Следом за мной плелись (а другого слова и не подобрать) двое «мальчиков», мой так называемый эскорт – Война наотрез отказывался называть их телохранителями, что, в принципе, было верно, но никак не отменяло тот факт, что, если надо, они за меня постоят. А я за них. Каждый уже нес по четыре объемных пакета, но это был далеко еще не конец нашего шоп-тура, поэтому мне показалось необходимым их как-то подбодрить. К счастью, на нашем пути возник отдел мужского белья, и, отбросив в сторону дурацкие предрассудки, что такие покупки совершают только для близких, я купила своему эскорту по двое трусов-боксеров от Кельвина Кляйна в подарочной упаковке. Ну не красота? К несчастью, мальчики не оценили такой щедрый подарок и даже испуганно от меня попятились. Что в этот момент происходило в их головах, мне неведомо, но, возможно, в шотландской глубинке предрассудки еще сильнее. Что ж. Знаете ли вы, что мужские боксеры – самые удобные трусы на свете? А я вот знаю, так что мне они точно пригодятся. Конечно, когда поблизости не будет никого из тех самых близких и обожаемых мной мужчин. Я деловито сложила покупку в фирменный пакет, и мальчики, осознав, что их чести и достоинству уже ничего не грозит, успокоились и продолжили свой путь. Понятия не имею, было ли это случайностью или кто-то на небесах настойчиво пытался внушить мне некую мысль, но чуть ли не каждый второй магазин встречал меня знакомой мелодией и голосом Джорджа Майкла, вновь и вновь повторявшим: ...Last Christmas I gave you my heart, – сладостные речи для ушей любой романтической девушки, каковой, несомненно, я являлась. Кувыркание в снегу, жаркий огонь в камине, нечаянные взгляды, любовь... Рождество и чудо – для меня эти слова всегда были синонимами. – Хочу чуда! – едва ли не с порога заявила я Войне. Муж недоуменно воззрился на меня, но быстро взял себя в руки и кивнул на кресло напротив: – Я занят. Вытянув шею, я попыталась рассмотреть того, кто там сидел, но незнакомец уже встал и, развернувшись, уставился на меня с неменьшим интересом. Война что-то сказал ему на языке, больше напоминающем чириканье воробьев, и мужчина, в облике которого тоже было немало птичьего, вежливо склонил голову. Я ответила тем же и, переведя взгляд на мужа, протараторила: – Ну, тогда я подожду тебя у себя. Мне было чем себя занять – эскорт радостно сбросил все пакеты в гардеробной и ускакал к себе, а кому их разбирать? Конечно же хозяйке! Но даже за делом я не забыла о главном и потому, как только Война показался в дверном проеме, снова сказала: – Хочу чуда! – Какого чуда? – спросил муж, с плохо скрываемым интересом наблюдая за тем, как я запихиваю новые трусы в ящик со своим бельем. – Рождественского, – выпрямилась я. – Какого, например? – Мужа явно не оставляла в покое мысль о мужском белье в моем шкафу, но он все-таки собрался и продолжил: – Хочешь, чтобы я прекратил на время Рождества все войны на Земле? Или спас обреченный мир от Апокалипсиса, то есть от меня? Тут уже я едва не забыла обо всем: – А это возможно? – Нет, – твердо произнес Всадник Апокалипсиса. – Ну, и зачем ты тогда об этом сказал? – огорченно протянула я. – А я имела в виду сказку, волшебство, понимаешь? Война явно не понимал, но опустился в кресло, чтобы меня послушать. – Вот, к примеру, ты читал «Двенадцать месяцев»? – с воодушевлением начала я. Он покачал головой. – А фильм или, скажем, мультфильм тоже не смотрел? – продолжила я уже с меньшим энтузиазмом. Муж снова молча пожал плечами, и тогда я, усевшись напротив него, в нескольких предложениях пересказала ему сюжет этой сказочной истории. – Сейчас понимаешь? Это настоящее чудо, когда девушка в новогоднюю ночь смогла не только отыскать под снегом цветы, но и встретить свою любовь, да еще какую! – Я на минуту задумалась. – Пожалуй, это похоже на нас, темнодворянок. Мы тоже повстречали вас, таких необычных... не обычных мужчин, понимаешь? Вы тоже всесильные! Пожалуй, я точно знаю, чего хочу, – заключила я. Пусть сказка станет реальностью. Мы сыграем праздничную феерию! Или фантасмагорию? Да неважно! Главное, что это будет волшебная зимняя сказка с участием всех нас. И вас тоже, – закивала я. Война, явно успевший за время моей тирады проникнуться мыслью, что все ограничится театральной постановкой наподобие тех, что ставят перед Рождеством в местной школе, удивленно взглянул на меня: – А мы тут при чем? – Ну как же! – развела я руками. – А кто будет двенадцатью месяцами? Ну не мы же! Нас на остальные-то роли едва хватит. И опять же магия. Кто будет творить чудеса? Как зима за минуту станет летом? Ну, или весной, это неважно. Где мы возьмем в холод подснежники? Муж ошарашено смотрел на меня. – Ты хочешь, чтобы я собрал всех Всадников Апокалипсиса, Воинов света, Королей Ада, чтобы они поучаствовали в какой-то инсценировке? В его устах это и вправду звучало не очень, поэтому я попыталась смягчить акценты: – Мне кажется, Королей Ада звать необязательно. Неправильно поймут. Справимся без них. Тем более количество мужских ролей ограничено, хватит Всадников и Архангелов. Уж последние точно должны поучаствовать. Все-таки рождественская феерия, а не пойми чего. Война откинулся на спинку кресла и громогласно расхохотался. Сначала я даже испугалась, но потом и сама хихикнула – представила всю эту компанию в тулупах вокруг костра, да еще и декламирующих что-то типа «и на вербах серебром светятся сережки». Наконец муж отсмеялся и сказал: – Ну, ладно. Только ради тебя. Пусть будет моим тебе подарком на Рождество. – Он вновь посмотрел на ящик, в который я уложила боксеры от Кельвина Кляйна, а потом перевел взгляд на меня: – Нам с ними как раз надо кое-что обсудить. Почему же не в лесу? Он снова расхохотался, и я, довольная, тут же устроилась у него на коленях. – Тогда я распечатаю пьесу, а вы не забудьте ее прочесть. И еще вам нужно будет найти тулупы с вышивкой – это зимним месяцам, а остальным достаточно и кафтанов. И еще... – Ну, хватит, – прервал меня Всадник. – Мы сами решим, что нам делать. А наряжаться – это уж вы как-нибудь сами, без нас. – Ладно, – пришлось согласиться мне. – Но пьесу все-таки прочтите. Мы не «Войну и мир» ставим, текста мало, а уж у вас реплик раз, два и обчелся. Сидите себе вокруг костра и совещайтесь.
