Аннотация: Авторская сказка по мотивам китайских легенд и мифов, посвященная Королю Драконов Лун-вану и его окружению.

Как известно, великие драконы живут по тысяче лет, а иногда – и дольше.

Король драконов Лун-ван, мудрейший и сильнейший из всех, прожил десять тысяч лет и все еще был могуч и весел. Когда ранним утром он расправлял сверкающие кольца своего тела, и, сверкая огромными зелеными глазами и пошевеливая роскошными усами, плыл по океану, даже Нефритовый император, повелитель всех небожителей, с изумлением и радостью поглядывал вниз и, покачивая головой, так говорил своим подданным:

– Воистину Король драконов полон энергии «ци» и может служить примером для юных! Видите? Встречайте каждый день смело, бодро, с улыбкой, как и он – и будете непобедимы!

– Вам легко так говорить, о, Владыка, – однажды возмутился дух птичьих стай Ву. – Все знают, что у Короля драконов есть в сокровищнице заветная драгоценность, накапливающая энергию «ци» и передающая ее хозяину. Будь у меня такая, я бы тоже в старости играл, как дитя!

Все небожители зашумели, удивляясь дерзости Ву. Нахмурил брови Нефритовый император, стукнул хрустальным посохом по облаку, лежавшему у подножия его трона.

– Драгоценность? Ты, наверное, говоришь о розовой жемчужине? Иногда Лун-ван и впрямь украшает ею подбородок, но чаще оставляет в сокровищнице своего хрустального дворца под охраной гигантских скатов, кальмаров и акул. Только ты, юный Ву, что-то перепутал. Энергия Лун-вана совсем не зависит от жемчужины. Ступай-ка лучше вон на ту гору и проследи, чтобы вороны не каркали так громко над головой моей прекрасной наложницы Юйлань. У нее скоро родится сын, который станет героем и прославит мое имя. Живо!

Разъяренный Ву не посмел ослушаться приказа владыки, перекувырнулся три раза и, обернувшись громадным угольно-черным вороном, полетел на гору, которая называлась у жителей Поднебесной просто – Пенгфей.

Он разогнал стаю ворон и уселся на ветку столетнего ясеня. Осень уже царила здесь, листва и трава пожелтели, и даже мох на камнях выцвел. На поляне внизу стояла хижина лесоруба, давно уже заброшенная и холодная. Косясь недобрым глазом на молоденькую Юйлань, в муках рожавшую дитя, Ву каркнул:

– Стоило не вовремя открыть клюв... тьфу, то есть рот... и вот – на тебе! Сиди тут, любуйся на дуру, которая тем только и хороша, что Нефритовый император разочек с нею возлег! Видите ли, она ему показалась красивой!

А роженица внизу все страдала, и ей становилось хуже с каждым мгновением.

– Ай! – вскричала красавица Юйлань. – Зачем я хвасталась перед подругами любовью Нефритового императора? Они донесли отцу, а он выгнал меня из дома, как нищенку. Горе мне и моему малышу! Он родится в лачуге, и пеленками его станут разве что старые мешки от угля! Ай, слышу сердцем – сюда идет дух смерти!

– Да что в ней такого привлекательного-то? – каркал наверху Ву. – Волосы как щетина кабана, глаза как щелки, ножонки и ручонки словно хворостинки. Да еще орет громче стада драконов... Чтобы тебе погибнуть как можно скорее, дура!

В этот миг несчастная вскрикнула так громко, что с ветки, на которой уселся Ву, посыпались сухие листья и плоды. Следом раздался вопль младенца, требовательный и жалобный, но увы – его мать уже покинула этот суровый мир.

– Ага! – злорадствовал Ву, перепрыгивая с одной ветки на другую и стряхивая еще больше листвы. – Вот тебе, гадкий краснопузый детеныш! Реви, реви! Жаль, что владыка так следит за тобой, уж я бы устроил тебе встречу с тигром или кем похуже! О, а это кто?

А внизу, в маленькой убогой хижине, тем временем происходило странное: красивая девушка, одетая в белоснежное платье с золотой вышивкой, подошла к младенцу и взяла его на руки. Он сразу затих. А когда она обмыла его в фарфоровом голубом тазу и спеленала мягкими тонкими тканями, малыш заулыбался ей, загулил и стал причмокивать.

– Ой, как ты голоден, – рассмеялась в ответ девушка. – Ну, у меня-то молока нет, но я знаю ту, кто тебе поможет. Эй, бог грома Лэй-гун, богиня молнии Дянь-му, бог ветра Фэн-бо и хозяин дождя Юй-ши – найдите и приведите самую лучшую дойную корову, с рогами такими же крутыми, как утесы великой горы Куньлунь!

