Я медленно шла по улице, не замечая прохожих. Моя тщательно отстроенная жизнь рушилась, словно карточный домик.

В этот момент в больнице, среди серых стерильных стен и лиц умирал мой сын. Я – чудовище! Как еще можно назвать мать, бросившую ребенка один на один со смертью?! Но, когда женщина в белом халате с отсутствующим выражением лица зашла в палату моего Мышонка, чтобы отключить его от аппарата искусственного жизнеобеспечения, я просто вышла из комнаты. Мне вслед что-то говорила сестра, пришедшая поддержать в трудную минуту. Наверное, хотела остановить. Но я уже не могла вернуться. Ноги самовольно уносили прочь с того ужасного места, где воздух был пропитан запахом лекарств и смерти. Мишка, Мышонок, самый близкий в мире человечек и наибольшая радость в жизни, бросал меня навсегда. И я не могла это пережить. Просто не знала, как.

Надо мной горел неоновым светом яркий рекламный баннер. Светящимися зелеными буквами было написано: «Мы подарим вам и вашим близким вечную жизнь!» Life Company. Месяц назад, когда надежда на выздоровление сына еще теплилась во мне, я копалась в информационной сети, ища новые или нетрадиционные способы лечения, и наткнулась на сайт этой Life Company. Предлагаемые ими услуги вызвали у меня неприятие. За непомерно большую плату они делали роботов-клонов. Если быть точнее, полностью считывали информацию с тела и мозга человека: физические и психологические особенности. На основе этого создавали из металла и проводов аналог оригинала. Как внешне, так и внутренне человек и робот-клон были идентичны. В основном клонов делали родственники умирающих или неизлечимо больных людей. У меня тогда возникла предательская мысль сделать копию Мишки, но я с отвращением к самой себе ее отвергла. Ведь это ужасно: жить как ни в чем не бывало, заменив любимого человека куском железа! А как же душа? Душу они тоже копируют?

Но думать сейчас об этом не было никакого смысла. Во-первых, мне ни за что в кратчайшие сроки не удастся насобирать требуемую сумму. Во-вторых, информацию можно считать только с живых клеток организма, а мой сын был уже мертв. Посмотрев на часы, я с горечью осознала, что его душа покинула этот проклятый мир где-то два часа назад.

Мимо меня промчался зеленый аэромобиль, обдав ворохом засохших листьев. В этом году осень очень рано отвоевала позиции у лета. Все вокруг заалело. Никогда не любила это время года, когда весь мир облачался в кроваво-красные одежды. Еще пару сотен лет назад осень была цвета солнца и апельсинов, но время идет и экология меняется. Не удивлюсь, если еще через столетие в природе появится много черного.

Домой идти не хотелось. Он был переполнен отголосками такого близкого, но уже непреодолимо далекого прошлого. Каждая вещь в доме дышала призрачным присутствием Мышонка. Маленькие мужские ботинки стояли у входа. Сиротливо валялся в углу рюкзак. На стене в коридоре висели постеры неизвестных мне, но горячо любимых сыном супергероев. Дверь в комнату Мишки была полуоткрыта. За время его отсутствия я не передвинула там ни одной вещи, даже пыль ни разу не вытирала. Для меня пойти сейчас домой означало то же, что человеку, страдающему клаустрофобией, добровольно лечь в гроб и позволить закопать себя в землю.

Не долго думая, я направилась к аэровокзалу. Еще будучи подростком, мной был открыт свой собственный способ снятия стресса. Схема очень проста и требует минимальных денежных затрат: если на душе паршиво, надо пойти на аэровокзал, найти ближайший междугородный рейс, купить билет до конечной станции и на несколько часов отключиться от всех проблем и переживаний, став просто сторонним наблюдателем, созерцающим мир через окно скоростного аэробуса.

Только один раз в жизни мне захотелось поделиться этим методом с другим человеком. В день, когда врачи вынесли Мише приговор, я повела сына на аэровокзал. Он тогда еще ничего не знал и с любопытством, присущим только детям, выпытывал у меня цель поездки. Уже сидя в удобном кресле транспортного средства, глядя ему в глаза, я рассказала то, что сообщили мне ранее в больнице. Тогда Миша взял меня за руку и успокаивающе произнес:

– Мам, ты только не бойся! Все будет хорошо. Я тебя не брошу.

А потом мы вместе отключились от всех переживаний, наблюдая за таким красивым, но таким жестоким миром сквозь окно аэробуса.

