Аннотация: «Вот я учился в школе на один пятерки! Не то, что ты!» Как часто мы слышали эти слова от родителей? Так и Марк Громов слышит их каждый день, тем более сейчас, когда обучение переведено на дистанционный формат. Но с чего ему верить словам, не подлепленным доказательствами? Пусть дневники покажут, или грамоты! Потерялись? Ага, рассказывайте! 

В этой ситуации семье Громовых может помочь только Колесников Анатолий Казимирович, ведь он обладает весьма нестандартным способом убеждения нерадивых подростков.

Современный мир + девяностые.

Звонок в дверь.

- Иду, иду!

Дверь распахнулась и раздался облегченный вздох.

- Анатолий Казимирыч, ну, наконец-то!

- Простите, простите, Оксана, - пробормотал он, стянул медицинскую маску на подбородок, снял пальто. – У меня все по записи, но, бывают, совсем тяжелые случаи. Пришлось задержаться.

- Вы же знаете, у нас особенный случай, - многозначительно вскинула брови женщина.

- Ох, милая, знаете ли, у всех моих подопечных такое же мнение. Каждый случай индивидуален, к каждому свой подход. Могу я воспользоваться уборной?

Анатолий Колесников тщательно вымыл руки, пригладил влажными пальцами топорщащиеся седые усы, провел кусочком туалетной бумаги по лысине на макушке. Все-таки, в его шестьдесят пять, бегать по ступеням на десятый этаж – дело нелегкое. 

Вышел из ванной, и уткнулся в насупленного хозяина дома.

- Анатолий Казимиры-ыч, - покачал тот головой, - Уже полчаса, как ждём...

- Всё, всё, Николаша, я готов.

- Простите наше нетерпение, - вздохнула Оксана. – Но, знаете, сил нет никаких... Старший был совсем другой, а э-этот ...

- Справимся, - вскинул ладонь Анатолий Казимирович. – Ведите меня.

Супруги Громовы проводили его к двери, на которой был наклеен лист, красного цвета, размера А4, с отпечатанным текстом: «Нёрдам вход запрещен!»

Анатолий Казимирович постучал раз, второй, третий, но не получил ответа. Взялся за ручку и распахнул дверь. 

- Надпись надо читать, - буркнули ему. Колесников проигнорировал слова, вошел в комнату, остановил напирающих супругов и захлопнул дверь перед их носом. Окинул комнату беглым взглядом. Книжный шкаф у двери, книги на полках расставлены без какой-либо классификаций или порядка. Свитера и джинсы сиротливо свесились со стула, а скомканные носки раскиданы на полу. На столе, вперемешку с тетрадями и папками, лежит грязная посуда, смятые салфетки, китайские палочки и одноразовые приборы. Над столом висит плакат с изображением Дарта Вейдера с планеты Вулкан. 

Подросток тринадцати лет, в футболке с рисунком седовласого старика, и в спортивных трико, полулежал на кровати, уперев пятки в край матраца, и смотрел что-то на мобильном телефоне. 

- Здравствуй, Марк, - поздоровался Колесников, устраивая кожаный, потрепанный портфель, с поблескивающим замком, на стул.

Подросток оторвал взгляд от телефона, чуть вскинул брови, и буркнул:

- Здрасьте, дядь Толь.

- Как твои дела?

- Норм. Родаки, наверно, в магаз пошли, - ответил он, вновь утыкаясь в телефон.  – Ща наберу.

- Нет, нет, твои родители дома. Я, вообще-то, к тебе пришел.

- Серьезно, что ли? А чего так? Ну, то есть, клёво, - смутился он, и даже спустил ноги на пол.

- Вот, решил заглянуть, узнать, как учеба?

- Да, пойдет.

- Вас ведь перевели на дистанционное обучение. Я слышал, не всех это устраивает, не могут влиться в, так сказать, аутсайд формат. 

- Ой, не. Дистанционка рулит!

- Твои родители переживают, чтобы ты не отставал по программе.

- А-а, ясно-понятно, - скривился Марк. – Настучали, типа, я учиться не хочу, ленивый оболтус, итэдэ, итэпэ. А сами-то они как учились? Вряд ли папка пятерки получал, да и мама на отличницу никак не тянет, если прям по чесноку. 

- Так ведь то – твои родители, а ты должен отвечать за свои поступки, Марк.

- Для этого пример пусть подают, - выкрутился он. – Как ни спрошу, как правильно слово пишется, так, считайте, точно с ошибкой подскажут. Я в инет сам заглядывать не хочу за подсказками, а если их спросить, так все, я самый плохой и необучаемый. Знаем, проходили.