И в тот же миг поляну сотрясла поступь четверых небожителей, примчавшихся на зов таинственной девушки. Они привезли в крылатой повозке большую корову черно-белой масти. Та мычала и вращала глазами, еще бы – не каждый день коровы летают в сопровождении таких высоких путников!

Испуганный Ву скрылся на самой верхушке дерева. «Кто же она? Не узнаю, хотя должен бы. Тут, верно, какие-то чары. Нужно проследить за ней и ребенком!»

– Принимай подарок, о прекрасная Нюй-гуа, – прорычал великан с большим животом, одетый в желтый костюм воина. – Я, бог грома Лэй-гун, клянусь, что это лучшее животное во всей Поднебесной, и молока даст столько, сколько захочешь.

«Нюй-гуа! Так вот кто помогает этому жалкому детенышу! Но почему? Она же Великая мать всех живущих, что ей один младенец... О, тут скрывается некая тайна, и я ее выясню», – думал коварный Ву, притаившись в своем укромном местечке.

Боги улетели, и Нюй-гуа ловко подоила корову и накормила мальчика из рожка, а потом выпила остаток молока и утерла рот рукавом.

– Вкусно! Ну вот, сыночек мой приемный, драгоценный Пенгфей – теперь ты сыт, одет, и крыша над головой у тебя есть. Я не могу быть здесь постоянно, но стану приползать каждое утро и каждый вечер. Твою матушку я похороню вон у того столетнего ясеня, и сделаю тебе алтарь с поминальной табличкой. А ты расти, крепни, мужай! В тебе скоро проснется сила отца, а значит, демоны подземного мира захотят убить тебя, так что будь осторожен. Спи, сыночек, я спою колыбельную.

И тут богиня ударилась оземь и превратилась в золотую змею величиной с дуб-тысячелетник. Уползая прочь, она покачивала головой и пела:

– Улетели птицы на юг,

Убежали зайцы в свои норы,

Скоро снег пойдет, Пенгфей,

А ты спи спокойно, сыночек,

Не бойся ни голодных духов,

Ни лукавых демонов –

Я тебя защищу.

***

Долго ли, коротко ли пела богиня свою нехитрую песенку, а между тем Пенгфей, сын Нефритового императора, рос не по дням, а по часам. Не прошло и месяца, как он мог ходить; спустя три месяца сел на коня, которого привели четверо богов-помощников; спустя год герой уже мог взять в руки меч, подаренный доброй Нюй-гуа, и сразиться с любым врагом.

– С любым, да не любым, – поучала его приемная матушка. – Будь осторожен! Избегай быкоголового князя демонов Ню Мо-вана и его помощницу, лисицу Яо-ху.

– Что они мне сделают? – смеялся красавец Пенгфей, размахивая острым мечом. – Вот так я отрублю их глупые головы, гляди-ка!

И одним взмахом Пенгфей снес все бутоны посаженных у хижины хризантем.

– Ах, сыночек, – грустно покачала головой Нюй-гуа. – Если бы все было так просто, то жизнь человека стала бы радужной сказкой. Помни: эти двое враги тебе и могут натворить много зла. А теперь вот что: я ухожу надолго, и поэтому не жди от меня немедленной помощи, если угодишь в беду. Полагайся на разум и сердце, но больше следуй призывам сердца, оно у тебя вещее, в мать.

И с этими словами мудрая богиня обернулась змеей и уползла восвояси.

А хитрый Ву, который все время подстерегал удобное мгновение, решил полететь прямо к Ню Мо-вану. Уж так ему не терпелось отомстить Нефритовому императору, отправившему его в ссылку и забывшему вернуть обратно, так не терпелось!

И он взлетел ввысь так быстро, что удивленный Пенгфей решил, будто среди ясного осеннего неба мелькнула черная молния.

***

Долго ли, коротко ли летел Ву к демонам, а между тем наш герой решил тоже отправиться в путь. Не все же сидеть сиднем в хижине лесоруба, ворон пугать да цветы рубить мечом. Надо наконец-то себя показать людям и небожителям, силу проверить, со злом побороться.

Как подобает почтительному и любящему сыну, перед отъездом Пенгфей сжег на домашнем алтаре бумажную пищу, одежду и повозку, запряженную парой жеребцов. Дух матери сразу принял дары – дым пошел вертикально вверх густым столбом. Однако, не успел Пенгфей обрадоваться, как налетевший ветер разнес священный дым на все четыре стороны света. «Дурной знак, – подумал путник, – дурной знак в самом начале. Но не буду откладывать, ведь говорят: раз начал дело – так и заверши его».

