Твоим сердцем. Глава 9.

Он слышал, как переговаривались люди снаружи. Это был один из несомненных плюсов достаточно громоздкой штуки, заменившей Клавдию гроб еще в семнадцатом веке. Конечно, не той же самой, но сделанной по образу и подобию первого варианта. Шедевр, повторенный самим автором – бессмертным, после знакомства с его гением, естественно. Только теперь уже в хромированной стали и с применением последних технологий. С возможностью услышать или даже увидеть все, что происходит снаружи, а главное – открывающийся только изнутри. Несомненный плюс, когда ты можешь поджариться в ультрафиолете, не правда ли?

Из людей он взял с собой Стена и Джейн. Первого потому, что адвокат знал русский язык и свое дело. Вторую – скорее, из простой прихоти, нежели для удовлетворения жажды. По законам Смотрителю предоставляли питание на той территории где он находился, а уж если учесть, что это был сам Клавдий, один из Старейших... Дураков, желающих ссориться, не находилось. Даже не так. Они попросту вымерли. Естественно, не без участия самого виновника торжества, которому очень нравился процесс, показывающий власть.

Нет, сам Смотритель не занимался бесполезным физическим изничтожением. Он отнюдь не хотел получить титул Кровавого Барона – одного из глав Семей, удерживающих власть с помощью силы. На гербе Клавдия красовалась крыса, держащая в руках розу. Ловкое и изворотливое животное, способное выжить везде и при любых условиях, и цветок, символизирующий красоту. Впрочем, и это тоже было игрой – эти символы предложил художник, специально нанятый, чтобы написать портрет тогдашней фаворитки Старейшего. По крайней мере, сама девушка так думала. Клавдий же считал, что среди людей очень важно сохранять человеческое лицо – закон мимикрии, поэтому живая игрушка у него была. Однако стоит учесть, что художника по окончании работ так и не нашли. Живым, разумеется.

– Останки черезвычайно заразны, – уловил он из динамика, – но усопший умолял похоронить его на Родине.

Конечно же, Клавдий прекрасно понимал, что говорит его адвокат. Он знал большинство из существующих языков, которые начал изучать, еще будучи человеком.

– Документы? – ответил незнакомый голос.

– В порядке, – вмешалась женщина.

Джейн. Его раба крови. Наиболее ценное приобретение за последнее время.

Обычно Клавдий старался избегать подобного рода ответственности и даже, в каком-то смысле, уязвимости. Конечно, были те, кто заводил себе целые гаремы таких питомцев, которые дрались за внимание господина. Какой-то ген или клетки у этих людей вступали во взаимодействие со слюной вампира, пьющего кровь, в результате та действовала как наркотик. Такие жертвы сами искали губительного для себя контакта с носителем вируса вампиризма, но подпустить кого-то ближе – значило открыться. Глупо, а он никогда не было глуп, иначе не прожил бы так долго. Джейн же застала его врасплох.

Все началось с того, что ему подарили новую игрушку. Просто как знак внимания, не более. Дарящий даже не рассчитывал преподнести нечто большее, чем красивую проститутку, которую потом никто не станет искать. Все получилось... иначе. То есть, сначала все шло обычно – Клавдий начал утолять жажду, как только дал девушке попробовать дорогое вино, привкус которого так любил... Она застонала. Не от боли, а протяжным мурлычащим вскриком удовольствия, цепляясь за его шею дрожащими руками. Поначалу он ничего не понял – Клавдий давно забыл, что такое секс, по ощущениям высушивание жертвы было гораздо фееричнее, но когда сообразил...

Женский оргазм, принесенный собственными руками, вампир видел настолько давно, что просто не смог узнать. Чуть не уронил Джейн, пока та билась в цепких конвульсиях удовольствия – подумал, что девушка припадочная, либо больна. «По-сути, она и больна», – поправил себя Клавдий. Но эта одержимость ему понравилась. Смотритель решил оставить новую игрушку себе – она занимала его и сама умоляла о внимании. Глупая женщина с чертовски сильной зависимостью. Конечно, он мог бы подарить ее кому-то, и даже планировал сделать это. Когда-нибудь. Не сейчас. Пока она прельщала своей одержимостью и готовностью дать ему все, что вампир захочет, без угроз или гипноза.

