Аннотация: Мне очень нравятся маленькие крылатые феи, и я наивно верю в их существование. И люблю истории о Золушке. Вот и решила объединить эти два факта в одну новую сказку.

Давным-давным-давно, когда феи запросто залетали в дома людей, в одном из королевств Феелесья произошла чудесная история любви.

Феелесьем тот мир назывался из-за огромных территорий лесного массива и живущих в тех краях многочисленных фей разного вида и звания. Несколько королевств были объединены в этом мире, и у жителей была одна интересная особенность. Там влюбленные выражали свои чувства не только клятвами любви, но и обязательной фразой: «Ты мне снишься...». И это были не просто слова, люди реально снились друг другу. И соединяли свои судьбы лишь с теми, кто им пригрезился ночью. Потому феи сновидений пользовались особенной симпатией и уважением. Похожие на маленьких девочек (ростом около пяти дюймов), легкие и невесомые, они носились, танцуя в воздухе, чуть шурша своими прозрачными крылышками. По характеру романтичные и нежные, эти феи владели особенной магией, способной управлять снами. Выполняя весьма важную роль свахи, феи сновидений помогали мужчинам и женщинам найти себе пару для долгой и счастливой семейной жизни. За тысячелетия они так напрактиковались в этом деле, что давно никто из людей даже не помышлял разводиться.

И однажды случилось вот что...

***

Юго-Западным королевством правил добродушный, но иногда вспыльчивый король Леопольд Третий. Был он вдовцом и имел красавца сына по имени Владислав, которого пришла пора женить. Однако существовала серьезная проблема.

– Первый советник, надо что-то делать! – горестно восклицал Леопольд Третий, нервно вышагивая влево-вправо, словно пойманный зверь в клетке. – Принцу скоро двадцать один, а невеста ему так и не снится!

– Ваше величество, вам нельзя нервничать, – озабоченно сложив ладони у груди, первый советник (министр наиважнейших государственных дел) семенил вслед за королем, с опаской следя за концом длинного шлейфа мантии нефритового цвета, дабы одеяние не запуталось в царственных ногах.

– Как тут не нервничать! – крикнул во весь голос Леопольд Третий, потрясая в воздухе кулаками. Обернувшись, он так резко остановился, что министр, едва успев среагировать, шагнул в сторону. – Как тут не нервничать! У мальчика запоздалое созревание! Моя Гвинела приснилась, когда мне исполнилось пятнадцать! И пусть мы поженились лишь через десять лет, но я грезил о ней с пятнадцати! А Владиславу уже полных двадцать и никаких сновидений?! Куда сморит фея-крестная?

– О, Ваше Величество, фея Чандина заверила, что все придет в свое время. Не стоит так...

– Он болен. Он, несомненно, болен, – будто не слыша слов первого советника, король вновь заметался от стены к стене. – Где лекарь? Позовите лекаря! Пусть осмотрит принца! Даст новейшие лекарства. Ну эти, что он прописал мне. «Фриагра».

– Тише, Ваше Величество! Умоляю, тише, – взмолился торопливо министр. – Это ведь тайное лекарство. Никто не должен знать, что для свиданий с фрейлинами вы пьете эту дивную микстуру.

– Да-да, да-да, тшшш, – король, сообразив, прижал палец к губам и огляделся по сторонам. Хотя они находились в комнате для тайных переговоров, где стены были метровой толщины, а окон и вовсе не было, но все же не мешало проявлять осторожность. – Уф, что-то я разгорячился. Надо бы провести сеанс психологической разгрузки с фрейлиной Ангелией. Ее дивный голосок так легко меня успокаивает.

– Вот и славно, Ваше Величество, – министр, машинально приложив ладонь к груди, облегченно выдохнул, успокаивая сердцебиение. Сегодня обошлось без очередного «ухода в монастырь». – Я уверен, бал, что вы так мудро решили провести в День рождения принца, поможет его скорейшему невесто-сновидению. Увидит какую-нибудь красавицу, и мозг мгновенно подаст импульс в сердце. А фея сновидений в ту же ночь осыплет принца лепестками любовных грез. Все наладится, Ваше Величество.

Леопольд третий удовлетворенно закивал, широкая улыбка озарила уже стареющее лицо, придав ему мальчишеский задор.

– Однако, – голос короля теперь звучал спокойно и величественно, – лекарю скажите, чтобы осмотрел принца и придумал что-нибудь лекарственное. Для поднятия сновидений. А может, ему на ночь тоже фрейлину прописать? Думаю, ему уже можно.

– О, Ваше Величество, – министр, слегка стушевавшись, пошаркал левой ногой, будто хотел стереть пятно с ковра. – Раз вы сам, Ваше Величество, это одобряете, то осмелюсь признаться.

Министр замолк, бросив на короля виноватый взгляд.

– Ну, что вы замолчали? В чем признаться? Говорите быстрее, я тороплюсь на процедуру.

– Вот уже несколько лет, как Его Высочество – принц Владислав – лечится фрейлинотерапией.

– Да? Несколько лет?

– Точнее, с шестнадцати.

– Что? – брови короля сурово сошлись у переносицы. – И почему я узнаю об этом только сейчас? – голос чуть понизился, слова стали вылетать подозрительно медленно. – Заговор? Измена?

Первый советник испуганно икнул и медленно попятился к двери. Он хорошо знал, чем закончится подобная реакция короля. И теперь поможет только...

– Мой мальчик стал взрослым еще четыре года назад, а я узнаю об этом последним?! Все, ухожу в монастырь!

В министра полетела монаршая корона, которую тот ловко поймал, и мигом кинулся за дверь с воплями: «Фрейлину Малавиту срочно в переговорную комнату!!!».

***

А наследный принц Владислав в этот момент дышал свежим лесным воздухом и вел весьма серьезный разговор с королевским лесничим. Не то, чтобы они были приятелями (все-таки, разница в возрасте немалая), но Его Высочество давно мучила одна проблема, и, встретив во время прогулки на лесной опушке Филиппа, принц решился спросить совета у постороннего человека. Спешившись с коня, пустил животное вольно попастись и присел на ствол большого срубленного и очищенного от веток дерева.

Лесничий уважительно поклонился, стянув с головы шляпу, и по велению руки принца присел рядышком. Они перекинулись парой фраз о том, как Филиппу работается, и только потом Владислав решился на важный для него разговор.

– Скажите, а вы женились на той, что снилась? – произнес фразу как можно равнодушнее, но блеск в карих глазах выдавал скрытое волнение души.

– Первый раз – да, – лесничий улыбнулся, мысленно удививший вопросу. – Ваулина приснилась как раз в ту ночь, как мне восемнадцать годков стукнуло. Да я ведь ее до этого много лет знал. Она с соседней фермы была. Она и так мне нравилась. Заглядывался на нее. И даже подумывал свататься без всяких ожиданий сновидения. Да отец не позволял. Надобно соблюдать традиции. Ждал. Надеялся. А тут раз и, наконец-то. В тот же день пришел и сказал ей: «Ты мне снишься».

– А она? – Владислав даже подался вперед, не скрывая любопытства.

Губы лесничего расплылись в широкой улыбке.

