Флаги развевались над огромным замком. Они украшали въездные ворота, хлопали на ветру над башенками широкого каменного моста. Огромное полотнище было вывешено над центральным входом, а во дворе на флагштоке гордо реял королевский штандарт: радуга и солнце в короне на небесном фоне.

Я обернулась и придержала коня. Серогривый фыркнул — он хотел скакать вперед, — но послушался. На ступенях замка стояли король и его свита. Они смотрели на меня — провожали, но никто даже не пошевелился, не поднял руки в прощальном приветствии. Я должна исполнить свой долг сама. За меня будут молиться, поддерживать, думать обо мне, но не последуют на ристалище. Это моя битва. Я бросила вызов, и настало время сразиться с тем, кто ожидал меня на противоположном берегу реки Илинень.

Под хлопанье полотнищ я медленно ехала вдоль крепостной стены. Справа от меня виднелась еще вчера такая шумная и запруженная шатрами и повозками эспланада¹, а впереди серебрились воды реки.

Два королевских рыцаря встретили меня у паромной переправы. Они передали мне штандарт и шлем с радужным плюмажем. Когда я опустила легкое забрало поверх скрывающей мое лицо вуали и крепко сжала кольчужной рукавицей древко, воины поклонились и пожелали мне победы.

Ступив на паром, я оставила позади не просто замок, а целый мир, ибо посреди реки меня ждала дымка перехода. Она приняла меня с легким шипением, и я оказалась в бледном, лишенном красок Междумирье.

Дышать труднее не стало, никакого дискомфорта, кроме блеклости бытия, не ощущалось, но я не могла не думать о том, что еще совсем недавно этого портала не было. Днем его принес Темный ветер — предвестник поединка, послуживший сигналом к часу Судьбы.

Еще два рыцаря, теперь чужих, с лицами, закрытыми плотной темной тканью, встретили меня по ту сторону. Они помогли мне спешиться и исчезли.

Прогуливаясь утром по крепостной стене, я любовалась яркими красками цветов на лугу, теперь же его место занял белый песок. Граница между ним и ярко-зеленой травой казалась резкой, будто кто-то отрезал кусок мироздания и заменил его иной субстанцией. Она простиралась вперед далеко-далеко, до самого горизонта. Я ничего не могла с собой поделать и посмотрела туда, откуда пришла. Из Междумирья замок казался зыбким миражом посреди пустыни, но он был на месте, и это чудным образом придавало сил и вселяло надежду.

Придерживая меч в ножнах за рукоять, я шагала вперед и уже видела своего соперника. Он ожидал меня посреди возвышения в песчаном поле — высокая черная фигура на поблескивающем в лучах заходящего солнца светлом песке.

У ступени я остановилась. Резким ударом вогнала древко в песок. Шаг наверх означал начало поединка. Спешить мне было некуда. Солнце зависло над горизонтом, но не садилось. Время остановилось.

Я взглянула на замершего в ожидании воина. Мои руки сами собой расстегнули перевязь меча, и я опустила ножны на песок. Потом избавилась от перчаток, шлема и легкого доспеха. Если воин не был ничем защищен, то и я не могла воспользоваться защитой. Оставшись в не стесняющей движений темной рубахе и заправленных в сапоги черных брюках, я достала платок и повязала его на лоб, чтобы стекающий пот не попадал в глаза. Края вуали потянула вниз и завязала сзади на шее. Снять ее я не могла, но так она мне хотя бы не мешала. Наклонившись за ножнами, я запрыгнула на песчаную ступень — и сразу все звуки внешнего мира будто отрезало. С той стороны не доносилось ни пения птиц, ни шелеста деревьев — полная тишина. Слышен лишь звук моего дыхания да участившийся стук сердца.

Я шла, а воин не отрывал от меня своего взгляда. У последней метафизической границы я остановилась. Пятнадцать шагов отделяли нас друг от друга. Расстояние, которое сократится, когда кто-то из нас начнет бой.

Я поклонилась. Воин ответил тем же. Он был абсолютно спокоен и расслаблен. Я позволила взгляду задержаться на лице того, кто мог меня запросто убить. Одного из немногих, кто, в принципе, мог это сделать, и улыбнулась краешком губ.

Он не ответил на улыбку, продолжая смотреть на меня в упор. Высокий мужчина с узким смуглым лицом, обладающий  завораживающей и гипнотизирующей красотой. И если я скрывала свое лицо, чтобы живущие не могли попасть под гипноз моего взгляда, то он даже не пытался скрыть свою силу. Да и от кого ему было прятаться? На меня его чары не действовали. Не сегодня, не во время поединка.

Одет воин был в черную рубашку, такого же цвета брюки и высокие сапоги. Я снова улыбнулась — наши наряды были очень схожи. И ни один из нас не носил украшений — ни на теле, ни на оружии. Рукоять его меча была простой и темной, удобной для руки. Как и рукоять моего меча. Черные вьющиеся волосы мужчины были убраны в хвост, но голову он ничем не прикрыл. Взгляд его оставался совершенно равнодушным. Я была ничто перед его силой. А мир, который я оставила за собой, — всего лишь пыль под сапогами того, кому я бросила вызов.

На мгновение мое дыхание прервалось. Я испугалась. Не теми силами я обладала, чтобы осмелиться на такое, но выбора у меня не было. Шанс, даже столь маленький, следовало использовать, а потом будь что будет.

Я сжала рукоять меча. Упала на одно колено, опустила голову и прочла быструю молитву своему Хранителю: «Где бы ты ни был, верую, ты смотришь на меня, так не оставь же меня, пошли мне храбрость и силу духа, позволь, если суждено, встретить свой конец достойно». Рывком поднялась, перехватила в позицию меч и сделала шаг вперед.

Сталь встретила сталь.

Удар. Еще один удар. Перехват, блок — я ушла ниже, уворачиваясь от смертоносного выпада, именно так, как учили на тренировках. Развернулась и тут же напала сама. Мой меч встретил пустоту, и я потерла равновесие, но мгновенно вернула точку опоры.

Никаких щитов. Никаких кинжалов. Песок в лицо? Воина снова не было там, где я ожидала. Рухнув наземь, я откатилась — вовремя, чтобы не получить укол острием меча в плечо.

И снова танец на белом песке. Я знала, что воин меня щадил. Он даже не пытался показать, на что способен. Это злило. Унижало. Заставляло думать, что меня не воспринимают всерьез.

Остановившееся время мира шло вперед на песке нашей арены. У боя появились зрители — краем глаза я видела тени, перемещающиеся вдоль границы. Кто они? Свои или чужие? Или те и другие? А может, иная сила? Неважно. Моя рубашка взмокла от пота, брюки прилипли к бедрам. Я устала и задыхалась. Соперник меня изматывал. Не собираясь решать дело одним или несколькими ударами, он играл. Позволяя мне раз за разом нападать и тратить силы, он легко отбивал мои атаки и, кажется, даже скучал.

Я понимала, что вечно так продолжаться не может. Воин ничего не ожидал от меня — самое время его удивить.

Медленно опустив меч, я позволила себе мгновение отдыха перед решающим броском. Внутренняя тишина, сосредоточенность, окружающего мира не существует. Есть только я, мой меч как продолжение руки — и враг. Состояние мушин²...