– Вы закончили, мы можем грузить тело моего мужа в катафалк?

С остальными она осталась дерзкой и полной собственного достоинства. Это тоже жутко забавляло, что женщина, полная королевского достоинства и не готовая склониться ни перед кем, так пресмыкается перед ним. Сама, по собственной воле. Ее взгляды, полные обожания. Попытки постоянно его коснуться, выглядеть получше, подчеркнуть узор вен на коже... Джейн была готова на все, быть может, это и подкупало.

Он наказывал ее последнюю неделю: привязывал, посылал найти для себя пищу, пил из других на ее глазах. Было смешно наблюдать за человеческими истериками. Как Джейн пыталась подбить нескольких молодых на нападение, чтобы прийти к нему пожаловаться, хотя прекрасно знала, что им запрещено даже касаться ее. Или, возможно, хотела, чтобы он выказал хоть немного привязанности? В любом случае, глупо. Она принадлежала Клавдию, и Старейший свято соблюдал свои границы, требуя того же и от остальных. Любой, посягнувший на эту девушку, умрет – это знали все. И все равно она пыталась. Глупо и очень по-человечески.

– Аккуратнее!! – временное пристанище Старейшего ощутимо тряхнуло. – Грузите.

Клавдий почти физически ощутил, как хромированное дно скользнуло по обшивке на дне авто. Ему уже не терпелось выбраться из тесной коробки и увидеть этот город, ощутить его запах, увидеть людей. В силу возраста Смотритель видел многое, но изменения городов, постройку которых он наблюдал, всегда поражали. Это место не было исключением. Можно даже сказать, что ему было интересно – такое бывало нечасто.

Причина визита, конечно, не сильно радовала – Клавдий слышал о брожениях в совете и предупреждал остальных не соваться на территорию фейри. В нем все еще жила память об их прошлых деяниях, а кто знает, сколько силы у них оставалось сейчас? Да, нападения на их территорию. Да, потери. Но кто знает, принимал ли Жрец участие в этой заварушке? Умные, конечно, прислушались, а вот остальные... Минимальные потери у врага, и молодая кавалерия уже выдвигается в путь. Во все времена были идиоты, что с них взять. Но вот позиция старого знакомого огорчала.

Больше всего в этой ситуации была неприятной возможность, что Жрец сочтет их угрозой, как в свое время почти уничтоженных гойделов. Будь Беленус, его старый знакомый, в праве Жреца – испуг был бы не так силен, ведь длинноволосый хоть и имел силу, но был умен. Дарен же, нынешний Жрец, был безумен так же, как хитер. И теперь нужно было убедить фейри в непричастности вампиров ко всему этому делу. Точнее, в непричастности большей части существующих «детей ночи». Что было сложно, если учесть, что многие на самом деле были виновны...

Бенедикт, Мастер Бригеллы, входил в совет. Клавдий был уверен, что этот идиот, хоть и относящийся к высшей правящей верхушке, решил поставить на кон все. Отправил сюда группу своих подданных в надежде, что сиды ослабели, и теперь удастся отбить у них территории, а возможно, и заполучить одного-двух в личное пользование. Ошибка, и грубейшая. Интересно, он хотя бы приказал им не говорить о задании? Лучше бы они говорили, что действуют по собственной инициативе, ведь если хоть кто-то узнает, и Жрец начнет Дикую Охоту... Впрочем, Наместник собирался сначала узнать все досконально, а потом предпринимать хоть какие-то действия.

– Хозяин, – он буквально ощущал, как кривятся губы Джейн, пока она, постукивает кончиками пальцев по металлической крышке. Конечно, Клавдий знал, как сильно ее раздражает необходимость обращаться к нему именно так, но дразнить рабу крови было так забавно... – Я знаю, что вы меня слышите. Будем на месте через несколько минут. Не хотите почтить своих жалких подданных присутствием?

