Вторая история

автор: Муза

Никто толком так и не может сказать – правда это или выдумка, может быть, это было всего лишь сном, а некоторые могли вообще сказать «Чего только не привидится». Но если отбросить скептицизм, то приключилась одна история в одном летнем детском лагере в 100 км от города N. Живописное это место, с одной стороны неглубокая речушка с песчаным берегом, с другой стороны поле усеянное ромашками и васильками, а если кому повезет, то найдет и кустик с коноплей. По третью сторону от лагеря лежал лес, правда, стороной его обходили. Детям из лагеря строго настрого было запрещено ходить туда, а ослушавшихся детишек тут же в наказание отправляли домой. Говорили люди, что это гиблый лес, даже грибники туда не совались, хотя с виду всё обычно – осинки, березки, травушка зеленая, кустики ветвистые. Люди, которые по незнанию, или просто ради любопытства хаживали туда, сами потом и говорили, что дурное место и больше туда не хотели возвращаться. Что в этом лесу так пугало никто толком не мог объяснить, ссылались все дружно, что чувства не хорошие вызывает, страх беспричинный и вроде как слышится что-то. И всё-таки это было красивое место.  

Стоял месяц июль, а с ним и тяжелая духота. Слабый ветерок играл листьями на деревьях. На небе сначала одна загорелась звездочка, потом другая. Сверчки нерешительно затянули свой хор, и по мере наступления темноты он нарастал всё громче и громче. Где-то со стороны поля к ним присоединились лягушки. Всё вокруг наполнялось вечерними звуками. В лагере уже давно была дана команда «Отбой», свет был в корпусах потушен и только в девчачьем корпусе в одном из окошек слабо пробивался огонек.

- Девочки, ну что? Будем вызывать Пиковую Даму? – спросила двенадцатилетняя Лиза, готовя всё необходимое для ритуала.
- Скучно... - откликнулась Зойка с соседней койки и зевнула. – Опять не придет ведь. Мы с Ксюхой, моей одноклашкой, раз пять уже вызывали, всё впустую.
Остальные девочки зашептались, обсуждая кто что слышал, кто уже вызывал, кто-то наоборот стал отговаривать, что не стоит это делать, мол, к добру не приведет. В комнате освященной лишь одной свечкой нарастал гул голосов.

- А ну тихо всем! – шикнула Зойка, - Раскудахтались словно курицы! – Вожатая спалит, что не спим, всем втыка даст, – и для наглядности выставила кулак.
- И что, спать, что ли будем? Или у кого есть идеи получше? – недовольно прошептала Лиза и сунула карту с Пиковой Дамой обратно в колоду.
- Есть! – Зойкины босые ступни коснулись пола, койка скрипнула, когда она поднялась.

Одернув майку и поправив трусики, Зоя прошлась вдоль ряда кроватей, вглядываясь в лица выжидающе уставившихся на неё девчонок. Подошла к тумбочке, на которой стояла горящая свеча и, взяв её, поднесла к своему лицу. По Зоиному лицу всем было видно, что она что-то очень крутое задумала. Карие глаза при свете свечи казались совсем темными и бездонными, и улыбалась она очень странно, что девочкам уже стало не по себе, даже не услышав ещё саму идею.

- Кто смелый? Поднимите руки! – шепотом обратилась Зоя ко всем.

Конечно девчонки в предвкушении чего-то страшного, но всё же интересного, подняли все руки. Зойка усмехнулась, представив, как после озвучивания её плана рук поубавится. Она обернулась к окну, где за не задёрнутыми шторами, при слабом свете луны темнел лес.

- Мы пойдем в лес и проведем там ночь, – зловещим шепотом, растягивая слова, обратилась Зоя ко всем.

Смелых тут же поубавилось. Девочки в неверии и недоумении уставились на Зою. Все знали, что туда ходить нельзя, все знали, что это дурной лес. А Зойка походу спятила, раз собралась туда.

- Дура ты, Зойка. Нас же за это выпнут из лагеря, – сказала одна из девочек и покрутила пальцем у виска.
- Выпнут если засекут, а мы сделаем всё тихо. А если кто попробует сдать, за мной не заржавеет, – огрызнулась Зоя. - Вожатые по любому, пива накатили и спать завалились, так что уйдем, никто не увидит. Ну, так что, будем болтать пока рассвет не наступит или двинем уже всё-таки? Кто со мной? Или тут одни трусихи собрались?

С некоторых коек послышалась возня, девочки перешептывались, но всё же из всех пять храбрых девочек набралось. Маша, Лиза, Лена, Даша, Катя уже натягивали на себя одежду, собирали волосы в хвосты. Зоя радостно улыбнулась своим подругам, не испугавшимся пощекотать себе нервы, и наспех стала натягивать шорты, футболку и кеды.

- В рюкзачки сверните и положите пледы. Фонарики есть? Спички есть у меня, – Зоя похлопала по карману своих шорт. – Разведем там костерок, истории порассказываем. Классно будет, вот увидите!

Зоя подошла к окну, приоткрыла одну створку, выглянула на улицу, окинула взглядом территорию лагеря, освещенную слабым светом нескольких уличных фонарей.

- Всё чисто, – обернувшись к своим спутницам прошептала она. – Двигайтесь за мной, только тихо и не отставать, – и перекинув ноги через подоконник, спрыгнула на землю.

Девочки одна за другой проделали то же самое, и когда все оказались на земле, дружно, гуськом, одна за другой мелкими перебежками двинулись за Зоей. Словно тени обогнув площадку и строения они наконец-то оказались около забора, за которым шелестели листья деревьев того самого леса. Зоя подсаживала девчонок, помогая им перебраться через забор то и дело оглядываясь по сторонам и при этом постоянно шикая на ворчливых. Когда все оказались по ту сторону забора, перекинула рюкзак им, а сама, подпрыгнув, ухватилась за шершавые края, ногами заскользила по доскам, помогая себе подтянуться. Несмотря на впивающиеся занозы в ладошки перевалилась-таки через забор и спрыгнула на землю.