– Она вся зарделась, засмущалась и произнесла тихо-тихо: «И ты мне снишься». А потом добавила: «Уже месяц как снишься, а ты все не приходишь».

Лесничий залился громким смехом, хлопнув ладонью по коленке принца.

– Представляете, Ваше Высочество? Я маялся, подумывал даже солгать, а она уж давно грезила мной!

– А вы бы женились на ней, если бы... ну, понимаете?

Густые брови лесника в удивлении взметнулись вверх, он задумался на минуту.

– Женился бы! – ответил решительно, хлопнув теперь себя по колену. – Не важно, что не снится вовремя. Раз мила, раз по сердцу, значит, позже, но приснится! Наши феи за этим строго следят. Ну, или бы пришел к ним сам, умолял свершить сновидение.

– А если бы снилась та, что немила? Ну вот, совсем никак. Не нравится.

Лесничий прищурился, пристально вглядываясь в лицо принца.

– Не может такого быть. Раз приснилась, значит, та, твоя единственная. Как же иначе? Просто еще не знаешь об этом. А как встретишь ее наяву, так сердце твое и раскроется.

– А если не раскроется? А если одновременно понравится та, что ни разу не видел во сне?

– Странные вы вопросы задаете, принц. Об этом лучше главную фею сновидений Чандину расспрашивать. У вас проблемы?

– Нет-нет! – рассмеялся Владислав, замахав руками. – Мой друг из соседнего королевства в расстройстве. Снится ему девушка. В старом платье, лицо испачкано. Глаз не видно, отводит взгляд. Не нравится она ему. И сказать родителям боится. Женят на той, что не мила. Вы правы, надо ему сходить с подношениями к фее Чандине. Может, сны перепутали. Ошиблись.

– Ошиблись. Даааа... – вдруг тяжко вздохнув, проговорил лесничий. – Вот я. Женился второй раз на той, что утверждала – видит меня во сне чуть ли не с детства. Поверил. Пожалел. Вдовец ведь я. И она вдова. А дочке моей материнская забота нужна. Да ошибся. Оказалась Милонега вовсе не милой, а сварливой и высокомерной женщиной, какой свет еще не видывал. Может, я ей и снился, да видно совсем не как мужчина, а как подсобный рабочий. Поверите, принц, вот с вами ее ругаю, а дома как морок какой нападает. Боюсь слова поперек сказать. Убегаю в лес. Здесь душу отвожу.

– Так может, развестись?

– Не получается. Только подумаю об этом сказать, рот открываю, а слов нужных нет. Я ж говорю, как в мороке нахожусь. А жена часто хвастается, что связи у нее в мире фей. Магия, не иначе. Я терплю, мне еще дочку надо замуж выдать.

– Сколько ей лет?

– Шестнадцать исполнилось. Золушка – моя радость в этой жизни. Долго мы с женой ее ждали.

– Снится ей уже кто-то?

– Не знаю. Она не говорит, а мне как-то неудобно об этом расспрашивать. Была бы жива ее мать... А так. Жду, когда жених сам к нам нагрянет.

– Ну что ж, желаю вам и вашей дочери счастливых сновидений и жениха богатого.

– Благодарю вас, Ваше Высочество. А вот я узнал, что бал через неделю во дворце будет?

– Да, – Владислав вздохнул, поджав губы.

– А не могли бы вы и мою дочку пригласить на бал? Там-то больше у нее шансов найти мужа. Снится – не снится, а мож, кто изъявит желание.

– Приглашения были разосланы всем приличным домам. И вашей семье, я уверен, тоже.

– Так-то так, да женушка моя не желает брать Золушку с собой. Стыдно, видите ли. А вот если бы вы лично, и лично ей.

– Я понял. Ждите приглашение именное – для девицы по имени Золушка из семьи королевского лесничего, – принц по-дружески похлопал мужчину по плечу.

На том и разошлись. Каждый пошел своей дорогой, не замечая, что за ними внимательно наблюдают две пары зелено-голубых глаз. Феи-подружки, практикующие сновидения – Лила и Майя – прятались в листве раскидистого дуба с первых же минут встречи принца и лесничего. Навострив свои удлиненные ушки, они трепетно внимали каждому услышанному слову. Временами тихонько охали и ахали, покачивали головками или закатывали к небу миндалевидные глаза, выражая недовольство. Теперь же, когда мужчины разошлись, феи, расправив крылышки, спустились с ветки на пенек и затараторили, перебивая друг друга.

– Ты слышала?

– Нет, ты слышала?

– Она ему снится, но он не признается.

– Ему не нравится Золушка.

– Мы так старались.

– А Золушка ведь ждет.

– Но она не знает, что ей снится именно принц.

– Потому что она его никогда не видела.

– Может, скажем?

– Нет, нельзя, принц должен первым ей признаться.

– Но он не желает этого.

– Это ты, Лила, плохой сон ему навеяла.

– Я?! Да я Золушку в самом лучшем натуральном виде представила.

– То есть, в старом платье и с чумазым лицом?

– А как еще? Другой она не бывает!

– Какая ты глупая! Мужчины сначала любят глазами!

– Вот и займись лучше новым имиджем Золушки!

– Ах, так! Да я на бал ее такой красавицей одену, принц разум от любви потеряет!

– Он ее за душу добрую должен полюбить! Сама ты, глупая, Майя!

– А ты...!

– А ты...!

Эта перепалка была бы, наверно, бесконечной, если бы не желудь, неожиданно упавший к ногам разбушевавшихся фей-подружек. Испуганно ойкнув, они стремительно взмыли вверх, а затем, показав друг другу язычки и недовольно фыркнув, разлетелись в разные стороны. Лила – в королевский замок, Майя – в дом лесничего. Предстояла важная работа по исправлению допущенных ошибок сновидений.

***

В дом лесничего розововолосая фея залетела прямо через окно чердака, где в часы отдыха обитала дочь хозяина по имени Золушка. Странное имя, но это оттого, что девушка всегда была испачкана золой. Нет, она не была замарашкой, но что-то странное происходило с ней с детства: как бы она не отмывалась, незаметно эти темные пятна вновь появлялась на лице и руках. Мачеха презрительно злословила, что на падчерице проклятие. Лесничий же лишь тяжко вздыхал, пряча от дочери взгляд, исполненный жалости. Матушка ее умерла, когда девочке было-то всего четыре годочка. Что она помнила о материнской нежности и любви? Ничего. Вот и воспринимала холодность и злость мачехи как должное. И очень боялась потерять отца, ведь тогда никому она не будет нужна. От мачехи и ему доставалось, та ворчала по любому поводу и постоянно выказывала свое недовольство его дочерью. Филипп, как под гипнозом, не смел возражать, и удалялся поскорее в лес, изображая большую занятость по исполнению обязанностей королевского лесничего.

Золушка терпела и жила, как жилось. Была она девушкой доброй, трудолюбивой и покладистой. По дому прибиралась, еду готовила, в огороде корячилась и...мечтала. О красивом платье, украшениях в прическе; о том, что однажды приедет за ней прекрасный рыцарь, который вот уже месяц, как снится в сладких снах. А еще, ну очень хотелось иметь красивые туфельки, каких нет даже у принцесс! И танцевать, танцевать, танцевать!

