Монотонный ухающий звук, раздавашийся, казалось, с самих небес, наконец-то смолк. Он-то меня и разбудил, или, вернее, заставил прийти в себя. И сразу накатила тяжелая, липкая тишина. Я пошевелилась. Вместе с болью в затекших мышцах вернулась глухая раздражающая долбежка. Будто кто-то ударял обмотанной в тряпье деревяшкой в барабан.

Спазм в руке заставил меня застонать и присесть. Сверху посыпалась какая-то труха. Чихнув, я смахнула с лица пыль и попыталась проморгаться. Темнота не исчезла. По полу потянуло сквозняком, и я осторожно поползла, ориентируясь на поток свежего воздуха и шлепая ладонями впереди себя.

Я уткнулась во что-то теплое. Секунду спустя до меня дошло, что это тело. Глаза уже привыкли к полумраку, и мне этого хватило, чтобы не только все понять, но и заорать.

Когда первый шок прошел, я схватила мужа за плечи и начала трясти. Голова, присыпанная листьями, пылью и какими-то мелкими щепками, болталась из стороны в сторону, но сам Смерть не шевелился. Глаза его были закрыты.

Упав ему на грудь, я прижалась ухом к вырезу рубашки, силясь услышать биение сердца, но это было бессмысленно. Сердце у Всадника Апокалипсиса отсутствовало. Биться было нечему. Бессмертный, вечный воин ни на что не реагировал. Ничего не видел, ничего не слышал. Был без сознания или вообще мертв. Паника поднялась откуда-то снизу и накрыла резко и полностью. Голова отключилась.

Я судорожно сжимала ворот рубашки эльфа и тихонько выла. Что мне делать? Где мы? Этого просто не может быть! Вообще и никогда. Нет! Ну нет же!

Отпустив смятую ткань, я вскочила, ударилась головой о низкий свод и помчалась вперед, не понимая куда и зачем бегу.

Резкий ветер ударил в лицо. Обжег ледяной снежной крупой. Остановил бег и вернул разум. Я стояла у входа то ли в пещеру, то ли глубокую яму и держалась за корни вырванного бурей дерева. Мела метель. Ветер бросал горстями снег. Из-за белесой круговерти было непонятно, день сейчас или вечер и где я находилась.

Последнее, что я помнила, – это несший нас сквозь пространство Сивка и голос Темного принца, рассказывавшего о мире, куда он меня вез на прогулку. Я хотела увидеть место без людей, и чтобы горы до небес, и водопады с разноцветной радужной пылью. Всадник сказал, что у него есть, чем меня удивить, и мы тут же тронулись в путь.

Я расслабилась на руках супруга, улыбалась, глядя на проносящиеся мимо звезды, и предвкушала невиданное зрелище. В рюкзаке ждал своего часа новенький «кэнон» и два объектива. К седлу Зверя Апокалипсиса был приторочен штатив. А потом впереди внезапно развернулось ничто. Смерть крепко прижал меня к себе – а дальше все ухнуло во тьму.

Несколько минут я стояла и смотрела прямо перед собой. Гул в голове стих. Снег потихоньку заметал мои ноги. Отцепив руку от сухих скрюченных корней, я потопталась на месте, оглядываясь и судорожно соображая. Призывала покинувшую меня логику и уговаривала себя успокоиться и начать рассуждать здраво. Вдох-выдох. Снег в лицо. Холода я почти не чувствовала, но на всякий случай обняла себя руками. Одевались мы не по этой погоде, рассчитывая попасть в позднюю весну, а закинуло нас в зимний мир. Я улыбнулась, вспомнив про грядущее Рождество и Новый год, и эти мысли меня окончательно успокоили. Нет, идти куда-то нельзя – с моим умением, точнее неумением, заблудиться проще простого. Артефакты я с собой не взяла: зачем они мне, если рядом со мной Бог? Звать кого-то на помощь? Ничего не видно, да и неизвестно, кто может ожидать в кустах, а слепо рассчитывать на помощь Клейма я не собиралась. Клеймо – крайний случай. Еще несколько минут, и сугроб завалит дыру в земле, откуда я вылезла. Найду ли я ее снова?

Я пригнулась и шагнула обратно в душную темноту лаза. Потом, когда потолок опустился ниже, встала на четвереньки и поползла.