Девочки молча озирались по сторонам, с опаской смотрели на представший перед ними темный лес, прислушивались к доносившимся звукам, но кроме сверчков, лягушек да шелеста листвы ничего не слышалось.

- Может ну его? Вернемся назад? – с тревогой предложила Катя.
- Я, Катюха, тебя не заставляла идти. И раз ты пошла по своей воле, то давай уж до конца. – Зоя закинула рюкзачок за спину и двинулась вперед.

Дружным строем они медленно продвигались вглубь леса, не отставая друг от друга. Когда девочки отошли уже на достаточное расстояние от лагеря, Зоя включила фонарик. Со всех сторон их окружали кусты и деревья, а за ними как будто притаились тени. Девочкам было не по себе, мурашки бегали по телу, а на затылке волосы приподнимались от страха, сердечки быстро-быстро бились у всех и их ритм отдавался в ушах, громким стуком. Но они всё же шли дальше и дальше. Когда им казалось, что они что-то слышат, тут же останавливались и замирали, боясь даже дышать.

- Что это? – испуганным голосом тихо спросила Лиза.
Зоя резко остановилась, от чего не ожидавшая Лена врезалась в неё, и обернулась. Посветила фонариком Лизе в лицо, а потом перевела свет на её ноги.
- Лизка, не будь глупой. У нас под ногами сухие веточки, вот и хрустим ими, когда наступаем, травой шуршим. Не наводи панику.

Зоя направила свет в сторону, осматривая местность

– Вон там, вроде небольшая полянка, там и остановимся.

Миновав пару кустов, они и в правду оказались на небольшой полянке, окруженной березками. Девочки уселись перевести дух на мягкую зеленую травку, стали шептаться, хихикать над своими страхами, а Зоя тем временем насобирала сухих веток. И через несколько минут маленькую полянку осветило пламя небольшого костра. Когда девочки расселись вокруг огня, Зоя, порывшись в рюкзачке, достала заначку – сигарету.

- Зойка, ты чего? Нам же вожатые, если узнают, уши надерут! – воскликнула Даша.
- Да ладно тебе, – отмахнулась Зоя, – зря, что ли я у Витьки выклянчила? Попробовать-то надо. Кто в жизни ничего не пробовал, тот жизни не видал! – изрекла фразу, посчитав её очень умной в данной ситуации и чиркнув спичкой, прикурила сигарету.

Девчонки с интересом уставились на Зою, которая делала свою первую затяжку в жизни. Ясно дело, что и им хотелось попробовать, тем более запретное и тем более, тайком. Тайком, как известно всегда приятней. Зоя закашлялась и протянула сигарету Лизе. Так сигарета прошла по кругу, сопровождаемая кашлем и смехом девочек друг над дружкой. И когда окурок был брошен в костер, каждая про себя подумала, что курить это не очень вкусно и самого кайфа от этого процесса они не уловили.

- А знаете, в этом лесу дети пропадали, – нарушив воцарившееся молчание после перекура начала говорить Маша. – Слышала я как-то, даже не знаю от кого и где, но точно помню, что слышала.
- Да, и я слышала, – поддержала подругу Даша. – Говорят, что лет пятнадцать назад, в одно лето сразу десять детей пропало. Долго их искали, но так и не нашли даже следов, как будто испарились. Даже собаки не смогли взять след.
- Может и пропали, – тут же вмешалась Зоя. – Но кто сказал, что именно в этом лесу? Мало ли куда они ушли. Может их кто похитил. А лес-то причем? Лес как лес, – Зоя оглянулась по сторонам и пожала плечами, – Мы уже тут торчим с час, наверно, но с нами ведь ничего не случилось. Да и пока сидим тут, даже уже не страшно, наоборот хорошо, мне нравится.

Девочки дружно подхватили беседу, вспоминали слышанные истории, и только одна Зоя была непоколебима в своей уверенности, что лес тут не причем, а все эти истории лишь для того, чтобы детей пугать. Они ещё долго спорили в чем правда, а в чем суть, время уже давно перевалило за полночь, но девочки этого даже не заметили. Костер весело потрескивал, поднимая мелкие искры ввысь, его тепло приятно грело, хотя и не было холодно, извивающиеся языки пламени постепенно убаюкивали. Девочки и не заметили, как одна за другой задремали, свернувшись на пледах.

На Зою накатило непонятное чувство тревоги, липкий страх опутал её тело и сознание, побуждая к пробуждению. В панике она открыла глаза и замерла. Не было поляны, на которой она так уютно расположилась с подругами, не было костра, который разгонял темноту, не было и девчонок. Зоя стояла посреди леса, окруженная кустарниками и деревьями совсем одна. Где-то вдалеке зловеще ухнула сова. Кинулась Зоя по сторонам в страхе, а вокруг темно, ничего не видно, только мягкий свет луны, да звездное небо слабо освещали местность. Кругом деревья, а за ними будто зло какое притаилось и следит за ней. Ничего не понимая, Зоя расплакалась, закричала своим подругам так, что чуть голос не сорвала. А в ответ ей было только эхо. Ноги сами её понесли, не разбирая куда, она побежала сломя голову, звала подруг. Но всё было бесполезно. Выдохлась, устала, заблудилась. Села на землю, привалилась спиной к стволу березы, уткнулась лицом в ладони.

- Это всего лишь, это всего лишь сон. Проснись Зойка, проснись... – забормотала она сквозь слезы. – Проснись, кому сказала!

Ущипнула себя за ногу, да так сильно, что вскрикнула от боли. Ничего не изменилось. Это был не сон. Но этого не может быть, так не бывает! И тут она услышала шепот, тихий такой, что трудно было разобрать слова.

- Иди... Найди... Найди... Помоги...