Краем глаза я отметила, что соперник на меня не смотрит, и бросилась вперед. Воин поднял меч, встречая удар, но удара не было, я нырнула рыцарю под руку, со всей силы ткнула рукоятью в живот, услышала, как мужчина резко выдохнул, перехватила меч острием вверх и направила всю силу удара в открывшийся мне правый бок и подмышку.

Резкая боль обожгла мою грудь. Дыхание перехватило. Я упала на колени и удивленно уставилась на черненую сталь меча и мужскую руку, сжимавшую рукоять. Вторая рука легла мне на спину, придерживая и не давая завалиться вперед и насадиться еще больше на клинок.

— Вот черт! — попыталась сказать я, но только захрипела.

Кровь теплой струйкой потекла из уголка моего рта. Я смотрела победителю в глаза. Его взгляд не давал мне отключиться. Его рука держала мою жизнь — буквально на острие меча.

— Я отдаю этот мир под твою власть, — набралась сил и прохрипела я.

— Да будет так! — ответил он и вырвал меч из моей груди.

Я рухнула победителю на руки.

Тьма, мерцая серебристыми искрами, приняла меня.

Чуть раньше, утром того же дня

Флаги, флаги, флаги — кругом сплошные флаги. Если вчера замок и его окрестности были похожи на огромную ярмарку, то сегодня они напоминали площадку для рыцарского турнира — все было ими буквально завешано. Балкон украшали вымпелы, они создавали подобие занавеси — яркой, разноцветной, приветствующей новый день. И он не замедлил наступить.

Солнце вставало, золотя хрусталь на башенках разбросанных по всей долине особняков, отражаясь и сверкая в воде реки Илинень. Зазвучала музыка — менестрели посвящали песни новому дню. А вскоре внизу послышались голоса и смех — жители древнего как мир замка пробуждались, чтобы заняться обычными делами. Делами, ставшими привычными за долгие века их существования. На небе сначала незаметно, затем все ярче и ярче разгорались радуги. Это было дивное зрелище, но никто не обращал на него внимания. Никто, кроме короля.

Его величество встал с постели, потянулся и подошел к широко распахнутым дверям на балкон. Вдохнув всей грудью свежий утренний воздух, прищурился и посмотрел на радужное небо.

— Гаснут, — проговорил едва слышно король и вздохнул.

— А по мне так вполне себе сияют, глазам больно! — проворчала я и спустила с кровати ноги.

— Ты не видела, как они горели при ней! Они переливались, и их было больше!

Я пожала плечами, схватила заколку и закрепила волосы.

— Когда придут эти, ну как их у вас называют, которые присутствуют при одевании королевской четы, подают подвязки и прочую хрень? Я успею нормально принять душ?

— Если поторопишься. — Король повернулся ко мне. — И все-таки ты так на нее похожа! Даже разговариваешь, как она.

— Не забывай, Валистор, что я — не она! Ни на секунду не забывай! — пригрозила я ему пальцем и, подобрав подол длинной ночной рубашки, отправилась в ванную комнату.

Вернулась я прямо перед тем, как в спальню хлынули немногие допущенные приближенные. Часть сгрудилась у входа, более везучие выстроились вдоль стен, а два изящных эльфа, одетые в одинаковые легкие и полупрозрачные белые одежды, одевали своего короля.

Я сидела в постели, натянув на ноги одеяло, и скептически следила за процессом. Дальше последует моя очередь. Как я ни уговаривала короля, отказаться от этой традиции даже на один день и хотя бы в отношении меня не удалось. Хватало того, что правитель и так пошел на ряд условий, список которых я предъявила ему накануне.

Происходящее чем-то напоминало утренний ритуал одевания французского монарха, наводя на размышления о возможном первоисточнике. А может быть, во всех мирах и для всех рас некоторые моменты развития истории просто совпадали.

Мысленный экскурс в историю родной реальности был прерван рванувшими ко мне дамами, и мне пришлось улыбнуться (свою королеву подданные обожали) и позволить себя одеть.

Как только мы остались одни, я залезла в сундук и, ничуть не стесняясь наблюдавшего за мной короля, стянула кружевные панталоны и с облегченным вздохом надела нормальные трусики и узкие джинсы. Атласные туфли заменили высокие ботинки на шнуровке. Ходить в них будет на порядок удобней, а длина платья позволит скрывать их хоть до второго пришествия.

Валистор Аэлле вздохнул, но ничего не сказал.

— Я готова, — объявила я, бросив быстрый взгляд в зеркало. — Прическа ужасная, но терпимая. И вуаль дурацкая! Как я в ней буду есть?

— Вуаль, — напомнил его величество, — магическая. Она защищает твое лицо от взглядов моего народа, но для тебя ее, считай, нет. Айя-Литара никогда не снимает вуаль. Ее взгляд вызывает зависимость у всех, кто видит ее лицо. У всех, кроме меня.

— Интересно, где она подцепила эту способность, — пробормотала я себе под нос, а громко сказала: — Странная иллюзия и некомфортная. Я ее вижу, я ее чувствую. Мир сквозь вуаль, словно в легкой дымке, все время хочется потереть глаза.

— Придется потерпеть. — В голосе короля сквозило недовольство. — Я тоже многое вынужден терпеть из-за тебя.

— А у тебя нет выбора. Это нужно тебе, для меня твой двор всего лишь развлечение и эпизод в жизни.

Король промолчал. Несколько мгновений он меня разглядывал. В глазах его затаилась горечь, и я пожалела о своих словах.

— Ладно, Валистор, извини. Я не хотела тебя обидеть или оскорбить.

Король коротко кивнул, затем подал мне руку. Нас ожидал королевский завтрак.

Ела я немного, не забывая, что именно предстояло мне сегодня. Не могу сказать, чтобы я сильно волновалась, но некоторая нервозность присутствовала. За столом, кроме нас с королем, сидящих друг напротив друга, и моего молчаливого советника, занявшего место справа от меня, было шестеро. Три точно палки проглотивших министра и столько же дам, чопорных до невозможности. Никогда не думала, что к эльфийкам можно применить эпитет «чопорная». Легкая, воздушная, изящная, прекрасная, заносчивая, гордая, но чопорная? А эти три были именно чопорными. Хранительницами вековечных традиций Андули-Тэ, Радужной страны. Мужчины выглядели обычными сановниками. Я уже знала, что один из них носил должность, аналогичную военному министру. Единственное, что отличало этих господ от высокопоставленных придворных других исторических эпох и миров, — внешняя молодость, особенность эльфийской расы.

Я отложила приборы. Ко мне тут же метнулась служанка с кувшином и налила в пустой бокал вина. От напитка я не отказалась, тем более эльфийские утренние трапезные вина отличались легкостью. Это вечером с питьем следовало быть осторожней, а утром я могла себе позволить выпить побольше.

— Королеве изготовили специальный ритуальный доспех, — отставил узкий бокал на длинной ножке один из эльфов. — Думаю, вашему величеству будет в нем удобно.

Наверное, это и есть военный министр, подумала я и кивнула советнику короля.

— Хотелось бы примерить. Как раз на тренировке его и опробую. Главное, чтобы ритуальность гармонировала с функциональностью.

— Даю вам слово, моя королева, вы не будете разочарованы.