– Опять в пустых мечтах! Лентяйка!

Неожиданный злой оклик над самым ухом заставил девушку, присевшую возле печки на кухне и уплывшей в грезы от созерцания пламени, подскочить, как ужаленную, при этом резко взмахнув руками. Раздался возмущенный вскрик мачехи, и через мгновение та прямо попой упала в ящик для золы. Столпы черной пыли взметнулись вверх, осыпая все вокруг.

– Матушка! – воскликнула в ужасе Золушка и бросилась вытягивать мачеху из плена.

Та орала некрасивыми словами, отплевываясь черной слюной и награждая падчерицу новыми прозвищами. Еле-еле выбралась из ящика. Хотела было ударить Золушку, потянула руки к ее волосам, но между ними вдруг повисло в воздухе милейшее существо в нежно-розовом платьице, окутанное такой же блестяще-розовой дымкой. Прозрачные крылышки, похожие на стрекозиные, издавали легкое позванивание при каждом взмахе.

– Цццц... – погрозила палочкой фея Майя перед черным носом мачехи. – Только посмейте ее тронуть, и я приклею эту золу к вашей коже надолго. И тогда не видать вам бала.

– Ух! – только и смогла проговорить мачеха, потрясая кулаками. Неслыханное дело, чтобы фея-малявка смела мешать ей воспитывать падчерицу. – Да я тебя, козявка летучая, в порошок сотру! Ты еще не знаешь, что я могу...

Она не договорила, так как очередной взмах палочки феи склеил ее губы невидимым клеем. Бесполезно помычав пару секунд, мачеха фыркнула и вдруг резко вскинула руки вверх, растопырив пальцы, глаза блеснули странным блеском... Но через мгновение обмякла и кинулась прочь, нарочито громко топая ногами.

– Ну, все, – шмыгнула носом Золушка. – А я так надеялась уговорить ее взять меня на бал. Теперь это точно невозможно. Ааааааа!!!

– Не плачь! – Майя, подлетев к лицу девушки, взмахнула палочкой и девичьи слезинки мгновенно растаяли, как снежинки под солнцем. – Ты поедешь на бал. Я сама слышала, что пришлют приглашение. Именное. Так что твоя мачеха не помеха.

– О, поверь, феечка, она найдет способ мне помешать. Да и в чем я поеду на бал? В таком виде мне стыдно появиться. Думала, мачеха подарит одно из своих платьев. Я бы перешила его, кружева добавила. А лицо – ее пудрой скрасила.

– Не беспокойся об этом. Мы обманем твою мачеху. В вечер торжества, когда она уедет в королевский замок, мы с моей подружкой попрактикуемся в магии превращения предметов. Платье соткет паук из шелковой паутины, украшения соберем из серебристой росы. Карету сделаем из тыквы, кучера из крысы, а пара голубей станет лакеями. Фея Лила причешет твои волосы и уложит в чудесную прическу. И за лицо не беспокойся. Я нашла в древней книге заклинаний замечательное средство. Пусть и временный эффект, но до двенадцати ночи ты будешь самой очаровательной на балу.

– А туфельки? – с придыханием спросила Золушка. Она была в восторге от услышанного!

– Что туфельки? – Майя непонимающе захлопала длинными ресничками.

– А туфельки, каких нет даже у принцесс, будут?

– Ээээ... – фея задумалась. – Будут! – воскликнула решительно. – Хрустальные! И когда ты войдешь в зал, каждый твой шаг будет отзываться дивным перезвоном.

– Ах! – воскликнула Золушка, представив свое будущее счастье. – И я буду танцевать! Танцевать! Танцевать!

«Будешь, ты обязательно будешь танцевать с принцем! – фея с улыбкой наблюдая, как девушка кружится по кухне с воображаемым партнером. – Ты спасла меня от злого ястреба, подобрала выпавшего из гнезда птенца, расчистила засорившийся ручей, помогла найти дорогу домой заблудившимся крольчатам, и много-много других добрых дел. Ты должна быть счастлива, Золушка!». Она любовалась своей подопечной, присев на краешек стола. Свесила маленькие ножки, расправила край легкого платья, сшитого из розовых лепестков розы. И была весьма довольна собой. Как ловко они с Лилой придумали соединить судьбы принца и дочери лесничего. И все это втайне от главной феи Чандины, давшей на самом деле задание совместить любовные сновидения принца Эдварда и принцессы Агнессы из соседнего Приозерного королевства. Схитрили, рискуя своей репутацией, обманули, готовые понести наказание, но все это – ради благой цели. Та, которой предстоит стать будущей королевой Юго-Западного королевства, должна уметь не только корону носить и наследников рожать, но и заботиться о приграничном лесе – доме живущих там маленьких фей. Да, не принцесса Золушка, но зато у нее доброе сердце, мягкий характер и светлая душа. Полная противоположность Агнессы Приозерной – капризной, высокомерной и вовсе не красавицы. Такая чужачка здесь не нужна.

Фея Майя вспорхнула, затем взмахнула пару раз палочкой, осыпав танцующую девушку серебристыми блестками, и, всем довольная, вылетела прочь, в лес, решать оставшиеся дела до начала королевского бала.

***

И вот он настал, этот долгожданный и много значимый день, должный стать, по задумкам фей, началом новой счастливой жизни их подопечной.

Золушка прибыла в замок, когда бал был уже в самом разгаре. Еще издалека, за милю до подъезда к замку слышалась музыка, а небо раскрашивалось разноцветным фейерверком. Вышла из кареты, осторожными движениями оправила шелковое платье, серебристо голубого оттенка, а затем, чуть приподняла подол, в который раз любуясь хрустальными туфельками. Фея не обманула, сделала все так, как обещала. Сердечко девушки билось часто–часто, волнительно–волнительно, но так сладко и счастливо. «Ну же, иди! – подгоняла она саму себя. – Может тот прекрасный рыцарь, что снится каждую ночь, тоже на этом балу. Ждет меня, томится, а я здесь топчусь. Так и бал вовсе закончится! Фея Майя сказала, что магия продлится лишь до двенадцати ночи. Ну, вперед!». Придерживая подол платья, она принялась торопливо подниматься вверх по лестнице, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на бег – так хотелось ей поскорее окунуться в атмосферу празднества. Хрустальные туфельки действительно издавали чарующий перезвон при каждом шаге.

Улыбающиеся лакеи открыли перед ней двери, она сделала шаг вперед в предвкушении встречи с прекрасным, но – ах! Вместо этого ее чуть не сшиб с ног какой-то кавалер, буквально вылетевший из зала. Принц (а это был именно он) пробормотал извинения, Золушка вновь ахнула, и оба замерли, ошеломленно глядя друг на друга.

«Это он! – восклицала душа девушки. – Мой рыцарь из сна! Вышел встретить меня. Почувствовал мое присутствие на расстоянии!».

«Вот она, моя возлюбленная! – ликовало сердце Владислава. – Она, а не та замарашка, что ошибочно снится ночью».

