Вот оно, отчаянье и люди в бессилии ходят кругами по комнате – слёзы, горечь... И подлое стряхивание сигаретного пепла на ковёр – чужаки всегда небрежны к дому, открывшему для них свои двери. Круг – это цикл, и все однажды оказываются в той точке, в которой уже находились однажды. Я уже была здесь. Я давно уже в беспамятстве и не знаю, сколько времени прошло с тех пор, когда я открывала двери своего дома в последний раз. Должно быть много. Кажется, я уже очень давно не была тут. Мой дом безвозвратно изменился и перестал быть моим домом. Я слишком поздно нашла его. Течение времени странно и неумолимо, я давно уже не слежу за ним, но нельзя было не заметить, как изменились улицы, дома, город – всё вокруг. Только не я. И не такие как я. Зима двадцать третьего года моей жизни стала совершенно не такой как прежние мои зимы, строго говоря, для меня она так и не наступила, хотя я видела её – заснеженный город, заледеневшие тротуары, лысые деревья на пустынном кладбище - в ту зиму я много времени проводила среди могил. Я думала, что там мне самое место. Но кажется всё-таки не там – фото на моём надгробии угнетает - больше всего я жалею, что при жизни не оставила указаний о том, какое фото нужно поместить на мой памятник. Явно не из периода этой нелепой стрижки, неужели это не очевидно?! Сначала я стала совершать с кладбища короткие вылазки в город – смотреть на фонтаны, злить собак в парке, смотреть рассветы на набережной. Рассветы очень красивые в городе, а закаты лучше на кладбище. У меня там было очень, очень много закатов. Потом я перестала возвращаться на кладбище. Там было скучно – ничего не происходило, только новые уродливые надгробия появлялись и рядом с ними топтались люди, а потом уходили. Таких, как я, там не было. В городе происходило всего много. Мне нравились остановки – топы людей, вываливающихся из автобусов, и толпы вваливающихся в автобусы. Когда эти топы сталкивались друг с другом было смешно. Потом я полюбила кататься в маршрутках от конечной до конечной остановки, а потом ещё раз, и ещё, если было настроение. Я придумала игру – загадывала, будет ли то же самое, когда я поеду обратно. Здания, как правило, оставались на месте, люди уходили, а собаки, спящие под деревьями... когда как, тут не вывести закономерность. Со временем я стала загадывать только про собак. В городе было много таких, как я. Иногда мы разговаривали, но это было скучно. Не разговаривать было интересней. Я много каталась в маршрутках, а по ночам смотрела на светофоры. Ночами они спали, но иногда у них были бессонницы, и они мигали своими разноцветными трёхглазостями. Как-то раз, когда они так мигали, мы танцевали прямо посреди перекрёстка. С другом. У меня появился друг - мы часто видели друг друга на набережной, где смотрели на рассветы, и оказалось что у нас похожие интересы – он тоже любил кататься по городу, и злил собак даже чаще чем я, мы стали после рассветов вместе ходить нюхать хлебопекарни. Я показала ему закат на кладбище. Он не любил кладбища, но закат ему понравился. А он отвёл меня в очень весёлый дом – там всегда были люди, они молились, но у них не было ни икон, ни людей в рясах. У них был парень в джинсах, которого все слушали. Он очень много всего говорил: про Бога, и про то, как нужно жить, и про смерть, и особенно много про то, что будет после смерти. Было очень смешно. Но одной потом там тоже стало скучно - мой друг куда-то делся, я не знаю... Давно. Наверное давно, я не знаю. Время очень странное. Я не умею его понимать. Однажды я вспомнила книгу, которую читала, ещё когда училась в старших классах – в ней описывалась нежить, которая могла долго стоять, не меняя позы и шевелиться у них не возникало никакой потребности. Я решила попробовать. Встала у красного дома на любимой улице, лицом к оживлённому перекрёстку и... Я не шевелилась очень долго. Люди шли мимо, машины мчали мимо, солнце закатывалось за городом и выкатывалось над ним. Я стояла и стояла. И даже совсем не шевелилась, только дышала – в этом нет необходимости, дышать это всего лишь вредная привычка оставшаяся от жизни. Не шевелиться было совсем не трудно. Но скучно. Со временем все мои забавы наскучили. Город перестроили несколько раз подряд, и я разлюбила его, а людей разлюбила ещё раньше. Вернее не то чтобы я их любила, но мне нравилось за ними наблюдать. Раньше нравилось. Больше я не катаюсь в общественном транспорте, не дразню собак, не нюхаю свежую выпечку... Теперь я много брожу по берегу реки, ступая по самой кромке воды и разглядываю песок, на котором не остаётся следов от моих ног. Если мне повезёт, то я набреду на человека, кидающего камешки в воду. Тогда я останавливаюсь рядом с ним и смотрю на круги, разбегающиеся по воде. Смотрю на круги на воде. Смотрю на круги на воде. Смотрю...
|