— И все-таки я считаю, что не стоило бросать вызов внешним силам, но мое мнение давно ничего не значит при этом дворе, — поджала губы сидящая ближе ко мне эльфийка.

— Линдалэ, оставь, — поморщился Валистор Аэллэ. — Все уже решено.

— Позволено ли мне спросить, моя королева, — повернулась ко мне ее соседка, — где же вы пропадали все эти месяцы? Нигде вас не было. Эфир безмолвствовал.

— Это неважно, — не дала мне сказать ни слова недовольная эльфийка по имени Линдалэ. — Айя-Литара вернулась. Снова. Она всегда возвращается, и когда это происходит, привычному порядку приходит конец.

— Не забывайся, Линдалэ! — Я добавила голосу ледка. — Я ваша королева, смени тон!

— Здесь все свои! — Тонкая рука вцепилась в бокал. — Я к тебе всегда хорошо относилась, девочка! Я выхаживала тебя, когда ты была на грани! Потому могу позволить говорить правду. Кто, если не я!

— Айя, успокойся, пожалуйста, — попросил, не глядя на меня, король эльфов. — Не надо сейчас ругаться и снова спорить.

Голос его дрожал. Я искренне понадеялась, что его ближний круг не задумывался над причиной этой дрожи. Ведь я не была Айя-Литарой, пропавшей королевой эльфов Андули-Тэ.

— Хорошо, помолчу. Говори, Линдалэ, хотя ты сама прекрасно знаешь, что твои речи не способны ничего изменить.

— Мы должны были просто избавиться от низших. А ты даешь право жить тем, кто жизни не заслужил.

— Потому что они были созданы, а не рождены? — не удержавшись, фыркнула я. — Заметь, не они сами, а их прародители! Та раса, которую вы зовете низшими, более не является продуктом магического эксперимента. Я даже не хочу говорить, что они разумны, Это все равно что спорить на тему разумности человеческой расы, представителем которой я являюсь или являлась когда-то!

— Про людей никто и не спорит, — подал голос военный. — Они достойная раса, умеет сражаться, как и вы, моя королева.

— Спасибо, — послала благодарную улыбку эльфийскому воину я. — С вами, мой друг, всегда было приятно иметь дело.

— Осмелюсь напомнить королеве, — голос третьей эльфийки был резок и звонок, я даже инстинктивно помотала головой, прогоняя неприятное ощущение, — что низшие выдвинули неприемлемые требования в разгар праздников. Права и свободы, конституционная монархия и парламент, подумать только! Никогда еще эльфийская раса не управлялась парламентом!

— А здорово стать первыми, правда? — развеселилась я. — Вы должны гордиться! Единственный мир, населенный эльфами, и бац — конституционная монархия! А выборы? Избирательные компании, голосование. Речи кандидатов — да просто красотища! А вдруг у них ничего бы не получилось? Или наоборот — получилось бы, и ваши подопечные жили бы себе, занимались делами, правили миром, а вы бы тут сами по себе — танцы, песни, стандартные эльфийские заморочки и никаких проблем. Что вас не устраивает?

— Айя, ты не понимаешь, — вздохнула Линдалэ. — Сначала парламент, потом революция, свержение монархов. Ты забыла историю своего мира?

— В моем мире эльфов нет и не было. Мы — мир людей.

— А наш мир — измерение эльфов. Вторая раса была искусственно выведена по твоей прихоти, между прочим, и мы должны эту несуразность ликвидировать, пока не стало слишком поздно!

— Стало! — Я выскочила из-за стола.

Эльфы, повинуясь этикету, тоже поднялись, но я замахала на них руками.

— Они перемешались с другой расой. Откуда она здесь взялась? Как получилось, что в ходе развития у ваших... наших — хорошо-хорошо, моих! — низших появились репродуктивные способности? Я такое не заказывала! Когда ты, — ткнула я пальцем в короля, — создавал этих существ, такое не входило в планы. Где-то тут есть проход в иной план бытия, через который и просочились пришельцы. Теперь слишком поздно! Вы упустили момент. Нельзя просто так взять и ликвидировать целую расу! Это нарушает Баланс мироздания.

— Создание этих существ уже нарушило Баланс!

Линдалэ повернулась ко мне, ее унизанный перстнями палец был нацелен мне в глаз.

— Так не создавали бы!

— Ты была одинока, — вздохнул король. — Я хотел тебя отвлечь.

— Бедная Айя-Литара! — рявкнула я.

Король и его эльфы вздрогнули и изумленно воззрились на меня.

— Бедная я! — уже тише добавила я. — Довели женщину до того, что мне вместо любви потребовалось создание каких-то существ, чтобы чувствовать себя нужной! Но что было, то прошло. — Я постаралась как можно нежнее взглянуть на короля. — И я тебе очень признательна, любимый мой супруг и король! Ты мне очень помог.

Эльфы успокоились. Все, кроме напряженно уставившегося в свой бокал короля и не сводившей с меня своих проницательных глаз Линдалэ.

— А ты очень изменилась, Айя. Я не знала тебя прежнюю, но говорят, так сильно тебя изменило лишь пребывание в чертогах Великого Бога. Где ты была на этот раз?

— Когда-нибудь расскажу, — пожала я плечами. — Сейчас это неважно. Мне надо готовиться к поединку. Сначала тренировка, затем тишина и медитация. Бесполезные споры мне не помогут.

Покинув малый обеденный зал, я сбежала вниз на первый этаж, а оттуда во двор. Меня приветствовали эльфы, кланялись, я отвечала им кивками. В замковом дворе было сложно найти место, чтобы побыть наедине с собой, и я устремилась на крепостную стену, служившую больше прогулочной зоной, чем защитным сооружением. Войн в этом мире давно не было, но не факт, что не будет революций. Пока эльфы Радужной страны пели и плясали, по своему обыкновению не придавая значения тому, что происходит в обычном мире, жизнь вне их мира не стояла на месте. Только королева интересовалась этими делами, переживала и пыталась что-то сделать. Но ее никто не слушал. Это не было виной Айя-Литары. Вопрос в различии менталитетов, в традициях, тупой непробиваемости и еще, я бы сказала, в хронической недальновидности некоторых рас.

Взяв протянутый эльфийкой зонтик от солнца, я поднялась на стену и остановилась между башен, глядя на блестящую гладь реки. И на кой черт я во все это ввязалась?

За день до описываемых событий

Впервые я так долго торчала в эльфийском измерении. Ну ладно, не торчала, а исполняла обязанности супруги Темного принца. Эльфятник — так называла я мир супруга за глаза. Он, разумеется, был в курсе, но недовольства не выказывал.

Когда я встретила своего будущего мужа, я была простой смертной, пьяной и безбашенной. С тех пор мне удалось избавиться от первого, частично от второго, но третий пункт был незыблем, как само Мироздание.

Дни в эльфятнике не радовали разнообразием, и я скрашивала досуг и поддерживала необходимый тонус, постоянно подначивая приставленных ко мне эльфиек. Бессмертная раса отличалась тем, что презирала и считала низшими все смертные расы. Подобное вызывало у меня лишь одно желание — постоянно высмеивать этих снобов. Добавьте к этому мою репутацию: постоянные приключения, мужчины и способность вляпываться в неприятности на пустом месте — и получите причину, по которой меня не очень любили в мире, населенном изящными и возвышенными сверхсозданиями. Лишь одно удерживало прекрасных эльфийских дам подальше от опасной черты — мой титул. Им приходилось испытывать ко мне положенные этикетом почтение и уважение.