- Может, твои родители подзабыли правила? В их годы и программа другая была, учебники не электронные, их в библиотеке надо было брать, и не так-то просто было сдать экзамены.

- Это они так говорят, - отбил Марк, схватил телефон и откинулся назад. – Пусть пруфы дадут, там и поговорим.

- Пруфы, говоришь? – тонко улыбнулся Анатолий Казимирович. Взялся за портфель, со щелчком открыл замок и вытащил прибор. Небольшого размера, корпус из черного пластика, с разноцветными кнопками и тумблером, он был похож на диктофон.

- И чё эт такое? – спросил Марк, кидая взгляды на то, как Колесников подсоединяет к «диктофону» провода, с клейкими, круглыми датчиками на концах.

- Это, мой юный друг, модернизированная портативная система отсчета времени в обратном направлений, для нематериального погружения в определенный промежуток событий, без права внесения изменений и коррективов. 

- Типа, машина времени? – снисходительно усмехнулся Марк, отложив телефон и следя за манипуляциями Колесников.

- Почему, типа? Это и есть машина времени. Хотя, ладно, признаюсь, мини-вариант. С этим аппаратом можно заглянуть в прошлое, и побыть незримым свидетелем того, что происходило в короткий отрезок времени, с указанием необходимой локаций.

- Пф, рассказывайте, - закатил глаза Марк, и взялся было за телефон, но Колесников протянул ему один из проводов и спросил:

- Зачем рассказывать, когда можно показать?

- Я вам не щегол, которого можно развести враками про путешествия во времени.

- Значит, в него, - кивок на плакат, - ты веришь, а в машину времени нет?

- Я в него не верю, - неловко оправдался Марк. – Просто, костюм у него прикольный, желтый.

- А доктор Эммит на футболке что делает?

- Да так, - скрестил руки на груди, - мама купила, вот и надел. Да и вообще, чё мне смотреть там, в прошлом? 

- Разве тебе не интересно погрузиться в исторические события, стать их свидетелем, прикоснуться к тому, что сделало наш мир таким, какой он есть? – спросил Колесников, и с большим жаром продолжил: - Ты представь, каково это, прочитать стихи Александра Сергеича самым первым, заглянуть в его записи из-за спины? Или посидеть рядом с Гагариным на запуске в космос? А можно погрузиться настолько глубоко, чтобы пощупать самых древних обитателей нашей планеты, и покормить брахиозавра!

- Так прям и покормить? – с сомнением спросил подросток, опустил ладони на колени и чуть подался вперед.

- Тут ты прав, не покормишь, и вряд ли отведаешь яств с королевских завтраков. Но, посмотреть со стороны можно.

- Прикольно, - Марк пожевал губу, задумался и выдал: - Тока знаете, щас на мобилке приложение, которое показывает тридэ фигуры Пушкина и Гагарина, с ними еще сэлфиться можно. Да и вообще, в виаре можно и не в таких местах побывать. Какой прикол смотреть на то же самое через эту штуку?

Колесников вздохнул и покачал головой.

- Не могу поверить, что вам интереснее наблюдать за жизнью через телефоны, а не своими глазами. Ну, что ж, может, тебе интересно будет посмотреть на своих родителей, когда они были молодые?

- Ой, они жили в черно-белом совке. Ни интернета, ни сотки, ни комиксов.

- Во-первых, комиксы тогда уже были, это были постсоветские времена. Во-вторых, может, они действительно учились на пятерки, и сейчас тебя этим попрекают? 

- Да не учились они на пятерки!

- Так давай проверим!

Марк вновь пожевал губу, затем с видом большого одолжения взял провод.

- И чё с ним делать?

- Крепи на висок, вот сюда. Дай-ка мне ... Вот так. Теперь старайся не дергать головой. На глаза вот это...

- Хех, это же шоры, - засмеялся Марк, но послушно надел их на глаза. Колесников сел на стул, закрепил на левый висок датчик, опустил на глаза черные накладки. 

- Ничего не бойся. Нас с тобой никто не увидит, и не услышит. Главное, не отходи от меня далеко. И просто смотри. Готов?

- Ага.

- Тогда, мой друг, мы отправляемся, вперёд в прошлое!

Колесников нажал на кнопку. Что-то затрещало, застрекотало, даже забурлило в аппарате, который он сжимал в руке. В комнате стало теплее, пахнуло свежескошенной травой, вдалеке послышалось мычание коров, на него отозвался отрывистый собачий лай. Рядом кто-то бубнил, смеялся, иногда вскрикивал.