Смерть лежал так же, как я его оставила. Я обняла мужа за шею и прижалась губами к щеке. Конечно же теплая! Я дура, он жив, но что с ним все-таки такое?

– Смерть, – разжала я потрескавшиеся, искусанные губы и только теперь поняла, как же хочется пить и есть. Но это потом. Все потом. Голос был хриплым после слез и долгого молчания. Я прочистила горло. – Смерть? Слышишь меня? Это же я, твоя Элви.

Мне показалось или его веки действительно дрогнули? Надо уложить его поудобней. Что-то под голову. Что? Пошарив рукой, я обнаружила только камни и жесткие корни. Руку обожгло: я поранилась. И тут же пещера осветилась мертвенным голубоватым сиянием – Клеймо очнулось и начало заживлять порез.

Кто-то ухватил меня за запястье. Я скосила глаза – это пальцы Всадника сомкнулись вокруг него. Мой взгляд переместился к лицу мужа. Из глаз Смерти на меня глядела белесо-фиолетовая бездна. Секунду спустя я оказалась на спине. Между лопаток впилось что-то острое. Я ахнула. Треск разрываемой ткани – и мои джинсы отлетели куда-то в сторону. Ноги взметнулись вверх и уперлись в потолок. На нас посыпались ветки и пыль. Я закашлялась, отплевываясь. Хотела что-то сказать, спросить мужа, как он себя чувствует, но не успела. Волна желания ворвалась в меня вместе с плотью эльфийского принца. Тьма шагнула из его глаз в мои и украла сознание.

Когда я очнулась, надо мной раскинулись заснеженные ветви деревьев. Подо мной было что-то мягкое и прохладное – хорошо, что не острые камни. Ветви исчезли: обзор заслонил Смерть. В его глазах все так же не было ни зрачков, ни белков – светящаяся, переливающаяся хмарь. Разлепив губы, я прохрипела что-то невнятное. И тут же почувствовала вкус снега.

– Подержи во рту, растопи и медленно проглоти, – проговорил он у меня в голове.

Я послушно выполнила, что он приказал. В голове просветлело. А Смерть снова навалился на меня. Его страсть была все такой же быстрой и яростной. Но на этот раз я не потерялась надолго. Оргазм выкручивал мои суставы, пока Всадник придерживал мое тело.

Потом я лежала на снегу, а он стоял рядом и меня разглядывал.

Глаза его снова стали нормальными, трехцветными. Я хотела улыбнуться, сказать ему об этом, показать свою радость, что с ним все хорошо, но не смогла раздвинуть губы. Я даже не могла пошевелиться.

Смерть наклонился и поднял меня на руки. Легкий свист – из-за деревьев вышел его бледный конь. Сивка опустился на колени, Всадник усадил меня на спину своего зверя и, придерживая, уселся сзади. Моя голова откинулась на его плечо. Мы неспешно ехали вперед. Я смотрела перед собой. Справа и слева ввысь взметались высокие кроны, а впереди уходила вдаль белая дорога. Мерная рысь лошади укачивала меня. Мыслей не было. Слегка кружилась голова. Сознание уплывало.

Я проснулась от истошного воя собак. Смерть спешился и отнес меня к деревьям. Судя по звукам, приближалась целая стая. Собаки рычали и захлебывались лаем. Из подлеска выскочил первый зверь. Огромный, белый, лохматый. С длинным сильным телом и коротким хвостом. Уши периодически приподнимались и поворачивались, словно локаторы. Я никогда не видела такой породы.

– Милая? – муж склонился надо мной. Смуглые, показавшиеся горячими пальцы прижались к моей щеке. – Посиди тут. И ничего не бойся. Мой конь будет рядом с тобой.

Дождавшись ответного кивка, он развернулся и взглянул на изготовившегося к прыжку пса. Собака жалобно заскулила и упала к ногам эльфа, вжалась в снег, прижала уши. Сзади в таких же позах замерли и остальные. Их было штук семь, не меньше.

Принц отдал им короткую и резкую команду. Псы подползли ко мне, развернулись хвостами, окружая, и так застыли. После этого Смерть исчез за деревьями.