Ехал он три дня, ехал три ночи, притомился и решил устроиться на ночлег в заброшенном храме. Неподалеку была деревня, но герой что-то усомнился в доброте тамошних жителей – Нюй-гуа предупреждала, что люди бывают опасны, особенно когда у них мало еды и денег. «Одежда у меня богатая, – рассудил Пенгфей, – конь и меч дорого стоят. Худо вызывать зависть в бедняках. Нужно побыть пока одному».

Но как только он вошел в храм, где царило запустение и повсюду лежала пыль, а под крышей висела паутина, вещее сердце тревожно застучало. «Куда же я пойду теперь? Уже поздно... Ладно, сделаю все, как полагается, и лягу спать тут».

Приняв решение, Пенгфей очертил разорванный двойной круг, записал на нем небесные заклинания, выученные от Нюй-гуа, ввел внутрь коня и вошел сам. Замкнув окончательно круг мечом, герой спокойно улегся. И приснился ему сон.

Прекрасная рыжая девушка кокетливо вздыхала и смеялась, то выглядывая наружу, то снова прячась за наружной стеной храма.

– Кто ты? – взмолился удалой Пенгфей. – Назови свое имя, чтобы я мог сложить стихи в твою честь, прошу тебя!

А она отошла дальше и снова зазвенела серебристым смехом, что течет в мужское сердце подобно весеннему ручейку и заставляет делать глупости.

Вот и Пенгфей сделал: во сне он перепрыгнул стену и побежал за красавицей.

– Стой! – кричал он. – Погоди! Только одну минуту, о пестрокрылая бабочка, присевшая на мою ладонь! Ну хоть полминуты, о серебряная рыбка в заводи моего одиночества! Хорошо, согласен и на одно мгновение, только дай полюбоваться на твою улыбку!

Услышав эти слова, девушка остановилась и обернулась. Ее улыбка согрела Пенгфея изнутри. Забыв обо всем, он протянул руки, чтобы обнять ее...

И услышал громовой хохот.

А когда открыл глаза, все понял. Девушка не во сне, а наяву выманила его за пределы защитного круга. И теперь Пенгфей смотрел прямо в алые глаза ужасного князя демонов Ню Мо-вана. Пахло от врага ужасно – дымом и тухлятиной. Его рога чуть не закрывали собой ночное небо, его закованные в черную броню плечи походили на скалы, и жилистые ноги с копытами нетерпеливо переступали, высекая искры из каменных плит храмового двора.

– Ну что, герой, ехал ты вроде бы со мной бороться! – отсмеявшись, прогремел князь демонов. – Что ж, если не погибнешь от голода и жажды, или не умрешь от страха, у тебя будет такой шанс. Эй, верные демоны-яогуай, хватайте его и вяжите, а после бросайте в повозку, запряженную трофейными скелетами! Коня можете съесть, а меч захватите – будет чем забавляться на досуге, вырезая проклятья на спине этого дурака!

Вот так славный Пенгфей попал в ловушку Яо-ху и Ню Мо-вана.

Только и успел он, что стукнуть три раза по ближайшей вишне и прошептать условленные слова, обращенные к матушке Нюй-гуа:

– Матушка, смертью пахнет!

Но в ответ вишня промолчала, и вспомнил герой о наказе Нюй-гуа. Вспомнил – да уж поздно.

***

Долго ли, коротко ли ехала повозка со связанным и печальным Пенгфеем, а между тем бог ветра Фэн-бо все же донес его слова до Нюй-гуа.

– Горе мне, – заплакала приемная мать, бессильно уронив голову. – Великое горе! В подземном мире, где правит хищный Ню Мо-ван, я бесплотна и бессильна, как дыхание зимнего тумана. Как выручить сыночка моего? Где найти защиту от зла? Не знаю. Горе, о горе!

Четверо богов собрались вокруг нее и стали советоваться.

– Вот что, – сказала наконец богиня молний Дянь-му. – Наш хозяин и твой лучший друг, Лун-ван, знает тропинку в подземное царство и поможет тебе вызволить сына из плена. Я полечу и спущусь к нему на дно океана, в хрустальный дворец лунгун.

Так Дянь-му и сделала. Она не стала терять время на любование красотами дворца и сразу же почтительно обратилась к хозяину:

– О великий Король драконов...

– Знаю, все знаю, – прервал ее Лун-ван. – Ох, до чего же самонадеянны эти герои! Вечно пропускают мимо ушей самое важное.

