотистые глаза оборотня были устремлены в книгу – он усиленно готовился к первым занятиям в гимназии, куда отправили их с Вики.

Девочка, сидящая с ним рядом, была полна королевского достоинства. Ее по-детски угловатое тело обладало странной грацией, отличной от гибкости оборотней этого дома. Длинные белоснежные волосы волной лежали на узких плечах. Серо-голубые глаза впивались в объект внимания с остротой ледяных осколков, а нежно-розовый с пухлыми губами рот часто изгибался в презрительной ухмылке. Прибывшая из американского сидхена девочка воспитывалась матерью. Предубеждения против Жрицы и ее свиты пока не давали понять – отец желал только блага, отправляя Вики подальше от родного дома и предлагая ей остаться тут навсегда. Пока она видела то, что желала видеть, пропуская самое главное.

Рядом с ней, на маленькой вышитой подушке сидел пикси. Его стрекозиные крылышки напоминали филигранные витражи, искусно сплетенные из мельчайших осколков радужного стекла. Длинные ярко-белые волосы были изукрашены бусинами из цветного стекла и почти сливались по цвету с локонами Вики. А вот зрачки у фейка были ярко-алыми, отливая блестящим светом, как у кошки. Не смотря на достаточно длинные волосы, его невозможно спутать с девушкой – фигура у пикси оказалась очень мужская. Сегодня на нем была черная – в обтяжку – курточка и такие же штаны. И неизменный красный шарф – символ добрых намерений у фей-крошек.

Другие малыши так и не приняли его, считая Мокко заносчивым и раболепствующим перед маленькой сидой. Сообщество пикси искренне недоумевало, как он мог позволить обращаться с собой, как с живой игрушкой. При этом феек являлся настоящим бедствием, умудряясь влезть в любую явную или скрытую неприятность. Такая леность, как сейчас, была феноменальной – обычно Мокка был гиперактивен и пытался «объять необъятное», попросту путаясь под ногами.

– Здравствуй, Зеленый Человек и его Маленькая Леди, – густой рокочущий голос Эккарта заполнил комнату.

Оборотню не было нужды открывать глаза, чтобы узнать, кто пришел – ему хватало только запаха. Фир, будто почувствовав, куда направлены его слова, повернулась в сторону пары. Вслед за ней обернулись и остальные обитатели дома. На лице Ану появилась улыбка, крошки-феи, сидящие рядом с ней, поднялись в воздух, устремившись к вошедшим. Вадим радостно вскочил, отбросив учебник истории в сторону, а Викки и Мокка заинтересованно взглянули в их сторону.

– Добрый вечер всем, – Аили выступила чуть вперед, чтобы Беленус смог обхватить ее руками под грудью, что он и не преминул сделать.

Странно, но эта поза давала ему намного больше, чем долгое нахождение рядом с прямым источником силы. Быть может просто потому, что мужчина любил Аили больше самого себя, и ее ответное, равное по силе чувство, будто собирало разрозненные осколки его души. По крайней мере, сам сид считал именно так, а возразить ему было некому. Потеревшись подбородком о макушку жены, Беленус подхватил ее на руки.

– Нам всем нужно поговорить, – мужчина разместился на кресле, усадив сиду к себе на колени. – Вадим, будь добр, присядь ближе. Тебе нужно учиться нашей политике. Это слишком важная часть жизни, чтобы можно было ее игнорировать.

Мальчик послушно взял стул, переместившись к камину. Ольга нервно следила за его передвижениями, но попыток отодвинуться не делала. Тонкие девичьи пальцы переплелись в защитный замок, а губы сжались в тонкую белую полосу. Ведьма боролась сама с собой. Вики с любопытством наблюдала за сценой. Не так давно она усвоила, что в этом доме слабых не добивали, а возвращали к жизни. И, как ни странно, от этого они становились только сильнее.

– Мы слушаем, Беленус, – Фир чуть повернулась, не меняя положение в целом.

Эккарт просто открыл глаза, лениво сверкнув золотой радужкой.

– Сегодня к нам обратилась группа вампиров. Они потребовали отдать город по Праву Сильного. Их глава – некий господин Бригелла. Я считаю, что нам нужно срочно связаться с Клавдием.