Улыбнувшись, Старейший нажал кнопку на коммуникаторе.

– А ты так соскучилась по мне, Евгения?

Вампир прекрасно знал, какой эффект производит звук его голоса. Будь он снаружи – совершенно точно почувствовал бы запах возбуждения от Джейн и ощутил обычное подобострастие Стена. И это было правильно. Когда Клавдий говорил – остальные слушали. Не важно, кто и где. Игнорировать его могли немногие и уж тем более, никто из смертных.

– Вы снова называете меня этим именем, – обиженно заметила девушка.

– Да.

Стоило ли говорить, что он делал это специально?

Джейн была из семьи русских эмигрантов, осевших в Америке после второй мировой. По какой-то причине она очень не любила прошлое своей семьи и довольно болезненно реагировала на любое упоминание собственных корней. Клавдий находил это забавным. Сам вампир очень гордился происхождением и, хотя не подчеркивал его повсеместно, совершенно не собирался скрывать. Ну и, конечно же, ему просто нравилось дразнить свою маленькую дерзкую добычу, которая так его хотела.

– Вы делаете это нарочно.

– Ну что ты, как можно.

Когда он говорил так, ему невозможно было не верить.

Она, конечно же, поверила.

***

Город расстилался внизу.

Мириады разноцветных звездочек – признаков цивилизации, присутствия человека, жизни. Клавдий давным-давно не относил себя к виду HomoSapiens, предпочитая думать, что является живым олицетворением теории Дарвина. Новым видом человеческого существа, хотя и не обязательно – улучшенным. Все же, как ни крути, у человечков был один очень крупный плюс. Они не сгорали на солнце. Вампирам же ультрафиолет был смертелен.

«Пока», – поправил себя Старейший, – «пока смертелен». Но эта мысль со временем грела все меньше. Пожалуй, можно было сказать, что за последние несколько столетий энтузиазма у него заметно поубавилось. Впрочем, это не заставило вампира бросить исследования. Напротив, Клавдий с интересом следил за открытиями группы своих собственных ученых человечков. Они занимали его, как занимают балаганных зрителей обученные обезьянки, и приносили неплохой доход. А кто же в здравом уме откажется от большого количества денег, особенно, когда все усилия приложены, и осталось только пожинать плоды?

Оторвав лепесток благоухающего в вазе цветка, Наместник задумчиво повертел его между пальцев. Всем было известно, насколько господин Клавдий любит именно белые розы, хотя никто не мог объяснить эту привязанность. Или, скорее, не хотел даже пробовать, ведь тайны должны оставаться тайнами. Он, конечно, мог бы поведать, почему, но попросту не хотел. Глупая сентиментальность, последняя привязка к человечности, за которой он давным-давно перестал гоняться. Впустую. Монстр есть монстр. Только розы остались.

– Скоро рассвет, – чуть хриплый голос Джейн раздался совсем рядом.

Конечно, он знал, что раба крови здесь. Слышал шаги, чувствовал биение сердца, улавливал дыхание. Нужно было питаться, иначе обострялись инстинкты хищника, а это было совершенно не к лицу такому древнему существу. Конечно, были извращенцы, которые преднамеренно доводили себя до подобного состояния, но Клавдий не относил себя к подобным... собратьям? Даже спустя века, он все еще не мог определиться с названием. Анархия, как они предпочитали называть себя сами? Скорее уж глупцы и ренегаты – они не желали принимать то благо, что несла цивилизация. Умирали в огромных количествах от охотников и карателей собственного (их?) рода, равно как и уносили множество жизней с собой. Смело. Глупо.

– Я знаю.

Белый лепесток легко полетел вниз, выпущенный разжатыми пальцами. Кувыркаясь и планируя, он исчез во тьме, будто растворившись в ночи.

– Тебе нужно поесть, – произнесла девушка чуть более хрипло.

Больше в номере не было никого. Он намеренно отпустил всех, не желая присутствия посторонних.