Он оперся лапой о подлокотник трона из акульих зубов, украшенного жемчугом и кораллами, и подкрутил ус.

– Вот что, – промолвил он после недолгого раздумья. – Лети сейчас на Куньлунь к богине Си-ван-му, владычице Запада. Если она даст тебе один персик, дарующий бессмертие – считай, дело сделано. Если же нет... Охо-хо, я даже не хочу об этом думать. Да, скажи ей вот что...

Неутомимая Дянь-му устремилась туда, куда указал Король драконов. Мигом она приземлилась у пещеры, где спала Си-ван-му, повелительница болезней, катастроф и смерти. Спугнув синих павлинов и желтых тигров, вестница робко окликнула хозяйку пещеры.

– Ну что еще там? – зевая, вышла Си-ван-му. Она выглядела юной девой неописуемой красоты, однако даже Нефритовый император опасался ее гнева.

Дянь-му поклонилась и рассказала о просьбе Лун-вана.

– Персик бессмертия? – хмыкнула Си-ван-му. – Неужто? И все ради какого-то там смертного... ладно, пусть даже сына этого Нефритового надоеды. Ха! Если я начну раздавать персики кому попало, на земле начнется хаос! Люди возомнят о себе слишком много.

– Но, великая богиня – Пенгфей согласно пророчеству совершит много добра и станет твоим зятем!

Брови Си-ван-му едва не вылезли на макушку, а румяные щечки побелели, как снег на вершине Куньлунь.

– Что-о?! Чтобы смертный, хоть бы и с кровью небожителя, стал моим зятем? – завизжала она, как обычная рыночная торговка. – Чтобы он женился на моей драгоценной Минчжу? В своем ли ты уме? Лучше лети прочь, пока я не наслала на тебя и твоего хозяина мор, какого еще не бывало в подводном или любом другом царстве!

Вернулась богиня молний к Лун-вану и, понурив голову, поведала о неудаче.

Король драконов встрепенулся, встал и вытянулся во весь гигантский рост.

– Что ж, раз так, придется действовать хитростью, хоть и не по душе мне это.

Он ударился оземь и обернулся мужчиной такой дивной красоты, что от лица его шло сияние солнца, луны и звезд, вместе взятых. Дянь-му только раз взглянула на него, ахнула и лишилась чувств, а ведь она была суровой богиней-девственницей.

Ухмыльнулся лукаво Лун-ван и понесся стрелой к пещере Си-ван-му. А там он прилег на травку и застонал, якобы от невыносимой боли. И когда богиня выскочила наружу, растянулся так, чтобы она сразу увидела его лик. А когда это произошло, Си-ван-му мгновенно влюбилась в гостя до беспамятства и после тысячи сладких поцелуев сама вручила ему в руки желанный персик.

– Через сто лет и три дня родишь мне сына, – сказал на прощание Король драконов. – И не забывай – нельзя спорить с драконом, как нельзя спорить с судьбой!

***

Долго ли, коротко ли летел Лун-ван к подруге Нюй-гуа с персиком бессмертия, а между тем Цзинь-ню, Золотой вол, бережно нес на широкой спине единственную дочь владычицы Запада, луноликую Минчжу.

– Ах, дружок, – вздыхала Минчжу. – Сколько бессонных ночей провела я, вглядываясь в небо над дворцом! Сколько дней гуляла в висячих садах матери, ожидая своего героя! Но бог ветра донес мне, что суженого схватил злобный князь демонов. Что ж, придется самой выручать его, иначе пророчество не сбудется, и я зачахну в девичестве и умру от тоски.

– Му-у, – откликнулся добрый хранитель всех волов. – А мне ласточка нашептала, что схватил твоего героя мой противный кузен Ню Мо-ван. Так что я буду твоим спутником до самого конца и обязательно помогу в сражении с ним!

Так, беседуя, оба путника добрались до горы Пенгфей, где Нюй-гуа радовалась персику бессмертия.

– Я ждала тебя, доченька, – приветливо обратилась она к Минчжу. – Слушай! Вот тропинка в подземное царство, ступай туда с персиком, да смотри, ни разу не оборачивайся по пути! Как увидишь черный камень, стукни по нему трижды правой ногой, затем подожди немного. Откроется дверь, за ней будет лестница в три тысячи ступенек. Спустишься, там будет широкий двор, где к столбам прикованы пленники. Найди Пенгфея, дай ему персик, а остальное он сделает сам.

Минчжу все выполнила в точности. Конечно, спускаться по узким ступенькам Цзинь-ню никак не мог, и пришлось ему превратиться в маленькую золотую свистульку. Минчжу сунула свистульку в карман и пошла вниз.