Действие первое
Картина первая
Лес на границе поместий Дарк Хил Кастла и Гордон Кастла. Повсюду лежит нетронутый снег, он же густо припорошил ветви кустарников. Царящую здесь тишину и покой нарушает солнечный луч, пробившийся сквозь заснеженные кроны деревьев.
Но вскоре стало совсем не до смеха. Солнечный луч исчез так же быстро, как и появился, мороз все крепчал, а я как стояла одна-одинешенька посреди глухого леса, так и осталась стоять. Да, «субейка» мне бы сейчас точно не помешала, а еще карта и компас. Я пошарила у себя в карманах – может, айфон завалялся? Там-то уж точно есть навигатор. Но нет, ничего, кроме коробка с несколькими спичками, я там не нашла. – Ау, люди! – робко позвала я. Попыталась сделать еще несколько шагов, увязла и, сев прямо в снег, не выдержала и окончательно сдалась: – Мэт, ау! Не хочу я никакого чуда, только вытащи меня отсюда! – И жалобно добавила: – Здесь жуткий холод, а у меня чулки с подвязками. Вот застужу кое-что, будешь знать. – Теплые подштанники вас спасут? – протянул мне руку появившийся из ниоткуда Отис. Боже, я никогда так не была рада никому в своей жизни. – Отис! – Я ухватилась за его руку и оказалась на свободе, точнее на его груди. Грубое сукно шинели кололо озябшие щеки, но все это была ерунда. Главное, я уже не одна. – А ты-то что здесь делаешь? – спохватилась я. – Откуда ты? – Да всё оттуда, – ухмыльнулся демон. – Вот выпросил роль в вашей пьесе. Как же вы без меня? Ничуть не стесняясь его – холод не тетка, – я торопливо натягивала прихваченное Отисом термобелье. А потом еще и залезла к нему под шинель. – Гаррет... тьфу ты, Его величество тебя прислал? – Мы, солдаты, люди подневольные, – хриплым голосом ответил он. – А вот ты-то как в такую стужу в лес забрела? До меня не сразу дошло, чего это он, и я даже испугалась, как бы он не того, но потом догадалась: – А! Так ты уже играешь? Ну, тогда и я. – Отрываться от горячей мужской груди совсем не хотелось, но дело есть дело. Выпрямившись и потуже затянув платок, я ответила: – И я не по своей воле пришла. Мачеха послала хворост набрать. – А кто у нас мачеха? – наклонившись ко мне, тихо спросил Отис. – А я знаю? – так же тихо ответила я. – Я вообще не ничего не помню. И как здесь оказалась, тоже. – Видимо, для лучшего погружения, – понимающе кивнул демон. – Думаешь, это Война так решил? – Не исключаю. И дальше диалог продолжился обычным тоном: – Значит, ты сирота, девушка? Я кивнула. – То-то амуниция у тебя второго срока. Видно, насквозь продувает, – сочувственно покачал головой Солдат. – Ну, давай я тебе помогу, а потом за свое дело примусь. – А какое у вас дело? – Елочку мне нужно срубить, да самую лучшую, чтобы краше ее во всем лесу не было. – И для кого такая елка? – отвечала я заученным голосом, но в голове моей уже зародилось подозрение. – Для королевы, кого ж еще. – Женился! – возмущенно завопила я. – Херц женился? – Какой Херц, Ваше Высочество? – зашипел на меня Отис. – Не отклоняйтесь от сценария. – А, королева, – облегченно вздохнула я. – Та, что во дворце? – Ну да. Где ж ей еще быть. Как ее родители – король с королевой – померли, так она и живет во дворце, одна-одиношенька. – Значит, тоже сирота? – Сирота, сирота. – Жалко ее. – Как не жалко! Ну все, хворосту мы тебе набрали, пойду я елочку подходящую искать, а то попадет мне от нашей сироты. Она шутить не любит. – А кто у нас сирота? – настал черед мне шепотом поинтересоваться у Отиса. Он пожал плечами: – Еще не видел. – Ну ладно, пойду и я домой, – громко объявила я. – А то мачеха у меня тоже такая. Да и сестрица опять же – что ни сделай, ничем им не угодишь. Куда не повернись, всё не в ту сторону. – И снова шепотом: – А куда мне идти? – Вот там тропинка, – показывает он мне незаметно. – Вам в охотничий домик. – А! Вот это где. Ну, я пошла. Помахав на прощание демону, я двинулась вперед, волоча за собой охапку хвороста.