Зоя замерла, и, не дыша прислушалась, голос как будто шел из самой земли. Страх скатывался струйками пота по спине. Ужас сковал тело, воздуха не хватало в легких от паники. Она не могла поверить в происходящее. Единственной разумной мыслью было то, что она, наверно, сошла с ума. Где-то справа послышался шорох, будто кто-то пробирается через кусты. Зоя подскочила, уцепилась руками в березу. Звук приближался, становился всё громче и громче, а потом раздался жуткий вой. У девочки всё похолодело внутри. Волк! Глянула вверх на ветки дерева, уцепилась за одну, подтянулась, стала карабкаться всё выше и выше, и в это же время выскочил к березе серый зверь. Оскалил свои белые огромные клыки, подпрыгнул, пытаясь достать Зою, клацнул страшной пастью. Не достал. Зоя обхватила руками и ногами белый ствол, желая, растворится в нем, ища спасения. А серый кружил подле дерева, пялил свои желтые глазища, издавая злобные рыки, от которых волосы дыбом встают...

- Этого не может быть, это не правда, - зашептала трясущимися губами Зоя. – Я не верю, не верю в это. Это всё не по-настоящему. Не верю. Не по-настоящему. Не может быть здесь волка, они не водятся в этом лесу... - повторяла она шепотом слова, как заклинание.

Зоя открыла глаза и перестала шептать только тогда, когда заметила, что вдруг стало тихо. Глянула неуверенно вниз, а волка и след простыл. Как будто и не было его. Может и правда привиделось? Но спустится на землю, не решалась, страшно было.

Вдруг из кустов раздался голос, не человеческий, больше похожий не то на рычание, не то на ворчание.
- Правильно, что не веришь, девочка. Давай, слезай с дерева.

Веточки зашевелились, и из куста вывалился медведь. Не большой медведь, а медвежонок. Уселся возле березы, задрал свою мохнатую голову вверх и посмотрел на Зою своими маленькими умными глазками. Зоя от шока, молча хлопала выпученными глазами, потеряв дар речи. То, что она действительно сошла с ума, раз видится такое, было вполне логичным.

- Не бойся. Не трону тебя. Наоборот, дорогу покажу. – заворчал медвежонок.
- Мамочки! – пискнула Зоя, – Что же со мной происходит? Ты кто? – боязливо спросила.
- Глуздырь я. А ты? – медвежонок встал на лапы, мотнул головой в сторону, – Пойдем, пока Нечистый не пустил по твоему следу опять своих прислужников. Будешь верить его ловушкам, сгинешь навсегда в этом лесу. Хочешь выбраться, пойдем со мной. Но мы не просто пойдем, дело есть.
- Я Зоя, – всё ещё находясь в шоке и ничего не понимая, вымолвила девочка и стала спускаться с дерева. Она настороженно присматривалась к медвежонку, а вдруг он сейчас набросится на неё и разорвет на мелкие клочочки, так что и косточек потом не соберешь. А с другой стороны поражалась происходящему. Глуздырь понюхал руку её, лизнул, что-то проворчал и засеменил своими неуклюжими лапами. Зоя поплелась за ним, всё лучше, чем одной, к тому же мишка был не злой и не проявил намерения съесть её, да и поговорить теперь есть с кем. С ним может, и не так страшно будет бродить по лесу, тем более сказал, дорогу покажет. Зоя на всякий случай потерла глаза, ещё раз себя ущипнула, но медвежонок никуда не исчез, обреченно вздохнув, она плелась за ним. Если уж сходить с ума, то теперь уж до конца.

- Смешное у тебя имя, – попыталась начать разговор Зоя пробираясь по кустам. – Почему Глуздырь?
- Глуздырь и Глуздырь. Чего пристала? Мамка меня так назвала, вот и всё.
- Смешное имя, больше похоже на кличку. Послушай Глуздырь, кто такой Нечистый? И куда мы идем? И вообще, это что, правда всё по-настоящему, может мне всё-таки это снится? – Зоя всё же очень надеялась, что происходящее окажется сном.
- Можешь думать что угодно, – проворчал медвежонок, – но это не сон. Ты не первая, до тебя многие дети уже тут побывали, да так и не вернулись назад. Утащил тебя Нечистый в свой мир, как и остальных, поиграет с тобой, потешится твоими страхами, а потом заберет твою душу и всё. Самое главное не бояться и не верить в то, что ты видишь. Если послушаешь моего совета, то может у нас всё и получится. Другие боялись, не прислушивались к моим словам и нет их теперь. – В ворчанье Глуздыря слышалась печаль. – Я тут уже давно брожу, всё видел, всё знаю. Всем хотел помочь, вот и тебе пытаюсь. Коль беда с тобой всё-таки случится, помочь не смогу, не в моих это силах, – предупредил он. – Сама должна побороть свои страхи.

Значит, правду говорили о лесе, что дурной он, думала Зоя, пока слушала Глуздыря. Значит правда всё и о пропавших детях. От этих мыслей ей стало жутко. Вспомнила о своих подругах. Где же они? Неужели тоже сейчас где-то бродят по лесу в страхе? Неужели их тоже постигнет участь тех детей, которые навеки тут пропали? А может этот Нечистый их и не тронул, может, спят они, и знать не знают что с ней, Зойкой, беда случилась.

- Это случилось очень давно, – продолжал Глуздырь, – Раньше, где стоит ваш лагерь, была деревушка. Поселился однажды там один человек. Некоторые его колдуном кликали, некоторые знахарем. Боялись его, стороной обходили, но когда постигал их какой недуг, некоторые обращались к нему. Так ведь и не к кому было больше. Многое он умел, многое он знал, но был у него один изъян – уродлив был от рождения. Одни дети его страшно пугались, другие с издевкой высмеивали. Терпел он всё это, никому слова недоброго не говорил, старался помогать, чем мог за еду и одежду. Но как-то раз, умер один ребенок, которого он пытался вылечить, потом на скот мор напал. Слухи пошли, что сам он его и сгубил, и скотину всю сморил. Детвора тут же подлила масла в огонь, выдумывая про него всякие страшные небылицы. Мужчины собрали совет и порешили, что надо не только избавится от колдуна, но и проучить его за страшные деяния. Скрутили несчастного, завели вглубь леса, привязали его крепко к толстому стволу дерева и бросили умирать. Умер он в муках, без еды и воды. И душа, покидая его тело, не была уже доброй и чистой, как раньше, она стала черной от переполнявшей её злобы и жажды мести. Отсюда и имя этому духу появилось – Нечистый. Из деревушки той дети стали пропадать в лесу, а потом она и вовсе сгорела. Долгое время здесь никого не было, но потом когда опять появились люди, дети опять стали иногда пропадать. Не успокоится Нечистый, пока не обретет покой.