Эльфам я отвечала взаимностью, то есть я их не любила и не считала умными или интересными для общения. Тоже своего рода снобизм, но зато можно поупражняться в троллинге. А что еще нужно почти заскучавшей принцессе? Правильно! Балы, приемы и приключения. Первых двух в измерении, которым правил мой муж, было в избытке, третьи я ждала с нетерпением. И ожидания мои вскоре оправдались.

И ведь ничто, как всегда, не предвещало. Обычный дипломатический прием. Скучный и похожий на все остальные.

Я сидела на троне по правую руку супруга и пыталась сосчитать летающие под потолком звезды. Эльфы во всех измерениях оставались эльфами: темные, светлые — значения не имело. Все они любили звезды (дети звезд же) и всякого рода спецэффекты. И на каждом официальном мероприятии всё всегда везде мерцало.

К нам поднялся Канаби — верный друг и военный советник Его Высочества. Я его хорошо знала, он сопровождал нас во многих мирах. Очень симпатичный представитель неизвестной мне расы, но точно гуманоидной. Выглядел он молодо, как и все окружение Смерти. С годами не менялся. Носил одеяния в зеленых тонах, чем-то похожие на облачение самураев моего родного мира. Глаза его были черные и слегка раскосые, что также напоминало о Востоке. Прическа состояла из множества черных и светлых косичек. Он заплетал их в одну длинную косу ниже пояса, из-за которого торчали рукояти двух коротких мечей. Передвигался он бесшумно и был похож на хищного зверя. В общем, советник выглядел ужасно крутым и опасным и таковым и являлся.

Поклонившись мне, он встал рядом с троном Смерти и начал что-то тихо говорить. Длилось это довольно долго, пока Канаби не подал кому-то знак. Спустя несколько минут в зал вошли несколько эльфов. При их появлении шум в зале стих. Присутствующие расступились.

Один из вновь прибывших, казавшийся несколько нервным высокий пепельноволосый эльф быстрым шагом направился к тронному возвышению. У самых ступеней он упал на одно колено и склонил голову.

Смерть шевельнул пальцами. Эльф поднялся и начал речь на незнакомом мне варианте эльфийского. Я понимала только некоторые слова, из чего сделала вывод, что гость приходился отдаленным сородичем нашим эльфам.

Темный принц выслушал просителя, затем перевел на меня задумчивый взгляд.

— Что? — тут же насторожилась я.

— Валистор Аэллэ — последний король Дивных Андули-Тэ, Страны Радуг, — пояснил мне супруг, — считает, что ты очень похожа на его пропавшую возлюбленную, его королеву, просто как сестра-близнец.

— У меня никогда не было сестер, мне очень жаль.

Я с сочувствием взглянула на короля-чужестранца. Тот кивнул в ответ, но так и не отвел от меня взгляда своих странных фиалковых глаз, отчего у меня пошли мурашки по телу, а затем кожа вдруг полыхнула голубым, и эльфийский король закрыл глаза ладонью и отшатнулся.

Смерть едва заметно кивнул Канаби. Тот шагнул вниз, ухватил Валистора Аэллэ за запястье, и эльф со стоном рухнул на колени. Голова его запрокинулась, носом хлынула кровь.

— Прошу прощения, о Великий Темный, — простонал он, — у меня и в мыслях не было навредить вашей супруге, просто...

— Погоди, Смерть, — шепнула я супругу. — Не делай поспешных выводов. Мужик, похоже, страдает, а если я на самом деле так похожа на его пропавшую подругу, то он просто себя не контролирует, даже если он эльф. У него сейчас что-то вроде шока, а Клеймо реагирует не только на смертельную угрозу, но и на сильные, направленные на меня эмоции. А эмоции у него сейчас... тут не надо быть психологом. Чего он хочет от тебя?

— Помочь найти его супругу или ее следы. — Удивительно, но Всадник решил посвятить меня в подробности истории. — У них в стране сейчас сложная ситуация, и необходимо ее присутствие.

— Война?

— Нет, все мирно, просто связано с политикой. Не могут решить вопрос с местными, а королеву там очень любят. Она человек, родом из твоего мира. Местные слушают ее, без нее в стране наступит кризис.

— А куда она могла деться? Убили?

— Вполне вероятно, — пожал плечами Темный принц. — Когда-то я много времени провел с Валистором и его двором. Тогда они жили в другом мире, но после одного катаклизма, связанного с прорывом истинного Хаоса и его сил, которые тебе известны как Вселенское Зло, тот мир был частично уничтожен и перекован заново. Одну часть населили эльфы. Другие — маги и люди. Много веков до нас не доходили вести ни из одной части той системы.

— А теперь что-то случилось?

Канаби давно отпустил пепельноволосого эльфа, тот поднялся на ноги и теперь стоял, слегка пошатываясь. В глазах представителя гордой и сильной расы была тоска, которую тот даже не пытался скрыть. Я покосилась на советника мужа и подумала, какой же силой должен обладать изящный с виду воин, даже не эльф, чтобы так запросто уложить эльфийского короля.

— Только то, что ему нужно срочно найти жену.

— Где вы видели супругу в последний раз? — спросила я.

Я от всего сердца сострадала эльфу. Дела душевные мне как человеческой женщине были всегда близки и понятны, а если эльфийский король так сильно полюбил человека, что обратился за помощью к самому Всаднику Апокалипсиса, то он сразу же получил в моем лице союзницу.

— Она отправилась на переговоры с демоном. С демоном Ругуссы-преисподней, ее давним врагом, — вздохнул эльфийский король.

— Одна? — удивилась я.

— Айя-Литара — великая волшебница и воительница, не так давно она лишилась магических способностей, но воином осталась. Встреча с демоном, который когда-то мечтал заполучить ее в жены, королеву не пугала, — объяснил Валистор.

— Если ее похитил демон, это проверить очень легко. — Я полезла за мобильником и набрала номер своей телохранительнцы. Дав ей поручение, отключилась. — Если она еще в плену, ее доставят под защиту Великого Короля Белета.

— Короля Белета? — Эльф, кажется, вздрогнул.

— Ну да, — я изобразила искреннее удивление, — а что такого? Великий Король справедлив, он разберется, и твою жену отпустят.

Эльф смотрел на меня, во взгляде его что-то мелькнуло и тут же исчезло. Он поклонился и повернулся к моему мужу.

— Ваше Высочество, — обратился он к Смерти, — могу ли я пригласить вашу супругу в мой мир?

— Зачем? — холодно поинтересовался Смерть.

— Можно я с ним пойду? — Подобного рода решения я всегда принимала не задумываясь. — Со мной ничего не случится, ты же знаешь! Я могу на месте разобраться с ситуацией и по возможности помочь, а еще мне скучно, и если я тебе в ближайшее время не понадоблюсь для протокольных мероприятий, я бы немного развеялась. Вселенское Зло в их мире побеждено, а значит, там вполне безопасно. А если пропавшая королева на самом деле в Аду или в Преддверии, кому как не мне быть посредницей в переговорах по ее выдаче? Она моя землячка, я не могу бросить ее в беде!