Картина вторая
Замок Дарк Хилл Кастл. Классная комната, оборудованная специально для Королевы. Сама она сидит за партой из розового дерева на сиденье с розовой подушкой. Перед ней широкая доска в резной золотой раме, с большим розовым бантом наверху. Она что-то пишет золотой ручкой со стразами в своей розовой тетради. Профессор русского языка в длинной розовой мантии и докторском колпаке с розовой кисточкой ходит перед ней, размахивая указкой. В углу на скамейке сидит фрейлина королевы в платье с розовыми оборками, украшенными пайетками.
– Я не могу. Это инвентарь. Руста потом с меня голову вместо колпака снимет. Королева тоскливо подняла голову к потолку: – И где она, эта Систер? Заберите уже меня отсюда кто-нибудь! Смееерть! Зееера! – Еще Сенсея можно позвать, – с готовностью подсказала ей Профессор. – Этот явится, как же. Из угла отозвалась Фрейлина: – Помнится, мы с Аимом оказались в схожей ситуации... – А-а-а! – простонала Королева. – Когда же всё это закончится?! Профессор задумчиво повертела указкой и философски заметила: – Точка зрения зависит от точки сидения. Королева упала лбом на парту, при этом корона свалилась с ее головы и покатилась в угол, к Фрейлине. Та, подняв одной рукой ее, а второй – подол своего длинного платья, подошла к Королеве и надела на нее корону. – Меня, конечно, не спрашивали, но я бы предложила доиграть сказку до конца. Тогда нам, возможно, удастся вернуться домой. – А что? – оживилась Профессор. – Сказка не порча, как-нибудь переживем. – Мне бы только выбраться на свежий воздух, – приподняла голову Королева. Корона осталась на парте и снова упала бы на пол, если бы не Фрейлина – та уже была наготове и, подхватив ее, осторожно вернула на место. – Тогда давайте продолжим. Как известно, даже если вас съели, у вас все равно найдется два выхода. Так что в каком-нибудь из действий пьесы мы обязательно выйдем наружу, – бодро произнесла Профессор и весело добавила: – Воздушком подыхать. Королеве ничего не оставалось, как согласиться: – Ну, хорошо. Так что там у нас дальше? – Только одно, – выпрямилась Профессор. – Почтительнейше прошу вас начертать... – Опять начертать! – Только вашу высочайшую резолюцию на этом ходатайстве. – И что тут? – нахмурилась Королева. – Одно из двух, Ваше величество: либо «казнить», либо «помиловать». – Тогда «казнить», оно короче. – Как можно! – вскрикнула Профессор, и задремавшая было Фрейлина снова открыла глаза. – Что опять неверно? Запятую не там поставила? – Запятых там нет, Ваше величество. Но вы решили судьбу человека, даже не задумавшись! Королева бросила ручку на парту. – Не могу же я писать и думать одновременно. – И не надо. Сначала надо подумать, а потом писать, Ваше величество! – Это ж смертная тоска. Если бы я сначала думала, то никогда бы ничего не написала. Писать надо не думая! Вы мне еще план предложите придуматьь: тезисы, краткое содержание, семейные связи героев – вот скукота-то! В общем, мне надоело. – Она вышла из-за парты и подошла к окну. – Посмотрите, как метет. Я думала, здесь будет теплее, чем в Ледяном замке. – Декабрь, – констатировала Профессор. – Такая погода характерна для этого времени года. – А в Аду сейчас клубнику дают, – задумчиво произнесла Фрейлина. – Аста? – в два голоса вскрикнули Королева и Профессор. – Почему Аста? Я Лора. – Так что ж ты... – Королева вновь отвернулась к окну. – Клубнику и здесь можно заказать. Наверняка она есть в супермаркетах. – Это разные клубники, – продолжала гнуть свою линию Фрейлина. – И вкус у них разный. В супермаркетах в это время года она и не пахнет почти. Жуешь ее как резину. – Ну, не скажи, – запротестовала было Королева, но вспомнив вкус клубники, которую ей доставляли по приказу Короля, замолчала. – Если мы не идем в Ад, Ад придет к нам! – захохотала вдруг Профессор, но вовремя оборвала смех и поправила съехавший на затылок колпак. – Что делать, что делать, – продолжила она серьезным тоном. – В природе все происходит по заведенному порядку: за декабрем идет январь, за январем февраль, за зимой весна, за весной лето, а там и клубника! – Заведенному кем? – тихо поинтересовалась у нее Королева. – Что «кем»? – растерялась Профессор. – Заведенному кем порядку? – все так же тихо повторила Королева. – Ну как... Боженькой? – неуверенно предположила она. – Или всем Верхним миром. – Вот именно! – воскликнула Королева. – Верхним миром! Небесной канцелярией, чтоб ее. А я вот хочу, чтобы лето прямо сейчас настало! – Не лето, весна, – шепотом подсказала ей Профессор. – А я говорю, лето! И чтобы здесь оказалась клубника! Июньская! – Подснежники, апрельские, – не выдержала Фрейлина. – Кто здесь Королева? Я! Поэтому зовите Глашатаев. В комнату, гремя доспехами (ибо народ непредсказуем) вбегают Глашатаи: – Что угодно Вашему величеству? – Хочу, чтобы вы объявили народу мою высочайшую волю: того, кто принесет нам полную корзину спелой июньской клубники, мы одарим по-королевски – дадим ему столько золота, сколько поместится в его корзине, а еще пожалуем ему свою шубу из горностая. – Но, Ваше величество, сейчас только декабрь, – испуганно заметил один из Глашатаев. – И почему клубника? По сценарию должны быть подснежники... – начал было второй Глашатай, но на него дружно зашикали Профессор и Фрейлина, и он сразу осекся. – Я так хочу, что тут непонятного? – тряхнула головой Королева, и корона со звоном упала на пол. Первый Глашатай быстро поднял ее и с поклоном отдал Королеве. – Воля ваша, Ваше Величество. – Вот именно. Моя. И вы должны ее исполнять!
