В процессе перемещения что-то пошло не так. Ступив на твердую поверхность земли, я поняла, что потеряла Эми. Я огляделась по сторонам, но моей спутницы нигде не было видно. Зато со всех сторон меня обступили деревья с роскошными зелеными кронами. Я стояла прямо на земле, покрытой влажным и пушистым на вид мхом. Признаков человеческой цивилизации в поле зрения не наблюдалось. Покрутившись на месте, я пришла к выводу, что стою на тропинке, ведущей куда-то вверх. Решив, что тропинка должна хоть куда-нибудь меня вывести, я пошла по ней.
Внезапно заросли вокруг ожили: разнокалиберные птицы появились в листве, словно из ниоткуда, и, наводя страшный шум, полетели куда-то все вместе. Сквозь гам птичьих голосов и шорох крыльев послышался оглушительный визг. Я застыла – голос был мне хорошо знаком. Из-за деревьев показалась Эми. Она бежала вниз по тропинке, размахивая руками и отчаянно визжа, и – пронеслась мимо меня. Я развернулась на сто восемьдесят. Она по-прежнему бежала вниз, ничего не замечая вокруг. Через несколько шагов Эми резко затормозила, повернулась ко мне и крикнула:
- Юуууф! Уходииии!
За спиной я услышала страшный грохот и треск. Обернувшись, я поняла, от чего бежала моя спутница: прямо на меня, изрыгая во все стороны куски пламени, летела огромная горящая бочка. Времени на размышления у меня оставалось ровно полсекунды. Оценив мудрость Эми, я с энтузиазмом последовала ее примеру – с диким визгом понеслась вслед за ней.
Бочка явно намеревалась выиграть этот сумасшедший забег. Я спиной чувствовала исходящий от нее жар. Тепло разлилось внутри меня, и в спутанных мыслях заискрилась идея. Прибавив скорость, я совершила затяжной прыжок, схватила Эми за локти и поднялась вверх. Бочка пронеслась прямо у нас под ногами, опалив нижний край длинной юбки Эми. Впрочем, ее это ни капли не расстроило. Через несколько секунд мы уже видели под собой зеленые верхушки деревьев.
- Ух ты! – выдохнула Эми. – Это всегда так?
- Как? – спросила я, пытаясь сверху найти ветку поудобнее.
- Просто дух захватывает! – Эми на миг умолкла, а потом добавила сдавленным голосом: - У меня немного голова кружится…
Наконец, я нашла достаточно крепкую ветку на самом верху какого-то дерева и спланировала на нее, усадив рядом с собой свою ношу. Эми отдышалась, и мы были готовы вновь ступить на опасный путь и сразиться со всеми воинственно настроенными бочками в округе.
Какое-то время мы шагали вниз по тропинке, пытаясь придумать, как узнать о местном праздновании Нового года. Стало совсем темно. На небе появилось такое количество звезд, что захотелось пожалеть небо, прогнувшееся, казалось, под их тяжестью.
Тишину вокруг прервали какие-то голоса. За поворотом показалась небольшая деревушка, просто кишащая людьми. Мы с Эми притаились в кустах. Бородатые мужики всех возрастов почему-то гордо вышагивали в юбках. Моя спутница рассмеялась над моими не очень лестными замечаниями на сей счет и рассказала мне о килтах. Поглядев по-новому на этот факт, я решила, что мужчины в клетчатых юбчонках очень даже ничего. У большинства из них был весьма грозный вид. Из-за растительности на лицах нельзя было понять, улыбаются они или хмурятся. Многие из них держали в руках блестящие медные кувшины и предлагали остальным попробовать содержимое. Женщины поражали воображение шикарными женственными нарядами и головными уборами. Я невольно оглядела свой скромный вид – черные кожаные штаны, такая же куртка на меху. Почти у всех имелись факелы – именно такими, по моему представлению, освещали средневековые замки.
Услышав громкое урчание, я подскочила от неожиданности – желудок Эми давал знать нам обеим, что пора перекусить.
- Может, пообщаемся с ними? – с надеждой в сияющих глазах спросила она.
Я согласно кивнула. Не успели мы выйти из-за кустов, к нам едва ли не бегом направились пятеро бородачей с кувшинами. Они наперебой спрашивали, кто мы, откуда, что делаем здесь вдвоем. Особенно их интересовало отсутствие в нашей компании мужчин. Женщины присоединились к нам с не меньшим количеством вопросов. Мы с Эми глупо улыбались, слушая, как они сами отвечают на свои вопросы, строя самые разные предположения – от приличных до не очень. Через минуту меня тащил в сторону какой-то дядька. Оказалось, тащил в свой дом, стоящий неподалеку. Вообще-то я могу за себя постоять, но открывать истинное лицо людям опасно. Поэтому я в ужасе оглянулась на Эми в поисках поддержки. Она жевала какую-ту булку, запивая чем-то прямо из кувшина, который ей любезно предложил молодой шатен.
