Этого дня я ждала с замиранием сердца. Не помню уже когда, но именно этот праздник подарил мне величайшее наслаждение из существующих в мирах. В эту ночь я встретила свою судьбу, своего повелителя, своего Принца, который буквально споткнулся об меня, направляясь через павшие стены в Дублин нашей реальности. Самайн. Как много в этом звуке...
Самайн символизирует торжество вечной Жизни, Смерть и Перерождение Вселенной и знаменует Смерть Лета, Приход Зимы. Считается, что на Самайн открываются врата в другой мир, практически стирается тонкая грань между материальным миром и царством духов. Так же, грань стирается и между добром и злом. В праздник иногда включается элемент оплакивания Черридвен (Керридвен, Церридвен). Возрастает сила тотемных энергий. Цвета Самайна – золотой, серебряный, черный и белый. Растения – дуб, мандрагора, дурман, паслен, полынь, воронец белый. Кельтский Праздник Мертвых. Круг, дом и алтарь украшается свечами и тыквами, а так же осенними листьями. В этот день постарайтесь вспомнить о своих умерших родственниках, ведь Самайн – это день духов.
Ночь на первое ноября, ночь, когда бразды правления в подлунном мире берет Повелитель Зимы, Владыка Смерти. В эту ночь последний раз позволено душам умерших, в течение года, навестить живых. В эту ночь темные силы играют вокруг людей. Многие люди просто веселятся, отгоняя страх и тьму. С древних времен в обычае людей рядиться в эту ночь, чтобы души врагов не узнали и не причинили зла. Для отпугивания темных сил из солнечных оранжевых тыкв делаются страшные маски, внутри которых зажигается свеча. Но в эту же ночь легче всего спуститься в подземелья своего подсознания и обрести Силу, если преодолеешь страх. Это магическая ночь испытания и посвящения.
Я задумалась. Просто отключилась. Потому что ничем иным эту встречу я объяснить не могу. Впечатавшись в его мощную грудь, я на мгновение замерла... и бросилась наутек. Позорно, согласна. Но жизнь, пусть и бессмертная, мне была дороже. Одна единственная мысль билась в моей голове: «Только бы не узнал...». Его рука схватила меня за локоть.
- Далеко собрались, миссис Мор?
Интересно, эта издевка мне почудилась? Или Он действительно забавляется?
- Здравствуйте, мистер.. Бэрронс, - я все-таки умудрилась вздернуть подбородок и посмотреть ему в глаза. В эти черные, бездонные, манящие, удивительные, нечеловеческие глаза. Он заметил заминку в моих словах и улыбнулся. Открыто.
Конечно, я не Элви, и ноги у меня просто подкашивались. Ну надо же было так влипнуть. Да еще в его собственный День Рождения. И ведь придется поздравлять. Я закусила губу. Слава Богу, кондитерский магазин я еще не посещала. Несколько мгновений, что я смотрела ему в глаза, оказались роковыми. Он выгнул бровь. Безупречную, черную, тонкую... О чем я?
- Какая неожиданная встреча, мистер...
- Ну что вы, откуда такая официальность? Мы ведь практически родственники.
На что это Он намекает? Я с подозрением заглянула ему в глаза. Это была колоссальная ошибка.
- Я несколько сомневаюсь в нашем... ээээ... родстве.
- Никогда нельзя быть ни в чем уверенным на сто процентов, - я поймала себя на том, что вслушиваюсь в его голос, как в рокот волн на пустынном пляже. То есть, с удовольствием.
Закусив губу, я лихорадочно размышляла о том, сколько еще прилично оттягивать поздравление. И существуют ли вообще для Него правила приличия. Он смотрел в мои глаза с пониманием, явно забавляясь той ситуацией, в которой я оказалась. Больше никогда я не пойду одна по магазинам. А если и пойду, то не буду срезать путь через темные улочки и подворотни. А если и буду, то стану внимательно смотреть по сторонам, дабы не попасть впросак. Он снова выгнул бровь.
- С Днем Рождения, - я выпалила эти слова не дыша, приготовившись к самому худшему. Сжавшись в комок, я ощутила, что Он все еще держит меня за локоть. Да, как бы я не убежала!