Картина третья
Терраса Дарк Хилл Кастла. На ней собралась вся обслуга замка и жители близлежащей деревни. Раздается звук фанфар и из дверей замка выходят глашатаи со свитками в руках.
Первый Глашатай развернул свой свиток и начал нараспев читать:
Под праздник новогодний Издали мы приказ: Пусть нынче поспевает Клубника у всех нас.
Травка зеленеет, Солнышко печёт, Птицы распевают И родник течёт.
К нему присоединился Второй Глашатай:
Кто отрицать посмеет, Что родник течёт, Что травка зеленеет И солнышко печёт?
Растет везде клубника, А не метель метет, И тот из вас мятежник, Кто скажет, не растет!
Первый Глашатай откашлялся и быстро проговорил: – Посему всемилостивейше повелеваем доставить в замок полную корзину клубники! В толпе раздался возмущенный ропот. Второй Глашатай поднял руку в предупреждающем жесте: – Того, кто исполнит нашу высочайшую волю, мы наградим по-королевски – пожалуем ему столько золота, сколько поместится в его корзине! Среди собравшихся на террасе раздались смешки: – Щедрость Ее величества не знает границ! Второй Глашатай, старательно не обращая внимания на эти выкрики, заключил: – А еще мы подарим ему шубу из горностая с королевского плеча! – А не ношеной не нашлось? Толпа ответила шутнику дружным смехом. Второй Глашатай поспешил всех уверить: – Она в отличном состоянии! Но это только усилило смех. Кто-то из толпы выкрикнул: – А прежняя хозяйка никогда не давала таких дурацких заданий! – Что?! Бунт? – Первый Глашатай колючими глазами внимательно вгляделся в собравшихся. – Сейчас я кого-то покусаю... – Королевские псы! – выдал все тот же голос. – Я пес?! Я пес?! – задохнулся от возмущения Второй Глашатай. Казалось, из-под его забрала вот-вот вырвется пламя. – Да я из всех вас барбекю сделаю! Первый Глашатай торопливо вышел вперед, закрывая его собой: – Зачем же ссориться? Что такого страшного в задании Королевы? – Ничего страшного, конечно, в нем нет, – ответил ему пожилой шотландец. – Его просто невозможно выполнить, вот и все дела, девонька. – К-к-какая я вам девонька? – возмутился Первый Глашатай, но тут его спине стало горячо, а из-за плеча пошел дым, и потому он не стал развивать эту тему. – Имха, ничего невозможного в задании Ее величества нет. Что такое возможность вообще? Если известно, что клубника созревает при наличии высоких летних температур и не созревает при наличии низких зимних, то знание об отношении высоких и низких температур к созреванию клубники вне наличия первых и наличии вторых выражается в суждении возможности... Пыхтение за его спиной прекратилось, да и в толпе воцарилась мертвая тишина, но тут Первый Глашатай увидел, что доспех на груди раскалился докрасна, так что закончить свою мысль он уже не успел и рванул обратно в замок в поисках большой ванны с ледяной водой. Второй Глашатай, погрозив толпе кулаком, кинулся вслед за ним. Народ, еще немного посудачив о задании Королевы и о награде за его исполнение, тоже разошелся по своим делам.
Картина четвертая
Охотничий домик на землях поместья Дарк Хилл Кастла. От камина пышет жаром. За окнами метель. Сумерки. Мачеха варит что-то в кастрюльке на плите. Дочка сидит возле нее за столом и перебирает корзины.