Потереть запястья я не могла – правое наглухо увязло в лапище чернобородого провожатого. Поэтому я плелась за ним до самого порога, где он, наконец, отпустил меня, распахнул настежь дверь, вошел внутрь и пригласил меня посетить его скромное жилище.
- Зачем? – спросила я, потирая запястья за спиной и надеясь на очередное чудесное спасение.
Мужчина уставился на меня пустым взглядом, словно пребывал в каком-то трансе. Гипноз!
- Зачем? – спросила я снова.
Хозяин дома стал рассказывать тоном зубрилы:
- В Хогманай – это наш Новый год – в дом должен зайти чужак-брюнет, на счастье. Мужчин с вами не было, а из вас двоих черные волосы только у тебя.
- А почему именно брюнет? – нагло продолжала расспрашивать я.
- Блондины как викинги, от них ничего хорошего не жди.
- Что в кувшинах?
- Шотландский эль. Его нужно щедро предлагать каждому встречному, тогда весь год проведешь в достатке.
- А где твой эль? – поинтересовалась я, чувствуя, что просто жажду попробовать местное пиво.
Услышав слово «эль» из моих уст, чернобородый тряхнул длинными космами таких же черных волос, словно сбрасывая наваждение.
- Ты заходи, - сказал он, сделав пригласительный жест рукой, - а я сейчас принесу!
Судя по всему, действие магического гипноза закончилось. Вспомнив, что людей я, в общем-то, люблю, я шагнула через порог исключительно ради будущего счастья этого шотландца. Он исчез в глубине дома, а потом появился с огромной наполненной до краев пивной кружкой.
Я с жадностью вылакала все до капли. Густой, горько-сладкий вкус янтарного напитка привел меня в настоящий восторг. Я похвалила эль, и через мгновение хозяин уже предлагал мне вторую кружку. Ее постигла та же участь, что и первую.
Через час мы с Эми встретились там, где разошлись. За это время я обошла домов двадцать. Ритуал с элем повторялся в каждом из них. Еще я успела попробовать всевозможную выпечку, мясные и овощные блюда. Ноги меня едва держали, а живот грозил лопнуть с минуты на минуту. Единственное, что мне тогда хотелось – спать, спать и спать. Недели три кряду. Эми, оценив мое состояние, укоризненно покачала головой.
- Чем бы дитя ни тешилось, - проговорила она и надела на мой указательный палец одно из своих колец.
В голове мгновенно прояснилось. Во всем теле почувствовалась легкость. Я с облегчением выдохнула.
- Классная штука! – воскликнула я с восторгом, рассматривая кольцо.
- А то! – рассмеялась моя боевая подруга. – Брак не держим. Кстати, - добавила она, - бочка-убийца – это прощание со старым годом и приглашение нового в деревню.
- Откуда ты узнала? – удивилась я.
- Пока тебя кормили и поили, я делом занималась, - ответила Эми, задрав нос. – Хогманай вообщем празднуется с огнем. Вот откуда бочка и факелы. Скоро фейерверк будет…
- Все ясно. Пора нам двигаться дальше.
- Вот именно, - кивнула она и покрутила браслет.
Не зная, что ожидает нас в следующий миг, мы взялись за руки под грохот разрывающихся снарядов фейерверка, высветившего синеву неба и «погасившего» звезды.
На этот раз перемещение закончилось весьма ощутимым контактом моей пятой точки опоры с жесткой землей. Было больно. Вдруг стало ужасно жаль себя. На глаза навернулись слезы. Эми помогла мне подняться, но мой вестибулярный аппарат, который никогда не подводит в обычных полетах, категорически отказывался немедленно прийти в норму. Я рухнула прямо на подругу, и мы кубарем покатились по земле, пока не остановились в нескольких метрах от толпы людей.
Говорят, в Греции все есть. Чистая правда! Включая зловонные костры, в которых кремируют старую ненужную обувь. Вокруг огня вприпрыжку носились стар и млад. Люди размахивали руками и что-то кричали. Едва мы встали на ноги, кривясь от поражающего все слизистые оболочки «аромата», к нам подошел молодой и очень привлекательный грек с большой картонной коробкой в руках.
- Привет! – радостно поздоровался он. – С Новым годом! Я Лукас.
Мы с Эми переглянулись.