Они любовались друг другом, не смея слова промолвить. Очарованные, восторженные. Не замечая, что давно смолкла музыка в зале, и в полной тишине застыли в ожидании все гости. Всего минуту назад принц разругался с королем, заставлявшим его танцевать с принцессами прибывшими из соседних королевств, и кинулся прочь с бала со словами «я лучше сам уйду в монастырь»; а теперь он не сводит глаз с прекрасной незнакомки, забыв про ссору.

А сверху на них любовались феи–подружки, радостно щебеча: «У нас получилось, у нас получилось!». Обнялись, закружились, взявшись за руки, рассыпая вокруг себя серебристый дождь из конфетти. А затем весь вечер не спускали глаз с влюбленной парочки, готовые в любой момент прийти на помощь. Владислав приглашал Золушку на каждый танец. Она задорно смеялась над его шутками, а он, восхищенный ее искренностью, ни на минуту не отходил от нее, боясь упустить из виду. Лишь один раз Золушка притворилась – назвалась другим именем. Злата. Ведь сейчас на ней нет ненавистной золы. Сейчас она совсем другая – новая, а значит, имя должно быть более звучным, красивым. Она не обманывала, она мечтала.

И вот настал момент, когда принц взял девушку за руку и повел прочь из шумной залы на открытую террасу, на свежий вечерний воздух. Феи, таясь, полетели следом и, спрятавшись в листве какого–то густо разросшегося кустарника, навострили ушки, прислушиваясь к разговору.

– Злата, – начал взволновано Владислав, взяв ладони девушки в свои. – Я понял, что ты моя судьба – с первого взгляда. Поэтому нам нужно срочно найти фею...

– Да! – выдохнула счастливо дочь лесника, от переизбытка чувств не обратив внимания на последние слова принца. – Я тоже это поняла, как только увидела тебя. Ты еще прекраснее, чем в моих снах.

– В твоих снах? – Владислав опешил. – Я тебе снюсь?

– Да! – счастье, огромное счастье плескалось в девичьих глазах.

– Но как...Значит, феи действительно ошиблись.

– О чем ты?

– Мне снится совсем другая девушка.

– Что? – Золушка отпрянула, будто молнией шибануло. – Тебе снится другая? Почему же ты ко мне подошел?

– Потому что уверен, это ошибка. Феи перепутали сны. Мне снится какая-то чумазая, в старом платье. А разве я, принц, могу жениться на простолюдинке?

– Ты? Принц? – Золушка медленно попятилась спиной. Потрясенная, озадаченная, непонимающая. Как такое может быть?

– Да. Я наследный принц Юго–Западного королевства. Я думал, ты знаешь, – он лукаво улыбнулся, наблюдая за ее растерянным видом. – А теперь скажи, кто ты, чтобы я представил тебя королю – моему отцу. Из какого ты королевства, моя принцесса Злата?

– Я...я... – судорожно сглотнула, а в голове лишь жестокие слова принца «...разве я могу жениться на простолюдинке». Но затем набрала побольше воздуха и через силу выдавила. – Феи не перепутали сны, они над нами подшутили. Я не знала, что вы принц. Иначе... Разве я могла бы себе позволить, – глаза заблестели от слез, покатившихся тут же по щекам несчастной.

– Почему ты плачешь? – Владислав попытался вновь завладеть ладонями девушки, то она резко оттолкнула его от себя.

– Прощайте, принц!

И бросилась прочь, бегом, не оглядываясь. На лестнице чуть не упала, оступившись, и только тогда остановилась перевести дыхание. Хрустальные туфельки, которые приводили ее в трепетный восторг, теперь казались кандалами на ногах. Присела, сняла и глянула на них с тоской.

– Золушка, постой! – раздался позади тоненький голосок феи Майи. – Принц запутался плащом в колючем кустарнике. Почему ты убегаешь?

Но девушка встретила ее с неприязнью.

– Это ты во всем виновата! Все ложь! Не смей больше ко мне прилетать! – и швырнула в нее туфлей, которая, пролетев мимо еле увернувшейся феи, со звоном упала на верхних ступенях.

– Глупая, я хотела тебе помочь! – запищала испуганно фея, но Золушка уже бежала дальше, к карете.

Влетела в нее, не дожидаясь лакея, крикнув: «Поехали!», – и только там заплакала навзрыд, прижимая к груди вторую хрустальную туфельку. Пусть так и будет. Зачем они ей обе, если некуда надеть? А одна – как память о мгновениях счастья и разбитых мечтах.

Карета стремительно тронулась с места, и лишь полный отчаянья голос принца, нашедшего хрустальную туфельку, понесся вслед быстро удалявшемуся транспорту. «Злата! Злата! Злата!!!». Через пять минут часы на высокой башне пробили полночь...

***

– Почему все случилось именно так? – голос главной феи сновидений был спокойным, но это сдержанность была обманчивой. Чандина мерила провинившихся фей суровым взглядом, обещавшим серьезное наказание за содеянное.

– Мы все продумали, – начала защитную речь Майя. – Но не могли предвидеть, что принц не узнает в Золушке ту, что ему снится; а она окажется такой принципиальной.

– Надо было мне самой этим заняться, – в голосе феи Чандины послышались нотки досады. – Не думала, что вы наделаете столько ошибок. Принц Владислав и принцесса Агнесса – какая красивая пара. Чем вам не угодила принцесса Приозерного королевства?

– Простите, Ваше фееличество, – Майя шмыгнула, следом ей вторила фея Лила. – Она противная. Не любит животных.

– Вы должны были посоветоваться со мной. Неужели я бы вам не поверила?

– Мы хотели сделать для всех сюрприз.

– Да уж, удивили. Принц в депрессии, из спальни не выходит, а Золушка рыдает не переставая. Как бы руки на себя не наложила.

– Дайте нам возможность все исправить! – Майя вспорхнула с ветки и повисла на уровне лица феи Чандины, которая в отличие от них была ростом с человека. – Мы навеем принцу новый сон, где Золушка в том образе, что была на балу.

– Но даже в красивом платье Золушка всего лишь дочь лесничего, он не может на ней жениться, – фея Лила подлетела к подруге. – Вот о чем мы с тобой забыли.

– Вот именно, – фея Чандина легонько щелкнула обеих по носу и неожиданно улыбнулась. – Чтобы принц женился на Золушке, она должна стать принцессой. Мне бы наказать вас, но ваша своевольная инициатива, возможно, позволит разрешить одну старую тайну. Как говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло. И вы, мои бунтарки, имеете шанс исправить ошибки и заново доказать свою компетентность. Готовы?

Феи–подружки лишь радостно закивали, довольные тем, что избежали наказания. Что от них требовалось было не понятно, но главное, что их не изгнали из общества сновидений в какой-нибудь отдел лесной почты.

– А пока мне нужна информация, – фея Чандина окинула Майю и Лилу выразительным взглядом, выдержав паузу. – Я правильно поняла, что принц Владислав не знает, кто такая Золушка, где она живет, и считает, что ее зовут Злата?

– Да! – ответили хором феи.

– Хорошо. Ты, Лила, лети в замок и наблюдай за принцем. Он не должен покидать своих покоев, пока я не разрешу.