– Как же я замерзла! Развязав платок и скинув башмаки, я прошла к камину и присела возле него, грея руки. – А что, на дворе метет? – спросила Мачеха. – Так метет, что ничего не видно. Еле добралась. – Ну, на то и зима, чтобы метель мела, – заметила Мачеха, помешивая ложкой в кастрюле. Только сейчас я поняла, как проголодалась. – А поесть что-нибудь найдется? – Найдется, как не найтись. Только вот сбегай еще кое-куда, и всё тебе будет: и суп, и каша, и пироги. В животе забурчало, но, не обращая на это внимания, я повернулась к Мачехе: – Куда ж это сбегать? Недалеко? – В лес, – коротко ответила Мачеха, доставая из-под окна сметану. – Да я была уже в лесу. Хвороста принесла столько, что на неделю хватит. – А мы тебя не хворостом посылаем, а за клубникой, – покачиваясь на стуле, сказала дочка Мачехи. – За клубникой? – рассмеялась я и встала на ноги. – В такую метель только за клубникой в лес и ходить, смешно. А я уж испугалась, что вы серьезно. – А мы и серьезно. Кажется, Мачеха и вправду не шутила. – Какая клубника в это время года, вы что? Ее летом собирать надо. – Летом за нее медью платят, а не золотом! – запустила в меня корзиной Дочка. – Иди-иди давай! И без клубники не возвращайся. – Да вы же не смерть меня отправляете. Неужели вам меня не жалко? – обратилась я к Мачехе. Та, вытирая руки об полотенце, пожала плечами: – Глаза не видят, душа не болит. – Да за что вы со мной так? – А ты об указе Королевы разве ничего не слышала? – спросила Дочка. – Нет. Да где ж мне услышать было? В лесу? – Королева обещала дать за корзину с клубникой такую же корзину золота! – Да хоть бриллиантов, все равно не найти сейчас ягод в лесу! – Ты давай поменьше разговаривай, – проговорила Мачеха. – Раньше сядешь, раньше выйдешь, как говорится. План по валу, вал по плану! Бери корзину – и в путь! – Никуда я не пойду. – Я села в кресло возле камина. – Вам нужно золото, вы и идите. – Что?! Что ты сказала? Мам, она велела нам с тобой за клубникой идти! – Да не мамкай, слышала я, – отмахнулась от нее Мачеха и подошла ко мне. – Значит, сам погибай и товарища за собой? Так получается? А ну, быстро встала, платок надела и пошла, а то я тебя, как есть, на улицу выкину! Дочка, жуя пирожок, с азартом наблюдала за нами. Я решила не доставлять ей удовольствия видеть, как меня вышвыривают на улицу, будто котенка, поэтому повязала платок и пошла к двери. – Какие же вы люди после этого? – Человек человеку друг, любовник и при надобности консервы! – выкрикнула мне вслед Дочка. – Очень смешно, Бэс, – ответила я ей, и дверь за мной захлопнулась. Я постояла на крыльце, глядя в черную мглу перед собой. Позади меня, в доме, Мачеха позвала Дочку к столу. – Это борщ? – спросила та. – Украинский? – А что, – ответила ей Мачеха, – бывают другие? – Ну... – протянула Дочка. – Может, и бывают. – Я тебе покажу «может», иди вон в фейсбук поспорь, а со мной нечего. Сидит тут, как сливка в попке, и еще возражать мне будет.
Действие второе
Картина первая
Лес. Метель прекратилась, но с неба все еще падают крупные снежинки. Падчерица пробирается сквозь сугробы, изредка останавливаясь, чтобы разглядеть, что там впереди.
– Так я, пожалуй, до Гордон Кастла доберусь, никого не встретив. Или так и замерзну здесь в каком-нибудь сугробе. – Вы же бессмертная, вам это точно не грозит. – Отис! Он снова появился в самый подходящий для этого момент, и я облегченно вздохнула. – У тебя есть с собой что-нибудь перекусить? Я уже с ног валюсь от голода и усталости. – Всё для вас, Ваше высочество. Демон достал из своего солдатского мешка термос с горячим чаем и развернул сверток с бутербродами. Наскоро перекусив, я сладко потянулась: – Вот оно, счастье! Разве я ощутила бы такое, ужиная сейчас в Дарк Хилл Кастле? Пусть даже на столе там стояли тысячи яств со всего мира. Как мало надо человеку для счастья, Отис! Правда, в нужное время и в нужном месте. – Демон, слегка улыбаясь, смотрел на меня. – Кстати, как там твоя елка? – Стоит, что ей сделается. – А ты здесь со мной. – А я здесь с вами. – Тогда будем вместе искать клубнику. С чего начнем? – Ну, у меня есть саперная лопата, можем копать по очереди. – Сплошные остряки вокруг, – толкнула я его в грудь. – А если серьезно? – Если серьезно... – Отис словно бы исчез, и на его месте вновь оказался Солдат. – Поговаривают, что раз в году, как раз в это время, собираются вокруг лесного костра все двенадцать месяцев. Только они могут помочь тебе отыскать ягоды в зимнем лесу. Я снова натянула рукавицы: – Тогда ищем костер? – Именно.