— Пара дней, Ваше Высочество, всего пара дней! — в голосе эльфийского короля явственно проскальзывала надежда. — Никакой опасности, всего лишь присутствие на переговорах под моей защитой.

Смерть перевел на меня взгляд ледяных глаз. Я нахмурилась. Вроде ничего такого не было в этом приглашении или все не так просто, как кажется на первый взгляд?

— Снова попадешь в передрягу — выпорю, — проговорил он у меня в голове. — И это даже близко не будет похоже на секс, поняла меня?

Я поспешно закивала.

— Канаби, отправишься с принцессой.

Военный советник лишь поклонился в ответ.

Вечером того же дня после взаимных приветствий и радостных возгласов подданных Валистора мне захотелось тишины. Когда мы переместились в мир Радуг, эльфы отмечали какое-то событие и все окрестности замка были заставлены шатрами. Перед самым перемещением король эльфов предложил мне воспользоваться внешним сходством с королевой и предстать перед подданными в качестве его супруги, королевы Айя-Литары. Идея показалась мне довольно занимательной, и я согласилась.

Королева отсутствовала несколько месяцев, и можно представить ликование эльфов, когда король появился под руку с ней! Празднование с фейерверками, танцами и музыкой продолжилось с новой силой, меня втянуло в этот водоворот, и через час я чувствовала себя так, будто из меня выжали все соки. Я устала танцевать и всем улыбаться, мне надоело выслушивать речи, смысл которых от меня ускользал. И теперь я сидела в Радужном замке в покоях королевы, набивая в текстовом редакторе все, что мне удалось узнать про правительницу Андули-Тэ, и радовалась долгожданной тишине и покою.

Праздник мне очень помог в плане получения информации, пояснения Валистора внесли ясность и добавили пищу для размышлений. Я загорелась идеей выяснить, что произошло, и теперь лавры Шерлока Холмса не давали мне усидеть на месте. Я все время подскакивала и цепляла к гобелену бумажки с пометками. Перед глазами вырисовывалась печальная история королевы, полная любви и разочарований. Похоже, той банально не повезло с мужиками. Расставшись со своей любовью (бывает, что поделать), она металась между поклонниками, пока не вышла замуж за своего старого друга — короля эльфов, чтобы выбить клин клином. Была ли она с ним счастлива, неизвестно, но долг жены и королевы выполняла исправно. Недовольных ее правлением не было. Король не соврал, ее здесь любили. И будучи замужем за представителем расы, которая во всех измерениях не считала равными себе чужаков, королева избавила супруга от контактов с не-эльфами. Со своими бывшими мужчинами она продолжала общаться на дипломатическом уровне и часто решала вопросы, так сказать, методами личными, а не политическими. Видимо, это ее и сгубило или заставило расслабиться и кому-то довериться — тому, кто мог и предать.

Я поставила себе задачу найти королеву и притащить обратно в ее мир.

Рассказов Валистора и доступа к государственным документам мне оказалось мало. Кристал пока на связь не выходила, и я занялась изучением содержимого шкафов и сундуков бывшей волшебницы.

Ближе к ночи я сидела за столом, постукивая пальцами по его поверхности, и задумчиво смотрела на лежащую передо мной записную книжку. Какое счастье, что девица оказалась с моей планеты, да и записи она вела на родном для меня языке. Но, к сожалению, находка не давала ответа ни на один вопрос, а только увеличивала количество загадок.

«Каири (подчеркнуто три раза) — не у него ли кинжал.

Поединок? Выиграть любой ценой.

Сохранение мира!!!! (обведено в кружок)

Передай Р. (зачеркнуто)

Валли, прости меня!»

Этот текст был единственным внятным из кучи пометок и зарисовок в виде разнообразных мужских профилей. Я его заметила чисто случайно — почерк у моей бывшей соотечественницы был неразборчивым, да и информация для меня казалась бредом. Кроме разве что пары слов: «поединок — сохранение мира».

Я вздохнула и закрыла записную книжку. День выдался утомительным и полным событий. Для дальнейших исследований требовалась свежая голова, потому я решила все отложить до завтра.

После многочасового изучения документов я примерно представляла, как себя следует вести, чтобы никто из эльфов не заподозрил подмены, но все-таки стоило еще раз уточнить некоторые моменты у Валистора, чтобы заранее спланировать новый день. И я пошла к королю. Как оказалось, весьма вовремя. Пока я занималась расследованием, кое-что произошло.

Эльфийский король стоял на балконе и хмуро взирал на прогуливавшихся по двору и довольных жизнью подданных. Повсюду были развешены разноцветные светильники. Яркие волшебные фонарики украшали и фасад замка, создавая атмосферу вечного праздника. В этот поздний час эльфы расходиться и не собирались, продолжая веселиться и петь. Сменился караул.

Я встала рядом с правителем и сцепила за спиной руки. Взгляд мой был прикован к Канаби. Тот привалился плечом к флагштоку и смотрел на двух эльфиек, которые делали уже третью ходку по замковому двору. Я улыбнулась и покачала головой.

— Раса, населяющая этот мир, прислала последнее предупреждение, — произнес в темноту король. — Завтра они желают видеть королеву.

— Так в чем же дело? — удивилась я. — Я здесь. Введи меня в курс дела, проведем переговоры.

— Ты не можешь с ними встречаться. Завтра тебя ждет поединок.

— Чего? — опешила я, а перед моими глазами тут же возникли строчки из записной книжки настоящей королевы.

— Поединок. Ритуальный поединок на мечах. Надеюсь, ты владеешь мечом.

Валистор повернулся ко мне. Его светлые глаза мерцали в полумраке.

— Мечом-то я владею, правда, предпочитаю арбалет, но с какого перепугу ты решил, что я буду с кем-то сражаться?

— Будешь. Вопрос чести. Выслушай меня, пожалуйста, принцесса, — пресек он мою попытку возразить. — Королева бросила вызов внешним силам. Не спрашивай каким, я не знаю и никто не знает. Она исполнила ритуал вызова. Древний. Фактически принесла себя в жертву.

— Королева нашлась? — все-таки перебила короля я.

— Нет. Но мы получили знак. Проблема в том, что сама она не сможет биться. Ее удерживает демон Каири. Твои знакомые в... — он запнулся на мгновение, — в Аду ведь ничего не узнали? — Я отрицательно покачала головой. — И не могли. Айю держат в другом измерении. Вырваться она не может, иначе уже была бы здесь. Почему демон ее держит, в данный момент неважно, вероятно, пытается сохранить ей жизнь, но ее неучастие означает проигрыш и гибель этого мира.

— Почему так? Почему сразу гибель?

— Демон Каири служит силам Зла. Это его единственная возможность заполучить Айю — ценой гибели мира.

— А вы, эльфы, ничего не можете сделать?

— Не с демоном. Наши силы неравны с некоторых пор.

— А попытаться?

— Вопрос выживания моей расы.

— То есть ты отдаешь жизнь своей возлюбленной за возможность выжить своей расе?

— Принцип меньшего зла, — печально развел руками эльфийский король. — Если бы Айя могла выиграть поединок... Но она не сможет, даже если появится здесь.