Я смотрела на хвосты буквально оцепеневших псов. До меня доносился резкий кисловатый запах псины, но больше ничего не напоминало о том, что сторожащие меня существа были живыми.

Снова пошел снег. Я сидела под деревом, и его низкие ветви не давали снежинкам опускаться на мои голые ноги. Из одежды на мне оставалась только тонкая джинсовая курточка. Ни свитера, ни джинсов, ни трусиков не было и в помине. Но я не мерзла. Меня даже не знобило. В любой другой момент это могло бы показаться мне странным, но тогда голова была словно заморожена, и соображала я с большим трудом. Муж велел ничего не бояться, и я не боялась. Закрыв глаза, я задремала. Засыпая, почувствовала, как собаки придвинулись ближе и прижались теплым мехом.

– Милая? – Голос Смерти резко вырвал меня из тумана сна. – Как ты?

Пожать плечами я не смогла – сил не было, – но я постаралась вложить во взгляд улыбку. Мне было хорошо, тепло и уютно.

– Потерпи еще немного, тут недалеко.

И снова он нес меня на руках. Сивка за нами не пошел. Всадник сказал ему что-то, конь заржал и умчался за деревья. Куда он побежал? Я хотела покрутить головой, посмотреть, как скачет бледный конь, но шея была будто костяная.

Зато я увидела собак. Они бежали справа и слева от нас. Молча.

Вскоре показалась крыша низкого строения. Оно было почти полностью засыпано снегом. Спереди на небольшом утоптанном пятачке стояла женщина. Она куталась в длинную меховую накидку. Светлые волосы заплетены в две толстые короткие косы.

Она отступила в сторону и распахнула перед Всадником дверь. Темный эльф пригнулся и внес меня в дом.

Хозяйка зажгла фонарь и догнала нас, показывая путь. Вскоре я лежала на мехах в углу полутемной комнаты. Рядом пылал очаг. Смерть стянул с меня куртку и укутал еще одной шкурой.

Я снова дремала, а гостеприимная женщина о чем-то разговаривала с моим супругом. Звуки языка этого мира казались завораживающей мелодией, мягкой и спокойной. Стукнули ставни, и женщина поднялась закрыть окно.

– Опять метель? – спросила я, когда муж посмотрел в мою сторону.

– Да. Сейчас тебе принесут подогретого вина и еду.

– А я хочу чаю.

– В этом мире ничего не знают про чай.

– А ты можешь переправить из нашего дома немного моего, с корицей?

– Госпожа? – прервала наш разговор женщина.

Она встала на колени на моем ложе и протянула на круглом деревянном подносе кубок, от которого поднимался пар, и блюдо с нарезанным тонкими ломтиками подкопченным мясом.

Я отпила глоток красного вина со специями, закашлялась. Смерть протянул руку, придерживая кубок, чтобы я его не выронила.

Женщина внимательно меня разглядывала.

– У госпожи такая белая кожа, – покачала она головой, – это обморожение. Надо натаскать воды и немного согреть вашу супругу, господин.

Я молча ела мясо и разглядывала хозяйку. Лет сорока, если считать примерный возраст моего мира, еще очень красивая. Округлая, мягкая, с ямочками на щеках, с добрыми глазами и морщинками у губ. Она явно любила смеяться. Мне очень нравилось ее отделанное мехом короткое коричневое платье и высокие меховые сапожки.

На дворе взвыли собаки. Хозяйка вздрогнула.

– Это не обморожение, – произнес Смерть. – Выйдем, красавица, нужно поговорить.

Он взглянул на меня, я кивнула – мол, все со мной хорошо. Темный принц поднялся и не оглядываясь вышел из комнаты. Женщина на секунду застыла, затем подскочила и бросилась следом за ним.

Я положила в рот еще один кусочек мяса, запила вином и повернулась к двери ровно в тот момент, когда хозяйка, разрывая завязки, сорвала с себя платье, рухнула на колени и со стоном поползла вслед за моим мужем.

Только сейчас я поняла, что супруг все это время сдерживал свою истинную суть и был похож на человека. Теперь же... Я отставила в сторону тарелку и кубок, откинула шкуру. Меня еще немного пошатывало, но еда и вино придали сил, чтобы я могла передвигаться мелкими шажками, хватаясь за стены.