– Это, в каком-то роде, скандал, – задумчиво произнесла Шапка.

– Согласен, – кивнул Эккарт.

– Если подумать, я ожидал чего-то подобного, – Беленус провел руками по лицу, убирая вверх длинные темные пряди, норовившие попасть в глаза. – Мы фактически лишились одного из стражей. Не обижайся, Фир, но тобой рисковать нельзя, ведь ваш ребенок станет первым новорожденным сидхе за несколько столетий. Было бы логично попытаться захватить власть именно сейчас. Хотя я думал, что первыми станут оборотни.

Оба оборотня, старый и молодой, синхронно фыркнули.

– Я слишком силен, – пояснил Гунн. – Зрение вернулось. Мне есть, кого защищать. Один из моих сыновей – Вожак Вожаков. Не путай налет цивилизованности и угрозу. Я разорву любого, кто попытается причинить зло этому дому или его обитателям.

– Понимаю, – Беленус улыбнулся. – Но именно оборотни больше подвержены эмоциям. Я ожидал скорее спонтанного нападения. А вампиры славятся своими интригами. Либо эта группа глупцов, либо – тщательно спланированная акция.

– Согласна, – Ану кивнула им обоим, – я свяжусь с Клавдием.

Смотритель Ассоциации Вампиров был не только достаточно древним, чтобы являться ее основателем, но и достаточно умным, чтобы оставаться всего лишь смотрителем. Его безупречные манеры и легкий характер были лишь прикрытием. Существа хладнокровнее и жестче было не найти. Фактически, он имел огромное влияние как в самой Ассоциации, так и вне нее. Впрочем, об этом догадывались лишь немногие. Для большинства Клавдий был лишь очень старым вампиром с нужными знакомствами.

– Нет, – возразила Аили, – это сделаю я.

Беленус обнял ее чуть сильнее. Вампиры вызывали в нем отголоски давно забытых страхов, граничащих с кошмарами. Меньше всего сид хотел бы, чтобы его любимая женщина говорила с этим существом или имела к нему хоть какое-то отношение. Но он же и лучше всего знал – Клавдий имеет слабость к Аили и попросту не сможет ей отказать. Однажды попробовав кровь сиды, вампир был готов рискнуть очень многим, чтобы получить еще порцию. Беленус приходил в неистовство от одной этой мысли.

– Ты уверена? – уточнила Жрица.

Миниатюрная блондинка кивнула и облокотилась на своего мужа, ища поддержки. Он с готовностью обнял женщину, прижав ее к себе чуть плотнее. Лицо Беленуса было серьезным, а взгляд чуть диковатым, будто происходящее будило в нем другую, отличную от обычной, личность. По краю радужки бывшего жреца, обычно ярко-зеленой, похожей на залитый солнцем луг, прошел насыщенный бордовый блик. Пикси притихли, ощутив, как сидхен поглотил огромное количество энергии, исторгнутое телом Зеленого Человека. Ану вздрогнула, так и не сказав ничего вслух.

– Если он попробует... – дыхание Беленуса было прерывистым, – просто попробует... Я...

– Все будет хорошо, – подняв руку, Аили погладила своего мужа по щеке. – Ты будешь присутствовать при разговоре. Кроме того, я помню, как с ним говорить, и не позволю ничего лишнего.

– А нельзя просто убить зарвавшихся кровососов, и дело закончено? – не смотря на то, что Вики была младше по возрасту и из другой страны, она была намного жестче обычных детей и неплохо знала язык. Ее отец, Ноэль, решил следовать старой традиции, отдав дочь на обучение Жрице, поэтому образование девочки имело особую специфику.

– Можно, конечно, – Фир зевнула, – но это будет слишком тихо. Сначала нужно заявить о своих мирных намерениях. Потом – если они настолько глупы, чтобы связаться с нами – красиво и громко убрать эту группу. Чтобы другим было неповадно лезть на нашу территорию. Именно это и называется политикой.

– Вот почему наши земли особые, и никто веками не решается посягнуть на сидхе, – продолжил Эккарт. – Если мы поселяемся где-то и объявляем территорию своей, то все остальные бегут. По крайней мере, так было раньше. Пока мы переезжали.

– Я бы не хотела, чтобы об этом узнал Дарен, – Ану улыбнулась, но все понимали, насколько сильно ее заботит эта тема.