— Ты сам говорил, что она великая воительница.

— С силами нашей системы миров она могла бы справиться. Но не внешними. Это цена Баланса и расстановки сил, кому как не тебе, супруге Всадника Апокалипсиса, знать это.

— Зае*ись! — выразила я отношение к ситуации и облокотилась о парапет. — Я таки вляпалась! Ты знал, что такое может случиться? Взгляни на меня, король эльфов, ты знал?

Он отвел глаза. Значит, знал. Знал ли Смерть, отпуская меня сюда? Сложный вопрос. Наверняка знал. Не зря же он отправил со мной не абы кого.

— Канаби! — крикнула я, ища глазами во дворе советника Смерти.

Первый воин Всадника Апокалипсиса шагнул из теней за нашими спинами. Я даже вздрогнула. Его руки прятались в широких рукавах. Рукояти заткнутых за пояс мечей тускло поблескивали в свете фонариков.

— Мне нужен твой совет, Канаби.

Тот долго смотрел на эльфийского короля. Валистор Аэллэ не выдержал взгляда и отвернулся.

— Мы можем вернуться домой прямо сейчас, принцесса, — сказал мне советник.

— Что станет с этим миром?

— Погибнет. Механизм разрушения запущен.

— Королевой?

— Демоном Каири. Он шантажировал королеву, она не поддалась, тогда он воткнул кинжал в сферу и сдал этот мир врагам.

— Что за кинжал? Впрочем, неважно. Враги — Вселенское Зло, как я понимаю.

— Да, принцесса.

— Так... — Я прикусила губу. Король отошел к стене и попытался слиться с интерьером. — Предполагаю, что побежденное вроде как зло снова вылезло, так как кто-то где-то не уследил.

— Королева пыталась спасти положение, но без помощи супруга она мало что могла. Он же был занят созерцанием мироздания.

— Обычное дело для обычных эльфов. — Я бросила презрительный взгляд в сторону короля.

— Не спеши меня судить, Темная принцесса, — отозвался Валистор Аэллэ. — Ты не знаешь всего.

— О’кей, предположим, ты не виноват.

— Айя не должна была вести дела с демоном за моей спиной! — Король не выдержал и стукнул кулаком по каменной кладке. — Мы могли бы решать дела вместе.

— Он прав, — тихо сказал Канаби. — Тут все непросто. Королева самовольна и непредсказуема, как и любая представительница вашего народа, принцесса.

— Угу, ладно. Ближе к делу. Королева выведена из игры, но кто-то должен сражаться. Почему не ты? — спросила я короля.

— Это ритуальный вызов, сражается тот, кто его бросает.

— Я вызова не бросала.

— В глазах этого мира ты — королева. Ты правопреемник.

— Откуда миру это известно? Магия очередная?

Канаби ответил едва заметным кивком.

— Если я не соглашусь, мир погибнет, так? А если соглашусь и проиграю?

— Возможны варианты, — задумался советник. — Все зависит от того, с кем придется сражаться.

— И с кем?

— Этого не знает никто. Случайный выбор Судьбы.

— Предположим, мой выбор — не согласиться. — Канаби снова кивнул. — А Мироздание мне не будет мстить?

— Нет, — усмехнулся первый приближенный Смерти. — Никто не посмеет мстить супруге Всадника Апокалипсиса и Фаворитке Великого Короля Ада. Не слишком страшный проступок — гибель затрапезного мира.

— Фаворитке Великого... — Валистор в ужасе смотрел на меня.

Проигнорировав его реакцию, я размышляла.

— Гибнет мир — гибнут те, кто его населяет. Так кто его населяет? Эльфы и люди...

— Нет, принцесса. Раса, сосуществующая тут вместе с эльфами, изначально неразумна. Это выведенный магически народ. Не имеющий души. Считайте их куклами — говорящими, функционирующими, но бесчувственными. Их создали эльфы для королевы, чтобы ей не было скучно. Их гибель не отяготит вашу карму, если вы это хотели знать.

— А эльфы в случае апокалипсиса просто переместятся куда-нибудь, — пожала плечами я. — А если не успеют... что ж, не повезло.

Я холодно взглянула на эльфийского короля. Как ни жестоко это звучало, но о нем и его расе я не стала бы сожалеть ни единой минуты.

— Мы теперь привязаны к этому миру, — тихо сказал король. — Мы не сможем уйти.

— Принцесса? — Канаби протянул руку. — Мы можем переместиться немедленно. Ваша соотечественница королева Андули-Тэ останется жива. Гибель мира ей не навредит.

— Прости, Валистор, — повернулась я к королю, — но это не моя игра. А королеву я вытащу из лап этого вашего Каири. Даю слово.

Я коснулась показавшихся мне раскаленными пальцев Канаби.

— Раса, населяющая этот мир, разумна! Она перемешалась с другой расой. У них есть дети. Сменилось уже несколько поколений. Они как люди, принцесса. Королева их любила. Они решили создать парламент и послали нам ультиматум. Они погибнут вместе с этим миром, — скороговоркой прокричал король, кинувшись ко мне.

— Погоди. — Я выпустила руку советника Темного принца. — Это правда?

Канаби прикрыл глаза.

— Принцесса, вы просили моего совета, мой совет — вам пора домой.

Передо мной вдруг возникло лицо Зерачиила.

— Оставайся всегда человеком, Элви, — говорил мне когда-то архангел, и его синие глаза сияли ярче света самих Небес. — Всегда и при любых обстоятельствах не забывай, кто ты и откуда пришла.

— Он не простит мне гибель стольких невинных душ. Никогда не простит, — сжала кулаки я. Мне было больно даже вспоминать о том, что случилось, когда я вернулась из одного путешествия с Белетом. — Я больше не вынесу его осуждения, просто не смогу!

— Кто вас осудит? — удивился Канаби. — Ох нет, принцесса, это не тот случай!

Он ухватил меня за предплечье. За его спиной замерцала дымка перехода.

— Я согласна! Валистор, я согласна на поединок! — приняла решение я.

Дымка погасла. Канаби покачал головой.

— Неразумно, — прошептал он. — Весьма неразумно.

— Да что мне сделается, Канаби? Я — Фаворитка! Меня защищает Клеймо.

— Как скажете, принцесса.

— Ты лучший воин моего мужа. Круче тебя только он сам. Ты сможешь завтра со мной потренироваться с мечами?

— Конечно, Ваше Высочество.

Канаби склонился в легком поклоне и отступил в тень.

— Отлично. Тогда завтра днем.

— Поединок на закате, принцесса! — предупредил оживавший буквально на глазах Валистор. — И спасибо тебе! Я... мы все никогда не забудем, что ты сделала для нашего мира.

— Подожди благодарить. Завтра после поединка все и скажешь.

Он предложил мне руку, и мы отправились в наши покои. Встречающиеся нам по пути придворные улыбались и кланялись.

За несколько часов до поединка

Я взяла полотенце и вытерлась. Канаби стоял рядом, опустив оба своих меча. Его дыхание даже не сбилось.

— Неплохо, принцесса, весьма неплохо, — выдал обычно скупой на похвалы первый воин моего мужа. — Но практики вам все-таки не хватает. Значит, придется рассчитывать на хитрость и ловкость.