Видимо Иерихон Бэрронс ощутил всю глубину ужаса, плещущегося в моих глазах. Мое негнущееся тело едва удерживалось от падения на грязную мостовую. Вообще-то, удерживалось оно весьма качественно, но это совершенно не устраивало меня. Я бы предпочла облитую помоями свалку рыбного рынка и мое лучшее вечернее платье.
- Спасибо.
И все? И это все? Пожелать ему что ли счастья, долгих лет жизни, любви, в конце-то концов? Уже потом, в тысячный раз, прокручивая в мозгу эту встречу, я пойму, что мне было чего бояться. Где-то в глубине этих глаз горел адский огонь, тщательно сдерживаемый нечеловеческим контролем. И в тысячный раз я буду шептать «Спасибо» за то, что могу находиться вдалеке от него и просто вспоминать.
- Я хотел бы пригласить вас выпить чашечку кофе. Подождите, не отказывайтесь сразу, все-таки нужно... отметить этот день.
Именно пауза в его словах и заставила меня согласиться на это безумное свидание. А в том, что это было так, я все меньше и меньше сомневалась. Оставался только один вопрос – какие цели он преследовал? И почему, елки-палки, ну почему именно я??
- Конечно...
- Иерихон. Смелее, я не кусаюсь, - он обнажил свои крепкие белые зубы со слегка выдающимися резцами. Такими можно разорвать на клочки, сплюнуть и пойти дальше.
- Конечно, мистер Бэрронс, - улыбнулась я, обнажив свои зубки.
Он засмеялся. Переложил мою руку на свою, и уже я держала Его под ручку. Он коснулся пальцем моей нижней губы. Вся моя уверенность улетучилась, и снова ужас захлестнул меня с головой. Или это не ужас? Господи, что я делаю? Я видела, что Ему весело, и что Он не торопится отнимать палец от моего рта.
- Всего лишь одна капелька крови, Ким. Вы слишком сильно закусили губу.
- ????
- Я знаю все про Принцев, а соответственно и про их супруг.
Я хочу домой! Я хочу домой! Домой! С этого момента я всегда буду слушаться Мора.
- Ну что ж, идемте. Тут недалеко.
Нервно обернувшись, я пыталась вспомнить, где именно мы находимся и каковы мои шансы попасть в один известный бар. Он посмотрел на меня, и я могла поклясться, что Он был удовлетворен началом нашей встречи. Я сделала шаг.
********
Место, в которое он привел меня, было самым обычным. Выдержанная в классическом стиле кофейня, в бежевых тонах, обтянутые кремовой кожей угловатые диваны, спокойная музыка, божественные ароматы. Пронзительно и нежно волновала сердце скрипка. Мой взгляд снова стал мечтательным, и мысли унеслись вдаль. Я слушала, слегка склонив голову набок, полностью растворяясь в звучании одного из самых трогательных инструментов, придуманных людьми. Но была уверена в том, что это Боги подали им такую идею. Мои пальцы стали отбивать ритм на кончике стола. И тут я поймала заинтересованный взгляд именинника...
- Присаживайтесь, пожалуйста. Что будете? – его глаза вновь стали непроницаемыми.
Я осторожно взяла меню и заглянула в него...
- К чему все это, мистер Бэрронс? – слегка сжав разгоряченные кофе губы, спросила я.
Я бы особенно не удивилась, если б Он просто не стал мне отвечать. Но, окинув меня своим странным задумчивым взглядом, мистер Загадка снизошел до ответа.
- Неужели вы не догадываетесь, миссис Мор?
Оооооо... это убийственно.
- Самайн, - едва слышно выдохнула я.
- О да, - довольно усмехнулся Он, - Вы знаете истинное значение этого праздника?
- Смотря, что Вы имеете ввиду, но думаю, что знаю, - мысли лихорадочно роились в моей голове, совершенно не касаясь предмета обсуждения, - Самайн – своеобразный эпилог года, эпилог жизни, в это время подводится итог.
Его голова дернулась вверх, и на один миг я увидела изумление в его глазах.
- Продолжайте, - подбодрил, ничего не скажешь.