Зоя поежилась от рассказа Глуздыря, больше похожего на сказку чем на правду. Но в сложившейся ситуации у неё не было иного выбора, как поверить в сказанное. Если учесть то, что она неизвестным ей образом оказалась совсем одна в лесу, слышала голос, исходящий от земли, видела волка, который так же внезапно исчез, как и появился, а сейчас идет и разговаривает с медведем, то и в Нечистом у неё уже не было сомнений. Ну и как тут не боятся и как сохранить здравый рассудок? А что если она никогда больше не увидит своих подруг и родителей, что если погубит её Нечистый? За свои тринадцать лет Зоя впервые по-настоящему испугалась, да так, что готова была вот-вот впасть в истерику.
- И что же нам делать, Глуздырь? Как избавить лес от Нечистого? Что поможет ему обрести покой? – голос у Зои дрожал, от сдерживаемых рыданий.

- Не нам, а тебе, – остановился Глуздырь и посмотрел на Зою. – Я ничего не могу сделать, только предупредить и показать дорогу. Хочешь вернуться домой, делай, как я говорю. И не бойся, слышишь Зоя, не бойся. Твой страх враг тебе.
- Может, дождемся когда солнышко встанет? Утро, наверное, скоро должно наступить. При свете не так страшно бродить по лесу, – предложила Зоя.
- В мире Нечистого нет солнца. Здесь всегда ночь, – ответил Глуздырь. – Пошли дальше.

Зоя не успела ничего ответить, как на голову что-то упало, раз, ещё раз. По волосам что-то зашевелилось. Замахала она руками, пытаясь стряхнуть с головы неизвестное. Глянула вверх, а с деревьев черными точками, так и сыпалось на неё что-то. Глянула на свои руки, на одежду, а повсюду на ней пауки. Много-много. Облепили разом её с головы до ног. Зоя завизжала что есть мочи, пытаясь стряхнуть противных насекомых. Но их становилось всё больше и больше. В панике она заметалась, задыхаясь от охватившего её ужаса. Мерзкие пауки бегали по её рукам и ногам, по лицу, и Зое казалось, что они даже кусались.

- Мамочки! Глуздырь, Глуздырь! – кричала она, – Помоги мне, Глуздырь. Глуздырь, где ты? Я ничего не вижу! – продолжала кричать она и закашлялась, почувствовав, что омерзительные пауки залезли ей в рот.
- Не могу, Зоя. Уйми свой страх. Победи его. Не верь тому, что происходит, – беспомощно откликнулся медвежонок.

Не поверить в то, что сейчас творится, для Зои было непосильной задачей. Она чувствовала этих тварей на своей коже, слышала шуршание их маленьких лапок. Пауки лезли ей в глаза, нос, рот и уши. Не возможно было унять панику, когда целое полчище тварей кишело по ней. Сколько бы она их не стряхивала, сколько бы ни хлопала руками по телу, меньше их не становилось. Мечущаяся она ударялась о стволы деревьев, цеплялась одеждой за кусты, пока не налетела на что-то мягкое и липкое. Увязла в чем-то, задергалась ещё сильней и только хуже ещё сделала. Запуталась в липком волокне так, что даже двигаться уже не смогла. Открыла зажмуренные глаза и чуть не завыла от ужаса и бессилия. Паутина! Нет ничего противней, как вляпаться в паутину. Но эта паутина была несравнима с теми, которые она часто видела. Она была гигантской. Такую паутину мог сплести наверно только огромный паук, в отчаянии подумала Зоя. Жгучие слезы потекли по её щекам. Страх, панику и отвращение она не могла пересилить. Ей уже виделись красные паучьи глаза, которые медленно приближались. Она уже представляла, как скрутит этот гигантский паук её в паутине коконом, прыснет в неё своим ядом, и она будет умирать. А потом высосет из неё все соки и не останется ничего больше.

- Глуздырь, – умоляюще позвала она, не спуская глаз с красных точек. – Глуздырь...

Медвежонок был бессилен помочь ей. Он только и мог, что с волнением смотреть, как девочка увязает в своём страхе. Жалко ему было Зою. Жалко было и других. Но Нечистый не давал ему возможности помочь детям выбраться из кошмаров. Всегда воздвигал невидимый барьер, через который Глуздырь сколько раз ни пытался, но так и не смог пробиться. Топтался невдалеке и надеялся, что Зойка выберется из ловушки Нечистого. Больно ему было слышать её крики и мольбу, больно было смотреть на её отчаяние. Бранился на себя, хоть вины его и не было, что не в силах вызволить её. А Нечистый наверно ликовал, что ещё одна детская душа скоро пополнит его коллекцию.

Вдруг Глуздырь встрепенулся. Привстал на задние лапы, вытянулся. Закрутил мохнатой головой, принюхался. В воздухе витал человеческий запах. Не Зойкой пахло, к ней он уже принюхался. Пахло чужим. Неужели Нечистый в одну ночь ещё кого утащил? Медвежонок занервничал. Надо было бы сбегать поискать, кто тут ещё есть, но и Зою бросить не мог. Опять повел носом по воздуху, пытаясь определить, как далеко ещё один затерявшийся в этом лесу мог быть.

- Держись, Зойка! – взревел медвежонок. – Я сейчас! – и рванул через кусты на запах. – И помни, что я тебе говорил! Не верь своим глазам, борись со страхом! Иначе конец...
- Глуздырь! – дернувшись в паутине, закричала Зоя. – Не бросай меня, Глуздырь! Вернись, прошу...