У дверного проема меня перехватил Смерть, преграждая дорогу и не давая заглянуть в соседнюю комнату. Он был обнажен. Джинсы и светлая рубашка исчезли без следа. Татуировки слегка мерцали, передвигаясь под его кожей. Волосы он откинул назад. Глаза сияли светом нездешних звезд.

Мои губы задрожали, когда принц ухватил меня за локти и заставил пятиться.

– Она не страдала. Ей было легко умирать, – произнес тихо он. – Ей понравилось.

– Всем нравится? – всхлипнула я.

– Исключений не бывает.

Он мягко толкнул меня обратно на шкуры. Я отползла к стене. Смерть поставил в поднос кубок, а сам поднос оттолкнул подальше от ложа.

Коленями он встал на мех, ухватил меня за лодыжки и дернул к себе.

– После нее меня? – ахнула я, даже не пытаясь сдержать слез. – Ты даже не обсох!

– Это лекарство, моя милая, твое лекарство.

Длинные пальцы ухватили мои соски и сжали. Горячая волна пронзила меня насквозь, я вскрикнула, не в силах удержать яростное, сметающее все желание, которому было невозможно противиться, и Смерть погрузился в меня. Одной рукой он приподнял мою голову, второй сжал грудь.

– Смотри мне в глаза, – приказал он, и его горячие губы накрыли мои.

Я была пьяна. Так, как никогда раньше – даже после веселых вечеринок. Но мир не вертелся перед глазами, ничего не болело. Я вскочила с мягких шкур, огляделась. Меня переполняла сила. Я не понимала, откуда ей было взяться, но мне страшно нравилось это ощущение. Хотелось бегать, танцевать, летать.

– Смерть? – позвала я. – Ты где? Я хочу еще! Еще раз! Еще много-много-много раз!

Закружившись по комнате, я запрокинула голову. Мне было так хорошо! На столе я обнаружила кувшин с какими-то желтыми цветами. Выхватив один, сунула в волосы и побежала на улицу, где солнце сияло в заснеженном безмолвии.

У самого дома в сугробах разлеглось семь огромных собак. Они встрепенулись, заметив меня, подскочили, отряхнулись, завиляли хвостами. Одна подошла ко мне и протянула огромную лохматую лапу.

Я бросилась на колени и обняла пса за шею.

– Ты такой классный! – восхищенно воскликнула я и зарылась лицом в мягкую белую шерсть.

Пес лизнул меня в щеку, и я рассмеялась.

Откуда-то раздалось ржание.

– Эге-гей, Сивка! – позвала я, и бледный конь зарысил ко мне. – Привет! А где твой Всадник? Он скоро вернется? Покатаешь меня, пока его нет?

Зверь Апокалипсиса мирно стоял, пока я, ухватившись за гриву, подтягивалась и устраивалась верхом.

– Только не урони меня, это Смерть лихо скачет без седла, а я так никогда не пробовала в одиночку.

Конь ничего не ответил. Мгновение спустя мы мчались по белому простору. Следом неслись семь белоснежных собак.

Кажется, мы летели, а за нами вилось белое колючее марево. Где-то внизу мелкие точки – люди – бежали сломя голову, показывали на небо и что-то кричали.

Описав огромный круг, мы вернулись к нашему дому. У порога, скрестив на груди руки, стоял Всадник Апокалипсиса Смерть.

Он поймал меня, когда я перекинула ногу через спину бледного коня и спрыгнула на снег.

– Этих клевых собачек надо покормить.

Я не сводила глаз с прекрасного смуглого лица принца.

– Они найдут пищу сами.

– А можно мы заберем их с собой в замок, Смерть?

Темный принц долго смотрел на меня, затем перевел взгляд на сидящих полукругом, замерших по обыкновению мраморными изваяниями псов.

– Ты повела Дикую охоту, милая, это теперь твои собаки.

– Дикую – что? – Я широко раскрыла глаза. – Ну нет, в мифологии нужен черный конь и черные собаки.

– Смотря в чьей мифологии.

Смерть обнял меня за плечи и повел в дом.

Про погибшую хозяйку я и не вспомнила.

Всю ночь мы занимались любовью, а утром уже сидели верхом на Сивке и мчались куда-то через лес. Я сидела впереди Всадника, он придерживал меня за талию. Позади бежали мои белые собаки.