— Кто же знал, что мне придется серьезно махать мечом.

Я уселась на траву и вытянула ноги. Канаби взглядом испросил моего разрешения и устроился рядом. К нам бросилась изящная эльфийка и взмахом руки наколдовала столик с фруктами и освежающими напитками. Тут же нарисовался менестрель и что-то тихо запел.

— Знать бы, где упасть... — продолжила, пожав плечами, я. — Иеремиил тоже меня учил, но он больше по выносливости. В здоровом теле здоровый дух, ага. Белета я даже не просила. Сомневаюсь, что он бы разрешил Фаворитке махать мечом. При случае задам вопрос.

— Радуги исчезли, — отметил воин, глядя в небо. — Раньше их было очень много.

— Ты был в этом мире, точнее в предыдущей версии этого мира, вместе со Смертью?

— Я всегда сопровождаю Всадника, принцесса. Сколько себя помню.

— Ты не был рожден, — догадалась я. — Мне ужасно хочется знать, кто ты, но можешь не рассказывать.

Вместо ответа Канаби улыбнулся. Суровое лицо слегка смягчилось и посветлело.

— Я был рожден, моя принцесса. Представители моей расы — бессмертные воины. Наш мир разрушили Всадники, когда я еще был в утробе матери. Ее держала в плену одна из Амазонок Ада. Вскоре после моего рождения мать умерла, не выдержав пыток. Амазонка какое-то время играла мной, пока меня не заметил Смерть. Я обязан ему разумом и жизнью.

— Ох, — только и смогла произнести я. — Надеюсь, это не моя телохранительница.

— Это Кристал, принцесса.

Канаби достал точильный камень и провел им по и без того остро заточенному лезвию одного из своих мечей.

— Кровная месть, — понимающе кивнула я.

— Месть никуда не убежит, — усмехнулся бессмертный воин. — А радуги тут все-таки были красивые.

— Валистор сказал утром, что при Айя-Литаре их было больше, — ответила я, идя навстречу его желанию сменить тему разговора.

— Это означает, что гибель мира близко. И началось это намного раньше того момента, когда механизм разрушения был запущен.

— А эльфы пляшут и поют, ничего не замечая! — искренне возмутилась я.

— Не все эльфы такие, принцесса.

— Знаю, Канаби, знаю, но как можно было просрать собственный мир! Не замечать ростков Зла. Не приструнить местного демона. Запустить ситуацию с людьми! Впрочем, тут как раз все понятно. Они вообще не замечают людей, а эта раса искусственно создана и значит меньше, чем ничто. Вот дураки! Только бедная королева пыталась что-то изменить. Но что она могла — одна! Почему не попросила помощи у своего мужа-короля? Почему не объяснила ему, как все далеко зашло?!

— Хороший вопрос, принцесса. Скоро сумерки, а затем наступит ночь.

Я задумалась над неоднозначностью фразы.

— Сумерки мира?

— Да.

И тут мир содрогнулся. Не сильно, землетрясения не было, но всё на мгновение замерло.

— Час грядет. Готовьтесь, моя принцесса. Судьба этого мира в ваших руках.

— Опять! — расхохоталась я. — Подозреваю, что исключительно по моей дурости.

Канаби поднялся и подал мне руку.

— Я буду ждать вас в Междумирье, принцесса. Сразу после поединка, независимо от его исхода, я заберу вас домой.

Ко мне уже спешили эльфы. Впереди всех шагал Валистор Аэлле, последний король сумеречного мира Андули-Тэ.

Канаби исчез.

— Как вам доспех, ваше величество? — поклонился военный министр, чье имя я так и не узнала.

— Удобный, вы были правы, спасибо. Я его сняла, так как солнце уж больно припекало.

— Я распоряжусь, чтобы его почистили.

— Я прошу оставить меня в одиночестве ненадолго, — обратилась я к королю и его придворным. — Мне необходимо подготовиться к бою.

Я пошла вперед. Король со свитой следовали за мной чуть в отдалении.

Слишком долго я прожила вблизи сил, контролирующих Вселенную, чтобы не почувствовать начавшийся последний отсчет. Это налагало ответственность. Размышления на тему, зачем я во все это влезла, потеряли всякую актуальность. Назад пути не было...

***

Сиреневая дымка плыла над долиной, крупными мазками бросая на блеклый холст бытия великолепие печальной торжественности. Иллюзорные макушки деревьев слегка подрагивали в зыбком воздухе, будто исполняя медленный прощальный танец. Туман окутал стволы в мягкий ватный саван, словно успокаивая деревья и приглашая усталого путника прилечь и отдохнуть перед долгой дорогой. Сиреневый саван манил, обещая тишину...

Внезапно впереди, у самого горизонта, возник вихрь. Он приближался, и дымка подернулась рябью.

Первые снежинки казались вполне безобидными, но их число стремительно росло. Звенящую тишину разбил гул. Взвыл ветер. Припустила поземка, на глазах перерастая в метель. И вот на туманную долину обрушился Близзард. А прямо за ним, подгоняя стихию копытами, несся бледный конь. Глаза его светились зеленым мертвящим пламенем. Копыта высекали изумрудные искры. На спине без седла, без уздечки, управляя конем одними коленями, сидел всадник. Он был по пояс обнажен. Кожа сияла ослепительной белизной даже на фоне извивающихся кругом снежных щупалец. От этого еще более пугающими казались темные тени — длинные, черные, развивающиеся на ветру волосы всадника да странные вихри под его кожей. Тонкие ноздри хищно раздувались. Всадник коленями сжал бока коня. Тот отозвался грохочущим ржанием, взвился на дыбы и забил копытами в воздухе. С огромных клыков зверя капнула алая кровь.

Ткань бытия треснула, и я вздрогнула от этого звука.

Всадник Апокалипсиса Смерть остановил на мне свой леденящий взгляд.

Мои глаза широко распахнулись.

— Долго и безболезненно или быстро, но очень больно? — Смерть смотрел мне прямо в душу. Рука его была прижата к месту, откуда он только что выдернул меч.

— Быстро, — прошелестела я одними губами.

В меня ударила магия. Вся сила бурана ворвалась в тело, не давая выплеснуться крови, превращая ее в моих жилах в лед.

Я кричала. Тело изгибалось под немыслимыми углами и билось в руках Всадника Апокалипсиса. Потерять сознание не позволял взгляд его страшных трехцветных глаз. Мне казалось, что такой ужасной боли я не испытывала, даже когда Король Ада выжигал на моем теле свое Клеймо.

А потом все закончилось.

Смерть опустил меня на мягкую траву, осторожно распрямил мои затекшие, не желающие разгибаться руки и ноги, растер и размял мышцы резкими, но не грубыми движениями. Сорвал остатки вуали и убрал с лица влажные спутавшиеся волосы.

— Твою мать! — прошептала я.

Принц поднял меня и придерживал за плечи, пока у меня не перестала кружиться голова и я не смогла стоять самостоятельно. Тогда я развернулась и спрятала голову на его груди, вдыхая знакомый, туманящий разум терпкий аромат каких-то неведомых пряностей — запах его кожи. Он мог бы позволить мне упасть на меч — и я бы умерла. Он мог ударить всего лишь на миллиметр в сторону — меня бы не стало. Не удержи он мое сознание — и моей жизни пришел бы конец.