От обуявшей её истерики у Зои началась икота. Паутина, казалось, намертво прилипла к ней и не давала возможности даже двигаться, настолько нити были прочны. Она прекрасно понимала, что не должна верить в происходящее, но страх взял верх над разумом, делая её слабой, бессильной трусихой.

автор: moran

Екатерина Суворова взяла с подноса тонкий жёлтый конверт из плотной бумаги. Ни обратного адреса, ни имени отправителя. Пожав плечами, она разрезала его тонким серебряным ножом для бумаги и вскрыла. Внутри была какая-то фотография. Поддев её тонкими ухоженными пальцами, Катерина достала снимок и застыла, глядя в него. В полутёмной палате на разворошенной кровати сидела женщина. Смирительная рубашка, вся в пятнах, стискивала её тело. Волосы всклокочены, чёрные пряди спутались с седыми и упали на исказившееся злобой лицо. Под её глазами, на скулах были сделаны надрезы в виде крестов. Кровь тёмными подтёками текла по щекам. Взгляд женщины был направлен прямо на Катю. Дрожащей рукой она перевернула фотографию обратной стороной, чтобы не смотреть на этот ужас, и увидела надпись: «Это вы со мной сделали».
Бросив фотографию на журнальный столик, Катя схватила телефон и набрала знакомый номер. На том конце ответили сразу же.
- Ты получила фотографию?
Ответ прозвучал хрипло и коротко:
- Да.

Ты уже знаешь, кто ты? Определилась? Умная Катя, которая приготовила наркотик для своей подруги? Или мстительная Маша, которая придумала, как проучить Зою? За что вы так с бедной девочкой? За что вы обрекли её на сумасшествие? Именно этого вы добивались? Зачем вы это сделали? Для чего? Ты не знаешь?.. Тогда слушай внимательно.

Они всегда дружили вшестером – Маша, Лиза, Лена, Даша, Катя и Зоя. Всегда вместе. С самого детства. Эта дружба была сродни ритуалу, какой-то привычке. Сначала дружили родители, а потом и дети. Самая красивая и смелая – Зоя, всегда была лидером. Она вела за собой, неизменно обращая на себя внимание, где бы ни оказалась. В голове Зои всегда была масса идей, она придумывала какие-то проделки, устраивала подругам розыгрыши, многие из которых были жестокими и обидными. Но никто и никогда не смел ей перечить.
Самая младшая – Маша, была в этой компании только из-за своей старшей сестры Даши. Они везде ходили парой, и, если Даша хотела дружить с Зоей, то и Маша тоже хотела с ней дружить. Хотя, пожалуй, именно Маша больше всех недолюбливала Зою. Может, из-за того, что чаще всего становилась объектом шуток и розыгрышей, а может, потому что во всём уступала яркой и смелой Зое.
Лиза и Лена были самыми старшими и всегда, как бы свысока наблюдали за компанией. Лизе нравилось общаться с девочками, потому её это делало «крутой», а Лена из-за дружбы с Катей, умницей и отличницей, которая всегда пыталась вразумить девочек и уберечь от необдуманных поступков.
Раскол в их дружбе произошёл неожиданно. Это был очередной Зоин розыгрыш, на который она подбила Лизу и Лену.
На школьную дискотеку, как обычно, они пришли все вместе. Даша сразу ушла танцевать с позвавшим её мальчиком, Лиза и Лена отправились на поиски чипсов, невзрачная Катя осталась стоять в уголке, а Зоя потащила Машу за собой в туалет. Когда спустя полчаса Даша спросила у Кати, не видела ли та её сестру, Катя помотала головой. Даша равнодушно пожала плечами и вновь отправилась танцевать, а Катя вдруг вспомнила, что Маша уходила с Зоей. Но радостная Зоя танцевала с Леной и Лизой, а Маши среди них не было. Катя пошла в туалет.
Она нашла рыдающую Машу в маленьком закутке возле туалета.

 

Всего лишь месть? Отомстить подруге за то, что посмеялась над одной из вас однажды? Но зачем вы тогда вообще с ней дружили? Дети... Кто вас поймёт. Ну что же, две подруги решили отомстить своей обидчице. Это жестокая месть. Вы думали, чем всё обернётся? Знала ли ты, Катя, что приготовишь не просто яд для Зои. А ты Маша? Думала ли ты, что заставляешь её мучиться всю оставшуюся жизнь? Из-за вас Зоя теперь навсегда была похоронена в том лесу. Каждую минуту она чувствовала, как пауки пробираются в её рот, забираются в горло, оседают в лёгких. Она навсегда погрузилась в то жуткое безумие, которое вы сами для неё придумали. Но за всё приходится платить, не так ли?
И ты поймёшь, что расплата пришла, когда получишь первую фотографию. Кто эта старуха с всклокоченными волосами? Кто эта жуткая фигура, чьё лицо изрезано кровавыми полосами? Кто она? Это Зоя. Та Зоя, в которую вы её превратили. Это ваша расплата. И она смотрит прямо на вас с этой фотографии своими мёртвыми глазами. Вы боитесь? Или, наконец, пришло облегчение?..

 

Глупая Зоя сама подсказала девочкам способ наказания. Она с упоением слушала все рассказы о лесе, где пропадают дети, о странных шорохах и проделках дьявола. Поэтому, как только предложение отправиться ночью в лес было озвучено, Маша и Катя первыми начали собираться.
Сложность была лишь в том, чтобы подлить Зое приготовленный Катей наркотик. Как же они радовались, когда обнаружили кустики с острыми зелёными листьями. Умница Катя сразу определила, что это за растение. План возник сам собой. Над Зоей бы смеялись все! Она больше никогда не стала бы устраивать такие обидные и жестокие розыгрыши, если бы сама оказалась на месте тех, над кем издевалась.
Зоя, обожающая плюшевых медведей, Зоя – заводила, Зоя – крутая... Все ещё увидят, чего стоит настоящая Зоя.