Марк распахнул глаза и выдохнул:

- Ого. Ни фига се. 

Колесников и Марк стояли посреди сельской улицы. На дороге не лежал асфальт, тропа была просто растоптана людьми, домашним скотом, да изредка проезжающими машинами. Вдоль дороги шли дома, с разношерстными воротами, за которыми прекрасно видно, что творится во дворах. Деревья чуть пожелтели и слабо покачивались на утреннем ветерке. 

- Мы где это?

- На пути в школу, где учились твои родители, - пояснил Колесников. – О, гляди, вон и они.

Рядом прошла группа подростков. В разномастной школьной форме, которая некоторым была не по размеру, с полными рюкзаками, они шли по дороге, о чем-то переговаривались, подшучивали и громко смеялись. Некоторые мальчики дергали девочек за волосы, или за рюкзак, и с громким смехом отбегали. 

- Это кто, папка, что ли? – с удивленным смехом Марк указал на одного из подростков. – А там, мама?

- Да, это твои родители. Разве они не рассказывали, что учились вместе, с первого класса, а после школы уехали в город, получили образование, женились?

- Да, чё-то такое говорили, - пробормотал он. – Так прикольно, ни у кого нет сотки!

- Зато как им весело. А ты не хочешь вернуться в школу, в своим друзьям? Не надоело учиться дома? – спросил Колесников, пока они шли за галдящей группой. Марк задумался, следя за своими молодыми родителями, и ответил:

- Вообще-то, хотелось бы. Но мы и так на компьютерных играх встречаемся. Ну, виртуально. Там и тусуемся.

- Интересно.

- Вообще-то, не так интересно, - признался он. – Целый день сидишь, потом башка болит, и за...копчик ноет. Иногда футбол охота погонять, а на улицу никого не вытащишь.

- А в школе? По учителям не скучаешь?

- Вот по ним, точно нет! Но друзья, да, с ними прикольно, - огляделся и спросил: - И чё, они каждый день стока чешут в школу и со школы? А автобусов школьных нет?

- Нет, Марк. Твои родители росли в деревне. И каждый день, на протяжений одиннадцати лет, ходили в школу этой дорогой. И всегда одной и той же компанией.

- Ага, глядите, - показал пальцем на других ребят. – Это ж дядя Миша, папин друг. А вон Кристина, мамина подружка. И вон тех я знаю, постоянно к нам в гости приходят. 

- Вот видишь, они со школьных лет дружат, и до сих пор не потеряли связи.

- Клёво, - задумчиво сказал Марк.

За разговором они дошли до двухэтажного, приземистого здания школы. Зашли в прохладное, полутемное фойе, прошли в учебный класс. Школьники расселись за парты, а Анатолий Казимирович и Марк встали у двери, наблюдая.

- Гляди, твои родители даже сидели за одной партой, - шепнул Колесников.

Урок русского языка начался весьма бодро. На каждый вопрос учителя находилось много желающих ответить, дежурный собрал тетради на проверку, нашлись добровольцы раздать сданные накануне тетради. Хотя, были и те, кто сидел на задних партах, и жался к стулу, но даже их не обходил зоркий учительский глаз.

- Громов, - позвала учительница.

Марк вытянулся на месте, следя за тем, как его отец встает со своего места. Уверенно и спокойно, в прилежно заправленной рубашке и отутюженных брюках, Николай Громов вел себя, как человек, который знает ответы на все вопросы. И это, действительно, оказалось так, потому что Николай наизусть проговорил правила правописания, затем вышел к доске и без затруднений исправил ошибки на заранее расписанном упражнений.

- Громов, как всегда, молодец! – похвалила учитель. – Вы с Оксаной этой зимой едете на олимпиаду, будете защищать честь школы. Это очень ответственно.

- Мы готовимся, каждый день остаемся после уроков.

- Очень хорошо. Но, остался последний вопрос. Если ответишь, очередная пятерка в кармане. Итак, жи-ши пиши ...

- От души! – выдал Николай, и улыбнулся. – Конечно, с буквой «и», Тамара Александровна. Это же первый класс.

- Повторение – мать учения. Садись, заслуженная пятерка.

Николай сел за парту, а сидящая рядом с ним Оксана, будущая Громова, улыбнулась ему и что-то шепнула, на что парень чуть покраснел, как и сама девушка.

- Прикольно, - слегка улыбнулся Марк.