Во дворе князя демонов на нее кинулись страшные скелеты – когда-то они были врагами Ню Мо-вана, но он убил их и злым колдовством заставил себе служить. Однако умная Минчжу не растерялась, она вытащила свистульку и три раза дунула в нее. Золотой вол снова обрел истинный облик и растоптал скелеты в мелкий прах. Так же он поступил и с воющими яогуай, прихвостнями Ню Мо-вана.

Разделавшись с врагами, Золотой вол пошел к ближайшей кормушке и стал жевать сено – он все-таки был большим зверем и очень проголодался. А Минчжу подбежала к скованному цепями Пенгфею, и, краснея, вложила ему персик прямо в рот.

Прожевал герой персик бессмертия, повел раз плечами – и упали с него цепи, снова повел плечами – и затянулись страшные раны на спине, еще раз повел плечами – и меч сам вскочил в руку.

И тут во дворе раздался бешеный рев. Это вернулся из похода сам Ню Мо-ван.

– Жалкий мальчишка! – ревел он, совсем как настоящий бык. – Я убью тебя и женюсь на прекрасной Минчжу, а на свадьбе буду пить из твоего черепа!

– Подходи ближе, – спокойно сказал Пенгфей. – А ну-ка!

Минчжу едва успела спрятаться за своего друга Золотого вола, как оба бойца схватились не на жизнь, а на смерть.

Что это был за бой! Мечи сверкали, будто молнии, скрещивались и отлетали друг от друга; князь демонов ревел и прыгал кузнечиком, а герой-полубог ревел в ответ и прыгал ничуть не хуже. Даже Цзинь-ню перестал жевать, так захватило его зрелище. Что же касается Минчжу, она еле дышала от страха и восторга.

И конечно, Пенгфей победил. Он поверг врага на колени и отрубил его тяжелую голову, а после сжег тушу на священном огне.

Таков был конец гнусного князя демонов Ню Мо-вана, а также его войска.

Тут Золотой вол принюхался и недовольно сказал:

– Му-у! Пахнет лисой!

Из укрытия выскочила рыжая лисица Яо-ху. Она быстро смекнула, как себя вести, упала в ноги Пенгфею и запричитала:

– О, бедная я, несчастная! В мыслях не было причинять вред столь великому герою, меня заставили силой и колдовством! Пощади, хоть ради невесты, о могучий воин, клянусь – вечно буду признательна!

Нахмурил брови Пенгфей, занес было меч – но тут же опустил и, вытерев насухо, вложил в ножны.

– Беги прочь! – сказал он. – Вон течет огненная река, куда падают злые души. Мост узок, как лезвие моего меча, пройдешь по нему – значит, исправилась, а нет – пеняй на себя, Яо-ху!

И пришлось Яо-ху мчаться туда и кое-как ползти по узенькому мостику. Она почти добралась до другого берега, но вдруг шерсть на ее загривке встала дыбом, она завопила от ужаса – и камнем пошла ко дну.

Таков был конец лисицы-оборотня, сгубившей много молодых мужчин.

***

Долго ли, коротко ли целовались влюбленные Пенгфей и Минчжу на спине Золотого вола по пути к родной горе, а между тем в мире живых прошло гораздо больше времени, чем можно было бы подумать. Целых сто лет.

Когда они приехали на место, хижины уже не было. Нюй-гуа, ее четверо помощников и сам Лун-ван пригласили молодую пару в новенький дом с алой крышей и синими окнами. То был их подарок к свадьбе.

Пенгфей женился, совершил тридцать три подвига во имя добра и подарил супруге столько же сыновей, которые впоследствии стали правителями Поднебесной.

Нефритовый император воскликнул, потирая руки:

– А я говорил, что этот мальчик прославит мое имя! Да!

Коварный Ву каркнул... точнее, попробовал каркнуть, но понял, что за свои злые дела лишился языка и теперь будет пребывать в облике ворона тысячу лет и один день.

Си-ван-му родила в положенный срок сына, прекрасного ликом, как его отец-дракон, и, утирая слезы, пообещала себе впредь прислушиваться к просьбам Лун-вана.

Нюй-гуа на радостях стала лепить из глины новых людей – таких, что вовремя прислушаются к советам мудрой богини.

А Король драконов Лун-ван снова украсил подбородок розовой жемчужиной и поплыл по океану, радостно шлепая хвостом и излучая энергию «ци». И вот какую песенку он пел по пути:

– Рыбы ходят глубоко – хой-хо,

Дракон летит высоко – хой-хо!

Будь ты трижды герой – хой-хо,

Всегда думай головой – хой-хо!