 

И что вы теперь будете делать? Ну же, подумай, чтобы сделала ты, окажись на месте этих двух глупых девчонок? А знаешь, что сделали они? Решили забыть. В старом сарае этого Богом забытого лагеря они поклялись, что никогда и никому не расскажут о том, что сделали. Они проткнули булавой пальцы и поклялись собственной кровью. Они поклялись собственной жизнью.
Они прожили так четырнадцать лет, представляешь? Даже друг с другом не говорили том, что тогда совершили. И вот, жёлтый маленький конверт. Ни адреса, ни имени. О чём ты подумаешь, если увидишь такой на своём комоде? Да, они тоже удивились. Кто мог его доставить? А когда открыли и достали, то удивление превратилось в страх. В страх до тошноты. Это липкий пот на шее, на ладонях. Это комок в животе и горле. Мерзкий привкус рвоты и желчи во рту. Вот какой страх они испытали.
Чтобы сделала ты, если получила бы такую фотографию? А если бы вслед за первой пришла и вторая? Только на этом снимке Зоя уже не сидит на старой больничной койке. Она встала. Встала и стоит, приблизившись к тебе на каких-то несколько сантиметров. Но ты ведь понимаешь, что эти несколько сантиметров сокращают твою жизнь.

А знаешь, как поступили они? Они встретились в загородном клубе – Маша была его владелицей. Да, умные девочки, они многого добились, исковеркав чужую жизнь. Итак, они встретились и начали вспоминать... все свои обиды, отговорки, проступки. И им было очень страшно. Кто присылает эти фотографии? Зачем? Что случилось с Зоей? Неужели, она все эти годы провела в жутком месте с исписанными стенами и ржавой металлической койкой? Неужели, она и вправду превратилась в эту жуткую старуху со злобным лицом? Несколько звонков влиятельной Кати, и теперь подружки знают, что Зоя так и сгнила в той лечебнице. Умерла, так и не выйдя из того леса, не выплюнув пауков, заползающих в её рот. Её даже некому было похоронить, представляешь? Всё, что осталось от Зои – плюшевый медвежонок, которого она прижимала к себе. Санитары даже рассказали, что она звала его «Глуздырь». И всё время повторяла «Глуздырь, вернись». Смешное имя...
Что делать двум девушкам, которые так жестоко поступили? Чтобы сделала ты? Как часто я задаю этот вопрос... Но слушай дальше. Конечно же, как и во многих других историях, должен появиться мужчина, который может всё исправить, который может помочь. В этой истории такого мужчину зовут Пётр. Он ненавидит сокращения от своего имени. Он красивый и умный. Он может повелевать всем миром. По щелчку пальцев у него есть всё, о чём он только пожелает. Он должен помочь двум глупым девчонкам. Но как?..

 

Катя зашла в маленькую уютную комнатку, которая здесь именовалась уборной. Зеркала в изящной бронзовой оправе, чёрно-белая фотография каких-то нарядно одетых людей в деревянной раме, тёмно-вишнёвые обои, уютный пуфик, отделанные орнаментом умывальники, светильники в бронзовых рожках. Как будто всё это шепчет на ухо о богатстве хозяев. Уют и спокойствие. Всё, чтобы посетители чувствовали себя, как дома.
Катя открыла бронзовый кран. Хлынула белым потоком холодная вода. То, что сейчас нужно. Она подставила сложенные ковшиком ладони и, как в детстве, набрала пригоршню ледяной воды. Лицо обожгло холодом, и кожа покрылась мурашками. Её идеально нанесённая алая помада некрасиво размазалась по губам, и Катя сама себе показалась похожей на уродца Гуимплена. Она всегда была такой неказистой... Некрасивые уши, которые она со временем стала прикрывать волосами, большой лоб – его скрывала чёлка, широкий рот – его подчёркивала яркая помада. Она была сплошной фальшивкой. Капли стекали по лицу на шею, на воротник прозрачной алой блузки. Он совсем промок.
Она стала такой жалкой...
- Катя? Ты там? Всё хорошо?
Только через несколько секунд она поняла, что это Пётр. «Только Пётр. Никаких сокращений». Хренов Пётр! «Никаких сокращений». Даже про себя она называла его не иначе, как Пётр. Катя всегда завидовала таким людям. И ей всегда нравились такие мужчины.

- Катя?!
Она ещё сильнее размазала по губам помаду. Вот теперь настоящий Гуимплен. Щёлкнул замок. И дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену.
- Что с тобой? – Пётр влетел в маленькую комнатушку.
Катя медленно повернула голову и взглянула на сильную мужественную фигуру. Пожалуй, он был одним из немногих мужчин, кто мог сравняться с ней ростом. Хотя... он был выше. И просто источал мужественность и уверенность в себе.
- Всё отлично. – Её голос был хриплым и низким.
В зеркале, по-прежнему отражалось лицо с размазанной помадой и струящимися каплями.
- Всё замечательно.
- Ты – идиотка!
Пётр рванулся к ней и буквально снёс с ног. В какую-то сумасшедшую секунду она оказалась сидящей на деревянном комоде, с раскинутыми ногами, между которых тут же встал Пётр. Он прижался к её губам своими – тёплыми и уверенными. Катя чувствовала вкус банана, аромат какого-то жутко дорого парфюма и покалывание щетины о щёки и подбородок. Но когда его язык ворвался в её рот, перестала соображать. Это был поцелуй, похожий на секс. Язык двигался в одном ритме с его бёдрами, то проникая в глубину её рта, то отступая к губам. Она пыталась обхватить его губами, сжать, не выпускать.
Снаружи раздался какой-то грохот. Похоже, Маша всё-таки разбила бокалы.

 

Они нашли Машу в закутке между креслами в одной из VIP-лож. Она забилась в тесное пространство, согнувшись в три погибели и закрыв уши ладонями и пытаясь вжаться в стену. Тушь потекла по фарфоровым щекам, и слышался тихий сдавленный шёпот «Уйди». Катя упала на колени, пытаясь привести Машу в чувство, но та только раскачивалась из стороны в стороны. Появился Пётр с водой. Но вместо того, чтобы дать Маше выпить, он вылил воду ей прямо на голову. Маша вздрогнула.