Мы шагнули на поляну, и все мужчины прекратили разговор и повернулись к нам. – Здравы будьте! – заговорила я вдруг на старославянском. – И вам не хворать, – поднявшись со своего места, ответил мне один из мужчин, окинул глазами Отиса, кивнул ему и отвел меня поближе к костру. – Что привело тебя к нам, красавица? Я уже и забыла, зачем сюда пришла, млея от восторга рядом с любимым супругом, но он вопросительно поднял брови, видимо, ожидая ответной реплики. Остальные мужчины тоже смотрели на меня – кто с невозмутимым выражением лица, кто с улыбкой, кто выжидая, как Война. Я спохватилась: – Прислала меня Мачеха за клубникой... – За клубникой? – удивился Война. Сидящий рядом с ним Смерть едва заметно усмехнулся и покачал головой. – Да, – кивнула я. – Королева пообещала корзину золота за корзину клубники. И свою шубу из горностая, вот Мачехе и захотелось все это получить. – Шуба и тебе не помешала бы, – произнес кто-то из мужчин. Щурясь от света, я взглянула в его сторону. Узиил, как всегда неотразимый, подбросил веток в костер. Я благодарно ему улыбнулась. – А что ж она сама не пришла, твоя Мачеха? – поинтересовался другой мужчина, в котором я не сразу, но узнала Михаила – мне просто никогда не приходилось его видеть в зимней одежде. – Я предлагала, но она, видимо, и не догадывалась, с кем здесь может встретиться. – А еще лучше, если бы сюда пришла сама любительница клубники, да, братья? – весело проговорил Рагуил, косясь на мужчину, закутанного в длинный шарф. – И золото заодно бы сэкономила. – Это он уже смотрел на Смерть и смеялся. – Да, верно, – подхватил шутку Зидекиил. – Зачем столько посредников? – Ну, раз уж случилось так, как случилось, предлагаю помочь нашей Падчерице,– прервал веселье Война. – Получается, к тебе она пожаловала, Июнь. Все посмотрели на Зерачиила. Тот размотал длинный шарф, пронзил всех своими ярко-синими глазами и сказал: – Да я-то не против, но передо мной еще пять месяцев. – Да мы тебя пропустим, не переживай, – заговорили враз мужчины. Первым посох взял в руку Смерть – как нередко бывало, они с моим мужем шли рядом: Декабрь-Война и Январь-Смерть. Лес от удара его посоха будто заледенел и покрылся инеем. Февраль-Мор завьюжил все вокруг, а Март-Сашиил впустил в темную чащу солнечный свет. Апрель-Иеремиил (вот в кого должна была влюбиться Падчерица!) украсил поляну подснежниками, а Май-Рафаил покрыл ее зеленой травой. И вот, наконец, пришел черед Июня. – Времени у тебя будет немного, придется поспешить, чтобы собрать корзину клубники, – обратился ко мне Зерачиил. – Я ей помогу, – вызвался Отис. Удар посоха – и все вокруг зацвело, зашелестела густая листва, запели птицы. Мое любимое время года! Я стояла и не могла надышаться. Тогда Отис схватил меня за руку и потащил за деревья. Там находилась еще одна поляна, гораздо больше той, на которой мы были до этого, и всюду сквозь траву виднелись ярко-красные ягоды. Помню, как мы собирали их в корзину, как я успела набить ими рот, как благодарила потом братьев-месяцев и как бежали мы с Отисом к охотничьему домику по еще летней, а потом и осенней траве, как продувал нас октябрьский ветер, как поливал ноябрьский дождь и уже совсем на пороге настиг декабрьский снег. Забежав в дом, я оставила корзину у порога и рухнула в постель, едва успев скинуть с себя промокшую одежду. До утра оставалось совсем немного.
Картина вторая
Охотничий домик на землях поместья Дарк Хилл Кастла. Мачеха с Дочкой наряжаются. На скамейке стоит корзина с ягодами.
– Говорила я тебе, мам, дай ей побольше корзину, а ты пожалела, старую и маленькую ей дала! – Да кто ж знал, что она в зимнем лесу клубнику отыщет? Виданное ли дело! – Жадность порождает бедность, мама! – заметила Дочка. – Ты еще поучи меня! Ну да ничего, в эту тоже много золота войдет. Тяжело будет нести. – Мачеха смерила взглядом щуплую фигурку Дочки. – Пожалуй, надо взять ее с собой, а то ж ты не унесешь, а у меня остеохондроз, чтоб его. Вдвоем они расталкивают спящую Падчерицу, та отмахивается, и тогда Мачеха поливает ее из чайника: – Вставай, шальная! Падчерица испуганно подскакивает на кровати: – Что вам еще надо? – Пойдешь с нами в замок. – Это еще зачем? – Корзину с золотом поможешь нести обратно. – Да что ж это! Ягоды я для вас собрала, так еще и в роли носильщика вам понадобилась! Не пойду, я спать хочу. – Где ты их собрала, интересно... Но это я потом у тебя вызнаю, а сейчас, – кинула Мачеха на кровать еще не высохшую одежду Падчерицы, – собирайся и вперед. – Не пойду. – Пойдешь. – Сказала, что не пойду, и не пойду! – А я говорю, пойдешь, – пыхтя, Мачеха попыталась стащить ее с постели, но в пояснице не вовремя «стрельнуло», и она так и осталась стоять в согнутом положении. – Да чтоб тебя! Дочка! – Бегу, мама! Смотри-ка, что я нашла. – Она протянула матери колечко со странным символом: – У нее в фартуке лежало. – Ты еще по карманам моим лазить будешь! – соскочила с кровати Падчерица, но странным образом тут же выпрямившаяся Мачеха толкнула ее обратно. – Так-так. Вот где у нас собака порылась... – Не иначе дружок подарил, – заговорщически прошептала ей Дочка. – Оно мое! Фамильное! Отдайте! – порывалась отобрать у них кольцо Падчерица. – Фамильное! Тьфу на тебя, лгунья, – спрятала его у себя на груди Мачеха. – Вот сходишь с нами в замок, и отдам я его, обещаю. И хотя Падчерица совершенно справедливо не поверила Мачехе, но ей ничего не оставалось, как собраться и пойти вместе с ними к капризной Королеве, возжелавшей зимой летних ягод.