– А если...

– А если, – перебила фея Чандина, заранее предвидя возникший вопрос. – Если попытается это сделать, позволяю применить любую магию, вплоть до потери сознания или превращения его в подушку.

Лила хихикнула, чмокнула на прощанье в щечку Майю и стремительно полетела в сторону королевского замка.

– Ну, а ты, проказница, – она шутливо погрозила волшебной палочкой оставшейся фее, – будешь неустанно следить за Золушкой.

– Она на меня сердита. Бросила в меня туфлей. А дома найдет что-нибудь потяжелее, – Майя обиженно поджала губки.

– Хрустальные туфельки – вот тот талисман, что поможет снять заклятие. Как ключик, что сначала откроет шкатулку, а затем надежно запрет в ней зло. Следи, чтобы Золушка не выкинула туфельку. И особенно, чтобы ее не нашла мачеха. И за ней тоже следи.

– Вы сказали – снимет заклятие? – крылышки феи Майи возбужденно затрепетали. – Это значит, что...

– Стоп! Никаких вопросов, – волшебная палочка Чандины коснулась губ маленькой феи. – Все узнаешь в свое время. А то опять проявишь излишнюю инициативу. Делаешь только так, как я скажу. Главное, чтобы принц Владислав и Золушка искренне сказали друг другу: «Ты мне снишься...».

***

– Принц болен? – горестно вопрошал Леопольд Третий. – Теперь-то мой мальчик действительно болен?

– Да, Ваше Величество, – понуро опустив голову, трагично подтвердил министр. – Его Высочество безнадежно болен любовью к девушке, которую не может назвать невестой.

Сострадательный диалог происходил в спальне принца. Сам Владислав в этот момент лежал на постели, лицом в подушку и отказывался с кем–либо общаться.

– И фрейлинотерапия не помогает? – шепотом поинтересовался король.

– Принц отказывается от каких-либо лекарств, – вздохнул министр.

– Эта девушка очень даже мила, хорошо двигается в танце. Почему она сбежала? Принц обидел ее чем-то? Вы разослали гонцов в другие королевства?

– Все сделал, как вы велели, Ваше Величество. И я опросил всех, кто был на балу. Никто не знает, кто эта девушка и откуда она. По-прежнему нам известно лишь ее имя – Злата.

– Надеюсь, что кто-то из королей откликнется и признается, чья она дочь.

– А если она вовсе не принцесса? – спросил министр и тут же пожалел, что ляпнул такое.

– Что? – изумился король, не допускавший даже мысли о подобном.

– Что? – этот вопрос задал уже принц Владислав, вдруг оторвавшись от подушки. Подскочил возмущенный, демонстрируя помятое лицо со следами недосыпа.

– Мальчик мой! – радостно воскликнул Леопольд Третий. – Наконец-то ты поднялся! Как ты исхудал. Два дня не выходишь из спальни.

– Папа, погоди. Первый советник, почему вы решили, что она не принцесса?

– Нет, что вы, Ваше Высочество, – испуганный министр в который раз пожалел, что не владеет магией, настолько готов был провалить сквозь паркет. – Это так, предположение.

– А если бы даже и так? Папа, я хочу жениться на этой девушке, даже если она крестьянка.

– Успокойся. Такого просто не может быть. Я уверен, что если она и не королевского рода, то из знатной семьи точно. Весь ее облик говорит о том, что ее воспитали в благородном семействе.

– Но она мне не снится! Вот в чем проблема! Почему фея-крестная до сих пор не появилась? Почему мне до сих приходит во сне какая-то грязнушка. Я борюсь со сном, я устал. Я сам найду крестную! Она спрашивала, какой подарок хочу получить на день рождения. Вот этого я и хочу! – Владислав стремительно направился к выходу, но также резко вдруг остановился и рухнул на пол.

Король с министром охая бросились к принцу, а за шторами удовлетворенно улыбалась фея Лила. Она была довольна не только собой, но и тем, что услышала – Владислав искренне полюбил Золушку.

А затем вдруг раздался осторожный стук в дверь, и показалась голова дворецкого.

– Ваше Величество, прибыл король Северного королевства. Желает срочной аудиенции.

***

Король Альмод Всесильный правил Северным королевством уже давненько. На престол взошел восемнадцатилетним, был трижды женат и имел семеро детей. Четыре дочери благополучно выданы замуж в другие королевства; сыновья тоже оженились, и старший принц, имея уже своих детей, нетерпеливо ожидал совершения акта престолонаследия. Но Альмод не торопился отдавать трон. Несмотря на возраст, был он еще крепок телом, имел густую рыжую шевелюру вкупе с такой же рыжей широкой бородой и длинными усами; и, будучи вновь вдовцом, подумывал жениться в четвертый раз.

Для разговора его пригласили в комнату тайных переговоров. Об этом попросил сам гость, дав понять, что беседа будет крайне важной и секретной. Принца Владислава с ними не было, тот так и не пришел в себя после внезапного обморока. Но кроме двух правителей и их советников в комнате сами собой неожиданно материализовались фея сновидений Чандина и главная фея Феелесья Форестина. Само их внезапное появление из воздуха никого не удивило (всем известно, что для фей нет преград), но вот зачем они явились на эту встречу?

– Это я их позвал, – ответил на немой вопрос присутствующих Альмод Всесильный. Голос его был низким, близкий к басу. И он весьма соответствовал его внешнему облику: широкие плечи, мощная шея. Все говорило о его увлечении боевыми искусствами. Даже сейчас на поясе висели ножны, в которых, судя по массивному навершию эфеса, находился настоящий боевой меч, а не украшение одежды. Когда–то северное королевство имело дурную славу захватчиков, но во времена правления Рэнгвольда Мудрого (прапрадеда нынешнего короля) эти земли были присоединены к миру Феелесья, и королевство стало славиться лучшей школой фехтовальщиков и местом проведения ежегодных рыцарских турниров.

Леопольд и Альмод виделись редко. Они были разными не только характерами, но и образом жизни. Леопольд Третий поклонник театральных представлений, музейных выставок, библиотечных лекций, а так же балов и пикников на природе. Альмод Всесильный мчался в леса исключительно ради охоты, а спектакли предпочитал в виде спортивных побоищ или все тех же рыцарских состязаний. Потому-то его приезд в Юго-Западное королевство был для всех не столько удивительным, сколько странным. А уж его заявление, что такие элегантные и изящные особы, как главные феи, присутствуют по его просьбе, и вовсе вызывал недоумение. Что же такое случилось, что он снизошел до личной встречи с королем, которого за глаза называл «западным посмешищем»?

Леопольд Третий держался достойно, разве что бегающий взгляд выдавал его волнение. Но любопытство побеждало природный страх перед более сильным и могущественным монархом. Он улыбался и терпеливо ждал начала разговора.

Альмод обвел тяжелым взглядом всех присутствующих и, наконец, произнес:

– Я здесь только ради моей дочери. Златы.

«Ухх!» – разнеслось эхом по комнате. Первым изумился король Леопольд Третий, за ним повторил Первый советник. Но они были единственными, кого поразили слова северного короля. Обеих фей данное заявление нисколько не удивило.