 

Как думаешь, что случилось? Остановись на секунду. Подумай. Что рисует твоё воображение? Почему Маша сидит на полу, почему она плачет? Гнетущая тишина, пугающая музыка... Она увидела призрака. Да-да, самого настоящего призрака. А может, она просто чокнулась? Сошла с ума, как и Зоя, которой она так жестоко отомстила. Но нет... Этот призрак оставил вполне зримое доказательство своего визита: надпись на стене. Ну... не совсем надпись. Он выцарапал её ногтями, прямо сквозь дорогие обои, тонкую извёстку, оставляя глубокие кровавые борозды и ошмётки ногтей. «Сожги его». Вот, что теперь видно на прежде аккуратной стене.
Кого сжечь? Зачем? А может, один из них просто сошёл с ума, и теперь ему всё это видится? Кто стал сумасшедшим? Катя? Пётр? Маша? Кому из них привиделось это страшное существо с сожжённой до костей кожей? И откуда теперь этот ужасный запах гари? Но они перестают думать даже о своём мнимом сумасшествии, когда обнаруживают новый конверт. Догадалась, что в нём? Очередная фотография. На этот раз Зоя преодолела половину пути. Она уже стоит посредине этой страшной палаты. Она уже скалится в камеру невидимого фотографа. Как смешно, но в руках у неё старый плюшевый медвежонок... Так мило. Или так жутко?

 

Маша притормозила у заброшенного здания больницы. Если верить информации, добытой Катей, то именно здесь провела последние годы Зоя. Потом в лечебнице произошёл случай массового самоубийства, и её закрыли. Здание уже успело обветшать, многие стёкла были выбиты, а на стенах красовались глупые надписи. Хотя, это как посмотреть... Катя подошла ближе. «Отправляйся в ад». «Гори в аду». «Сдохни, мерзкая тварь». Кому предназначались все эти послания? За городом, почти в лесу. Возле полуразрушенной больницы для душевнобольных это смотрелось действительно жутко.
Втроём они преодолели металлический забор и оказались, наконец, на уложенной плиткой дорожке. Во многих местах плитка уже успела покрошиться, в выбоинах начали появляться сорняки. По земле, гонимый ветром, стелился мусор, прошлогодняя листва, пепел... откуда он тут взялся?
Убирайтесь прочь!
Старый беззубый сторож появился из-за угла, держа в дрожащих руках старую двустволку. Маша тут же спряталась за Катю, но вперёд вышел Пётр и заслонил собой  обеих. Им потребовались все силы, лесть и 500 рублей, чтобы уговорить сторожа рассказать. Что тут произошло.

 

Да, лечебницу закрыли несколько лет назад. Сразу несколько пациентов повесились ночью в столовой. Единственный, кого удалось спасти, утверждал, что его заставила это сделать девушка по имени Зоя. Она пришла к нему ночью в палату и сказала, что если он сейчас же этого не сделает, его заберёт с собой Нечистый. Но по словам врачей единственная Зоя, которая была в этой лечебнице, умерла ещё два года назад. Она тоже повесилась. Говорили, что ей постоянно мерещились пауки. Будто, заползают ей в рот и копошатся внутри. Вот Зоя и решила их выгнать из своего горла. А ещё говорили, что в её палату больше никого не помещали – каждый пациент, который там оказывался, пытался что-нибудь с собой сотворить. Поэтому, Зоину палату так и оставили. Там даже некоторые вещи её остались.
Сторож поминутно крестился, рассказывая эти истории, и с опаской оглядывался на старое здание. Зоя, али нет, но уж больно разошлась нечистая сила. Давеча вон машина мимо этих мест проезжала. Так и врезался водитель прямо в дерево. Взрыв такой силы был, что вся деревня содрогнулась, говорят, это Зойка приезжего того...

 

Вот так-то... И ничего страшного, что ты убежишь оттуда, как жуткая трусиха. Это и понятно – своя жизнь дороже. Но твоя месть не идёт и в какое сравнение с местью того, кого ты обрёк на такие муки. Знаешь, что случилось потом, после того, как они вернулись в клуб? Ещё одна фотография. На этот раз Зоя подобралась уже близко. В белой рубашке, с мишкой зажатым в руке. Её зубы сгнили, волосы свалялись калтуном, глаза впали в глазницы так глубоко, что и не видно. Она смотрит прямо на тебя с этой фотографии. На тебя и на двух бывших подруг. Она подошла близко, так близко, что можно разглядеть две кровавые царапины на её щеках. Кривые буквы... М... К... Из них сочится сукровица. А Зоя смотрит тебе в глаза и смеётся.

 

Маша! Маша, очнись! – Катя хлестала уснувшую в кресле Машу по щекам, пытаясь привести подругу в сознание.
Та вся покрылась испариной и кричала, но никак не желала просыпаться. Наконец, после особенно сильного удара, Маша открыла глаза и попыталась отползти в сторону, но подоспевший Пётр её остановил.
Маша тряслась как в лихорадке. Потребовался почти час, чтобы привести её в сознание. Наконец, она рассказала, что ей снилось.