***

Домой я возвращалась уже в сумерках, когда уходящий день посылал на прощание бордовые отсветы в окна засыпающих домов. Кто-то приветствовал сумрак ночи темнотой за стеклами, а кто-то мигал электрическим бледным светом в ответ. Как ни странно, мой дом относился ко второй категории. Наверное, сестра не хочет оставлять меня одну. Но открывшаяся мне картина разнесла в пух и прах все предположения. Карина вместе с нашими родителями сидела за столиком в гостиной. При этом сестра откупоривала бутылку шампанского, чтобы разлить игристое вино в заранее приготовленные бокалы. Большей нелепости я и придумать не могла, даже имея достаточно богатую фантазию. Но, попирая все законы логики, мои родные в день смерти сына своей сестры и дочери готовились что-то отпраздновать, возбужденно переговариваясь в процессе. Я знаю, что моя семья очень нестандартная и чудаковатая, но не до такой же степени! Тут меня, застывшую от шока, обнаружила мама и немного смутилась.

– О, Кирочка вернулась! А мы тебя уже заждались...

Я, наконец, вышла из ступора:

– Может, мне кто-то объяснит, что здесь происходит?

Трое за столиком заговорщицки переглянулись. Мне ответила Карина:

– Кир, ты только не волнуйся! Мы тебе сюрприз приготовили. Ты не стой столбом, присаживайся. Я сейчас.

Сестра, взволнованная и немного напряженная, быстро вышла из комнаты. Я начала понимать, как себя чувствовала кэрролловская Алиса, попав в страну чудес. Мама с папой молча отводили глаза, что только усилило мою тревогу.

В коридоре стали слышны шаги и тихий подбадривающий голос Карины:

– Не переживай, все будет хорошо, она поймет...

После ее слов моя тревога достигла крайней точки и начала медленно переростать в панику. Мне захотелось исчезнуть из комнаты до того, как я увижу, к кому обращалась сестра. Но выход с комнаты был только один, и там уже появилась Карина, держа за руку... моего сына.

Я беспомощно переводила взгляд с родителей на сестру, боясь посмотреть на Мишу. А вдруг я от горя сошла с ума? Первым нарушил тишину то ли мой сын, то ли плод моего воображения:

– Мам, не пугайся, я сейчас все тебе объясню.

Миша подошел ко мне и сел рядом. Я подавила в себе желание обнять его, удостовериться в том, что он настоящий, опасаясь вместо живого теплого тела ощутить лишь пустоту. А он продолжал говорить:

– Помнишь, ты когда-то упомянула при мне Life Company? Ты тогда еще на что-то надеялась, а я ведь понимал, что скоро умру. – От этих слов у меня мурашки пошли по телу. Я уже знала, что услышу, но упорно не хотела в это верить. – Я тогда попросил тетю Карину мне помочь и добыть нужную информацию. Тетя и бабушка с дедушкой поддержали мой план и пообещали достать требуемую сумму в ближайшие недели. И... я сдал все нужные биоматериалы. Я ведь обещал, что не брошу тебя, и сдержал слово.

В комнате повисла зловещая тишина. Я внимательно всматривалась в сидящего рядом мальчика. Он выглядел, как мой сын, смотрел его взглядом, говорил его голосом о вещах, которые знали только мы вдвоем, но... это был всего лишь бездушный робот. И когда он протянул ко мне руку, я резко отшатнулась, выкрикнув:

– Не прикасайся ко мне!

Смущение, вызванное осознанием своей резкой непроизвольной реакции, разлилось по щекам, но было уже поздно... В глазах мальчика плескалась боль.

Вскочив с дивана и ни на кого не глядя, я пробормотала:

– Мне надо побыть одной... – И чуть ли не побежала в свою комнату.

Закрыв дверь на ключ, я повалилась на кровать. Стая мыслей просто распирала голову. Как такое случилось? Могла ли я подумать, рассказывая сыну о найденной в сети информации, что все так обернется? Но прошлого уже не вернуть, и сейчас в моем доме находится робот, который считает себя моим сыном. Считает или является? Эта мысль не давала мне покоя. Не выдержав эмоционального напряжения, я поднялась с постели и начала мерить шагами комнату. Перед глазами стоп-кадром стояло лицо мальчика. Бездушный робот? Но ведь из глубины глаз этого робота на меня смотрела Мишкина душа! Что же я наделала!

Не желая терять времени, я быстро открыла дверь. Увиденное заставило меня остановиться на пороге. Под моей дверью сидел Миша, уткнувшись подбородком в колени. Я растерянно спросила:

– Ты что здесь делаешь?

Мальчик поднял голову и спокойно произнес:

– Жду, пока ты обдумаешь все и пойдешь меня искать.

У меня навернулись слезы на глаза. Только Миша знал меня настолько хорошо, что мог предугадывать мое поведение! Я опустилась возле него на колени, крепко обняла и, уткнувшись носом в мягкие детские волосы, прошептала:

– Малыш, прости меня! Я не хотела тебя обидеть. Ты ведь самое дорогое, что у меня есть...

Миша немного отстранился, взял мое лицо в ладошки и, серьезно глядя в глаза, сказал:

– Мама, не плачь. Все у нас будет хорошо. Я тебе обещаю!

В тот момент я отчетливо поняла, что все действительно будет хорошо, ведь мой сын всегда сдерживает свои обещания!