Если подумать, Жрица была права. Дарен, воплощение грозного Бога, последний Жрец сидхе был достаточно безумен, чтобы объявить войну любому, кто будет угрожать Жрице. В данный момент он находился в Европе, посвятив себя и свое окружение охоте на гойделов, посмевших напасть на сидхе в начале года. Что бы ни говорили, существовала лишь одна женщина, способная управлять этим мужчиной. Он настолько обожал Ану, что готов был исполнить все, что скажет Жрица. К сожалению, их обоюдная любовь была почти неосуществима. Даже простые поцелуи порождали такую бурю чувств, что отклик находился и в природе. Катаклизмы, землетрясения, ураганы и засушливые месяцы – вот что было результатом их свиданий.

Если бы Жрецу сообщили о малейшей угрозе, то он бы обязательно приехал, непременно посетив сидхен. Сколько бы клятв не давали жрецы друг другу – итог был один. Удержаться они не могли. В свое прошлое свидание Жрец и Жрица умудрились пробудить спящих богов и вернуть силу фейри на своей территории. Благо удалось перенаправить энергию в ритуал... Так что, если бы Дарен решил приехать, они могли бы получить проблему гораздо серьезнее каких-то там вампиров.

– Да уж... Встречаться с неудовлетворенным Жрецом... – Эккарт поежился. – Но он узнает, так или иначе.

На самом деле вервольф пытался пошутить, разрядив обстановку. В свите у Дарена находились его сыновья-близнецы, Маккон и Конхенн, которых оборотень с удовольствием бы увидел. Да и Кина, дочь Беленуса и Аили была там же. Вот только все они понимали – тяжелее всего придется не им, а Ану и Дарену, которые будут неминуемо сталкиваться в доме, смотреть на счастливые пары рядом, но так и не посмеют дотронуться друг до друга.

– Значит, он не должен думать, что происходящее тут хоть как-то угрожает тебе, Ану, – подвел итог Беленус.

– Хорошо, я поговорю с ним, – кивнула Жрица.

– Тогда действуем как обычно в состоянии угрозы, – подытожил Беленус, – по одному не выходить, иметь с собой мобильные телефоны, действовать аккуратно. Я не знаю, как себя поведет эта группа, и на всякий случай...

– Мы выставим дозорных по периметру, – предложила Кайла. – Ночи теплые, да и молодежи будет полезно потренироваться.

Дом не очень нуждался в охране. Вся территория по периметру была зачарована, не подпуская тех, кто задумывал что-то дурное. Такой человек испытывал непонятный ужас и желание бежать как можно дальше от территории фейри. Более того, сам сидхен был живым и никогда не позволил бы врагу приблизиться, войти внутрь, или тем более – выйти наружу живым. Феи-крошки же славились своими умениями в слежке и шпионаже. Владея гламором лучше всех фейри, пикси могли спрятаться на ровном месте и раздобыть сведения любой степени секретности. Впрочем, охранниками они тоже были великолепными – ловкими и незаметными.

– Тогда вблизи дома, – кивнул Эккарт, – а на дальней территории пусть последят гномы.

– Нам следует позвонить Клавдию, – задумчиво произнесла Аили. – Кто помнит, сколько времени в Нью-Йорке?

– Минус пять часов, – поспешил ответить Вадим. Он был рад оказаться полезным.

– Итого у нас еще уйма времени, пока кровосос спит, – зубасто улыбнулся Эккарт.

– Не называй его так, это аполитично, – рассмеялась Шапка, – и не говори «кровосос» Клавдию в лицо.

– Как будто кровопийца сам не знает, – фыркнул оборотень. – Особенно после того, как Беленус заявил ему об этом лично.

– Политика, Ansa[1], политика, – Фир щелкнула вервольфа по кончику носа, легонько поцеловав в задетое место, чтобы излечить его самолюбие.

Мужчина заворчал глухо и по-звериному. Но в голосе его не было злобы, лишь шуточное недовольство. Она снова щелкнула его по носу.

– Женщина! – он притянул Ллариг поближе, – ты пользуешься своим положением и просто вьешь из меня веревки!

– Не исключено, – мурлыкнула сида в ответ, – последние девять-десять столетий...