 

Его звали Игорь. Ему было тридцать пять. Успешный, молодой, красивый. Он добился всего в своей жизни сам. У него было всё, о чём может мечтать человек. Вот только мать никак не желала переезжать в город. Всё повторяла, что в деревне ей спокойнее. Огород, куры... Игорь смирился с этим. Каждую неделю ездил навещать старушку, помогал, следил, чтобы мать ни в чём не нуждалось. В тот день он сильно задержался на работе, поэтому решил срезать. Поехать не по объездной, а через лес. Конечно, наверняка, поцарапает машину, зато доберётся быстрее. Вот уже и мать звонила, волнуется.
Он как раз проезжал мимо старой лечебницы, когда прямо на дороге, откуда ни возьмись возникла девушка. Игорь резко нажал на тормоз и крутанул руль в сторону. Удар о дерево был такой силы, что не помог даже ремень безопасности. Он впечатался головой прямо в лобовое стекло. Пришёл в себя от жуткой боли и запаха гари. А рядом стояла та самая девушка. Он не сразу понял, что с ней было не так. Затуманенное болью сознание с какой-то отстранённостью отметило и больничную рубашку, и пепельную, как у мертвеца кожу, и кровавые следы на щеках. Но самым странным было то, что девушка прижимала к себе игрушечного медвежонка.
Игорь попытался выбраться, но это странное существо возникло прямо перед ним. Только сейчас ему стало по-настоящему страшно – когда увидел её пустые глаза. А потом был взрыв.

 

- Он всё время говорил, что мы должны кого-то сжечь. – Маша рыдала на плече у Кати. – Он был таким жутким, Катя... - У него не было кожи, он горел. Всё время...
Катя пыталась успокоить подругу, но сама чувствовала лишь липкий тошнотворный страх. И даже сильные ладони Петра у неё на плечах не согревали.

 

Ты понимаешь? Это сумасшествие. Всё, ещё чуть-чуть и ты самый настоящий псих. И будет очень хорошо, если тебя накачают таблетками до беспамятства, и ты не сможешь перерезать себе вены затупившимся ножом. Вот и с ними так. Понимаешь, каждая считала себя сумасшедшей, боясь поверить в то, что происходит. Но они действительно видели их, понимаешь? Этих жутких призраков. Или это всё же были не призраки, как думаешь?
Но ведь кто ещё способен на такое? Только тот, кто не смог отомстить при жизни.

 

- Ты уверена, что он говорил о медвежонке? – Катя оглядывалась по сторонам, прижимаясь к Петру и стараясь не отходить от него ни на шаг.
- Нет, твою мать! Я не уверена! – Злой шёпот Маши эхом отдавался от каменных стен лечебницы. – У тебя есть другие варианты?
- Нет... – Катя почувствовала, как Пётр взял её за руку. Крупицы тепла тут же распространились по всему телу, вселяя уверенность.
Я не уверена даже, что мы не сдохнем здесь. – Маша как-то растеряла весь свой боевой настрой.
Они постоянно оглядывались, стараясь не столкнуться со сторожем. План был прост. Найти палату Зои, взять медвежонка, сжечь его. Но страх... Страх просто убивал. Теперь Катя поняла суть избитого «Страх парализует». Она едва переставляла ноги, пока они шли по пустому коридору. Каждый их шаг отдавался эхом. Этот звук медленно сводил с ума. Как будто кто-то невидимый крался за ними.
Наконец! Вот она – обшарпанная белая дверь. Никакого скрипа или скрежета. Она просто подалась назад под рукой Петра.
Всё, что было потом, Катя помнила смутно.

Зоя была повсюду. Она тянула к ним руки. Её сломанные ногти оставляли царапины на коже. Зловонное дыхание. Она смеялась. Она исчезала и появлялась. И снова смеялась. Она швыряла их по палате, как игрушки. Собственная липкая кровь, разлившаяся по полу, мешала им подняться. А Зоя всё смеялась и кривлялась. Её смирительная рубашка развивалась в воздухе, как клочья паутины. Они уже готовы были умолять о смерти, лишь бы это прекратилось. Но в руках Петра вдруг появился старый облезший медвежонок. Как же громко закричала в этот миг Зоя. Осколки стекла, валявшиеся на полу, вонзились в тело Маши, доставшей каким-то чудом зажигалку. А Пётр вдруг упал на пол, как мешок. Но он, всё же, успел поджечь плюшевого медвежонка. Зоин крик разорвал перепонки...

 

Потом они, конечно, выбрались из той больницы. Живые, но не совсем здоровые. Как думаешь, может, им стоило умереть там? Это было бы достойным наказанием за шутку над бедной Зоей. А может, ты считаешь иначе? Зоя – жестокая девочка, которая так обидно всех разыгрывала. Она заплатила за это сполна своим разумом, а потом и своей жизнью. Кто из них был прав?..
Не знаю. Они и сами не знали. Их наказание – это память о том, что они совершили. Подумай сама – ведь теперь они вряд ли забудут о том, что совершили.

 

Катя сидела на мягком диване, прижимаясь к Петру. Его ожоги всё ещё не зажили, но выглядел он вполне оправившимся. Как же спокойно... Он положил её ноги себе на колени и обнял за плечи – как будто они были знакомы лет сто.
Маша, в смешной огромной пижаме с ёлками, плюхнулась рядом на диван. В руках у неё была зажигалка, пепельница и жёлтый конверт. Из него она вытряхнула на стол четыре фотографии. На всех было изображено одно и тоже – старая больничная палата. Стены были исписаны какими-то словами, в углу стояла ржавая койка. Больше ничего. В полной тишине Маша щёлкнула зажигалкой и поднесла огонёк к фотографиям. Они сгорали в хрустальной пепельнице, и казалось, будто за окном кто-то кричит.


Его звали Игорь. Ему было тридцать пять. Он открыл глаза и увидел перед собой низкий потолок. В голове была тяжесть, а перед глазами всполохи пламени. Во рту сухость, а во всём теле только боль. Позже врач ему объяснит, что почти три месяца он провёл в коме. Но Игорь абсолютно точно будет помнить и странное существо на дороге, и боль от ожогов, и девушку с хрустальными бокалами и испуганным лицом. Он даже будет помнить, как всё время повторял ей «Сожги его». Что всё это значит?
Намного позже, когда он придёт в себя, друзья поведут его в модный загородный клуб. Там он увидит до боли знакомую стену. И пара, танцующая рядом – где-то он их уже видел. И та девушка, сидящая на диване – он точно её знает. Она почувствует, что на неё смотрят, поднимет голову и взглянет ему в глаза.

Но это всё будет позже, а сейчас Игорь просто пришёл в себя.