Мы не встретили ни людей, ни животных.

– Куда мы скачем? – спросила я, когда мы остановились передохнуть. – И почему мы не перемещаемся, как обычно, а двигаемся словно люди. Ну, то есть ты ведешь себя как человек. Работают ограничения этого мира? И что вообще случилось? Почему мы здесь? Как мы сюда попали? Что это была за воронка? Может, черная дыра?

– Нас засосало в этот мир. Здесь есть некоторые ограничения, и мы вынуждены их соблюдать, чтобы не расшатать баланс, – ответил муж и улегся рядом со мной на расстеленную шкуру.

– И все? – Я обвела пальцем одну из татуировок на груди эльфа. – Больше ничего не расскажешь?

Моя рука была такой бледной по сравнению с кожей Всадника. От сияния окружающего нас снега она казалась просто белой. Под ней виднелись тонкие нити – разводы, как на мраморе. Я упала на спину и подняла руку, разглядывая. Из-за облака вышло солнце, и нити едва заметно замерцали.

– Ух ты! – воскликнула восторженно я. – Вот это эффект!

– Увы, милая, ничего не могу с этим поделать. Мне пришлось быстро ставить тебя на ноги, а иного способа...

Я не дослушала. Нечто сильное и тревожащее пряталось за деревьями.

– Что-то почувствовала? – Смерть удержал меня, не дав ломануться сию же секунду вперед сквозь низкий кустарник.

– Да. Нет. Не знаю.

Прислушавшись к себе, я пыталась уловить то, на что моя аура отреагировала секунду назад. Зов? Источник тепла? Шум?

– Ничего не понимаю, а сейчас вроде оно исчезло.

Я снова взглянула на мужа. Он лежал рядом на боку, черные волосы рассыпались по смуглым плечам. Кожа слегка мерцала. Точно как у меня.

Я потянулась к нему. Всадник откинулся на спину, а я залезла на него и начала тереться о его тело. Мне были нужны эти прикосновения – без ощущения его кожи, трущейся о мою, внутри образовывалась сосущая пустота. Только мой принц мог ее заполнить. Только он.

Потом мы просто лежали и смотрели на солнце. Два обнаженных тела на белых мехах посреди снегов. Моя рука в руке Темного принца, прижатая к месту, где у людей бьется сердце. Где-то неподалеку пасся бледный конь. Семь белых псов по обыкновению полукругом сидели у кромки леса, охраняя нас.

– Мне нравится этот мир. Мне нравится здесь лежать. Мне нравится летать с тобой, Смерть. Мне хорошо, – подытожила я все, что чувствовала последние часы.

– Ты становишься той, кем тебе было предназначено стать. Но тебе это не понравится, когда ты все осознаешь. Тебе будет плохо, больно и страшно. Ты попытаешься сопротивляться, но ничего не сможешь изменить. Я не хотел такой судьбы для тебя. Один раз мы этого избежали. Но иного решения на данный момент и в имеющихся условиях у меня не было. Пришлось довольствоваться тем, что нашлось под рукой.

Принц не сожалел, он констатировал факт.

– Почему? – удивилась я. – Мне все очень нравится. Отличная вышла прогулка. Спасибо за новое приключение! Моя жизнь стала чудесной в тот давний Самайн, когда мы встретились у дублинской церкви. Каждый день ты даришь мне новую сказку. Ты делаешь меня счастливой, Смерть!

– Это временный эффект. Эйфория пройдет. Твои наставники будут недовольны.

– Они меня накажут? – двинула плечом я. – Я же ничего не сделала.

– Не накажут. Я им не позволю.

Потом Всадник сказал, что нам пора двигаться дальше. Он спросил, не голодна ли я, но я не хотела ни есть, ни пить. Меня переполняла энергия. Хотелось движения и полета.

Я не стала ждать, пока Смерть подсадит меня на коня, – взлетела на белую спину сама, сдвинулась вперед, давая место супругу. И как только почувствовала тепло его тела, вернулся тревожащий душу зов.

– Веди, – приказал супруг.

– Прямо, а потом чуть правее.