Несомненно, предложения были. Клавдию принесли альбом с фото и списками по группам крови тех, кто оказывал подобные... услуги. Слишком просто. Возможно, лишь прихоть, но он хотел большего. Чтобы жертва жаждала его прикосновений, как нежная девушка, ожидающая любовника. Джейн давала ему это сполна. Безопасно – он ее привез, он же и заберет, если не посчитает нужным свернуть шею и выбросить труп. И еще один маленький и немаловажный момент. Она никуда не уйдет и не сможет рассказать о том, что видит, важно это или нет. Джейн полностью зависит от него. Если Наместник захочет – она даже не сможет выбрать себе нижнее белье. Раба Крови – не просто словосочетание. Совершенно безопасно.

– Да, – он все еще смотрел вдаль.

Скорый рассвет ощущался всей кожей. Легкими покалываниями и жжением, а все потому, что Клавдий был голоден. В лучшие времена, когда ему удавалось высушить несколько людей за ночь, солнце не ощущалось так интенсивно. Будто потребленная ранее кровь останавливала разрушительные процессы ненадолго, притормаживала их развитие. Это был самообман. Просто чужие клетки крови замещали его собственные, пока вирус – а именно так предпочитали называть вампиризм врачи – не заражал потребленные клетки. Эскулапы наверняка были правы. Человек – уже пройденный этап, и обратно вернуться нельзя.

– Потом нам будет нужно вернуться вниз, – она подошла ближе. – Тебе выделили первый этаж.

Тонкие пальцы Джейн легли на балконные перила. Клавдий задумчиво посмотрел на нее. Наверное, будь он человеком, то желал бы, чтобы все произошло не так. Эта женщина заслуживала... не такого. Не того, кто поглотит ее жизнь до последней капли. Тонкие запястья, высоко вздымающаяся от вздохов нетерпения грудь, шея с пульсирующей венкой. Эта красавица определенно нашла свое чудовище.

Он поманил ее пальцем, не больше.

Она с готовностью сделала шаг вперед, вступая в объятия возможной смерти.

На что похож голод?

Или же, не так... на что похоже насыщение?

После полной потери человечности Клавдий в определенный момент понял, что есть вещи гораздо лучше, чем секс. Нет, он не потерял возможности совершения полового акта, требовалось лишь большое количество потребляемой крови для заполнения мягких тканей. Просто... укус давал ему гораздо больше эмоций. Жертва, живая и горячая, часто вырывающаяся и борющаяся за свою жизнь. Упругий поток пряной багровой жидкости, капля за каплей стекающий в горло. Вкус, приносящий с собой все то, что ощущалось ранее – радость, боль, вожделение или просто вино, выпитое за ужином. Это было насыщение самой жизнью, а не просто потоком плазмы или эритроцитов.

Кожа Джейн была все такой же мягкой и нежной. Доверчиво прижимаясь к нему, женщина запустила пальцы в курчавые светлые волосы, чуть потянув за пряди. Наместник не говорил, не просил ее об этом, но она делала так с того самого первого раза, создавая иллюзию для них обоих. Мягкая, теплая, пахнущая цветами Джейн. Такая живая и человечная. Вскрикивающая от страсти и иррационального удовольствия. Или, возможно, от боли? Но что значит слово «прости» из уст монстра? Лишь слово, поэтому он предпочел молчать, зализывая маленькую ранку на ее шее.

– Нам нужно вниз, – голос вампира звучал четко, не смотря на прозу. Клавдий все еще был склонен над женской фигурой.

– Да, господин, – ее голос звучал тихо. Едва различимый шепот.

– Мне нужно, чтобы ты хорошенько выспалась. Часовые пояса, потеря крови, – женщина чуть пошатнулась, когда его объятия раскрылись, но устояла. Наместник все еще крепко держал рабу крови под локоть. – Не забудь съесть свой ужин и заказать поздний завтрак. Я проверю. И прими таблетки.

– Я помню, – вяло отмахнулась она. На бледных губах играла четко различимая и очень довольная улыбка.

Тщательно все взвесив, Клавдий подхватил ее на руки и широкими шагами направился к лифту. Перспектива поджариться его не прельщала.