Действие третье
Парадный зал замка. В центре стоит украшенная игрушками, бантами и гирляндами елка. По залу прогуливаются многочисленные гости. Оркестр играет туш, входит Королева. За ней следуют Профессор и Фрейлина.
– Так принес кто-нибудь мне клубнику или нет? – спросила она у Фрейлины. Та печально покачала головой. Профессор, склонившись, тихо заметила: – А я говорила вам, что это невозможно. – Для меня ничего невозможного нет! Профессор благоразумно смолчала. В дверях показался Церемониймейстер, он подошел к Королеве и что-то шепнул ей на ухо. – Ну вот, я же говорила! – радостно объявила она, и махнула рукой: – Приведите их сюда! В зал, восхищенно глядя по сторонам, на цыпочках вошли Мачеха и Дочка. За ними с корзиной в руках, еле передвигая ноги, шагала Падчерица. Перед троном первые две склонились в поклоне, а третья так и осталась стоять, глядя в пол, – казалось, она спит в таком положении. – Эй, девушка! Что у тебя в корзине? – небрежно спросила Королева и торжествующе посмотрела на Профессора. Падчерица вздрогнула и чуть не выронила корзину. Мачеха ее вовремя подхватила и ткнула в бок девушку. Та растерянно взглянула сначала на нее, потом на Королеву и снова опустила глаза, будто не хотела, чтобы ее узнали. Но Королева успела заметить и старые стоптанные башмаки, и мокрую кофту, и рваный платок. – Эк тебя, Систер... – удивилась она и тут же, взглянув на свое пышное розовое платье с блестками, сказала: – Впрочем, и меня тоже. – Но потом быстро приосанилась и повелительным тоном произнесла: – Так покажите же мне, что вы принесли. Мачеха подошла еще ближе и протянула ей корзину. Королева сделала знак Фрейлине, та забрала корзину и показала ее содержимое. – Ах... – восхищенно выдохнула Королева. – Настоящая, чувствуешь аромат? – Она поднесла ягоду ко рту и откусила кусочек. – Блаженство! Где вы ее отыскали? – поинтересовалась она у Мачехи. В принципе, ответ ее мало интересовал, но Мачеха замялась, и это возбудило любопытство Королевы. – Так что же? – произнесла она более твердым тоном. – Будете вы говорить или нет? Вперед вышла Дочка: – Мы собрали ее в лесу, Ваше величество! Раскопали под снегом. Копали-копали, копали-копали, глядь, а там ее видимо-невидимо! Глаза Королевы загорелись: – Так там ее еще много осталось? – Конечно! – с готовностью ответила Дочка, но Мачеха живо ткнула и ее в бок. – Тогда я хочу, чтобы вы отвели меня туда. Желаю увидеть все своими глазами! Королева немедленно сошла с трона и приказала подать ей шубу и приготовить сани. – Э-э-э... – Дочка попыталась что-то сказать Королеве, но не нашла слов и замолчала. – Что еще? – недовольно спросила повелительница. Мачеха засуетилась: – Дело в том, что ягоды для вас собрала не эта моя дочка, а другая. – Она выпихнула вперед Падчерицу. – Кровиночка! – Вот как? – кажется, Королева и не была удивлена. – И где же ты собрала ягоды, можешь показать? Падчерица будто бы обдумывала что-то, а потом решительно сказала: – Я отведу вас туда, но сначала пусть они вернут мне кольцо. Фамильное, – добавила она. – Фамильное? – удивилась Королева. – А ну! – протянула она ладонь Мачехе. Та покорно достала кольцо. – Надо же, – рассмотрев его, снова удивилась Королева. – И вправду фамильное. – Она отдала его Падчерице и снова спросила: – Так ты покажешь нам клубнику, которая растет под снегом? – Покажу, – кивнула та.
Действие четвертое
Тот же лес, только уже днем. Ярко светит солнце, но костер все равно горит и вокруг костра по-прежнему сидят двенадцать мужчин. Они оборачиваются на звон колокольчиков подъезжающих саней и невозмутимо наблюдают за тем, как стража расчищает тропинку среди деревьев и расстилает на ней ковровую дорожку.
