Работа №15

Иван Лумумба поправил фуражку, сползшую на глаза во время пути до колхозного сада, и опустил подножку новенького красного мопеда. Мопед, выданный в участке по случаю получения Иваном почётного звания старший лейтенант, был гордостью и отрадой глаз Лумумбы. Сняв китель и набросив его на мопед, чтобы тот не перегрелся на солнце, Иван прищурился, всматриваясь в горизонт, вдоль которого располагался забор колхозного сада, и тут же увидел нарушителей.

Звонок о том, что в колхозный сад кто-то пробирается аккурат летним вечером, поступил в участок от Сторожихи с полчаса назад. Иван, решивший сначала посоветовать спустить на воришек Василька и Пупсика, вспомнил, что собаки некоторое время назад перестали нести свою службу как надо, чертыхнулся и отправился на вызов.

Что странно, но за эти полчаса предполагаемые воры ничуть не сдвинулись с места преступления и оставались на том самом месте, где их разглядела в бинокль глазастая Сторожиха. Вторая странность заключалась в том, что сама охранница задерживать преступников отказалась, сославшись на то, что по телевизору вот-вот начнутся «Тайны следствия». Делать было нечего – Иван Лумумба службу свою знал, любил, потому и отправился на задержание во всеоружии.

- Александр, Лепестинья! А вы что тут, едрить, делаете? – изумился Иван, подойдя ближе и увидев супругов Богачёвых возле забора. Саша, сначала отпрянувший от Липочки и прекративший её целовать – так вот что они тут так долго делали! – усмехнулся и притянул жену в свои объятия.

- А мы тут, товарищ старший лейтенант, целуемся. Или это у нас законом запрещено?

- Не запрещено. Однако Сторожиха вас уже заприметила. А я вот бдил в участке, меня сюда и вызвала она. Кстати, Сторожиха думала, что вы в сад лезете.

- А мы, Ваня, и лезем! – Липочка поправила платье, подхватила корзинку для пикника и скомандовала: - Сашка, подсаживай!

- Богачёвы, да вы что? Как дети малые, едрить! Вам что, через ворота туда не попасть?

- А так, Ваня, интереснее. – Липочка уже деловито усаживалась на заборе, устраивая корзинку на коленях и ожидая, пока Саша перелезет через забор и станет ловить её с той стороны.

- Да? Ну, как знать... - Ваня положил свисток в карман рубашки и снова прищурился, глядя на то, как супруги перелезают через забор. Отчего-то в этот момент захотелось срочно домой, к Златке...

- Не волнуйся, Вань, воровать яблоки не будем. Зелёные они ещё, – Липочка заливисто рассмеялась, передала Саше корзинку и тут же спрыгнула вниз, прямиком в руки любимого мужа.

- Стало быть, состава преступления нету, - констатировал Иван. – Позвоню из участка Сторожихе, скажу, чтобы это, едрить, людей почём зря не подозревала.

И, услышав с той стороны забора «Спасибо, Вань!», белозубо улыбнулся и отправился назад к мопеду. Хорошие всё же ребята Богачёвы. Уже и деток народили, а всё стараются вместе побыть, от хлопот бытовых отдохнуть вдвоём. Надо и ему со Златой куда-нибудь отправиться. А вон хоть за грибами. Как раз колосовики только пошли. И с этими мыслями Иван Лумумба, улыбаясь тёплому летнему вечеру, прибавил шагу, торопясь возвращаться.

Липочка Богачёва, в девичестве Пенкина, деловито расстелила покрывало на траве и устроилась на нём, тут же попадая в крепкие объятия Сашки, присевшего позади неё.

- А всё же Ваня хороший, да? Службу свою несёт хорошо. Правда, Саш?

- Правда. В Измалково вообще люди все хорошие. Даже Сторожиха со своими «Тайнами следствия».

- Да. А помнишь, как мы несколько лет назад сюда с Адой и Димой лезли? Ох, и натерпелась я страху. Но так весело тогда было!

- Помню, я вообще то лето хорошо помню. – Саша не удержался, крепче прижал к себе Липочку и поцеловал её в висок.

- Ой, Саш! А помнишь, как на сеновале... Ну... Танцевать ты меня там учил. Помнишь?

- Конечно, помню. Ты такая трогательная тогда была, хотелось тебя к себе прижать и не отпускать.

Липочка просияла улыбкой и подставила лицо ласковому солнцу.

- Давай ещё немного посидим и будем уже копать, – пробормотала она, не желая покидать уютных объятий Сашки.

- Давай.

Александр вынул из корзинки продолговатый железный предмет, который гордо именовался «капсулой времени», и повертел его в руке.

- Как думаешь, интересно будет послание читать через двадцать лет?

- Конечно! – Липочка повернулась к мужу и серьёзно на него посмотрела. – Вот увидишь, или наши дети или вон Димки и Аделаиды, а может, и все вместе обязательно раскопают этот клад и с удовольствием прочитают.

- Ну, хорошо. Давай копать...

Немного позже, когда под старой грушницей была закопана капсула времени с летописью молодости целого поколения Измалково, Саша и Липочка вновь устроились на покрывале, решив немного полюбоваться на закат. Уж больно красивые они были здесь, совсем другие, не такие как в других городах и сёлах. И долго ещё вполголоса делились воспоминаниями о том лете, что подарило им друг друга...

Вечер постепенно стал прохладным и поздним. Небо превратилось в светло-синее, с тонкой оранжевой полоской, от которой широкими мазками по небосклону расходились светло-розовые и нежно-фиолетовые тона. А Саша и Липочка всё сидели, обнявшись, испытывая огромное, всеобъемлющее счастье. И счастье это было настолько простым и светлым, что Богачёвы знали и верили: даже через двадцать, тридцать, пятьдесят лет оно будет существовать во Вселенной. Ведь ни время, ни расстояние, ни пространство не способны отнять его у тех, кто когда-то встретил и узнал свою вторую половинку под ясным летним небом славного Измалково...