– Она – ваша дочь? – Леопольд Третий покачал головой. – Совсем на вас не похожа.

– Значит, она вся в мать, – неожиданная улыбка озарила лицо сурового воина. И была она настолько светлой и даже милой, что все невольно заулыбались в ответ.

– Вот теперь я понял, – переплетя пальцы рук, король Юго-Западного королевства принял величественную позу, поняв всю важность данного визита. – Вы получили наше послание. Хотя, скажу честно, я до последней минуты считал, что в ваше королевство посылать гонца бесполезно. Рад, что не совершил этой ошибки. Так значит, таинственная незнакомка, что посетила наш бал, ваша дочь? Почему принцесса столь воинственного королевства путешествует инкогнито, и сбегает, не попрощавшись? Дурное воспитание? – и усмехнулся, не скрывая злорадства.

– Ры-ррррр... – раздалось из уст Альмода Всесильного, рука легка на рукоять меча.

– Нет-нет-нет!!! – на середину зала выскочили обе феи, отгораживая королей своими изящными фигурами.

– Ваше Величество и вы, Ваше Величество прекратите осыпать друг друга любезностями, – приказала фея Форестина, взмахнув палочкой. Комнату стал заполнять легкий туман с приятным запахом мирты. – Мечами и речами будете мериться на официальных состязаниях, а здесь мы все ради счастья ваших детей.

– Лучше расскажите свою историю, – фея Чандина обратила взор на северного короля.

– Уж лучше вы, – смиренно ответил тот, как-то устало откинувшись на спинку кресла, жалобно скрипнувшего под тяжестью мощного тела. – Из меня плохой рассказчик. Мне бы мечом помахать, да вы своим дурманом, все силы забрали.

Феи переглянулись, молча решая, кто начнет. Чандина присела в изящном реверансе, благодаря фею Феелесья за оказанную честь и, подождав, пока та займет свое место, начала повествовать:

– Семнадцать лет назад король Альмод Всесильный, будучи женатым, влюбился в Мэрит, младшую дочь одного из ярлов (знатного вельможи), и возжелал взять ее второй женой.

– Что значит возжелал! – перебил возмущенно Альмод. – Насилия никакого не было. Мэрит тоже любила меня. Просто до свадьбы ждать было невмоготу.

– А как такое может быть? – подал голос Леопольд Третий, крайне заинтересовавшийся историей. – Разве может при живой жене сниться другая женщина?

– О чем это он? – хмыкнул северный король.

– О, Ваше Величество, – осмелился вмешаться Первый советник. – В Северном королевстве не прижилась традиция любовных сновидений. Мужчина берет в жены ту, что ему нравится, не ожидая увидеть ее во сне.

– Дикари, – тихо произнес Леопольд.

В ответ вновь раздалось грозное рычание второго короля.

– Я продолжу, – строго осадила обоих монархов фея Чандина. – Итак, король Альмод по законодательству своей страны имел право взять вторую жену. Свадьба была назначена через месяц. Но Альмод не знал, что существует сестра-двойняшка по имени Инга, внешностью и характером полная противоположность доброй и миловидной Мэрит. Капризную непослушную и дряблую лицом Ингу еще ребенком отослали в дальнюю усадьбу в дремучий лес, помышляя и вовсе упрятать в монастырь. Потому обида, зависть и корысть толкнули девушку на злодеяние. Многие годы втайне от всех, отвергнутая родными, Инга обучалась магии у хейд (старых ведьм, что были изгнаны за пределы Северного Феелесья), и к шестнадцати годам стала искусной хамлейпа – что значит «меняющая облик». За день до свадьбы она обманом увезла сестру в ту усадьбу, где столько лет ее держали, наложила заклятия на забвение, а сама, приняв облик Мэрит, обвенчалась с королем. Да вот только не ведала она, что влюбленный Альмод возлег с Мэрит задолго до свадьбы. Забыв, кто она такая, несчастная жила в лесу, неся бремя греховной беременности. А король жил, не подозревая, что вторая жена вовсе не та, лишь удивлялся порой, как изменился нрав возлюбленной. Она могла злиться, покрикивать на всех и устраивать скандалы с первой женой, доводя ту до слез. А потом и вовсе стала уговаривать развестись с ней. Альмод не зря звался Всесильным. Мог одним ударом меча срубить дерево средней толщины, а уж в поединках ему и вовсе не было равных в королевстве. Но перед молодой женой робел и слушался. Шли месяцы, король желал детей от новой жены, но та была пуста, хотя супружеский долг исполнялся королем каждую ночь и не единожды. И вдруг приснился ему странный сон. Будто детский плач издалека и голос Мэрит – слабый, болезненный: «Это твоя дочь. Злата». Проснулся весь в поту, сердце набатом бьется. Рассказал жене. Та лишь смехом залилась: «Значит, скоро понесу я. Нечего бояться». А сама тайно в усадьбу уехала, где сестру в забвении оставила. Прислуга, так же мороком околдованная, доложила, что женщина скончалась, родив девочку. Ох и злилась на саму себя Инга, что не проведывала сестру, а то бы с легкостью могла обмануть супруга, притворившись, что на сносях. А потом представила бы дочь сестры как свою. Но только собралась извести никому не нужное теперь дитя, как в поместье вдруг появился король. Следил он за супругой, заподозрив неладное. Не один прискакал на коне, призвал главную лесную фею Феелесья в помощь. Взмахнула она волшебной палочкой, и все чары мигом исчезли. И видит король, что вовсе не Мэрит в одежде королевы, а какая-то смуглая темноволосая женщина с искаженным от злобы лицом.

– Н-дааа... – тяжкий вздох прервал рассказ фея Чандины. Суровый Альмод Всесильный не сдержал эмоций, вспоминая события тех далеких дней. – Такого обмана я и представить не мог. Сколько врагов уничтожил, защищая королевство, а в собственном доме был слеп и глух.

– Не вините себя, – вдруг вступился Леопольд. – Против колдовства и магии мы, люди, бессильны. Даже самые отважные и воинственные.

Северный король благодарно кивнул. Феи многозначительно, с улыбкой, переглянулись.

– Значит, Злата ваша дочь. Но она рождена вне брака. Бастард, – все-таки не сдержался и поддел Альмода.

Тот ответил так громогласно, что все присутствующие содрогнулись, машинально прикрыв уши ладонями:

– По документам я женат на девице по имени Мэрит! И все свидетели в храме скажут, что у алтаря стояла она! Так что пусть кто докажет обратное! – мощный кулак обрушился на ручку кресла, мгновенно давшую трещину по всей длине.

– Тише! Тише! Успокойтесь! – фея Форестина вновь замахала палочкой, распространяя успокоительный аромат.

– Прошу прощения, – Леопольд Третий, не на шутку испугавшийся, жестом приказал Первому советнику встать чуть впереди себя. – Я с большим интересом желаю узнать, что же было дальше. И раз по документам Злата ваша дочь, я буду рад назвать ее и своей дочерью. Вы наказали обманщицу Ингу?

– Нет, не успел, – мрачно ответил король Севера и вновь устало откинулся на спинку кресла.