- Все же мне хотелось бы услышать Вашу версию о предмете нашей встречи.
Бэрронс откинулся на спинку дивана. Вся Его поза говорила о расслабленности, о неком подобии доверия, о комфорте, в конце концов. Чего нельзя было сказать обо мне. Напряженная, как тетива лука, звенящего в руках опытного лучника, я до боли сжала пальцы. Ноги у меня были холодны, как лед, и каждый глоток кофе прокатывался огненной лавиной.
- Ну что ж... Само понятие Самайн обозначает некий вневременной период, замкнутый цикл, в который успевают начать и завершиться все события, это священное время - время, которое может длиться сутки, год или вечность. Самайн соединяет две половины года, темную и светлую, соединяет два мира – Верхний Мир людей и Иной Мир. Священные дни не входят ни в год наступающий, ни в год уходящий, это Дни Безвременья. Это праздник верховного божества, представляющего Тьму и Свет.
Я выжидающе уставилась на Него, совершенно потеряв нить разговора. Все-таки нужно взять себя в руки. Я прикрыла глаза и на мгновение оказалась высоко в небе. Парила над землей, ласкалась к облакам, ловила лучи солнца, купалась в нежности легчайшего ветерка. Когда я открыла глаза, зрачки мои были сужены, спина расслаблена, пальцы перестали впиваться в ладонь...
- Самайн – промежуток времени не принадлежащий ни будущему, ни прошедшему. В дни Самайна истончается граница между мирами, открываются Переходы, раскрываются холмы, все сверхъестественное устремляется наружу, готовое поглотить людской мир. В мир людей проникают бессмертные, а герои могут пройти в Иной мир. В ночь Самайна вырываются на свободу силы хаоса. Мы с Вами говорим на одном языке, мистер Бэрронс?
- На одном. Так вы поняли, что означает наш разговор?
Я молчала, те догадки, что были у меня в голове, невозможны. Их и озвучивать не нужно.
- Я хочу рассказать вам кое-что о Самайне. Этот древний праздник почти окончательно сошел на нет не только потому, что молодежь перестала интересоваться им, и не потому, что люди перестали помнить о нем, но потому что было остановлено хранителем, который утверждал, что это великое действо на холме заменилось только игрой и потеряло свой глубинный смысл. Но начать следует с самого начала...
Хотя первоначальная суть Самайна – в общении людей с существами из Иного Мира, ритуальный смысл Самайна состоит в обретении гарантии неисчерпаемости природного ресурса, повторения, возрождения, обновления календарного года. Что вы знаете о календаре?
- Четыре времени года, - дрогнувшим голосом произнесла я.
- Да. Осень – это Голод. Умирает природа, потому что нет больше солнца, питавшего ее своей энергией, оно слишком далеко. Зима – Смерть. Все вокруг погружается в сон, который зачастую не кончается. Весна – все живое начинает битву. Это Война за существование. Лето. Изнуряющая жара, жалящие насекомые, жажда, эпидемии.
- Мор, - прошептала я.
- Как мы уже говорили, в ночь Самайна вырываются на свободу силы хаоса. Поэтому один из самых главных ритуалов, совершаемых в Самайн, – это, конечно, разжигание священного огня. Огонь может уничтожить любое зло. Но вы встретили своего супруга, когда он проходил через огонь, не так ли?
- Что вы хотите этим сказать? Что Всадники Апокалипсиса не зло? Они являются предзнаменованием?
- О, нет. Они зло. Самое черное из существующих. В них нет ни капли света, все, что они несут в себе, содержится в их именах.
- И все-таки они прошли сквозь огонь.
- Прошли. На Зов.
- Зов? На... наш Зов?
- Сложно поверить в то, что ты являешься частью мирового зла, да?
- Стены пали, поэтому они пришли в наш мир. Мы просто случайно встретились у них на пути.
То время, которое Он молчал, перевернуло все в моей душе. Я не знала где теперь свет, а где тьма. Кому верить и от чего бежать. И не понимала, почему все это так серьезно для меня. Я живу со смертельно опасным существом, которое вполне способно лишить меня жизни. Он подарил мне бессмертие, и он же может его забрать. Для них нет ничего невозможного. Я преклоняюсь перед ним, практически служу ему.