- Юфони, - сказала я, ткнув пальцем в грудь.
- Эми, - представилась моя спутница, присев в легком книксене.
Темные глаза Лукаса искрились озорством.
- Присоединяйтесь! – предложил он, извлекая из коробки обувь.
Несколько секунд спустя мы с Эми держали в руках по паре старых сапог и непонимающе хлопали ресницами.
- Зачем это? – вырвалось у меня.
- Мы сжигаем обувь, чтобы отпугнуть злых духов, - объяснил грек, сияя белозубой улыбкой.
Страстное желание избавиться от чужой обуви послало меня к костру бегом. Я бросила сапоги в самое сердце огня. Эми медленно шла к костру, держа двумя пальцами по сапогу в вытянутых руках. Ее пара последовала за моей. Я подумала, что запах призван отогнать не только злых духов, но и выкурить нежданных гостей. Хотя, должна признать, в скором времени мы заразились общим весельем. А через несколько минут, взявшись за руки со стоявшими рядом греками и гречанками, уже кружились в сумасшедшем хороводе вокруг вонючего костра и во всю глотку предупреждали всех злых духов о том, чтобы не смели соваться в наши дома.
За час до полуночи, ни о чем не спрашивая, Лукас пригласил нас встретить Новый год в кругу его семьи. Выяснилось, что все присутствовавшие на ритуальном сожжении обуви люди (мне показалось, их было не меньше пятидесяти) – его родственники. Мы с Эми с радостью приняли приглашение и вскоре уже сидели за столом в огромной квартире Лукаса, держа в руках фотики – палки, с нанизанными на них цитрусовыми, инжиром и яблоками. На серебристых веревочках с них свисали леденцы, а верхний конец венчали горящие свечи. Мне стало любопытно, каким образом можно проглотить все это, не опалив язык огнем от свечи. Я даже попыталась – не получилось. Когда я попробовала откусить кусочек от краснобокого яблока, воск капнул мне прямо на язык. Отдирая от пострадавшего восковую кляксу, я глянула на Эми. Какой-то сморщенный от старости дедуля преподносил ей в подарок невероятных размеров булыжник, обклеенный мишурой, и толкал длинную речь о том, что желает ей всех благ и золота, весом с этот камень. Эми благодарно приняла подарок, посетовав на то, что ничего не может подарить ему. Дедуля скрипуче рассмеялся, чмокнул ее в обе щеки, сказал, что лучшего подарка, чем поцелуй красивой девушки, ему и не нужно, и подставил ее губам морщинистую щеку.
Часы пробили полночь. Выпив за приход Нового года, семейство засобиралось на улицу. Когда все вышли, дедуля, получивший лучший подарок от Эми, взял в руки здоровенный гранат. Оказалось, он был старшим в семье, и в его обязанности входило разбить гранат о стену дома. Но, проникшись нежными чувствами к моей спутнице, он уступил эту честь ей.
- Что я должна делать? – спросила удивленная Эми.
- Со всего маху долбануть гранат о стену, - рассказал Лукас. – Чем дальше разлетятся зерна, тем больше счастья будет в моей семье в новом году.
Эми кивнула и стала со всей тщательностью готовиться к решающему броску. Семейство подбадривало ее криками и улюлюканьем. Откуда моей подруге известно о бейсболе – понятия не имею, но ее бросок по силе и, признаюсь, изяществу исполнения сделал бы честь лучшим питчерам в истории американского бейсбола. Гранат встретился со стеной, издав напоследок звонкий звук, и разлетелся на куски, заляпав «кровью» стоявших в первом ряду, в том числе и меня. Семья Лукаса разразилась радостными воплями. Со всей очевидностью можно было утверждать, что Эми наградила отдельно взятую греческую семью счастьем на несколько лет вперед.
Все бросились обнимать мою подругу, а дедуля, растроганный стараниями приглянувшейся ему чужачки, даже пустил слезу. Я аплодировала с неистовой радостью, пока не заболели ладони.
Когда все утихомирились, мы с Эми поблагодарили Лукаса за гостеприимство, попрощались с его семьей и пошли в ближайший переулок, чтобы без посторонних наблюдателей продолжить свое путешествие.
- Да ты просто героиня дня! – подытожила я и похлопала по плечу спутницу.
- Еще бы! Пришлось использовать все магические штучки, чтобы шарахнуть этот гранат как
следует.
Мы рассмеялись, взялись за руки и отправились в вихрях белого и синего света в новый праздник.