Когда стража исчезла, сидящие на поляне вновь вернулись к разговору, но их снова прервали – раздались громкие голоса, хруст снега под ногами, и, наконец, из леса вышли Королева с Падчерицей, а за ними и все остальные. – Ну вот здесь я и собирала для вас клубнику. Королева молча изучала спины и лица сидящих возле костра, потом встретила взгляд Июня и торопливо облизала губы. – Ну, и где она сейчас, клубника? – осипшим голосом произнесла она. – А вы спросите у Июня, ему лучше знать, – кивнула Падчерица на Зерачиила. – Но до этого вам придется испросить разрешение у Января, – показала она на Его Высочество Смерть. – И конечно же, вам придется объяснить Апрелю, почему вам не захотелось подснежников. Иеремиил, не отрываясь, смотрел на Ее величество, и ей поначалу стало немного не по себе, но она пересилила себя и показала ему язык. Корона, как нарочно, снова свалилась с головы. Фрейлина привычно подняла ее и, отряхнув от снега, надела на голову Ее величеству. Смерть незаметно стукнул посохом, Королева ойкнула, схватившись за голову: – Туго! Жмет! Смерть снова стукнул посохом: – А сейчас? Его супруга довольно улыбнулась: – Вот сейчас в самый раз и ни капельки не жмет! Она снова показала язык Иеремиилу. – Только не вздумайте меня превращать в собаку! – закричала вдруг Мачеха. – Я не злая, я просто хорошо исполняла свою роль! Я гениальная актриса, вы поняли? – мгновенно обернувшись в рыжую кошку, она запрыгнула Февралю на колени и громко замурлыкала. – Я, конечно, так не умею, но меня тоже не надо ни в кого превращать, – попросила Дочка. – Я, может, тоже гениальная. – И, не дождавшись ответа, жалобно позвала: – Лора! Если они превратят меня в дворняжку, ты же окажешь мне первую медицинскую помощь? Фрейлина спряталась за спину Профессора и оттуда ответила: – Пациенту, конечно же, необходим уход медперсонала. Поэтому чем дальше уходит медперсонал, тем больному лучше. Но тут Падчерица протянула сводной сестре руку и показала на настоящего доктора: – Думаю, Май тебя вылечит. Профессор, притоптывая на месте и поглядывая на Зидекиила, проговорила, стуча зубами: – Холодно у вас тут, однако. Можно у костра вашего погреться? Да и утеплиться бы не помешало, а? Оставшейся без прикрытия Фрейлине пришлось тоже сдаться и отправиться погреться к Марту. «Хотя какое от него тепло? Сухарь!» – подумала она.
***
– Как же у нас все хорошо получилось! – воскликнула я, едва проснувшись утром следующего дня. – Просто чудо, да, Мэт? – Ты разве сомневалась в моих способностях? – сурово посмотрел на меня муж. – О нет! – ответила я, а затем взглянула на себя, на скомканные простыни, вспомнила, что было ночью, и засомневалась: а о том ли он? Возможно, мы имеем в виду совершенно разное? И то, что я пережила, было всего лишь сном? Как жаль... Я встала и под оценивающим взглядом Войны прошла к туалетному столику. И – о боже! – на нем стояла ваза с ягодами. Ярко-красными ягодами клубники. Настоящей, июньской! Как же я сразу не почувствовала ее аромат? М-м-м, а вкус... А вы обнаружили ее у себя в рождественское утро? Ту самую клубнику под снегом?
Предыстория в выпусках:
№ 2 - "Мой Темный Принц Война" № 4 - "Новогоднее приключение в Париже" № 5 - "Как любишь ты" № 6 - "Однажды ты придешь" № 7 - "Ещё один шанс" № 8 - "Дорога к звездам" № 9 - "Возвращение: Руста" № 10 - "Пути любви. Извилистый" № 11 - "Пути любви. Предначертанный" № 13 - "Пути любви. Тернистый" № 14 - "Пленница" № 18 - "Открытая книга"
|
Вечерний Глазго ослеплял праздничными огнями, сиял ледяной гладью своих катков, манил грандиозными рождественскими распродажами. «Загляни к нам!», «Не проходи мимо!», «Ты только взгляни, что у нас есть!» – кричали мне в лицо выстроившиеся вдоль «Мили стиля» витрины бутиков, аутлетов и торговых центров. В поиске подарков для родных, друзей и себя любимой я выбралась в этот рай для любителей шопинга и сейчас изучала его сокровищницы.
Ветка надо мной резко дернулась, обрушив на лицо горсть колючего снега, я громко вскрикнула, отшатнулась и едва не наступила на спрыгнувшую позади меня в сугроб белку. Возмущенно пискнув, та укрылась за деревом, а я, отряхнувшись, подставила лицо солнцу. Надежда хоть немного согреться быстро растаяла, в отличие от снежинок на моих щеках. Оглядев себя, я горько усмехнулась: тонкая юбка, фартук, стоптанные башмаки, старая кофта и большой рваный платок – вот и весь мой зимний наряд.
– Вы все будто смерти моей хотите, – устало произнесла Королева. Профессор, протестуя, подняла было руку, но Королева махнула рукой: – Помолчи, Кики. Можешь хотя бы снять с головы свой колпак? Или кисточку оторвать. Она так и мелькает у меня перед глазами: туда-сюда, туда-сюда! А?
Наконец-то я добралась до охотничьего домика, когда-то нашего с Войной любовного гнездышка. Бросив хворост под навес, я вошла в дом.
Вдвоем идти было гораздо веселее, и вот уже среди деревьев мы увидели отблеск света. Переглянувшись, мы поспешили туда и не прогадали: перед нами открылась небольшая поляна, в центре которой жарко пылал высокий костер. Его искры долетали и до нас, и Отис довольно зажмурился – это место было гораздо ближе ему, чем холодный зимний лес. Вокруг костра сидели мужчины, ровно двенадцать, одеты они были тепло и современно – никаких тебе тулупов и кафтанов. Я почувствовала себя неуютно – в кои-то веки они все передо мной, а я в таком виде: старая кофта и рваный платок. Мне бы сейчас мое последнее приобретение – вечернее платье от Valentino, черное, с вышитыми лентами на лифе. Впрочем, в нем бы я точно замерзла.
Королева поприветствовала гостей и уселась на трон. Ей тут же стали подносить подарки, и она со скучающей миной на лице разворачивала их и откладывала в сторону.
Мне понравилось!