- Стены пали, миссис Мор, но они уже знали путь. Путь к вашим душам. В мире не бывает случайностей. Все закономерно и все... обратимо.
В голове зазвенели сотни тысяч колокольчиков. Наконец-то я поняла, чего он хотел от нашей встречи. Поняла, почему я сегодня оказалась одна. Я – человек, и я уязвима в своем одиночестве. Но решение, принятое мной единолично, могло изменить все. Любая из нас могла оказаться на моем месте. У любой из нас был только один путь.
- Я благодарю Вас за кофе, мистер Бэрронс, но мне уже пора. Вы не понимаете, что, выбрав эту сторону жизни, нет дороги назад. Только человек может привнести в нее понятие преданности и всепоглощающей любви, страсти и болезненной нежности, искренности и наполненности. Это уже не мой мир, он отвернулся от меня, он забыл меня. Но это не значит, что я забыла все, что он когда-то дал мне. Календарный год абсолютно естественен для любого живого организма, мистер Бэрронс. Времена сменяют друг друга, чтобы дать новую жизнь. Они на своем месте.
- Присядьте, Ким, я хочу рассказать вам о светлой стороне Самайна. Вы и ваши подруги являетесь ее сутью.
Ночь Духов – время смерти солнечного Бога. Бог, известный под многими именами, пересекает в этот день границу между мирами живых и мертвых. Его прохождением рвется вуаль, разделяющая миры, и духи того мира могут придти к нам. Лишь небольшое усилие требуется, чтобы услышать их голоса, ощутить их присутствие. Мы можем ощутить рядом тех, кто был нам дорог и покинул нас, можем соприкоснуться с давним прошлым, тем, что было задолго до нашего рождения. Может быть, они хотят поделиться с вами знанием, а может быть – просто хотят побыть недолго рядом с живыми.
Сам Бог прожил хорошую жизнь. Он рожден был Великой Матерью, Богиней, в день Солнцеворота. В Imbolc он ребенком играл в снегах зимы под нежной опекой своей Матери. Юношей он встретил красавицу Остеру в дни Весеннего Равноденствия. В Beltane они вступили в брак и наслаждались взаимной любовью. Litha – время их расцвета. Он нежился под восхищенным взглядом своей Супруги, и Земля окружала их брачное ложе цветами. В Lughnassadh они радовались первым плодам своего брака – Праздник Первого Урожая – начало сбора зерна. Второй Урожай пришел в Mabon – фрукты, овощи, орехи, грибы. Они уже стары, но она сильна – Женщина не теряет Силу, а он становится слабым и уставшим. Он знает, что будет время Третьего Урожая, Samhain, когда он сам станет плодом, сорванным с ветки. И вот пришла Ночь Духов. Следует оплакать Бога, но помня о его счастливой жизни. История Мира приходит к нам вместе с душами умерших. Вы и ваши подруги храните историю.
Я не могла оторвать пораженного взгляда от Его лица. 
Ничего не укладывалось в моей голове. Предложение предательства, обличение нас в лице тьмы, времена года, история. Он удивительный. И ни за что я не хотела бы быть его врагом. Это я понимала с ужасающей ясностью.
Волосы на моей голове зашевелились, и я поняла, что он здесь. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что в помещении его нет. Но он пришел за мной. Бэрронс тоже понял это и, не отрываясь, следил за моей реакцией. Я не убегу.
- До свидания, мистер Бэрронс. Это была познавательная встреча.
- В моем случае тоже, что еще больше удивляет меня.
Я поднялась, ноги слушались меня, и весь путь до выхода я преодолела с высоко поднятой головой. Он был один. Мрачный и непередаваемо красивый, мой, только мой, я умру за него. Молча, Мор задвинул меня себе за спину. Я похолодела.
- Я вернул твою женщину, Мор, невредимой, - Он все-таки пошел за мной.
- Это было верное решение, Бэрронс.
За мгновение до того, как мы растворились в воздухе, я взглянула в обсидиановые глаза непостижимого мужчины, ценящего верность и честь в условиях, безнадежно далеких от земной морали. Они смеялись.
Кимана
Мне понравилось!