В первые секунды мне показалось, что мы попали в самый разгар военных действий. Пытаясь прийти в себя после болезненного перемещения, я никак не могла сфокусировать зрение на происходящем вокруг, но не удивилась бы, если бы в паре метров от себя обнаружила танковую колонну. Над головой разорвался какой-то снаряд и осыпал плывущую в глазах местность яркими сполохами. Кто-то кричал, кто-то свистел, кто-то издавал нечеловеческие звуки восторга и радости. Позитивные эмоции, которые послужили причиной этой какофонии, немного ослабили панику.
Наконец, зрение прояснилось, и я увидела Эми, держащую в руках плюющуюся разноцветными огнями и издающую страшные звуки метровую палку. Вокруг нее скакали какие-то дети и странно одетые взрослые с раскрашенными лицами.
Город пребывал в затянувшемся экстазе. На улице оказалось столько людей, что даже вообразить трудно. Очередной взрыв где-то на соседней улице заставил меня подпрыгнуть на месте. Тихая темно-синяя ночь, к какой я привыкла, больше не была ни тихой, ни темно-синей. Она сияла, искрилась и горела; взрывалась, стреляла и дымила; кричала, вопила и визжала. В мыслях возникло одно-единственное слово – дурдом.
Прошло какое-то время и звуки внезапно стихли, а я стала опасаться, что просто-напросто оглохла. Но через несколько секунд толпа разразилась воплями, и я даже успела порадоваться, что ошиблась в своих предположениях.
Эми подбежала ко мне и радостно затараторила что-то о победе.
- Что-что? – переспрашивала я, пытаясь заставить свою подругу изъясняться помедленнее и попонятнее.
- Ну как что? Я же только что рассказала! – Громкость звука у Эми зашкаливала. – Наш двор выиграл! Ну, то есть сегодня, конечно же, все выигрывают, но я уверена, мы были лучшими! – Тут ее голос сорвался на визг, и она потрясла кулаком в воздухе.
- Какой Двор, Эми? Мы у черта на куличках! – пожаловалась я, прикрывая несчастные уши ладонями.
- Ничего подобного! – Эми приняла воинственную позу. – Мы в Мадриде. И только что мы с тобой были свидетелями соревнования на самый громкий салют.
- Это точно, - простонала я, - я практически оглохла.
- Ну, понимаешь, чем громче салют, тем больше счастья в новом году! – продолжала моя перевозбужденная спутница. – Соревнуются целыми дворами, представляешь?
Я представила себе, что было бы, если бы Темный Двор решил посоревноваться хоть в чем-нибудь с каким-нибудь другим Двором. Красочный Армагеддон и не менее колоритный Апокалипсис в деталях предстали перед моим мысленным взором.
- А откуда столько народа? – спросила я.
- Ах, это! – Эми, похоже, поняла, что мои уши и без ее сопрано настрадались всласть. – Тут Новый год встречают всем домом, а иногда и всем двором. Кстати, - добавила она заговорщическим тоном, - у нас эксклюзивное приглашение на праздник к самому Хуанито.
- Кто это такой? – Мне почему-то было сложно разделить с подругой восторг по поводу свалившегося с неба эксклюзива.
- О! – Эми закатила глаза. – Он местная знаменитость! Хуанито матадор.
- Овощ какой-то?
- Да нет же! – засмеялась Эми.
Пока мы шли в гостеприимную обитель местной звезды, Эми рассказывала мне во всех подробностях о том, как испанцы щекочут себе нервы, издеваясь над быками. Расписывала она это в таких красках, что мне вдруг самой захотелось поучаствовать в корриде и выйти один на один с разъяренным быком на арену. Короче, мне захотелось крови, потому что, честно говоря, это путешествие уже совершенно меня измотало, и моей голубой мечтой вдруг стала обычная чашка кофе и полная ванна душистой пены.
Наевшись до отвала и напившись испанских вин, среди которых была и многоуважаемая мной мадера, мы вышли на улицу в сопровождении всех соседей Хуанито по дому и, разумеется, самого хозяина. Вся толпа устремилась куда-то вперед, уводя нас с Эми за собой. Люди рассказывали веселые истории, делились самыми смешными случаями, приключившимися с ними за год, и строили планы на будущее.
Неожиданно для себя я обнаружила, что готова убить за кусочек пространства. Нас с Эми разделяли несколько десятков захмелевших и орущих тел. Я едва видела золотистую макушку подруги. Кто-то сзади отчаянно пытался отвоевать себе место, и я последовала его примеру, стараясь пробраться поближе к Эми. Оказывается, локти – не менее эффективное оружие, чем меч или АК-47, потому что уже через несколько минут я стояла рядом с коллегой по несчастью, которая пыталась оторвать от своей руки какого-то подростка. Ему, видимо, сложно было стоять на своих двоих, и, за неимением лучшей опоры, он пытался использовать локоть Эми. Она стряхнула с себя надоедливую руку и продвинулась вперед. Я тоже сделала шажок.