Мы больше не останавливались. Преграды преодолевали по моему желанию. Сила во мне помогала нам взлететь, а я чувствовала физическую потребность сродни жажде воспользоваться этой силой. Позади мчались мои собаки. Смерть ни во что не вмешивался, просто придерживал меня за талию, чтобы я не упала с коня.

– Мне пофигу, откуда это во мне, но если оно исчезнет, будет жаль.

– Исчезнет. Наслаждайся моментом, – только и ответил Темный принц.

А потом я увидела это.

– Каменный круг? – разочарованно присвистнула я. – Всего-то кучка старых менгиров, как в туристических мекках моего мира.

Не дождавшись мужа, я соскользнула вниз и побежала к ближайшему камню. Как во всех фильмах ужасов, резко стемнело. Взвыл ветер. Моя рука засветилась – Клеймо проснулось и окутало меня своей магией. Смерть неслышно встал рядом, затем оказался впереди меня, закрыл собой. Моя сила вдруг словно раскалилась и превратилась в острый клинок. На мгновение я почувствовала боль разъединения, оружие оказалось в моей руке, но я почти не успела ничего осознать – камни ярко полыхнули, и изнутри выскочила размытая тень. Я спряталась за спиной мужа, словно за щитом, изогнулась и метнула клинок в черную кляксу.

Тень захрипела, как-то сразу съежилась и растаяла. И это всё? Я почувствовала разочарование. Но тут меня догнало нечто, похожее на обратку. Застонав от навалившейся тяжести всех атмосфер этого мира, я рухнула на колени. Смерть одной рукой помог мне подняться, а второй... Не рукой, своей магией он не пускал то, что могло выйти из каменного круга следом за уничтоженным мною монстром.

– Я заберу ее. Держи портал, – услышала я голос Белета, Великого Короля Ада.

– Клеймо позвало? – поинтересовался, не оборачиваясь, Всадник Апокалипсиса.

Позади низко зарычали собаки. Я шагнула к демону.

– Хозяин, – прошептала я, глядя в золотистые глаза. – Я соскучилась.

Белет молчал. Он меня разглядывал. Глаза его разгорались все ярче и ярче, пока он обегал взглядом мое тело.

Смерть медленно повернулся, проследил за взглядом демона.

– Ты, – произнес Всадник Апокалипсиса.

– Я, – кивнул Король Ада.

– Где? Что? Вы о чем вообще? – спросила я.

– Держи ее подальше от Небес. Пока ей там делать нечего, – сказал Смерть и отвернулся к камням. – Уходите. Я здесь закончу.

– Смерть? А как же... – начала было я.

– Забирай своих собак, они без тебя не смогут жить. Или оставь здесь. Они не будут мучиться, я за этим прослежу.

– Я не про них! Я про тебя! – топнула ногой я. – Что ты собираешься делать, когда ты...

– Все будет хорошо, милая, иди с Белетом. Как только освобожусь, заберу тебя домой.

Белет подхватил меня на руки. Взгляд его все еще был прикован к жемчужным нитям под моей кожей.

– Мои собачки, Лучик, – умоляюще попросила я. – Я не хочу, чтобы они погибли, забери их тоже.

Белет оторвал взгляд от моего тела и обернулся к скалящимся собакам.

– Гончие Дикой охоты. Однако.

Но удивленным он не выглядел.

Огромные коричневые крылья развернулись за спиной Великого демона. Мы взлетели. Ограничения этого мира, похоже, уже не имели значения. Собаки бежали следом, отталкиваясь огромными лапами от темной ткани неведомого измерения.

Внизу полыхнул и расцвел багряный цветок. Смерть взорвал круг камней.

– Надо было тебе от Иеремиила возвращаться сразу ко мне, звезда моя, – прошептал Белет, перенося меня сквозь пространство.

– Почему? – не поняла я доли печали в его голосе.

– Но мы справимся. Так или иначе, мы справимся и с этим, – ответил Король Ада.

И мы приземлились прямо в тронном зале Его Величества. Белет поставил меня на ноги. Придворные расступились перед нами, смотрели на собак и низко кланялись. Не своему Повелителю, а мне – его Фаворитке.

Кажется, я умудрилась вляпаться в какое-то новое приключение.

Из цикла** рассказов «Хроники Рая и Ада»