– Я продолжу? – осведомилась фея Чандина, окинув каждого взглядом. – Так вот. Когда король понял, что за зло сотворилось, и что надрывающийся плачем в люльке младенец – его дочь от настоящей Мэрит, он в запале вытащил меч и направил его на Ингу, в сильном желании убить ведьму. Но та быстро сообразила в чем, а точнее в ком ее спасение. Кинулась к люльке, схватила дите на руки, прикрывшим им, как щитом. Остановился Альмод, опустил меч. Фея Форестина выступила вперед и взмахнула палочкой, пытаясь образумить обманщицу, но та провела рукой невидимую черту, отгородившись от магии. Уроки старых ведьм она хорошо заучила. Тогда Альмод пообещал Инге, что не тронет ее и преследовать не станет, если отдаст ребенка. Но та лишь усмехнулась и скороговоркой произнесла заклятие. «Теперь твоя дочь уродлива навсегда. Можешь забирать ее. Черные пятна, будто зола с каждым годом будет въедаться в ее нежную кожу. И даже если она тщательно умоется с мылом, через некоторое время пятна вернутся. Никогда ей не выйти замуж, никогда не стать счастливой. Проживет той же жизнью, что и я. А теперь, сдержи свое слово, Альмод Всесильный. Я отдам тебе дочь, а ты дашь мне уйти и не будешь преследовать». Сжав зубы до скрипа, сдерживая ярость, король кивнул, не в силах вымолвить слова без ругани. Инга положила ребенка обратно в люльку, краем глаза следя за недругами, а затем взмахнула обеими руками, крикнула что–то на незнакомом языке, и испарилась, оставив после себя лишь едкий дым. Король, бросив меч на пол, кинулся к дочери и отпрянул в ужасе. А затем упал на колени и застонал, как вдова над покойником.

Фея Чандина умолкла, потому как со стороны, где восседал Северный король, раздались реальные всхлипы. Альмод Всесильный, отважный воин, закрыв лицо ладонями, вновь не смог сдержать слез. Тогда поднялся король Юго-Западных земель, подошел к нему и положил руку на плечо.

– Я тоже отец. И понимаю ваше горе. Но я видел Злату, и ее лицо прекрасно. Милее девушки я не встречал. Значит, заклятие сняли? Так зачем же предаваться грустным воспоминаниям? Завтра же приедем к вам свататься. Породнимся, а?

– Нет, – Альмод сжал губы, пошмыгивая. – Заклятие не снято. Фея Форестина лишь смягчила его. А полностью его снять может лишь настоящая искренняя любовь. Вот почему я здесь. Получив послание, что вы разыскиваете какую-то принцессу Злату, потому что принц Владислав влюбился и желает на ней жениться, я сначала не придал этому значения. Но появилась фея Форестина и заявила, что эта Злата – моя потерянная дочь. И я примчался, чтобы увидеть ее. Через столько лет обнять и попросить прощение за то, что не уберег ее.

– Не понимаю, – Леопольд Третий жестом велел пододвинуть кресло ближе к будущему свату. – Разве вы тогда, в усадьбе, не нашли ее?

– Нашел. И потерял.

– Я объясню, Ваше Величество, – вмешалась фея Форестина. – Снять полностью заклятие с бедного дитя мне не удалось. Для этого нужно время, чтобы узнать, какими рунами пользовалась Инга. Но я смягчила удар колдовства, свершив новое заклинание. Темные пятна не исчезнут, но станут намного меньше и бледнее. Девочка не будет выглядеть уродливой, будет лишь создаваться впечатление неряшливости. И только когда кто-то признается в искренности чувств, глядя в девичье лицо, запачканное золой, чары полностью развеются. Но только я произнесла все нужные слова, девочка исчезла из колыбели. Испарилась, будто и не было ее никогда. Два сильных заклинания столкнулись, образовав временной портал, в который было затянуто бедное дите. Все эти годы я искала ее и нашла лишь теперь. Благодаря фее Чандине.

– О, нет, – улыбнулась фея сновидений. – Ее нашли две маленькие озорницы. Феечки Майя и Лила. Это они свели Злату и Владислава. А я, услышав от них о дочери лесничего, которая не может избавиться от золы на лице, вызнала, что девочка-то ему не родная. Он нашел ее младенцем в лесу, шестнадцать лет назад. Своих детей не было, и они с женой с радостью забрали девочку к себе. Назвали ласково Золушкой, когда увидели эти злополучные пятна. Я давно знала печальную историю короля Альмонда и поняла, кто эта Золушка.

– Так что же мы сидим здесь! – воскликнул Альмод Всесильный, резко поднявшись. – Пойдем и заберем мою дочь, а потом пусть ваш принц просит ее руки.

– Нет, Ваше Величество! – феи кинулись к двери, преграждая путь двум королям.

– Если принц Владислав узнает от вас, что Злата – это Золушка, заклятие не снимется, – убеждала фея Форестина короля Севера. – Он должен сам, глядя на замарашку, что снится ему во сне, узнать в ней свою возлюбленную Злату и сказать заветные слова.

– Но перед этим, должен обуть ей на ногу туфельку, что нашел на ступенях лестницы, – объясняла фея Чандина двум нетерпеливым отцам. – А она – вторую. Тогда два заклятия, вновь столкнувшись, рассеются без вреда для влюбленных. Туфельки – талисман против зла.

– Как же все сложно в мире фей и магии, – чертыхнулся король Северного королевства. –Напридумают.

– И не говорите, сват, – поддакнул король Юго–Западного королевства. – Куда легче все разрешить мечом или дипломатией.

– Ну, и каковы наши дальнейшие действия, леди? – Альмод Всесильный нехотя вернулся в кресло, которое вновь жалостливо скрипнуло под его тяжестью.

Феи радостно заулыбались и охотно все изложили.

Первое. Надо уговорить принца начать поиски сбежавшей Златы, примеряя хрустальную туфельку каждой девушке в королевстве. Он ведь готов признать, что незнакомка может быть и крестьянкой. О, не волнуйтесь, заверили феи, какой бы ни была нога у претендентки, туфелька налезет лишь Золушке. Нужно повозить принца по нескольким домам, чтобы у нас было время подготовить все в доме лесничего.

Второе. С Золушкой сложнее. Она может спрятаться, увидев принца, и откажется примерять туфельку. Здесь вся надежда на лесничего. Отца она не ослушается.

Третье. Молиться и верить, что общее желание свершится. А когда столько людей очень сильно чего-то желают, то вся Вселенная им помогает.

***

К лесничему принц Владислав явился лишь под вечер. Жутко уставший. Не столько от многочасового объезда разных семейств, где есть дочери на выданье, сколько от осознания безнадежности поисков Златы. И если бы не сопровождавшая его свита, он бы уже «плюнул» и вернулся в замок. Но король-отец и зачем-то увязавшийся за ними король из Северного королевства, а так же фея-крестная Чандина с феей Форестиной подталкивали принца к новой поездке, воодушевленно заявляя, что именно там-то и будет беглянка. Но сам Владислав твердо решил, что дом лесничего – последняя поездка на сегодня. Он будет рад пообщаться с Филиппом, познакомится с его дочерью, узнает, ради вежливости, понравилось ли девушке на балу, предложит примерить туфельку и, наконец-то, назад, в спальню, к подушке.