Вдруг уже никому никакая поддержка не была нужна. Давка стала невыносимой. По сути, я вертикально лежала в море замершего люда. Откуда-то сбоку послышалось «Сейчас!», и толпа заревела:
- Рррааааз!
Часы на Доме Почты бахнули звонким оглушающим звуком, и чьи-то пальцы стали активно пытаться засунуть мне в рот виноградину. Мысль об убийстве снова показалась мне заманчивой, но тут прямо в ухо проорал Хуанито:
- Ешь!
Я прихватила ягоду губами и раздавила ее во рту. Виноград оказался божественным – сочный, сладкий, без единой косточки. Пережевывая, я попутно замечала в руках у одних целые грозди, а у других – пакетики с изюмом.
- Два!!! – грохнуло в толпе собравшихся, и Хуанито протянул мне еще одну виноградину.
Я съела ягоду.
- Тррри! – Еще одна ягода у меня во рту взорвалась ярким вкусом, как только я прикусила ее зубами.
Двенадцать раз били часы на Каса де Корреос [1], двенадцать раз Карл III [2] верхом на своем коне
наблюдал, как в такт мадридским Курантам пульсирует вся Плаца Пуэрта-дель-Соль [3], и ровно двенадцать виноградин отправились в увлекательное путешествие по моему пищеводу – по одной за каждый месяц грядущего года.
Когда часы пробили в последний раз, море людей, собравшихся на площади, заволновалось: все стали оборачиваться друг к другу, обниматься, целоваться и радостно поздравлять всех тех, до кого могли дотянуться, с наступившим новым годом.
Эми утонула в руках окружавших ее мужчин и женщин, я в таком же положении едва не лишилась честного звания придворной леди.
Выбираясь из толпы, я усиленно пыталась сосредоточиться на том, что делать дальше. Я опередила подругу на несколько минут. К тому времени, как растрепанная Эми, тщетно пытавшаяся сладить с объявившими ей войну волосами, встала рядом со мной под вывеской какого-то кафе, я приняла решение.
- Весело! – выдохнула моя спутница и залилась смехом, глядя на меня.
Я повернулась лицом к холодному стеклу. То, что на меня смотрело в отражении, ни капельки не усладило мой взор и даже не напомнило мне то, что я видела в зеркале перед тем, как получить свое первое задание.
- Куда теперь? – с наивным любопытством поинтересовалась Эми.
И откуда в ней столько сил и энергии?! Впрочем, мне хватило сил, чтобы перекричать уличный шум:
- Домой!!!
- Но как же задание? – запротестовала подруга.
- Эми, - устало проговорила я, - если я отпраздную Новый год еще хотя бы один раз, никакая магия не вернет меня из мертвых.
Эми обеспокоенно оглядела меня с головы до ног, и я улыбнулась, чтобы не давать ей лишнего повода переживать за меня.
- Давай просто закончим это путешествие, идет? – проговорила я, протягивая спутнице руки.
- Хорошо, - кивнула она и добавила, подмигнув: – Но сначала приведем себя в порядок!
Она щелкнула пальцами, крутанулась вокруг своей оси и трижды хлопнула в ладоши. Наша одежда тут же пришла в порядок, а в волосах засияли огни празднующего Мадрида. Оценив свой вид в отражении витрины, мы пришли к выводу, что готовы к последней за этот долгий праздник схватке – к встрече со своими любимыми. 
Едва я подумала о Нем, в моих мыслях раздался встревоженный голос:
Прошло почти два дня. Возвращайся скорее.
К словам прилагалась яркая картинка скорой встречи двух влюбленных.
Я широко улыбнулась и глянула на Эми. Она понимающе кивнула. Мы взялись за руки, и, проваливаясь в сине-белую пропасть миров и времен, я с удовольствием подумала, что Альбер Камю был, несомненно, прав: путешествие как самая великая и серьезная наука помогает нам вновь обрести себя.
Авторы: Euphony, Miss Amy
[1] Дом Почты (Почтамт) – первое почтовое отделение в Мадриде.
[2] Бронзовая статуя Карла III верхом на коне, обращенная к Дому Почты, венчает фонтан на Плаца Пуэрта-дель-Соль.
[3] Плаца Пуэрта-дель-Соль – главная площадь в Мадриде. В переводе с испанского «Ворота солнца».
1 2
Мне понравилось!