Всадник Апокалипсиса крепко прижал меня к себе. Горячие ладони поглаживали мою спину, согревая, заставляя кровь быстрее бежать по жилам.

— Мне было страшно, — проговорила я в вырез его черной рубашки. — А ты даже не вспотел.

— Ты очень самонадеянна, моя милая. Храбрая, безбашенная и самонадеянная, — медленно произнес Смерть, приподнимая мою голову за подбородок и глядя в глаза.

Я пожала плечами и слабо улыбнулась.

— Ничего не могу с собой поделать, — сокрушенно вздохнула я. — Очень сложно принять то, что я недостаточно крута, и то, что всегда найдется кто-то круче меня.

Губы Смерти едва заметно дрогнули — это была его версия улыбки. Не выпуская меня из объятий, он обернулся и свистнул. Перед нами материализовался бледный конь. Глаза его горели так же, как и на тонком плане. Седла на его спине не было.

Всадник приподнял меня и усадил боком на спину зверя, которого я звала Сивкой. Я запоздало вспомнила про свою рубашку и застегнулась. Место, где ее проколол меч Всадника, выглядело не так страшно, как я ожидала.

— Если аккуратненько зашить, будет почти незаметно, — прикинула я вслух.

— Единственная рубашка? — спросил муж, запрыгнул на коня и коленями отправил того в легкий галоп.

— Любимая!

Междумирье выпустило нас наружу. Изумрудная зелень Андули-Тэ белела под снегом. Мир сковало морозными сумерками. Я держалась за своего мужа и смотрела на приближающиеся темные шпили Радужного замка. Флаги его поникли и больше не реяли гордо на ветру.

Я не заметила, как в руке Смерти снова появился меч с черненым клинком.

Всадник Апокалипсиса выбросил в сторону руку и взрезал острейшим лезвием ткань обреченного мира.

И сумерки сменила ночь.

Я услышала крики. Среди них выделялся один — крик последнего короля Дивных, Валистора Аэллэ.

Бледный конь взлетел над миром. Всадник Апокалипсиса продолжал разрезать пространство. Оно сминалось и сворачивалось за нами, а затем исчезало.

Я увидела, как вспыхнул яркий жемчужный цвет, создавая в вакууме контур планеты. Туда хлынули тени. Множество теней.

— Что это? — спросила я.

— Люди. Раса, которая жила в том мире. Созданная, но обретшая души.

— А эльфы?

Всадник Апокалипсиса не ответил. Рука с мечом опустилась. Сердце мое болезненно сжалось.

Сивка издал еще одно громоподобное ржание и, оттолкнувшись от ткани Мироздания, взмыл вверх. Спустя мгновение он зацокал копытами по узорным мостовым эльфийского города — столицы мира, где правил Смерть.

У огромного, но изящного и кажущегося воздушным особняка нас встретил Канаби. Он поклонился Смерти и незаметно подмигнул мне. Я улыбнулась, а советник уже что-то тихо докладывал своему Повелителю. Смерть обернулся и взглянул на меня.

— Что, опять? — закатила глаза я. — Я хочу в душ и спать! Точнее, в душ, секса, кофе и спать!

В гостиной нас поджидала Кристал. Когда мы вошли, она отсалютовала Смерти мечом. Канаби взглянул на нее и молчаливым изваянием замер у двери.

— Фаворитка моего Короля, — церемонно поклонилась демоница.

— Слушаю тебя, — официальным тоном отозвалась я.

Кристал подала кому-то знак. Из тени вперед шагнула закутанная в черную плотную накидку фигура. Я прищурилась. Девушка откинула капюшон. Ее лоб стягивал тонкий изящный обруч, с которого спускалась закрывающая лицо вуаль. Валистор был не прав. Общего у нас с ней было разве что прическа — она тоже заплетала волосы в косу. Айя-Литара была высока и одета в черное с серебряным шитьем платье.

— Ваши Высочества, — едва слышно проговорила она и присела в низком реверансе.

— Сними, пожалуйста, вуаль, — попросила я ее на нашем родном языке.

Королева не существующего более Андули-Тэ вздрогнула и помотала головой.

— Снимай-снимай, — повторила я. — Предпочитаю видеть глаза тех, с кем разговариваю.

Айя-Литара подняла худую белую руку и сняла свою вуаль. Глаза у нее оказались зелеными, как и у меня.

— Не понимаю, кого мы пытались обмануть, — пожала плечами я. — Нас невозможно назвать даже отдаленно похожими.

Королева перевела взгляд с меня на Смерть и побледнела. Если можно побледнеть больше, чем она была. Ее забила крупная дрожь. Мгновение спустя она рухнула на колени и вцепилась в шнуровку своего корсета. Знакомый симптом.

— Смерть, прошу тебя, — тихо сказала я. — Она же так не сможет и двух слов связать.

Девушка на полу судорожно и со свистом дышала.

— Пожалуйста, — прошептала она, как только обрела возможность говорить. С колен она так и не поднялась. — Я пришла просить за моего мужа, Валистора Аэллэ. Он эльф. Верните его мне. Прошу Вас. Где он? В заключении? Позвольте мне хотя бы его навестить.

Она потянулась рукой к Смерти, затем перевела умоляющий взгляд на меня. Глаза ее были полны слез.

— Валистора Аэллэ более не существует, — сказал Смерть, прошел через гостиную к креслу и уселся, положив ногу на ногу.

Из тени выскочила эльфийка и протянула своему принцу поднос с кубком. Потом повернулась ко мне, но я отрицательно покачала головой и осталась стоять на своем месте.

— Он погиб вместе с миром? — дрожащим голосом спросила бывшая королева.

Я кивнула:

— Мне очень жаль, Айя-Литара.

— А... а люди?

Она с надеждой ожидала ответа.

— За жизни людей было заплачено кровью, — очень медленно произнес Всадник Апокалипсиса, приподнимая драгоценный кубок и разглядывая заигравшее на свету красное вино. — Кровью моей супруги.

— Я... я... благодарю Вас, — прошептала поникшая девушка.

Мне ее было ужасно жаль, очень хотелось броситься к ней и хоть как-то утешить, но я снова не двинулась с места.

— Демона Каири ожидает суд Великого Короля Ада. Тебе же я дарую жизнь. Смертную жизнь в любом мире по твоему выбору.

Айя-Литара подняла на принца глаза. Слезы текли по ее щекам.

— Спасибо Вам, — шепнула она.

— Благодари мою жену Элви.

Я кивнула в ответ на полный признательности взгляд.

Принц пригубил вино. Кристал шагнула к Айя-Литаре и помогла ей подняться. Я перехватила взгляд своей телохранительницы. Демоница кивнула. Последняя Амазонка Ада присмотрит за моей соотечественницей, куда бы та ни захотела отправиться, и убедится, что с ней все в порядке.

Когда мы остались одни, муж протянул мне свой кубок, и я сделала глоток терпкого, слегка подогретого эльфийского вина. Но не оно заставило мою кровь вскипеть, а темный взгляд Всадника Апокалипсиса Смерти, того, кто держит мою жизнь на острие своего меча.

Из цикла** рассказов «Хроники Рая и Ада».