Лесничий приветствовал гостей радостной улыбкой. Фея Чандина легким движением руки дала ему сигнал к действиям, и Филипп скрылся за дверью.

– Нет-нет-нет! Я не пойду туда! – послышалось вдруг с той стороны, куда ушел лесничий.

Все присутствующие напряглись.

– Не пойду! Не хочу! Отпустиииии...! – девичьи крики перешли в визг.

Присутствующие переглянулись. Принц хотел уже крикнуть, мол, оставьте девушку в покое, раз не желает. Но дверь с шумом распахнулась, и появился Филипп, неся брыкающуюся дочь на плече. Та колотила отца кулаками по спине и визжала, требуя отпустить ее.

– Простите, – лесничий обратился к феям. – Я ее уговорил сперва, а как вы все подъехали, так опять заартачилась.

– Филипп, не надо заставлять ее, – принц жестом руки велел лесничему удалиться. – И мы тоже уйдем.

– Нет, принц, нет! – воскликнул тот. – Смотрите, что было в комнате Золушки. Спрятала под подушку.

Владислав не верил своим глазам. Лесничий держал в руках вторую хрустальную туфельку, точно такую же, какую нашел он на ступенях. Или, может, просто, очень похожа? И девушка на плече отца как-то сразу резко притихла. Ее платье – копия, как во сне. Руки принца сами потянулись к дочери лесника. Осторожно взял за талию, стянул девичье тело с отцовского плеча и развернул Золушку к себе. Она! Та самая: чумазая и растрепанная. В точности, как во снах, от которых никак невозможно избавиться.

– Так это ты снишься мне? – удивление, смешанное со злостью.

– И ты мне снишься, – голосок трепетный, нежный, и так похож на тот, что восхищал на балу.

Нетерпеливыми движениями принц взял ладонями лицо девушки, заставляя поднять голову. Глаза! Это были ее глаза! Он узнал бы их из тысячной толпы. Серо-голубой омут, в котором хотелось утонуть навечно.

– Злата, – прошептал Владислав. – Моя Злата. Я нашел тебя, – губы потянулись к губам.

И тишина. Такая глубокая и многозначительная. Замерли, забыв дышать, все, кто наблюдал за влюбленными. Или это феи остановили время? А принц все так же медленно наклонялся к лицу Золушки, продлевая удовольствие... И вдруг:

– Ай! Бумс! Держи ее! Ой! Нет! Ах! Майяаааааа! Лилаааааа! Феяааааа!

В комнату ворвалась странная процессия. Впереди была жуткая женщина, с перекошенным от злобы лицом. Она издавала нечленораздельные неприятные звуки и рвалась изо всех сил в сторону принца с Золушкой, размахивая руками. Но ее не пускали крылатые феи-подружки. Точнее, не отпускали лучи магии, что исходила из их волшебных палочек.

– Да помогите же нам! – крикнула Майя. – Нам ее не удержать!

И тут же по женщине ударили два мощнейших луча, пущенных палочками феи Чандины и феи Форестины. Они приподняли ее и словно муху пригвоздили к потолку. Женщина умолкла, безжизненно свесив руки и ноги.

– Кто это? – выдохнул испугано Леопольд Третий.

– Моя жена, – горестно ответил лесничий.

– Моя мачеха, – шмыгнула носом Золушка.

– Нет, это Инга! – воскликнул Альмод Всесильный, в ужасе достав меч из ножен. – Она жива!

– Да, еще жива, потому надо завершить обряд, – напомнила фея Чандина.

– Что застыли? – недовольно крикнула фея Форестина, видя, что принц бездействует. – Быстро одевай ей туфельки!

Но принц с Золушкой были настолько ошеломлены всем происходящим, что только переводили взгляд с одного на другого, не понимая, что вообще происходит.

– Ну и тюфтя мой будущий зятек. Весь в папочку, – ворча, Альмод Всесильный осторожным движением руки заставил Золушку присесть на лавку, а вот по плечу принца ударил весьма чувствительно, заставив того встать на одно колено. – Туфли ей на ноги обуй. Я Ингу знаю. Очухается скоро. И может такого наворотить.

Владислав, морщась, потер плечо, оценив силу будущего тестя, но зато мигом привел мысли в порядок, оценил ситуацию.

– Папа, туфлю! – команда королю Леопольду Третьему, хранящему ценную обувь. И вот правую ножку Золушки украшает первая туфелька.

– Филипп! – приказ лесничему, держащего вторую вещь, и левая ножка девушки тоже была обута.

Принц взял ладони возлюбленной и, глядя на ее чумазое, но теперь такое любимое и родное лицо, торжественно произнес:

– Золушка, ты мне снишься. Злата, я люблю тебя.

– И ты мне снишься, принц.

Хрустальные туфельки вдруг издали чарующий звон и блеснули так ярко, что все невольно зажмурились. Принц помог Золушке подняться, и с восторженным удивлением наблюдал, как нежно-голубой, с розовыми переливами свет, медленно кружась вокруг девушки, стал подниматься вверх, меняя грязное платье на бальный наряд, а затем смыл с лица все пятна и уложил волосы в красивую прическу.

– Ааааааааааааааааааааа! – страшный вопль отвлек всех от прекрасной Золушки-Златы.

Кричала мачеха, корчась в конвульсиях. Феи продолжали держать ее магическими лучами, и лишь когда из женщины вырвались пучки золотистого и столь же яркого, как от туфелек, света, они опустили палочки. Мачеха-Инга рухнула на пол, как мешок с песком.

– Ну, вот и все, – вздохнула облегченно фея Форестина. – Зло наказано. Заклятие уничтожено. Влюбленные встретились.

– Она умерла? – Золушка с жалостью смотрела на ту, что много лет унижала ее.

– Не думаю, – фея Чандина осторожно тронула неподвижное тело палочкой.

– Лучше убить сразу, не дожидаясь нового удара от нее, – Альмод Всесильный вновь обнажил меч.

– Оставьте ее мне, – вдруг произнес лесничий. – Вы ведь зло в ней уничтожили. Зачаруйте, пока она без сознания. Я ее заново воспитаю. А то опять остаюсь один. А к ней, даже злой, я уже привык.

Слова лесничего вызвал улыбки и смех. Он прав – какая-никакая, а законная жена. И его проблема. Феи пообещали всестороннюю помощь, и дружная компания покинула дом королевского лесничего.

Вот так счастливо закончилась эта история.

Эпилог:

Король Альмод Всесильный увез Золушку в Северное королевство, чтобы представить ее перед подданными как законную дочь от второго брака – принцессой Златой.

Еле дождавшись, когда пройдет положенный месяц, наследный принц Юго-Западного королевства Владислав прибыл в Северные земли просить руки принцессы Златы. На свадьбе гуляло все Феелесье.

А феи Майя и Лила, пройдя заслуженную трансформацию, получили новые красивые одеяния и более магические волшебные палочки. И продолжают соединять судьбы влюбленных, даря им счастливые сны.