Дальше уроки пошли своим чередом. Колесникова и Марка никто не замечал. Зато они замечали, как дружно и весело проходят перемены, с какой радостью ученики уплетают горячие пирожки в столовой, как делятся друг с другом, кто жвачкой, кто яблоками. По пути, на очередной урок, Анатолий Казимирович кивнул в конец коридора.

- Смотри, сколько человек хотят в библиотеку.

Действительно, очередь была такая же, как очередь в школе Марка на автоматы с фаст-фудом.

- Понравилось? – спросил Колесников, когда уроки первой смены закончились. Николай подхватил свой и Оксаны рюкзак, и они вместе вышли из школы. 

- Ага, - кивнул Марк. Оглядел фойе школы и чуть подпрыгнул. – Эй, это же вы! Глядите! – подбежал к стенду и прочитал: - Колесников Анатолий Казимирович. Чего-о-о? Директор школы?!

- Почему ты удивляешься? – слегка улыбнулся Колесников, становясь рядом и глядя на себя молодого в рамке.

- Ну, не знаю. Папа всегда говорил, что вы – друг бабушки и деды. А вон оно, оказывается, как.

- Я действительно дружу с твоими бабушкой и дедом, Марк, - Колесников положил ладонь на плечо подростка. – И мы с ними также, как твои родители и их друзья, знакомы со школьных лет. Всю жизнь рядом. Школы, выпускные. Институты окончили, потом свадьбы отгремели. Дети тоже росли вместе. Вот так и вырастили мы их. А они – вас. 

- Прикольно, - шепнул Марк, и потёр глаза.

- Ну что, мой друг, - улыбнулся Анатолий Казимирович. – Готов вернуться домой?

- Блин, тут так тепло, и весело. Может, еще побудем?

- Так и у нас на улице плюс пятнадцать. А ты не знал?

- Сто лет не выходил.

- Ну, это ты лишка хватил. Какие твои годы, Марк. Я, вон, вроде вчера этой школой заведовал, был большим человеком в маленьком селе. А теперь, я маленький человек в большом городе, - закончил он, в последний раз окидывая взглядом здание.

- Дядь Толь, вы всегда для меня будете большим человеком в любом городе, - сказал Марк серьезным голосом. Колесников прокашлялся, выдохнул и бодрым голосом сказал:

- Пора нам возвращаться, Марк. Назад в будущее!

Ветер, звуки и запахи улицы отступили, и их накрыла тишина городской квартиры, отдаленный гул телевизора, запах застоялой еды и пыли.

- Апчхи! – чихнул Марк. Снял накладки на глазах и посмотрел на сидящего напротив Колесникова.

- Я это... Спасибо вам... Классно было... 

- Как тебе пруфы на родаков? – хитро улыбнулся тот, и Марк чуть покраснел.

- Ага, пруфы зачётные. Я ... это... - взял телефон в руки, поймал взгляд Анатолия Казимировича и сказал: - Не, вы не думайте, я не буду зависать. Щас Мишке свистну, футбол погонять. Потом вечером сюда придем, он по матеше подскажет, я в цифрах не шарю.

- Вот и хорошо.

Они пожали руки, обменялись довольными взглядами, и Колесников вышел в коридор.

- Ну, как? Что? Совсем всё плохо? – запричитала громким шепотом Оксана.

- Показали-таки? – покачал головой Николай. – Что ж теперь будет, а?

- Спокойствие, только спокойствие, - Колесников оттеснил их на кухню, прикрыл дверь. – Я выполнил свое обещание! Все прошло даже лучше, чем ожидалось.

- Слава богу, - рухнула Оксана на стул. 

- Дядя Толя, - смущенно ответил Николай, - Я это... по школе ... наверно, намучились вы со мной...

- Дела былые, - махнул рукой Анатолий Казимирович, - А теперь, формальности, - достал из портфеля журнал в твердом переплете. – Прошу подтвердить, что операция была выполнена по уважительной причине. Бюрократия, знаете ли, везде. С нас тоже требуют учёт.

Николай Громов взял ручку, и корявым почерком вывел: «Замена была проведина по уважытельной причине».

Оксана и Колесников обменялись смеющимися взглядами.

- Ма, я на улицу! - крикнул Марк в коридоре.

- Маску не забудь!

- Мне тоже пора, - сказал Колесников. 

Выходя из квартиры, Колесников посмотрел на счастливых, довольных супругов Громовых. Хорошо, что пришлось менять лишь маленькую деталь в прошлом. Это такая мелочь. Ведь намного важнее уроков грамматики то, что Марк Громов растет и воспитывается любящими, счастливыми родителями.